Текст книги "Багровые узы (ЛП)"

Автор книги: Венди Оуэнс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 6

Несмотря на все мои усилия сохранять спокойствие, мое сердце продолжает бешено колотиться, пока мы пробираемся через переполненный зал, а напряженная атмосфера благотворительного мероприятия только подстегивает растущее напряжение между мной и Алексеем. Каждый шаг сближает нас, словно невидимая сила притягивает нас друг к другу, пространство между нами становится все меньше и меньше, пока я не чувствую тепло, излучаемое его телом. Он протягивает мне руку, и мы начинаем танцевать.

– Тебе нравится сегодняшний вечер? – спрашивает он, его ровный тембр не позволяет мне сосредоточиться на чем-то еще.

– Да, – отвечаю я, стараясь говорить непринужденно, ощущая опасную химию, вспыхнувшую между нами. – А тебе?

– Очень, – отвечает он с лукавой ухмылкой, от которой у меня по спине пробегают мурашки. – Особенно сейчас.

От флирта мой желудок трепещет, а лицо краснеет.

– Откуда ты знаешь Луку? – интересуется Алекс, глядя мне в глаза.

– Ты ведь шутишь, да? – спрашиваю я.

Он качает головой.

– Нет, не шучу. Учитывая то, кем являются наши семьи, ты можешь представить мой шок, когда я узнал, что Амелия Кинг присутствует на мероприятии, организованном нашей семьей.

– Ты был на покерной игре, организованной Кингами, – напоминаю ему.

Он ухмыляется.

– Верно. Я нахожу гораздо более захватывающими те вещи, которые несут в себе немного опасности.

– Трахнуть незнакомку в переулке, например? – игриво прикусив губу, отвечаю я.

– Именно. Так как насчет того, чтобы рассказать мне, откуда ты знаешь Луку, – настаивает он.

– Ты правда не знаешь? – спрашиваю я, шокированная тем, что сын семьи Ивановых не знает о требованиях, предъявляемых к моей семье.

– Я бы не стал спрашивать, если бы знал, – отвечает он, и его ледяные голубые глаза заставляют меня вздрогнуть.

Я качаю головой.

– Прости, просто меня удивляет, что ты еще не знаешь обо всем этом. Лука предложил моему отцу договориться, чтобы уладить конфликт между ними.

Алекс качает головой, и по его растерянному выражению лица я понимаю, что он впервые слышит об этом.

– Конфликт?

Я вздыхаю.

– Да, из-за Катарины, – отвечаю я, вспоминая имя, которое я видела в постановлении о выплате алиментов.

Алекс несколько раз моргает, и я могу сказать, что он действительно понятия не имеет, о чем я говорю.

– Жена Луки?

Я с трудом сглатываю и выдавливаю изо рта постыдную семейную драму.

– Судя по всему, скоро станет бывшей женой.

– Да, я знал об этом, но не понимаю, какое отношение развод Луки имеет к тебе или твоему отцу, – удивляется Алекс.

– У моего отца были отношения с Катариной до того, как она вышла замуж за Луку. Их сын... ну, очевидно, их сын на самом деле принадлежит моему отцу.

Выражение лица Алекса меняется, его глаза подозрительно сужаются.

– Это объясняет все закрытые встречи в последнее время. Лука, должно быть, чувствует себя униженным.

– Я хочу, чтобы ты знал: мой отец не подозревал о ее беременности. Он бы никогда не смирился с тем, что эта женщина пытается обманом заставить другого мужчину думать, что ребенок его, – настаиваю я. – Насколько я понимаю, она пыталась заставить моего отца бросить мать, а когда он отказался, обратилась к Луке, с которым у нее уже были отношения. Думаю, она убедила его принять ее обратно, а потом заявила, что ребенок от него.

– Я все еще не понимаю, какое отношение все это имеет к тебе.

– Я должна помочь установить... мир между семьями, – произношу я, не в силах объяснить ситуацию в подробностях.

Лицо Алекса искажается, и я понимаю, что ситуация в его сознании проясняется.

– Ты хочешь сказать, что Лука хочет уладить этот конфликт... с помощью чего? Тебя в качестве оплаты?

Я киваю, чувствуя ком в горле. Признаваться в этом унизительно.

– Так и есть.

– Понятно, – рычит Алекс, притягивая меня ближе и крепче сжимая мою талию. – Не беспокойся. Тебе больше не придется нервничать из-за Луки. Я позабочусь о нем.

– Что ты имеешь в виду? – спрашиваю я, чувствуя, как ко мне подкрадывается смесь растерянности и страха. Я должна была прийти на это мероприятие, чтобы попытаться наладить отношения с подручным Ивановым, а теперь, похоже, я развязала внутренний конфликт между ними.

– Я имею в виду, – говорит он, его голос понижается до опасного шепота, – я позабочусь о Луке.

Мужчина, с которым я танцую – убийца. Несмотря на мягкость моего брата, он был воспитан как единственный сын дона, и я знаю, что он совершил свое первое убийство еще до того, как ему исполнилось пятнадцать. Алексей не похож на Винсента, и что-то подсказывает мне, что его жестокость по отношению к врагу ужасает, но не удивит меня. Однако, несмотря на все это, я верю ему, когда он говорит, что разберется в ситуации с Лукой.

– Почему? – спрашиваю я, глядя на него.

– Потому что ты моя, Амелия, – выдыхает он, яростно глядя мне в глаза. – И никто не посмеет прикоснуться к тому, что принадлежит мне.

– Я думала, мы оба согласились, что не ищем отношений, – говорю я, стараясь не выдать себя и того факта, что его заявление мгновенно заставило меня намокнуть. Сколько бы я ни твердила себе, что мысль о том, что я принадлежу кому-то, отвратительна, Алексом всё ощущается иначе.

– Кто говорил об отношениях? – отвечает он.

– А что тогда? – интересуюсь я, чувствуя, как меня охватывает волнение.

– Это заявление, – отвечает он низким и хриплым голосом. – Ты моя, а я твой.

Сердце бешено колотится в груди, когда он притягивает меня к себе, его губы впиваются в мои, а музыка вокруг нас стихает. Его тело прижимается ко мне, жар его эрекции отчетливо ощущается сквозь мое платье. Я стону ему в рот, мои руки скользят вверх и обхватывают его шею, а его рука скользит по моему телу, владея каждым дюймом меня, как будто мы одно целое.

Его глаза впились в мои в поисках ответа, возможно, разрешения. В этот момент я вижу уязвимость в его взгляде, редкий проблеск истинного «я» под суровой внешностью. Он появился так же быстро, как и исчез.

– Алекс, – шепчу я, чувствуя тяжесть всего, чего я не могу сказать. – Мы не можем.

– Мы не можем что? – спрашивает он, не отводя от меня взгляда, его руки все еще исследуют мою задницу.

– Я Кинг, а ты Иванов… – начинаю я, прежде чем он перебивает меня.

– Иванов берет то, что хочет.

– Даже если это под запретом? – спрашиваю я, не в силах удержаться от дальнейшего давления на него, несмотря на все мои благие намерения.

– Особенно тогда, – рычит он, завладевая моими губами в очередном поцелуе. Поцелуй длится всего несколько мгновений, прежде чем он отстраняется, и его глаза встречаются с моими. Казалось, ему было все равно, увидит ли нас кто-нибудь. Он хотел поцеловать меня, и он это сделал. – Иди домой и собери вещи на ночь, – командует он. – Сегодня ты останешься со мной.

Я киваю, в горле у меня образуется ком, из-за чего я начинаю заикаться.

– Д-да, – удается мне произнести. Я не узнаю женщину, которой я являюсь с Алексом. Я послушна, что, по словам моего отца, совершенно не в моем характере.

Он отстраняется.

– А теперь иди домой, – хрипло произносит он, его губы все еще нависают над моими. – Мне нужно кое о чем позаботиться.

Я понимаю, что он имеет в виду Луку, поэтому не спорю и не задаю вопросов. Вместо этого я киваю и отворачиваюсь от него, иду так быстро, как могу, не оглядываясь. Мое сердце колотится, пока я ищу Марко.

Когда мы с Марко оказываемся на улице, он сразу же отводит меня в сторону.

– Ты танцевала с Алексеем Ивановым? Это был он? – требовательно спрашивает он.

– Не хочу говорить об этом. Мне нужно кое о чем позаботиться, – отвечаю я, не желая объяснять свои отношения с очередным главой клана Ивановых.

– Что этот кусок дерьма хотел от тебя? Я должен сломать ему руки только за то, что он прикоснулся к тебе. – Марко сейчас в ярости, и по его вопросам я предполагаю, что он, должно быть, не видел наш поцелуй.

Я смотрю ему прямо в глаза и твердым тоном отвечаю:

– Марко, я в порядке. Алекс на самом деле пытается помочь нам решить проблему с Лукой.

– Ты не можешь быть настолько глупой, – хмыкает Марко, и мое лицо мгновенно краснеет.

– Помни, с кем ты разговариваешь, – огрызаюсь я, раздувая ноздри. – И кто мой отец.

Его глаза расширяются, и я вижу, что мой тон застал его врасплох. Я наклоняюсь ближе и хватаю его за руку.

– Я люблю тебя, Марко, но мне нужно, чтобы ты доверял мне.

– Хорошо. – он вздыхает, и я вижу, что он многое еще не высказал.

Вздохнув, я наклоняюсь и целую его в щеку.

– А теперь отвези меня домой.

В глазах Марко вспыхивает что-то похожее на гнев, но затем он расплывается в улыбке, когда мои губы касаются его кожи. Он обнимает меня и ведет к своей машине.

Оказавшись дома, я собираю вещи, бросаю в сумку нижнее белье, шорты и рубашку. Однако я не тороплюсь, не хочу, чтобы Алекс подумал, что я слишком нетерпелива. Он пришлет за мной машину, и я хочу убедиться, что заставлю его ждать достаточно долго. Я беру с комода пеньюар и бросаю его в сумку, не помня, когда мне в последний раз надевала его.

Когда я выхожу из комнаты, меня пугает Энтони, притаившийся снаружи.

– Господи! – кричу я, едва не выпрыгивая из кожи.

– Твой отец послал меня узнать, как прошел вечер, – говорит Энтони, извиняясь за то, что напугал меня.

Я вздыхаю с облегчением и хватаю его за руку.

– Передай отцу, что я, возможно, нашла решение.

– Какое решение? – требует Энтони.

– Пока не могу вдаваться в подробности, но думаю, что я нашла выход из этой ситуации, – начинаю я.

– Амелия, я не могу идти к твоему отцу с предположениями. Он захочет узнать, что произошло между вами с Лукой Петровым сегодня вечером.

– Обещаю, всё будет в порядке. Мне нужно бежать, дома буду завтра. Надеюсь, с ответами, – отвечаю я.

Он качает головой.

– Куда ты идешь?

Я отпускаю его руку и направляюсь в сторону лифта. Если я скажу ему, что Алексей Иванов пришлет машину, чтобы я могла провести с ним ночь, он этого не допустит и, конечно, сразу же расскажет моему отцу. Провести ночь с сыном из враждующей семьи достаточная причина, чтобы разжечь войну между нашими семьями.

– Просто доверься мне, пожалуйста, – умоляю я, нажимая кнопку лифта.

– Амелия, куда ты идешь? – повторяет он, на этот раз более настойчиво.

Раздается сигнал, и лифт открывается. Я вхожу внутрь, встречаясь взглядом с ближайшим советником моего отца.

– Я собираюсь поступить как Кинг. – его пристальный взгляд прикован ко мне, пока двери лифта не закрываются.

Глава 7

Водитель Алексея почти не смотрит на меня, не говоря уже о том, чтобы завести разговор со мной, на протяжении всей дороги до квартиры Алекса. В отличие от меня, Алексей не живет со своей семьей. Вместо этого он живет в элитной многоэтажке рядом с Центральным парком. Будучи человеком с таким же достатком, роскошь никогда не производила на меня впечатления, но очевидно, что у Алекса невероятный вкус.

Выйдя из лифта, я иду к номеру люкс в конце коридора, который мне назвал водитель. Не могу не восхититься потрясающим видом на городской пейзаж из панорамных окон, в конце огромного коридора. Подойдя к двери, я удивляюсь, что телохранители не обыскивают мои вещи и не стоят по стойке смирно у входа в номер. Я живу в крепости и считаю, что это необходимые меры предосторожности.

Когда дверь открывается, Алекс стоит на пороге, осматривая меня с ног до головы, и я вдруг чувствую себя слишком расфуфыренной, поскольку на мне все еще то облегающее платье, в котором я присутствовала на мероприятии. Алекс одет в серые треники и облегающую черную футболку. Впрочем, я не жалуюсь, ведь футболка обнажает все рельефы его мускулистой фигуры.

– Извини, думаю, мне следовало переодеться, прежде чем приехать к тебе.

– Почему? Мне нравится, как ты выглядишь в этом платье, – отвечает он, слегка улыбаясь. Он делает шаг в сторону и разрешает мне войти, предлагая взять мою сумку.

Я киваю, протягиваю ему письмо и захожу в квартиру Алекса. Она так же прекрасна, как я себе представляла, когда увидела здание снаружи. Полы, отполированные до блеска, сверкают под мягким освещением, а мебель подобрана с изыском и сдержанностью. Я немного завидую той свободе, которая у него есть. Я пробовала жить сама, когда училась в колледже, несмотря на то, что ко мне были приставлены несколько охранников. Но с тех пор, как я вернулась под крышу отца, за мной постоянно наблюдают. Тем не менее, сегодня вечером я решила взять свободу в свои руки. Могу только представить, в каком гневе окажется мой отец, узнав, где я нахожусь.

Алекс направляется к кухонному островку, достает два бокала с красным вином и протягивает один мне, с лукавой улыбкой на губах.

– Добро пожаловать, – произносит он, жестом приглашая меня подойти поближе. – Надеюсь, ты оценишь мою скромную обитель.

Не могу удержаться от смеха, услышав его слова.

– Здесь прекрасно, – искренне говорю. – У тебя отменный вкус.

Его улыбка расцветает еще ярче.

– Рад, что ты так считаешь. Я думаю, что ты сногсшибательна, так что, полагаю, в этом ты права.

Желание, словно тяжелый якорь, тянет меня в туманные глубины опасных эмоций. Я провела всю свою жизнь, сохраняя бдительность и никогда никого не подпускала слишком близко. Но теперь, когда Алексей Иванов проник в мои мысли и мечты, я тону в непредсказуемой тоске по всему, что способно разрушить это.

– Ты меня уже трахнул. Не думаю, что в комплиментах есть необходимость, – говорю я, чувствуя, как краснею.

Я напоминаю себе, что мои желания сейчас должны отойти на второй план. Сейчас важна надвигающаяся война между нашими семьями и требования Луки ко мне. Мне нужно понять, что имел в виду Алекс, когда сказал, что разберется с ситуацией.

Я сижу на диване лицом к окнам, любуясь огнями ночного города. Алекс сидит рядом со мной, потягивает вино и впивается в меня глазами.

– Ты думаешь, я из тех мужчин, которые делают тебе комплименты только для того, чтобы переспать с тобой? – спрашивает он, и я чувствую, что он, кажется, обиделся.

– Нет. – качаю головой. – Я не это имела в виду.

– Тогда что? – спрашивает он, и его резкий тон приводит меня в замешательство. Я на мгновение позволила себе забыть, каким человеком является Алекс, а это очень опасно. Его отец – глава преступной семьи. Ему не чуждо насилие. Меньше всего я хочу обидеть его.

Я делаю глубокий вдох, успокаиваясь, прежде чем ответить.

– Я тебя пугаю? – спрашивает он, прежде чем, я успеваю сообразить, что ответить.

Я колеблюсь мгновение, прежде чем признать:

– Немного.

Он изучает меня, прежде чем ответить:

– Тогда ты явно так же умна, как я и думал.

Его честность должна пугать, но она только возбуждает меня. Без предупреждения он наклоняется ко мне для поцелуя, и я отодвигаюсь назад. Его раздраженный взгляд заставляет меня немедленно пожалеть о своем поступке.

– Что-то изменилось? – спрашивает он. – Я думал, что наша химия прошлой ночью была чертовски жаркой.

– Прости, – говорю я, пытаясь сознательно расслабиться рядом с ним. – Дело не в тебе.

– Тогда в чем? – резко спрашивает он.

– Лука предъявил мне довольно серьезные требования, – напоминаю я ему.

Алекс сжимает челюсть, обдумывая мои слова.

– Я же сказал тебе, что позабочусь об этом.

– Что это значит? – спрашиваю я, глядя ему прямо в глаза. – Мне нужна твоя помощь, прежде чем начнется война.

Алекс берет меня за руку, его хватка крепкая и обнадеживающая.

– Ты мне не доверяешь?

– Нет, конечно, доверяю. – Доверять ему? Он что, с ума сошел? Я ни в коем случае не могу доверять этому человеку, но я не собираюсь ему этого говорить. Он какой-то случайный незнакомец, с которым я перепихнулась, и думала, что никогда больше его не увижу, а теперь узнаю, что он сын одного из самых влиятельных людей в Нью-Йорке. – Просто, когда отец спрашивает, как прошла моя встреча с Лукой, я не знаю, что ему сказать, – объясняю я.

Он качает головой.

– Скажи ему, что обо всем позаботились.

– И тогда он спросит меня как, а я не смогу ему ответить, мне рассказать, что мы с Алексеем Ивановым потрахались, и теперь он обо всем позаботится?

Алекс усмехается.

– Ну, почему бы и нет.

– Ага. – Я гримасничаю. – И тогда все точно закончится войной между нашими семьями.

В глазах Алекса мерцает веселье.

– Ну, мы бы этого не хотели, верно?

Я качаю головой, временно забывая о своих страхах и тревогах, наслаждаясь его очарованием.

– Нет, не хотели бы.

– Тогда позволь заверить тебя, что я уже поговорил с Лукой и моим отцом, и никаких дальнейших действий против тебя или твоей семьи по этому поводу предпринято не будет, – твердо говорит он. – Тебе не о чем беспокоиться.

– Правда? – задыхаюсь я, меня охватывает чувство облегчения. – Спасибо, – говорю я тихо, мое сердце колотится. – Не знаю, что бы я делала без твоей помощи.

Алекс наклоняется, его губы касаются моих.

– Тебе не нужно об этом беспокоиться, потому что я планирую позаботиться о тебе всеми возможными способами, – шепчет он.

Я растворяюсь в нем, прежде чем внезапно ощущаю приступ паники.

– Подожди, нет, что мне сказать отцу? Он захочет знать, почему Лука отказался от своих требований. Он ни за что не согласится с тем, что тот передумал. И, черт возьми, что ты сказал своему отцу и Луке, чтобы заставить их отступить? Они ведь ничего о нас не знают, не так ли? – Вопросы вылетают из меня с большой скоростью, когда меня охватывает страх.

Алекс кладет руку мне на ногу и наклоняется ко мне.

– Сделай глубокий вдох. Со мной ты в безопасности.

Почему так легко верить ему, когда он так говорит? Я следую его указаниям, вдыхая воздух глубоко и медленно выдыхая, смотря на него в отчаянии, ожидая ответов.

– Скажи отцу, что когда Лука выдвинул свои требования, следующий глава семьи Ивановых вмешался и остановил его.

– Он не поверит. Зачем тебе делать это ради человека, которого ты даже не должен знать? – продолжаю я.

– Потому что, – фыркает Алекс, вставая и начиная расхаживать передо мной. – Я считаю, что никто не должен нести ответственность за грехи своего отца, и именно это сказал своему отцу, когда попросил его отклонить просьбу Луки.

Я наблюдаю, как растет волнение Алекса, и понимаю, что он не привык к допросам. Но ничего не могу с собой поделать. Ставки слишком высоки, чтобы не продумать все до конца.

– Амелия, я понимаю, что, возможно, тебе трудно мне поверить, но я жажду только одного – разорвать порочный круг насилия, от которого страдают наши семьи на протяжении нескольких поколений. Я не хочу унаследовать все то дерьмо, которое натворили наши родители. Когда я приду к власти, всё будет иначе, нежели при моем отце.

Я поднимаю бровь.

– Правда?

– Я знаю, ты, наверное, думаешь, что это выставляет меня слабым, – уверенно отвечает он. – Но всё это кажется таким бессмысленным. Мне это надоело. Я не боюсь лишить человека жизни, если он этого заслуживает. Просто считаю, что наказание должно соответствовать преступлению.

Я смотрю на него и вижу решимость в его глазах и силу в словах. На мгновение у меня возникает искушение поверить ему, позволить себе погрузиться в его видение лучшего будущего. Но потом я вспоминаю всю кровь, пролитую во имя наших семей, и не могу быть настолько наивной, чтобы не признать, что большая ее часть была пролита по вине самого Алекса.

– Было бы здорово, – говорю я, вставая и подходя к стулу, на который он положил мою сумку. – Могу ли я где-то переодеться во что-то более…сексуальное?

Алекс замирает на долю секунды, прежде чем допить свой бокал вина, затем встает и подходит ко мне. Ничего не говоря, он забирает у меня сумку и бросает ее обратно на стул, прежде чем развернуть меня и притянуть к себе. Он дергает за молнию моего платья и тянет ее вниз, а затем отпускает, в результате чего платье падает на пол.

Я стою перед ним в одних только туфлях на шпильках, кружевных стрингах и в платье, спустившемся к лодыжкам. Глаза Алекса темнеют от желания, когда он рассматривает мою тело.

– Ты сногсшибательная. По-моему, это самое сексуальное, что ты могла бы надеть, – шепчет он, подходя ко мне и позволяя своему горячему дыханию танцевать на моей шее.

Его возбуждение прижимается к моей пояснице, когда он притягивает меня ближе.

– Алекс, – стону я, чувствуя, как во мне нарастает желание.

Он разворачивает меня лицом к себе, его руки обхватывают мое лицо и захватывают мои губы жгучим поцелуем. Наши языки сплетаются, пока мы исследуем рты друг друга.

Он поднимает меня на руки и несет в свою спальню, укладывая на кровать.

– Амелия. – Алекс произносит мое имя твердым, но нежным голосом, его льдисто-голубые глаза встречаются с моими с такой проницательностью, что у меня по спине пробегает дрожь. – Скажи мне, что ты моя.

– О, Боже, – отвечаю я, мой голос едва слышен из-за колотящегося сердца. Наши глаза остаются закрытыми, передавая тысячи невысказанных слов, полных тоски и неуверенности. – Я твоя.

Слова срываются с моих губ, как договор, скрепляющий сделку удовольствия и боли, подчинения и господства. Обещание свободы и порабощения.

Он касается рукой моего подбородка и заставляет посмотреть ему в глаза. – Отдавшись мне, ты становишься моей, и я буду защищать тебя и оберегать любой ценой.

– Я сказала тебе, что я твоя, – шепчу я.

Он ухмыляется.

– Не отнесись к этому легкомысленно. Если ты моя, ты должна понять, что ради тебя я сожгу этот гребаный мир дотла.

Я киваю, мое сердце трепещет, когда я принимаю его слова.

– Я твоя, – хнычу я, мое возбуждение пропитывает кружево трусиков, и я жажду ощутить его внутри себя.

Рука Алекса скользит по изгибам моего тела, его пальцы оставляют жаркий след вдоль позвоночника. Я дрожу от его прикосновений, отчаянно желая, чтобы он прикасался ко мне еще больше. Кончики его пальцев скользят по краю моих стрингов.

– Такая красивая, – выдыхает он.

Он стягивает стринги, его пальцы скользят по моей щели и дразнят мой вход. Я стону и толкаюсь к его руке, отчаянно нуждаясь в его прикосновениях. Он опускает руку к моей мокрой киске и просовывает в меня один палец, и я хнычу от этого ощущения. Внезапно он убирает руку, оставляя меня дрожать от отчаяния.

Я оглядываюсь через плечо и вижу, как Алекс срывает с себя одежду и приближается к кровати. Он хватает меня за бедра и переворачивает на живот, прежде чем поставить на колени. Он хватает меня за бедра и подтягивает меня к себе. Я чувствую, как его член скользит по моей заднице, как его руки движутся вверх и кружат по моему телу, нежно сжимая мою грудь.

Он целует меня вдоль позвоночника, позволяя своим губам добраться до ямочек над моей попкой. Он сгибает колени, и его член скользит по моей влажной щели, а затем дразняще толкается в мое отверстие, покусывая зубами мою задницу.

– О, Боги, Алекс, – хнычу я, когда его пальцы кружат вокруг моего клитора. Ощущение его члена, пульсирующего в моей мокрой киске, одновременно с движениями его пальцев, дразнящих мой чувствительный комок, доводит меня до безумия.

Я прижимаюсь к нему задницей, умоляя взять меня. Его член пульсирует между моими бедрами, от его размера моя киска дрожит от предвкушения.

Я тянусь назад и хватаю основание его члена, располагаясь так, чтобы его головка упиралась в мое отверстие. Я отталкиваюсь коленями, поднимая задницу вверх, отчаянно пытаясь почувствовать его внутри себя.

– Умоляй, – приказывает Алекс.

Его командный тон возбуждает меня еще сильнее, я стону, и по моему телу пробегает дрожь от удовольствия.

– Пожалуйста, трахни меня.

Без колебаний, Алекс входит в меня, и его член заполняет меня до предела. Я стону, ощущение его внутри меня не похоже ни на что, что я когда-либо испытывала. Слёзы жгут мои глаза, когда наслаждение захлестывает меня, и я позволяю этому чувству поглотить меня. Алекс погружается глубже в меня, и его член пульсирует при движении.

– Сильнее. – я пытаюсь выдавить это слово, но мое тело становится зависимым от его прикосновений, поскольку он заставляет меня чувствовать то, чего я никогда не испытывала. – Пожалуйста, сильнее.

Я вскрикиваю от удовольствия, мои ногти впиваются в простыни, и я прижимаюсь к нему спиной.

Его руки опускаются, обхватывая мою задницу, его пальцы впиваются в мою кожу, когда он входит в меня, с силой раскачивая мое тело взад-вперед.

– Алекс, – выдыхаю я, ощущение, как он врезается в меня, – это все, на чем я могу сосредоточиться.

– Ты моя, – шепчет он мне на ухо, хватая меня за талию и переворачивая на спину. Он берет мою ногу и тянет ее вверх, его бедра прижимаются ко мне, а он сжимает мои руки над головой.

Я борюсь с ним, часть меня не хочет ничего, кроме как отдаться ему. Отдаться каждому его желанию и капризу.

– Скажи это, – требует Алекс, глядя на меня. – Я хочу, чтобы ты посмотрела мне в глаза и сказала это.

– Я твоя, – задыхаюсь я, мои зеленые глаза встречается с его голубыми.

Алекс поднимает вторую ногу и врезается в меня, его руки удерживают мои запястья над головой, пока он трахает меня.

Ощущение его внутри меня, пот, стекающий по его телу на меня, и выражение его лица, когда он заявляет свои права на меня, заставляют меня стонать от удовольствия. Он наклоняется и снова целует меня, его язык безжалостен, и он притягивает меня ближе. Я чувствую, как нарастает оргазм, и как мое тело дрожит от нарастающего удовольствия.

Алекс проводит большим пальцем по моему клитору, надавливая на него, мое тело выгибается от удовольствия, когда он входит в меня. Я стону, чувствуя, как он входит в меня, и это выводит меня из равновесия. Моя киска сжимается вокруг его члена, а мое тело сотрясается в конвульсиях страсти.

Алекс задыхается, когда я начинаю терять контроль, его толчки становятся все более беспорядочными, когда он врезается в меня. Я кричу, когда он высвобождается внутри меня, мое тело дрожит, когда мой оргазм достигает пика.

Он падает рядом со мной, притягивая меня к себе. В его объятиях у меня кружится голова, когда я пытаюсь осознать то, что только что произошло.

– Амелия, это было... – Алекс не заканчивает предложение. Вместо этого он притягивает меня ближе к себе.

Я киваю, мой разум затуманен похотью и смятением.

– Мне нравится, как ты выглядишь, когда вот так лежишь, – говорит он. Я смотрю на него, нахмурив брови. – Ты похожа на маленького довольного котенка.

Я фыркаю, а затем смеюсь сильнее, когда вижу, как лицо Алекса мрачнеет.

– Ой, Алекс, прости, – говорю я, целуя его в подбородок. – Я тебя чем-то смутила?

Он улыбается и качает головой, целуя меня в лоб.

Я провожу пальцами по его груди, наблюдая, как сокращаются мышцы под его кожей. Выражение лица Алекса становится мрачнее. Я чувствую, словно внутри него просыпается хищник.

Он проводит пальцем по моему лицу, его глаза смотрят на мою шею. Я не смею пошевелить ни единым мускулом, мое сердце колотится в груди.

Алекс опускает голову и нежно целует мою шею. Я тихо всхлипываю, когда мое тело отвечает на его прикосновение.

– Ты понимаешь, что значит быть моей? – спрашивает Алекс.

– Да, – отвечаю я. – Я выросла в этом мире, и как бы отец ни пытался оградить меня от этой жизни, я понимала, что значит, когда человек, живущий в нашем мире, претендует на кого-то.

– Я буду защищать тебя, я буду любить тебя, но я также причиню тебе боль, – говорит Алекс мне на ухо, пока его руки скользят по моему телу. Он обхватывает пальцами мое горло, его хватка настолько крепка, что утром наверняка остается синяк. – Ты не против, что я причиняю тебе боль, котёнок?

Я киваю, мое сердце бешено колотится в груди.

– Хорошо, – говорит Алекс, прежде чем лизнуть мою шею. Он притягивает меня к себе, и его эрекция снова упирается в меня. Он переворачивает меня на живот, я стою на четвереньках и полностью открыта для него. Он проводит руками по моей спине, прежде чем его пальцы движутся к моей заднице, сжимая её.

Я вскрикиваю, когда член Алекса скользит по моей щели, и все мое тело замирает в предвкушении. Алексей Иванов готов причинить мне боль, как и сказал, лишь бы я всегда была его, а он всегда был моим.

Всю ночь Алекс использовал мое тело так, как я даже не предполагала, что такое возможно. На следующее утро, одеваясь и ничего не говоря, оставляя Алекса спать в своей постели, я выскальзываю на свежий воздух. Мой разум поглощен не только мыслями о прошлой ночи, но и распределением власти между мафией Кингов и мафией Ивановых. Мой отец, глава криминальной империи нашей семьи, всегда стремился поддерживать хрупкий баланс между нашей организацией и русскими. Они понимают, как действуют такие люди, как мы, и в этом смысле они наши союзники, но и наши соперники. У нас есть общее понимание того, что любой неверный шаг между нами может привести к катастрофическим последствиям. Это постоянная игра в шахматы: каждая сторона старается опередить другую на два шага.

Мое сердце колотится в груди, когда я думаю об Алексе. Его положение в их рядах означает, что нам с ним быть вместе запрещено. Предполагается, что каждый из нас будет верен своей семье, а это уже само по себе достаточная причина для того, чтобы союз никогда не был разрешен. Он должен заменить своего отца, и если мой отец решит, что я достойна, то однажды я стану во главе нашей семьи. Мысль о том, что у нас с Алексом может быть будущее, абсурдна, но я не могу остановить себя, чтобы не желать этого, не желать его.

Тайна нашего романа заставляет мой пульс биться чаще. Адреналин бурлит в моих венах, как электричество. Каждое украденное прикосновение, прошептанное слово и горячий взгляд – все это похоже на бунт, на вызов миру, который говорит нам, что мы не можем быть вместе. Я наслаждаюсь опасностью и чувствую себя более живой, чем когда-либо прежде.

Когда я сажусь в такси, ожидающее меня перед домом Алекса, я все еще пьяна послевкусием от нашей встречи. Однако, возвращаясь в безопасный дом моей семьи, мои мысли переключаются на Винсента. Он всю свою жизнь защищал меня. Он никогда не поймет, что меня привлекает в Алексе, и мысль о том, что я его разочарую, ранит меня до глубины души. Но опьяняющий трепет этого запретного романа – это зов сирены, перед которым я не могу устоять.

Несмотря на риски, несмотря на тяжесть ожиданий наших семей, я полна решимости принять все, что касается требований Алекса ко мне, даже если это грозит разрушить все, что у меня когда-либо было.

Я включаю телефон и жду уведомлений. Будучи подростком, я узнала, что если хочешь сохранить хоть какой-то шанс на конфиденциальность, когда являешься частью такой семьи, как моя, нужно выключить телефон, чтобы отключить все приложения для слежки, что я и сделала в тот момент, когда двери лифта закрылись перед Энтони прошлой ночью.