Текст книги "В ловушке"
Автор книги: Вера Холлинс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 26 страниц)
Он встал и подошел к окну, скрестив руки на груди.
– Тогда почему ты не ушла?
Слезы навернулись на глаза, когда я поднялась с дивана.
– Я хотела. Так много раз я была близка к тому, чтобы уйти. Но я не могла, и я бы ненавидела себя еще больше, если бы позволила тебе выгнать меня отсюда. – Я на мгновение закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. – И подумать только, что ты причинил мне боль, заставляя уйти только потому, что не мог вынести моего присутствия… Это ужасно. Ты ужасен. Я ничего тебе не сделала.
Все его тело заметно напряглось, но он не обернулся, некоторое время стоя неподвижно. Он сжал руки.
– Я знаю. И мне жаль. – Слова были едва произнесены шепотом, но они были там, заперев меня в недоумении.
Я стиснула зубы.
– Тебе жаль?
– Да.
– Это шутка? Ты хочешь, чтобы я поверила тебе, чтобы потом ты мог причинить мне еще больше боли?
Он повернулся ко мне, нахмурившись.
– Что? Конечно, нет. Ты думаешь, я бы сказал тебе, что я чувствовал тогда, если бы это было так?
Я просто скрестила руки на груди, долго изучая выражение его лица. Оно выглядело достаточно искренним.
– Я обдумал то, что ты сказала мне в пятницу вечером, и понял, что зашел слишком далеко. Прости, что я причинил тебе всю эту боль. Прости, что я так с тобой обращался. Ты этого не заслужила.
Я не почувствовала его извинений, даже если они были настоящими. Я не могла после того, в чем он мне только что признался.
– Ну, я не принимаю твои извинения.
Он нахмурился.
– Почему?
– Потому что я не чувствую, что ты действительно сожалеешь, и ты зашел слишком далеко с тех пор. С самого первого дня, на самом деле. Я даже истекала кровью в тот день, и все из-за тебя. Засовывала пальцы себе в горло – из-за тебя. Твои извинения ничто по сравнению со всеми теми ужасами, которые ты заставил меня пережить. Так что нет, мы не можем начать все с чистого листа. Между нами слишком много обид.
Он стиснул челюсти.
– Тебе правда нужно все усложнять?
Я закашлялась.
– Я все усложняю?
– Да, потому что я пришел сюда не для того, чтобы спорить. Я пришел извиниться.
Я отвернулась, сделав судорожный вдох, отказываясь зацикливаться на боли в груди. Я хотела простить его. Я хотела сказать, что у нас все хорошо. Но я не была готова. Это казалось неправильным.
Я скрестила руки на груди.
– Может, уже слишком поздно, Блейк. Может, мне больше нет дела до твоих извинений.
Я не слышала, как он двигался, но в одно мгновение он оказался прямо передо мной. Я ахнула, когда он поднял мой подбородок и заставил меня посмотреть в его измученные глаза, и желание прикоснуться к нему было сильным. Он был так близко ко мне, и было бы так легко просто наклониться к нему и искать его объятий.
– Что ты хочешь, чтобы я сделал? Пресмыкался у твоих ног?
Я высвободила подбородок из его хватки.
– Да, Блейк. Именно этого я и хочу, чтобы ты сделал, – прорычала я, прежде чем смогла остановиться. – Ты думаешь, одного жалкого извинения достаточно, чтобы я забыла обо всем, что ты мне сделал?
Его глаза стали жестче.
– Жалкого извинения? В какую игру ты играешь?
– Игру?
– Ты говоришь, что я тебе нравлюсь, но ты притворяешься недотрогой.
Я нахмурилась, ненавидя то, что мои чувства полностью раскрыты перед ним.
– Я не притворяюсь недотрогой! Я даже не хочу быть с тобой.
Мышцы его челюсти напряглись.
– Хорошо, – сказал он. Это одно слово не должно было ранить меня, но ранило. – Потому что я никогда не буду с тобой.
Я отпрянула, когда в мое сердце вбили еще один гвоздь. Конечно, Блейк никогда не будет со мной. Мы никогда не будем вместе, и мне давно пора было обрубить корни этой больной фантазии. Я позволяла ей расти слишком долго.
– Я не ожидал, что ты все сразу простишь, но я думал, что это может быть началом. Однако теперь я вижу, что было ошибкой приходить сюда.
Насколько более униженной я могла себя чувствовать? Я подошла к коробке с салфетками и схватила еще одну, когда первая слеза скатилась по моей щеке.
– Да, это была ошибка. – Я едва могла держать голос ровным. – А теперь, пожалуйста, уходи.
– Хорошо. Как бы то ни было. Я оставлю тебя в покое. Навсегда.
Я с трудом сглотнула, и снова хлынули слезы.
– Звучит здорово.
Его уходящие шаги были единственным, что было слышно, пока он не остановился. Я затаила дыхание, ожидая, совершенно неподвижно.
– Только не вызывай у себя рвоту, ладно? Береги себя.
Мое сердце сжалось слишком болезненно. Я не сказала ни слова. Секунды прошли в полной тишине, как будто он ждал моей реакции, но я не обернулась. Я даже не пошевелилась. После, как мне показалось, мучительно долгого времени он ушел, и только тогда я позволила себе пошевелиться. Я упала на диван и разрыдалась еще сильнее.
Это было хорошо. Он оставил меня в покое. Идеально.
Только я не могла почувствовать ни капли радости.
ГЛАВА 17
Блейк сдержал свое слово. В четверг я вернулась в школу, и он вел себя так, будто меня не существует, каждый раз, когда мы были рядом. Я должна была вздохнуть с облегчением и принять эту новую главу в жизни, где мне не нужно было беспокоиться о нем, но я продолжала искать его, отчасти из-за привычки, рожденной из глубоко укоренившегося страха, а отчасти потому, что… потому что я не могла перестать думать о поцелуе или об изменении его поведения.
Я была последним человеком, который держал обиду, всегда готовая простить, но когда дело касалось Блейка, я не позволяла себе этого. Тем не менее, в эти дни мне ничего не оставалось, как плакать и размышлять о резких словах, которые я ему сказала. Я переживала из-за его извинений. Я переживала из-за них очень, но я боялась, что он передумает и вернется к старым привычкам. Шесть месяцев издевательств не могли быть так легко смыты несколькими тихими словами.
Мы с Сарой переписывались во время урока английского, и я упомянула о поцелуе и его визите в понедельник. Она была, мягко говоря, удивлена.
«Это объясняет, почему я не видела его ни с одной девушкой на этой неделе», написала она мне.
Мое сердце забилось сильнее, и я нашла глупую надежду в ее словах.
«Ты ему нравишься. Очень. Может быть, однажды он даже полюбит тебя.»
Я сдержала фырканье и взглянула на мисс Доусон. Ее взгляд был устремлен на студентов в первом ряду.
«Полюбит меня? Я так не думаю. Он не позволит себе полюбить меня», ответила я ей.
«А если бы он это сделал, что бы ты сделала?»
Мое сердце сжалось от тоски. Я минуту смотрела на ее сообщение, пока во мне боролись чувства к нему за доминирование, противоположные моему желанию. Поцеловать его и потерять себя в его сильных объятиях…
Нет, нет, нет, абсолютно нет.
«Ничего.»
«Почему?»
Я встретилась с ее карими глазами, в которых было сочувствие ко мне, и вздохнула.
«Потому что он ужасен, и я чувствую, что он собирается причинить мне боль. Как всегда.»
Она заправила прядь волос за ухо и сделала поцелуйное движение губами в сторону Хейдена. Медленная ухмылка растянулась по его лицу, когда он потянулся рукой под ее стол, чтобы сжать ее бедро. Я отвела взгляд, покраснев. Почти сразу же я представила, как Блейк делает со мной то же самое…
Мой телефон снова завибрировал.
«Я тебя понимаю. Ты считаешь, что лучше оставаться в безопасности, чем потом сожалеть, верно?», написала она.
Мои пальцы зависли над экраном, пока я думала над ответом. Она снова написала мне, прежде чем я успела что-то придумать.
«Если хочешь знать мое мнение, он просто пытается бороться с этим.»
Я думала о словах Блейка в ту ночь, когда мы поцеловались на вечеринке.
«Может быть, но как ты можешь быть в этом так уверена?»
«Потому что именно это и делал Хейден, прежде чем признался мне. Он был сбит с толку своими новыми чувствами, когда все, что он знал, это ненависть, и затем он попытался избавиться от них.»
Ее следующее сообщение пришло через несколько секунд.
«Но я не думаю, что Блейк может с ними бороться.»
«Потому что ты не можешь победить свое сердце?»
«Ты можешь победить, но не всегда. Я не могла победить свое.»
«Ты когда-нибудь жалела об этом?»
Краем глаза я увидела ее улыбку.
«Никогда. Даже сейчас, когда мы с Хейденом сильно ссоримся, я чувствую, что мы на шаг ближе к взаимному выздоровлению, потому что мы можем научиться лучше общаться и преодолевать препятствия одно за другим.»
Преодолевать препятствие одно за другим… Я не могла отвлечься от ее сообщений до конца занятий, думая о том, как я всегда позволяла своему сердцу вести меня. Если Сара тогда не смогла ничего сделать против своих чувств к Хейдену и была более рациональной, чем я, что я могу сделать? Я была слишком глубоко. Я даже смотрела видео на YouTube и читала блоги, в которых говорилось о том, чтобы двигаться дальше, но это было похоже на то, как будто я пыталась построить ракету. Я могла только надеяться, что как только я поступлю в колледж, расстояние и время сделают свое дело.
Третий урок был свободным, так как учитель в последнюю минуту заболел, и они не смогли найти замену, поэтому я пошла в библиотеку, думая, что смогу написать ноты для своего соло там, не будучи отвлеченной. Школьный фестиваль был через неделю, но я не могла попрактиковаться на гитаре или петь с больным горлом в последние несколько дней. По крайней мере, я смогла спланировать и сочинить. У меня уже была мелодия в голове, которая просто умоляла, чтобы ее выпустили в мир, от чего у меня кружилась голова.
Я направилась к своему шкафчику, чтобы забрать наушники, намереваясь использовать музыкальное приложение, которое я скачала, чтобы создавать музыку, когда меня нет дома. Я прошла мимо спортзала, и сквозь стену меня встретили непрерывные удары баскетбольного мяча и скрип кроссовок. Мое сердце забилось быстрее, ассоциируя эти звуки с Блейком, и я покачала головой от своей глупой реакции. Это мог быть кто угодно внутри, и даже если это был Блейк, это не имеет значения…
Крик, который звучал так, будто он исходил из глубины души человека, остановил меня. За ним последовал другой, на грани крика, наполняя меня беспокойством. Мои ноги быстро понесли меня к дверям спортзала.
Я приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Блейк играл в баскетбол один на площадке, и мне пришлось сдержать вздох, который жаждал вырваться наружу. Он быстро двигался по площадке, агрессивно ведя мяч и снова и снова бросая его в прыжке. Каждый раз он забивал мяч в корзину.
Измученный взгляд на его лице вызвал во мне горькое чувство, и я поймала себя на мысли, что хотела бы сделать что-нибудь, чтобы это выражение исчезло. Казалось, он убегает от своих демонов, каждое его движение было полно тревоги, которая овладела его телом. Мой разум перенесся к тому шокирующему видео.
Я закрыла глаза под натиском ужасных образов. Я наконец-то могла лучше его понять. То, что он пережил до и после того дня, не оправдывало его беспощадности, но объясняло всю эту бесконечную злость и ненависть.
С еще одним леденящим кровь криком он замахнулся мячом на корзину и оперся на колени, тяжело дыша и покрытый потом. Мяч ударился о щит и отскочил от пола в моем направлении. Он продолжал катиться, пока не остановился рядом со мной, но Блейк не обернулся, чтобы поймать его. Вместо этого он остался в том же положении.
Я находила его одного на баскетбольной площадке достаточно раз, чтобы знать, что это был его способ избавиться от всего, что его беспокоило, и после просмотра того видео я могла только представить себе степень его боли. Баскетбол был его отдушиной, позволявшей ему выплеснуть свой сдерживаемый гнев и агрессию на площадку, но этого было недостаточно, потому что он был ходячей бомбой напряжения, которая могла взорваться в любой момент, спровоцированная или нет.
Теперь его взгляд был устремлен в одну точку перед ним, а его глаза смотрели вдаль, из-за чего казалось, что он не здесь, а в каком-то страшном месте. Мой инстинкт подсказывал мне помочь ему. Но помочь ему в чем?
Я сжала пальцы в кулак, глядя в коридор, ведущий к моему шкафчику. Я прекрасно знала, что должна держаться от него подальше. Он сказал мне, что оставит меня в покое. Я наконец-то обрела свободу. Самым разумным и логичным было бы держаться от него на максимально возможном расстоянии и забыть о нем. Это был единственный способ двигаться дальше.
Так что, черт возьми, я сейчас делаю?
Я вошла в спортзал и взяла мяч. Он не сдвинулся ни на дюйм, его глаза все еще были устремлены на ту же точку на полу.
– Привет, Блейк. – Мое сердце колотилось слишком сильно. Он оставался неподвижным, его руки сжались в кулаки на коленях. – Блейк? Блейк, ты меня слышишь?
Ему потребовалось несколько секунд, чтобы отреагировать. Он выпрямился и обернулся, его лицо было напряжено от боли и страха, он просто смотрел сквозь меня. Я наблюдала за ним, пытаясь понять, почему он вообще чувствует страх, но ничего не придумала.
Я бросила мяч в корзину, пытаясь удержать на нем взгляд.
– С тобой все в порядке?
Его лицо приняло настороженное выражение, когда его глаза наконец сфокусировались на мне.
– Что… – Он сжал переносицу и закрыл глаза, тяжело дыша. – Что ты делаешь?
Я пытаюсь помочь тебе с твоими демонами, потому что, очевидно, я не могу просто уйти, когда тебе больно.
– Давай сыграем один на один.
Он открыл глаза и прищурился, глядя на меня, и мое лицо покраснело. Мое предложение прозвучало нелепо даже для моих собственных ушей, учитывая наши обстоятельства. Он начал глубоко дышать, потирая тыльную сторону ладони другой рукой, выглядя слишком настороженно.
– После всего, что ты сказала в понедельник?
Я остановилась на линии штрафного броска, прежде чем нацелиться на корзину, еще больше покраснев под его жестким взглядом. Это было очень нетипично для меня, но мне нравилось, что я еще не убежала. Я дважды кашлянула и шмыгнула носом.
– Я просто хочу поиграть с тобой.
Я бросила в корзину и почувствовала знакомый прилив сил от движения. Я знала, что промахнусь, потому что в последний раз я играла в баскетбол с моими кузенами в моем родном городе во время последних рождественских каникул, но это не погасило волнения. Я любила баскетбол, несмотря на то, что была средним игроком.
Я промахнулась на несколько дюймов от корзины, и мяч прошел прямо под ней. В следующий раз мне нужно вложить больше силы в свой бросок. Я подошла к мячу и подняла его.
– Я не хочу играть с тобой, так что передай мне мяч и уходи.
В необычном порыве смелости я слегка улыбнулась ему и посмотрела на него из-под полуопущенных век.
– А если нет?
Страдания сошли с его лица, как будто демоны, державшие его в плену, начали исчезать. Его глаза наполнились совершенно другими эмоциями, когда он стер расстояние между нами медленными шагами. Он остановился слишком близко ко мне, и мне пришлось поднять голову, чтобы поддерживать зрительный контакт, не в силах дышать.
– Осторожнее, Джесси, – тихо сказал он. – Ты не можешь играть со мной.
Я была уверена, что он слышал, как безумно колотится мое сердце. Невозможно было не заметить, как горячо он выглядел в своей черной баскетбольной майке и шортах. Капли пота, стекающие по его точеным скулам и челюсти, только добавляли ему привлекательности.
– Я просто хочу поиграть в баскетбол. Ничего больше.
Он наклонил голову набок.
– Ты вообще умеешь играть?
С милой улыбкой я ввела мяч в корзину, согнув колени и бросив, предчувствуя, что на этот раз я попаду. Мяч балансировал на ободе, прежде чем пролететь мимо, но, по крайней мере, я не промахнулась. Я улыбнулась, чувствуя себя самодовольной, что доказала свою точку зрения.
– Это не так уж и сложно, – сказала я, поворачиваясь к нему лицом. Мое сердце затрепетало, когда я встретила его пристальный взгляд. Он пронзил меня насквозь и согрел во многих местах. – Я часто играю со своими кузенами в моем родном городе.
– Ты все еще болеешь?
Мои губы изогнулись в улыбке против моей воли, потому что он звучал так, будто его это волновало.
– Ты говоришь как мой папа. – Я не смогла удержаться от шутки. Он не нашел это забавным, нахмурившись на меня, но это только сделало мою улыбку еще шире.
Я побежала трусцой, чтобы подобрать мяч, который остановился в паре футов позади нас. Мне не следовало играть, потому что я все еще не полностью выздоровела и должна был петь на фестивале на следующей неделе. Если бы мне стало хуже, у меня не было бы достаточно времени, чтобы отрепетировать свое соло. Тем не менее, я была полна волнения и энергии.
Я предложила Блейку сыграть со мной один на один. Сумасшедшая. Но, по крайней мере, он не выглядел таким обеспокоенным, как до того, как я пришла. Миссия выполнена.
Я подняла мяч.
– Раз тебе интересно, у меня все еще течет нос, и иногда мне кажется, что я выплюну легкие, спасибо, что спросил. Но я не калека, так что давай играть.
Его губы дернулись.
– Ты думаешь, ты смешная?
Я прикусила нижнюю губу, что привлекло его внимание.
– Может быть.
Он метнул взгляд мне в глаза.
– Вот это интересно.
– Что именно?
Он указал на меня рукой.
– Твоя уверенность. Ты не маленькая, испуганная мышка, когда разговариваешь со мной.
Я тоже удивлялась сама себе.
– Ты тоже изменился. Ты больше не ведешь себя как большой, страшный волк. Или, по крайней мере, не так сильно.
Он приблизился ко мне, и между нами повисло ощущение опасности.
– Ты была бы дурочкой, если бы так думала. Я хуже всех.
Я была парализована его пристальным взглядом, и не могла отвести от него взгляд, мое сердце громко колотилось в ушах. Он двигался так быстро, что я даже не заметила его, вырвав мяч у меня из рук одной рукой. Он вел мяч в корзину быстрее, чем я когда-либо могла, и сделал данк, его тело ловко извивалось в воздухе.
Просто вау. Мои губы приоткрылись, когда я с благоговением уставилась на него. Это тело и эти движения…
– Ты перестанешь пялиться на меня и начнешь играть? – Спросил он, вырывая меня из задумчивости. – Первый, кто попадет в двенадцать корзин, побеждает. – Он так быстро передал мне мяч, что я едва успела его поймать. – Дамы вперед, – сказал он насмешливым голосом.
– Не нужно делать мне одолжений только потому, что я девчонка.
Он ухмыльнулся.
– Не волнуйся. Мне не понадобится и пяти секунд, чтобы вернуть этот мяч.
– Вот как? – Я выбила мяч из трехочковой линии и повернулась лицом к корзине. Я не была большой поклонницей вызовов и обычно отступала от них, но в этот раз я не хотела этого делать. Я не хотела снова вести себя как трусиха перед Блейком.
Он встал передо мной в стойку, блокируя меня, и я метнулась в сторону. Мой адреналин взлетел, несмотря на протест моего тела против напряженного движения. Я не могла стереть улыбку с лица, когда я вела мяч ближе к корзине, а Блейк непрерывно блокировал меня. Он не пытался отобрать у меня мяч, что заставило меня заподозрить, что он слишком мягок со мной.
– Разве ты не говорил, что тебе нужны всего несколько секунд, чтобы вернуть мяч? – Бросила я вызов, когда оказалась примерно в десяти футах от корзины.
Ему не нужно было, чтобы я говорила что-то еще. Он ухмыльнулся и потянулся за мячом, пока тот был в воздухе, слишком легко его украв. Он развернулся и сделал бросок в прыжке, идеально забросив в корзину.
– Эй! Это нечестно! Ты намного быстрее меня!
Он ухмыльнулся и вывел мяч из корзины.
– Так ты хочешь, чтобы я оказал тебе услугу, потому что я быстрее тебя? Как это может быть честно?
Я хмыкнула. Конечно, я не собиралась использовать карту девушки. Я заблокировала его, но у меня не было ничего против его размеров или техники. Он слишком хорошо защищал мяч, меняя руки и вращаясь слишком быстро, чтобы я могла сделать достаточно хороший ход. Он набрал еще одно очко в еще одном безупречном движении. Я начала задыхаться.
– Какой у тебя родной город? – Спросил он, отходя.
– Бриджпорт.
Он бросился в сторону, чтобы приблизиться к корзине. Я попыталась выхватить у него мяч, но он провел его между ног, развернулся в сторону и бросился прямо в корзину. Он сделал слэм-данк и повис на кольце. Я уставилась на него.
Ну какой же он горячий…
– Усиль свою игру, – сказал он мне, прежде чем передать мне мяч, хотя он не должен был этого делать. – Три очка для меня и ноль для тебя.
Я отступила от него и сказала себе, что нужно больше сосредоточиться на игре, а не на его точеных скулах и челюсти.
– Ты скучаешь по нему? – Спросил он, остановившись передо мной в оборонительной стойке. Мой взгляд скользнул по впечатляющим мускулам его поднятых рук, и я внутренне поморщилась.
– Скучаю по чему? По своему родному городу? – Я поменяла руки, но он даже не попытался украсть мяч, не сводя с меня глаз.
– Да.
Я уставилась на него, удивленная тем, что он хотел это знать. На самом деле, весь этот разговор был удивительным. Мы нормально общались. Я должна была быть осторожной с ним и отказаться рассказывать что-либо о себе, но я также хотела рассказать ему все. Я хотела открыться ему.
Я сделала шаг в сторону, чтобы обойти его, но он не позволил мне.
– И да, и нет. Почему ты не отбираешь мяч?
Поскольку у меня не было возможности приблизиться к корзине, я надеялась на лучшее и бросила. Он мог подпрыгнуть и схватить мяч, но не двинулся. Он определенно поддавался.
Я промахнулась, и мяч вместо этого ударился о щит. Я несколько раз кашлянула, и слишком напрягалась, но не хотела останавливаться.
Он снова позволил мне завладеть мячом, но я вернула его ему.
– Не будь со мной нежен, – сказала я ему. – Если я забью, я хочу сделать это сама.
Что-то похожее на уважение промелькнуло на его лице, и он кивнул. Он медленно отбил мяч, направляясь в другую сторону, и я использовала это как шанс украсть его. Я потянулась за ним один раз, но он отступил. Я потянулась за ним снова, пресекая его попытку обойти меня, но затем он поймал мяч обеими руками и развернулся на каблуке в сторону.
Я заблокировала его в последний возможный момент, планируя ударить по мячу так, чтобы он его выронил, но наши тела столкнулись, когда он обернулся, и мы оба потеряли равновесие. Я рухнула на пол, а он упал на меня, когда мяч отскочил от нас. На долгое мгновение его тело полностью оказалось на моем, твердые ребра его тела вдавливались в каждый дюйм меня.
– Блядь, – прорычал он, приподнявшись на локтях, заключив меня в клетку своими руками. Его мужской запах окутал меня, и мое сердце начало свой дикий ритм.
Его взгляд скользнул по моему лицу, напомнив мне, что на мне нет никакого макияжа. Просто великолепно. Без тонального крема недостатки моего лица были видны за милю, как и мой двойной подбородок.
Но он выглядел так, будто его не волновали мои физические недостатки. На самом деле, он продолжал смотреть на меня, его взгляд становился все темнее и интенсивнее. Моя грудь сжалась. Он ничего не сказал, изучая мое лицо, и я могла бы поклясться, что его губы приблизились на несколько дюймов к моим…
Он провел пальцами по переносице, разглядывая ее.
– У тебя веснушки.
Покраснев, я отвела голову в сторону.
– Да. И что?
Он не улыбнулся, но его глаза стали немного мягче.
– Они милые.
Милые? Блейк Джонс только что сказал, что мои веснушки милые. Те самые веснушки, которые я хотела бы волшебным образом удалить.
– Мне они не нравятся, – выпалила я.
Он слегка улыбнулся мне.
– А должны.
Он поднял колено выше между моих ног, переместив вес, когда он наклонился еще ближе к моим губам, и я с трудом дышала, воюя с собой. Я не должна была позволять ему это.
Он не заслуживает меня, он не заслуживает меня, он не заслуживает меня…
– Спасибо, – сказал он едва слышным голосом.
Я перевела взгляд с его губ на его глаза.
– За что?
– Ты снова помогла мне.
Эта одна фраза сильно повлияла на меня, и мне стало сложнее бороться с потоком моих чувств.
– Что я сделала?
– Мне было легче справляться с болью, потому что ты отвлекала меня. – Его дыхание обдувало мои губы, и я отвела голову в сторону, борясь с этим, отказываясь позволить ему поцеловать меня. Я знала, что не должна позволять своему состраданию к нему перевешивать горькую правду о том, что мне следует держаться от него подальше.
Его дыхание теперь было на моей шее, скользя по ней короткими, теплыми хлопками…
Я закрыла глаза и тяжело сглотнула. Я почти чувствовала это. Его губы на моей шее…
Не надо, подумала я, или я прошептала это?
Поцелуй так и не состоялся. Он слез с меня и сел рядом со мной. Я несколько секунд смотрела в потолок, мое сердце колотилось в ушах.
– Ну и что? Ты собираешься мне ответить? – Спросил он, и я неохотно посмотрела на него. – Почему ты не скучаешь по своему родному городу?
Я села и вздохнула, глядя на свой облупившийся розовый лак для ногтей. Я не понимала, почему он был заинтересован. Он лез в мою жизнь, чтобы… что? Удовлетворить свое болезненное любопытство? Собрать больше материала, который он мог бы использовать против меня?
Но когда я рассмотрела его лицо, я не нашла ничего злонамеренного. Если только я не была безнадежно наивной, за его вопросом не было никаких злых намерений.
– Меня там тоже травили, – наконец ответила я. Мое лицо потеплело, когда на меня нахлынул поток плохих воспоминаний.
Там я не вписывалась в то, что некоторые мои сверстники считали приемлемым или привлекательным, отсюда все эти оскорбления и насмешки в мой адрес. Они считали себя забавными. Они считали, что имеют право смеяться надо мной, как будто я была менее достойна из-за своих форм. Как будто не было человека с чувствами под этой внешностью. Как будто имело значение только то, что тебя считают красивой снаружи. Поэтому они издевались надо мной и смеялись надо мной, заставляя меня чувствовать себя чужой.
– Не новость, да? – Спросила я, когда он промолчал.
– За что тебя травили?
Я недоверчиво усмехнулась. Он, как никто другой, должен был знать ответ на этот вопрос.
– Ты мне скажи. – Я встала. – Ты тот, кто назвал меня толстой в тот день, когда я сюда попала.
Он нахмурился и вскочил на ноги.
– Я на самом деле не это имел в виду.
Мои глаза округлились.
– Давай еще раз?
Он пошел за мячом, избегая моего взгляда.
– Когда я впервые увидел тебя в школьной столовой, я не думал, что ты толстая. – Он начал отбивать мяч. – Ты не худышка, и у тебя были изгибы, да, но это не помешало мне разглядывать тебя.
Я нахмурилась на него.
– Позволь мне прояснить это – ты не считал, что я толстая в тот день в столовой.
– Верно.
– Ты считал… – Мне пришлось нагло высказаться и задать вопрос, который я сгорала от желания задать. – Ты счел, что я привлекательная?
Он отвел взгляд, наклонив голову вниз.
– Да.
Мой живот сделал несколько сальто, выдавая мой гнев. Я проигнорировала его.
– Но ты же сказал мне, что я жирная.
Он сильнее отбил мяч.
– Да.
– Почему?
– Потому что я предположил, что это может быть твоей слабостью. Поэтому я использовал это против тебя.
– Ты использовал это против меня, потому что по какой-то причине я тебе не понравилась с того момента, как ты меня увидел.
Он перестал пинать мяч и, наконец, посмотрел на меня.
– Именно так.
Я зажала рукой рот. Я не знала, что хуже: то, что Блейк думает, что я толстая, и стыдит меня за то, что я толстая, или то, что он на самом деле не считает меня толстой, а стыдит меня за то, что я толстая, потому что хочет использовать мою слабость против меня.
– И почему я тебе не понравилась?
Он молчал, снова начав отбивать мяч, и каждый отскок приносил больше напряжения и гнева, которые быстро распространялись и все больше завладевали мной. Так что это был еще один вопрос, на который он собирался отказать мне в ответе.
– Ты хоть представляешь, что ты натворил? У меня и так достаточно плохое представление о себе, но ты должен был сделать его еще хуже?!
Он бросил мяч и провел рукой по лицу.
– Я уже говорил тебе, что понял, насколько это было неправильно. Что-то во мне изменилось за последние несколько дней. Я уже не тот парень, которому было все равно, как сильно тебе больно. Если бы я мог сейчас взять эти слова обратно, я бы это сделал.
Я покачала головой. Моя грудь ныла от острой боли, которая так долго в ней жила.
– Если бы ты только знал… если бы ты только знал, как глубоко ранит каждое твое оскорбление. Если бы ты только знал, как сильно я себя ненавидела. – Я шмыгнула носом и повернулась к нему спиной. – Ты сломал меня, – прошептала я.
Он долгое время ничего не говорил, и я уже начала думать, что он вообще не собирается говорить.
Но потом он сказал:
– Если бы ты мне тогда это сказала, мне, наверное, было бы все равно. Но сейчас… сейчас мне больно. Мне больно, что я причинил тебе столько боли. Мне больно знать, что я так сильно тебя ранил, и я никогда не смогу все вернуть.
Я закрыла глаза, говоря себе, что не поддамся сожалению и чувству вины, которые я слышала в его тоне. Несколько тихих слов не могли заменить ужасы его поступков, или так я продолжала убеждать свое сердце.
– Но есть кое-что, чего я не понимаю, – продолжил он. – Почему ты никогда не сопротивлялась? Почему ты позволяла людям вытирать об тебя ноги?
Я резко открыла глаза и обернулась.
– Извини?
– Почему ты позволяешь людям оскорблять тебя?
– Я позволяю им?
– Да.
– Ты серьезно спрашиваешь меня об этом? Ты, кто контролировал меня и вселял в меня страх каждый день?
– Это все у тебя в голове. Страх и неспособность защитить себя – все у тебя в голове. Я не умаляю свою вину, но ты позволяешь своему разуму играть с тобой, позволяя мне и другим этим пользоваться.
Я стиснула зубы, кипя от злости.
– Ты не знаешь, о чем говоришь.
Стиснув зубы, он преодолел расстояние между нами.
– Не знаю? Ты понятия не имеешь, через что я прошел.
Я замерла, кадры из того видео снова вторглись в мой разум. Его глаза стали бурными, когда он схватил меня за плечи и потянул так, что наши лица оказались на расстоянии вздоха. Он дрожал.
– Я знаю страх лучше всех. Черт, страх разрушил мою жизнь! Но я никогда не переставал бороться с ним. Каждую секунду своей жизни я борюсь с ним. Ты? Ты просто убегаешь от него, но бегство не заставляет плохие вещи исчезать. Так что вместо того, чтобы играть роль маленькой, слабой девочки, которая ждет, пока Сара и другие спасут ее задницу, или терпеть. Дай отпор. И даже если ты пострадаешь в процессе, по крайней мере, ты не будешь жалкой трусихой в конце. – Он отпустил меня, взял мяч и вышел из спортзала, оставив меня стоять на месте.
