Текст книги "Паутина (СИ)"

Автор книги: Весела Костадинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

43

Фотография.

Мама.

Она смеялась, растрёпанные чёрные волосы развевал ветер, а в её глазах сияла радость. Фото явно было сделано давно, ещё до смерти папы. Я замерла, сердце пропустило удар.

– Лиана, – голос Василия потяжелел. – Сейчас я начну рассказывать. Некоторые вещи – мои личные выводы, собранные в единую картину. Если есть дополнения, если что-то не так – говорите сразу. Договорились?

Я кивнула, не в силах оторвать взгляд от экрана.

– Начало этой истории нужно искать не год назад, а в день твоего восемнадцатилетия. А если быть точнее – с подарка, который тебе сделал отец на совершеннолетие.

Я не могла сдержать дрожь.

– Помнишь, что он подарил тебе?

– Да, – конечно помнила. Отец никогда не делал пустых подарков, все они несли определенный смысл, так было и с тем подарком – участком земли, в элитном районе города. Очень элитном. Твои инвестиции – говорил он. – Землю.

– Не просто землю, Лиана, – мягко, но твёрдо проговорил Василий, склонившись ближе. – Твой отец был не только выдающимся учёным, но и человеком с отличным чутьём в делах. Он прекрасно понимал, что этот участок будет только дорожать с годами, и хотел, чтобы у тебя было будущее, надёжный фундамент, если вдруг…

Он замолчал, но я и так знала, что он не договорил.

«Если вдруг его не станет.»

Я стиснула зубы, чувствуя, как внутри что-то болезненно сжалось.

– И что с этим участком? – спросила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

Василий обменялся коротким взглядом с Игорем, прежде чем ответить:

– Он оказался… слишком ценным. Гораздо более ценным, чем ты можешь себе представить. Это место – идеально для создания еще одного филиала Центра. В элитном районе, рядом с теми, кто представлял особый интерес для семьи Владимировых. Они присмотрели этот участок для себя, голубка, но была досадная помеха, некая Романова Лиана Львовна, – он щелкнул по клавиатуре и на меня с экрана посмотрело мое же лицо. – 19-ти лет. Студентка, красавица, дочь известного ученого, папина дочка, которую он надежно ограждал от любых бед. Девушка, которая ни за что не станет продавать папин подарок, да и сама находится под опекой своего папы – человека разумного и с несгибаемой волей. Так, Лиа?

Я застонала, сквозь сжатые зубы, чувствуя, как скапливаются слезы в уголках глаз – с экрана на меня смотрел папа. Живой, веселый, обнимающий меня за плечи и целующий в макушку.

– Вот тогда-то ваша семья и попала в зону их интересов. Аркадий? – Василий посмотрел на гостя. Тот медленно кивнул, подтверждая слова.

– И что же делать, когда все так неудачно складывается, а, Лиана? – снова перевел на меня глаза Василий. – А папу нужно убрать….

У меня резко перехватило дыхание, в глазах потемнело.

– Нет, нет, – поднял руку Василий. – Не так, Лиа, не так. Хотя…. Нет, Лиана, то, о чем ты подумала – последнее средство. Нет. Они занялись твоей мамой… в 95 процентах случаев, голубка, в секту людей втягивают не проповедники с улицы, а близкие, хорошо знакомые люди. Я прав, Аркадий?

– Да, – глухо ответит отец Марины. – Так они сделали с нашей семье, Лиана. Маринка всегда росла в нашей любви, мама ее, моя жена – умница, спец в кибербезопасности. Она основала фирму, оказывающую услуги в этой области, я же всегда занимался любимым делом. Проблем с деньгами в нашей семье никогда не было, мы ни в чем Марине не отказывали. И на многое глаза закрывали – для нас она была нашим светом, – его голос, полный скрытой боли, был отрешенным. – И как водится проворонили ситуацию. Маринка связалась не с теми людьми, попала не в ту компанию. Все пошло по наклонной. Мы ругались, жена плакала, сознавая, что сильная на работе, но не может справиться с собственной дочерью. Мы искали варианты…. И тоже попали в ловушку, Лиа. И моя вина перед женой и дочерью…. Невероятна. Вероника, моя жена, стала им интересна как спонсор, как специалист, и они поймали ее, воспользовались кризисом в семье, начали нашептывать, наговаривать…. Подливая масла в огонь. Они как змеи шептали ей о том, кто разрушает семью, кто не ценит ее, кто отдалился из-за проблем и своей работы... А я…. я ничего не понял, понимаешь?

Я схватилась за голову, потому что Аркадий только что описал мне ситуацию, которая происходила перед папиной смертью. Мамины претензии, ее постоянное раздражение отцом, ее необоснованная ревность, ее навязчивые мысли о моем браке с хорошим человеком.

– Полагаю, – после тяжелого молчания продолжал Василий, – план был ровно такой же: развести твоих родителей, поставить тебя в кризисную ситуацию – ведь что бы по тебе ударило сильнее, чем распад дружной, счастливой семьи, в которой ты жила? Но тут судьба преподнесла им поистине царский подарок, Лиана. Твой отец умер. Умер у тебя на глазах – что может сильнее ударить по любящей дочери? Пожалуй…. Ничего.

Я уронила голову на стол.

– Папа…. Его смерть…. Он умер…. Естественно?

– Да, – тут же ответил Василий. – Я говорил с патологоанатомом, проводившим вскрытие. Смерть твоего отца – трагическая, жестокая, но естественная. Это было трагедией для вас, но подарком для них. А еще – слом твоей мамы…. Она, голубка, твоего отца любила, не смотря на то, что обрабатывали ее не слабо. Не знаю, Лиа, на чем ее поймали…. Да это и не важно, но… увы. Чувство потери, ужас, вина, боль…. Они сломали ее, Лиана. Так бывает, увы. Ты осталась почти одна – что очень даже устраивало Владимировых. Более того, Лиа, уверен, они уже знали, что включает в себя имущество вашей семьи. И земля – это далеко не самое ценное, это даже не 1/10 твоего наследства. Ты стала очень лакомым кусочком. Невероятно лакомым.

Я не видела, как Василий продолжал говорить, не слышала, как Аркадий тихо выдохнул. В этот момент перед глазами стояла только одна картинка – папа, лежащий на столе. Его глаза, в которых уже не было жизни.

И теперь я знала, что это былоудобнокому-то.

– Лиа… – голос Игоря был близко, слишком близко.

Я зажмурилась, пытаясь унять дрожь.

– Я не могу… – голос был хриплым, чужим. Я сжала ладонями виски, вцепившись в себя, лишь бы не разлететься на осколки. – Я не…

Открыла глаза.

На экране ноутбука мелькала фотография с кладбища. Холодные серые камни, черные фигуры, венки, траурные лица. И я, стоящая у самого края могилы. А рядом – Игорь, одетый в черную куртку. Его лицо повернуто ко мне, он что-то говорит и держит надо мной зонт. Его вторая рука чуть приподнята, словно он хотел обнять, положить ее мне на плечо, но так в итоге этого и не сделал. Фотография поймала миг, миг его заботы, его неравнодушия.

– Кто это снимал? – пораженно всматриваясь в изображение, спросила я.

Все молчали.

– Тот же, – вздохнул, наконец, Игорь, – кто снимал меня и твою бабушку.

– Да, – согласился Василий, задумчиво глядя на экран. – А вот и момент, когда в поле их зрения попадает твой декан, Лиана.

Он откинулся на спинку стула, склонив голову набок, словно оценивая снимок.

– Согласись, весьма говорящая фотография. Их законная добыча, а рядом – красивый, статный мужчина, – Василий усмехнулся и бросил быстрый взгляд на Игоря. – А Игоря у нас можно в журналы снимать. Гош, прости, но тут дюже зависть берет, блин, ведь везет кому-то с внешностью!

Игорь только фыркнул, но ничего не сказал.

– Да еще и явно не ровно дышащий к жертве, – добавил Василий с многозначительной улыбкой, но взгляд его оставался серьезным. – Нда…. Хороша фотография, ничего не скажешь. Вот и начинает собираться вторая папочка, только теперь уже, голубка, не на тебя. И что они выясняют? А выясняют, полагаю, многое. Тут уж из области моих предположений, ибо доказательств у меня нет. Игорь Роменский, 35 лет, сын известного отца, сам успешный ученый, уехавший из Москвы, поскольку задолбался доказывать, что он не просто сын Андрея Роменского, а сам из себя кое-что представляет. Красавец и любимец баб, хоть за блядством замечен и не был, не поверишь, даже Катька вон под впечатлением была, ай! Стерва!

– Еще раз, Вася, и я тебе эту корзину вместе с ягодами на голову надену, – совершенно спокойно пообещала невозмутимая Катя, потирая ладонь, которой только что отвесила очередную затрещину другу.

– Молчу, молчу, злая женщина. Но самое главное – сын старого друга и ученик Льва Романова, а значит – близкий к семье человек. Ну или может стать таковым. Сумеет ли устоять перед его очарованием молодая, наивная девушка 20-ти лет? А Лиана? Устояла бы?

Меня затрясло от беззвучного, истерического смеха.

– А я и не устояла…. – руки ходили ходуном. – И сама же все и рассказала….

Игорь резко соскочил со своего места, стул с глухим стуком задел ножкой пол.

– Что? – его голос был острым, как лезвие, но я не могла больше ни остановить этот смех, ни справиться с накатившим ужасом и пониманием того, как я подставила и себя и его.

– Ну, голубка, просвети нас об обстоятельствах твоего знакомства с семьей Владимировых, – Василий постарался говорить спокойно.

Я глубоко вдохнула, стараясь подавить остатки истерики.

– Наталья звонила не мне, она звонила маме, – голос звучал глухо, будто говорил кто-то другой. – Она была единственной, кто услышал меня, кто понял мою боль. Я… Я была одна. Совсем одна.

Я рассказала. О первых звонках этой женщины. О том, как легко и естественно Наталья вошла в мою жизнь. О том, как она не просто слушала, но слышала, как подбирала слова так, что они попадали прямо в сердце. Как будто она знала меня лучше, чем я сама.

– Классика, – кивнул Василий, не осуждая и не укоряя. – У тебя, малышка, выбора не было. Наталья Владимирова – доктор психологии, стажировку проходила в Германии и США. Она расколола тебя на раз-два. Тем более твой психологический портрет был у нее на руках. А теперь про Игоря расскажи.

Я не могла вымолвить ни слова. Не могла даже голову повернуть в его сторону.

– Лиана, послушай, – впервые за долгое время в голосе Василия прорезались по-настоящему теплые нотки, – ты не единственная совершила кучу ошибок, ты не одна наворотила дел. По-настоящему ни у тебя, ни у кого другого шансов выпутаться практически не было – они профессионалы, они знали на чем играть. Если бы ты обогнула одну ловушку – за ней стояла не одна другая. Понимаешь?

– Я… это было… – мне стало трудно дышать, – Игорь говорил со мной накануне…. Вызвал к себе, и мы… мы говорили о моей подруге….

Василий приподнял бровь и посмотрел на Роменского. Тот резко выдохнул и закрыл лицо рукой.

– Хорошо, голубка, вы говорили и….?

– И я полная, феерическая идиотка….

– Да мать вашу, – Василий терял терпение, – что там у вас произошло? Игорь, может ты мне уже скажешь? Ты что, глупостей натворил?

У меня полыхало и лицо, и шея, и уши. Поднять глаз от стола я попросту не могла.

– Похоже, – услышала глухой голос, – что так.

– Как вы оба меня сейчас бесите…. – выдохнул Василий. – А ну-ка оба говорите!

– Он не виноват! – я старалась справиться с голосом. – Это все я… я психанула… мне была невыносима его жалость ко мне…. И я…. он похвалил Дашку… а я…. я…. не знала, что с этим делать. Ей рассказать или…. Просто не обращать внимания, или….

– То есть ты стала ревновать? – наконец, закончил за меня Василий. Я молча кивнула, мечтая исчезнуть с лица земли. – И поговорила об этом с единственным человеком, которому доверяла, так?

Я снова кивнула, вцепившись в край стола так, что побелели пальцы.

– Роменский, – в голосе Василия послышался яд, – ты совсем дебил? Ты до 35 лет дожил и так и не научился говорить с девушками? Я тебя, блять, чему учил? Этому? Ничего умнее не придумал, да? Это твое «знаешь, Лиана, ты мне нравишься»?

Мне казалось я участвую в странном, нереальном спектакле, не очень понимая, о чем идет речь.

– Не, ну я тебя поздравляю, своей цели ты добился….

Игорь громко выругался, а потом вдруг опустился передо мной на колени, заставляя посмотреть на себя.

– Лиа, прости меня, – он мучительно краснел . – Я хотел вызвать у тебя хоть что-то. Пусть даже злость. Пусть даже ревность. Я не знал, как еще можно было пробиться к тебе через стену холода, которой ты себя окружила. Это не ты дура, это я провоцировал тебя. С самого начала, понимаешь? Я… Мне так хотелось встряхнуть тебя после смерти твоего отца, мне так хотелось, чтобы ты начала ко мне хоть что-то чувствовать, что при нашем разговоре я перешел все границы, нахваливая Дарью! И права была твоя подруга, влепившая мне по мордам, там, в доме твоей бабушки, когда ты бросила мне обвинения…

– Что….

– Дарья все сразу поняла, она девочка умная. Когда ты залила мне глаза лаком, когда твоя бабушка выгнала нас обоих из ее дома, причем мне еще и поленом досталось, Дарья от души заехала мне по лицу, выговорив все, что обо мне думает. Лиана….

– Лиана, – лениво протянул Василий, – этот идиот хоть внешне и хорош, но вот, увы, в отношениях – полный профан. Никогда не умел подойти к девушке. Минус красивой внешности – обычно они к нему подходили, а он – не парился, так, Гош….

– Заткнись, а, – пнула Василия Катя.

Я с трудом смотрела на Игоря, который не выпускал моих рук из своих. Темные глаза смотрели тоскливо и с болью.

– Ладно, – через минуту продолжил Василий, – потом между собой разберетесь. То есть, Лиана, ты рассказала о том разговоре и своих эмоциях этой суке, так?

– Да, – я облизала пересохшие губы, не желая, чтобы Игорь уходил от меня. Он и не стал, поднялся, подвинул стул и сел рядом, очень близко.

– Да уж… – вздохнул Василий. – И эта тварь всполошилась. Игорь становился серьезной, очень серьезной проблемой. Плюс бабушка – она тоже женщина не простая. Подруги не в счет – их можно было вычеркнуть легко. Мама уже была их. Аркадий, есть что добавить?

Отец Марины прикрыл глаза, а потом посмотрел на меня очень внимательно и положил на стол свой телефон.

44

– Пять недель назад мне позвонила Марина. – Он включил запись.

«– Пап… – голос Ломовой звучал с явным оттенком слез, – папа… кажется я сделала глупость… папа, мне очень стыдно, папа

– Маринка, солнышко, что случилось? Что произошло?

– Папа, забери меня к себе. Папочка, ты во всем был прав….

– Марина, солнышко, успокойся. Расскажи, что произошло?

– Папа, я подставила человека…. Я солгала…. И он очень пострадал, понимаешь? И я…. папа, я украла одну вещь, то есть не украла, он ее выбросил…. А я взяла. Папа, что-то совсем плохое происходит. И мне очень плохо.

– Марина, я приеду за тобой завтра…. Прилечу из Москвы….

– Нет, папуль, нет. Слушай. Я кое-что взяла, пап. Они пока не знают. Я отдам, отдам все и расскажу обо всем. Ладно? Прилетай через пару дней… не хочу, чтобы знали. Мне надо предупредить, папа. Я так виновата, понимаешь, я должна предупредить…

– Кого, Марина? Кого?

– Пока пап. Приезжай за мной через два дня. Хочу к тебе. И прости меня…..»

– Это был наш последний с ней разговор, – закончил Аркадий с горечью. – На следующий день, когда она шла на встречу с Игорем Андреевичем, ее сбила машина. Быстро и эффективно. Номеров, которые успел запомнить Игорь, в базе полиции нет.

– Когда…. Когда это случилось?

– 31 мая, Лиана. На следующий день после твоих родов.

Меня словно ударило в солнечное сплетение:

« – Кто сказал тебе о вчерашнем?

– Марина…

– У Марины приехал отец и забирает ее в Москву…»

– Она…. Она что-то хотела мне сказать… – прошептала я, осознавая весь кошмар происходящего. – У меня начались роды и…. о, боже! О, боже!

– Вечером Марина позвонила мне, – тихо сказал Игорь, – сказала, что должна рассказать кое-что важное про тебя и про Центр. Просила о встрече. Я пришел чуть раньше, сидел в кафе и ждал ее. Она переходила дорогу, машина вылетела из-за угла. Марина умерла на месте.

Шум в ушах нарастал.

– Я приехал слишком поздно, – с невероятной горечью сказал Аркадий. – Я знал, знал, что с этим Центром не все в порядке, но моя гордость и злость на жену…. Тем более, что Маринке там действительно помогли… или так казалось… Но кое-что у моей дочки было и от меня. Я встретился с Игорем Андреевичем, но он, первый подбежавший к Маринке, сказал, что ничего у нее при себе не было. А дочка хотела что-то ему передать. Значит Марина спрятала это что-то. И не дома…. У нас с ней…. – в его глазах при свете уличного фонаря блеснули слезы, голос пресекся, – было свое место. Даже ее мать ничего не знала. И я поехал туда… и нашел там, Лиана, телефон. Телефон с фотографиями

Он выложил на стол папку на первой странице которой была фотография папки из Центра: характерной зеленой папки. Ровно такую же в свое время выложил передо мной Владимиров, в которой были фотографии бабушки и Игоря.

В этой папке были данные на мою семью: меня, маму, бабушку…. Папу. Фотографии, среди которых я увидела и те, что демонстрировал Василий на своем ноутбуке, явно взятые отсюда. Полное досье, с пометками, сделанными рукой Максимилиана и Натальи. С характеристиками. С данными анализов. С результатами тестов.

По моим щекам катились слезы и капали на документы – сомнений больше не оставалось никаких. Они вели меня и подчиняли себе с самого начала.

– Точно такая же машина, Лиана, – тихо добавил Василий, – сбила Игоря в новогоднюю ночь. Его не хотели убивать, нет. Его хотели напугать. Недооценили его, понимаешь ли…

– Видишь ли, сначала они решили, что ты для него – всего лишь временное увлечение. Ну да, красивая девушка, очень красивая, молодая. Но мало ли таких девушек, тем более у такого как Игорь. Они больше боялись твоих чувств к нему, чем его к тебе. Думали, что как только тебя от одного его вида воротить будет – он сам отступится – больно надо возиться с проблемной девицей. Но…. после личного знакомства Игоря и Максимилиана кое-что изменилось. Игорь, как ты уже поняла, парень не простой. Он многое видит, многое замечает, умеет делать выводы. Эй, может сам уже скажешь, дружок?

– Он пришел за твоими вещами, Лиана. В тот вечер, когда ты показала свои руки и когда до нас всех дошло, что с тобой произошло что-то ужасное. После того, как ты убежала, мы стояли в полном ступоре, не зная, как реагировать. Лену била дрожь, Дарья тихо плакала. Я сам был в состоянии близком к шоку. Девочки потом пытались тебя найти, но ты спряталась. А еще, Лиа, в тот вечер в твоих глазах была невероятная ненависть ко мне и ужас. Но мне и в голову не могло прийти, что ты думаешь, что это я…. А потом пришел Владимиров. И я понял, что такое…. Бешенство. В его глазах был триумф, он забирал твои вещи, но по факту забирал тебя у нас. Он знал в тот момент, что победил и не скрывал этого. И это меня вызверило. А потом…. Я узнал, что ты носишь ребенка….

– Ты побелел… – глухо сказала я, не поднимая головы. – Ты стал белым, как снег…

– Я не просто побелел, Лиа, – Игорь коротко, нервно рассмеялся, но смех вышел пустым. – Я разнес полкабинета.

Он сделал глубокий вдох, словно пытаясь взять себя в руки, но голос всё равно дрожал.

– Не от ревности… Хотя её тоже хватало. От ярости. Ни одна женщина не должна проходить через такое. Ни одна.

– Игорь связался с твоей бабушкой. А Тереза Альбертовна стреляный воробей. Ей Владимиров тоже не нравился – слишком уж он вовремя появился в твоей жизни, слишком быстро взял тебя в оборот. Он все больше и больше проникал в твою жизнь, ограждая от любого внешнего вмешательства, – продолжал Василий. – Она рассказала Игорю, что юристы Владимирова уже представляют интересы твои и твоей матери в деле о наследстве, поэтому она и вступила в войну за патенты. Лиана, наследие твоего отца – не счета и недвижимость. Это то, что позволит жить безбедно и тебе и твоей малышке. И Тереза не захотела отдавать это в руки твоей мамы, которая полностью находилась под влиянием Центра.

– Но шок, который я испытал когда ты бросила мне в лицо обвинения…. Я и слова не смог сказать. А потом… глаза… разъярённая Тереза Альбертовна, набросившаяся на меня с поленом. Дарья, которая настучала мне по щекам….

Я плакала, уткнувшись в плечо Игоря.

– Как… как ты убедил бабушку?

– Просто. Лиана, ее убедил не я, а твоя подруга…. Тот вечер и часть ночи, мы провели вместе… В тот день, – Игорь поймал мои глаза своими и не отпускал. – Точнее в тот вечер, я слышал твой разговор по телефону, понял, что кто-то довел Терезу Альбертовну до приступа. Я должен был знать, что случилось, но ты была настолько холодна, Лиа, настолько ….. далека, что я не придумал ничего лучше, как задержаться в лаборатории и задержать Дарью, надеясь, что ты позвонишь ей с новостями.

Я резко выдохнула, словно меня ударили в солнечное сплетение, но он не отпускал меня.

– Дарья сразу это поняла – она вообще девочка очень умная, поэтому осталась и мы вместе ждали твоего звонка. Ты позвонила…. Около девяти. Но… я не знаю почему, вы почти поругались…

Я закрыла глаза, не в силах вымолвить вообще ни одного слова. Ни одного. Вот оно…. Вот та точка, где все пошло не так. Я винила Дарью, я ревновала ее к Игорю и…. мать вашу! Игоря к ней я тоже ревновала! Моя и только моя ревность запустила всю цепь последующих событий. Не они, я сама… своими руками толкнула себя в бездну. Они просто ждали…. Ждали, что я позвоню.

Не в силах ничего сказать, я просто снова уткнулась в его плечо.

– Мы просидели там почти до трех часов ночи… – чуть помолчав, продолжил Игорь. – Делали вид, что работаем, а сами…. Сами гипнотизировали телефон.

Нападение на меня произошло около полуночи…. Все это время Игорь был с Дашкой и ждал от меня весточки…. Если бы я тогда наступила на горло своей гордости, если бы тогда…..

– Даша все это рассказала твоей бабушке, снимая с Игоря все обвинения, – вздохнул Василий. – Да и сам он готов был провести все тесты ДНК, чтобы доказать, что не имеет отношения к тому…. Что произошло. Более того, Лиана. Он дал свой генетический материал на исследования, а дочка твоя…. – улыбка Василия стала хитрой, – она сейчас у той, кто от нее без ума. Она так хочет своих внуков, что допекла своего сыночка, и он свалил от нее на край света.

Я вздрогнула.

– У кого Беата?

– У моих родителей, Лиа, – мягко ответил Игорь. – Там она в полной безопасности…. И Владимиров до нее не дотянется. Папа ему в случае чего руки выдерет.

– Зачем…. – прошептала я. – Зачем ему моя дочь?

– А ты, голубка, никогда не задавала себе вопроса, кого Владимиров ищет сильнее: тебя или твою дочь? – вопрос Василия камнем упал в воду. Внутри у меня похолодело. – И почему? – он смотрел в упор, не давая мне возможности уйти от ответа.

Ответа, который я уже знала. В который верить не хотела.

– Скажи-ка, Игорь, – повернулся к другу Василий, – ничего у тебя не пропадало перед нападением на Лиану, но после вашего разговора в кабинете?

Игорь задумался и отрицательно покачал головой.

– Ты сейчас о чем?

– О словах Марины: я кое-что украла…. то есть не украла, он ее выбросил…. А я взяла… Соображай, придурок, что ты мог выбросить?

Игорь побелел как молоко.

– Видишь ли, голубка, до того, как мы тебя… пригласили в гости, я думал, что Марина говорит про твое досье, которое она выкрала из Центра. Но…. вряд ли Владимиров бы просто выбросил его в помойку. Тогда о чем шла речь? Кого она подставила? Почему позвонила после отца Игорю? Назначила встречу именно ему? Но… после того, как я увидел твою реакцию на запах Игоря… Так что, Гош, что могла взять Марина?

– В тот день я выбросил почти пустой флакон от своего парфюма, – почти простонал Игорь.

– Так я и подумал, – кивнул Василий. – Собирая на тебя, друг мой, досье, они не могли узнать, что ты у нас с детства любил оригинальные запахи, что парфюм тебе делают по заказу и что он весьма специфичен и узнаваем. Голубка, Игорь малость повернут на запахах, его одеколон – уникален. С одной стороны это сыграло против него – ты узнала запах, с другой – я убедился в том, кто действительно…. Сделал это с тобой. Марина забрала остатки парфюма Игоря и передала в Центр. Скорее всего ей сказали выкрасть флакон, но ей даже красть не пришлось, а на дне, на стеклах оставалось достаточно запаха… на разовое использование. И для Владимирова, как ни крути, ты стала по-настоящему личной бабочкой. Была мысль, что он… не сам сделал это. Но его розыск, его одержимость тобой и твоей малышкой подтвердили мои мысли.

Я закричала. Закричала отчаянно, словно внутри у меня взорвалась бомба. Сколько раз я видела, как он берет на руки Беату, сколько раз видела, как горят его глаза, сколько раз он прислушивался к движениям в моем животе. Он не вел себя как отец, он и БЫЛ отцом. Почему у меня даже сомнений не возникло? Почему я ни разу не почуяла? Почему не увидела, как он носится с Беатой? А его мать? Она принимала мою дочку, она плакала от счастья, ведь держала на руках долгожданную внучку!

Мое тело отвергало его всегда. То, что стало взрывом с Игорем, вызывало лишь неприязнь и отчуждение с Максимилианом.

Ярость застилала глаза, мне хотелось убивать. Мне хотелось свернуть шею этим сукам своими руками: за себя, за мою девочку, за Игоря, за бабушку, за Марину!

Игорь снова обнял, снова, как и много раз до этого разделяя мою боль и ярость.

Остальные ждали, пока я чуть успокоюсь, и это действовало отрезвляюще.

– Владимиров, – тихо сказал Аркадий, – до того, как осел в вашем городе жил в Хабаровске, потом в Екатеринбурге, после в Кирове и, наконец, у вас. Я отследил его путь с момента как он начал практику психолога: сначала в больницах, после – в частных клиниках. И в каждом городе за ним тянулась…. История, – отец Марины выложил на столе три распечатанные фотографии. Три девушки. Худощавые, светловолосые, сероглазые. Один типаж – мой. – Лариса, они встречались, а потом она… уехала. Я не смог найти ее, Лиана. Она просто исчезла. Вероника, – вторая фотография, – его пациентка. Сейчас проходит лечение в Германии. Отказалась говорить со мной наотрез. Валентина, – третье фото, Аркадий помолчал, – родила ребенка, дочку. Девочка родилась больной, с пороком сердца, умерла через три месяца после рождения. Валя…. Покончила жизнь самоубийством.

– Как я понял, точнее, как мне рассказали, как понимаешь без документального подтверждения, поскольку это медицинская тайна, у Владимирова какая-то большая проблема с… по мужской части. Любовницы у него были, и много и помимо этих троих, но забеременела только одна Валя…

– Думаю, голубка, – спокойно сказал Василий, – ты оказалась не просто очередной жертвой его Центра, ты привлекла его внимание.

« Какая красивая, все-таки….»– подсказала память.

– А когда забеременела, да еще и с первого раза…. Когда родила здоровую дочку…. Он стал одержим вами. Вами обеими.

– Мы отследили все звонки, Лиана, – глухо сказал Аркадий, – что проходили с телефонов в тот день, слава даркнету. Вот, – он щелкнул что-то на ноутбуке у Василия и передо мной раскинулась карта города. – Около четырех дня поступает звонок твоей бабушке о том, что ты попала в аварию. И исходит от….

Я сама видела. Красной точкой на карте моргало то место, где располагался Центр.

– Вот ты звонишь Дарье, – снова щелкнул Аркадий, и зеленым заморгал звонок по пути к дому. – А вот ты звонишь Наталье. Где ее телефон?

О боже, желтая точка заморгала в моем районе. Буквально в двух кварталах от моего дома.

– Видишь…. Она находилась рядом в момент звонка. Если бы ты не позвонила ей, она бы позвонила тебе…. Узнать, как дела, например, – устало заметил Аркадий. – В тот вечер, Лиана, тебя вели с самого начала…. А вот проходит звонок с телефона Владимирова в половине первого, – зажглась синяя точка. Там, в той самой подворотне, где я пришла в себя.

– Это они…. они увели маму в тот вечер?

– Точно не скажу, Лиана, – покачал головой Аркадий, – но почти уверен, что да. Она все время, пока ты ее искала на улицах, была у них….

– Он не просто тебя ищет, Лиана, – прищелкнул пальцами Василий. – Он ищет свою женщину и свою дочь. Свою идеальную семью. И сделает все, чтобы вернуть вас себе.

Я смотрела в темную пустоту ночи, ощущая полный черный провал своей жизни. Вглядывалась в глубину сада, понимая, что не вижу ничего. Только слышу тихие голоса с веранды, чувствую прохладный, чуть влажный воздух летней ночи, ароматы трав, огня от мангала, цветущих деревьев и леса.

Мне дали время прийти в себя, дали немного времени осмыслить то, что я услышала, осознать глубину лжи, которая опутывала меня весь последний год.

Да, Максимилиан искал нас: меня и Беату, подняв на ноги всех, кого смог. А смог многих, я сама видела какие люди приходили в его Центр, знала многих из них: высокопоставленных, властных, обладающих возможностями. Тех, кто доверял ему свои темные части души, кого он вытаскивал из пучины психологических проблем, оставляя за собой право использовать эту информацию.

Уверенна, папочка есть на каждого члена этой проклятой секты. Папочки толстые и не очень, папочки, содержащие такие сведения, от которых волосы на голове дыбом становились.

– Не вини себя, голубка, – на плечи мне лег теплый свитер, пахнущий дегтярным мылом и дымом, – у тебя шансов не было, – Василий сел рядом со мной на поваленное дерево. – Как только ты попалась на глаза секты, в поле их интересов, как только Владимиров ощутил свою нездоровую тягу к тебе, так выбора тебе не оставили. Не получи он тебя той ночью – он нашел бы способ получить тебя по-другому.

–Почему Марина не сбежала? – тихо спросила, словно это был самый важный вопрос в моей жизни. Впрочем, был, поскольку именно мои расспросы о Игоре, возможно, подтолкнули ублюдков избавиться от Маринки.

– Потому что ее держало чувство вины, Лиана, частый случай, на самом деле, – вздохнул Василий. – Она понимала, что стала винтиком, который втянул тебя и Игоря в эту игру, и не могла уйти, оставив вас гнить в этом дерьме. Она хотела искупить вину….

– Зачем Игорь приезжал к Максу?

– Да нервы сдали, голубка. Ты ему когда глаза лаком залила – он злющий был… ты пойми, голубка, тебе сейчас перед ним стыдно, а ему каково было? Взрослый мужик голову от девчонки-малолетки потерял. Гордости, Лиана, в нем тоже хватает. Но еще больше его взбесили твои обвинения. Был тогда момент, голубка, когда он плюнуть на все хотел. Махнуть рукой и жить дальше. Сама посуди: сначала ты всеми силами даешь понять, что он тебе не нужен, потом, вообще ненавидишь лютой ненавистью, потом его машина сбивает, хорошо так сбивает, плюс неприятности на факультете, допросы, постоянная нервотрепка, ну и глаза…. Конечно.

Я вздохнула, понимая, что на месте Игоря послала бы всех подальше и выбросила бы из головы.

– А вот то, что ты документы забрала стало для него последней каплей. Он тогда сел и все обдумал, поехал к бабушке твоей, не смотря на то, что она его выгнала и поленом отходила еще.

– Серьезно? – сквозь слезы засмеялась я.

– Еще как. Ты ведь для нее весь ее мир, Лиана, ты и внучка и дочка и счастье в одном флаконе. Гоша тогда Дарью за шкварник и к ней, разбираться. Готов был на иконе поклясться, что пальцем тебя не задевал. А уж Дарья, плача, рассказала про весь тот вечер, который они провели вместе, ожидая весточки от тебя. По минутам расписала. Игорь готов был на тест ДНК идти, сразу, как это станет возможным. Тогда и Тереза Альбертовна ему поверила. Игорь со мной связался, а я в тот момент…. Хм… с другим объектом работал и в другом месте…