Текст книги "Дракон с отрезанными крыльями (СИ)"
Автор книги: Вера Эн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 28 страниц)
– Ладно, раз не хочешь… – согласилась она и отняла наконец пропитанный кровью бинт от головы кузена. – Вам с отцом виднее. А вот с Аной я бы на твоем месте поговорила.
– Что я ей скажу? – снова бесцветным голосом поинтересовался Хедин и махнул рукой. – Она девчонка совсем. Поверила, что я ее Кёну сдам.
Ох ты ж! Айлин покачала головой. Что делать мальчишке, когда такая ехидна, как Ана, его задирает? С парнем решил бы дело кулаками, а тут даже слова лишнего не скажешь. Айлин ведь тоже этим пользовалась, когда над Дарре издевалась. Не думала тогда, что боги все видят и что за все придется платить.
– Хорошо, оставайся, – проговорила она, вспомнив просьбу Хедина. – Скажу Эдрику, чтобы родителей твоих предупредил. И не вини себя. Время все расставит по своим местам.
* * *
Дарре проснулся оттого, что кто-то забрался на его кровать и довольно активно елозил на ней, вздыхая и явно рассчитывая вернуть тем самым его в царство бодрствующих. Дарре открыл глаза и увидел Ану. Полностью одетая и идеально причесанная, она сидела у него в ногах и довольно улыбалась.
– Доброе утро, соня! – радостно поприветствовала она его. – Или, вернее, добрый день. Завтрак проспал и обед проспишь.
Дарре взглянул в окно, где солнце уже почти достигло зенита, и довольно потянулся. Энда с ним, с завтраком. Зато и отдохнул так, что теперь на пару суток сил хватит, и время до свидания скоротал. А то извел бы себя с недосыпу паническими мыслями и испортил бы все с самого начала. А сейчас… Даже и не страшно почти…
– Опять ворчишь, – ответил он сестре. – Нет бы новому дню порадоваться, а ты только и знаешь, что поводы побрюзжать искать.
– Я уже порадовалась! – заявила Ана, подсела ближе и вдруг уронила головку ему на грудь, обхватила ручками за плечи и очень тяжело вздохнула. – Посмотрела на себя с утра в зеркало и порадовалась, – продолжила она. – Могла ведь… и не дожить… Если бы не ты…
Дарре обнял ее, погладил по льняным волосам. Героем он себя точно не чувствовал. Зато радость заполняла до краев: Ана в порядке! Здоровая, веселая, привычно неласковая и такая родная…
– Я возгоржусь и перестану тебя слушаться, – пообещал он, не желая, чтобы она и дальше переживала. Довольно было вчерашних страданий, чтобы тянуть их еще и в сегодняшний день.
– Только попробуй! – возмутилась Ана все так же ему в грудь. – Я, между прочим, с добром к тебе пришла. И не уйду, пока на дашь слова последовать моему совету.
Дарре улыбнулся: нет, этого маленького тирана ничем не проймешь. Что она может сейчас потребовать? Не дай Ойра, опять по душу Айлин пройдется. Ане же не объяснишь, почему все так, а не иначе: маленькая еще, не поймет.
– Поверь, у меня хватит и сил, и наглости просто выставить тебя из комнаты, – попытался он перевести разговор на другую тему. – И даже закрыть на чердаке, если потребуется.
– Напугал, – усмехнулась Ана, даже не думая размыкать объятия. Нда, вот и попробуй выполнить свою угрозу, когда она… такая… Но обещания точно не получит: упускать свой шанс Дарре не собирался ни под каким предлогом.
– Ладно, говори уже, – разрешил он, понимая, что сестра все равно от своего не отступит. – А я посмотрю, как ты меня любишь.
– Очень люблю, – пробормотала Ана и посмотрела наконец ему в глаза. – Дайе, я знаю, что тебе нравится Айлин, – неожиданно проговорила она, вынудив его замереть в ожидании неприятностей. Значит, правильно подумал, и она опять вспомнила о своей неприязни. Видела, наверное, как вчера Айлин о нем заботилась. И решила сразу обозначить приоритеты. – Я хочу сказать… – Ана замялась, и в ее голосе вдруг появилось непривычное теплое смущение. – Я поняла, что она изменилась и что искренне… В общем, я буду рада, если… Дайе, ты должен подарить ей цветы! Ей обязательно это понравится, вот увидишь!
– Цветы? – растерянно переспросил Дарре, никак не ожидавший подобного заявления от сестры, а Ана поняла его реакцию по-своему. Нахмурилась.
– Да, Дайе, чтобы девушку завоевать, нужно что-то делать! – сердито сказала она. – А будешь ушами хлопать – из-под носа уведут и не постесняются! Останется потом только локти кусать и себя корить, что сестру не послушал.
Дарре рассмеялся, не в силах удержаться после такой проповеди. Еще раз прижал Ану к себе, потом поднял, как пушинку, снял с кровати и сам сел. Взял ее за руки и посмотрел в глаза.
– Это самый лучший совет, который я когда-либо слышал, – уже без единой насмешливой нотки сказал он. – Обещаю, что последую ему. Но взамен и от тебя хочу получить обещание никогда больше не пугать меня так, как вчера. Иначе мне – честное слово! – цветы вообще больше не понадобятся.
Ана чуть порозовела, но скорее от удовольствия, чем от смущения.
– Я не хотела, – покачала головой она. – Немного не рассчитала. Ты же знаешь, что я отлично лазаю по деревьям…
Дарре не поддался на ее попытку увести разговор.
– Я знаю, что ты сорванец в юбке, и, поверь, мне не раз и не два хотелось загнать тебя так высоко, откуда твоих язв не было бы слышно, – проговорил он. – Наверное, я виноват в том, что позволял тебе так себя со мной вести и внушил чувство безнаказанности. Но другим, в отличие от меня, твои колкости могут быть крайне неприятны. И однажды чаша терпения переполнится.
Ана отвела глаза, то ли понимая его правоту, то ли раздражаясь по каким-то своим поводам. Но Дарре хватило пары минут в обществе Хедина, чтобы понять причину его хулиганского поступка. И счастье, что он переборол себя и помог Ане, покуда Дарре не подоспел. А другой может и не проявить такого великодушия. После ее-то уколов.
– Поняла я уже, – буркнула Ана, – Вилхе все утро уму-разуму учил. Вот уж не думала, что он за Хедина будет заступаться. Они же злейшие враги!
– Они враги только потому, что ты вынуждаешь их ими быть, – возразил Дарре. – Послушай хоть раз маму, сделай, как она говорит. Может, и друзей найдешь там, где совсем не ожидаешь.
– Ты про Хедина, что ли? – Ана тут же выпустила колючки и выдернула руки. Сверкнула глазами. – Такого уже ничем не исправишь! Он булочки сожрал, которые Айлин просила больному старику передать! А меня!.. Меня вообще грозился!..
– Он жизнь тебе спас, Ана, – негромко оборвал ее Дарре, не желая оставлять сестру в заблуждении, почему-то уверенный в том, что сам Хедин никогда об этом не расскажет. – Если бы он не пережал кровеносный сосуд, мне лечить уже было бы некого. Я понимаю, что вражда ваша началась еще до меня и что у тебя масса поводов обижаться на него и помимо съеденных булочек. Но иногда стоит унять гордыню и присмотреться к кому-то повнимательнее, чтобы не жалеть потом. Как я.
С этими словами он поднялся на ноги и, обогнув Ану, вышел за дверь.
Глава двадцать третья: Первое свидание
Айлин уже не в первый раз одергивала себя, приказывая сбавить шаг и не лететь к реке так, будто за ней гналась стая разъяренных пчел. Но стоило только задуматься, замечтаться, и ноги сами несли вперед, вслед за сердцем, которое, казалось, давно уже было на месте назначенного свидания. И Айлин, пожалуй, составила бы ему компанию, если бы не боялась явиться раньше Дарре и поставить его тем самым в неловкое положение. Ну… он же придет… Не может не прийти. После вчерашних-то слов…
Как же хорошо, что у Айлин теперь была ее пекарня: она отняла сегодня все свободное время и не оставила сил на то, чтобы погрязнуть в страхах и сомнениях. Напеки, обслужи, да еще и поговори с каждым покупателем. Если и дальше торговля пойдет такими темпами, придется всерьез задуматься о помощнице, иначе к концу дня Айлин будет просто падать от усталости. Впрочем, это никак не касалось нынешнего дня. Сегодня у нее словно крылья выросли, и улыбка не сходила с лица, и она никак не могла с ней справиться, вынудив даже скромницу Кайю поинтересоваться, что случилось, а нескольких покупателей заметить, как приятно заходить в лавку, где тебя встречают с такой искренней радостью.
Однако все это было уже позади, а впереди Айлин ждало нечто неизведанное. И внутри наконец-то стало светло, как не было уже очень давно, и чувство тревоги отступило, и много лет терзающая вина. Когда Дарре вчера сказал, что хочет видеть Айлин, все словно встало на свои места. Ведь она тоже хотела его видеть. Всегда, каждый день. С самой первой их встречи, несмотря на то, где та произошла. Но, пока Дарре отталкивал, в душе царствовала обида, вынуждая отвечать и поступать далеко не лучше образом. А теперь она ушла, потому что Дарре открылся и оказалось, что в душе у него именно Айлин. Зачем же тогда она медлила? Не может Дарре рассердиться из-за ее поспешности. А если и так, она ему все объяснит.
Айлин добралась до места, когда до назначенного времени оставалось еще не меньше четверти часа, и сразу увидела Дарре. С закатанными до колен штанами, он стоял в воде спиной к Айлин, и ей неожиданно тоже захотелось пройтись босиком. Теплый летний вечер вполне позволял такую вольность, и Айлин, скинув сандалии, неслышно подошла к реке.
– Дарре, – улыбнулась она, не желая больше откладывать их встречу ни на секунду. Он обернулся, и Айлин порозовела от неприкрытого восхищения в его взгляде. Ну да, она новое платье ради такого дела не пожалела и косу вместо привычного узла полчаса вокруг головы укладывала. Именно на такую реакцию и рассчитывала. И Дарре ее не разочаровал.
– Здравствуй, Айлин, – с затопившей ее нежностью произнес он. – Ты красивая такая! Я не ожидал…
– Я сама не ожидала, – пытаясь сдержать рвущуюся наружу радость, призналась она. – А если бы не ты, то и не узнала бы никогда.
Дарре посмотрел на нее так, словно ожидал подвоха, но Айлин была абсолютно искренна. Увидь ее сегодня мама, наконец осталась бы довольна. А то всю жизнь попрекала тем, что Айлин внешность свою яркую скрывает, не желая пользоваться дарами богинь. Да просто у Айлин необходимости такой не было. А теперь вот появилась и стоит, несмело разглядывая и явно получая от этого какое-то свое, мужское, удовольствие.
– Приятно слышать, – ответил Дарре. – Даже если это неправда.
– Это правда! – весело возмутилась Айлин и тут же спросила: – Давно ждешь?
Дарре тоже улыбнулся и качнул головой.
– Ты же не опоздала, – заметил он.
– А если бы опоздала? – вдруг хулиганисто осведомилась она. – Сколько стал бы ждать?
Дарре посмотрел на нее с интересом. С женским кокетством он был знаком лишь настолько, насколько Беанна позволяла себе вольности с Эйнардом в его присутствии, но не понять, что Айлин сейчас делала то же самое, не мог. Она заигрывала с ним, осторожно пробуя почву и пытаясь понять степень дозволенности. Кажется, Дарре слишком долго упивался своей озлобленностью: так, что сам в нее поверил. Запугал девчонку. И оттолкнул на долгие годы.
– Покуда тебе не наскучило бы проверять, – усмехнулся он. – А упорство меня еще никогда не подводило.
Айлин чуть смущенно отвела глаза.
– Я не собиралась тебя проверять, – сказала она. – Мне просто нравится, когда ты улыбаешься. Так тепло…
Дарре длинно выдохнул, овладевая собой. Он переделал сегодня массу дел, чтобы только не думать постоянно о предстоящей встрече и не гадать, чего ждет от нее Айлин. Вряд ли она могла не догадаться, что Дарре пригласил ее на прогулку отнюдь не из дружеских чувств. Вот только знала ли, сколь сильны те, настоящие? И сколь сложно Дарре держать себя в руках рядом с ней, когда так и тянуло приблизиться, прижать к себе, снова ощутить опьяняющий запах золотых волос, снова дотронуться до нежной кожи?.. Он испытывал себя на прочность каждую секунду, когда видел Айлин. Но хватит ли сил сегодня, когда она сама пришла и сама будто пытается его искусить? И хочет ли Айлин этой его сдержанности? После того как гладила Дарре по голому плечу, как прижималась губами к его ладони и как дураком назвала, который ничего не понимает?
Он шагнул вперед, протянул ей руку и, когда она вложила в нее свою, крепко сжал.
– Доверишься? – ничего не объясняя, спросил он, и Айлин, не отводя взгляда, кивнула.
Дарре повел ее за излучину, где оказалась привязана лодка. У Айлин загорелись глаза.
– Я так давно не каталась! – в нетерпеливом предвкушении воскликнула она. – У папы нет своей, а дядя Лил… Ну… – Айлин замялась, однако отступать было уже поздно. – С тех пор как поссорились…
Дарре почувствовал укол совести. Все проблемы Айлин с родными начались из-за того, что в жизни Арианы и Лила появился приемный сын, не только отнявший у нее их внимание, но еще и обидевший Айлин так, что она потом взъелась на весь свет. И пусть Дарре вовсе не хотел этого, и пусть потом прочувствовал на себе всю полноту норова рыжей девчонки, все равно выходила его вина. Он лишил Айлин того, что ей было дороже всего на свете, и, в отличие от нее, прощения попросить еще не сподобился.
Он мотнул головой, ощущая, как заныла спина. Что, если Айлин сама этого не понимает? А когда осознает, просто развернется и уйдет? Или вспомнит пару ласковых слов из своего детства, припечатает Дарре и…
Трус, как есть!
– Айлин… – он выпустил ее руку и даже назад чуть подался, а она удивленно замерла, не понимая, отчего он вдруг изменился в лице. – Я виноват перед тобой. Если бы не я, вы не отдалились бы друг от друга и все эти годы были бы совсем другими. Тут нечем оправдываться: мне не хватило сил уйти, когда родители предложили остаться у них, и своим решением я испортил тебе жизнь. Я не думал тогда, правда…
– И слава Ойре! – оборвала Айлин и, шагнув ближе, сама взяла его за обе руки. – Мне страшно даже подумать, что было бы, сбеги ты от дяди с тетей. Этого я бы тебе точно никогда не простила!
Дарре с полминуты просто смотрел на нее, будто пытаясь понять, насколько она серьезна, потом вдруг склонил голову и прижался губами к ее пальцам. У Айлин что-то зазвенело в груди, словно последняя заслонка на ее сердце разбилась вдребезги и теперь оно стало совсем беззащитным. Да только от Дарре и не хотелось запираться.
– Я, конечно, не отец, – наконец проговорил он и потянул Айлин к лодке, – но с веслами тоже управляться умею. Так что добро пожаловать на борт!
Айлин улыбнулась, обрадованная тем, что Дарре не стал слишком долго себя изводить. Они оба наделали в прошлом ошибок, но Айлин и в голову не пришло бы упрекать его в том, что он выбрал жизнь вместо мучительной незаслуженной смерти. Да и главное ведь – что есть у них сейчас и время, и желание все исправить. И что Дарре сделал первый шаг.
Он греб хоть и против течения, но как-то столь умело, что почти не прилагал усилий, и Айлин, первое время еще боявшаяся за его спину, успокоилась и совсем расслабилась, с удовольствием рассматривая почти позабытые приармелонские пейзажи по обе стороны реки. Та сначала шла меж крутых берегов с редкими сосенками над обрывами. Потом один берег выровнялся, а на втором стали видны небольшие отверстия – норки ласточек. Черно-белые птички сновали по своим делам, а Айлин наслаждалась изумительным спокойствием, которое окутало ее под легкое журчание реки, монотонные всплески весел, игривые солнечные блики в воде и размеренное дыхание Дарре. Хотелось плыть и плыть так много дней, не останавливаясь и не возвращаясь к привычным делам. Но любопытство взяло свое.
– У тебя такой вид, как будто мы плывем не просто так, – заметив в очередной раз загадочную улыбку на губах Дарре, не удержалась Айлин.
– Я и не говорил, что просто так, – еще шире улыбнулся он. Айлин тут же оживилась.
– Еще один сюрприз? – заинтересованно спросила она. – Ох, Дарре, истратишь все за один раз – чем потом удивлять будешь?
Он усмехнулся и тут же остановил лодку.
– Разворачиваемся?
Айлин удивленно хлопнула ресницами. Потом поняла, что он подтрунивает над ней, и, не удержавшись, брызнула на него речной водой. Но Дарре, казалось, ожидал такой реакции. Спокойно зачерпнул горстью и с удовольствием умыл лицо. После смерил Айлин взглядом с ног до головы.
– Только попробуй! – догадавшись о его намерениях, предупредила она. – У меня платье новое, я тебе потом за него уши надеру!
– Вынуждаешь сделать вид, что я испугался, – Дарре снова взялся за весла. – Хотя, признаться, очень тянет рискнуть и посмотреть, как ты выполнишь угрозу.
Айлин вдохнула, чтобы ответить что-нибудь в тон, но вместо этого только смущенно отвела глаза, живо представив, как это будет выглядеть на самом деле. И даже пожалев немного, что Дарре не стал испытывать ее терпение. Кто знает, что из такого веселого наказания получилось бы? Раз уж Дарре попытался ее подначить…
Берега меж тем стали совсем пологими, и, найдя подходящее место, Дарре вытащил лодку на песок. Подал Айлин руку, помогая спуститься. Она улыбнулась, принимая его заботу, но разжать пальцы, ступив на твердую землю, и не подумала. Только так хитро посмотрела, что Дарре в ответ подхватил ее на руки и, шалея от собственной наглости, попросил закрыть глаза. Айлин рассмеялась с легким вызовом, но все же подчинилась. Доверчиво прижалась к его груди, вынудив Дарре мысленно помянуть и Энду, и Ойру разом. Руки-то потом хватит сил разомкнуть? Выпустить рыжую девчонку из объятий, отказаться от ее близости, так и не поняв ничего? То ли играет, то ли на самом деле что-то испытывает к нему. Уж ее вчерашние слезы Дарре точно не показались. Да только это делало взлелеянный годами запрет совсем невыносимым. И нужен ли он был? Если Айлин все забыла и не брезгует, он-то зачем себя изводит?
Дарре обогнул заросли прибрежных кустов, почти не ощущая веса Айлин, зато отлично слыша, как неровно бьется ее сердце, и чувствуя, как напряжены руки, обхватывающие его шею. Что это: смущение или неприятие? Могла ведь и поторопиться, решив, что все простила, а на деле…
Айлин чуть вздохнула и, не открывая глаз, осторожно коснулась пальчиками его щеки. Дарре остановился как вкопанный. Нет, хватит! Он так скоро совсем контроль над собой потеряет. Дыхание и так – будто марафон пробежал, и мысли держат в реальности из последних сил. А когда нежная ладошка скользнула ему под волосы…
Дарре прижался губами к виску Айлин, пытаясь хоть как-то совладать с собой. Раньше взгляда боялся, а теперь оказалось, что есть и более серьезные испытания. Этот аромат, это тепло, эти ласковые, сводящие с ума прикосновения… Дразнит? Или проверяет? Или вообще?..
Айлин судорожно вдохнула и чуть развернула голову, словно давая позволение и окончательно лишая разума. И Дарре поддался. Бухнулся на колени, запустил руку в золотой каскад и принялся целовать: глаза, щеки, губы, – забывая себя и выпуская на волю потаенное. Никогда не отпускать! Не позволять опомниться. Не слушать слов…
Убивших все в прошлый раз…
– Урод? Дикарь? – вырвалось прежде, чем он успел остановить себя. Нет, не ушло, не забылось. И не оставит, пока не выяснишь до конца. – Если снова ненавидишь, лучше сразу скажи. Я пальцем тебя не трону.
Но Айлин, на пару секунд открыв ничего не понимающие глаза, только потянула к себе.
– Дарре…
И снова почувствовала его губы на своих губах. Сначала осторожные, будто спрашивающие разрешения, поцелуи, а потом жаркие, жадные, словно Дарре на всю жизнь вперед пытался напитаться, словно не надеялся, что это не в последний раз. А Айлин могла только стискивать крепче руки, задыхаясь, растворяясь в этой страсти, едва не всхлипывая от вернувшихся ощущений. Значит, и тогда все было правдой. И не исчезло никуда, только возросло в сто крат, потому что растаяли и обиды, и неприязнь, и страх, а осталась только переполнявшая все существо радость и острое желание никогда не разлучаться с Дарре…
…Он смотрел на нее сверху вниз, с трудом справляясь с собственным дыханием и словно пытаясь заглянуть в самую душу.
– Напугал тебя? – что-то невообразимое спросил он, и от нежности, прозвучавшей в его голосе, у Айлин защемило сердце. Она замотала головой, касаясь пальцами его лица, будто пытаясь убедиться, что все происходящее не сон.
– Я так боялась, что ты больше никогда… – прошептала она, не в силах скрывать правду. – Что не захочешь… Что я все тогда испортила…
Он, казалось, почувствовал ее боль. Ласково стер слезинки, потом на секунду замешкался и почти невесомо коснулся губами ее лба.
– Ты девчонкой совсем была, – напомнил он. – А я так… – он закусил губу, не желая открывать свои слабости, но иначе невозможно было объяснить. Раз уж Айлин начала, пусть знает сейчас. Пока еще не зашла слишком далеко. – Как не умел держать себя в руках, так и не умею. Прости.
Айлин удивленно хлопнула глазами. Потом обхватила его голову и заставила посмотреть на себя, пытаясь понять, в чем он видит свою вину. Уж ей-то точно не на что жаловаться. Неужели он корил себя все эти годы за тот поцелуй? Да еще и думал, что Айлин его ненавидит?
– Как хорошо… – только и выговорила она и нежно улыбнулась. – Разве иначе… Разве что-то получилось бы?..
Дарре вдохнул полной грудью, чувствуя, как заполняется она совершенно детским наивным восторгом. И в то же время тело откликалось совсем иначе. Требовало продолжения, снова желая сладких губ Айлин, запаха ее кожи, пробирающего до самого копчика, ощущения ее – живой, настоящей, до одурения близкой. И если то, что он только что услышал, было не приглашением…
Дарре накрыл ее губы своими – теперь без единой капли страха, освободившись от мучившей одержимости и только разгораясь от ответных поцелуев. А Айлин, казалось, забыла обо всем на свете, и только руки, вцепившиеся ему в ворот, подрагивали все чаще, а сама она прижималась все сильнее, не давая передохнуть ни секунды, пока голова не закружилась и ноги не начали подводить.
Дарре перекатился спиной на траву, увлекая за собой и Айлин. Если бы в мозгу оставалась хоть одна связная мысль, он, наверное, осознал бы, сколь непозволительно себя вел и как должна была бы Айлин отреагировать на подобные вольности. Но она только рассмеялась заливисто, подняла голову… и вздрогнула, лишь сейчас заметив ошеломительную красоту вокруг.
Дарре привел ее на бескрайний луг, усыпанный трехцветными виолками. Красные, лиловые, огненно-оранжевые – они густым ковром покрывали землю, создавая невероятный колдовской узор.
– Дарре… – только и смогла вымолвить Айлин, вставая на колени и прижимая руки к груди. Он тоже приподнялся на локтях.
– Ана посоветовала подарить тебе цветы, – улыбнулся он искренней радости на ее лице. – Но не сказала сколько. Я подумал, что тут уж точно с количеством не ошибусь.
– Ты… – Айлин не находила слов от восхищения, только осторожно гладила ладошкой разноцветные головки, а Дарре всякий раз казалось, что она прикасается к нему. – Ты просто невероятный, Дарре! Только тебе могло прийти в голову… Для меня… Спасибо!..
Он повел плечом, немного растерявшись от полученной похвалы. Когда придумал сегодня, куда пригласить Айлин, надеялся, конечно, что удастся ей угодить. Но ее реакция превзошла самые смелые ожидания, доставляя Дарре какое-то собственническое удовольствие.
– Все, наверное, в лодку не поместятся, – шутливо заметил он, но Айлин замотала головой.
– Как хорошо, что не сорвал, – очень серьезно проговорила она, присаживаясь на траву рядом с Дарре и переплетая свои пальцы с его. – Не люблю губить цветы. Пусть живут. Пусть радуются. У них и так лишь одно лето.
Дарре подвинулся ближе и ласково пригладил взъерошенные им же волосы Айлин. А она, немедленно забыв о грустных мыслях, приникла к нему, пристраиваясь в крепкие объятия, ощущая гладкую кожу на щеке своей щекой, вдыхая тот самый едва уловимый, но совершенно упоительный запах, что почувствовала при их первом поцелуе. Как давно это было – словно сотню лет назад. Целые жизни прошли, изменив их с Дарре обоих. Айлин вдали от дома вновь обрела себя, и Дарре тоже нашел цель и, стараясь ее достичь, смог перебороть собственную замкнутость и недоверчивость. И принять Айлин. И обнимать ее теперь так нежно и уверенно, что Айлин только и вздыхала тихонечко от удовольствия и улыбалась счастливой улыбкой, то осторожно касаясь пальцев Дарре, то скользя по запястьям. А потом в инстинктивном порыве обхватила его руки, откинулась назад, сомкнула веки, соскучившись по поцелуям. И Дарре не разочаровал, приникнув к ее губам и даря новые восхитительные ощущения, которые еще недавно пугали, а теперь завораживали, покалывая в кончиках пальцев, волнуя грудь, делая кожу невероятно чувствительной, а желания совсем уж непристойными. Ну и пусть! Айлин скоро восемнадцать, а значит, и нечего тут стыдиться. Лишь бы Дарре не оттолкнуть, показавшись испорченной. Кто знает, какой в его представлении должна быть девушка. Может, не только целомудрие обязана до свадьбы хранить, но и вкус мужских губ лишь после брачной церемонии познать. А Айлин…
– Дарре… – испуганно сжалась она. – Я… Если я распущенной выгляжу… Ты только скажи, я пойму все и исправлюсь. Я…
Он прижал ее голову к своему плечу, не давая продолжить. Вот эту нежность, эту отзывчивость, это совершенно нежданное, невообразимое даримое ему счастье она называет распущенностью? И хочет исправить?
– Что еще придумаешь? – ошарашенно спросил он. – Это я все законы совести нарушил, тебя добиваясь. Кем бы ни возомнил себя, у родителей пригревшись, а драконье происхождение еще никто не отменял. Только, Айлин, – он заглянул ей в глаза, – я не хочу от тебя отказываться. Я не знаю, что будет дальше, но сейчас… Снова струсить, прикрываясь заботой о тебе…
– Не надо!.. – с надрывом прошептала она. – Теперь, когда так… Когда я узнала… Когда ты со мной… Какое все остальное имеет значение?
Дарре освобожденно выдохнул и притянул ее к себе…
