Текст книги "Русь. Строительство империи 3 (СИ)"

Автор книги: Виктор Гросов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Annotation

Симулятор князя?

Антон попал в Древнюю Русь.

Ресурсы, технологии, оборона – всё по хардкору!

И он намерен выиграть.

Но откуда у него Система...

Русь. Строительство империи 3

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Русь. Строительство империи 3

Глава 1

Интерлюдия.

968 г., весна, Киев

Киев, княжеский терем. Сквозь узкие окна пробивается утренний свет, высвечивая пылинки в воздухе. Игорь, восседая на троне, потягивает медовуху из резного кубка. Киевский трон больше похож на грубо сколоченную скамью, чем на символ власти. Игорь мечтает заменить эту неудобную штуку на нечто более подходящее. Предыдущий Великий князь этим не озаботился, Святославу все походы нужны были. А Игорь – другой. На его лице играет легкая, едва уловимая ухмылка. Перед ним, чуть поодаль, стоит Драган, в потрепанных одеждах, но с узнаваемой выправкой наемника. Его уставшая поза говорила о том, что его тело еще не совсем отошло от пережитого. А на лице читается смесь недоумения и осторожного интереса.

– Ну что, Драган, – ухмыляется Игорь, отставляя кубок и постукивая пальцами по подлокотнику, – как тебе Киев после переяславецкой темницы? Свежий воздух, да? Не то, что в сыром подвале, где, как я слышал, твой покой охраняли крысы и пауки.

Драган выдерживает паузу, обводя взглядом просторный терем.

– Не жалуюсь, князь, – протягивает он, – по сравнению с тем, где я был, здесь, как в ирийских садах. Но, признаться, не ожидал такого радушного приема. Я думал, меня отправят обратно в ту дыру, откуда ты меня достал.

– Ну что ты, Драган, – усмехается новоиспеченный Великий князь, – я же не глупец, чтобы держать полезных людей в темнице. К тому же, как я говорил тебе при нашей недавней встрече, у меня с тобой есть дела. Да и мне не чужда благодарность. Хотя, признаюсь, крысы в темнице это не по-княжески как-то. Не находишь?

– Благодарность? – недоверчиво переспрашивает Драган, – Я был в числе наемников, которые нападали на тебя. Что же в этом достойного благодарности? Я скорее ждал наказания.

Игорь откидывается на спинку трона, его взгляд становится задумчивым.

– С наказанием не спеши, Драган, до наказания ещё дожить надо. А в твоём случае, это не про тебя. Я же видел, как ты в Переяславце сражался. Это меня впечатлило. Да и ты был подневольным в той игре. Душан, а уж тем более Ярополк были те еще пройдохи. Да и, откровенно говоря, я все равно бы всех их переиграл, даже без твоего «участия». Но я ценю воинов, преданных своему делу. И мне нужны такие люди в Киеве. А ты был предан Хакону. Это дорогого стоит.

Драган молчит, пытаясь понять, что же хочет от него Игорь. Тот, заметив его замешательство, продолжает.

– Ты же понимаешь, что в Киеве сейчас неспокойно, – Игорь обводит рукой, словно показывая весь город, – тут все грызутся между собой за трон, как собаки за кость. Мне нужны верные люди, и ты, Драган, можешь стать одним из них. К тому же, мне очень пригодится твой опыт воеводства. А ты, вроде как, в этом деле не новик?

– Опыт у меня есть, это правда, – кивает Драган, – я не один год службу несу. Но я часто был лишь наемником. Хакону нужны были деньги, вот он и торговал моим топором. Я лишь рад. Но теперь ты меня предлагаешь сделать своим воином?

– Не совсем так, – загадочно улыбается Игорь, – ты, Драган, будешь не просто моим воином, а моим доверенным. Мои глаза и уши. Моя опора. Ты ведь не думаешь, что я просто так тебя отпустил, после того, как ты сражался на стороне моего врага? Это было бы глупо, не находишь?

– Признаться честно, думал, – признается Драган, – думал, что ты меня казнишь, или отправишь обратно в подвал. А тут вдруг… доверие, да еще и такой пост. Я был на стороне твоего брата. А ты его предал, ведь так? Как же ты теперь возьмешь меня воем?

Игорь вновь берет кубок с медовухой и, не отпивая, задумчиво смотрит на его резные узоры.

– Это не так важно, Драган. Важно лишь то, что теперь ты на моей стороне. А про твою воинскую доблесть, скажу так – я давно уже наблюдаю за многими людьми. Знаешь ли, в наши дни, сведения – ценнее золота. И, если уметь их правильно использовать… можно многого добиться. Я умею слушать, Драган. Очень хорошо умею слушать. И это очень мне помогает.

– И как же ты тогда, смог так быстро захватить титул? Ты же сам говорил, что в Киеве все друг с другом грызутся?

– Именно потому, что грызутся, я и смог так быстро занять трон, – улыбается Игорь, – это же понятно, Драган. Если все дерутся друг с другом, значит есть место для того, кто может эту драку прекратить. Я просто им дал то, что они хотели. А если нет – то заставил.

Игорь встает с трона и начинает ходить по терему, размышляя вслух.

– Я не стал ввязываться в их бессмысленные интриги. Я просто провозгласил себя законным наследником, прямым потомком Рюриковичей. Это, знаешь ли, действует на некоторых, как мед для медведя. И что самое интересное, у меня есть для этого все основания. К тому же, мои сторонники, которых в Киеве оказалось не так уж и мало, умело распространили слухи о моей силе, о том, что я принесу порядок. И это, Драган, сработало. Как и то, что я убрал с дороги Хакона. Всех этих местечковых князьков запугали, а тех, кто был готов мне служить, щедро наградил. И все, как ни странно, заработало. Нужно просто правильно расставлять ценности, вот и все.

Игорь замолчал, вспоминая как научился этому приему при бунте в Переяславце. Он многое узнал о том как это все готовилось. Действия Антона ему понравились, поэтому он повторил их в Киеве. Но если Антону нужно было доказать, что чужак станет лучше Рюриковича, то у Игоря иная задача. Он пришол как природный правитель. Один из немногих выживших Рюриковичей. А главного претендента на трон он устранил – Хакон убит.

– Но это ведь просто слова, – качает головой Драган, отвлекая Игоря от мыслей, – а как же сами киевляне? Как ты заставил их тебя слушаться? Они же просто так ничего не принимают, даже если это говорят сами князья.

– А вот это, Драган, и есть самое интересное. Я не заставлял их меня слушаться, я просто показал им, чего они хотят, и пообещал им это. А что люди хотят? Порядка и хорошей жизни. Ну и немного зрелищ. А я это все им дал. Или почти дал. Это не важно. Важно, что они верят, что я могу все это им предоставить. Вера, Драган, великая сила. И если уметь ей управлять, можно добиться чего угодно. Ну и немного силы тоже не помешает. Именно для этого ты мне и нужен. Мне нужны сильные воины, которые будут мне служить.

– Но что делать с теми, кто не верит? – Драган нахмурился, – будут же те, кто захочет трон себе забрать. Вон, тот же Антон. Почему ты думаешь, что он не будет лезть в эти дела? Он ведь наверняка захочет себе Киев заграбастать.

Игорь остановился, его взгляд стал задумчивым.

– Антон… Он интересен. Я видел, как он сражался в Переяславле. Он очень силен. И, что самое интересное, он тоже не так прост, как кажется на первый взгляд. Но он слишком самоуверен. Он думает, что сможет меня переиграть. Но я тебе так скажу, Драган – наивно полагать, что он умнее. Пусть думает. Я с ним потом разберусь. Но, пока он мне не мешает, пусть играет в свои игрушки. Он тоже мне пригодится.

– И что же ты будешь делать, князь? – спрашивает Драган, – будешь ждать пока он сам придёт? Или что-то задумал?

Игорь усмехается и возвращается на трон.

– Я всегда что-нибудь задумываю, Драган, – говорит он, – это моя жизнь. Но пока, мне нужно укрепить свою власть в Киеве. Мне нужны сильные воины. Мне нужно, чтобы все вокруг меня боялись и уважали. И ты мне в этом поможешь. А про Антона… он не сможет долго сидеть на месте, это я тебе точно говорю. Рано или поздно, он сам ко мне придет. А там уже посмотрим, кто кого. Но одно я тебе скажу, Драган, – наклоняется вперёд Игорь, – я ему не дам себя переиграть. Ведь я играю по своим правилам, и в этой игре я всегда буду победителем. У меня есть то, чего нет у других, и я умею их использовать, как никто другой.

Игорь откидывается на спинку трона, его взгляд становится задумчивым. Игорь хотел бы себе несколько таких как он сам – носителей Вежи. Но где их брать?

Драган молчит, пытаясь понять, что же ждёт его в этом новом мире. Его жизнь, как и жизнь всей Руси, круто изменилась. Теперь, все будет совсем по-другому. Он не понимает, откуда у Игоря такая уверенность и такие глубокие знания о происходящих событиях. Но он шкурой своей чувствует, что лучше не задавать лишних вопросов.

Конец интерлюдии

968 г., весна, Березовка

Я сижу на лавке, смотрю на сводку добычи золота и у меня аж скулы сводят. Только ведь вроде все наладилось, вроде бы все под контролем, и тут получите – распишитесь!

Игорь стал великим князем. Ну, вот и все, приплыли.

Как? Как он это сделал? Только недавно этот самодовольный тип стоял передо мной, а сегодня он уже великий князь. Что за чертовщина? Как я мог его так недооценить? За какие-то пять-шесть дней он стал Великим князем. Ну как это возможно?

Я начинаю перебирать в голове все свои действия. Вспоминаю все разговоры с Игорем. Где я пропустил его игру? Где была моя ошибка?

Меня начинает терзать злость на Игоря, на Хакона, на всех этих князей и бояр, которые грызутся за власть.

Хочется сорваться, собрать войско и немедленно отправиться в Киев и сорвать с этого самозванца его корону. Но это было бы ошибкой. Нет, я должен все продумать.

И тут в голову лезут странные мысли про Вежу. Она ведь, вроде как, должна мне помогать. Почему она не предупредила меня о намерениях Игоря? Почему она позволила ему занять трон? А может, это я пешка в чьей-то игре, а «наблюдатели» смотрят на меня, как на таракана в банке? И это меня злит еще больше.

Я должен укрепить свою власть в Переяславце, развить экономику, подготовиться к борьбе. Надо продолжать заниматься всем этим. Я же князь, в конце концов.

Мне нужны ресурсы, я должен использовать все возможности для их получения. Надо развивать Березовку, продолжать внедрять технологии по добыче золота.

Я понимаю, что сейчас мне нужно время, чтобы все обдумать, все спланировать. Мне нельзя кидаться в бой, не имея плана. Нужно изучить Игоря, понять его цели, понять, как он мыслит. И главное, надо найти способ увеличить очки влияния.

Расправившись с последними делами в Березовке, я решил, что пора назначить Радомира полноправным главой. Он и так тянул на себе все это время, пора бы уже и официально признать его заслуги. Степа больше занимался золотом, а не управлением. Да и Добрыня, смотрю, рад за отца. Похлопал его по плечу, улыбается, как довольный кот. Приятно видеть, когда люди находят свое место. Вот уж, Радомир, действительно, заслужил это место. Честный, справедливый, да и мужик толковый. Надеюсь, что без меня тут тоже все будет хорошо.

– Ну что, Радомир, – говорю ему, пожимая руку, – теперь ты староста. Не подведи меня.

– Да не подведу, княже, – отвечает он, сияя от гордости, – я постараюсь.

– Знаю, что постараешься, верю в тебя. И ты Любомир, приглядывай за ним, – добавляю я, оборачиваясь к старику, – чтоб он тут без дел не сидел.

– Не переживай, Антон, – отвечает он, – не дам ему скучать.

Я покидаю Березовку в компании Степы и Милавы. У нас теперь путь в Совиное, надо и там дела наладить. Едем не спеша и Степа начинает меня удивлять.

– Слушай, Антон, – говорит он вдруг, – а ведь у нас тут известняка, как грязи.

– Да, вроде как, хватает.

– А ты думал, что с ним можно сделать? Ведь это же строительный материал!

– Ну, строят же из него дома, – пожимаю я плечами.

– Да не только дома! – восклицает он. – Из него можно и для крепостных стен материал сделать, и для дорог. И даже для строительства всяких там мостов и переправ! А если хорошо постараться то и еще что придумать можно!

А ведь действительно! Степа прав. А я и не подумал. Надо же, какие у человека мозги работают. Нельзя быть на двух стульях одновременно. Надо уметь переключаться.

– Степа, – да ты у нас гений! Как ты до такого додумался?

– Да не, – смущается он, – просто смотрю по сторонам. Да и батя хотел мельницу из известняка делать. Вот я и смотрю что да как.

– И правильно делаешь, надо это все в дело пустить, тогда у нас и Переяславец, как крепость будет, и дороги тут станут, как из камня, а не из грязи. Милава, ты что думаешь?

– А я-то что? Это ваши мужицкие забавы. Я больше по травам. Ума не приложу чем я тебе пригожусь в Переяславце.

Эх, девчонка! Если бы ты знала как хорошо влияешь на Степу, то не задавала бы таких вопросов. А Мне нужен управленец. Степка – отлично подходит. Он сумел в кратчайшие сроки наладить добычу золота, переплавку его в монет, а после успел прислать все это мне. Причем – вовремя.

Я смотрю на Степана и Милаву. Они едут рядом, обсуждают планы, а у меня на душе как-то спокойно становится. Вот они, мои верные друзья. Всегда поддержат, всегда помогут.

Мы прибываем в Совиное. Здесь нас встречает настоящий праздник. Микола, оказывается, ждал нас как самых дорогих гостей! Оказывается, он не просто так гостеприимный. Теперь, он тут уважаемый человек. И он решил отблагодарить меня и моих товарищей за то, что когда-то я поступил по справедливости. И праздник он закатил на весь мир! Все как один – вышли встречать, с цветами, с пирогами. Столы ломятся от яств, напитки льются рекой, музыка играет на всю округу. Везде смех, песни, пляски. В общем, пир на весь мир! И я как-то даже расслабился, как будто и не было никакого напряжения.

– Ну что, князь, – говорит Микола, с сияющей улыбкой, – как тебе Совиное?

– Да тут у вас не хуже, чем в Березовке, – отвечаю я, – настоящий праздник.

– Так это же все для тебя, князь, за твою доброту.

– Ну, хватит уже меня восхвалять, лучше давай пить за мир и процветание!

Начинается настоящее веселье. Люди пляшут, поют песни, пьют за мое здоровье. Я сижу на почетном месте и на душе так хорошо становится. Алеша с Добрыней песню зарядили. Ратибор невпопад им подпевает. А Степа с Милавой тоже веселятся, дружинники отрываются. И вообще все тут счастливы.

Все забыли о проблемах и о заботах. Даже я на время забываю про все свои дела, про все свои проблемы. Наслаждаюсь моментом, чувствую себя как дома, в кругу своих товарищей.

Микола, как настоящий хозяин, угощает нас всевозможными деликатесами. Тут и дичь, и рыба, и овощи, и фрукты – всего не перечесть. И я думаю, что после такого угощения, еще долго не проголодаюсь. Вот так и надо жить. Без злобы, без ненависти, а с любовью и с уважением.

Веселье продолжается до самой ночи. Наконец, все уставшие и довольные, расходятся по домам. Я не упускаю возможности немного поспать, прежде чем мы продолжим свой путь. Завалился на печь. Тепло.

На следующее утро я просыпаюсь от мелодичного пения птиц, которое смешивается с радостным шумом, доносящимся с улицы. Солнце уже поднялось высоко, и его теплые лучи пробиваются сквозь щели в ставнях. Я чувствую себя отдохнувшим, будто за ночь мои силы полностью восстановились. После умывания холодной водой из кувшина мы собираемся за столом, чтобы позавтракать.

Ратибор ворчит, что-то бормоча себе под нос, но я уже привык к его недовольному тону. После обильного завтрака хотелось лечь и поспать. Но нас ждет Переяславец.

Сев на коня, я чувствую легкое волнение – сегодняшний день обещает быть долгим. Мы отправляемся в путь, все еще находясь под впечатлением от вчерашнего праздника. Веселье, музыка, танцы – все это оставило теплый след в памяти. Но чем дальше мы отъезжаем от Совиного, тем сильнее меня охватывает странное беспокойство. Оно нарастает с каждым шагом лошади, и я не могу понять, в чем причина.

Дорога ведет нас через густой лес. Воздух здесь свеж и наполнен ароматами хвои и влажной земли. Мы едем не спеша, наслаждаясь тишиной и покоем. Вдруг из-за деревьев появляются несколько воинов. Я замечаю, как сзади, из кустов, выскакивают еще несколько человек. Они вооружены до зубов, их броня блестит в лучах солнца, и сразу становится ясно – это не простые разбойники. Их слишком много, и они слишком хорошо организованы. В мгновение ока нас окружают.

Засада!

Глава 2

– Вот же… северный зверек, – вырвалось у меня, когда я увидел этих ребят.

Никакие это не разбойники. Слишком хорошо экипированы, слишком слаженно действуют. Движения отточенные. Пахнет здесь не потом и лесом, а деньгами и злобой.

– В чем дело, княже? – Степа натянул поводья, его лицо напряглось.

Милава старалась не показывать виду, но вцепилась в рукоять своего кинжала так, что костяшки пальцев побелели. И где она ножик достала только?

– Засада, – процедил я, оглядываясь по сторонам. – И похоже, что ждали именно нас.

Фигуры воинов не шевелились. Нас окружили плотным кольцом. Десятка два, не меньше. Суровые лица, горящие глаза. Явно пришли не на чай.

– Что вам нужно? – крикнул Добрыня, пытаясь выиграть время. – Кто вас нанял?

Из толпы вышел человек. Низкий, коренастый, с неприятной ухмылкой на лице.

– Узнаешь, князь? – прохрипел он.

Митро! Митро собственной персоной. Да быть того не может. Этот торгаш, этот льстец, который заглядывал мне в рот. Купчишка, готовый на все ради выгоды?

– Митро? Что ты затеял? – я не мог поверить своим глазам. – Зачем все это?

– Ах, князь, как ты наивен, – Митро расхохотался. – Неужели ты думал, что я буду вечно плясать под твою дудку? Ты забрал у меня все, что я имел! Ярополк и Душан уничтожили все, что я имел. А ты унизил меня перед всем народом! Я покажу тебе, где раки зимуют!

– Унизил? О чем ты вообще? – я пытался понять, что происходит.

Что могло толкнуть этого человека на такое предательство? А ведь этот гад подставил меня, заманив на склад, где нас встретили в белы рученьки.

– Ты забрал мои связи! Ты забрал мои доходы! Ты решил сделать из меня пугало! Ты думал, я буду доволен крохами с твоего стола? – в голосе Митро кипела злоба. – Я торговал с боярами, с князьями! А ты⁈ Ты решил меня приручить! Не выйдет, князь! Тебе конец!

Тут из-за спины Митро вышел еще один человек. Прохор. А этот тут что потерял?

Этот тип вообще всегда старался держаться в тени. В Совином он был на птичьих правах. Ч упустил его дальнейшую судьбу. Вроде как Микола его в качестве помощника брал. Но без особого доверия, просто чтобы быстрее интегрироваться в управление селом.

– А вот и я, князь, – проскрипел Прохор, потирая руки. – Давно ждал этого момента. Ты слишком много на себя взял. Решил, что можешь вершить судьбы? Пора тебе спуститься на землю.

В голове у меня завертелось. Митро и Прохор заодно. Но если с Прохором все было понятно – мелкий пакостник, тихо мечтающий о власти, то Митро – это загадка. Что могло его так озлобить? Я ведь планировал сделать его своим представителем, дать ему больше власти и влияния. Неужели дело только в деньгах? Неужели он настолько алчный? Скорее всего дело в другом, его сломали. Пытки Ярополка и Душана не прошли для него даром. Не то чтобы у меня совесть из-за этого мучила, но чисто по-человечяески жалко его. Поэтому особой злости я не испытывал. Но ситуёвина неприятная сложилась.

– Митро, – я попытался смягчить тон. – Подумай, что ты делаешь. Зачем тебе это? Мы же можем договориться. Я готов…

– Договариваться? С тобой? С чужаком? С захватчиком? – Митро плюнул мне под ноги. – Поздно, князь. Твое время пришло.

Он махнул рукой и окружающие нас воины сжали кольцо оцепления. Понятно, переговоры окончены.

– Ну что ж, – вздохнул я, выхватывая топор. – Похоже, придется драться.

Степа и Милава встали за моей спиной. Дружинники не растерялись, уже стояли боевой изготовке. Добрыня и Алеша стояли по бокам. Только Ратибора не было видно.

Нас слишком мало. Против такого количества врагов у нас практически не было шансов.

– Добрыня, Алеша, не отходите, займем оборону! – скомандовал я, готовясь к худшему.

Первый воин бросился на меня с диким криком, его топор взметнулся в воздух, описывая широкую дугу. Я резко подался вправо, чувствуя, как лезвие просвистело у самого виска, обдав лицо воздухом.

Ух! Еле увернулся. Надо было все же влить в следующий ранг боевки всю очки влияния, тогда бы увернулся проще. Наверное.

Не давая ему опомниться, я контратаковал, вложившись в удар. Целился в неприкрытую шею, надеясь закончить бой одним точным ударом. Воин попытался парировать удар своим топором, но я резко изменил траекторию удара, направив острие в его руку, державшую оружие.

Клинок вонзился в плоть, раздробив кость. Воин взвыл от боли, роняя топор на землю. Моим следующим ударом я рассек его горло, не оставив ему шанса выжить. Тело обмякло и рухнуло, из раны хлынула кровь, окрашивая траву в багровый цвет.

Но тут же на меня налетели двое других. Один, в кожаном доспехе, орудовал копьем, а второй держал в руках тяжелый боевой топор. Они действовали синхронно, как единый механизм, стремясь зажать меня в клещи.

Добрыня с Алешей сражались параллельным курсом. Везет им, у нихпо одному противнику.

Я заблокировал выпад, чувствуя, как вибрация от удара передается по всей руке. Одновременно увернулся от топора, пролетевшего в опасной близости от моей головы. Враги наседали, не давая мне передышки, заставляя отступать.

Бой завязался не на жизнь, а на смерть. Топоры звенели, скрещивались, высекая искры, словно маленькие молнии. Кровь брызгала во все стороны, заливая землю и деревья. Враги наседали.

В самой гуще схватки, Алеша, с диким звериным рыком, размахивал своим топором, как мельница. Один воин попытался блокировать его удар щитом, но Алеша играючи разнес щит в щепки, а затем рассек воину плечо, едва не отделив руку от тела. Другой враг попытался ударить богатыря в спину, но тот развернулся и нанес сокрушительный удар топором в челюсть нападавшему. Безжизненное тело врага скатилось под ноги.

В другом конце поля боя Ратибор скользил между врагами, нанося быстрые и смертоносные удары своим ножом. Один воин, в тяжелых доспехах, попытался схватить его, но он вывернулся из его объятий и вонзил острие ему под ребра. Тот закричал от боли и попытался достать его, но Ратибор был слишком быстрым. Вытащим нож, он отскочил назад, избежав удара. Любитель поговорить с духами нанес еще один удар, на этот раз в шею. Воин упал на землю, захлебываясь собственной кровью.

Ратибор хриплым голосом отдавал команды дружинникам, направляя их действия и не позволяя врагам прорвать оборону. Алеша прорывался сквозь ряды врагов, размахивая топором. Каждый его удар был смертельным, ломая кости и разрывая плоть. Добрыня наносил точные и выверенные удары.

Но силы были неравны. Нас теснили, отрезали друг от друга, врагов было слишком много.

Я почувствовал острую боль в плече. Один из воинов, сумел обойти мою защиту. Да что ж такое! Нельзя терять концентрацию ни на секунду. Рука горела огнем, и топор стал казаться неподъемно тяжелым. Кровь сочилась из раны, заливая одежду.

Сосредоточься, Антоха! Не время раскисать!

Я отбил удар и попытался контратаковать, но враг увернулся и нанес еще один удар, на этот раз по ноге. Острая боль пронзила мышцы, заставляя меня согнуться от боли. Нога подкосилась, и я едва удержался на ногах.

Захромаю, как старая бабка, с такой раной долго не протянуть. Одно радует, что с Вежей есть шанс подлатать себя, если, конечно, выживу.

Я отступил назад, пытаясь выиграть время и перевести дух. Враги, почуяв мою слабость, наседали, стремясь добить меня.

Один из воинов снова задел меня. Пострадала уже другая рука.

– Антон! – крикнула Милава, увидев мои раны.

Я попытался блокировать атаки, но тут же получил удар в живот. Благо это было тупым концом копья. А если бы острием? Боль была адской. Я пошатнулся и еле удержался на ногах.

– Все кончено, князюшка, – прошипел Митро, наблюдая из-за спины моего противника. – Ты проиграл.

Я посмотрел на товарищей. Они сражались из последних сил.

В голове промелькнуло: нужно было больше внимания уделять этим двум проходимцам. Прохора надо было сразу удавить, а Митро устроить несчастный случай. Веслава помогла бы. Проглядел я этих гадов. Проглядел.

Я огляделся. Положение было критическим.

– Ратибор! – крикнул я, перекрывая звон металла. – Алеша, Добрыня, ко мне! Всем в круг! Степа, Милава – внутрь круга, прикрываем друг друга!

Измотанные дружинники среагировали мгновенно. Алеша и Добрыня оказались в первых рядах, рубя направо и налево. Где-то раненый Ратибор, поддерживал боевой дух и координировал действия.

Мы образовали плотный круг спиной к спине. Теперь атаковать нас со всех сторон было сложнее. Надо было раньше так сделать, но я не думал, что выучка у противников такая хорошая. Сейчас врагам приходилось пробиваться сквозь строй, и это давало нам небольшое преимущество.

– Держитесь! – заорал я, отбивая удар сразу двух топоров. – Мы выстоим!

Бой продолжался. Враги пытались прорвать нашу оборону.

Я сражался, как одержимый. Ярость и адреналин придавали сил. Я рубил, колол, отбивал удары. Враги падали передо мной, как скошенные колосья.

Но их было все еще много. Мышцы сводит от усталости, а раны кровоточат.

Сквозь суматоху боя я услышал крик Милавы.

– Антон!

Я обернулся и увидел, как один из воинов занес над ней топор. Она не успевала уклониться. И как этот гаденушь умудрился прорваться внутрь?

Я бросился к ней на помощь, но было слишком поздно. Топор опускался на нее.

Но вместо того, чтобы поразить Милаву, оридие встретило преграду. Степа, увидев опасность, бросился на защиту девушки и подставил свой топор под удар.

Топор выдержал, но Степа получил тяжелый удар в плечо. Он закричал от боли и пошатнулся.

– Степа! – крикнула Милава, бочком бросаясь к нему.

Но тут же на нее налетели двое других воинов.

В этот момент я впал в некое пограничное состояние. Такое было, когда я впервые получил навыки от Вежи. Судя по всему, организм включил некий аварийный режим. Вся физическая мощь тела активизировалась. У меня появились силы, открылось второе дыхание.

Мир вокруг исказился. Я почувствовал, как время замедлилось. Я увидел, как воины заносят топоры над Милавой, как она пытается защититься, но не успевает.

Я рванул вперед. Мое тело будто растворилось в воздухе. Я оказался рядом с Милавой в мгновение ока.

Я оттолкнул ее в сторону и принял удар на обух топора. Металл звякнул. Не мешкая я зарядил кулаком в челюсть противника. Удачно получилось. Вырубил. Второго я ударил ногой в колено, сбоку. Послышался неприятный хруст. И этот готов.

Я перевел дыхание. Боль была невыносимой. Кровь хлынула из ран.

Я упал на землю, теряя сознание.

– Антон! – услышал я крик Милавы.

И все погрузилось во тьму.

Я очнулся от резкой боли. Кто-то тряс меня за плечо.

– Антон! Княже! Очнись! – услышал я голос Ратибора.

Я открыл глаза и увидел воина, склонившегося надо мной. Его лицо было и испуганным.

– Что случилось? – прохрипел я.

– Ты упал в беспамятстве, – ответил Ратибор.

Я попытался встать, но острая боль пронзила все тело.

– Лежи, – сказал Ратибор. – Тебе нельзя двигаться.

Я посмотрел вокруг. Степа и Милава стояли рядом со мной, держась за руки. Лица у них были заплаканные.

– Ты жив, – прошептала Милава, и слезы снова потекли по ее щекам. – Ты спас меня.

Я попытался улыбнуться, но это было слишком больно.

– Как… как остальные? – спросил я.

– Живы, – ответил Ратибор. – Почти. Четыре дружинника погибло. Остальные ранены.

– А враги?

– Мы их всех уничтожили, – ответил Ратибор. – Кроме Прохора и Митро. Сбежали. А гоняться за ними сил нет уже.

Я закрыл глаза и вздохнул с облегчением. Мы выжили. Чудом, но выжили.

– Нужно выбираться отсюда, – сказал я. – Здесь небезопасно.

– Тебе бы полежать чутка, – буркнул Ратибор.

– Я встану.

Я собрал все свои силы и попытался подняться. Боль была адской

И я встал.

Ратибор и Степа помогли мне удержаться на ногах. Я огляделся. Дружинники смотрели на меня с надеждой.

– Вперед, – сказал я. – Нам нужно уйти отсюда.

И мы пошли. Медленно, с трудом, но мы шли. Правда через пару минут я снова потерял сознание.

Интерлюдия.

968 г., весна, Переяславец.

Милава внимательно смотрела на князя. Антон лежал без сознания на телеге, его тело покачивалось в такт неровной дороге. Лицо его было покрытым испариной, а из многочисленных ран сочилась кровь, окрашивая одежду в багровый цвет.

Телега медленно двигалась по направлению к Переяславцу, сопровождаемая немногочисленным отрядом дружинников, измотанных после ожесточенного боя. Добрыня старался держаться бодрячком, отдавая команды и следя за тем, чтобы никто не отставал. Степа сидел рядом с Милавой, которая непрерывно смачивала лоб Антона водой, пытаясь хоть как-то облегчить его страдания.

Телегу одолжили у селянина, который вез стог сена в Переяславец. На него вышли спустя несколько часов, как Антон упал в беспамятство.

Прибыв в Переяславец, дружинники, не теряя времени, доставили Антона в терем. Там его аккуратно перенесли на широкую деревянную кровать, застеленную чистым льняным полотном. Милава, не говоря ни слова, принялась обрабатывать его раны, тщательно очищая их от грязи и обрывков одежды. Она вспоминала все, что учил ее Антон. Кипяченной водой она омывала раны, накладывала травяные мази и наматывала чистую ткань. Но у Антона был жар.

– Нужно остановить кровь, – проговорила она, доставая из мешочка, висевшего у нее на поясе, еще один пучок сушеных трав.

Степа, молча, подал ей кувшин с водой и чистую тряпку. Милава, смочив тряпку в воде, принялась в очередной раз промывать раны Антона, стараясь не причинять ему лишней боли. Раны гноились. Затем она тщательно измельчила сушеные травы и присыпала ими раны, накладывая сверху тугие повязки.

– Нужно дать ему настойку, – сказала Милава, доставая из другого мешочка небольшой кожаный флакончик. – Она поможет ему успокоиться и заснуть.

Степа, взяв флакончик, аккуратно влил настойку в рот Антона. Тот, не приходя в сознание, с трудом проглотил жидкость.

В этот момент в терем вошел мрачный.

– Там эта девка ломится, – пробурчал он. – Говорит, что ей нужно увидеть Антона.

Милава нахмурилась.

– Кто такая? – спросила она.

– Искра. Дочь Огнеяра.

Милава и Степа переглянулись. Имя Огнеяра они помнили. Все знали, что этот волхв был влиятельным человеком.

– Не пускать! – строгоо сказала Милава. – Сейчас не время для гостей.

– Да я бы и сам не пустил, – проворчал Добрыня. – Но она такая упрямая, что я не знаю, как от нее избавиться. Говорит, что если мы ее не пустим, то она устроит тут такое…

Добрыня осекся, не договорив фразу.

– Что – такое? – настойчиво спросила Милава.

– Ну, она сказала, что знает, как помочь Антону. И что если мы ее не пустим, то пожалеем об этом. Потому и не прогнал еще.