Текст книги "Пояс для Эмилии (СИ)"
Автор книги: Вероника Янюшкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 22 страниц)
Глава 20. Всё или ничего
Ольга замёрзла. Она не помнила, когда в последний раз чувствовала холод, поэтому прятала ладони в карманах дублёнки и нарочито смотрела в окно ехавшего автомобиля. Фонарные столбы остались позади примерно полчаса назад, и Белая Леди напряжённо глядела на звёзды, ощущая скорое перерождение луны. Пульсировали кристаллы в поясе, особенно «горел» самоцвет, который открывал проекцию мира, и словно сердился: почему хозяйка пренебрегает долгом? Вот-вот сменится цикл, и завтра в чернильной синеве замерцает узкий, с человеческий волос, серебристый серпик.
– Развилка, – без эмоций в голосе произнёс Глеб.
– Направо, – тем же тоном ответила Белосельская.
Маслаков крутанул руль, и внедорожник повернул в указанную сторону. Машину трясло, под колёсами трещал перемешанный со снегом и льдом гравий, царапающий двери и порог. Дорогу забросили в позапрошлом веке, когда из-за природных аномалий прекратилась разработка угольных шахт. То внезапное землетрясение обрушит своды, то редкие горючие газы взорвутся и уничтожат оборудование, то растворяющие любой металл подземные воды хлынут посреди ночи. Ни один человек не пострадал, но денег казна потеряла немеряно, хватило бы пристроить крыло к летней императорской резиденции. Прибывшая комиссия признала добычу ископаемых невыгодной и постановила забросить штольни. Посёлок опустел, железная дорога заросла сорняками. Острогами интересовались только геологи да любители «пощекотать нервы» мистическими явлениями.
Никто не знал, что к неудаче горняков причастна одна влиятельная дворянская семья. Всякий раз, когда рабочие подбирались к запретным пещерам, появлялась Ольга и поднимала силы природы, иной раз принимала облик болотной ведьмы и пугала людей. Ах, если бы этой ночью привычно всколыхнуть твердь и одолеть противника! Заключить машины в скальные объятия! Но это лишь раззадорит приспешника Верлиоки. Её близкое присутствие холодило душу Белосельской, заставляло руки мелко дрожать.
– Куда теперь?
– Снова направо.
Автомобиль подпрыгнул на кочке, а Белая Леди крепче ухватилась за ручку. Ветви сосен царапали двери, валуны сминали бампер, но Глеб упорно рулил в гору. Ольга слышала хриплое дыхание, но не хотела смотреть в лицо врагу. С каждой минутой связь между заговорщиками крепла. Переполненный ненавистью Маслаков позволял ей подчинять себя. Вдруг Белосельская повернётся и увидит на сидении озлобленную старуху с седыми космами? Или, куда хуже, молодую белокурую красавицу, полную сил и готовую отомстить? Старейший свиток библиотеки сохранил истинный портрет Верлиоки. Когда-то в её глазах отражались звёзды, волосы мерцали ярче луны, а губы ласково улыбались…
Дорогу перегородил треугольный камень.
– Глуши двигатель, – Ольга запахнула дублёнку и, открыв дверь, шагнула на камни. Каблучки туфель погрузились в рыхлый грунт, – далее пешком.
Фары выхватывали на стелле затейливую резьбу, в которой угадывались слова на древнерусском языке.
– Что это? – бывший Искатель скептически оглядел вязь, – проклятие?
– Предупреждение, – пальцем Белосельская очертила заглавную букву, та мягко засветилась в ответ, – непосвящённым в тайны природы людям путь закрыт.
– Ну, ко мне это не относится. С некоторых пор.
– Я чувствую. Она почти полностью отравила твою кровь.
– Глупая. Никогда не чувствовал себя столь сильным.
Ольга сжала губы. Не слышит Глеб голос разума, не хочет.
Ухали потревоженные совы, сыпался с ветвей снег. Звёзды в тёмно-синем покрывале неба казались рассыпанными в причудливые фигуры рисинками.
Позади из автомобиля вышли Игорь, Аркадий и Дарья. Заснеженный склон расцвечивало полтора десятка внедорожников, похожих на гигантскую светящуюся змею, неторопливо ползшую в обитель магии. Ничего, дальше стеллы прихвостни Ветрова не поднимутся, наткнутся на невидимую стену. Они не значились в первоначальном уговоре, посему – Белая Леди не нарушила слова. Телефонная связь в горах не работает, так что «браткам» придётся ждать «начальника» у первой ступени запретного пути. А что, помёрзнут маленько, займутся физкультурой.
Маслаков зажёг фонарик, который тут же погас.
– У меня есть другой, – произнёс Ветров.
– Давай.
– Бесполезно, – Белосельская первой зашагала по присыпанной галькой лестнице, – он не заработает. Магия подавляет электричество.
– Ты намеренно хочешь нас угробить? – Игорь сжимал Дарью за плечи, словно боялся, что та сбежит, и пристально смотрел на Ольгу, – такой хитроумный план? Притворилась поверженной, а, по-настоящему, готовишься ударить в спину? – щёголь повернулся к Маслакову, – ты уверен, что ей можно доверять?
– Расслабься. Хотела бы убить, скинула автомобиль в пропасть. Ночь на дворе, и ты не видел, по какой дороге мы ехали.
Белая Леди щёлкнула пальцами, и перед ней заискрились сферы голубого огня. Шарики-светляки кружились подобно бабочкам и показывали хозяйке ступени, булыжники и ветки, готовые зацепиться за платье. Последний раз брюки женщина примеряла в позапрошлом веке, когда по настоянию матери училась верховой езде.
Прорубленная в горе лестница петляла между изрезанных вязью столбов, «разрезающих» дорогу на куски. Около каждой вехи Белосельская останавливалась, ждала спутников и окровавленным пальцем надавливала на едва заметные углубления в камне, снимая защиту. Меркли на небе звёзды, тревожил росшие в низине сосны студёный вихрь, непрестанно гомонили разбуженные птицы. Любому человеку бы показалось, что, всего-навсего, портится погода, но Ольга чувствовала, как за ними неслышно шагает она. Хотя, шагает ли? Парит подобно птице, скорее всего.
Около очередной опоры Белая Леди чудом уклонилась от брошенной ветром пряди волос. Локон ударился о столб, и тот рухнул вниз по склону. На месте прикосновения остался идеально гладкий срез, будто на масле от горячего ножа. По горе загрохотали валуны, в воздух поднялась пыль, а до слуха донёсся тихий вздох. Дескать, «промахнулась».
В последней вехе – восьмиконечной звезде – Ольга коснулась каждого острия и вложила в сердцевину кристалл пирита, который вытащила из пояса. По приказу хозяйки каменная фигура засветилась подобно маленькому солнцу, вслед за ней сияние окутало ещё одну звезду, затем третью, четвёртую, пятую…
Цепочка остроугольных фонарей осветила плато. Казалось, лестница привела на обычную равнину, где много веков назад вздымался вулкан, но на камнях не было ни одной снежинки или корочки льда. Не росла трава, не пробивали землю корнями вездесущие сосны – только песок да камни простирались до обрыва на другой стороне. Окружённый звёздами лоскут неба над возвышенностью казался чернее ночи.
Посередине темнел вход в подземелье.
– Это и есть дверь в вашу секретную сокровищницу? – Игорь был разочарован, – и что там? Заброшенный рудник? Шагнёшь вниз, и камни засыплют? Мы разговаривали совсем о другом! Или ты забыл?
Маслаков пропустил тираду мимо ушей.
– Я выполнила свою часть уговора, – ледяным тоном произнесла Ольга, – отпусти Дарью и делай, что хочешь.
– Я держу своё слово, – Глеб повернулся к союзнику, – брось её.
– С какой стати? Она моя страховка от ведьминских причуд!
– Брось её, – упрямо повторил наместник Верлиоки.
– Нет уж. Вся эта затея попахивает обманом, у тебя на уме что-то другое, не наш план, – мужчина медленно отступал к лестнице, – сейчас я позову своих ребят, и динамитом они быстро вашу пещеру разнесут! Тогда и разберёмся!
«Никто не придёт».
Звенящий шёпот заставил Ольгу мгновенно вскинуть ладони, но выставить барьер она не успела. Серебряная, в свечении звёздчатых фигур, прядь обвила Игоря за шею и ударила о камни. Тишину прорезал хриплый стон, руки скрючились в жалких попытках порвать оковы, и мужчина превратился в мумию, одетую в пыльный костюм. Небрежный жест, и тело упало с края плато.
Глеб благоговейно смотрел на фигуру, парящую в сантиметрах от земли. Дарья в ужасе закричала, Аркадий обнял её за плечи. Только Белосельская сохранила внешнее спокойствие, хотя инстинкты вовсю твердили: уходи! Но бегство бы ничего не решило, и Ольга, до крови прикусывая губу, смотрела в бездонные глазницы.
Волосы скользили по ветру, словно змеи медузы-горгоны, одеяние развевалось снежно-белым облаком. Слегка распрямились плечи, овал лица стал мягче, а морщины – меньше. Иссушив Игоря и его помощников, Верлиока помолодела и нарастила мощь. Пожинать плоды мести готовилась не старуха, но зрелая женщина.
«Здравствуй, наместница, – она бесшумно подлетела к Ольге на расстояние вытянутой руки, – я знаю, ты позвала остальных. Они ждут внизу».
Маслаков хохотнул и покрутил пальцем у виска.
«Она хотела отдать тебя на растерзание стражам, но, – улыбнулась Верлиока, – вместо этого, проведёт нас к печати».
Смертоносные локоны обвились вокруг Аркадия и Дарьи.
«Я слышала многое. Эти двое дороги тебе, очень. Я выпью из них жизнь, если ты опять обманешь меня. Понятно?»
Ольга кивнула.
«Иди. Мы за тобой шаг в шаг».
Чувствуя во рту солоноватый вкус, Белая Леди медленно ступала по камням. Перед тем, как спуститься в подземелье, она посмотрела на тусклые звёзды, прислушалась к песне ветра. Возможно, старшая из сестёр видит этот мир в последний раз.
***
Белые светляки открывали путь. Мерцали в сиянии камни, торчащие из стен подобно иглам обозлённого ежа. Острее бритвы, они бы пронзили жертву так, что та не почувствовала боли. Заметила кровь и схватилась за рану, чтобы напороться на другие лезвия и погибнуть от слабости. Конечно, Ольга могла спуститься в пещеру в кромешной темноте и ощутить лишь мягкое прикосновение кристаллов, но спутники…
Скользя ладонью по защитным латырям, Белая Леди угнетала чары. До онемения кусала губы и презирала себя за слабость. Один жест, едва слышный приказ, и камни проткнут Верлиоку, истощат противницу, но тогда не выживут Аркадий и Дарья, не отмеченные силой древних покровителей. Белосельская сжала кулаки. И это хранительница печати? Наследница великих сестёр, обязанная любой ценой защитить Солонну? Обыкновенная трусиха, неспособная выполнить долг и принявшая условия шантажистов.
Всё равно, она никого не пощадит, иссушит в пещере, но крохотный шанс на спасение сохранялся. Первоначальный план не удался, но есть ещё одна идея, как отнять у Глеба кинжал и пронзить заклятым лезвием его покровительницу, а после передать оружие за грань. Там её заберут братья и освободят души развоплощённых Леди.
Ольга нарочно не торопилась. Шагала по гравию и, приподнимая платье, переступала через ямки (дублёнку оставила на плато), одновременно пробуждала александрит в поясе и мысленно передавала сёстрам указания и предупреждения. Да, Верлиока не ошиблась: Наима, Тирунеш и Адальмина находились около источника. Эмилию Белая Леди не ощущала. Невольно закралась мысль, что лучше бы дочь осталась в особняке. Там безопаснее. Тем более, Синяя и Зелёная Леди строго-настрого запретили наследницам появляться в Солонне, и Белосельская не посмела упрекнуть.
«Поторопись, – прошелестело за спиной, и женщину обдала волна холода, – незачем откладывать неизбежное».
– Ты права. Вот только каждому уготовано своё.
«Смеешь мне угрожать?»
Порыв ледяного ветра хлестнул в сантиметрах от Ольги, будто кнут в руках дрессировщика, но та не дрогнула. Даже плечом не повела. Лишь покосилась на прядь волос, похожих на серебряные паутинки.
– Гордыня – один из семи смертных грехов, – равнодушно произнесла Белосельская.
Да, ей страшно из-за собственной беспомощности. Да, Ольга слышит тяжёлое дыхание и чувствует гнетущую силу. Но битва будет проиграна в тот миг, когда Верлиока узнает о слабости соперницы.
Поворот, другой. Своды расширялись, галька под ногами исчезала, уступая место утоптанной земле и брусчатке, похожей на щитки с черепашьего панциря. Встрепенулись сидевшие на постаментах вороны, распушили и приготовились метнуть перья-лезвии, но окаменели, подвластные воле Белой Леди. Багровыми глазами они словно прожигали чужаков, но не смели двигаться без разрешения хозяйки. Ох, не простят подобное своеволие высшие покровители. Ещё бы, «защитница» нарушила все законы и привела смерть в святилище! В ближайший час, пока не сменится луна, стражи останутся неподвижными. Но получится ли задержать Верлиоку и дотерпеть до помощи?
Десять перламутровых колонн миновала Ольга. Ещё три, и вход в Солонну ознаменует алмазная арка. До предела напрягла чувства Белая Леди, прислушалась к чужим шагам, мысленно представила, где находятся друзья и враги. И…
Светляки взмыли под потолок. Не обернувшись, Белая Леди упала на колени и бросила назад в мгновение ока сплетённые заклятия, чтобы тут же подняться и приготовиться к защите. Если всё получилось, то они обрубили оковы Дарьи и Аркадия и мгновенными порталами переместили на плато. Отдельный разряд должен был раскрошить проклятый гематит на пальце подруги и вернуть утраченную мощь. Пусть хотя бы они спасутся. Послушают голос разума и скорее побегут к автомобилям! Не возвращаются!
«Неплохо, – с тихим смехом в голосе отозвалась Верлиока, волосами цепляясь за окаменевших стражей и кроша камень, – те двое мне пока не интересны. А ты…»
Пряди ударяли по стенам, высекая снопы голубоватых искр. Глеб в то время с живейшим интересом изучал пещеру и потирал запястья. Под водолазкой проступали очертания широких браслетов и ожерелья, плотно заполненных кристаллами.
– Что?
Мстительница алчно смотрела за спину Ольги, где на бугристой стене полыхала многоконечная звезда. Щедро изливались огненные потоки, края задевали Источник и освещали подземелье не хуже солнца. Вращаясь, роза ветров росла в преддверии новолуния.
«Ну, же, выходите, – медленно шагала Верлиока, – я знаю, вы здесь. Вижу ваше сияние. Трое, зачем-то прячетесь. Как трусливые мыши, почуявшие лисицу. Я ужасна? Вселяю страх? Помнится, когда вы запирали меня в клетку, излучали смелость. Что изменилось?»
Пространство подёрнулось дымкой, и в сиянии голубых искр появились Леди. Оранжевая, синяя и зелёная – оплоты равновесия, каждая на своей территории, вынужденно собрались вместе и приготовились дать отпор врагу. Лица сосредоточены, ладони сжаты, кристаллы в поясах мерцают, готовые поделиться мощью.
«Так-то лучше, – она облизнула клыки и посмотрела на каждую из сестёр, – кто первая? С кого начнём развлекаться? Я успею насладиться муками каждой».
– С меня, – решительно произнесла Ольга.
«Нет. Мой, друг, попросил отдать тебя ему. Но я всегда готова помочь…»
Печать вспыхнула. Лучи мерно золотились и колыхались подобно цветочным лепесткам, сердцевина наливалась синевой ночного неба. За тончайшей завесой искрились звёзды, выглядывал краешек полумесяца.
Белая Леди сжала губы. Луна перерождается, и путь в иные страты открыт. В ближайший час Верлиоку надо сдержать любой ценой, не подпустить к зеркалу, иначе… Нет, нельзя думать, нельзя. Сломленная морально, Белосельская станет лёгкой добычей для обозлённой старухи. Вперёд, и не сдаваться. В конце концов, четверо против двоих. Шансы призрачные, но есть. Есть! Когда очнутся стражи, станет легче!
От удара в грудь Ольгу уберегло шестое чувство. Погас латырь, оборвалась тоненькая нить с Источником, значит, кто-то использовал не привязанный на крови кристалл. Здесь и сейчас, это мог быть только один человек, от которого женщина мгновенно закрылась щитом. Вовремя: грозовая вспышка окутала женщину и подпалила край платья.
Глеб резко вскинул руки и без предупреждения метнул молнию. Та отскочила от барьера и раскрошила колонну, землю усыпали капли перламутра. Верлиока, в то время, забавлялась, нападая на сестёр волосами-щупальцами и шагая к розе ветров. Леди отсекали пряди и били в ответ, но туманные кудри вырастали снова.
«Скучно с вами, – мстительница играючи отклоняла атаки, – где задор? Где желание сохранить собственную жизнь? Я разочарована».
Студёные вихри дули с обратной стороны звезды, и та застывала. Стеклянная корка льда гасила огонь на лепестках и обращала печать дверью в иные миры.
Опьянённый скорым исполнением мечты Глеб утратил контроль и забросал соперницу разрядами. Видел, та оглядывается на Верлиоку и других ведьм, значит, уязвима. Какой бы сильной колдуньей она не была, не выстоит против канонады. А когда упадёт без сил, Маслаков добьёт кинжалом. Рубин в рукояти пульсировал, будто жаждал впитать новую сущность. К трём вот-вот добавится четвёртая. Самая желанная.
– Моли о пощаде, – хищно оскалился Маслаков, – моли, и мучения будут недолгими. Я не стану рисовать на тебе кровавые узоры.
– Беспокойся о себе и…
Волна морозного ветра шевельнула волосы на затылке Ольги. Она чудом пригнулась и развеяла локон Верлиоки, но не успела отразить выпад Глеба. Слепящая молния летела точно в лицо, но почему-то наткнулась на барьер и срикошетила в стену. Из пробитой дыры посыпались камни. Один осколок зазвенел по серебряной глади застывшего Источника.
– Какого…
За спиной Глеба стояла Мила. Тяжело дышала после бега: портал перенёс не к печати, выбросил на середине подземного пути.
– Я собственными руками расправился с тобой! – он обернулся к Ольге и крепче сжал кинжал, – ты создала её призрак, да?
– Вы не всё знаете о Леди, – девушка пожала плечами, – думали, что я умерла? Что навсегда осталась в заповеднике?
– Ты иллюзия!
– Я живая. Из плоти и крови, – она заговаривала зубы врагу и старательно не смотрела на мать, которая использовала заминку для ответной атаки, – вы были слишком самоуверенны, чтобы довести убийство до конца! Пока вы предвкушали другие убийства, я открыла глаза и пообещала наказать за всё!
– Поэтому твоя мать не лила слёзы и…
Ольга резко развела руки, и с пальцев сорвалась золотистая сеть. Глеба прибило к колонне подобно мухе, застрявшей в липких сетях. Мужчина силился освободиться, один за другим взрывал кристаллы, и нити тлели. Белая Леди добила бы врага, но того защищал барьер.
Верлиока обернулась на грохот:
«Пятая? Это ничего не меняет, – щурясь, она изучала Милу, – слабая. Они искрятся, а ты едва теплишься, словно зверь на последнем издыхании Негодна даже на закуску».
В пещере воцарились сумерки. Ледяная печать отражала битву подобно зеркалу.
– Миланя, уходи, – Ольга безуспешно нападала на седовласую старуху, одновременно оглядывалась на Маслакова, – спасайся, мы задержим обоих. В особняке безопасно, на чердак не поднимется даже Верлиока. Забери из спальни мои латыри и запрись покрепче.
В голосе Белосельской сквозило отчаяние. Не верила она в победу. Продержатся сёстры час, но подземелье не покинут. Растворятся в Источнике, а сил трёх неопытных наследниц не хватит сдержать разбуженное лихо.
– Нет-нет. Я нашла в дневнике кое-что очень важное! Я приведу того, кто нам поможет! Надо лишь пройти на ту сторону и отыскать!
– Уверена? – в потухших, было, глазах женщины загорелся огонёк.
– Да! Позволь мне попытаться!
– Хорошо. Тогда…
– Осторожно!
На долю секунды Ольга упустила из виду щупальца Верлиоки, сорвавшие с Маслакова остатки сети. Выхватив кинжал, Глеб набросился на Белую Леди и пронзил бы плечо, но…
– Остановись!
Этот голос Мила бы узнала всюду. Насмешливый, в «Венском Вальсе» и институте, нежный, в заповеднике и цветнике, или, как сейчас, твёрдый, словно его обладателю незнакомы сомнения и слабости. Пришёл!
– Женя! – Алая Леди чувствовала, что вот-вот расплачется.
Весь в чёрном и будто стал выше. Плечи защищены мерцающими щитками, брюки и туника расшиты ало-золотой нитью, а пряжка на поясе – копия розы ветров.
Юноша улыбнулся Миле, но тут же мрачно взглянул на отца.
– Что ты здесь потерял? – Глеб стиснул рукоять, – немедленно уходи! И что это за маскарад? Во что ты вырядился?
– Нет, – младший Маслаков показал витой браслет, – я с ними. Я такой же, как они. Как те, кого ты убил.
– Что за глупости?! Сними его! Выбрось! В тебе не может быть проклятой крови!
– Он прав, – Ольга отсекла очередной локон Верлиоки.
– Это жалкая ложь!
– Почему? После твоего ухода я составила генеалогическое древо твоей жены. Настя происходила из рода Виринеи, и твой сын – наследник младшей из великих сестёр. Он той же породы, что я и остальные.
– Не верю! – Глеб повернулся к наследнику, – последний раз повторяю, уходи! После я разберусь с этим, но сейчас…
– Нет. Я сделал выбор.
– Глупый мальчика! Ты понятия не имеешь, во что ввязался! Эту ночь никто из Леди не переживёт! Они сдохнут в агонии!
– Тогда я уйду с ними.
– Сколько пафоса! И ради кого? Ведьм, из-за которых погибла мать? Вон из пещеры!
Вместо ответа юноша сжал кулак. Браслет окутало радужное сияние.
– Хорошо. Я преподам урок послушания.
Бывший Искатель убрал кинжал в ножны и, коснувшись метки на руке, поднял булыжники и обрушил на сына. Ольга в то время сжала Милу за плечи и повела к вошедшей во вкус Верлиоке. Против седовласой старухи бились две Леди, тело третьей растворялось в порывах синего тумана.
– Иди, раз должна. Я прикрою и его, и тебя.
– Я обязательно вернусь с подмогой.
– Поторопись.
Белосельская оттолкнула дочь и резким жестом засиявшей ладони подожгла серебристую прядь-щупальце. Да, Верлиока одолела Синюю Леди, но сестёр снова трое. Евгений отвлёк отца, и старшая бросилась на помощь Тирунеш и Адальмине.
– Ты не столь сильна, как думаешь, – выступила Ольга, заставив мстительницу отвернуться от розы ветров, – давай! Удиви меня! Покажи свою великую мощь! Или на болотах ты так обнищала, что не сразишь и зайца?
«Безумству храброй пою я песню».
Рассерженная Верлиока выплюнула собственные зубы. Острейшие клыки просвистели быстрее пули и пробили стену. Один оцарапал плечо Белой Леди.
Уклоняясь от очередной пряди, Белосельская увидела, как Мила по кругу добралась до печати. Прикоснулась к лучу, сжала кулаки и решительно прошла сквозь ледяное зеркало. Снежный рой накрыл пещеру, колонны задрожали от вопля старухи, а Ольга прикусила губу. Наследница должна успеть до перерождения луны, иначе останется в чужой страте до окончания цикла. Если, конечно, сохранится дверь между мирами. Один точный удар, и все жертвы будут напрасны.
Всё или ничего.
