Текст книги "Там, у края неба (СИ)"

Автор книги: Веда Корнилова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 43 страниц)

– Наплевать, говоришь?.. – Патрик удивленно приподнял брови. – А я и не знал, что ты такие слова знаешь. Вроде бы девушка с хорошими манерами…

– Я еще и не то знаю, а вот ты сделай вид, будто ничего не слышал… – мне только и оставалось, что вздохнуть. – Извини за грубость. Просто я стараюсь не произносить ничего такого, за что меня могут осудить посторонние, только вот это не всегда получается – иногда прорывается словечко-другое. Разве твой дядюшка, когда выяснял мою подноготную, не сказал тебе, что мое детство проходило едва ли не на самых бедных улицах нашего города? Там, как понимаешь, не до учителей, бонн и воспитателей, так что среди детей бедноты я невольно успела нахвататься как не самых лучших манер, так и слов, довольно далеких от изящества. Правда, при родителях я никогда не позволяла себе ничего такого – им и без того приходилось несладко, не хватало еще неприятностей от меня. Ну, а после их смерти меня в свою семью взял брат отца, и там правила поведения были другие, куда более строгие, соответствующие тому, как должны себя вести люди нашего сословия.

– Я этого не знал… – развел руками Патрик. – Дело в том, что дядюшка Эрнил выяснил лишь то, что ты сирота, и… В общем, ничего особенного.

Понятно: ему рассказали о том, что я бесприданница и о том, что меня бросил жених – наверное, это главное, что сейчас интересовало наших городских сплетников, и все это выложили графу Фиер, причем наверняка с соответствующими комментариями. Честно говоря, я не собиралась ничего рассказывать Патрику, но, как видно, досада от потери сережек была так велика, да и в моей душе к этому времени много чего накопилось, и потому я, неожиданно для самой себя, рассказала Патрику о своих родителях, о семье дяди Тобиаса и о бабушке. Правда, не стоило бы говорить о Тигу, то так вышло, что я поведала и о нем, своем бывшем женихе.

– Сочувствую… – сказал Патрик. Кажется, он говорил серьезно и без уже привычной насмешки. – Похоже, ты предпочла бы остаться круглой сиротой, чем иметь такую родственницу, чем твоя бабуся. Но, к сожалению, в жизни многое складывается не так, как бы нам того хотелось. Что же касается твоего бывшего жениха, то дяде Эрнилу кое-что о нем рассказали, и, должен сказать – как это ни удивительно, но парню многие сочувствуют. Оказывается, его семья находится на грани банкротства (вернее, уже за этой горестной чертой), так что там одна надежда – на удачную женитьбу сына, ведь без невесты с богатым приданым благородное семейство может лишиться всего. Поговаривают, что вначале молодой человек не возражал против решения своих родителей найти для него новую невесту, куда более богатую и состоятельную, а вот сейчас, по слухам, он вовсе не выглядит счастливым женихом, которого ждет безоблачная семейная жизнь. Без денег в этой жизни никак не прожить, но и сердцу не прикажешь…

– Не могу отделаться от впечатления, что ты ему сочувствуешь.

– Видишь ли, я уже успел насмотреться на самые разные браки и сделал определенные выводы. Так вот, частенько приданое значит гораздо больше, чем призрачные связи в среде аристократии или хорошенькое личико. Ну, а как будут жить те, кто решился на брак ради денег – это отдельная история, и часто не всегда счастливая.

– Если мы поговорили обо мне, то не помешает упомянуть и тебя… – усмехнулась я. – Ты тоже решил жениться ради приданого?

– Обижаешь… – Патрик даже немного обиделся. – Розамунда – очень красивая девушка, но ее семья совсем небогата, да и большим приданым она похвастаться не может. Просто эта девушка мне давно нравилась, я оказывал ей знаки внимания, но все было в разумных пределах, не превышающих обычной любезности. Знаешь, я как-то не думал о женитьбе до одного случая. Все случилось спонтанно…

– Если не секрет, то что произошло? Ты меня заинтриговал.

– Не знаю, как и сказать… Ну, если коротко… В доме одного из моих друзей был праздник – его сестра выходила замуж, и на роскошную свадьбу родители денег не пожалели. Торжество, гости, музыка, море цветов – короче, все, что и положено в таких случаях. Так вот, среди музыкантов находился некий красавец-певец, который считал себя едва ли не подарком для всего человечества, а особенно для его женской половины, и наглец находился в полной уверенности, что перед ним не устоит ни одна дама. А еще этот человек позволил себе немыслимую дерзость – стал едва ли не открыто преследовать Розамунду, причем его поведение было столь неприличным и вызывающим, что переходило все допустимые границы. Я уж не говорю о том, что подобное ухлестывание могло скомпрометировать молодую девушку. Вполне естественно, что я должным образом оценил все происходящее, и счел необходимым показать негодяю его место.

– Ты что, вступился за честь дамы?

– Вроде того. Для начала я расколотил лютню о спину мерзавца, а потом свернул ему набок нос. Вдобавок посоветовал наглецу как можно быстрей убраться на все четыре стороны, и он без промедлений последовал моему совету.

Да уж, могу вообразить, какой тогда разразился скандал! Его последствия я тоже хорошо представляю… Понятно и то, что подобный поступок трудно совершить на трезвую голову.

– И тебе дали понять, что после столь демонстративно-рыцарского поведения кавалеру следует сделать предложение прекрасной девушке?

– Конечно… – кивнул головой Патрик. – К тому же окружающая обстановка очень этому способствовала, да и я был не против подобного развития событий.

– Интересно, сколько же к тому времени ты успел выпить?

– А причем здесь вино?.. – недовольно произнес Патрик. – Это же свадьба, многие позволяют себе лишнее.

Не знаю, что в то время могли подумать другие, но, на мой взгляд стороннего человека, если бы в то время Патрик не был в хорошем подпитии, то еще неизвестно, стал ли бы он столь скандальным образом защищать честь прекрасной дамы. Естественно предположить, что после такой эскапады предложение руки и сердца напрашивалось само собой.

– Как я успела заметить, граф Фиер не в восторге от твоего выбора.

– К сожалению. Он относится к Розамунде с заметной неприязнью, и даже не пытается это скрыть. Зато моему отцу очень нравится эта девушка, и он считает ее вполне подходящей парой для своего сына, то есть для меня.

– Интересно, что скажет твоя невеста, если выяснится, что ты женился?.. – съехидничала я.

– Очень надеюсь, что это она никогда не узнает… – покрутил головой Патрик. – Ну, а если это все же произойдет… Придется выдумывать нечто вроде того, что будто бы я, случайно увидев на улице прекрасную девушку, решил позволить себе перед свадьбой некоторую вольность, но девушка оказалась строгих правил, так что пришлось вступить в светский брак, который можно легко расторгнуть. Конечно, подобная история вызовет небольшой скандал, который, надеюсь, можно будет легко уладить, особенно если учесть, что отец Розамунды в свое время поступил точно так же.

– То есть?

– Он тоже незадолго до своей свадьбы заключил светский брак с некой очень милой особой, причем дама была довольно-таки низкого происхождения. Правда, впоследствии она наотрез отказывалась разводиться, дело закончилось крупным скандалом, потому как молодая супруга оказалась в интересном положении, и требовала деньги на содержание себя и ребенка, но на то и светский брак, чтоб его можно было легко расторгнуть. Скажу больше: старший брат Розамунды, весьма легкомысленный молодой человек, трижды вступал в светский брак, и потом, естественно, разводился. Разумеется, это было до того, как он заключил церковный брак с девушкой нашего сословия.

– Ну, скажу тебе, и нравы у твоих будущих родственников!

– Какие есть…

Что-то мне не очень нравится семейка, с которой собирается породниться Патрик. Впрочем, это его дело, пусть женится, на ком хочет, лишь бы потом от меня отстал раз и навсегда.

– Ладно, хватит говорить о постороннем… – вздохнула я. – Сейчас нам надо запастись едой в дорогу…

– А заодно и самим перекусить… – добавил Патрик. – Не стоит отправляться в долгий путь на пустой желудок.

– Тут я не спорю…

Быстро перекусили в общем зале – по счастью, ни вчерашних рудокопов, ни знакомых Патрика с утра там не было. Ну, это понятно: рудокопы отсыпаются после вчерашних возлияний, а военным все же положено быть на службе. Вот и хорошо, надеюсь, обойдемся без неприятностей.

Первым делом вновь посетили лавку старьевщика, и там купили мне мужскую одежду и обувь. Правда, это была та простая одежда, в которой здесь ходят рудокопы, но она хотя бы оказалась сравнительно новой и чистой. Разумеется, можно было бы проискать магазинчик, где торгуют не ношеной, а новой одеждой, только вот лишний раз ходить по городку нам не хотелось – в этом маленьком городке все на виду, так что не стоит привлекать к себе ненужное внимание. Заодно, все у того же старьевщика, приобрели пару больших фляжек для воды и еще кое-какие мелочи, необходимые в пути. Что же касается еды в дорогу, то с этим проще – закажем ее на постоялом дворе.

Через пару часов, погрузив на лошадь припасы, мы покидали Кряжник. Перед тем я переоделась в мужскую одежду, спрятала волосы под шапку, и, как сказал Патрик, если не присматриваться, то вполне могу сойти за парня. Не знаю, можно ли это считать комплиментом, потому как я чувствовала себя очень непривычно в этой грубой одежде, но тут уж не до выбора.

А еще незадолго до отъезда в нашу комнату вновь постучалась все та же служанка, правда, в этот раз она принесла мое платье, которое успела выстирать и высушить.

– Надо же, а я думала, что ты его себе забрала… – усмехнулась я.

– Еще чего!.. – довольно-таки достоверно возмутилась девица. – С чего это вы могли до такого додуматься? И потом, оно мне маловато…

Не знаю почему, но я рассмеялась – злиться на эту особу было невозможно.

– Кстати, вы, госпожа, очень хорошо выглядите… – продолжала девица. – И правильно сделали, что меня послушались – у нас в городе женщины, что с мужьями в горы идут, одеваются точно так же.

– Ладно… – улыбнулась я. – Ну, желаю тебе счастья, и чтоб свадьба хорошо прошла. Хотелось бы, конечно, посмотреть на твоего жениха, но…

– А нечего на него смотреть, он из дома почти не выходит… – вздохнула служанка. – Его год назад в шахте завалило, спину повредил, и потому сейчас еле передвигается на костылях. У него раньше жена была, только она зимой умерла, а я… В общем, этот человек мне нравился очень давно, так что теперь он мой, и я его никому не отдам. Вот смотрю на вас – вы все время ходите рядом, держась за руки, шагу в сторону не сделаете… Сразу видно, как любите друг друга, просто завидно становится! Повезло вам, всем бы так…

Э, нет, голубушка, такого никому не надо – тут можешь мне поверить! Я, и верно, ступить в сторону не могу без дорогого супруга – боюсь, как бы наведенная не него драконья внешность не стала проявляться, и вот тогда нам обоим несдобровать. А еще я и сама не заметила того, что за такое недолгое время привыкла к тому, что всегда, когда мы не находимся наедине, Патрик держит меня за руку. Видимо, со стороны это смотрится достаточно трогательно, раз впечатлило даже такую нахалку.

– Не ходили бы вы сейчас в горы… – неожиданно сказала девица. – Подождите несколько дней – может, к тому времени и дракон уберется, а не то он уж что-то очень давно тут летает. И откуда эта образина взялась на наши головы? Не знаю, куда вы идете и зачем – не мое это дело, но горы есть горы, туда обычно группами ходят, а уж никак не вдвоем. И потом, там встречается разный народ, не все медную руду ищут, у некоторых другие интересы. Бывает, что и беглецы от правосудия там прячутся…

– Спасибо, но…

– Понятно… – служанка не дала нам договорить. – Тогда я вам вот что скажу: уж если в сторону развалин идете, то постарайтесь это место засветло пройти, хотя если в пути не будете задерживаться, то вы должны пройти старую усадьбу еще до вечера. Если же не успеете это сделать, то к развалинам лучше и близко не подходите – устройтесь на ночевку в отдалении, в версте или в двух, а лучше в трех. Почему – не спрашивайте, все одно не отвечу, потому как ничего хорошего о том месте не говорят.

– А ты в тех местах бывала?.. – спросила я.

– Было дело… – неохотно отозвалась та. – Я тогда совсем молоденькая была, глупая… Мы тогда до водопада добрались, и там чуть ли не месяц провели… Да что об этом вспоминать, дело прошлое. Кстати, в то время усадьба стояла целой, невредимой, и люди там жили. Это потом она разрушилась, и все, кто там жили, исчезли невесть куда…

Девица ушла, а мне оставалось лишь вновь досадовать про себя, что по недомыслию ввязалась в эту историю. Если честно, то мне и раньше не хотелось идти в горы, а теперь желание и вовсе отсутствовало, особенно если принять во внимание все неприятные слухи, которые ходят об этих местах. Все так, но и бросать Патрика одного тоже не следует – что ни говори, но он законный супруг, с которым положено быть как в радости, так и в печали.

– Нам пора… – это я произнесла не столько для Патрика, сколько для себя. – Кстати, ты мне так и не сказал, сколько у нас осталось времени до того, как дракончики появятся на свет?

– Скажем так – время у нас еще есть, хотя его уже не так и много.

Не хочет говорить – и не надо, пусть все решает сам. Тоже мне, любитель секретов, хотя не стоит иметь тайны от жены – это, как утверждают, чревато.

Когда мы покинули гостиницу, ведя лошадь на поводу, Патрик подосадовал.

– Должен тебе сказать, что у нас почти не осталось денег.

– Ты, кажется, упоминал о том, что у тебя имеется заемное письмо?

– Есть такое письмо, и я уверен, что даже в этом городишке отыщется пара ростовщиков, у которых мы бы сумели по этому письму получить неплохие деньги, только делать это пока не стоит. Городок тут маленький, все и обо всем знают, так что очень скоро станет известно и о том, что мы с тобой получили полный кошель золота. Думаешь, ни у кого из здешних обителей не появиться желание избавить нас от излишков желтого металла? А уж если учесть, что в этих местах люди живут не ахти как богато, то не у одного человека может появиться желание одним разом хорошо заработать.

– Понимаю.

– А еще я не раз ловил на себе неприязненные взгляды мужичков – была в гостинице пара непонятных типов довольно-таки потрепанной наружности. Может, это мне всего лишь показалось, но таким людям лучше денег в чужих руках не видеть. К тому же в горах нам вряд ли понадобится золото.

– Тут я не спорю, хотя… Ладно, оставим это – сейчас для нас куда важнее не сбиться с верной дороги. Надеюсь, ты хорошо запомнил то, что нам рассказала нам эта нахальная девица?

– Не сомневайся. Ну, а если собьюсь с верного пути, то ты, радость моя, будешь служить мне путеводной звездой.

Не стала говорить Патрику о том, что путеводной звезде сейчас больше всего хотелось бы указывать путь назад. Вместо этого я лишь пожала плечами – ну, раз я звезда, значит, попытаемся искать нужную дорогу вместе.

Очень скоро Кряжник остался у нас за спиной, лишь кое-где встречались крепкие каменные дома, стоящие на участках обработанной земли. Дорога стала подниматься чуть выше, а потом и вовсе пошла по краю пологого склона. Несколько раз нам встречались люди: один раз это были рудокопы, которые на небольших тележках везли неровные куски меди, пару раз на нашем пути оказывались охотники, возвращающиеся с добычей, крестьяне, везущие в город овощи… Каждый раз при встречах мы все здоровались, желали друг другу счастливого пути и шли дальше. Правда, оглядываясь, я видела, как люди с любопытством смотрят нам вслед, что неудивительно, ведь в эти места редко заглядывают чужаки. Ну, значит, сегодня кое у кого из здешних жителей найдется тема для разговора о том, что какие-то пришлые отправились в горы.

Постепенно со склона холма дорога перешла вниз, и стала виться (вернее, петлять) меж высоких каменных круч. А еще от этой дороги то и дело отходили тропинки, которые (как нам пояснила служанка в гостинице) вели к маленьким горным селениям или же к небольшим шахтам. Да, так невольно и согласишься со словами Патрика о том, что, не зная точного пути, здесь можно легко заблудиться.

Трудно сказать, сколько мы прошли – наверное, не менее двух часов, когда, наконец, Патрик остановился.

– Кажется, нам следует сворачивать именно здесь…

Верно: как говорила та нахалка, тропа, которая ведет к развалинам, начинается с того места, где у дороги стоят три больших камня одинаковой величины. Похоже, это они есть – округлые камни стоят едва ли не в ряд, и каждый из этих булыжников почти в точности совпадает с двумя остальными.

– Согласна.

– Тогда вперед.

– Патрик, я все думаю – а вдруг эта девица нас обманула?

– Вряд ли… – покачал головой Патрик. – Если мы вернемся в гостиницу, и расскажем хозяину о том, как его работнички разводят посетителей на деньги, то наша новая знакомая вылетит со своего места, как пробка из бутылки с шампанским. Ну, а если принять во внимание, насколько девице нужна эта работа…

Мы долго шли по неширокой тропе, которая то и дело описывала петли меж высоченных холмов, и через какое-то время я уже не понимала, куда мы идем. Ранее я никогда не была в таких непривычных местах, да и Патрик тоже. Конечно, нет ничего хорошего в том, что можно заблудиться в лесу, но ничуть не лучше заплутать среди этих холмов и скал. Я чувствовала себя здесь весьма неуютно, да и Патрик то и дело оглядывался по сторонам, словно пытался кого-то увидеть.

Когда во второй половине дня мы добрели до очень высокого холма, то сразу поняли, что именно на этой вершине и находится усадьба рудознатцев, вернее, то, что от нее осталось. После того, что нам сказали об этом месте, хотелось обойти его стороной, но вокруг все было усеяно камнями, и вести по ним лошадь было просто рискованно. Ничего не поделаешь, надо идти по дороге.

Подъем на гору занял немало времени, и когда мы оказались возле развалин, нам стал виден полный масштаб разрушений. Как видно, раньше тут было немало строений – несколько домов, хозяйственные постройки, еще какие-то непонятные сооружения… Тут даже имелся огород немалых размеров, огороженный невысоким каменным забором. Сейчас вся вершина холма покрыта обломками и крупными камнями – тем, что осталось он большой и богатой усадьбы и не заметно никаких следов присутствия человека в этом невеселом месте. Да уж, печальная картина разрухи и запустения. Сейчас все вокруг залито солнцем, но все равно оставаться тут не хочется – такое впечатление, будто тебе что-то давит на душу. К тому же наша лошадь ведет себя неспокойно, словно хочет как можно быстрей уйти отсюда. А еще вокруг тишина, только негромко завывает сильный ветер…

Мы не стали задерживаться в этом невеселом месте, а поспешили вниз, подальше от этих мрачных развалин. Хотя я подспудно ожидала каких-то неприятностей, но ничего не произошло, и мы спокойно спустились с высокого холма. Ну и хорошо, можно идти дальше со спокойной душой.

Не знаю, сколько мы еще мы прошли после того, как покинули развалины – может, пару верст, может тройку, но бесспорно другое – мы очень устали за сегодняшний день, и нам не помешало бы найти место для ночлега. В горах темнеет рано, и потому как только мы увидели нечто вроде небольшого каменного навеса над землей, так сразу же устремились туда. Надо же – на земле есть старое кострище, видимо, не мы первые тут останавливаемся. Что ж, возможно, что и отряд герцога Малк тоже останавливался здесь.

До наступления темноты наломали кучу веток с колючего кустарника, растущего неподалеку, и когда на землю упала темнота, у нас весело трещал костер, а стреноженная лошадь паслась неподалеку. Такое впечатление, будто вокруг нас самый тихий и безопасный уголок мира. Мы с Патриком сидели рядом, и я смотрела на огонь, наслаждаясь покоем, и чувствовала, как постепенно уходит усталость. Так бы, кажется, и сидела долго-долго…

– Как тут тихо…

– Да, тут звуки разносятся далеко… – буркнул Патрик. Он в последнее время то и дело к чему-то прислушивался, а то и оглядывался по сторонам, словно его что-то беспокоило.

– Ты что все время оглядываешься?

– Тебе не кажется, что за нами кто-то идет?

– Я ничего не заметила…

– А вот я никак не могу отделаться от чувства, что за нами следят.

– С того времени, когда мы из города вышли?

– Нет, позже, когда мы на эту дорогу свернули.

– Может тебе показалось?

– Может быть…

Не знаю, сколько мы еще просидели около костра, прислушиваясь к звукам окружающего мира. Время шло, но ничего не менялось, и я уже почти успокоилась, когда внезапно раздался хруст – кажется, кто-то в темноте наступил на сухую ветку. Вряд ли это сделало какое-то животное – понятно, что рядом с нами находятся люди, и вряд ли они приближаются к нам с благими целями. Ох, как бы мне хотелось в этом ошибиться!

– Кто здесь?.. – спросил Патрик, поднимаясь с места.

Несколько секунд нам никто не отвечал, а потом из темноты раздался насмешливый мужской голос:

– Не боись, тут люди, а не те, на кого ты мог подумать. И вот еще что, милок: присядь-ка ты на место, с которого встал, а не то доброго разговора у нас не будет.

– Что вам надо?

– Дельце к тебе имеется.

– Спасибо, не интересуюсь.

– А придется поинтересоваться, милок, иначе никак. И дергаться не советую, а не то враз подраним, жалеть не станем, тем более ты нам и раненый сгодишься, как и баба твоя…

Похоже, служанка в гостинице не обманывала, когда говорила о том, что в горах хватает всяких людей, и далеко не все ведут праведный образ жизни. Что же им от нас надо? Боюсь, что ничего хорошего…