Текст книги "Вторжение в Ойкумену (СИ)"

Автор книги: Виктор Козырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

– Тише, – зашипела на неё Элигия, причём с её акцентом получилось, что вроде «тиш-ш-ш-ш-ш-ше». – С ума сошла орать во весь голос, о нашей специализации? Сейчас не времена доктора Фортунуса, в тюрьму никто не потащит, но из города выставят, мяу сказать не успеешь. Не любят нас мещане.

– Почему? – удивился Роберт, кстати, он так и не понял, как Антонина определила коллегу.

– А характер у нас поганенький, – с улыбкой сообщила Целеская. – И скрытные мы. Вот как я, например. Нет бы, подойти к вам, и честно сказать, так и так, я маг… известной вам специализации, и знаю, что вы ученики шелта. Вы меня заинтересовали тем, что раньше духи стихий никогда не обучали магов, ну, моей специализации. Вот мне и стало интересно, что вы делайте в Вексельмюнде. Уж не ищете ли портал?

– Какой портал? – спина Роберта покрылась холодным потом, да и Тоня, заинтересовавшись, пододвинулась ближе.

– Тот самый, который искал предок, пан Чешковский, известный, как доктор Фортунус, – сказала Элигия Целеская, и её зелёные глаза сверкнули огнём. – Между нашим миром, и тем, откуда прибыла Алурия.

Глава 14. Тайны доктора Фортунуса

С пани Целеской, которая училась в пригороде Агис-Петросполя, кстати говоря, Роберт и Тоня засиделись до полуночи, так интересно она им рассказывала про тёмные дела её предка.

– Собственно говоря, тот визит, когда его прихватили светлые маги и отцы-инквизиторы был вторым, если не считать того, что в первый раз он до города не дошёл.

– Это как так? – заинтересовался Роберт.

– Так дело было в начале Полувековой войны, – разъяснила Элигия. – Тогда он был не таким сильным магом, и услышав о том, что в районе Вексельмюнде находится портал между двумя мирами, припёрся вместе с наёмниками Миллерштайна, которые осаждали Вексельмюнде. Ходили упорные слухи, что командующий обороной генерал Фаульпельц, по прозвищу «Пирожок», точно знает, где проход между мирами и получает из соседнего мира помощь. То ли магией, то ли продовольствием. Это было интересно не только Чешковскому, но и фон Миллерштайну. Уж неизвестно зачем такому кондовому вояке был нужен портал, но факт остаётся фактом. Он послал группу разведчиков. Они выкрали Фаульпельца, умудрившись утащить его из дома, где генерал квартировал со штабом. Помогал им доктор Фортунус, понятное дело, иначе бы их повязали в городе, и дело с концом. И притащить бы его в лагерь и начать допрашивать, так нет! Поставили недалеко от стен и давай пытать: чего задумал, как с помощью портала хотел оборонять город и где он сам?

– И что Фаульпельц? – заинтересованно спросил Роберт. – Сумел сохранить тайну?

Целеская и фыркнула, и пояснила.

– Он только и успел сказать странную фразу: планы любят тишину, как ему пушечным ядром снесло голову. И аккурат только одному ему, больше никого не задело. Какой-то умник успел сделать один выстрел со стены из пушки. Первый и последний раз. Пан Чешковский, так разозлился, что шарахнул молнией. И пушка расплавилась, и часть стены обвалилась.

– По твоим глазам вижу, что это не всё, – ехидно заметила Тоня.

– Естественно. Фортунус ему голову обратно приставил, а он даже тогда был сильным чернокнижником, понимавшим в некромантии побольше иных целителей, только толку-то? Так и стоял Фаульпельц, глазами хлопал и загадочно улыбался. Голову-то хоть и прирастили, а мозгов в ней не осталось. Вытекли. Миллерштайн посмотрел на эту пантомиму, тоже осерчал и приказал сжечь на костре.

– Кого? – не понял Роберт. – Фортунуса-Чешковского или зомби Фаульпельца?

– Обоих, – ехидно отозвалась Целеская. – Вот только если Фаульпельцу было уже всё равно, то Чешковский сильно обиделся. Костёр он затушил не только с помощью магии, но и естественных соков, а потом телепортировался.

– Моровую язву на его наёмников напустил? – поинтересовалась Тоня – она бы на месте Чешковского так и сделала.

– Нет. Хуже. Донос императору накропал. Мол, так и так, амбиции у вашего генералиссимуса зашкаливают, видит себя не кем иным, как новым императором. А дальше понятно. Недоброжелателей у Миллерштайна было побольше, чем врагов на поле боя. Отправили в отставку, отдыхать в родовое поместье. Только недолго он в отставке прожил. Одного из его командиров подкупили, и тот зарубил Миллерштайна в его же поместье. Напоследок, говорят, генералиссимус проклял Чешковского, чтобы и он принял смерть от рук своих последователей. За точность не поручусь, но Фортунуса, во-первых, добили здесь, в Вексельмюнде, а во-вторых, именно его ученики. Отцы-инквизиторы тогда в стороне стояли, смотрели, как маги друг друга глушат, и довольно улыбались.

– Мда. Печальная история, – вздохнул Роберт.

– Поучительная, – пожала плечами Антонина. – Стараешься, воюешь ради всех императоров и королей, а в награду тебя алебардой по темечку приласкают.

– Всё так, – улыбнулась ей Элигия, и Тоня почувствовала, как неприязнь к этой рыжей начинает спадать.

– Так зачем ты в Вексельмюнде? – уточнил Роберт. – Если здесь недолюбливают магов твоей профессии?

– Портал ищу, – шёпотом сказала Целеская. – Который в мир Алурии ведёт.

– Тоже ищешь способ её победить? – поскучнела Тоня.

В последний год все маги Ойкумены, как с цепи сорвались, ища средства победы над непобедимыми магами из Нейстрии. Лебанонскую пустыню в поисках древних артефактов, шерстили не только барды, но и самые обычные маги. В сердце Террановы, где были расположены многочисленные государства тёмных рас, было предпринято несколько экспедиций, совершившие не только магические открытия, но и лучше узнавшие о неизвестной части материка. Однако всё было тщетно. Никаких выдающихся заклинаний и артефактов обнаружено не было. Но все эти неудачи не мешали магам и дальше искать артефакты. И, собственно говоря, по этой причине ученики были и посланы шелта, для розыска наиболее мощных артефактов Ойкумены. Как точно выразилась Лавита, беда будет, если их всё-таки найдут. Маги Алурии достаточно сильны, чтобы найти и отобрать, а потом использовать все эти артефакты. Исключением была цель поисков Роберта Замойского и Антонины Акустьевой.

– Нет, зачем мне это? – поморщилась Целеская. – Вы же в курсе, что в её мире победил чернокнижник Сайлус, так?

– Что-то слышали, – медленно произнёс Роберт, с подозрением уставившись на пани Целескую.

Им-то рассказывали шелта, а вот она откуда про это прознала? Впрочем, позже им стало известно, что духи стихий рассказали о том, кто такая Алурия и её приспешники, всем сильным магам, которых здесь так и называли – архимагами. Те, своим помощникам, ну, в общем, всё магическое сообщество скоро оказалось в курсе. А ещё про это прознали правители большинства стран.

– Так вот, – продолжала Элигия. – Я хочу побывать в том, и хотя немного поучиться тому, что там преподают. Ведь наверняка у них эти разделы магии продвинуты…

– Там все разделы магии куда как лучше развиты, – пожал плечами Роб. – Только прости, не попадёшь ты туда.

– Почему? – даже немного обиделась Целеская. – Ты думаешь моих способностей, найти старый портал не хватит?

Роберт и Антонина переглянулись, а потом посмотрели на выпускницу магического колледжа и пояснили, что все подобные порталы шелта ищут и периодически закрывают. Им, конечно, не всегда удаётся оперативно среагировать, но вот портал, про который сложены легенды, прикрыт давно и надёжно.

На пани Целескую было жалко смотреть. Она вся как-то съёжилась и поскучнела. Ну ещё бы. Ведь отобрали, практически голубую мечту всей юности.

– А зачем вы тогда здесь? – жалобным голосом спросила она.

– У пана Чешковского было слишком много тайн, – уклончиво ответила Тоня. – Мы хотели проверить достоверность некоторых из них.

На минуту Элигия Целеская погрузилась в раздумья, а потом, довольная, щёлкнула пальцами.

– Амулет призыва доктора Фортунуса, – радостно, но шёпотом сказала она. – Отлично.

Довольная девушка потёрла руки. А Тоня и Роб, наоборот, погрустнели.

– Мы должны найти этот артефакт и изъять его из мира, – твёрдо сказал Роберт. – И если ты раскатала губы, на него, то советую закатать обратно.

Элигия Целеская на мгновение нахмурилась, а потом, что-то, подумав, предложила им.

– Есть такое предложение. Я помогаю вам, а вы, ну, если что, замолвите за меня словечко перед шелта.

– Если что? – поспешил уточнить Роберт, прежде чем Тоня радостно согласилась.

– Да. У нас, чернокнижников, по-всякому бывает, – вздохнула она. – Мне может понадобиться помощь, исчезнуть на какое-то время, или переместиться на другой континент.

– Хорошо, – согласились Роберт и Тоня, понимая, что без помощи пани Целеской им, возможно, придётся проковыряться в Вексельмюнде до конца лета, не вылезая из библиотек и архивов.

– Вот и чудесно, – хищно улыбнулась Элигия. – Пойдёмте, что ли, к вам в номер, только доешьте сначала, а то и правда планы любят тишину…

Роб и Антонина спохватившись стали есть давно поданный и успевший немного остыть ужин. Они не заметили, что за ними пристально следил некий дворянин, который в местной гостинице проживал под именем Гай де Клермон, всем представлявшийся беженцем из Нейстрии.

Дела у Роберта с Тоней пошли. Нет, можно было сказать, пошли успешнее, но до того они стояли на месте, и парочка учеников даже не представляла, с какого конца за них браться, так что с появлением в их компании Эли, они банально сдвинулись с мёртвой точки. Про амулет Чешковского она, разумеется, знала много, не сказать, что больше остальных, но интерес к семейным делам, подвиг её разыскивать информацию не только в учебной библиотеке альма-матер, но и напрячься, съездить в Кёнингсгоф, Виндбону, и даже Плантинию. Причём ей повезло, она попала туда, когда бардак только начался, но за магов ещё не взялись. Только она не подозревала, что амулет помогает вызывать демонов, просто считала его сильным магическим артефактом.

Ещё из плюсов. Настойчивость Целеской в поисках портала, заставило её восстановить всё время пребывания чернокнижника в Вексельмюнде. Пусть и не поминутно, но посуточно уже было хорошо.

– Вот смотрите, – говорила она, когда они на следующий день пошли на Замковую улицу. – До появления в городе инквизиции пан Чешковский жил в домике, в Колёсном переулке. Это нам будет пройти два поворота.

– Как-то не стыкуется, – почесал голову Роберт. – Его ловила инквизиция, маги, а он спокойно снимал дом в портовом городе.

Эля остановилась и пристально посмотрела в глаза Робу.

– Вас что, шелта совсем истории не учат?

– Учат, – удивилась Тоня. – Ну в общих чертах.

– По учебникам для умственно отсталых учеников церковно-приходской школы? – вздохнула девушка.

– Мы пока больше сосредоточились на истории Склавинской империи, – ввернула шпильку Тоня. – К тому же они больше уделяют внимание занятиям магией.

– Вот я и говорю, – вздохнула девушка.

Впрочем, возраст Элигии им установить не удалось. На прямой вопрос, она отмазалась, всё так же ехидно ответив, что возраст женщины спрашивать неприлично. Впрочем, насчёт всего остального она просвещала их весьма охотно. Вот и сейчас поворчав немного, для приличия, она признала, что и сама во время учёбы не уделяла должного внимания как истории, так и текущей политике. Спохватилась она после того, как едва не потеряла голову в Нейстрии, и теперь внимательно следила как за новостями, так и за событиями прошлого поинтересовалась.

Королевство Грёнцен возникло не на ровном месте. Первоначально на этих землях находился религиозный орден, называемый Янтарным, по имени моря. Изначально его задача была простая, ловить и обращаться в литротианство местных язычников. Но оные скоро кончились, так ребята в нём были простые, работали огнём и мечом, ни секунды не сомневаясь в своей правоте. И быть бы Ордену распущенным или отправленным в Левантийскую пустыню, но в этот момент императорами Святой Империи Запада стали Фальксбурги, которые мечтали о возрождении былых времён, да и поглядывали на Восточную империю, где патриархи были подчинены императору. Впрочем, императоры с патриархами бодались и раньше, но только Фальксбурги взялись за дело со всей основательностью и за три с половиной века всё-таки прогнули патриархов под себя, перенеся патриарший престол в Виндбону.

Разумеется, приняли это не все. Сначала Фальксбурги получили восстание пуритов у себя под боком. А потом среди нейстрийцев и северных стран началось брожение, и в итоге альбийцы завели у себя в стране своего патриарха. Правда, нейстрийцы сразу после этого вышли из Северной Лиги, прикинув, что договариваться с Фальксбургами им не так обидно, как с вековым противником. Но и так было хорошо. Нордлигеланд, Магнаальбия, Гевершахт, а также северные княжества Святой империи Запада объявили, что переходят под руку нового патриарха.

К тому времени Орден уже был давно распущен, а на его землях вольготно расположилось герцогство Грёнцен. Которое, само собой, не любило императоров из Фальксбургской династии, хотя герцоги Грёнцена были его вассалами. И уж тем более им не по нутру была религиозная власть патриарха, подчинённого императору. Они с радостью приняли предложение перейти под руку Севера. Грёнцен и города Гевершахта, в который входил Вексельмюнде.

В этот момент Роберту и Антонине потребовалось уточнение, и Эля им с удовольствием поясняла, что в Гевершахт входили практически все прибрежные города севера Моэнии, которые стоят на берегах Янтарного и Аквилонского моря. Но к настоящему времени это название осталось за западной частью, на которую тоже пытались наложить лапу Фальксбурги, однако им это не удалось.

В общем, императору Фридриху IV было плевать на то, какой патриарх окормляет страны, не входящие в его империю, однако он мог позволить Северному патриархату распространить свою духовную власть на подконтрольные ему страны. И началась война, которая продлилась полстолетия и затронула практически все страны Моэнии. Влезли и нейстрийцы, и кантабрийцы. Даже Склавинская империя опосредованно, но поучаствовала, блюдя, правда, свои интересы. В какой-то момент война коснулась и эльфов, спокойно живших в лесах близ Гельвеции. Словом, досталось всем, но никто не получил чего хотел. Окончательно выбить патриархат с севера Моэнии не удалось, но часть Грёнцена осталась верна лацийско-виндбонскому престолу. Сам Грёнцен хоть и стал из герцогства королевством, но остался вассалом Фальксбургов. А по итогу положили кучу народа, как простолюдинов, так магов и дворян, разорили немало земель, вылезли уже забытые болезни. А спустя пятнадцать лет, пользуясь бедственным положением Святой Империи Запада, за Истр прорвались турсманы и осадили Виндбону, которая держалась несколько месяцев, но только благодаря вмешательству Склавинской империи, а им совсем не улыбалось остаться с турманами один на один, войска визиря были отброшены, а Империя спасена.

– Одно непонятно, – хлопнула глазами Тоня. – Если Грёнцен – такая головная боль для Империи, то почему они позволили им стать королевством?

– Во-первых, деваться было некуда. Не продолжать же дальше войну, в которой выдохлись обе стороны. А во-вторых, ну иметь в вассалах на одного короля больше, оно всегда почётнее.

– О! – оживился Роберт. – А почему Склавинская империя не вмешалась, не помогла союзникам с Запада, как тогда, когда на неё напали турсманы?

Целеская покрутила пальцем у виска.

– А зачем им? Хотя вообще влезли. Чтобы забрать оставшиеся бесхозными земли на побережье Янтарного моря. А так, ну не было их интереса, в отличие от войны с турсманами. Так! Мы пришли.

Они остановились у небольшого, с вида ничем не примечательного двухэтажного домика, с небольшим, но давно заросшим садом.

– Интересно, а сам дом ещё сдаётся? – задумчиво спросил Роберт.

Целеская пожала плечами.

– Вообще да. И даже можно снять пару комнат, если мы хотим громко просигналить на весь Вексельмюнде: внимание, мы разыскиваем наследие доктора Фортунуса. Ах да! И среди нас есть чернокнижники.

– А заплатить хозяину, покопаться в доме? – не сдавался Роберт.

– Ещё варианты? – ехидно спросила Целеская.

Антонина упёрла руки в бока.

– Не издевайся. Говори, что ты предлагаешь?

– В доме, естественно, ничего нет, – сказала Целеская. – Его хорошо прошерстили сразу после убийства Фортунуса, разобрали по кирпичику, проверили каждую крупинку земли в саду. Если что-то и было, то забрали.

– Так. А зачем ты нас сюда притащила?

Роберт возмущённо обвёл рукой переулок, в котором сгрудились все как один, домики с небольшими садами.

– Ну надо же вас было просветить насчёт истории. К тому же она влияет на текущую политику… Ладно, ладно. В доме напротив, есть чудесный тайничок, который я так и не вскрыла, сколько не старалась.

У Тони и Роба отвисли челюсти.

– Предок мой был человеком очень непростым, и всегда хитрил, как последняя паскуда, – невесело усмехнулась Целеская. – Он снял два дома. Один, который напротив, инкогнито. Там он и держал свои книги, амулеты и всё прочее.

Замойский и Акустьева молчали не в силах ничего сказать.

– Я-то не сразу это вычислила. Чешковский прибегал к такой тактике, когда чувствовал, что пахнет палёным. И всего два раза в жизни. Про первый случай я позже расскажу. Но когда я узнала про него, то подумала, а не мог ли покойный предок и в Вексельмюнде такой фокус провернуть? Как выяснилось – мог! Только толку-то…

– И в чём проблема?

– Тайник он вроде как есть, а вроде как нет, и что с этим делать непонятно, – пани Целеская смущённо улыбнулась. – Если вы поможете, то буду очень благодарна.

Антонина и Роберт переглянулись и дружно вспомнили поговорку про то, что хрен редьки не слаще.

– Возможно, я смогу чем-то помочь? – раздался вежливый голос за их спинами.

Обернувшись, они увидели человека, которого в Вексельмюнде знали как нейстрийского дворянина Гая де Клермона.

Глава 15. Тайник и Амулет

– Гвидо! – сразу воскликнул Роберт, узнавший одного из алурийцев, и делая шаг вперёд, стараясь закрыть Тоню и Элю.

Как уже говорилось, всем им показали и заставили запомнить, как выглядит Алурия, и все её приспешники. Поэтому Роберт понимал, с кем имеет дело. Но всё равно допустил серьёзную ошибку. В отличие от растерявшейся Элигии Целеской, которая застыла, как столб.

Не ему, колдуну, прикрывать двух чернокнижниц, всё должно было быть строго наоборот. Но и сам Гвидо не был боевым магом. Его специализация была близка к тому, что практиковал Роберт, то есть колдун. Но с особенностями, типичными для магического мира. Впрочем, колдуны часто бывали участниками боевых действий, занимаясь не только переброской отрядов, но и выходя на поле битвы.

– Гай де Клермон, – вежливо улыбнулся Гвидо. – В этом мире меня знают под этим именем, и пусть так дальше и будет. Не к чему смущать простолюдинов, ведь правда? Вы ведь тоже не Замойский и не Акустьева, так?

Он проигнорировал Элигию Целескую, действительно поверив в её маскировку и сочтя красивую западную склавинку бардом, ищущую древние знания.

– Тебе-то какое дело? – буркнул Роб, недовольный тем, ибо абсолютно не представлял, что ему делать сейчас.

Сражаться с опытным магом из магического мира, который прошёл не одну войну? Как-то глупо с его-то еле развитыми умениями. Тоня была такая же, как и он сам, а вот про Элигию Роберт как-то забыл.

– До вас мне дела нет никакого, – фыркнул де Клермон. – Но вот артефакты, которые находятся в тайнике доктора Фортунуса, представляют интерес для нашей госпожи. Уж не знаю, зачем ей всё это… В нашем мире были предметы куда мощнее, да и создать мы можем… ааа! Проклятье!

Пока Гвидо стоял и разглагольствовал, пани Целеская не теряла время. Она про себя произнесла весьма сложное заклинание из арсенала чернокнижников, сочетающее в себе три школы магии: некромантию, стихии и морфистику. Из её руки вырвался костяной шип, который вылетел, и со скоростью, пока неведомой местным средствам передвижения, преодолел расстояние между ней и Гвидо. Защиты мага не сработали от столь серьёзного заклинания, а вернее, подействовал только щит от магии воздуха, который исказил полёт шипа и направил его вместо сердца, куда метила Элигия, в плечо.

Закричав от внезапной боли, маг схватился рукой за шип, пытаясь его выдернуть, но одёрнул руку. Некромантия была ахиллесовой пятой, большинства алурийцев, поэтому он пропустил ещё брошенное Тоней проклятие, которое должно было вызвать у него сердечный приступ. Правда, она не рассчитала сил, и вместо реального приступа, у Гвидо просто дёрнуло сердечную мышцу. Будь он начинающим магом, то битва была на этом закончена, но Гай де Клермон не впервые сталкивался с таким, поэтому вместо того чтобы растеряться, он сосредоточился и вызвал молнию, которую направил в самую опасную, с его точки зрения – пани Целескую.

Сила разряда должна была пробить довольно-таки неплохой щит от стихий установленной на ней, но что-то пошло не так. Роберт, увидев молнию, переместил громоотвод с ближайшего дома поближе к Эле, и весь разряд ушёл в него.

Вот в этот момент Гвидо растерялся и чуть не пропустил второй костяной шип. Пока он отбивал его, Роберт заметил катафалк, который стоял распряжённым, на противоположном конце улице. Ученик шелта, улыбнулся и воздействовал на примитивные механизмы старинной повозки, заставив её не просто двигаться, а с увеличивающейся скоростью. Хотя перемещаться катафалку предстояло по дороге идуще немного вверх. Гвидо, тем временем избавившийся от шипов и проклятия, готовился ударить по ученикам шелта и чернокнижнице огненным штормом, напрочь забыв, что Алурия приказала ему ни в коем случае их не убивать, чтобы не вызвать гнев духов стихий. Он уже свёл руки, чтобы резко их развести, как в спину его ударил катафалк, набравший приличную скорость.

Самого Гвидо отбросило за пятьдесят метров. Де Клермон перелетел через отпрыгнувших с пути катафалка Роба, Тоню и Элю, рухнул на мощёную улицу, и по нему катафалк уже проехался, ломая руки. В довершение бед, он упустил почти готовое заклинание, и пусть по нему оно ударило не в полную мощь, но хорошенько его подкоптило.

Совершенно деморализованный маг вскочил, обвёл переулок безумным взглядом и побежал куда глаза глядят. Тем более что уже слышались свистки городовых, да и народ стал выходить из дома, привлечённые звуками уличного боя. Роберт облегчённо выдохнул. Каким-то удивительным образом, но этот бой остался за ними.

Объяснения с полицией не заняли много времени. Сбежавшего Гая де Клермона – Гвидо, они называли нейстрийским шпионом, что было недалеко от истины, которого они разоблачили. Из-за этого он на них сначала напал, а потом, когда убить не удалось, скрылся. Целеская рассказала сыскарям, что видела Гая де Клермона в гостинице, не скрывая своего злорадства. К счастью, полицейские, которые в этом мире были зачем-то обряжены в кирасы, видели убегающего Гвидо, ну и сыграло роль, что они все были магами и дворянами. Ну и, естественно, среди полицейских не было магов. Поэтому никто не смог установить, что из них троих, целых два чернокнижника. Когда Роберт спросил – почему так, пани Целеская лишь фыркнула и пояснила, что никакой, даже самый опустившийся маг не станет работать в полиции. В Тайном приказе, ещё возможно. Чародеи, например, охотно работают в таких учреждениях, а вот работа в полиции считалась чем-то неприличным.

– Поэтому и бардак, – глубокомысленно заметил Роберт. – Вдруг какие маги пойдут в криминал? А?

Они уже ответили на все вопросы полиции и зашли в комнаты домика, которые снимала пани, проживая в городе.

– Так проще, – пояснила она. – Ну если собираешься задержаться в каком-то городе надолго. Покупаешь газету, там всегда подобные объявления печатаются. Мне, правда, пришлось подождать какое-то время, прежде чем это жильё освободится. Здесь какой-то купчина толстопузый жил, и пока корабль для плавания в Терранову не снарядил, не свалил.

Она помолчала, глядя на скудную обстановку дома, правда, заваленного книгами, которые вряд ли принадлежали местным или купцу, а потом объяснила.

– А насчёт полиции особо не радуйся. Нами занимается Магическая палата, при Тайном приказе. Свои же собратья, если надо на дыбу, определят… Ну, вернее, на каторгу. Сейчас-то уже магов не пытают. Не те времена. Да и не требуется этого. Глава палаты граф Городецкий, сильный чародей и прекрасно владеет школой менталистики. При желании выпотрошит любого умника, а потом поедешь в орихалковых кандалах в Шибир, снег убирать. А его там много. Шучу. В Андреевской крепости будешь сидеть, весь отмеренный срок, и мечтать, чтобы тебя отсюда хоть куда, хоть в Шибир отправили.

Орихалком в мире Ойкумены называли какой-то уникальный сплав металла, на который не воздействовала магия. Рецепт не был секретным, просто изготовление было настолько долгим муторным, что предложение Владислава создать орихалковое оружие было воспринято со скептицизмом. Лишь Лерка оживилась и попыталась разобраться в процессе изготовления, чтобы начать производить орихалк в промышленных масштабах. Скептическое замечание Роберта, что за такие фокусы, её свои же удавят, объединившись с алурийцами, она проигнорировала. Шелта не пытались её отговаривать, сказав, что пусть попробует. Причина такого пофигизма, стала понятна, когда у Леры ничего не получилось, и она в сердцах обругала Влада дураком и прожектёром, забросила эти работы.

– Но это всё лирика, мальчик и девочка, – проговорила Целеская своим шипящим голосом. – Давайте займёмся настоящим делом.

Она повела Роберта и Тоню из гостиной наверх, в свою комнату, а потом откинула небольшой и какой-то примитивно сделанный гобелен, под которым оказалась картина.

– Вот, – сказала она, показывая рукой на рисунок. – Личная работа доктора Фортунуса. Сам рисовал. Надо что-то сделать с этой картиной.

Нельзя сказать, что перед ним был шедевр искусства, но всё равно, картина была хорошая, добротно написанная. На ней перед неким старым магом, возможно, самим Чешковским, сидевшего за столом, на котором лежала книга и принадлежности для письма, склонился молодой ученик – он благоговейно принимал из рук учителя ключ. На заднем плане была нарисована дверь.

Тоня подняла глаза вверх и прочитала надпись на ныне мёртвом лацийском языке: мой наследник, ключом и знаниями откроет дверь.

– Вот, – развела руками Целеская. – Сколько я пробовала, нажимала на ключ, и на дверь…

Она тяжело вздохнула.

– Я думала, что и слова наследник ключевое, и требуется кровь кого-то из потомков, но всё тщетно. Только и остаётся, что извлечь аккуратно тайник из стены, с помощью телекинетики. Тогда не сработает заклятие разрыва, встроенное в стенки тайника. Сожжёт и его содержимое и наглого мага, который осмелился вскрыть тайны доктора Фортунуса, не имея на это никаких оснований. В телекинетике я не сильно. Только и умею, что перемещаться по заданным точкам.

Роберт задумался и посмотрел на Антонину, которая не столько изучала картину, сколько читала надпись. Потом вздохнул и объяснил.

– Даже пробовать не стану. Если заклятие старое, то значит, очень мощное и среагирует на любое неправильное воздействие.

– На этом ваши поиски закончены, – развела руками Целеская. – Ибо у меня никаких вариантов больше нет.

Антонина, не слушая её, попросила дать ей стул, чтобы она смогла подняться повыше, и изучить надпись.

– Потому что одним даётся рост, а другим мозги, – плеснула она немного ядом в Роберта, который мог читать надпись и без стула.

Тот молча стерпел выпад в свой адрес, решив отыграться позже, когда у Тоньки не получится вскрыть тайник. Она долго стояла на стуле, потом водила рукой под надписи, внимательно вглядываясь во что-то, но вряд ли в сами слова. Роберт и Элигия тем временем затеяли спор, насколько возможно извлечь что-то из стены, не повредив её саму, при помощи телекинетики. Молодая женщина утверждала, что вполне реально. Лорд Эдмонтон, один из сильнейших колдунов нашего времени, такое проделывал несколько раз, извлекая замурованные в старинные времена скелеты из стен.

– Интересно, а живых будет реально вытащить? – озадачился Роберт.

– Роб! – послышался настойчивый голос Тони. – Мне нужны твои грабли. Блин, вот дал кому-то бог руки длинные, а умишко небольшой!

– Привыкай, – философски заметила Целеская. – Она чернокнижница. Если кому-то гадость не скажет за день, то изжога начнётся. По себе знаю.

Роберт мрачно кивнул и поспешил на помощь Тоне.

– Ну что такое? – спросил он немного раздражённо.

– В тексте есть значимые слова, – отозвалась Антонина. – Они отмечены точками.

Эля, моментально забыв о своём разговоре с Робом, моментально подскочила к надписи, обернулась в поисках стула, чтобы забраться повыше, но единственную табуретку уже занимала Тоня, поэтому она просто слегка пролевитировала, к вящей зависти учеников шелта, которым сей предмет пока не давался.

– Так, так, – проговорила опытная чернокнижница. – А это у нас что? Хм. Действительно. Знания, это, как я понимаю – книга?

Она оттеснив Роба, по очереди нажала на наследника, ключ, книгу и дверь. Ничего не произошло.

– Факир был пьян, и фокус не удался, – ехидно прокомментировала Тоня.

Эля сощурилась.

– Что-то знаешь? Так не молчи!

– Для того мне и нужны были грабли Роберта, – проворчала Акустьева. – Роб, нажимай одновременно, как на кодовом замке.

– Точно! – обрадовался колдун и произвёл нужную манипуляцию.

Потом подумал и повторил действия, стараясь, чтобы нажатие вышло синхронным.

– С кодовыми замками всегда такая проблема, – начал он, но в этот момент что-то щёлкнуло и картина отъехала в сторону, вместе с частью стены, разумеется.

Взору трёх магов отрылся небольшой проём со стоящим в нём шкатулкой. Роберт и Антонина смотрели на него немного равнодушно, а вот у Элигии перехватило дыхание.

– Это просто сокровище, – проговорила она и протянула руку к заветной шкатулке.

Однако её вовремя перехватила маленькая ручка Тони.

– Мы договаривались, – пискнула девушка.

Целеская вздрогнула, как будто стряхивая наваждение, посмотрела на Тоню каким-то диким взглядом, но руку убрала.

– Да, – подтвердила она. – Но только насчёт амулета. Остальное… остальное моё.

– О как! – поразился Роб. – Впрочем, там может быть только амулет. Слушай, а шкатулку, как открывать? Может быть, на ней ещё какие-то чары наложены?

– Нет, – сглотнув комок сказала Элигия. – Он даже не заперт и я ничего не чувствую.

Роберт, хоть и сомневаясь открыл шкатулку. Девушки чуть ли, затолкав его, сунули любопытные носики внутрь. Внутри шкатулки на самом видном месте лежал амулет, а помимо него кольца и перстни. Роб осторожно вытянул амулет за цепочку, и передал его Эле, а шкатулку отдал Тоне. Та произнесла несколько слов, и он исчез.