Текст книги "Пояс для Эмилии (СИ)"

Автор книги: Вероника Янюшкина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Глава 12. Роза ветров

Мгла.

Тихая, ласковая.

Подумаешь, не видно ни зги, зато на сердце редкая гармония. Воспоминания об острове и человеке с кинжалом тают, словно первый снег под солнцем, тревоги растворяются в безмятежной ночи, и накатывает сон…

Мила погружалась в дрёму. Как идти или бежать куда-то, если усталость чугунными цепями сковала тело? Да и зачем? Зачем отталкивать темноту и вырываться из объятий покоя? Лучше превратиться в тень и, позабыв о чувствах, кружить в вечном сумраке. Кружить и не знать, что такое ложь и предательство.

Да, это единственное, о чём мечтала Орлова. Дыхание слабело, веки смыкались.

Что это?

В бесшумном мареве замаячил огонёк. Слабый, как пламя затухающей свечи, алый, словно расцветший на лесной поляне мак, он порхал – к девушке летела бабочка. Но как она очутилась в забытой обители? Заблудилась? Вдруг ищет кого-то?

Загадочная гостья опустилась Миле на ладонь. На крылышках искрились золотые треугольники, смутно напоминающие символ из повторяющегося сна. Или… то был не сон? Не фантазия Морфея, а предвестник грядущих событий? Предупреждение о настоящей роли в мире Искателей, связи с Белой Леди и даре чувствовать кристаллы. Права была Кристина, когда говорила об излишней опеке Ольгой Александровной. Не зря подруги удивлялись способности назвать талант без прикосновения к латырю.

Слепая. Не сопоставила факты и получила удар кинжалом. Не разглядела врага в человеке, которого уважала и однажды спасла. Помнится, Глеб Антонович подарил подвеску. Опал ожёг шею, когда Орлова попыталась раскрыть силу жемчужины. Совпадение? Отнюдь. Нет в жизни совпадений – доказано последними событиями. Возможно, так старший Маслаков хотел обезопасить себя от дара глупенькой продавщицы.

Вспорхнув, бабочка полетела в чернильную даль. Что теперь? Остаться в чертогах безмятежности или последовать за алой красавицей? Шагнуть в небытие или узнать, что ещё уготовила судьба-насмешница? Откуда-то Мила поняла: сон равнозначен смерти. Погрузиться в иллюзии – это безропотно встать на колени перед врагом. Признать, что Глеб Антонович добился цели, и расписаться в собственном бессилии. Слабость отступила, решимость придала сил подняться и пойти за огоньком.

Казалось, ноги ступали по трясине. Девушка поглядывала вниз, но чёрными щупальцами туман окутывал ступни и норовил поглотить путеводную искру. Касаясь вихрей, сияние алых крыльев угасало. Как бы снова не погрузиться во мглу! Не слушай её! Забудь о сладком шёпоте, спокойствие и отдых подождут!

Нехотя мрак отпускал жертву. Волны наливались синевой, словно близился рассвет. Мила зашагала быстрее. Больно хотелось выбраться из вотчины бесконечной ночи и увидеть солнце. Посмотреть в глаза одному человеку и понять, почему всё случилось именно так. Почему она бросила, а при встрече сделала вид, будто незнакомы? Узнать правду и впервые в жизни решить что-то самой, а не быть пешкой в чужих руках.

Бабочка летела к деревянной арке. В трещинах и сосульках янтарной смолы, она навевала мысли о заброшенной усадьбе, отданной на милость неумолимому времени. От брёвен пахло тиной и веяло холодом, точно древний монумент служил входом в иной мир. Да, с мечтами о солнце придётся повременить, приключения только начинаются.

– Вперёд.

Мгновение студёного плена и девушка очутилась на лестнице. Массивной и деревянной, словно ведущей на второй этаж старинного особняка. Скрипели ступеньки, будто просыпались после векового сна, покрытые лаком перила отражали силуэт гостьи. Вырезанные бриллиантовой огранкой балясины напомнили о доме Белой Леди, где похожий узор мастера применили в парадной лестнице. Всё в мире взаимосвязано.

В гостиной при свечах женщина читала книгу. Пламя озаряло сидящую в плетёном кресле незнакомку, блюдо с фруктами на деревянном столике и растворялось, в последнем всплеске очерчивая шкафы и камин. Угли светились – огонь едва погас.

Бабочка опустилась на яблоко и сложила крылышки.

– Здравствуй, Эмилия, – леди перелистнула страницу.

Воздушное белое платье походило на одеяние невесты, плечи согревал пуховый платок, концами стелющийся по ковру.

– Здравствуйте.

– Я давно тебя жду. Присаживайся, в ногах правды нет.

Орлова покорно опустилась на второе кресло.

– Возьми что-нибудь, поешь, – кивнула на вазу хозяйка, – силы тебе понадобятся, путь предстоит долгий.

– Путь куда?

– Решишь сама. Советую отведать персик, он избавит от тяжких мыслей и придаст энергии. Сразу ощутишь бодрость.

Мила взяла фрукт. Ароматный и тёплый, словно сорванный с растущего в солнечном саду дерева. И сладкий, точно пропитанный мёдом. Не отравленный? Вряд ли. И не спросишь, не то леди рассердится. Воображение рисовало картину, как искажаются черты лица, и собеседница превращается в свирепого монстра.

Странно, вместо косточки в персике оказался миндалевидный сапфир идеальной огранки. В сиянии свечей он пульсировал, словно внутри камня горел огонь.

– Оставь камень себе, – женщина задумчиво поглаживала тёмно-синюю обложку, – трудная у тебя жизнь. Что ни глава, то взлёт или падение. Последних больше, но для новой Леди всё только начинается, верно? Я дочитала до возвращения в особняк, новые строки появляются в книге прямо сейчас. Хочешь посмотреть? Узнать, что в иной страте делают твои родные и близкие? Это интересно.

– Н-нет. Спасибо.

– Редко кто отказывается приоткрыть дверь в будущее. Любая девушка твоего возраста мечтает узнать о суженом, детях, доме, – голос незнакомки убаюкивал, точно та читала ребёнку сказку на ночь, – назови любую страницу, и тайное станет явным. Страхи и сомнения канут в прошлое, будущее прояснится. Не об этом ли ты мечтала? Позабытая отцом и сестрой, брошенная матерью и не знающая, куда податься? Вдруг ты ошиблась, когда пришла к Искателям? Если эта стезя не для тебя? После ты не сможешь сойти или повернуть.

– Не хочу.

– Пытка растянется на четыре долгих столетия. Представь, каково идти против бурного ветра? Заставлять себя делать неугодные сердцу вещи? Ты проклянёшь судьбу и обречёшь на муки всех, кто будет дорого. Не проще ли пойти домой и не впутываться в паутину судеб? Я предлагаю тебе выбор. Не торопись, подумай. Прочти, и узнаешь всё.

– Нет.

– Твоё последнее слово?

– Да.

– Почему?

– Лучше тешить себя надеждой, что можно что-то изменить. Я не хочу жить по абзацам книги, какой бы волшебной или мудрой она ни была. Это всё равно что расписаться в собственном бессилии и покорно плыть по течению реки. Я верю в лучшее.

– Хорошо.

Женщина захлопнула фолиант. Плавное движение, и он упал в камин. Пафф! Вспыхнули угли, взвились огненные змеи-языки и жадно поглотили том.

– Зачем?

– Она больше не нужна.

Пламя погасло. В горсти пепла осталась не тронутая жаром закладка.

– Кто вы?

Собеседница улыбалась. В карих глазах отражались свечи, в каштановых локонах искрились мелкие жемчужинки. Колдунья? Сбивающая людей с пути истинного? В библии был змей-искуситель, в мире магических кристаллов он воплотился в красавицу с книгой судеб. Вдруг «да» – это вечный плен в сумеречной гостиной?

– Демон в облике человека? – рассмеялась леди, – нет. Я Виринея. Предлагаю наследницам выбор: жить, как раньше, или шагнуть навстречу тайнам природы. Удовольствия бренного мира или долг перед семьёй?

– Не понимаю. Какой семьёй?

– Чуть позже ты узнаешь историю особенных сестёр. У каждой было своё предназначение, но лишь одной хватило сил принять его. Младшая отказалась ради собственного счастья, средняя вкусила власть и потеряла рассудок, только старшая оказалась тверда и взвалила ношу на плечи. От двух остались воспоминания и несколько предметов, потомки третьей властвуют над миром. Ты одна из них.

– А вы?

– Уже неважно.

Бабочка вспорхнула с яблока и закружилась над столиком.

– Тебе пора идти. – Виринея смотрела на камин. – Возьми из пепла ленту и ступай дальше. Ты заслужила подарок.

– Спасибо.

Отряхнув атласный лоскут, Орлова намотала его на запястье. Сапфир убрала в карман куртки. Шаг за шагом, свечи меркли, комната погружалась в холодный мрак. Книжные шкафы таяли, уступая место камню.

– Косточку, пожалуйста, передай Евгению, – послышался за спиной слабеющий голос, – иначе в трудный час ты останешься без помощи. Не забудь!

Путеводная звезда разгоралась над ступенями. Гранитными, в этот раз.

Новая лестница, новая встреча?

Дзинь!

Словно гонг, звенел металл и отмерял раунды скрытого тенями боя. Воспоминания о кинжале болью отозвались в груди, и Мила потёрла шрам. Никто не любит случайных свидетелей, но, похоже, встречи не миновать. Точно крохотный фитилёк, бабочка скользила над шершавыми перилами и угасала в тёмном мареве. Скорее за ней! Не то останешься непонятно где! Торопись!

Чёрный мрамор арки поддерживали колонны, посеребрённые паутинами трещин. Узкими, но глубокими, словно на постройке воины соревновались в меткости. Бросали оружие не в мишень, а выбивали узоры на камне.

Шаг, и девушка зажмурилась. Яркий, будто замершая вспышка молнии, свет лился отовсюду.

Дзинь!

Во власти инстинктов Орлова пригнулась. И вовремя! Что-то с треском вонзилось в стену и осыпало Милу колючей крошкой.

– Чуть-чуть не попала, – с сожалением произнёс низкий женский голос, – ещё раз!

Девушка дёрнулась вправо. В тень. Спасительную тень! Угораздило попасть из огня да в полымя!

Пронзительный свист, удар, и пол усыпали осколки.

Отерев рукавом слёзы, Мила прислушалась.

Тишина. Нападающая стояла недвижимо, будто ждала. Или размышляла.

– Выходи из-за колонны.

Едва слышный шорох, словно по камню заскользила ткань. Ох! Скорее обойти постамент! Не то лезвие угодит в цель!

В один прыжок Мила покинула укрытие и очутилась в огромном зале. В белом сиянии люстр-шаров блестело развешанное на щитах оружие, связанные арками колонны параллельными рядами уходили в стороны и терялись в клубящихся тенях. Ни окон, ни дверей. Западня?

Изо рта вырывался пар.

– Быстрая. – Воительница стояла за спиной. – Но трусливая.

Очередной кинжал воткнулся в камень.

– Что вы хотите? Зачем нападаете? – Орлова отступала, внимательно рассматривая незнакомку. Лицо казалось белее мрамора, волосы, в тон платью, – чернее крыла ворона. В льдисто-синих глазах гордой красавицы читалась открытая неприязнь, словно та презирала Милу до глубины души. – Давайте поговорим.

Она расхохоталась:

– О чём? – В левой ладони она сжимала нож, – слова пусты. Дела важны.

– Что я должна сделать?

– А что ты можешь? – лицо исказила высокомерная усмешка, – поджав хвост, сбегать от врагов? Слепо верить, что Белая воскресит снова? Но подобного кристалла больше нет и не будет. Скромно стоять, опустив глаза в пол? Вечно прятаться за спинами Искателей? Ты недостойна пояса, сестре не стоило тебя пропускать.

Женщина ловко ухватила оружие за рукоятку, словно приготовилась к броску.

– Думай! – шаг вперёд, – учись действовать сама! В кои-то веки возьми на себя ответственность! Не то останешься навеки подпирать колонны и оплакивать несчастную судьбу! Не ты первая, не ты последняя!

Резкий выпад, и сталь распорола рукав куртки. Другой, – запястье пересекла царапина. От третьего Мила уклонилась, услышав громкий смех воительницы.

Как поступить? Нельзя бесконечно бегать от темноволосой колдуньи! Нахлынет усталость, и леди довершит начатое старшим Маслаковым! Принять вызов? Но это чистой воды самоубийство! Всё равно, что добровольно стать мишенью! Как одолеть врага, если пользовалась ножом только на кухне?

Или… именно этого хочет злая красавица? Проверка на прочность.

– Хорошо! – Крик эхом покатился по залу.

Подбежав к щиту, девушка выдернула кинжал. Тяжёлый, с алой оплёткой, он не лёг в руке и чудом не вонзился в пол.

Соперница разразилась хохотом:

– Ты сама себя покалечишь! Это не камни за прилавком продавать и стесняться при виде красивого мальчика! – она крутила стилет меж пальцев, готовилась к броску. – Удиви меня!

Короткий замах, просвистевшая над головой сталь по рукоять вошла в колонну. Орлова тихо охнула. Нечеловеческая сила! Колдунья попросту развлекается! Хотела бы, давно метнула оружие в цель! Почему тянет время? Знает, что Миле не победить!

– Как?

Воздух заалел и скрутился в спирали, в руках хозяйки зала блеснули кинжалы. Едва уловимый шаг, и на девушку обрушились удары. Одежда превращалась в наряд огородного пугала, по ладоням стекала кровь. Изо всех сил Орлова старалась защититься, но один за другим порезы вытягивали силы.

– Медленно. – Воительница ранила жертву в бедро. – И скучно. Ты покорно отбываешь номер и не пытаешься бороться. Ты слаба.

Да! Глупо отрицать.

Упав на колени, Мила выронила бесполезный кинжал.

– Так добейте, – тихо простонала гостья оружейного зала, – я против вас никто.

– И добью.

По шее скользнула тёплая струйка.

– После примусь за остальных, – остриё упёрлось в подбородок, – думаешь, я не могу покинуть зал? Это не так. Запомни, слабенькая девочка: никакая печать не удержит Марену в четырёх стенах. В дни затмений страты пересекаются, и я навещаю памятные места. Но в этот раз… Когда освобожусь, отыщу твоего горе-приятеля и стребую давний долг. Что он, что его отец горазды на проблемы.

– Не трогайте Женю!

– Твоё мнение никому не интересно.

– Нет! – Девушка судорожно охнула. Да, она не покинет туманных чертогов, но лишь бы безумная ведьма не добралась до самого близкого человека! – Нет! Он ни в чём не виноват!

– А ты помешай.

Нащупав кинжал, Орлова ударила колдунью, но та мастерски отклонила клинок. Страх за любимого притупил боль и заставил напасть на врага. Пусть это глупо и заранее обречено на провал, но задержать воительницу она обязана!

Оружие выскальзывало из обагрённых кровью пальцев, горло разрывал студёный воздух, но девушка нападала. Клинок хаотично рассекал воздух, сантиметры не доставая до соперницы. В душе разгоралась ярость. Да, Мила слаба и нерешительна, но не позволит Марене свершить мнимое правосудие!

Лезвие коснулось запястья и… прошло сквозь, словно в зале обитал призрак.

– Достаточно.

Черноволосая красавица отступила.

Орлова рухнула на постамент. Суровое испытание. Но выполнимое.

– Кое-чему ты научилась, – соперница бросила стилет себе за спину. Пролетев по дуге, он опустился точно в крепление. – Неужели надо доходить до предела, чтобы поверить в себя? Ты представить не можешь, сколько врагов у Леди, но они не будут церемониться, как я, сразу ударят в сердце. Впрочем, об этом ты знаешь не понаслышке.

Из-за колонны вылетела знакомая бабочка. Кружа над Милой, она рассыпала пыльцу, и порезы затягивались.

– Сражайся и защищай тех, кто дорог. Дашь слабину, потеряешь всё. – Женщина тёрла запястье, словно чувствовала боль. – Сними с кинжала оплётку и шагай дальше. Путь не закончен.

– Спасибо.

Орлова завязала вторую ленту.

– Не за что, – Марена забрала оружие, – удачи, Алая.

Люстры гасли. Туман оживал и шелестящими волнами накатывал на зал, словно смывал его, как рисунок на песке.

– Когда станет невмоготу, разбей рубин в кинжале, но берегись осколков…

Второй, третий порыв, и колонны растаяли в сиреневом сумраке. Повеяло холодом, а под ногами заблестели ступени. Лёд? Мила коснулась поверхности, увидев собственный силуэт. Нет, это стеклянные плиты, припудренные мельчайшими кристаллами инея. На чём они стоят? Камне? Земле? А может, парят? Спуск во мглу прольёт истину, но так ли надо рисковать ради пустого интереса? Нет. Само собой, нет.

Бабочка кружила над скрученными в спираль хрустальными колоннами. Заострённые концы сливались в пику, на остриё которой опустился путеводный огонёк. Минерал покрывала морозная вязь, из-за чего он казался матовым. Проём тускло мерцал; туман касался столбов и чах, словно страшился неведомой силы.

Шаг, и взору предстала смутно знакомая комната. Светильник-шары на стенах, пустой диван и связанный на манер старины тюль. Посередине блестел серебряный постамент, высотой до пояса взрослому человеку, над ним сквозь открытый люк искрилось ночное небо. Студёный ветер играл волосами девушки, но, погрузившись в размышления, та не замечала ласковых прикосновений.

– Я видела это раньше, – прошептала Мила, – видела.

– Верно.

Орлова тихо вскрикнула. Задумалась и проглядела, что в кресле сидит женщина! Лицом удивительно похожая на Ольгу Александровну! Орлова хотела назвать её по имени, но прикусила губу. Нет, это другая Леди. Другой пояс повязан на талии. Алый, украшенный единственным камнем. Бесцветным и гладким, словно кусок стекла.

В глазах незнакомки читались спокойствие и благодушие, в то время как хозяйку особняка в разговорах с Милой постоянно что-то тревожило. Страх произнести не то, обидеть новенькую Искательницу. Да… простота хуже воровства.

– Ты была здесь, когда признавалась матери в прогулках по заповеднику.

И голос вкрадчивее. Тихий, но проникает в самое сердце и рисует в памяти картину. Пожалуй, эта женщина опаснее первых двух. Любого успокоит и внушит угодные мысли, выведает всё или попросит забыть нежеланные истины. Всех, но только не Милу. Нахлынуло ощущение, что за неё леди будет биться до последнего. Родная кровь.

– Комната на четвёртом этаже. Да?

Встав, Леди подошла к колонне и задумчиво провела пальцем по резьбе. Заплетённые в косу волосы оттенка луны касались поясницы. Багровое платье облегало стан, книзу расширялось подобно цветку лилии.

– Это дом на Фонтанке, но в иной реальности. В страте, где живут все ушедшие из привычного мира. Изгнанные или по доброй воле – неважно. В особенные дни грань переступают такие, как ты. Кто-то остаётся и бесконечно бродит по лабиринтам, кто-то встречается лицом к лицу с предками.

– Как я?

– Наследницы. Те, кто станут новыми Леди. Они должны показать, что достойны пояса, и получить благословения от прародительниц.

– Трёх сестёр? О них говорила Виринея?

– Да.

Кусочки мозаики складывались в картинку. Чаровница с книгой, жестокая воительница, хранительница странного камня – те, от кого она и прочие унаследовали таланты покорения кристаллов. Но откуда взялись первые Искательницы?

– Как они появились? – Мила приблизилась к постаменту, – были особенными изначально или стали из-за чьего-либо влияния?

– Оба предположения верны. – Собеседница смотрела на расшитое звёздным жемчугом небо. – В год крещения Руси в маленькой деревне на Валдае родились три девочки, одна старше другой на несколько минут. С виду обычные, разве что тихие, не любящие суетливых игр, – она пожала плечами, – через пять лет на поселение напали кочевники. Разграбили и подожгли избы, мужчин и детей перерезали, женщин пленили. Пришедшие на следующий день княжеские воины нашли на пепелище церкви чудом выживших сестричек и забрали детей в Новгород. Семья сотника, где они воспитывались, заметила странности в поведении, но не придала значения. Посчитала за сказки.

– Странности?

– Когда в небе исчезала луна, девочки не спали, а утром рассказывали небылицы о светящихся камнях и зовущих по именам голосах. Однажды старшая увидела у приёмной матери изумрудные серьги и попросила отдать кому-либо, потому что они казались ей плохими. Девочку высекли. В отместку младшие утопили украшения в реке. Естественно, горожане девочек невзлюбили. Обходили и называли юродивыми.

– Понимаю. И в наши дни люди не любят тех, кто отличается от всех.

– Но именно одиночки часто изобретают что-то новое и развивают общество, – Леди продолжила мысль. – В четырнадцать сестёр собирались отдать в только-только заложенный Юрьев монастырь, но те подслушали и сбежали. Связали вещи в узелки и на рассвете пустились в дорогу. Едва слышали ржание лошадей, прятались в лесу, питались подножным кормом, да в деревнях выменивали еду на побрякушки мачехи.

– Представляю, как она рвала и метала. – Мила не сдержала улыбки. – Когда нашла пустую шкатулку или что там осталось.

– Скупая была женщина. Собственных детей одевала в тряпьё и куска хлеба жалела, что говорить о приёмных. После долгого скитания девушки осели в Суздале и прожили бы в городе остаток дней, но случилось нечто необъяснимое, для них. Как и ты, в двадцатый день рождения они переступили грань. Ведомые бесплотными голосами, сёстры узнали истинное предназначение. – Леди тщательно подбирала слова. – Три, как одна. Вместе непобедимые и бесстрашные. Младшая, Виринея, чувствовала злую энергию и должна была отыскать источник. Средняя, Марена, уводила людей из опасного места, искала тех, чья энергетика притягивала дурную силу. Старшая, Лукерья, запечатывала жилу и передавала достойным осколки. Латыри.

Иссиня-чёрные высоты расчертила падающая звезда.

– Вот как.

Женщина поглаживала вплетённую в косу тесьму:

– Примерно три сотни лет они исправно выполняли волю незримых сил, пока ссора не заставила сойти на иные пути. Младшая полюбила и предпочла мирскую жизнь. Не захотела путешествовать по городам, думать о чужих проблемах. Душа звала в княжество Московское, к молодому княжичу, но долг не отпускал. Юноша заставил Виринею выбрать, и… после жестоких терзаний она прокляла высших покровителей. Дала зарок никогда не вспоминать о даре и уехала вместе с молодым супругом. Так предназначение младшей легло на плечи оставшихся сестёр.

– Она читала книгу судеб? В первой комнате?

Лукерья, а это могла быть только она, кивнула.

– Возможно, это пустая мелочь, но какое ей дело до Жени? Она попросила передать камень, но я не хочу вовлекать его в проблемы Искателей. И так достаточно, что Глеб Антонович предал…

Мила замолчала. Сапфир в кармане обжигал льдом кожу сквозь ткань.

– Иногда наши желания неважны. Евгений – прямой потомок Виринеи, первый мужчина за все столетия. До него в роду появлялись девочки, из-за древнего проклятия неспособные удержать в себе силу сестры. При определённых обстоятельствах он может открыть талант, но случится ли это, не знаю даже я.

– Пути господни неисповедимы, – шепнула Орлова, – поистине.

Резкий ветер пробрал до костей, и девушка застегнула куртку. В ином мире царят знакомые холода.

– Через полвека не выдержала Марена. Ей показалось, мир переполнили алчные и жестокие люди, которые недостойны обладать ключами к высшим силам. Одержимая идеей очистить землю от лиха, она пролила много крови и чудом не убила старшую сестру. Та попыталась её остановить, но получила удар знакомым тебе кинжалом. Ценой всех сил Марена излечила Лукерью, после попросила прощения и пронзила себя. Не захотела в приступе помешательства совершить новое зло.

– Поэтому она отлично владеет оружием.

– Любыми кинжалами.

Марена – прирождённый воин. Яростный и готовый уничтожить любого врага, чему Мила стала свидетелем. Но даже бесстрашная черноволосая колдунья прогнулась под бременем судьбы. Насколько сильна третья? Единственная, кто оказался твёрд и прошёл через огонь, воду и медные трубы?

– Получается, старшая заменила всех. Вы заменили всех.

Леди улыбнулась.

– Да. На закате дней я передала силы пяти дочерям, чтобы те обосновались на континентах и продолжили дело. Твоя мать, как и ты, потомок моей старшей и главной в роду дочери, ответственной за Евразию. И, самое главное, за нерушимость Солонны.

– Что это?

– Святая святых нашей семьи. Подземный источник, откуда силы природы питают Землю. Сквозь прореху в печати на планету просачиваются энергетические вихри, поддерживающие мир, каким ты видишь его каждый день.

Не эту ли пещеру девушка видела во снах?

– Если кто-то снимет печать?

– Представь прорванную плотину. Что вода сделает с постройками?

– Уничтожит.

Мила нахмурилась.

– Однажды я видела сон, как скрытый тенями человек разрушает огненный рисунок. Это фантазия или явь?

– Как ты думаешь?

– Не знаю, но всё казалось очень правдоподобно. – Искательница массировала виски. – Но кто настольно безумен, что готов пожертвовать всем? Неужели… неужели это Глеб Антонович? Этого он хочет на самом деле? – Орлову обуял ужас. – Отвлёк Ольгу Александровну нападением на меня? Вдруг, пока я здесь, он уже в подземелье?

– У него недостаточно сил.

– Но где-то Маслаков набрал кристаллов и сразил меня! Антикварный магазин – отличное прикрытие! Что мешает найти ещё?

– Ничего. Века трёх сестёр стали частью истории, безопасность Солонны в руках нынешних поколений Искателей. Будущее страты зависит от вас.

Хорошо.

– Что я должна делать?

– Наращивать мощь и обретать опыт. Каждый латырь наследница обязана отыскать сама. Истинной Леди ты станешь после смерти Белой, но до того дня необходимо набраться мудрости и сил. И быть готовой к любой неожиданности.

Лукерья смотрела в небо. В окружении звёздной росы тускло мерцал узенький серп. Пепельное сияние росло, и вот в чернильной синеве блеснул едва заметный человеческому глазу призрак луны. Казалось, подует ветер, и диск растворится во мгле. Разве так бывает? Это не затмение, но что тогда?

– Пора.

– Почему она как тень? – шепнула Орлова.

– Эту луну видишь только ты.

Камень из пояса упал в руку белокурой чаровницы. Внутри сферы, будто в шаре гадалки, клубился молочно-белый туман. Лукерья положила камень в углубление серебряной колонны, голубоватой вспышкой рассекла указательный палец и окропила вязь. Зашипев, кровь пошла пузырями и впиталась в металл. Пурпурные узоры расползались по столбу, словно каллиграф кистью выводил древние иероглифы.

Кап!

Алая капля скатилась по латырю, и в небо ударил тонкий луч. На мгновение луну окутала багровая тень и…

Кристалл взорвался слепящей вспышкой. С ураганной скоростью волны тумана подхватили осколки, хлынули к стенам и закрутились, точно в комнате рождался смерч. Мила не понимала, почему спокойно стоит и чувствует дуновение тёплого ветра! Почему стихия не трогает её и прародительницу? Не бьёт стёкла и не срывает занавески? Подобная мощь должна разрушить зал до основания!

Буря стихла.

– Что за…

Девушка стояла посреди гигантской сферы. Корочку прозрачного льда пересекали матовые изломы, смутно похожие на реки и озёра, горы и острова. Пиренеи, напоминающий сапожок полуостров, два соединяющихся узкой линий моря-кляксы, выпуклая дуга Байкала – всё это Мила знала из уроков любимой географии.

Взгляд задержался на треугольниках, пульсирующих в разных зонах «контурной карты», и голубоватом свечении срединного хребта уральских гор.

– Проекция?

– Верно, – золотистой вспышкой Лукерья исцелила палец. – В новолуние мы видим энергию материка. Яркие места – это проснувшиеся кристаллы. Каждый месяц отрицательный вихрь внутри обломка жилы крепчает, и сияние растёт. Три цикла можно пропустить, после сила раскрошит камень. В лучшем случае, будет редкое природное явление, в худшем – пострадают люди.

– Пока Искатели не найдут камень и не привезут в особняк?

– Да. Коснись, любого.

Подумав, Орлова выбрала треугольник близ Чёрного моря.

Осколок уколол палец, а в сознание хлынули яркие образы. Волны омывают каменистый берег, солнце скользит по шпилю морского вокзала, искрится в фонтане. Мраморная девушка льёт воду из кувшина, её обрамляют стоящие на хвостах дельфины. В глазу одной из статуй переливается опал, от которого веет стужей, так несвойственной для города в субтропиках!

Девушка опустила руку.

– Вот как Ольга Александровна видит латыри. – Мила задумчиво тёрла бровь. – А то голубое облако над хребтом?

– Там твоё путешествие завершится.

Лукерья расплетала косу.

– Скоро?

– До возрождения луны остался час.

– Если не успею?

– Печать окрепнет, кристалл погрузится в дрёму. А ты будешь бродить по лабиринтам страты до следующего цикла.

Только не это! Снова увидеть Марену – как собственными руками затянуть петлю на шее! Второй раз ведунья не отпустит, устроит вечный бой на кинжалах. Арки, туман, стужа – достаточно. Пора бы вернуться в привычный мир и развеять тайны прошлого. Да, но трудности не закончились. Шагай вперёд, ты сможешь.

– Возьми, – женщина вытащила тесьму из косы, – моё благословение.

Третья лента. Понять бы, для чего они нужны.

– Скоро узнаешь.

– Спасибо за всё.

– Иди. Пять минут истекли.

Куда? Ответ прост и понятен.

Горы мерцали, словно высеченные из голубого льда. Морозные изломы очерчивали пики и ущелья, насыщенная синева окутывала холм, куда вход обычным людям закрыт. Всем, кроме потомков могущественных сестёр.

Орлова потянулась к хребту.

– Не суди её строго, – голос Лукерьи слабел, – она думала только о твоей защите…

Мгновения холодного плена, и мир поглотили тени. Рваные, они клубились подобно стае голодных воронов, каркающих и дерущихся за падаль, и не пускали вперёд. Не позволяли разглядеть дорогу. Стража? Или иная сила, не желающая пропускать чужака в священную обитель? Почему бы не существовать ещё одному (а то и многим!) потустороннему явлению? Пора привыкнуть, ведь знакомый с детства мир разрушился, когда ожил янтарный перстень. Встреча с Анной и Денисом стала точкой отсчёта новой жизни.

– Я не враг!

Сиреневый клюв царапнул по руке, и вихри успокоились. Свирепые птицы сложили крылья и уселись по обе стороны, выстроившись в живой коридор. Судя по затхлому воздуху и духоте, Мила попала в пещеру. Сон становился явью. Но в какую сторону идти? Не спрашивать совета у клокочущих защитников? Перья топорщатся, когти скребут по камням, налитые кровью глаза следят за каждым движением, словно Искательницу подозревают в дурных намерениях. Опасные существа.

Что-то обожгло затылок. В волосах девушка нащупала нечто тёплое и… трепещущее.

Бабочка.

– Вот куда ты исчезла, – выдохнула гостья подземелья, – лети!

Как в начале пути, Орлова шагала за огоньком. Едва она проходила мимо стража, тот превращался в каменную статую. Горгулья врастала в скалу, но в глазах-рубинах полыхали огни. Неверный шаг, и ворон, сбросив оковы, разорвёт чужака на части.

Покоя не давала мысль: что должен сделать враг, чтобы обойти смертоносных птиц? Это не люди, которых можно подкупить или договориться иным способом, это порождения… чего, надо спросить у Ольги Александровны.

Воздух остыл. Иней посеребрил последних стражей, а волшебная искра закружилась под сводами грота. Тёмного и пустого.

Кап.

Насекомое опустилось на выступ. Полыхнувший рисунок сжёг крылья и лучами сложной звезды рассёк скалу. Бабочка превратилась в печать.

Языки огня скользили по розе ветров. В такт сердцебиению природы, они разгорались и угасали. С лучей сочились капли, собираясь в ямке глубиной меньше щиколотки. Взрослому человеку напиться не хватит, хотя Мила не думала пробовать на вкус непонятную воду. Всё внимание приковал узор.

В мыслях раздался голос Лукерьи:

«Пять минут».

Так быстро?

До хруста Орлова сцепила пальцы в замок. Что теперь? Увидела сестёр, дошла до Солонны, но этого мало. Не спрашивать у горгулий, что предпринять?

Тишину потревожил «собачий» хохот. Казалось, свирепые истуканы читают мысли и потешаются над бестолковой гостьей.