Текст книги "Бунташный век. Век XVII (Век XVII)"

Автор книги: Василий Шукшин

Соавторы: Григорий Котошихин
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

ГЛАВА III,
а в ней 17 статей

О титлах, как к которому потентату Московский царь пишетца.

1. К цесарскому величеству Римскому: «Милосердия ради милости бога нашего, во еже посети нас восток свыше и направити ноги наши на путь мирен, сего убо бога нашего в троице славимаго милостию, мы, великий государь царь…» Потом имянование и титла его царская болшая, а после титл его цесарское имянование и титлы; а по титлах дело. Пишутца грамоты на самой болшой Александрийской бумаге; травы золотом пишутца большие.

2. X королевскому величеству Свейскому: «Божиею милостию мы, великий государь царь…»

Потом имянованье и титлы болшие ж, а после титл царских королевского величества имянованье и титлы болшие; а по титлах дело. Грамоты пишутца на меншой или на середней Александрийской же бумаге, смотря грамоты по величине; травы золотом пишут середине ж.

3. К Полскому королю: «Бога в троице славимаго милостию мы, великий государь царь…» и имянование и титлы. Потом Полского короля титла: «Брату нашему любителному, наяснейшему великому государю…» и именоваиье и титлы. Грамоты пишутца на болшой и на середней бумаге; травы золотом середние.

4. К Аглинскому королю пишетца сам и его описует против того ж, что и к Полскому королю.

5. К Датцкому королю в своей титле пишетца против того ж, как к Полскому и к Аглинскому королем; а его в титлах его описует: «Брату нашему любителному и соседу…», на середней же и на болшой бумаге, травы золотом, середние ж.

6. X курфирстром, и х князем, и к графом, и к Галанским Статом пишетца: «Божиею милостию от великого государя царя…» имянованье и титлы болшие ж; а потом: «от нашего царского величества имрк курфистру, князю, графу, статом» и их титлы. Грамоты пишутца на меншой Александрийской бумаге, травы золотом наверху над писмом, а по сторонам не бывает.

7. В Любок, в Амбург к бурмистром и ратманом, также и к торговым людем, которые служат в его царском промыслу факторами: «Божиею ж милостию…» против того, что и х курфистром и х князем; на меншой Александрийской бумаге, трав не пишут никаких, толко началное слово золотом.

9. Ко Францужскому, к Гишпанскому, к Португалскому королем посолств и ссылок не бывало и грамот ни о чем не посылывали, и написатй о том не по чему. А хотя преж сего со Францужским королем бывали ссылки, однако в Московское разорение и в пожарное время писма все погорели, и тех старых ссылок ведать не по чему.

10. К Турскому салтану пишется болшою титлою не всею, толко по «повелителя», а его титлу пишет против того, как он сам описуется, на болшой Александрийской бумаге. Травы пишутся сверху до половины листа, и по краям болшие до низу, и внизу травы ж, а вверху середи трав в трех кругах царская и Турского салтана титлы, пишутца золотом все; а дело пишетца с половины листа. И таким же обычаем посылаются грамоты к Индейскому шаху.

11. К Персицкому шаху пишется против того ж, как к Датцкому королю, «братством же и соседством», титлы – по «повелителя», а потом шахова титла, на болшом Александрийском листу, Татарским писмом, с золотом, без трав.

12. X Крымскому хану (царю) и к его царевичам пишется короткими титлами, «братством же и соседством», а царевичей братьями не именует; а пишетца царская, и Крымского хана, и царевичей титлы короткие ж, золотом все, Татарским же писмом, потому у Крымского хана титл мало.

13. К болшому хану, что за Сибирию, также и х Калмыцким тайшам и князьям пишетца короткими ж титлами, также и их имена и титлы золотом все, на меншой Александрийской бумаге, Татарским же писмом, без трав.

14. А все те грамоты, кроме Крымских, печатают болшою государственною печатью. А Крымские печатают печатью – вырезано: царь на коне победил змия, около – подпись царская, титла самая малая, по «и иных». То есть самая истинная Московского княжения печать. Она ж вырезана и на самой болшой печати, которою печатаетца во окрестные государства, всереди самого орла. Да тою ж печатью печатают грамоты на поместья и на вотчины всяких чинов, людем и на гостинство гостем.

15. А пишет царь в грамотах своих ко окрестным великим потентатом титлы их по их достоинству, как они сами себя описуют, без умаления <…> Таким же обычаем и изо всех окрестных государств потентаты пишут его царскую титлу по его описанию, кроме Полского короля, и Крымского хана, и Калмыков, и князей, потому что за нынешнею войною Полской король и царь Московской друг от друга грамот с полными титлами не принимали, а писались короткими титлами. А Крымский хан пишет титлу царскую коротко, таким обычаем: «Брату нашему Московскому царю…» имянование его и потом поздравляет или поклон свой напишет. А Калмыки и князи пишут и того короче: «Белому царю Алексею Михайловичю всеа Ру сии здравствовать». А иные толко напишут «Белому ж царю», а имени его и титл не пишут. А пишет Крымский хан и Калмыки в грамотах своих о всяких делех коротко и не с прошением или упоминанием для того, что у них бывает приказ словом с послами.

ГЛАВА IV,
а в ней 38 статей

О московских послех, кто каков чином и честию посылаются во окрестные государства в послех, в посланникех, в гонцех.

1. К цесарскому величеству Римскому великие послы не посылываны давно, потому что далией проезд, через многие разные государства, и послом великим в дороге будет много шкоты и убытков. А посылаются к цесарю посланники роду середнего, которые бывают в думных дворянех и в околничих; а с ним товарыщ, дьяк.

2. X королевскому величеству Свейскому посылаются великие послы, околничие другой статьи родов, которые в боярех не бывают; а с ними товарыщи – думные дворяне или столники середних родов – да дьяки. А на посолство, на съезды посылаются бояре из первые статьи родов, которые ниже есть писаны; а с ними товарищи таковы, каковы посылаются в Свею.

3. К Полскому королю посылаются великие послы, бояре болших родов первые статьи, которые ниже всех, или и другие ж статьи родов бояре ж или околничие, которые бывают в боярех. И з боярами посылаются товарыщи – околничие, и думные дворяне, и столники, и дьяки, а с околничими – думные ж дворяне, и столники, и дьяки. А на посолство, на съезды посылаются бояре первые статьи родов, пятого или шестого роду человек; а с ним товарыщи – бояре ж таковы, каковы посылаютца в Полшу, также и околничие, и думные дворяне, и думные и простые дьяки.

4. К Аглинскому королю посылаются столники, первые статьи родов, которые из столничества бывают в боярех; а с ними товарыщи – дворяня добрых родов да дьяки.

5. К Датцкому королю посылаются столники и дворяне тех родов, которые бывают в думном дворянстве и в околничестве; а с ними товарыщи – дворяня ж и дьяки.

6. X курфистром, и х князем, и к графом, и к Галанским Статом посылаются столники ж, и дворяне, и дьяки таковы ж, что и к Датцкому королю.

7. К Турскому салтану посылаются послы таковы ж, что и к Датцкому королю.

8. К Персидцкому шаху посылаются послы таковы ж, что и в Свейское государство.

9. X Крымскому хану и х Калмыцким тайшам посылаются посланники – середних родов дворяне, а с ними товарыщи – подьячие.

10. А посланники посылаются к християиским потентатом – столники ж, и дворяне честных и середних родов, и дьяки.

<…>.

12. А когда лучится царю послати кого на свою царскую службу во окрестные государства в послех и в посланникех или на посолские съезды, также и в городы по воеводствам, и на войну, или на Москве в приказех сидеть у дел, боярину, или околничему, или столнику – з боярином, а с околничим – думному дворянину, и столнику, и дворянину, а з столником или и з думным человеком – столнику ж и дворянину единому под другим в товарыщах, и будет ис тех бояр боярин, или околничей, или столник з боярином породою своею ровен… и они с ними в товарищах быти потомуж не хотят и ставят себе в позор и в бесчестье. И бояре, и околничие, и думные люди, и столники, и дворяне бьют челом царю и подают челобитные на тех людей в бесчестье, которые с ними по его царскому указу быти не хотят, чтоб государь про то по их челобитью велел сыскать и по сыску в безчестье указ учинен был. А те, которым велено с кем быти в товарищах, против того ж бьют челом царю, что они породою своею и честью тех людей не менши, с кем им велят быть, и отцы их, и деды, и прадеды с сродственными их нигде в товарищах не бывали ни с кем. И по тому их челобитью приказывает царь в Посолском приказе и в Розряде сыскивать о чести их старыми записными книгами и писмами. И в тех приказех, сыскав, выпишут, кто каков есть честью, и того дела слушает царь з бояры и з думными людми. И будет кому с кем быти по сыску мочно, и тому быти велят без упорства; а будет кому быти для ровности не мочно, и его отставят, а велят быти иному, кому мочно. А будет кому с кем велят быти по сыску, а он, ослушався его царского указу, быти не хочет и чинитца силен, и того за ослушание его укажет царь посадити в тюрму, на сколко доведетца.

А за боярское бесчестье отсылают к бояром на двор головою тех людей, которые с ними быти не хотят. И которого дни прикажет царь кого – боярина, или околничего, или столника – за бесчестье отослать головою к боярину, или думного человека и столника к околничему, и того дни тот боярин или околничей у царя не бывает, а посылают к нему с вестью: которые люди с ним быть не хотели, пришлют к нему головою; и он того ожидает.

А посылают к ним таких людей з дьяком или с подьячим. И взяв тех людей за руки, ведут до боярского двора приставы, а на лошади садитися не дают. А как приведут его на двор к тому, с кем он быти не хотел, поставят его на нижнем крылце, а дьяк или подьячей велит тому боярину о своем приходе сказать, что привел к нему того человека, которой с ним быти не хотел и его бесчестит. И боярин к дьяку или к подьячему выдет на крылцо. И дьяк и подьячей учнет говорить речь, что великий государь указал и бояре приговорили того человека, которой с ним быти не хотел, за его боярское бесчестье отвесть к нему, боярину, головою. И тот боярин на царском жалованье бьет челом, а того, кого приведут, велит отпустить его к себе домов, и отпусти его домов, на дворе у себя на лошади ему садитися и лошади водити на двор не велит.

Наказание батогами.

И тот, кого посылают к кому головою, от царского двора идучи до боярского двора, и у него на дворе лает его и бесчестит всякою бранью. А тот ему за ево злые лайчивые слова ничего не чинит и не смеет, потому что того человека отсылает царь к тому человеку за его бесчестье, любячи его, а не для чего иного, чтоб тот человек учинил над ним убойство или увечье. А кто б что над таким отсыланым человеком что учинил, какого злого бесчестья и увечья, и тому б человеку самому указ был против того вдвое, потому он обесчестит не того, кого к нему отошлют, истинно бутто самого царя. А кто таких людей отводит, дьяк или подьячей, и тот боярин, к которому отводят, дарит их подарками немалыми. И назавтрее того дни ездит тот боярин к царю, а приехав, бьет челом царю на его жалованье, что он к нему велел за бесчестье противника его отослать головою. И после того царь велит с тем боярином или околничим быти иному человеку, кому мочно, а прежнего отставят; и бывает царь на того человека гневен, и очей его царских не видит многое время.

13. А которые недумного чину люди не похотят быть по указу царскому и по сыску с теми людми, с кем им быть велено, и тем бывает за ослушание и за бесчестье наказание ж – в тюрму, по царскому разсмотрению. А иным за такое их ослушание и за бесчестье того, с кем быти не хотят, учинят наказание – бьют батоги в приказех и в Верху, перед царскими полатами. А на иных за бесчестья правят денги, против жалованья, и отдают тому, кого они бесчестят. А у иных за такие ослушания бывает наказание – отоймут честь и поместья и вотчины, и, бив кнутом или батоги, ссылают в сылку на вечное житье в Сибирь в казаки.

14. Да у бояр же, и у думных и у ближних людей, и у иных чинов, у столников, у дворян, у дьяков и у стряпчих, и у жилцов обычай таков: кого с кем царь похочет послати в товарыщах в посольство и в ыные во всякие посылки, и те люди, кому с кем велят быти, сведав о том наперед, что им с ними быти, а им быти с ними зачем будет не мочно, учинятца нарочным делом болны, чтоб тою приметною болезнью тое службы избыть. И тот, с кем они быти не хотят, бьет челом царю, что тот человек прикинулся в болезнь нарочным делом, не хотя с ним быти вместе. И по таким челобитьям болных людей осматривают думные и простые дьяки и подьячие: и будет такие люди бывают болны ненарочиым делом, и их, осмотря, от службы отставливают, а посылают в их место иных; а будет у осмотру познают, что учинился болен нарочным делом, хотя избыть того, чтоб с тем человеком не быть, с кем ему велено, и такого человека с тем человеком посылают болного, доколь обможетца, а будет умрет или к самому времяни, к которому будет надобен, не обможется, и в его место посылают иных, а ево имя запишут, хотя и болен был, однако с тем человеком, с кем велено, посылай и был. И иные такие люди с серца прикинувся в болезнь, умирают многие, не хотя роду своего перед другим родом обесчестить.

15. Также как у царя бывает стол на властей и на бояр, и власти у царя садятся за столом по правой стороне, в другом столе, а бояре по левой стороне, в своем особом столе. И как те бояре учнут садится за стол по чину своему, боярин под боярином, околничей под околничим и под боярами, думной человек под думным человеком и под околничими и под боярами, а иные из них, ведая с кем в породе своей ровность, под теми людми садитися за столом не учнут, поедут по домом, или у царя того дни отпрашиваются куды к кому в гости; и таких царь отпущает. А будет царь уведает, что они у него учнут проситися в гости на обманство, не хотя под которым человеком сидеть, или, не прошався у царя, поедет к себе домов, и таким велит быть и за столом сидеть, под кем доведется. И они садитись не учнут, а учнут бити челом, что ему ниже того боярина, или околничего, или думного человека сидети не мочно, потому что он родом с ним ровен или честняя и на службе и за столом преж того род их с тем родом, под которым велят сидеть, не бывывал, и такова царь велит посадити силно. И он посадити себя не даст, и того боярина бесчестит и лает. А как ево посадят силно, и он под ним не сидит же и выбивается из-за стола вон, и его не пущают и розговаривают, чтоб он царя не приводил на гнев и был послушен. И он кричит: «хотя де царь ему велит голову отсечь, а ему под тем не сидеть», и спустится под стол. И царь укажет его вывесть вон и послать в тюрму, или до указу к себе на очи пущати не велит. А после того за то ослушание отнимаетца у них честь, боярство, или околничество и думное дворянство, и потом те люди старые своея службы дослуживаются вновь.

<…>.

16. А ис которых чинов ни буди бывают пожалованы в бояре, и в околничие, и в думные люди, за службы и не за службы, а лучится им сидети в думе с царем вместе: и они садятца по роду своему и по чести, кто кого честняя породою, а не по тому, кто кого старее в чину, хотя кто сегодни пожалован, наутрее по породе своей учнет сидети выше. Так же и за столом царским садятця по тому ж. А которые бояре царю свойственные по царице, и они в думе и у царя за столом не бывают, потому что им под иными боярами сидеть стыдно, а выше не уметь, что породою не высоки; а околничие и думные люди, свойственные царю по царице, и те люди в думе и у царя сидят за столом, где кому мочно. Так же они, свойственные царю, на Москве сидят в приказех, или бывают в посолствах и в воеводствах, и с ними бывают товары-щи, которым было преж того мочно с ними быть, как еще они царю не учинились в свойстве.

О жалованье послом, как их посылают во окрестные государства.

18. Бояром, околничим, думным людем, столником, стряпчим, дворяном, дьяком, жилцом, переводчиком, подьячим, толмачом, как их посылают во окрестные государства в посолствах и на съезды, и в посланниках и в гонцех, дается царское жалованье денежное, по окладу их, на два года, да чем поднятца на службу – против окладу одного году. Да им же для тех служеб даетца соболей: бояром – по 1000, и по 800, и по 700, и по 500 рублев, околничим – на 400, и на 300 рублев, думным людем и столником – на 300, и на 250, и на 200 рублев, столником же, и дворяном, и дьяком – на 200 и на 150 рублев, безденежно, смотря по чести их и по посолству. Да им же, послом, и посланником, и гонцом, и посолским дворяном, и иным чином в дорогу даетца царское жалованье: запасы хлебные и съестные, мяса и рыба, да питья – вина, вина горячие, меды розные, пива – по указу, для чину, негораздо по болшому, по старому обычаю.

19. А которой боярин, или околничей, или думной человек, или столник и дворянин, люди новые, к посолскому делу нарядами, платьем и конскою збруею незаводны, и тем даютца царские лошади со всею службою, а к платью и на шапки – запоны; а иные наряды и служилую рухлядь берут они на съезд и займуют у своей братии, кто кому дружен. А как они приедут с службы, и то, что у царя возмут, отдают назад, или разве чем кого за службу царь пожалует вовеки.

20. А как они, послы, взяв жалованье, к посолскому своему поезду изготовятся совсем, и по-сылаючи их в которые государства или на съезды, для скорости велят им ехать, не дожидаяся наказов, потому что те наказы к поезду их бывают не готовы, и вымышляют, как бы им с чюжеземскими людми говорить и отговор чинить разумнее, а государю б своему к чести; а посылаются те наказы к ним в дорогу з гонцами, как они будут блиско рубежа. А которым послом с Москвы^ бывает поезд нескорой, и им наказы даютца на Москве.

21. А пишетца послом, и посланником, и гонцом в наказех, кроме новых дел, о чем лучится говорити и что делати, таким обычаем:

1) Как они будут которого великого государя в стороне, и они б посылали к генералом, губернатором и к воеводам из дворян своих посолских человека разумного, а с ним переводчика, о своем отпуске, х кому они будут посланы от царя, и о приставе, и о корму, и о питье, и о подводах, и о провожатых, чтоб их отпущено было без задержанья.

2) А будучи другово великого государя в стороне, ехали б тихо и смирно и задору б они, послы и посолские их дворяне и люди, с чюжеземскими людми ни о чем но чинили никакого, и домов не разоряли и не грабили, и сами б насилством своим не имали ничего ни у кого, чтобы на них, послов, в проезде их не было жалобы ни от кого, также б царскому имени не учинили к бесчестью.

3) А как они, послы, приедут к которому государю, в котором он городе живет или где в отъезде, и их тот государь велит принята и поставите на дворе, и они б, послы, на другой или на третей день приказывали к тому государю с приставом своим, которого к ним уставят, что присланы они от государя своего к тому государю для великих дел и для дружбы и любви, чтоб тот государь велел быте им у себя на дворе на приезде и посолства их выслушал.

4) А как тот государь которого дни велит им, послом, быта у себя на дворе, и им, послом, велено с приставом говорить и посылать, чтоб он того государя думным людем объявил; которого дни будут они у государя их на дворе и посолство свое учнут править, чтоб иных государств послов и посланников и гонцов при том не было. И как тот пристав, пришед от думных людей, скажет им, послом, что того дни, которого будут они у государя их, иных послов и посланников и гонцов не будет никого, им, послом, велено ехать по чину: наперед бы их, послов, несли к тому государю от царя дары, да перед ними ж, послами, ехали посолские дворяне, а грамоту б царскую вез подьячей; а приехав на двор, шли б в полаты к тому государю, сияв с себя сабли; а людей бы своих, окроме дворян, с собою в палаты не имали.

5) А как они, послы, уведают, что у того государя того дни, которого им быти у него, будут иных государств послы или посланники, и им, послом, велено с приставом же приказывать говорить, что им при чюжеземских послех и посланникех быти у того государя и посолства своего правити не уметь, и в посолство к тому государю за чюжеземскими послами з двора ездить не велено. А будет они, послы, приехав к тому государю на двор, сведают, что тут же с ними вместе будут иные послы на посолстве, и им потомуж велено отговаривать и в посолство при них не ходить.

6) А приехав к тому государю, велено к нему в полаты итти по чину: наперед нести дары, да шли б дворяне и грамоту несли, а сами послы позади. А вшед в полату и став пред тем государем, по посолскому обычаю, и держа грамоту, первому послу говорити речь такову: «Бога в троице славимаго милостию великий государь царь…», потом имянованье его царское и титла болшие, а по титлах имянованье ж и титлы того государя, к которому бывают они присланы, а по титлах: «к вашему королевскому величеству (Цесарская: «к вашему цесарскому величеству»; Персидцкому: «к вашему Шах-Аббасову величеству»; х Крымскому: «к вашему Магмет-Гирееву цареву величеству»; или какое имя его будет; х курфистром, и х князем, и к иным: «к вашей курфистрской, или княжой честности») прислал нас, своих царского величества великих и полномочных послов, с своею царскою грамотою, и велел поклонитися и свое царского величества здоровье сказати, и ваше королевского величества здоровье видети». А кланятися им, послом, велено по обычаю, в пояс. И потом, как спросит тот государь у послов про царское здоровье, и послы б, другой товарыщ, говорил: «как они поехали от великого государя царя», имянованье царское и титла короткая, а по титле – «и великий государь наш, его царское величество, на своих преславных и великих государствах Росийского царствия, дал бог, в добром здоровье». А как тое речь переводчик скажет, и третьему человеку послу велено говорити речь такову: «Божиею милостию великий государь царь», имянованье ж его царское и титла короткие, а потом другово государя имянованье и титла короткие, а по титлах – «к вашему королевскому величеству прислал свою царского величества любителную грамоту». А как тое речь переводчик скажет, велено поднести грамоту. И потом им же, послом, четвертому товарыщу, велено говорити речь такову, а четвертого не бывает, и тое речь говорити первому послу: «великий государь царь», имянованье и титла короткие ж, «к вам», титла того государя, по титлах – «прислал свои царского величества любителные поминки». И потом велено им, послом, дары подносити тому государю, самим, порознь. А будет у них, послов, свои дары будут, и им потомуж велено подносити с учтивостию. И тот государь как примет у них дары и велит быти к себе послом к руке, и им велено к руке итти вежливо и учтиво; а кланятися тому государю велено потомуж, по обычаю, в пояс. А как тот государь, посолства их выслушав, отпустит к себе на подворье и пришлет к ним с столом, с ествою и с питьем, и кто будет прислан с столом, велено говорити с ним речи вежливые, разумным поступком. А как придет до того, что за государские здоровья нити чаши, и послом велено пить наперед про царское здоровье, потом другово государя; а будет у них о том учинится спор, и им велено отговаривать и упрашивать, чтоб пить наперед про царское здоровье. А будет тот государь велит им, послом, быти у себя на обеде, и им потомуж велено ехать, и бывши у него за столом, чтоб сидели вежливо, и не упивалися, и речи разговорные говорили, остерегаясь, с вымышлением. Также и посолским своим дворяном от себя приказывали, чтоб они не упивались, и сидели вежливо ж и тихо, и слов никаких меж себя и ни с кем не говорили. А как им, послом, велят быти у думных людей в ответе, и им потомуж велено ездить в ответ учтиво и в ответе з думными людми о делех говорить но наказу, разумно и вежливо, чтоб царскому имяни от того было к чести и к повышению.

А как им, послом, будет отпуск, и они б на отпуск ехали ж и оговаривались, чтоб и при отпуске их иных государств послов и посланников и гонцов не было. И будучи на отпуске, потомуж чин свой исправили вежливо и смирно, как и на приезде, во всем против посолского обычая. А как их отпустят домов, и они б государством того государя или другово которого ехали назад потомуж тихо и смирно, как и туды едут сперва. И даров бы, едучи туды, и будучи там, и назад едучи, от вс, яких дел кому доведется дати, давали б, не жалея, чтоб от того царскому имени было к чести и к повышению, а им, послом, к проезду и отъезду их без задержания. А чем их, послов, которой государь на отпуске подарит, и те дары показывают, приехав, царю; и что ис тех даров понадобится царю, и то у них емлет, а за то из своей царской казны дает денгами, по оценке, что чего стоит.

Таким же обычаем, как посылаются во окрестные государства посланники, и им в наказех пишут и делать велят против того ж во всем, что и послом.

Также и гонцом бывает указ против того ж, кроме речи, что говорят послы и посланники, как подносят дары; а сверх того не бывает на них положено, чтоб от них каких дел выслушать и быть в ответех или писмами какими крепится; и кроме того, что грамоту отдать, ничего делати не указано.

22. А которые послы бывают на посолских сьездех о постановлении покою християнского, и им с чюжеземскими послами велено ссылатца листами, в которых местех сьехатися ближе и податнее. И о посолском их съезде велено бывает договариватца по полным их посолским мочам через дворян и через их дворянские записи, и крестное целование, и веру, чтоб им, послом, друг з другом сьехатися и розъехатся волно было, хотя и доброго ничего не учинится, и друг на друга зла никакого не мыслити, и не подъискивати и мыслити не велеть никому. А как они по таким дворянским записям съедутся, и им велено шатры царской с королевским поставити поровну, полами вместе, или избы зделав, а меж ними сени опчие. И в тех об чих полах или сенях послом с послами сходитися; и сшедся, наперед бы говорили речь они, Руские послы, а потом розменялись верющими грамотами, а сверх того и о делех бы говорили, о чем им наказано. А как посольство учнет приходить к доброму делу, и им по зговору записи велят писать, по указу, и учиня б меж себя веру и крестное целование, розъехався з другими послы, ехали к Москве, не мешкая.

23. А прямого истинного наказу и указу на посолские съезды послом своим ведати не дадут до тех мест, как они съедутся з другими послами, и что с ними на съезде чюжеземские послы поговорят. И будет в чом упорно стоят, и они о том пишут к Москве, что чюжеземские послы стоят упорно и гораздо спесивы и неподатны, что им бес прямого подлинного указу делать не по чему; и к ним посылают наказ тайной в то время, как отпишут.

24. А будучи послы и посланники в посолстве своем, о делех говорят в ответех с ответными людми и на сьездех с послы по наказом, каковы им бывают даны ис Посолского приказу и от Тайных Дел, и те их речи записывают подьячие. И кто что в посолстве своем говорил какие речи сверх наказу или которые речи исполнят против наказу, и те все речи, которые говорены и которые не говорены, пишут они в статейных своих списках не против того, как говорено, прекрасно и разумно, выставляючи свой разум на обманство, чрез что б доставить у царя себе честь и жалованье болшое; и не срамляются того творити, понеже царю о том кто на них может о таком деле объявить?

<…>.

25. Да с послы ж, которые бывают посланы на по-солские съезды, или воеводы в войну с полками, и с ними в такие посылки посылаются образы древняго писания, обложены золотом и серебром, з жемчюгом и с каменьем. И те образы с ыными со многими образами и со свещами царь, и патриарх, и митрополиты, и весь священнический чин, и бояре, и всякого чину люди из Москвы провожают пеши до тех мест, где принимают чюжеземских послов. А провожаючи те образы, молебствуют, и по молебствовании патриарх, и царь, и власти, и бояре, и всякого чину люди чинят перед тем образом прощение и потом целуют того написанного образа в руку. И бывают послы или полковые воеводы в то время у царя на отпуске у руки. И прощався, царь, и патриарх, и власти, и бояре с ыными образами пойдут назад до первыя своея соборныя церкви и потом розыдутца по домом. Таким же обычаем, как послы приезжают ис посолств или воеводы ис полков, и царь, и патриарх, и власти, и бояре, и иные люди, те образы встречают в тех же местех, где чинит прощение в провожании, с образами ж и со свещами, и чин бывает против того ж, как в прсвожании. А встретя те образы, поставят в церквах, где они преж того стояли. А бывают те образы, спасов, или богородицын, или которого святаго, написаны на дереве, величиною с лист, а иной в аршин и болши.

<…>.

26. А как послы, соверша свои дела по указу, ис посолств едут к Москве, и в то время навстречю в дорогу посылает к ним царь спрашивати их о здоровье столников и жилцов, смотря по посолской чести; и те послы за то тех людей дарят.

27. А как послы или полковые воеводы приедут к Москве, и царь велит им быть к себе, или как встречает образы, и они бывают у руки и подносят посолств своих грамоты и записи и статейные списки, как что делалось. И царь, слушав их посолского дела, будет служба их будет в выслугу, жалует за выслугу честью, как о том выше написано. Да им же, послом и полковым воеводам, бояром, околничим, думным людем, столником, дворяном и дьяком даются шубы собольи, покрыты золотным бархатом или отласом, рублев в 200, и в 300, и в 400, и в 500 шуба, смотря по службе и по чести человека.

Да им же даются вотчины или на вотчины денги, тысечь по десяти, и по семи, и по шти, и по пяти, и по 3, и по две ефимков любских, смотря по службе ж и по чести человека; да к годовому денежному жалованью и к поместному окладу придача.

А столником же, и стряпчим, и дворяном, и жилцом, и переводчиком, и подьячим, и толмачем, которые бывают посыланы с послами, а не сами собою, за службы дается жалованье: сукна, камки, тафты, смотря по человеку, да к годовому денежному жалованью и к поместному окладу придача.

28. А иным послом, и посланником, и гонцом, или и полковым воеводам за их службы о жалованье бывает указ: на площади перед Посолским Приказом бьют кнутьем, а иных казнят смертию, а у иных отымается честь, и поместья, и вотчины, и ссылают в ссылку в Сибирь на вечное житье, з женою и з детми, в дети боярские, или в казаки, или в какую службу годятся. А кому за какие вины – бояром, и околничим, и думным и ближним людем, и столником, и иным чином – о наказании бывает указ, и о тех людех жены их, и дети, и сродичи бьют челом царице, или царевичам и царевнам. И они по их челобитью о прощении упрашивают царя, и царь по их прошению тех людей в винах их прощает и наказания им не бывает. Так же и ис тюрем и из ссылок свобождают, и поместья их и вотчины отдаются им назад, а чести дослуживаются вновь.