Текст книги "Юнион Джек. Закат эпохи (СИ)"

Автор книги: Вдадимир Табаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

– Вик, ты там уснул, поднимайся.

– Если мы оба будем наверху, чтобы спуститься вниз, нам придется их пристрелить, зачем нам шуметь, пусть за мной побегают. Ты давай, не тяни, ищи эту чертову лодку.

Я поднялся еще выше на вторую площадку, которая была рядом с кабиной крановщика. Слева просматривался весь порт до конца, судов похожих на люксовую яхту там не было, зато было очень много мертвецов. Справа, вид закрывал все тот же терминал, он как раз был по высоте на уровне крана. Пока я наверху высматривал лодку, Вик прошел еще дальше по пирсу и сейчас размахивал руками. Мертвецов я не видел, они наверно сейчас были под площадкой. Я начал показывать жестами, что собираюсь спускаться, Вик замотал головой, явно что-то задумав. Когда один из зомби подошел на расстояние вытянутой руки и попытался наброситься на Вика, он отклонился правее, левой ногой ударил мертвеца в колено, что тот завалился на пирс, а затем пинком скинул его в воду. Не дожидаясь пока дойдет второй, Вик направился на встречу и в одно движение, схватив зомби за запястья, развернул его на девяносто градусов и ударом в грудь тоже столкнул его в воду. После этого он махнул мне рукой, мол, можешь спускаться. Уже внизу Вик, улыбающийся и довольный как слон спросил у меня: “Ну что, нашел”?

– Нужную, нет. Но у меня появилась идея. За тем ангаром слева, стоит буксир, сядем на него и спокойно с воды изучим весь порт.

Вик передал Маргарет в рацию, чтобы они выдвигались навстречу. Пакистанцы опять завели старую пластинку, что они пойду только тогда, когда там точно станет безопасно и так далее. Маргарет на это ответила, что они могут остаться здесь или вернуться назад, а мы справимся без них. Это подействовало, видимо своего хозяина они боялись больше зомби. Бормоча что-то себе под нос, пакистанцы нехотя спустились с крыши и, крутя головами во все стороны, опасливо потрусили за девушкой.

Мы быстрым шагом, почти бегом дошли до ангара, я выглянул за угол, между нами и буксиром стояло пять мертвецов: “Там пять мертвецов, этих придется стрелять, не оббежать” – проинформировал я всех, чем вызвал неподдельный испуг среди моряков. Вот тебе и бравые моджахеды, или кто они там.

“Ладно, я пойду первым, затем ты Алекс, бородатые вы за Алексом, Маргарет замыкаешь” – сказал Вик и вышел за угол. Вик с первого выстрела снял самого правого зомби у стены, оставшиеся четыре, развернулись на нас. Один из них как профессиональный спринтер рванул в нашу сторону. Когда Вик выстрелил в него, короткой очередью на три патрона, тварь пригнулась и, уклонившись влево, ушла с линии огня. И когда до нас оставалось уже метров пять, мы ударили по ней из двух винтовок. Шустрик по инерции пролетел пару метров и свалился на пыльный бетон. Оставшихся трех мы расстреляли очень быстро. Только добежав до буксира, мы обнаружили, что трап не был спущен, поэтому пришлось с разбегу прыгать на борт. Наших моряков даже не пришлось упрашивать, они первые перебрались на судно. Мотивацией для них послужила толпа из полутора десятков мертвецов, которые пришли на выстрелы.

Дальше на буксире начался организованный хаос, пакистанцы бегали, что-то кричали друг другу, закряхтел дизель, за кормой винты начали поднимать буруны, и лодка медленно начала отдалятся от пирса. Толпа мертвецов поравнялась с лодкой, но добраться до добычи уже не могла.

Яхта обнаружилась через два пирса, причем вход на второй пирс был отгорожен от остального порта сетчатым забором. Лодка не вписывалась в окружающий пейзаж. Этакая роза в навозной куче. Белые борта яхты отражались от воды, перила и поручни блестели хромом, а буквально в сотнях метрах стояли серые, мрачные сухогрузы, нагроможденные контейнерами.

Пришвартовавшись с другой стороны пирса, мы наша “команда” перебралась на яхту. В этот раз мы воспользовались трапом и прыгать не пришлось. А вот дальше начались проблемы, пакистанцы не имели ни малейшего представления, как ей управлять. Лодка была напичкана электроникой, и на то, чтобы запустить двигатели ушло больше часа, это не простенький дизель на буксире, который запускался с помощью молотка и той-то матери.

Пока люди Абулфази пытались запустить двигатели и разбирались в управлении, я обошел яхту, и знаете, не хотелось ее отдавать. Здесь было все. Пять больших кают с двуспальными кроватями, кабинет, мини-тренажерный зал. Кают-компания представляла собой зал метров на семьдесят с колоннами, проектором и длинными диванами и столом из натурального мрамора. Все поверхности были или хромированными или лакированными, все кричало роскошью. Капитанский мостик был похож на космический корабль, с кучей экранов, рычагов и лампочек. Рядом с мастер-каютой я даже обнаружил небольшую сауну. Здесь можно было жить, причем жить с комфортом. Я провел ревизию бара в кают-компании, достав бутылку отличного бурбона, холодильник на камбузе тоже был заполнен, но все больше скоропортящимися продуктами Овощи и зелень внутри своим видом уже не вызывали слюноотделения и съесть их можно было разве что уж совсем с голодухи.

– Вик, Маргарет, смотрите, что у меня для вас есть, – я шел к столу, в одной руке держа бутылку, а в другой три широких стакана. Поставив найденное богатство на стол, я сбегал на камбуз и принес две банки консервированного тунца. Вик заулыбался, а вот Маргарет смотрела на нас неодобрительно, но ничего не сказав, вышла из кают-компании. Но это ее проблемы, нам больше достанется. К тому моменту, как судно отошло от пристани, мы с Виком уже выпили две трети бутылки.

– Вик, – обратился я к своему конвоиру, – А как ты думаешь, может, нахрен этого Абулфази, заберем яхту, направимся в тихое место?

– Мы не можем, у меня приказ, присяга, – Вик, закачал головой, но в глазах читалось, что идея ему нравилась.

– Вик, а что тебя ждет на твоей службе, будут тебя бросать из одной зазомбяченой дыры в другую, пока не сожрут, а в качестве благодарности за службу выдадут дополнительный сухпаек?

– Понимаешь, ты красиво все описываешь, но я не могу предать подполковника и ребят, мы почти как семья и плевать, сухпаек мы едим или лобстера, мы всегда вместе, ни один конфликт прошли и всегда боролись за каждого из нас до последнего, невзирая на обстоятельства.

– Вик, твои слова наивны, нет больше в этом мире ни службы, ни семьи, ни друзей с командирами, есть только выжившие и мертвые. Можно, конечно, питать иллюзии, что все наладится, что власти соберут волю в кулак, вспомнят о людях, начнут бороться. Не хрена этого не будет, вот ты, знаешь зачем тебя сюда послали, что ищут твои командиры?

– Нет, я даже об этом думать не хочу, мне ставят задачу, а я ее выполняю.

– Вот не прав ты, что не задумываешься, а я тебе скажу, тебя сюда направили, чтобы ты нашел у одного бандита информацию о другом бандите, который забрал “сраное золото” и еще что-то у боссов нового мира. За бесполезные куски металла тебя отправили рисковать головой. Мы здесь расходный материал, если мы погибнем, всем будет наплевать, нас заменят другими. Власти всех мастей в любой точке мира никогда не думали, и не будут думать о людях, у них своя вселенная, свои цели, своя система ценностей, поверь мне, я их много повидал.

– Алекс, у тебя своеобразное видение мира, мне его не понять. Вот ты смотришь на мир и видишь манипуляции, предательство, ты не помогаешь, а оказываешь услуги, потому что ты получаешь от этого выгоду. Ты весь мир противопоставляешь себе, вокруг тебя всегда враги, люди, которые тебя используют или которых используешь ты. Как у тебя крыша еще не поехала?

– Хм, может и поехала, а может я просто не строю воздушных замков, по которым скачут розовые пони. Вот, МакАлистер, он отправил тебя сюда, чтобы ты, рискуя своей задницей выполнил приказ, который дало его руководство. В моей вселенной, он использовал тебя, чтобы выполнить грязную работу и получить плюсик от начальства и так далее. В твоем розовом мире, твой друг, который не раз спасал тебе жизнь на поле боя, попросил тебя выполнять важное задание, потому что он знает, что ты все сделаешь правильно, выживешь, и вернешься победителем. Возможно, катастрофа вовсе и не гибель цивилизации, а очищение. И те, кто унаследуют эту планету, будут лучше и честнее нас, по крайней мере, сами с собой. Давай, уже наливай, а то развел тут философский диспут о смысле жизни.

До причала на Темзе яхта дошла очень быстро, мы едва успели допить бутылку. Я чувствовал, что опьянел, но разум оставался ясен.

– Вик, присматривай за нашими моряками, я знаю Абулфази слишком долго, от него можно ожидать всего. Я пойду и поговорю с ним, а Маргарет пусть присмотрит с палубы, чтобы меня по пути не съели.

Я сошел на берег, и уже не самой уверенной походкой направился к складу. Меня увидели или в камеры, или у них наблюдатель где-то засел после утреннего происшествия, в воротах меня встречал Абулфази в сопровождении Малика.

– И снова здравствуй, старый друг, – поприветствовал я пакистанца.

– Здравствуй, Алекс, ты где успел так накидаться?

– У тебя на новой лодке, предыдущий владелец великодушно оставил нам свой бар.

– Давай проходи внутрь пока нас не сожрали.

Мы уселись на диваны, и Абулфази приказал принести нам чаю.

– Вот, удивляешь ты меня, Алекс, ты пошел на риск, достал мне лодку, наверняка это было не просто, а сейчас вот просто взял и напился, чтобы первый попавшийся мертвый пес порвал тебя на тряпки.

– Это, мой друг, называется антистресс. Вернемся к делу, я выполнил свою часть сделки, теперь твоя очередь. И еще один момент я не предусмотрел, как мы отсюда будем выбираться, наш транспорт остался в порту, понесли так сказать расходы, и ты, как честный заказчик мог бы компенсировать их. На мерседес я, конечно, не претендую.

– Я тебя понял, Алекс. Я тебе дам машину, тем более, что они мне теперь не нужны. А то, что касается моей части, вот держи, – Абулфази передал мне пластиковую папку, в которой была вся информация, которую он за эти годы, собрал на Ирландца. В папке были фотографии, контакты, списки проданного товара, номера машин, адреса доставки и даже короткая биография.

– Не фига себе, скажи, а на меня такая же есть? – спросил я, перелистывая содержимое.

– Ты правда, хочешь знать?

– Ага, хочу.

– У меня есть такая папка на каждого клиента, ты не исключение. Теперь я тоже выполнил свою часть сделки. Если позволишь, я начну готовиться к путешествию. С тобой приятно работать, надеюсь, увидимся еще.

– Кто знает, Абулфази, кто знает.

– Алекс, ты можешь забрать вот этот фургон, ключи в замке, – пакистанец показал рукой на зеленый Фольксваген в углу склада.

Я связался по рации с Виком и сообщил, что сделка совершена, и мы можем возвращаться, напомнив, чтобы он перед уходом не забыл прихватить пару бутылок из бара, душа требовала продолжения. За руль посадили Маргарет, а мы разместились в кузове. По дороге к аванпосту в Саусэнде я изучал материалы на Ирландца. Он оказался незаурядной личностью: отставной капитан, ярый борец за независимость Северной Ирландии, наемник, торговец оружием, террорист. “С веселой компанией я связался” – сказал я вслух.

– Что там? – спросил Вик.

– Там жизнь, такая, какой ты не хочешь ее видеть, без замков и пони.

– Да, пошел ты! – в шутку обиделся Вик.

Добравшись до Суасэнда нас ожидал, рухнувший воздушный замок и мертвый розовый пони. Хотя меня такая картина мира совсем не удивляла.

24 марта. Аванпост в Саусэнде. Подполковник МакАлистер.

Когда группа МакАлистера добралась до Саусэнда, на территории аванпоста вовсю шли сборы, ящики с патронами и боеприпасами перегружали в самолет, Второй внедорожник “Хаски”, который был на базе, уже стоял в грузовом отсеке С-130 “Геркулес”.

– Где сержант? – спросил МакАлистер стоящего на воротах часового.

– Должен быть в башне авиадиспетчеров, сэр! – ответил рядовой.

МакАлистер нашел сержанта Кита, там, где и сказал его искать солдат, он был раздражен и с кем-то спорил по рации. Закончив сеанс связи, он повернулся, увидел подполковника и даже улыбнулся.

– Слава богу, сэр, вы вернулись, я уже хотел отправить группу за вами, радист не мог с вами связаться. Штаб в Эдинбурге приказал срочно эвакуировать базу, через два часа мы вылетаем.

– Стоп, стоп, стоп сержант, чей это приказ?

– Полковника Граца, сэр.

– Вот, ведь, сволочь, мы по плану тут должны пробыть еще два дня, у меня люди на задании, с ними нет связи, вы мне их тут предлагаете бросить?

– Сэр, я все понимаю, но приказ.

– К черту приказ, свяжите меня с Грацем!

– Так точно, сэр! – Сержант сам сел за рацию и начал вызывать Эдинбург.

Поговорить с Грацем не получилось, его адъютант, ссылаясь на занятость полковника, всячески отказывался соединить с ним, не помогали ни уговоры, ни угрозы.

МакАлистер, выругавшись, направился назад к машине. Двое солдат несли носилки, на которых лежал Изумрудный, в самолет, Док шел рядом, держа в руке капельницу. Музыкант закурил сигарету и смотрел в небо, облокотившись на дверь внедорожника.

– Старик, что происходит, почему сворачивают базу? – спросил Музыкант у подошедшего подполковника.

– Приказ из Эдинбурга об эвакуации.

– Подождите, а как же Локи и Герцогиня?

– Не знаю, с ними пытаются связаться.

– Подполковник, только не говорите, что мы их бросим, к черту Эдинбург, вы тут старший по званию, прикажите прекратить эвакуацию! – возмущенно требовал Музыкант.

– Бенджамин, ты знаешь, что это не возможно, мой приказ просто не будут выполнять. И я понимаю сержанта Кита, если он не выполнит приказ Эдинбурга, ответственность возложат на него, а не на нас с тобой. Не вижу смысла его подставлять.

– А смысл бросать наших людей, подполковник МакАлистер, вы видите, сэр?

– Сержант, что вы хотите? Вы получили приказ от командования, исполняйте! – перешел на крик МакАлистер.

– Нет, сэр, приказ получили вы, а мне, уже вы можете приказать отправиться в порт Тилбери за нашими друзьями, сэр!

– Сержант, ты сейчас с Доком и Изумрудным отправишься со всеми, а я останусь ждать возвращения второй группы. И это не обсуждается, это приказ! А теперь ни у меня, ни у тебя нет времени на споры, надо, чтобы ребята вернулись не на пустое место.

МакАлистер потребовал выгрузить второй внедорожник “Хаски”, приказал оставить четыре винтовки L85A1, по два ящика патронов 5.56мм и 7.62мм, ящик гранат, запас сухпайков на четверых на две недели и установить на выгружаемый “Хаски” единый пулемет.

Сержант Кит начал возражать, апеллируя к тому, что это имущество подотчетное и просто так его отдать он не может, но сдался под напором МакАлистера, который “настоял” на том, что это имущество было утрачено в ходе операции.

Через два часа самолет оторвался от земли и исчез в облаках, звук его двигателей еще доносился, но с каждой секундой становился все тише и тише. Перетаскав оружие и патроны в машину, МакАлистер сел на пустой деревянный ящик, достал фляжку с водой и сделал большой глоток. Самое лучшее, что он сейчас мог сделать это ждать, до утра начинать поиски не было смысла.

III

23 марта. Дорнох. Рой Дервил.

“Наконец дома!” – – Рой поставил машину на парковке около двухэтажного дома, в котором он снимал квартиру. Айлин сидела на втором этаже у окна и, увидев отца, выбежала на встречу.

– Папа, привет! – бросилась на шею отцу Айлин.

– Айлин, привет, как ты тут справлялась?

– Все нормально, только за тебя переживала, у нас тут столько всего случилось, на улицу после девяти вечера нельзя выходить, военные везде в городе, и они еще запретили продавать топливо и сказали закрыть заправку. Я с ними спорила, честно!

– Пойдем в дом, там мне все расскажешь.

Квартира Роя представляла собой часть дома на три семьи, с тремя отдельными входами. Помимо самой квартиры в его распоряжении также был маленький сарай за домом, где хранились инструменты. Не лучшее жилье, не в лучшем месте. Сам дом был старым и постоянно требовал ремонта, зато аренда была невысокой. На первом этаже была кухня, объединенная с залом, а на втором этаже две маленькие спальни. Особых изысков в интерьере не было, простая мебель, минимум техники, а на стенах висела пара ярких картин и постеров, которые Рой купил на блошином рынке.

Рой поставил чайник на плиту и пошел в ванную, чтобы умыться. Последние события до сих пор не укладывались у него в голове, все произошедшее казалось кошмарным сном. Сначала этот автобус, потом полиция и история с Алексом. Последние два дня перевернули мир с ног на голову и никак не вписывались в жизненные шаблоны и представления Роя, и это не давало покоя.

Рой вернулся и сел за стол, Айлин заварила чай, и, поставив кружки на стол, продолжила рассказывать новости про то, что школу закрыли, магазины не работают, а продукты теперь раздают военные каждое утро у Кафедрального собора, а также про отключение электричества и стрельбу в городе, которую она слышала два раза.

Рой слушал, что рассказывала ему дочь. От новостей становилось страшно, он очень хотел найти выход и что-нибудь сделать, но решения не было.

– Айлин, давай уедем? – неожиданно для самого себя сказал Рой.

– А куда и зачем?

– Помнишь, мы лет семь назад гостили на ферме у твоего дяди в Холкерке, поедем, поживем там, пока все не образуется.

– Вот так просто возьмем и уедем, а как же заправка?

– Ну ее же закрыли военные, верно?

– И когда мы выезжаем?

– Давай завтра утром, только заедем к мистеру МакФарлану на ферму.

– А это же его машина? – Айлин озвучила вопрос, который хотела задать сразу, как приехал отец, но в суете забыла.

– Да это его машина, ему нужно было уехать, и он отдал ее пока мне. – Рой решил не рассказывать историю своих злоключений.

Вечер прошел в сборах, помимо вещей Рой собрал фонари, спальные мешки, палатку, инструменты, которых набралось на две пластиковые коробки, и даже старый аккумулятор. После этого он сел на кухне и за чашкой чая стал писать письмо Александру МакФарлану. По улице проехала машина, через динамики оповестив жителей, что через пятнадцать минут начинает действовать комендантский час. Едва он закончил писать, как во всем районе отключили электричество, Рой одним глотком допил остывший чай и пошел спать.

23 марта. Полицейский участок Канви-Айленд, пригород Лондона.

Канви-Айленд был пригородом Лондона, не самым богатым, но и не иммигрантским гетто. Жил в нем преимущественно средний класс. Этакий образец типичной Англии. Как и везде здесь были улицы получше и похуже, но в целом это было спокойное место, застроенное двух и одноэтажными домами.

Канви-Айленд потому так и назывался, что был расположен фактически на острове, на который вели три дороги. С юга и востока он омывался водами Темзы, с севера протекала река Хадли Рэй, а вот с запада была даже не река, а скорее ручей Хейвен-Крик, который летом часто пересыхал. За ним располагалась пойма реки Темзы, изрезанная маленькими речушками, прудами, ручьями. Эта территория считалась природным парком, и единственной застройкой на ней был Центр Уота Тайлера, предводителя крестьянского восстания в четырнадцатом веке. Большим преимуществом Канви-Айленда были порт на юге острова со складами и самое главное нефтехранилищем, а также поля на западе, которые в теории были пригодны для выращивания зерна.

Полицейский участок находился рядом с начальной школой и пожарной станцией в центре города на Лонг-роуд, главной и центральной улице в Канви-Айленд. Местной полицией последние восемь лет руководил старший инспектор Брюс Уолкер. Он начинал работать простым констеблем, не любил интриги, был всегда прямолинеен и честен с собой и окружающими, возможно, поэтому блестящей карьеры он не сделал. За более чем тридцать лет службы в полиции Уолкер дорос до старшего инспектора и возглавил полицейский участок Канви-Айленда. Еще три дня назад под его началом служило двадцать три человека, сейчас осталось пятнадцать.

События, которые происходили сейчас, не были описаны в инструкциях, директив и внятных разъяснений от руководства так и не поступило. Организации взаимодействия между службами не было. Вчера в город приезжали военные, отдали пачку листовок и сказали распространить среди населения. Этими действиями центральные власти и ограничились. Город, округ, страна скатывались в хаос. На западе полыхал Лондон, столбы черного дыма, поднимавшегося в небо, и были хорошо видны отовсюду. А стрельба не прекращалась вторые сутки, и уже стала неотъемлемой частью окружающей действительности, как весеннее пение птиц. Проблема “инфицированных” была не единственной для полиции, в округе уже появились банды мародеров, которые почувствовали свою безнаказанность. Местные жители были в панике, телефон в участке не умолкал. Людей, оружия, топлива катастрофически не хватало.

Еще вчера Уолкер с оставшимися у него людьми обходил дома, местных жителей, в попытке организовать местное население, и хоть как-то взять ситуацию под контроль. К вечеру в местной школе, рядом с полицейским участком, собралось больше семидесяти человек, согласившихся помочь полиции. Уолкер объявил собравшимся о создании ополчения из добровольцев для защиты города, в которое все желающие могут вступить. Он обратился ко всем с просьбой обойти своих соседей и подготовить списки тех, кто сейчас остался в городе и желающих присоединиться к ополчению. Объяснить им, что теперь только от них зависит судьба их близких и нашего города. Также Уолкер попросил выбрать по одному представителю от каждой улицы в городе и завтра утром прийти в полицейский участок для принятия решения о дальнейших шагах.

Хотя Уолкер не был великим оратором, ситуация заставляла собравшихся жителей его слушать и соглашаться с его доводами, пока он был единственным представителем власти, который хоть что-то предпринимал.

На следующее утро в полицейском участке собралось двадцать шесть человек, включая представителя муниципалитета, пожарных, врачей и местных жителей.

Уолкер начал с того, что рассказал все, что ему было известно об инфицированных и про банды, которые стали появляться в округе. В ходе долгих обсуждений удалось договориться о создании пяти патрулей, в каждый из которых входили двое полицейских и восемь гражданских. Поскольку оружия было критически мало, ополченцев призвали вооружиться всем, чем только возможно. После этого были определены объекты на острове, работу и охрану которых надо было обеспечить в первую очередь.

Когда шеф полиции закончил доклад, он попросил присутствующих поделиться любыми своими предложениями. Слово попросил Дейл Воган, работавший на одном из складов в порту сторожем, он сказал, что сейчас на вверенном ему объекте находится шесть новых школьных автобусов для школ Бенфлита и около сотни легковых автомобилей Пежо, из которых можно сделать баррикады на мостах, ведущих на остров. Потом поступило предложение как можно скорее взять под контроль дамбу на реке Хадли Рэй, потому что: во-первых, по ней можно было попасть на остров, а, во-вторых, мощности ее турбин должно было хватить, чтобы обеспечить электроэнергией основные объекты на острове. Присутствующие люди начинали чувствовать, что они могут стать хозяевами острова, обезопасить и оградить его от внешнего мира, все это давало надежду и подталкивало людей к активным действиям.

Вечером Уолкер связался с коллегами из Койртона, Тандерсли и Южного Бенфлита, убеждая их перебраться в Канви-Айленд. Они должны были прибыть на следующий день, и теперь шефу полиции предстояло решить не простой вопрос, где разместить тридцать полицейских с семьями.

Брюс был доволен собой, сегодня ему удалось сделать что-то действительно важное, то, что и должны делать полицейские – защищать граждан.

24 марта. Дорнох. Рой Дервил.

Рой проснулся в холодном поту еще до восхода солнца. Ему снилось, как нечто невидимое для глаз преследует его, и он, спотыкаясь, бежит на свет фар спасительного автобуса, в лобовом стекле которого он видел грустное лицо водителя, подзывающего его к себе израненной рукой. И чем ближе он подбегал к автобусу, тем тяжелее становились его ноги.

Рой встал с кровати, щелкнул выключателем, электричества до сих пор не было. За окном улицы не освещались, и только вдали виднелись яркие пятна света, наверное, от прожекторов.

В темноте Рой, два раза споткнувшись, дошел до ванны и в полной темноте встал под чуть теплый душ. Умывшись, он пошел готовить завтрак и только уже на кухне осознал, что не сможет этого сделать, так как электричества нет. “Ну что же, все упрощается, на завтрак будут хлопья с холодным молоком”, – сказал Рой сам себе.

Айлин проснулась в семь утра. После завтрака Рой с дочерью накинули куртки и вышли на крыльцо. Трава на лужайке была покрыта инеем, воздух был свежим, бодрящим, птицы пели утренние песни, и, если судить по облакам, сегодня должен быть хороший солнечный день. Они быстро перенесли в машину собранные вечером вещи и отправились в путь, первой точкой которого была ферма на озере Флит.

Двенадцать минут по пустынной дороге и Рой с Айлин были на месте. Рой не знал, зачем он приехал, зачем написал письмо, в глубине души что-то ему подсказывало, что он просто должен это сделать.

Ключ от дома был на обычном месте, на крючке, вбитом в потолочную балку крыльца, над головой. Рой не успел открыть дверь, как из образовавшейся щели выскочил кот, и в два прыжка оказался на крыше Дефендера. В доме был бардак, который устроил домашний питомец, на полу валялось все, что не было прочно прикручено, в раковине кот оставил сюрприз для хозяина в назидание за долгое отсутствие. Надо отметить, что характер у этого зверя был под стать его хозяину, если не хуже. Рой положил письмо на стол и вышел на улицу и закрыл дверь, кот все еще сидел на крыше автомобиля, не желая слезать, он шипел, фыркал и скалил зубы.

– Айлин, найди на заднем сидении какую-нибудь еду, которую будет есть кот, пожалуйста.

– Консервированные сардины подойдут?

– Не знаю, давай попробуем.

Айлин передала отцу через опущенное боковое стекло банку сардин. Рой открыл ее и, положив с крыши, отошел на три шага назад. Кот, увидев еду, спустился на капот, и стал принюхиваться к открытой банке, после долгих раздумий, голодный зверь в одно мгновение уничтожил ее содержимое. Видимо, скромное подношение его устроило, и кот сменил шипение на жалобное мяуканье. В след за первой были безжалостно съедены еще две. И только после этого животное спустилось с машины подошло к Рою и позволило себя погладить. “И что теперь с тобой делать”?

– Пап, давай возьмём его с собой, – и, когда Айлин вышла из машины, наглый кот запрыгнул в открытую дверь, а потом перебрался назад и разлегся на куче консервов.

24 марта. Раннее утро. Городок Андроссан. Строительная площадка рядом с Монтгомери-стрит. Ирландец.

С моря дул легкий утренний бриз, разгоняющий утреннюю дымку. Там, за горизонтом, всего в пятидесяти милях находилась Ирландия. Гарретт стоял на берегу и молча смотрел на холодную воду. С самого утра он был не в настроении. Один из автомобилей, перевозивший захваченное золото, был остановлен патрулем и в назначенное место в Ошенкерне прибыл в сопровождении военных. Агентам, которые должны были передать дальнейшие инструкции, с трудом удалось уйти. “Сейчас закончится загрузка последних ящиков на три семиметровые лодки “Зодиак” и работа здесь будет сделана”, – думал он. В одиннадцати милях от берега, в бухте у острова Арран, стоял рыболовецкий траулер, который и должен был доставить груз в Ирландию.

– Командир, мы закончили погрузку, – доложил подошедший с пляжа Арти.

– Отправляйте, мы свою работу сделали, теперь это головная боль экипажа “Скитальца”. Людей отпусти и отправь кого-нибудь проверить, что происходит на базе во Фрейзербурге.

24 марта. Аванпост в Саусэнде. Александр МакФарлан.

Фургон остановился около ворот аэродрома, они были закрыты, что в принципе нормально, а вот отсутствие поста у них настораживало. Самолета, на котором мы прилетели, кстати, тоже не было.

“Все, мальчики, конечная!” – объявила Маргарет.

Мы с Виком выбрались наружу и как два барана, уставились на закрытые ворота.

– И как это понимать? – Вик выглядел удивленным и растерянным.

– А это, мой друг, боевое братство и семья, про которые ты мне рассказывал. Нас кинули, в прямом смысле, – я специально с издевательской интонацией произносил каждое слово.

– Да заткнись уже, – прикрикнула Маргарет, – иди ворота открывай!

“Вот, совсем докатился, мной теперь баба командует”, – подумал я, но вслух не произнес.

Ворота были не заперты, а просто прикрыты, рядом на земле валялась цепь с замком, на который их раньше запирали. Когда Маргарет завела фургон на территорию аэродрома, я закрыл ворота и замотал их цепью, замок вешать уже не стал, так и оставив его на пыльной земле. До башни авиадиспетчеров я пошел пешком, хотелось размять ноги, которые начали затекать из-за неудобных лавок внутри фургона, и немного освежить мозги. План наших оловянных солдатиков провалился, и нужно было придумать свой. – “Интересно, почему они так резко приняли решение о сворачивании своей деятельности здесь? Допустим, они нашли нападавших, и я больше не нужен и меня тут бросили, но своих людей могли бы дождаться, все это очень странно. Что-то мне подсказывает, что отсюда лучше побыстрее сваливать”.

Из башни на встречу вышел МакАлистер и молча поздоровался со всеми, махнув рукой. Не могу сказать, что он был расстроен, скорее был погружен в свои мысли. Я же не один такой умный и красивый, подполковник, наверное, тоже пытается найти причину столь поспешному отбытию с базы. Вик и Маргарет, кажется, обрадовались этому. Вик даже бросил на меня недобрый взгляд и ухмыльнулся.

– Джон, мы все сделали, как я и обещал, – сообщил я подполковнику, а затем достал из фургона папку с досье на Ирландца.

– Молодцы. Давайте поднимемся наверх, а то на улице уже становится прохладно,– МакАлистер развернулся и первым вошел в двери.

Уже наверху, Вик первым задал волновавший всех вопрос о том, что здесь случилось, и почему самолет так срочно улетел без нас.

– Да присядьте вы уже, наконец, сейчас расскажу, – голос подполковника был усталым и тихим. – Из Эдинбурга поступил приказ об эвакуации базы, как всегда неожиданно и без объяснения причин. Когда мы сюда прибыли, гарнизон уже загружал имущество на борт. Спорить было бессмысленно, они выполняли приказ, единственное, чего я от них добился, это оставить нам транспорт, оружие и амуницию. Ребят я отправил, Изумрудный был ранен, они как раз за ним присмотрят. Собственно, вот ответ на ваш вопрос. О природе и предпосылках такого приказа не знаю.

– Сильно его? – уточнила Маргарет.

– Не очень, жить будет, – ответил МакАлистер.