Текст книги "Между королями (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Спасибо за вотум доверия, – сказала я.

– Это он сделал с тобой? – спросила Моргана, всё ещё глядя на окровавленный обрубок, который был всем, что осталось от моей правой руки. – Или это был Атилас?

– Старый король, – сказала я, слегка вздрогнув, когда в моей голове промелькнул обрывок воспоминаний, полный жара, холода и боли. – Он пытался убедить меня сделать то, чего я на самом деле не хотела.

– Тебе придётся рассказать мне о том, как это произошло, позже, – сказал Зеро, его голубые глаза сузились и стали жёсткими.

– Ага, конечно, – сказала я, прекрасно понимая, что никогда не скажу ему об этом, ни сейчас, ни позже. Не было никакой причины, чтобы все знали, что я потеряла руку, чтобы убедиться, что они в безопасности – мне было бы неприятно знать, что кто-то сделал это за меня.

– Этот питомец отдал руку, чтобы выиграть время и обеспечить безопасность остального сброда, – сказал Атилас, и его тоненький голос поразительно звучал.

Я посмотрела на него и обнаружила, что он насмешливо наблюдает за мной из-под тяжёлых век, хотя, судя по напряжению вампирской энергии рядом со мной, я была почти уверена, что он смотрел на Джин Ёна, когда говорил «сброд».

– Мы обсудим это позже, – сказал Зеро, переводя взгляд с Атиласа на меня.

– Да, – сказала Моргана, её губы были очень тонкими и тёмными. – Все мы.

– Блин, – пробормотала я, снова прижимаясь к Джин Ёну. – Думаю, мне лучше просто сбежать из дома.

Он не ответил – даже не взглянул на меня с упрёком, – но уткнулся лицом мне в плечо, его рука крепче обняла меня за талию, и я не могла избавиться от чувства вины.

– Где новый король? – спросил Зеро, обводя взглядом туннель. – Нам всем придётся представиться, чтобы поклясться в верности, и...

Он оборвал фразу, между его бровями пролегла легкая морщинка, и я услышала тихий смешок Атиласа.

– Да, гораздо разумнее не представать перед королём до тех пор, пока ты не будешь уверен, что сможешь спокойно отчитываться перед ним.

– У меня нет причин бояться предстать перед королём, – холодно сказал ему Зеро.

– Кажется, у него есть свои королевские дела, – сказала я, хотя и не была уверена, почему я это сделала. Возможно, я пыталась отвлечь Зеро от причинения вреда Атиласу, что было бы глупо. – Он, казалось, знал, что делает, и как только он вышел, его уже ждала поисковая группа, так что...

– Понятно, – сказал Зеро. – Они тебя видели?

– Не думаю, я нырнула обратно в речку, как только увидела их. Не думаю, что король ожидал этого, потому что он не пытался меня остановить.

– У него и без того хватает забот, – пожала плечами Северный. – Для него танцы только начались. И я думаю, что он может испугаться тебя.

– Ага, – сказала я удовлетворённо. – Думаю, да. Я убедилась в этом.

– А ты наглец, – обратился Туату непосредственно к Атиласу. – Рассказываешь людям, что им нужно немного передохнуть перед встречей с королём.

– Я не тебя имел в виду.

Зеро был краток и лаконичен.

– Я не пытаюсь ничего скрывать.

– О, я уверен, что у тебя есть вещи, которые нужно... привести в порядок... перед встречей с королём, – сказал Атилас, всё ещё не открывая глаз.

– Замолчи, Атилас! – раздражённо сказал Зеро.

– Что мы собираемся с ним делать? – это была Моргана, но я видела, как Ральф наблюдал за ней из-за спины Сары с горящими глазами.

– Мы заберём его домой, пока не сможем его передать, – сказал Туату. – Что ещё? У вас ведь есть своя правовая система, не так ли?

Глаза Морганы сузились.

– Не уверена насчёт этого. Не думаю, что это хорошая идея – брать его с собой.

– А, – сказал Атилас, улыбаясь ей. – Значит, ты отомстишь за своих родителей?

Я нанесла слабый удар ногой по его ноге, который лишь на мгновение пришёл я по носку его поцарапанного коричневого ботинка.

– Прекрати подстрекать людей убить тебя, – раздражённо сказала я ему. – Мы забираем тебя к себе домой.

Глаза Атиласа приоткрылись.

– Как хочешь, – сказал он и потерял сознание.

– Чертовски типично, – сказала я. – Это у меня нет руки и потеря крови. Это я должна героически падать в обморок.

– Ты уже выглядишь лучше, – сказала Моргана. Поколебавшись, она добавила: – И пахнешь ты лучше, чем раньше.

– Это что-то новенькое из твоих способностей? – спросила я её. – Тест на свежесть запаха?

Её глаза не столько потемнели, сколько стали глубже.

– В последнее время я много ем, поэтому чувствую себя довольно чувствительной.

– Ты в порядке?

– Лучше, чем когда-либо, – сказала она, но я увидела в её глазах такое же сожаление, какое почувствовала, когда вытаскивала культю из того места, где раньше была моя рука.

Моргана сожалела о чем-то новом и необычном; я сожалела о потере чего-то. Никто из нас ничего не мог с этим поделать, и я была почти уверена, что ни один из нас не поступил бы иначе, если бы мы могли вернуться сюда снова.

– Рада, что ты жива, – сказала я ей.

Я заметила, как на мгновение в её глазах блеснули слёзы. Она смахнула их и сказала, наклонив подбородок в сторону Зеро:

– Я сказала ему, что ты всё ещё будешь жива. Я знала, что так и будет.

– Вот тебе и питомцы, всегда возвращаются живыми и невредимыми, – сказала я. Я не могла разглядеть всех ликантропов, поэтому спросила: – Все остальные выбрались, хорошо?

– Мы также потеряли Кайла по дороге, – сказал Дэниел, глубоко засунув руки в карманы. – Я отослал его и девочек обратно в дом, куда нам всем следует отправиться, если мы не хотим оказаться втянутыми в то, что король пришлёт сюда убирать.

Его тон подбадривал меня сказать что-нибудь, подбадривал попытаться утешить его. Моргана уже держала его за руку, она была почти такого же роста, как он, в туфлях на платформе, заляпанных тёмными пятнами, так что я и не пыталась.

Я просто кивнула и спросила Зеро:

– Как ты думаешь, он уберётся здесь?

– Я бы так и сделал, – сказал он. – Хотя бы для того, чтобы убедиться, что не осталось ничего компрометирующего. Пойдём домой.

Он снова опустился на колени, чтобы поднять окровавленное и изувеченное тело Атиласа, и поднялся так же легко и стремительно, как если бы поднимал меня.

– Мы действительно забираем его с собой? – голос Северного звучал равнодушно. – Мы должны убить его здесь и сейчас. Король не будет винить нас за это, и так будет безопаснее.

– Я не собираюсь его убивать, – коротко ответил Зеро.

– Я тоже не собираюсь его убивать, – сказал Дэниел. – Он выдержал все испытания, которые король обрушил на нас, чтобы мы остались живы. Спас Дилана и вытащил Туату, пока не стало слишком поздно.

– Он не герой, – резко сказала Сара. – Он был на твоей стороне только сегодня. Мы не знаем, с кем он будет завтра.

– Его нужно будет забрать, чтобы судить, – сказал Зеро. – Не имеет значения, что мы думаем.

– Если мы оставим его здесь, пули прикончат его, – прозаично заметила Моргана. – Сегодня погибло уже достаточно людей.

– Вряд ли, – сказала я, в то же время Джин Ён тихонько рассмеялся и добавила: – Он бы не умер. Он бы исчез, как только мы повернулись.

– В любом случае, – добавила я, – какое-то время нам не придётся беспокоиться об этом. По крайней мере, пока новый король не обоснуется и Паломена не будет отчитываться перед ним. Думаю, он пришлёт её к нам в ближайшие пару дней.

– Хорошо, – сказала Сара. – Тогда у нас будет больше времени, чтобы решить, будем ли мы убивать его сами.

– Ты можешь стоять? – спросил меня Зеро.

– Обе ноги всё ещё на месте, – сказала я, но, когда я встала с помощью Джин Ёна, меня всё ещё кренило в сторону. – Блин. Мне нужно привыкнуть к этому.

– Хочешь, мы сходим за твоей рукой? – спросил Дэниел. – Чтобы найти её, много времени не потребуется.

– Не похоже, что ты сможешь прилепить её обратно, – сказала я, стараясь, чтобы мой голос звучал непринуждённо. Я ни в коем случае не хотела, чтобы они нашли осколки того, что от неё осталось, ни в коем случае не хотела, чтобы они узнали о масштабах того ужаса, который там произошёл. – Оставь её там. Слизняки, наверное, всё равно её уже съели.

Глубоко внутри меня сидела глубокая печаль; я сказала старому королю, что с одной рукой я не стала менее значимым человеком и не представляю меньшей угрозы, но эта рука была моей, а теперь её нет. Я никогда больше не смогу как следует обнять Джин Ёна, и я смогу драться только одной рукой.

Вскоре я, казалось, уже не могла стоять прямо, и это меня беспокоило.

Я улыбнулась Джин Ёну, пытаясь прогнать ощущение пустоты, и он обнял меня за талию, ощущая тёплую и успокаивающую силу.

– Пойдёмте домой, – сказала я. – Но кофе пусть готовит кто-то другой.

Глава 13

Это чертовски грубо, когда кровожадный фейри, которого вы освободили две ночи назад, на второе утро до сих пор не сбежал.

В то утро я, как обычно, принесла Атиласу завтрак – даже если ожидала, что он уйдёт, всё должно было выглядеть прилично к прибытию Паломены, – и у него всё ещё были пылающие щеки, он всё ещё сидел на своём стуле, как будто стальные наручники на его запястьях не были расстёгнуты и заклинание, которое предположительно удерживало его в комнате, исчезло три дня назад.

Было уже достаточно плохо, что я, по сути, лгала большинству своих друзей о том, какие у меня планы на Атиласа: настоящие планы я обсуждала только с Морганой и Ральфом – и то только потому, что знала, что им нужно было высказать своё мнение при принятии решения. Они согласились со мной, и то, что Атилас всё ещё болтался поблизости и просто ждал, когда его возьмут под стражу, стало последней каплей, переполнившей чашу терпения моего верблюда.

Я грохнула подносом с завтраком по комоду сильнее, чем намеревалась.

Глаза Атиласа вопросительно встретились с моими.

– Что-то не так, Пэт?

– Почему ты всё ещё здесь?

Вопросительный взгляд, казалось, сменился сардоническим. Атилас продемонстрировал свои закованные в сталь запястья и сказал:

– Без сомнения, ты забыла, что я связан и заколдован.

– Я ничего не забыла, – коротко ответила я. – Не притворяйся, что не заметил, что последние две ночи наручники были сняты.

Он на мгновение приподнял одно плечо.

– Если бы я сбежал, мой господин, без сомнения, немедленно пустился бы за мной в погоню.

– Что за чушь, учитывая, что ты знал, что он отключил удерживающее заклинание три ночи назад, – прямо сказала я. Я не сказала Зеро, что я задумала, и он тоже не сказал мне, что он задумал, но я была почти уверена, что мы оба уже знали, что сделал другой. – Ты мог бы сделать всё, что угодно с Между и с магией вокруг меня или моего дома, и я бы об этом не узнала. Даже если бы наручники не были расстёгнуты, ты бы смог выскользнуть из них.

Атилас, казалось, ещё глубже вжался в спинку стула.

– В конце концов, есть вещи, которые требуют наказания, – сказал он. – И почему я должен и дальше жить в качестве беглеца, если я могу покончить с этим в один миг?

– Забавно, не? – сказала я и услышала холод в собственном голосе. – Ты получил, что хотел, и всё равно пытаешься убедить себя, что поступил правильно. Но ты всё равно решил умереть. Думаю, ты не так уж уверен во всём, что сделал, чтобы свергнуть короля и убить Лорда Сэро.

– Я дал тебе, – неуверенно произнёс он, – лучший из возможных шансов выжить.

У меня осталось так мало воздуха, чтобы вздохнуть, но, несмотря на то что вздох был таким маленьким, мне показалось, что он пронзил мою грудь насквозь.

– Ты ничего мне не дал – ты забрал.

– Если бы я не забрал, это сделал бы кто-нибудь другой.

– Может быть, так, а может, и нет, – сказала я. – Но мы этого не узнаем, не? Потому что ты уже это сделал. Это произошло потому, что ты просто выполнял приказы. Ты достаточно умён, чтобы найти способ обойти их – для начала ты мог бы спрятать людей, которых должен был убить.

Он покачал головой.

– Слишком много незавершённых дел, которые могут сорваться с цепи и выбить почву у меня из-под ног. Я старался сохранить жизнь тем, кто заключал сделки, насколько это было возможно.

– Ты мог бы сказать Лорду Сэро «нет».

– Я бы умер, если бы так сказал, и кто-то другой занял бы моё место.

– Не похоже, что есть много людей, которые так же хорошо умеют убивать, как ты, – сказала я. – Это не оправдание.

Атилас издал тихий смешок и колебался всего мгновение, прежде чем нетерпеливо сказать:

– О, тому, что я сделал, нет оправданий, Пэт! Сначала я убивал ради отца господина, потому что не мог вынести мысли о смерти; вскоре я убил ради него, потому что хотел сжечь мир дотла, и это был единственный способ, которым я мог это сделать. Если бы я остановился тогда, это положило бы конец всем моим планам, и жертвы были бы бессмысленны. Я подумал, что лучше сжечь всё это дотла, чем остановиться, не дойдя до цели.

– Ты сделал это, всё верно, – пробормотала я. – Мир сгорел, а затем обрушился на нас как настоящий феникс.

– Без тебя этого бы не случилось, – сказал он. – Я понял, что ты особенная, когда впервые увидел тебя, но я не знал, насколько особенная – ты даже выходила из дома, когда никто другой не мог выходить. Я с самого начала думал, что ты либо станешь королём, либо будешь достаточно отвлекать внимание, чтобы сделать королём моего господина, пока все пытаются удержать тебя. Если бы я подумал немного дальше, то понял бы, что ты, должно быть, предвестник.

– Хорошо, что ты не понял, – сказала я. – В противном случае, Лорд Сэро и король тоже бы поняли; всё было бы намного сложнее. И тогда это ничего бы не изменило. Лорд Сэро убил бы моих родителей, только чтобы заполучить меня в качестве союзницы Зеро.

– Твои родители, – сказал он и заколебался. – Они были одной из двух пар, которые не колебались, принимая решение. Я не... я не заставлял их страдать, Пэт.

– Да ну? – спросила я, хотя, казалось, не могла дышать. – Когда я их нашла, они выглядели не очень-то привлекательно.

– Они были мертвы задолго до того процесса, – тихо сказал он. – Всего лишь мгновение отделило душу от тела – всё, что произошло потом, было как показухой, так и предупреждением. Отец господина хотел дать понять кому-либо ещё, что конкурирующие права эрлингов не будут приняты, и было необходимо скрыть тот факт, что существует только два тела.

В воспоминаниях, которые я видела, я должна была почувствовать облегчение от того, что он не солгал, что мои родители действительно не страдали. Это должно было стать глотком жизни и освобождения. Вместо этого у меня было тяжёлое, мучительное чувство бесполезности.

– У меня кое-что для тебя есть, – сказала я, и, поскольку он совсем не шевелился – даже руки не шевелились, хотя наручники были расстёгнуты, – мне не составило труда шагнуть вперёд, вытащить из кармана мамино кольцо с цитрином и надеть ему на мизинец. – Я хочу, чтобы ты, чёрт возьми, помнил.

– Не бойся, моя дорогая, – устало сказал он. – Я не забуду о них ни на минуту.

– Тебе лучше уйти, – сказала я. Я обнаружила, что не могу спокойно смотреть на него. Если бы я посмотрела, то, в конце концов, могла бы просто попытаться убить его. Убить его или сразу простить, и я не была уверена, что из этого хуже. – Паломена вернётся к обеду и заберёт тебя: таков приказ короля. На твоём месте я бы не стала здесь задерживаться.

Он сделал едва заметное нетерпеливое движение.

– Лучше бы меня предали смерти и покончили с этим. Что ты скажешь своим союзникам?

– Я уже поговорила с Морганой и Ральфом, – холодно сказала я. – Я же говорила: ты не можешь просто так умереть. Ты должен жить, бороться и научиться сожалеть о том, что ты сделал.

Он поднял голову, как будто услышал звук, который, наконец, понял.

– Значит, я должен выполнять твои приказы? Исправиться? Что мне следует сделать в первую очередь?

– Нет! – яростно воскликнула я. – Тебе нужно научиться брать на себя ответственность за свои поступки! Ты больше никому не принадлежишь. Делай свой собственный выбор! Я просто говорю, что ты не можешь выбрать лёгкий путь. Живи и твори что-нибудь хорошее в этом мире, чтобы попытаться исправить то, что ты наворотил.

– За некоторые вещи можно заплатить только кровью.

– Я не прошу тебя платить за них. Я говорю, что ты не сможешь платить за них, даже если захочешь. Ты не смог бы, даже если бы захотел – не сможешь ничего вернуть в обмен на всех тех людей, которых убил. Я хочу, чтобы ты жил в этом мире и пытался исправить его, как если бы ты действительно умер и вернулся другим человеком.

– Значит, ты всё-таки отдаёшь мне приказы?

– Не-а, – сказала я. – Как только ты выйдешь отсюда, это будет зависеть от тебя. Я просто рассказываю, как ты можешь превратиться в нечто большее, чем пустую оболочку, теперь, когда ты можешь превратиться в нечто большее, чем пустую оболочку, теперь, когда тебе не для чего жить. Кто знает, может быть, ты даже сможешь сделать что-то хорошее. Просто... просто не пытайся вернуться сюда. Я не хочу тебя видеть.

Не уверена, почему я это сказала: не то чтобы он сделал это в любом случае – не то чтобы мои слова были полной правдой. Возможно, это было желание причинить ему как можно больше боли. Если и так, то только потому, что я знала, что это может причинить ему боль. Но, возможно, это было потому, что я знала, как опасно для Атиласа было бы получить немедленное прощение, даже не осознав в полной мере того, что он сделал не так.

Атилас улыбнулся, и понимание этого с горькой насмешкой разбило бы мне сердце, если бы у меня в груди уже не было ощущения, что его полностью вырезали.

– Не бойся, Пэт, – сказал он. – Мой господин очень ясно дал понять, что произойдёт, если я снова появлюсь перед тобой. Думаю, ты будешь жить долго и счастливо.

Он сказал это мягко, но это прозвучало как благословение – благословение от фейри, убившего моих родителей.

– Пора завтракать, – резко сказала я и вышла из комнаты.

Я чуть не налетела на Джин Ёна за дверью. Я знала, что он там, но была слишком поглощена смятением, яростью и горем в комнате моих родителей, что почти забыла о нём.

Он распрямил лодыжки и оттолкнулся от стены.

– Думаю, будут проблемы, – сказал он, бросив быстрый взгляд в сторону двери.

– Ага, – сказала я. Я всё ещё немного сожалела о том, что сделала. Из-за меня Моргана и Ральф не получили бы заслуженного правосудия в отношении своих родителей, как и все остальные люди, которых убил Атилас. – Но я не могу избавиться от ощущения, что это правильный поступок.

Мир Атиласа уже превратился в пыль и пепелище – так было с самого начала, или, как я подозревала, почти с самого начала. Каким-то смутным образом я понимала, что он сделал всё, что мог, с тем, что у него было, а у него было так мало. Если у него был шанс измениться и вырасти, я хотела, чтобы он у него был. Здесь, с нами, у него не могло этого быть – пока, во всяком случае.

У меня снова защипало глаза. Я неуверенно произнесла:

– Я действительно не хочу сейчас об этом говорить. Я уверена, что поступила правильно, но в то же время это кажется неправильным, и если я буду думать об этом слишком долго, то могу сойти с ума.

– Не нужно ничего говорить, – сказал Джин Ён, обнимая меня, тепло и успокаивающе. – Это тоже приятно.

Я позволила себе неуверенно рассмеяться ему в грудь и не отстранилась. Очень маленькая часть меня пыталась предупредить, что это неразумно – привыкать к тому, чтобы меня утешал кто-то другой, – маленькая часть меня, которая была слишком похожа на Зеро, – и я обняла Джин Ёна за талию здоровой рукой, игнорируя это.

– Нам лучше не стоять здесь слишком долго, – сказала я, хотя мне не очень хотелось двигаться. – Не хочу перечеркнуть всё то хорошее, что я только что сделала.

– Ты хочешь сказать, что старик не может уйти, пока мы не уйдём? Он может подождать.

– Ага, – сказала я. – Но, думаю, если я дам ему слишком много времени на раздумья, он просто из упрямства решит остаться. Пойдём, я приготовлю тебе на завтрак по-настоящему вкусный кофе.

***

В последнее время в доме словно сговорились. Последние два дня меня не пускали на кухню – в первое утро Туату готовил очень плохо, а на следующее Моргана готовила вполне сносно, – и это утро не стало исключением.

– Я всё ещё могу готовить только одной рукой! – тем утром я накричала на Дэниела, когда Джин Ён, ухмыляясь, повёл меня в гостиную.

– А я и не говорил, что ты не умеешь! – крикнул он в ответ, вежливо воздержавшись от того, чтобы указать на тот факт, что я, вероятно, на самом деле не смогла бы готовить одной рукой. – Сядь и заткнись! Сегодня готовлю я!

– Тебя тоже никто не приглашал, – крикнула я в ответ. Он был более раздражителен, чем обычно, но на этой неделе ему пришлось похоронить троих из своей стаи, и я знала его достаточно хорошо, чтобы понять, что он хотел отвлечься. Я бы так и сделала. – Без понятия, почему вы все не можете разойтись по домам.

Джин Ён, всё ещё улыбаясь, сказал:

– А, садись, Рут. Позволь им сделать это; у нас будет стейк на завтрак, и я укушу тебя...

– Я начинаю думать, что ты ценишь меня только как мешок с кровью, – сказала я ему, хотя точно знала, почему он это предлагает.

У меня были некоторые проблемы с исцелением после стычки со старым королём – Моргана, похоже, считала, что лезвие, которым он пользовался, либо был нечищеным, либо было специально отравленным, – и небольшая доза вампирской слюны каждый день подавляла инфекцию, которая пыталась проникнуть в мою кровь.

Именно так, а также тот факт, что после укуса я была более склонна расположиться с Джин Ёном на диване на следующие несколько часов, пока укус не сделает своё дело. Для человека, который кусался в знак привязанности, Джин Ён также на удивление зависел от мягких, неторопливых объятий и общего тепла. Похожий на кота, он с удовольствием сидел рядом со мной, элегантно развалившись, пока я не была готова снова встать, а затем перестраивался так, чтобы стать ещё более элегантным, чтобы снова заманить меня обратно.

Этим утром он нежно обнюхал мою шею и сказал:

– Johah, johah. Становится лучше. Я всё равно тебя укушу.

Моргана прошла мимо меня из ванной, направляясь на кухню, в ошейнике с шипами на шее, и сказала:

– Этим утром ты пахнешь лучше.

– Так говорит мой комаришка, – сказала я, когда губы Джин Ёна сомкнулись на моём плече, и я почувствовала слабую, пронзительную боль. – У тебя новое ожерелье?

– Мне подарила его стая, – сказала она, прикоснувшись пальцем к одному из серебряных шипов. – Они считают забавным, что мне нравится носить ошейники.

– Это не ошейник, – сказал Дэниел из кухни. – Это ожерелье.

– Попробуй сказать им это, – парировала Моргана.

– Ты выглядишь выше в последнее время, – сказала я немного туманно, прислоняясь к Джин Ёну, когда вампирские слюни начали действовать.

– Из-за туфель, – сказала она. – Носить их немного сложнее, чем я думала: мне было легче, когда мне не нужно было думать о том, как я должна в них ходить.

– По крайней мере, кто-то выходит из дома, даже если это только для того, чтобы забрать свою одежду, – сказала я.

Я не выходила из дома, но в основном это было вызвано сочетанием разочарования из-за того, что Атилас всё ещё не сбежал, и беспокойства Джин Ёна и Зеро по поводу того, что я выздоравливаю не так быстро, как следовало бы.

Больше никто, казалось, тоже не хотел уходить домой, и я не могла их за это винить. Было трудно на что-то решиться, трудно сесть и отдохнуть, особенно когда мы все ждали стука в дверь бельевого шкафа, который означал бы, что Паломена пришла, чтобы сопроводить Зеро и Атиласа к новому королю.

Особенно когда мы все ждали, чтобы увидеть, как весь Хобарт Между и За воспримет свержение старого короля и воцарение нового – не говоря уже об остальной Австралии и мире за её пределами.

По крайней мере, в последнее время жизнь казалась спокойной, если верить тому, что рассказал нам вчера Туату. Больше никаких внезапных убийств на улицах или детских танцев на крышах зданий.

– И брауни на улице тоже больше нет, – осознала я, слегка приподнимая голову, чтобы посмотреть на Джин Ёна. – Или они просто спрятались лучше, чем я думала?

– Они ушли, – сказал он, лениво поигрывая кончиком моей косы. Я заметила инстинктивное, почти незаметное движение, которое он сделал, прежде чем сказать: – Мы с Хайионом пошли... поговорить с ними.

– Да ну? – некоторое время я смотрела в потолок, чувствуя себя почти довольной и сонной, ощущая его тепло рядом со мной и шипение вампирской магии, струящееся по моей крови. – Они всё ещё живы?

– Да, – сказал он с сожалением.

– Не парься, к концу недели на нас, вероятно, кто-нибудь нападёт, – успокаивающе сказала я, похлопывая его по груди. – Тогда ты сможешь взять немного свежей крови – или на чем там они работают. Мы можем сходить и принести тебе ещё сока, если хочешь.

Он прищурился, глядя на меня.

– Не глупи.

Я удовлетворённо хмыкнула, уткнувшись ему в рёбра, и устроилась поудобнее, наслаждаясь тем, что мой человек рядом и никто не пытается меня убить. Даже лёгкое беспокойство, вызванное постоянным вопросом, уходит ли Атилас или уже ушёл, осталось где-то на задворках моего сознания, и к тому времени, когда я услышала звук чьего-то стука, я была почти в полусне.

Я дернулась вперёд, но в тот же миг поняла, что звук доносится от входной двери, а не от бельевого шкафа, и снова расслабилась. Я услышала цоканье когтей по кухонному полу, затем мягкую поступь лап по коридору и царапанье в дверь.

– Тебе понадобятся руки, чтобы открыть его! – крикнула я, слегка поворачиваясь на диване.

Снаружи раздался нетерпеливый голос Туату:

– Хорошо, хорошо, просто отойдите в сторону, я сам открою.

Северный, конечно же, была с ним, когда он открыл дверь, и, легко танцуя, прошла по коридору в гостиную, чтобы устроиться в кресле Атиласа, вдыхая запах ткани и слабый аромат луговых цветов на солнце. Туату прошествовал на кухню, коротко кивнув в мою сторону, чтобы налить себе чашку чая в окружении трёх ликантропов, которые сели и уставились на него, тяжело дыша.

– Надеюсь, у них не текут слюнки при виде моей крови, – сказал он Дэниелу.

– Они просто издеваются над тобой, – сказал Дэниел. – Или они хотят, чтобы ты погонял мяч на заднем дворе. Может быть и то, и другое.

– Не устраивай балы в моём доме, – мягко сказала я, забираясь с ногами на диван и наблюдая, как Туату перемещается в гостиную с чашкой чая для себя и ещё одной для Северного.

– Как твоя кровь? – спросил он. – Слюна вампира убивает микробы?

– Похоже на то, – сказала я. – Во всяком случае, сегодня я чувствую себя лучше.

– Жаль, что она не исправила твоё лицо, – сказал проходивший мимо ликантроп, у которого было больше плоти, чем меха, и он был в процессе перекидывания.

Я пришла в себя настолько, что ударила его по колену, отчего он опрокинулся навзничь, залив лицо чаем, к большому удовольствию Дэниела, который обошёл его и сел рядом с Морганой.

– Говорила же, – сказала я Джин Ёну, пока ликантроп всё ещё прихлебывал чай. – Тебе следовало найти красивую фейри или типа того, пока ты мог, а теперь ты застрял с одноруким диким человеком, который пинает людей.

– Я не хочу быть с красивой фейри, – сказал Джин Ён. – Я также не хочу быть с красивым человеком.

Дэниел и Туату обменялись равнодушными взглядами, в то время как Северный холодно сказала:

– Ты должен думать, что твоя девушка красива.

– Он не имеет в виду, что я уродина, – сказала я Северному, сонно улыбаясь.

– Мне не нравятся красивые люди, – сказал Джин Ён, подражая холодному тону Северного. – Красивые люди подлые и надоедливые.

Я поймала его взгляд и сказала, прежде чем он успел сказать что-нибудь ещё:

– Это ты сказал, а не я!

– Да, но я красив, – сказал он. – Это можно простить.

– Да ладно? Зависит от того, что такое красота.

Туату упрямо заявил:

– Все парни находят своих девушек привлекательными – и уж точно не говорят им, что они некрасивы!

Глаза Джин Ёна начали опасно блестеть.

– Если ты хотел сказать «привлекательная», то должен был это сказать. Привлекательная и красивая – не одно и то же.

– Говорила же, – сказала я, стараясь не ухмыльнуться. В отличие от Северного, у меня не было проблем с пониманием подтекста Джин Ёна, и мне не грозило ощущение, что он не находит меня достаточно привлекательной.

В конце концов, Джин Ён был красив, но не его красота привлекла меня к нему – меня привлекла та его часть, которая однажды шептала мне на ухо таблицу умножения, чтобы помочь уснуть после того, как меня убили во сне. Та его часть, которая намеренно согревала меня, когда я нуждалась в утешении, и у которой всё ещё перехватывало дыхание, когда я целовала его. По крайней мере, я могла поверить, что он чувствовал то же самое по отношению ко мне.

– Ты понимаешь, – сказал Джин Ён, опуская на меня взгляд. – Твоё лицо тёплое и меняется. Я люблю тепло и перемены, потому что я холодный и неподвижный красавец. Зачем мне хотеть большего?

– Я понимаю, – сказала я, выпрямляясь, чтобы сесть и перекинуть ноги через ноги Джин Ёна, чтобы дать пропитанному чаем ликантропу тоже сесть. Я обняла Джин Ёна левой рукой и обратилась прямо к Северному: – Что бы ты предпочла – мраморную статую Туату со сглаженными недостатками или настоящую?

– Мраморные статуи мне ни к чему, – сказала она. – И к тому же они не дышат.

– Ага, но мраморная статуя была бы красивее, – сказала я. – Если ты просто хочешь красоты.

– Ладно, ладно, – сказал Туату. – Я сдаюсь. Зеро уже говорил ему «обидишь моего ребёнка, и я сделаю больно тебе»?

Джин Ён бросил на меня страдальческий взгляд, а я посмотрела на всех через кофейный столик.

– Что это? Вмешательство? С каких это пор все так интересуются моей личной жизнью?

– С тех пор как ты встречаешься с вампиром, – сказала Моргана. – Особенно если этот вампир – он.

– Ты, должно быть, наслушалась Зеро, – сказал я. – Что, теперь и ты собираешься и ему угрожать?

– Я просто хочу, чтобы он знал, что я с удовольствием ем мозги вампиров, – сказала Моргана с мрачной улыбкой. – На случай, если он забудет, что у тебя есть друзья.

– А я, – возмущённо сказал Джин Ён, – очень рад пить кровь зомби.

– Вы оба отъявленные лжецы, – пробормотала я. – Ты жаловался на иссушение! А тебе пришлось съесть мозги, даже сначала не взглянув на них! Почему сегодня все такие гиперзащищающие?

– Потому что кое-то вернулся с боя без руки, – сказал Дэниел. Он не сказал, что трое из них вообще не вернулись, но это было видно по его глазам. – У нас было достаточно людей, которые умирали и теряли конечности.

Я невольно оглянулась на одинокого оборотня в волчьем обличье в комнате: Кевин снова был в своём волчьем обличье. Я скорее предположила, чем знала, что это потому, что смерть его брата причиняла ему меньшую боль, когда он был волком, чем когда был мальчиком – я видела, как он снова перекинулся в человека, чтобы залечить последние раны, так что, по крайней мере, нам не нужно было беспокоиться о том, что мы потеряем и его тоже.