Текст книги "В ловушке"

Автор книги: Вера Холлинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Не говори этого, черт возьми. Я не хочу слышать, что ты говоришь об этом хоть слово, потому что если ты это сделаешь, клянусь, ты пожалеешь, что встретила меня.

Я опустила голову. На этот раз я не смогла спрятаться от него даже за густыми прядями волос. Мои пальцы слишком крепко сжимали металлические перила, и это было больно, но физическая боль не могла сравниться с тем, что я чувствовала внутри. Я была рыдающим кошмаром. Я изо всех сил старалась сдержать слезы, но не смогла.

Я хотела бы повернуть время вспять. Я думала, что буду готова к последствиям, но я не была готова, и было тяжело видеть, как он смотрит на меня вот так. Прямо как в начале.

– Я был таким идиотом. – Он коротко усмехнулся. – Я думал, что ты та, кому я действительно могу доверять. Я позволил себе поверить, может быть, если бы наша жизнь сложилась по-другому, мы могли бы быть вместе. – Он покачал головой. – Я никогда не должен был впускать тебя.

Я зарыдала. Это было слишком. Его слова, его ненависть, расстояние между нами… это было слишком.

– Я хочу, чтобы ты ушла отсюда и никогда больше со мной не разговаривала.

Я не могла смотреть ему в глаза, отходя прочь, но я остановилась, когда заметила Даниэлу, стоящую рядом с прудом. Ее брови были нахмурены, когда она наблюдала за нами, скрестив руки на груди.

– Блейк? Что за суматоха? – Спросила она, переводя взгляд с Блейка на меня.

Я не могла оставаться там ни секунды дольше, и поспешила прочь, ослепленная слезами.

ГЛАВА 21

В понедельник утром я пришла в школу с тяжелым грузом в животе. Я провела все воскресенье, запертая в своей комнате, рыдая, не в силах отвлечься от предательского взгляда на лице Блейка. Я фактически уничтожила свои шансы заставить его доверять мне, и хотя я знала, что должна просто отпустить это, я не могла. Я не могла смириться с тем, как все сложилось между нами. Я хотела, чтобы он знал, что я никогда не хотела причинить ему боль своим глупым поступком. Поэтому я продолжала искать его по всей школе, чувствуя жгучую потребность извиниться или просто объясниться.

Я не видела его до истории США. Я думала, что смогу попытаться поговорить с ним тогда, но он вошел в класс прямо перед приходом учителя. Он ни разу не посмотрел в мою сторону, направляясь к своему месту, и мое сердце болезненно сжалось.

Учитель объявил внеплановую контрольную работу, и класс взорвался стонами и вздохами. Однако мое сердце забилось совсем по другой причине. Мои руки задрожали, когда ученики передали мне листы, и я взяла их у ученика передо мной, и медленно повернулась, чтобы отдать их Блейку.

Он смотрел на свой стол, когда протянул руку, к моему большому разочарованию. Но затем наши руки соприкоснулись, и его глаза метнулись к моим. Я резко вдохнула. В них была боль, но она была смешана с чем-то другим, чем-то, что волновало меня изнутри. Однако это было так мимолетно, что я могла бы легко это вообразить. Его взгляд стал жестче, и он вырвал у меня тесты, погасив все тепло, которое я чувствовала.

Учитель объявил начало, но я не могла сосредоточиться. Я начинала нервничать. Это было пыткой – сидеть так близко к нему, осознавая каждое его движение. Достаточно глупо, но я надеялась, что наши тела случайно соприкоснутся, мое дыхание перехватывало каждый раз, когда он наклонялся ближе ко мне. Но этого не произошло, и это оставило меня с чувством пустоты, которое только усилилось к концу урока. Я практически чувствовала его враждебность, исходящую на меня.

Моя смелость извиниться почти испарилась, когда прозвенел звонок. Я подняла свои вещи дрожащими руками, думая о том, что я могла бы сказать, чтобы начать разговор, но он практически выскочил из класса, прежде чем я успела его окликнуть.

Я вздохнула, вставая и следуя за Маркусом. Он что-то говорил мне, пока мы шли к шкафчику Блейка, но я не обращала на него внимания, наблюдая, как Блейк его открывает.

– Извини, что ты сказал?

– Кажется, я полностью провалил этот тест.

Я прижала книги к груди.

– Это очень плохо. Надеюсь, что нет. Я ответила на все вопросы, но не знаю, правильно ли я их поняла.

– Мисс Джентри делает это постоянно. Ей когда-нибудь это надоест?

– Я так не думаю.

Его телефон зазвонил, и он улыбнулся, взглянув на экран.

– Это Кевин.

Я улыбнулась.

– О? Что говорит?

– Он ждет меня у моего шкафчика.

– Вы двое такие милые.

Кевин и Маркус теперь были парой. В воскресенье они сходили на свидание и начали встречаться, и я не могла быть счастливее за них. Трудно было не заметить, как засияли глаза Маркуса, все его тревоги исчезли, словно для него ничего не имело значения в мире, кроме Кевина. Тупая боль пронзила мою грудь. Казалось, это так легко – иметь кого-то, кто мог бы принести тебе солнце, когда был только дождь. Кого-то, кто не заставлял бы твое сердце биться от боли и тоски сильнее, чем что-либо другое.

Его улыбка стала шире, когда он ответил Кевину.

– Ты так думаешь?

Я перевела взгляд на Блейка, который стоял спиной ко мне, роясь в своем шкафчике.

– Абсолютно.

– Это все благодаря тебе, – сказал Маркус.

– Что ты имеешь в виду?

– Ты сказала мне поговорить с Кевином. У меня не хватало смелости сделать это, но ты мне помогла, так что спасибо тебе за это.

Ой, как мило.

– Не надо меня благодарить. Я просто немного подтолкнула тебя в правильном направлении, вот и все.

– Тем не менее, ты как наш Купидон или что-то в этом роде. – Я усмехнулась. – Я пойду. Не могу заставлять своего мужчину ждать.

Своего мужчину. Как же это мило.

Я подмигнула ему.

– Конечно. Мы не можем этого допустить. – Он рассмеялся, помахав на прощание.

Моя улыбка померкла, когда он исчез в коридоре, мой взгляд переместился на Блейка. Теперь нас разделяло всего несколько футов, когда я приблизилась к углу, но это могли быть мили, и все было бы то же самое. Мой пульс сильно бился в горле. Это был мой шанс. Но прежде чем я успела подойти к нему, какой-то парень завернул за угол, и я врезалась в него. Книги, которые он нес, упали на землю, разлетевшись во все стороны.

– Смотри куда прешь, – прорычал он, отталкивая меня, что привлекло всеобщее внимание.

Я едва успела удержаться, прежде чем упала, опираясь на шкафчик.

Он навис надо мной.

– Почему ты не смотрела, куда идешь? Посмотри, что ты натворила! – Он указал на книги.

Я не успела ему ответить, потому что Блейк подбежал и толкнул его к шкафчикам, оставив меня безмолвной.

– Что по твоему ты делаешь? – Прошипел Блейк, хватая его за воротник рубашки. Мой пульс резко участился.

Он прибежал, чтобы помочь мне.

– Отпусти меня, мужик. – Парень пытался освободиться, но Блейк был намного сильнее его.

Пальцы Блейка сжались вокруг его воротника.

– Я спросил, что ты делаешь?

Парень выругался в подбородок.

– Ты видел. Эта тупая сука не смотрела, где…

– Что ты только что сказал? – Блейк сильнее ударил его о шкафчик, и голова парня сильно ударилась о металл.

Он закричал.

– Эй, я…

Блейк врезался ему в лицо:

– Ты не можешь так ее называть, и ты не можешь к ней прикасаться. Понял? – Мое сердце подпрыгнуло в груди, услышав его слова. Парень не ответил сразу, и Блейк прижал руку к его горлу. – Ты понял?!

Парень попытался убрать руку Блейка, но безуспешно, его лицо покраснело.

– Да, чувак! Я понял! Прости!

– Тебе же лучше. Если я когда-нибудь снова увижу тебя рядом с ней, я сломаю тебе челюсть.

– Ладно! Ладно. Я даже не посмотрю в ее сторону.

– Хорошо. – Он сильно оттолкнул его, и тот рухнул на землю. Он сжал кулаки, наблюдая, как тот спешно забирает свои книги и уходит, и что-то в моей груди сжалось. Он уставился на толпу, которая все еще смотрела. – Что вы все смотрите? Отвалите!

Студенты быстро разошлись, бормоча между собой о том, что только что произошло, в то время как все, что я могла сделать, это просто смотреть на Блейка с приоткрытыми губами и учащенным сердцебиением. На моем лице появилась дрожащая улыбка. Он только что помог мне, несмотря ни на что. Я не знала, что с этим делать, но было трудно не чувствовать надежды.

Он не переставал смотреть в направлении, куда ушел парень, когда я подошла к нему, еще не взглянув на меня.

Я прочистила горло.

– Спасибо, Блейк. Я действительно ценю то, что ты только что сделал для меня.

Его руки снова сжались. Моя улыбка померкла. Он не пошевелил ни одним мускулом, глядя прямо перед собой, и это продолжалось.

Что происходит у него в голове?

– Блейк?

Не говоря ни слова, он развернулся и прошел мимо меня, возвращаясь к своему шкафчику, даже не взглянув на меня. Мое горло сжалось. Я пошла за ним.

– Блейк, подожди. Я знаю, как обстоят дела между нами, но я хочу, чтобы ты знал, что мне очень жаль. Я знаю, как я была неправа, и я бы хотела никогда этого не делать. Я бы хотела…

– Перестань. Разговаривать. – Он захлопнул свой шкафчик и потянулся за рюкзаком, лежащим на земле. – Это ничего не меняет, – пробормотал он сквозь стиснутые зубы, наконец посмотрев на меня, и в его глазах читалась злость, которая говорила мне, что он уже сожалеет о том, что помог мне. – Я имел в виду то, что сказал. Держись от меня подальше.

Он развернулся и ушел, фактически уничтожив все мои надежды.

– Ладно, ты сегодня странно себя ведешь. Что происходит? – Спросила Мелисса.

Мы с Сарой пошли к Мел после школы. Мы были в ее комнате, которая представляла собой огромное пространство, в котором легко мог бы разместиться самолет. Ну, почти. Там был балкон с видом на их ботанический сад и окна от пола до потолка, которые обеспечивали достаточно света, чтобы компенсировать все темные тона в комнате. Темная мебель, темно-синие стены, черная боксерская груша, черная книжная полка, занимающая всю стену, темные простыни – все это увенчано черным ковром с рисунком черепа.

Это вполне соответствовало моему настроению в тот момент.

– Ты не задержалась долго в субботу утром, поэтому мы не смогли поговорить, – сказала Сара, пересаживаясь напротив меня на кровать Мел. – Что-то случилось с Блейком в пятницу вечером?

Я рассказала им о том, что произошло после того, как мы ушли с трассы, за исключением отдельных частей, чувствуя постоянную боль в груди. Я смогла увидеть ту часть Блейка, о которой никогда не подозревала, и теперь это было просто воспоминание, которое заставляло меня плакать.

Глаза Мел выпучились.

– Вы в итоге поцеловались?

Я опустила взгляд.

– Да.

Ей не нужно было ничего говорить, потому что ее лицо было достаточно ясным сообщением, что она этого не одобряет.

– И как? – Спросила Сара.

Румянец залил мои щеки.

– Он действительно знает, что делает.

Мелисса фыркнула, играя с подушкой на диване.

– Конечно, он знает. Этот парень – ходячая проститутка.

Сара нахмурилась:

– Это бесполезно, Мел.

– О, простите мою ошибку. Он не ходячая проститутка – он ходячая проститутка-придурок. – Я ковыряла ногти, не в силах смотреть на нее, пока она говорила. – Тебе следовало пнуть его по яйцам и пригрозить кастрацией, если он когда-нибудь снова к тебе приблизится, а не целовать его.

Сара снова нахмурилась на нее.

– Оставь все как есть и попытайся понять ее. Она не может ничего поделать со своими чувствами. И, судя по всему, он тоже не может ничего поделать со своими чувствами, а это что-то значит, верно? Он бы не повел ее в свое любимое место, если бы ненавидел ее.

Мел поморщилась.

– Да, но это не меняет того факта, что он издевался над ней целую вечность. Как будто я не понимаю, что у него могут быть к ней чувства, что очень кстати извращенно, но это не дает ему права вести себя так, будто он не был полным придурком с самого начала.

– И я это прекрасно знаю, – сказала я ей. – Но я не ты.

Она лениво ткнула подушку.

– Я знаю. Извини. Я просто не хочу, чтобы он причинил тебе боль.

– Что случилось после поцелуя? – Спросила Сара.

– Ничего. Он привез меня сюда, и все. – Я предпочла не упоминать о нашем споре.

Мел наклонила голову набок.

– Так вы теперь в хороших отношениях или как?

Я глубоко вздохнула, когда меня накрыла новая волна боли. Преданное выражение его лица и ненависть в его глазах продолжали терзать мой разум, усиливая мое сожаление. Мне хотелось плакать, но я должна была сдержаться.

– Не совсем.

– Почему нет?

Я не могла сказать им, что не так, потому что мне пришлось бы раскрыть прошлое Блейка и его намерение отомстить своим похитителям.

– Мы просто не…

– Ты хочешь быть с ним? – Спросила Сара.

– Нет.

Мел начала хлопать.

– Кто-нибудь, дайте этой девушке Оскар! Эта игра – такая настоящая! – Она вытерла несуществующие слезы с лица, притворно рыдая.

Взглянув в сторону, я схватила подушку и бросила в нее.

– Заткнись.

– Я понимаю, что ты чувствуешь, потому что я тоже не была уверена, смогу ли я быть с Хейденом, – сказала Сара. – Я боялась, что он причинит мне еще больше боли, поэтому я пыталась подавить свои чувства, пока не смогла больше этого делать. Я решила рискнуть и дать нам шанс. Всегда есть шанс, что Блейк причинит тебе боль, да, но также есть шанс, что он сделает тебя самой счастливой на свете.

Я просто кивнула, потому что этот разговор в любом случае был бессмысленным. Я сделала еще один глубокий вдох, чтобы притупить боль в груди, и сжала руки.

– В любом случае, я хотела вам кое-что сказать.

– Ты говоришь так, будто хочешь сказать, что у тебя есть муж и двое детей, – сказала Мел. Ее глаза резко расширились. – Есть?

Я показала ей язык.

– Ты ошибаешься. У меня три мужа и десять детей.

– Ого. У тебя там ферма, – ответила она, и мы расхохотались.

– Ну и что? Что ты хотела нам сказать? – Спросила Сара.

Я уставилась на свои влажные руки, думая о том, как правильно раскрыть эту уязвимую часть себя. Я наконец-то была готова, но мое лицо уже было красным как свекла.

– Пожалуйста, не судите меня.

На лице Сары отразилось беспокойство.

– Мы не собираемся судить тебя, Джесс. Ты же знаешь, что можешь рассказать нам все.

– Да, девочка, – добавила Мелисса. – Ты можешь рассчитывать на нашу поддержку 24/7. Мы твои личные супергерои.

Я глубоко вздохнула.

– Вы же знаете, что я хожу к психотерапевту из-за проблем со своим телом. Ну, есть кое-что, о чем я вам раньше не говорила. Я… – Я прикусила щеку. – Возможно, я время от времени специально вызываю у себя рвоту. – Я подняла глаза, чтобы посмотреть на них, совершенно настороженно ожидая их реакции.

Глаза Сары были широко раскрыты.

– О нет, Джесс. Как… Зачем? Когда это началось?

Я облизнула губы.

– В восьмом классе. Моя старая любовь приставала ко мне из-за моего веса, и в тот момент, после многих неудачных диет, единственным моим ответом была рвота. – Я подергала нитку на джинсах. – Мама немедленно отправила меня к психотерапевту, и мне удалось немного улучшить свою плохую самооценку, но я всегда боролась с этим. Я вызывала у себя рвоту, когда становилось совсем тяжело, как около трех недель назад. Это был последний раз, когда я это делала.

– Джесс, – прошептала Сара, коснувшись рукой моего плеча. Я накрыла ее руку своей и благодарно улыбнулась.

Мел сползла с дивана и вскочила рядом со мной на кровать.

– Иди сюда. – Она крепко обняла меня. – Зачем ты так с собой поступаешь? Я не говорю, что тебе нужно похудеть, но если ты действительно хочешь стать стройнее, почему бы тебе не заняться спортом? Вызывать искусственно рвоту очень вредно для здоровья.

Я наклонилась, чтобы посмотреть на нее.

– Я знаю. Я правда так думаю. Думаю, давление было слишком сильным для меня, и это был простой способ с ним справиться. Но упражнения… я пробовала, но так и не добилась никакого прогресса, и это было тяжело. Может быть, однажды я попробую снова и смогу придерживаться этого. С другой стороны, я хочу любить себя такой, какая я есть, с более тонкой талией или нет.

– Ты права, потому что килограммы приходят и уходят, но важно то, что внутри тебя, – сказала мне Сара.

– Сара, права, – сказала Мелисса. – Не торопись. Работай над собой постепенно, и ты увидишь, что со временем станешь счастливее.

Я хихикнула.

– Вы обе звучите как мой психотерапевт.

Мел подмигнула мне.

– Скоро я начну брать с тебя плату.

– Как ты себя чувствуешь сейчас? – Спросила Сара. – У тебя… не появляется желания снова сделать что-то подобное?

Я покачала головой.

– Нет. С тех пор я говорила об этом со своим терапевтом, и она мне очень помогла. Она помогает мне сосредоточиться на позитиве и поощряет следовать за своими мечтами. И всякий раз, когда у меня снова возникает это желание, она говорит мне, что ключ в том, чтобы принять ошибку, извлечь из нее урок и двигаться дальше, а не сожалеть о своем выборе.

– Она похожа на моего терапевта, – заметила Сара. – Она всегда говорит, что нужно принимать ошибки и учиться на них.

Мелисса ухмыльнулась.

– Ваши терапевты должны быть вашими лучшими друзьями.

– Может быть, так оно и есть, – пошутила я. – В любом случае, спасибо, девочки. Это мне очень помогает.

– Не благодари нас, тупица. – Мел толкнула меня в плечо. – Я просто не понимаю, почему ты не сказала нам этого раньше. Мы бы тебе давно помогли.

Я поиграла кончиками волос.

– Я боялась, что вы осудите меня. К тому же, мой путь к выздоровлению долог, потому что это гораздо больше, чем просто проблемы с телом.

– Я знаю, глупая, но все же… ты супер, супер, супер красива, как внутри, так и снаружи. Просто береги свое здоровье. Как однажды сказала мне моя дорогая бабушка, здоровье – это бесценное богатство.

Я улыбнулась ей в ответ.

– Спасибо, Мел. В последнее время я чувствую себя неудачницей, но я знаю, что я намного больше, чем это. Я хочу с этим бороться.

Мел напрягла бицепс.

– Вот это дух!

Улыбка Сары была мягкой.

– Ты совершенно не неудачница. Ты красивая, добрая, умная и потрясающая певица. У тебя невероятный талант.

Я закусила губу.

– Ты правда так думаешь?

Ее улыбка стала шире.

– Я знаю это. К тому же, сколько людей уже говорили тебе это на твоем канале? И они абсолютно правы – твой голос ангельский, и ты можешь передать так много через свои песни. Я не могу дождаться того дня, когда услышу, что твой альбом стал платиновым.

У меня в груди потеплело от этой мысли. Платиновый альбом. Это было то, чего я хотела больше всего на свете, мечтая, чтобы я смогла достучаться до как можно большего количества людей и коснуться их сердец своими песнями.

Я могла это сделать. Мне нужно было поверить в себя.

– Думаю, мое сольное выступление в следующую субботу – это первый большой шаг. Я наконец-то сделаю публичное выступление, и я также воспользуюсь этой возможностью, чтобы раскрыть себя на своем канале. Кевин собирается снять это на свой GoPro, и я выложу видео на своем канале.

Мел щелкнула пальцами.

– Вот это отличная идея! Ты справишься, детка!

Я улыбнулась, волнение уже наполняло мой живот.

Я очень надеюсь, что она права.

ГЛАВА 22

Прошло несколько дней, и каждый из них был воплощением тоски и уныния. Блейк даже не смотрел в мою сторону, не говоря уже о том, чтобы разговаривать со мной, обращаясь со мной так, будто меня никогда не было, и я пыталась убедить себя, что это к лучшему. Я продолжала говорить себе, что все это не будет иметь значения, когда я поступлю в колледж и начну строить свое будущее, но в глубине души я знала, что все не так.

Было тяжело видеть, как он проходит мимо меня в коридорах, разговаривает с другими или даже улыбается кому-то другому. Было тяжело сидеть так близко к нему на истории США. Каждую ночь я плакала, пока не засыпала, постепенно мучаясь воспоминаниями о том поле подсолнухов и фантазиями о том, как Блейк и я обнимались, и было трудно двигаться дальше.

А потом было обещание, которое нависло над его жизнью. Я видела, как он спорил с Хейденом и Мейсеном в школе несколько раз, и мне удавалось услышать отрывки их разговоров. Я не могла разобрать многого, но одно было ясно – Хейден и Мейсен были против желания Блейка мстить. Это только удвоило мой страх, из-за чего мне стало еще сложнее оставаться в стороне, когда он шел прямо навстречу чему-то, что не кончится ничем хорошим.

Я вложила всю свою энергию в свое предстоящее соло и использовала эти долгие часы игры и пения как отдушину. Я все больше нервничала по мере приближения субботы, надеясь, что не струшу в последнюю минуту и не пойму, что это слишком большой шаг для меня.

Песня была важна во многих отношениях, поскольку это было мое признание и способ извиниться перед Блейком. Он не позволял мне показать ему, как мне жаль, но он помог мне в понедельник, и это должно было что-то значить. Я просто надеялась, что мои слова дойдут до него и покажут ему, что я действительно чувствую.

Дни пролетали быстро, и школьный фестиваль наступил с грохотом – церемония открытия в спортзале принесла огромный, но давно ожидаемый сюрприз, что директор Андерс ушел в историю. Мы ожидали, что он появится и выступит с речью, но вместо него на сцену вышел представитель нового школьного совета и объявил о решении назначить одного из учителей, Калифу Агуду, новым директором. Она была хорошим учителем, которая действительно заботилась о своих учениках, поэтому эта новость была признаком больших перемен.

Г-жа Агуда рассказала об изменениях, которые вступят в силу в ближайшие несколько недель, начиная с камер видеонаблюдения, которые они собирались установить в понедельник, и антибуллингового обучения, которое должен был пройти весь персонал. За этим последовали громкие аплодисменты, а затем официально начался фестиваль.

Школа организовала для учеников и их родителей различные мероприятия на выходные. Психологи дежурили в кабинках в вестибюле, и как жертвам, так и хулиганам предлагалось поделиться своими историями. Плакаты, рассказывающие о краткосрочных и долгосрочных последствиях травли, были развешаны по всем коридорам, а некоторые ученики носили значки и футболки с лозунгами вроде «Скажи нет травле, скажи да единству» и «Травле – нет. Миру – ура».

Мелисса, Шрея Уилкинс и остальные члены студенческого совета связались с несколькими учениками, которые были готовы публично рассказать о своем опыте травли, и они были частью семинара, запланированного на конец дня. Показы документальных фильмов о травле проходили на втором этаже, и чтобы привлечь больше людей, наш учитель биологии обещал зрителям бесплатный попкорн и газировку.

Стенды, где студенты могли продавать свои поделки или бывшие в употреблении вещи, были размещены возле вестибюля, а все доходы шли в организации по борьбе с издевательствами. Мел, Сара и я стояли у одного из стендов. Мы продавали глиняные фигурки и напечатанные рисунки Сары, которые стояли на мини-мольбертах. Половина из них уже была куплена.

Хейден зашел повидаться с Сарой, и Блейк был с ним. Его руки были засунуты в карманы, он смотрел на все и на всех, кроме меня, и я едва могла вести себя нормально. Я пыталась поймать его взгляд, но это было бесполезно.

Его лицо не выдавало его мыслей, но я заметила, насколько измученным он выглядел. У него были темные круги под глазами, и в глубине их было что-то глубоко печальное, что еще больше вбило в меня чувство вины.

Я не видела его снова до благотворительного баскетбольного матча между Ист-Виндзором и нашей школой, в котором играли Блейк, Хейден и Мейсен. Игра, которая была запланирована прямо перед хором и сольными выступлениями, должна была вот-вот начаться, и девушки не могли перестать влюбляться в игроков, слетаясь к ним, как мухи на мед.

Возбуждение висело в воздухе, когда Сара, Мел, Кевин, Маркус, Стивен и я сидели в первом ряду, и было трудно не смотреть на Блейка, который выглядел так сексуально в своей черной баскетбольной форме. Я была не одна, кто смотрел. Многие девушки смотрели, и они смотрели много. Некоторые из них даже подходили к нему, пока он разминался.

Каждый раз, когда я видела, как он разговаривает с ними, ревность разъедала меня вместе с собственническим чувством. Он не был моим, но это не мешало мне сжимать руки в кулаки и желать, чтобы мне не приходилось видеть, как он разговаривает с другими девушками. Он ни разу не взглянул в мою сторону, и было трудно обмануть себя, думая, что это не влияет на меня.

Чтобы отвлечься, я посмотрела на Кевина, который сидел между мной и Маркусом. Они держались за руки, и я в сотый раз растаяла от очередного проявления их привязанности. Кевину было нелегко встречаться, особенно в первые несколько дней, когда шепот и любопытные взгляды следовали за ним и Маркусом, когда они ходили рука об руку по школе, но Маркус – этот очаровательный парень, справлялся с этим как чемпион, поддерживая Кевина во всем. Он не позволял никому до него дотрагиваться, и было трогательно видеть, как он так защищает Кевина.

Кевин немного изменился, стал немного увереннее в себе. Он по-прежнему предпочитал меньше говорить, но присутствие Маркуса рядом с ним творило чудеса с его самооценкой. Он начал принимать свою сексуальность и позволять себе быть с кем угодно, и я была рада за него.

Потепление к Маркусу также помогло ему расслабиться рядом с Хейденом, и у меня возникло предчувствие, что он уже не влюблен в Хейдена или меня так, как раньше. Я была рада не только за него, но и за Маркуса.

Я улыбнулась им.

– Значит, завтра у вас будет недельная годовщина, да?

Кевин покраснел. Он был таким милашкой.

– Да. – Он поправил очки на носу. – Люди вообще празднуют недельные годовщины?

Я усмехнулась.

– Вы двое можете отпраздновать.

– Я хочу сходить поесть мороженое с тобой, – полушутя сказал Маркус, глядя на Кевина глазами, полными обожания.

– Вам стоит, – сказала я ему. – Кевин без ума от мороженого в любое время года.

– Есть один небольшой салон возле реки, «Ледяная хижина», – сказала Сара. – Хейден водил меня туда на прошлой неделе. Их мороженое просто объедение.

– Я ходила туда. – Мел вставила это с другой стороны Сары. – Их мороженое лучшее, не так ли, Стивен? – Она взглянула на него, который сидел рядом с ней, уткнувшись лицом в телефон.

Он едва взглянул на нее, полностью отвлекаясь на то, что было на его экране.

– Что? Да, да, конечно.

Мел закатила глаза.

– Мозг Стивена перестал работать. – Стивен даже не услышал ее, его взгляд был прикован к устройству.

– Тогда мы можем пойти туда, – сказал Маркус Кевину. – Что ты думаешь?

Кевин улыбнулся.

– Я за.

Я хихикнула и положила руку на плечо Кевина, наклонившись к нему.

– Просто убедись, что Кевину не придется есть слишком много мороженого. Он на самом деле не знает, когда остановиться.

Кевин покраснел, а Маркус улыбнулся. По привычке я взглянула на Блейка, который стоял рядом, лицом к нам. Он почти сразу же отвел взгляд, и моя улыбка исчезла. Я могла бы поклясться, что он смотрел на мою руку, которая все еще была на плече Кевина.

Я убрала ее, мое сердце подпрыгнуло. Мел что-то сказала, но я не услышала ее, так как мои мысли лихорадочно крутились в моей голове. Блейку было так легко заставить меня смутиться.

Лицо Сары засияло, когда Хейден направился в нашу сторону, и ее звездные глаза скользнули вниз и вверх по его телу. Как и Блейк, Хейден привлекал внимание девушек, но он никогда не смотрел ни на кого, кроме Сары, его взгляд тлел.

Он присел перед ней и положил руки ей на колени, и я не смогла сдержать улыбку, появляющуюся на моем лице. Но через секунду во мне вспыхнула зависть, напомнив мне, что я хочу того же самого с Блейком. Мой предательский взгляд снова устремился на него. Я очень нервничала из-за песни, которую собиралась исполнить, тем более, что Блейк должен был быть среди зрителей.

– Ты выглядишь так, будто собираешься раздеть меня прямо здесь, – услышала я шепот Хейдена ей на ухо. Я покраснела, оглядывая спортзал, притворяясь, что не слышала этого.

– Я раздену тебя позже, – соблазнительно ответила она ему на ухо и поцеловала его в щеку.

Мои пальцы сами собой сжались в кулак. Их обмен шепотом вернул мне воспоминание о губах Блейка, и это было почти слишком. Я закрыла глаза и глубоко вздохнула. Трудно было поверить, что это произошло на самом деле, а не было просто плодом моего воображения.

Игра началась десять минут спустя, и мои глаза чаще всего искали Блейка. Я была в восторге от того, что видела его игру, очарованная его сосредоточенностью и навыками. Он и Хейден набрали больше всего очков, и когда наша команда выиграла, весь спортзал разразился радостными возгласами и неразборчивыми криками, и я вскочила на ноги, чтобы похлопать, как и все остальные, с гигантской улыбкой на лице.

Парни бросились друг к другу и обнялись. Я выкрикивала слова поддержки вместе с другими, и когда Блейк посмотрел в мою сторону, это было похоже на удар, который выбил из меня весь воздух. Наши взгляды встретились впервые почти за неделю. Наши глаза передавали то, чего не передавали наши тела, и это вызвало во мне жгучую тоску, которая росла с каждой секундой, проведенной нами, глядя друг на друга.

Несколько мгновений казалось, что нашего спора и не было. Как будто были только мы и эта связь, которая резонировала между нами, и мир больше не был таким темным.

Но затем Мейсен похлопал Блейка по спине и обменялся с ним несколькими словами, заставив Блейка отвести взгляд от меня, и чары были разрушены. Сара встретила Хейдена на полпути, прежде чем они отправились в праздничный поцелуй, который был достоин фильма, вызывая еще одну болезненную фантазию о нас с Блейком вместе.

Мой телефон завибрировал в кармане. Я достала его и разблокировала, чтобы найти сообщение от мамы.

«Мы здесь.»

Я оглядела зрителей на трибунах, прищурившись, чтобы найти своих родителей в море лиц. Я заметила их зажатыми между другими родителями в предпоследнем ряду. Мама помахала мне, а я помахала в ответ, все больше нервничая. Я просто хотела, чтобы они гордились мной, когда я начну свое сольное выступление.

– Мои родители здесь, – сказал я Кевину.

Он поправил очки на носу.

– Ты будешь крутой, Джесс. Им и всем понравится.

Я потянула рубашку и разгладила невидимые складки. Примерно через тридцать минут начнутся сольные выступления, и мне придется выступать перед всеми. Я должна была это сделать. Я должна была.

– Мне следовало бы изучить дыхательные техники моей мамы. Думаю, я буду на грани гипервентиляции.

– Не переживай из-за этого. У тебя все получится.

– Нам следовало бы спеть дуэтом. Мне было бы легче выйти туда, если бы рядом был кто-то.

– Ты сможешь, Джессика, – подбодрил Маркус. – Знаешь, что мисс Донован всегда говорит тебе: у тебя такой хороший голос, что ты будешь хорошо петь, как бы ты ни пела.

Я вздохнула.

– Она приукрашивала, чтобы я расслабилась.

– Но она не лгала, – сказал Кевин. – Твой голос идеален.

– Спасибо, – выдохнула я и подошла поприветствовать родителей.

Они были рады увидеть мое выступление, потому что это было мое первое публичное выступление с шестого класса. Мама несколько раз говорила мне этим утром, как она мной гордится, и заверяла, что я отлично справлюсь. Папа поднял большой палец вверх и сказал, что на сто процентов уверен, что всем понравится мое соло.