Текст книги "Опалённые крылья мечты (СИ)"

Автор книги: Василий Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Нехорошо улыбнувшись, Оля спросила вкрадчиво:

– Как ты думаешь, если, совершенно случайно, руль дернется в мою сторону, машина встанет на нужный курс?

– А с чего ему дергаться? – Слава непонимающе вздернул брови, но, увидев выражение лица спутницы, испуганно возопил: – Тихо ты, тихо! Убьемся же на такой скорости!

Голос Оли стал ледяным.

– Славян, у меня встреча, не довезешь – дойду сама, а ты останешься машину из кустов выковыривать.

Лицо Вячеслава приобрело обиженное выражение, надув губы, он пробурчал:

– Вот и готовь потом сюрпризы. Не повезу тебя больше, пусть Вика сама ходит.

Ольга ахнула:

– Славик, так ты от Вички! А чего сразу не сказал? Как она?

– Как все – живет, работает.

– А как все?

Вячеслав глянул в зеркало заднего вида, показав поворот, плавно перестроился, наддал газу, обгоняя автобус.

– Она ведь не одна там работает. Девчонок – куча мала, постоянные разъезды, заказы. Порой, за сутки до трех сотен наматываю, сил нет, глаза слипаются, а ехать надо, да еще заберемся куда-нибудь в глухомань – ни дорог, ни фонарей. – Он махнул рукой. – Та еще работка.

– Значит, ты тоже работаешь? – Оля задумчиво закусила губу. – А что держит, раз столько сложностей?

Слава пожал плечами, отозвался легкомысленно:

– Деньги. Да и не так сложно, если по правде, местами, даже весело. Да ты не парься, – он подмигнул, – пока не похмелишься – не определишься, приедем – разберешься на месте.

Пока ехали через мост, Ольга любовалась речкой. Взгляд скользил по поверхности воды, натыкаясь на могучие грузовые суда, на мгновение замирал, осматривая, скользил дальше, то и дело останавливаясь на небольших шустрых лодках, пересекающих реку в разных направлениях.

За мостом съехали в незаметный проулок, повернув несколько раз, остановились в неприметном дворике. Ольга пропустила момент, когда с тихим шуршанием отъехала дверь, и в салон хлынули пестро разряженные девушки. Повеяло духами, машина наполнилась шумом. Из-за спинки сидения высунулась кудрявая женская головка, звонко чмокнула водителя, оставив на щеке ярко красный отпечаток губ, прозвенела голоском-колокольчиком:

– Славик, спасай, пить хочу – умираю! Чертовы малолетки, даже пивом не угостили, уроды... Ой, простите, – охнула девушка, заметив Ольгу. – Вы со Славиком, или... – она выдержала многозначительную паузу.

– Или. – Рядом возникло напряженное лицо Виктории. – Рози, не мельтеши, и не отвлекай Славу, нам еще на базу возвращаться, и желательно быстрее. – Она сделала акцент на последнем слове.

Не уточняя и не переспрашивая, словно заранее получил инструкции, Вячеслав дал газу. Взвыл мотор, накренившись на повороте, машина вылетела со двора, как на крыльях. Ольгу дернуло, весело хохоча, друг на друга посыпались девушки, лишь Виктория осталась недвижима. Вцепившись в спинку сиденья, она поглядывала в зеркало заднего вида с тем же напряженным выражением. Лишь когда из тесных переулков выехали на открытое пространство проспекта, едва не сбив пожилую женщину и чудом миновав стоящий у обочины грузовик, ее лицо разгладилось, а губы разошлись в легкой улыбке. С облегчением выдохнув, она произнесла:

– Слава, ты чудо, с нас минет, вернее... – она бросила недовольный взгляд через плечо, – с Розы.

Раздался обиженный голос:

– А я что, я ничего! Они сами бычить начали. Девки, ну так ведь было?!

Виктория холодно отрезала:

– После обсудим. – Помолчав, она наклонилась к Ольге, сказала, понизив голос: – Подожди немного, до базы доедем, там поговорим.

В салоне раздался радостный вопль:

– Девочки, мне кажется, или это... – голос замолк, что-то тихо пшикнуло.

Слава дернулся, словно с этим пшиком у него забрали часть жизни, прошептал едва слышно:

– Ну, все, пропало пиво.

Некоторое время в машине царила тишина, лишь похрустывала передаваемая из рук в руки бутылка. Наконец хруст прекратился, зашуршало платье, у Славы над плечом возникло уже знакомая девушка, очаровательно улыбнувшись, прошептала:

– Слава, отличный квас, с меня минет, – секунду подумав, уточнила, – с меня и с Марго, она тоже пила.

Хихикнув, голова исчезла, а на лице у Славика застыло странное выражение. Минуту он озадаченно молчал, затем хлопнул себя по лбу, воскликнул:

– А я все думаю, что за пиво такое – полторашку придавил, и не в одном глазу!

Покрутившись по дворам, подъехали к кирпичной пятиэтажке. Вжикнув, распахнулась дверь, девушки шумной гурьбой вывалились из машины.

Глядя в след ушедшим, Ольга поинтересовалась:

– И часто у вас такое?

Вячеслав ошарашено произнес:

– Чтобы принять квас за пиво – со мной впервые.

Оля поморщилась, уточнила:

– Я про гонки по городу. И эти предложения от девушек... Они серьезно?

Славик отмахнулся.

– А, ты об этом, да, почти каждый день. Уже скучно стало, все минет, да минет. Хоть бы кто пива предложил.

Простучали каблуки, машина слегка присела, впустив пассажира. Поток воздуха донес тонкий аромат духов. Обернувшись, Ольга встретилась глазами с Викторией. Та поманила пальцем, указав глазами на место рядом с собой. Оля вышла из кабины, обошла машину, присела рядом с подругой.

– Слав, на Державина, и шибко не гони, не к спеху.

Вячеслав буркнул в ответ что-то неразборчивое, щелкнул зажиганием, мягко тронул с места.

Виктория откинулась на спинку, заложив ногу за ногу, взглянула пристально.

– Значит решилась. Не буду пытать, что тебя сподвигло, видимо был повод. Тогда приступим. У меня сейчас вызов: постоянный клиент, нормальный мужик – рутина. Тебе в качестве пробы – самое то. Сразу и впечатление получишь, и денег заработаешь.

Ольга распахнула глаза, спросила испуганно:

– Как, прямо сейчас, вот так, сразу?

– Конечно, – Виктория прищурилась, – а ты собралась анкету заполнять, собеседование проходить?

– Ну, не совсем так, конечно, но... я не знаю, я не одета. – Оля замялась.

Виктория рассмеялась:

– Одежда – пока сойдет. Удержишься, гардероб подберешь позже. А насчет "что делать" – особого ума не надо: не знаешь – покажут, не захочешь – заставят. Да не бойся, – видя, что Оля нервничает, Вика взяла ее за руку, – мы же старые подруги, не брошу я тебя на растерзание. Сказала уже – нормальный мужик, постоянчик, не экстра класс, но и не урод. Бывает хуже, поверь на слово, намного хуже. – В ее глазах мелькнуло что-то неуловимое, лицо на мгновение стало жестким, но тут же разгладилось. – Подъедем, спокойно поднимешься, скажешь – вместо меня, замена. Будет возгудать – пригрози что уйдешь. Я после утрясу.

Ольга слушала, кивала, чувствуя, как все сильнее начинают дрожать руки, а ноги делаются ватными. Неимоверным усилием приглушив волнение, она закрыла глаза, постаралась отвлечься. Легкий толчок вернул в реальность. Ольга вздрогнула, осмотрелась. Машина стояла в каком-то дворе, возле красной кирпичной стены с облупившейся штукатуркой.

ГЛАВА 2

– Приехали, – бросила Вика, осматривая двор. – Запоминай: первый подъезд, двенадцатая квартира. Поднимешься, сделаешь дело, спустишься. Если нас не будет – подожди на лавочке.

Ольга кивнула. Дрожь накатила с новой силой, конечности с трудом повиновались. Пригнувшись, она придвинулась к двери, взялась за ручку. Ощутив прикосновение, обернулась, наткнулась на сочувствующий взгляд подруги.

– Все будет хорошо. – Вика протянула несколько блестящих прямоугольников, сказала насмешливо: – Надеюсь, пользоваться умеешь? Возьми, только не забудь со страху, а то с этими мужиками потом на лекарствах разоришься. Будешь уходить, возьми деньги – семьсот рублей. И имя не говори, у нас не принято.

Не став уточнять, что именно Вика имела в виду, говоря "у нас", Ольга вышла из машины, сжав челюсти, направилась к распахнутым металлическим дверям подъезда. Словно во сне, переставляя одеревеневшие ноги, она поднялась на третий этаж, нажала кнопку звонка, под изящной металлической пластинкой с выпуклыми цифрами номера. Дверь отворилась мгновенно, словно хозяин держал пальцы на ручке замка.

– Оп-па! – Удивленно приподняв бровь, на Ольгу смотрел толстый веснушчатый парень в поношенной майке и растянутых трико. – А где Вича?

– Накладка вышла, – холодно отозвалась Ольга, с независимым видом вошла в квартиру, хотя сердце сжималось от страха.

– А ты, значит, за нее, – пробормотал парень. – Что ж, разувайся, проходи. – Он махнул рукой, указывая дорогу. – Заждался уже, скоро яйца лопнут.

Он двинулся вперед, распинывая пустые банки из-под пива, в изобилии покрывающие пол. Оля осторожно шла следом, стараясь не наступать на подозрительные темные пятна. Миновав испачканный коридор, вошли в спальню. В глаза бросился продавленный диван в разноцветных засохших потеках, ворох грязного белья в углу и тяжелые пыльные шторы, съедающие большую часть солнечного света. Подойдя к дивану, парень одним движением стянул майку, и сбросил трико, вернее, попытался сбросить, но запутался стопой и некоторое время балансировал, стараясь не обрушиться на пол.

Глядя на маячащее в полутьме бледное тело, Ольга ощутила подступающую тошноту, переборов сильнейшее желание немедленно уйти, подошла ближе. Парень уже разобрался с трико, и стоял в ожидании, нетерпеливо поигрывая запущенной в широкие клетчатые трусы рукой. Закрыв глаза, Ольга принялась раздеваться. Пальцы не слушались, а простейшие застежки не желали расстегиваться.

– Давай быстрее, – парень завозился громче, – а то я скоро в трусы кончу. Зря что ли вызывал?

Маечка полетела на диван, освобожденная от ремешка, юбка скользнула на пол, сброшенные, повисли лямки бюстгальтера, но замочек заело. Повозившись, но, так и не расстегнув, Ольга рванула, раздосадованная. С щелчком отлетела петелька, ткань упала, оголяя грудь. Потянуло сквозняком. От прохладного воздуха соски затвердели, напряглись, нацелившись вперед острыми кончиками. От кровати раздался стон, Олю рвануло за руку, опрокинуло. Сорванные, трусики полетели в сторону. В ужасе раскрыв глаза, она наблюдала, как парень трясущимися руками разгребал кучку вещей, пытаясь что-то найти.

– Да где же эти чертовы резинки?!

Разбросав вещи по полу, он взвыл, но тут его взгляд упал на Ольгину сумочку. Мгновение, и все содержимое оказалось на полу. Его лицо озарилось радостью, в руке мелькнул блестящий квадратик, тут же превратился в тусклый мягкий кружок. Когда парень сбросил трусы, Ольга зажмурилась, а несколько секунд спустя, на нее навалилось тяжелое, засопело. Низ живота пронзило болью. Не удержавшись, она вскрикнула. Сверху жарко задышало, задвигалось ритмично, выворачивая руки, вбивая в диван. В спину впивались пружины, а на грудь давило, мешая дышать. Поднявшаяся из дивана пыль, забивала ноздри.

Чувствуя, что начинает задыхаться, Ольга открыла рот для вздоха, но вместо свежего воздуха во рту оказались пальцы. Она замычала в ужасе, замотала головой, пытаясь освободиться. Пальцы исчезли, а терзающее тело задергалось, захрипело надсадно, вдавив так, что внутри что-то хрустнуло, а в ушах тоненько запищало.

Парень обмяк, растекся, отвалившись на бок, умиротворенно выдохнул:

– Обалденно! Ты в первый раз что ли? – Хмыкнув, он лапнул ее за грудь. – Так узко... пока засовывал – чуть не кончил. Да и вид у тебя ничего.

Ольга лежала молча. Тело словно набили ватой, а из черепа вытряхнули мысли. С трудом встав, она начала одеваться. В голове стоял гул, запястья саднило, а заинтересованный взгляд с дивана подстегивал, заставляя двигаться быстрее.

– Сумочку зачем вывернул? – Слова давались тяжело, с напряжением, в горле пересохло.

– Презы потерял, а у вас с собой всегда есть, работа обязывает, – хмыкнул он.

По ушам неприятно резануло. Ольга дернулась, как от удара хлыстом, сказала с досадой:

– Мог бы попросить.

Парень отмахнулся:

– Я думать не мог, не то что спрашивать. Да ты не бойся, вроде, ничего не поломал. – Он потянулся, хрустнул суставами, сказал довольно: – А ты мне понравилась. Так что если опять накладка – приходи, не обижусь.

Собрав вещи, Ольга выпрямилась, застыла, сдерживаясь, чтобы не сорваться на бег, уходя от унижения и боли, спросила напряженно:

– Что с оплатой?

– Деньги в прихожей, на полочке. Будешь выходить, дверью хлопни, само закроется, а я в ванну. – Белеющее в полутьме тело проследовало мимо, скрывшись за обшарпанной деревянной дверью. Раздался шум воды.

Оля вышла в прихожую, обулась не глядя, взяла купюры. Жгучий, пронзающий стыд поднимался из глубины, давил в виски, разливался огнем по телу: уйти от позора, отдать чертовы деньги, и больше никогда не вспоминать, не признаваясь в сделанном даже самым близким людям. Ноги несли вниз по лестнице все быстрее, под конец, уже не сдерживаясь, она побежала, перепрыгивая через две ступеньки. Выскочив из затхлого подъезда во двор, остановилась, усмиряя колотящееся сердце. Серого фургончика нигде не было видно, и Ольга медленно пошла в сторону детской площадки.

Проходя мимо гуляющих, она старательно прятала глаза, казалось, что любой случайный прохожий, едва взглянув ей в лицо, тут же догадается, презрительно усмехнувшись, обойдет с отвращением. В центре двора, возле песочницы, нашлась пустая скамеечка. Рядом, среди золотистых песчаных холмиков, возятся малыши, неподалеку, шумно разговаривают мамаши. Ольга смотрела на детей. Один крепкий карапуз, в ярко оранжевой кофте и красной вязаной шапочке, отложил машинку, которой до этого играл, повернул голову, и улыбнулся.

Внутри защемило. Ольга встала со скамьи, подошла ближе, присела на край песочницы. Карапуз с любопытством смотрел снизу вверх, его шапочка задралась, обнажив светлые волосы. Ольга наклонилась ближе, пригладила выбившиеся волосинки. Ребенок улыбнулся шире, вытащил облепленную песком машинку, протянул.

За спиной зашумел мотор, прошуршали шины, раздался короткий гудок. С тяжелым вздохом Ольга поднялась на ноги, стряхнула с юбки песок, зашагала к стоящему у въезда во двор темному фургону "Тойоты". Дверь мягко отъехала в сторону, пропуская Олю внутрь, так же мягко захлопнулась, отгораживая от мира звуконепроницаемой завесой. Наткнувшись на вопросительный взгляд Виктории, Ольга вытащила из сумки помятые купюры, сказала чуть слышно:

– Возьми, я не считала. Здесь все, если не обманул.

Решительно отодвинув руку, Вика произнесла:

– Делись впечатлениями, а деньги оставь – плата за работу. – Увидев расширившиеся глаза подруги, она резко пресекла возражения: – И не спорь, работа должна оплачиваться. Позже поймешь, для чего это надо. Рассказывай, – ее голос стал мягче, – хотя бы в общих чертах.

Помолчав, Оля с трудом выдавила из себя лишь одно слово:

– Омерзительно.

Виктория отреагировала неожиданно. Развалившись на сиденье, она весело расхохоталась.

– Вот и отлично. Теперь я за тебя спокойна.

– А что такое? – Ольга непонимающе смотрела на подругу, не зная как реагировать.

– Бывает, после первого раза девчонки вены режут, из окон прыгают... Не бери в голову. Первый раз всем отвратительно. Сама неделю отходила.

Всю дорогу молчали. Борясь с приступами тошноты, когда накатывали воспоминания о "работе", Ольга поглядывала в сторону Вики, но та, поглощенная размышлениями, не замечала. На одном из ухабов машину тряхнуло особенно сильно. Хорошенько ударившись, Виктория выпала из раздумий, изощренно выругалась. Оля перевела взгляд на подругу, спросила тихо:

– Викуль, почему?

Морщась, и потирая ушибленный локоть, Вика ответила:

– Я когда от Костика ушла, встречалась с одним блондином: культурный, нежный, образованный. Позвал меня с друзьями познакомиться, а там мальчишник... пустили по кругу. Да ты не пугайся, – заметив как распахнулись глаза подруги, Виктория иронично изогнула уголки губ, – та же групповуха, только грубее... Один из той компании потом позвонил, предложил работу.

– Согласилась? – прошептала Ольга, затаив дыхание.

– Как видишь, – ответила Виктория со скупой улыбкой. – Парня на тот момент не было, денег тоже. – В окошке блеснул золотом купол небольшой церквушки, Вика заторопилась, сказала поспешно: – До встречи. Будет настроение, звони.

Слава высадил Ольгу возле дома. Едва зайдя в квартиру, она прошла в ванну, выкрутив краны на полную, сбросила одежду и долго с остервенением отмывалась, пытаясь очищением тела прогнать ужасные воспоминания дня, а когда закончила, еще долго сидела в ванне, закрыв глаза, пока не вздыбились мелкие волоски на теле, реагируя на понижение температуры.

Натянув халат, и подобрав сумочку, Оля решительно направилась в кухню, вытащила полученные деньги, по-прежнему лежащие мятой кучкой в одном из отделений, и с гримасой отвращения бросила в ведро для мусора.

ГЛАВА 3

Солнечный луч раскаленной иглой вонзился в глаз, взбудоражив чувствительные клетки где-то в глубине, развеял сонное оцепенение. Застонав, Ольга отвернулась, пыталась ухватить остатки тающего сна. Сознание вновь стало размываться, проваливаться во тьму, где царит вечный покой, а искры ярких снов перемежаются черными пустотами, наполненными жуткими порождениями подсознания. Потерпев поражение, луч не сдался, а терпеливо переполз на стену и, тысячекратно усиленный, отразился от зеркала, всесокрушающим ярким потоком уничтожая тьму во всех ее проявлениях.

Дернувшись от слепящего блика, Ольга едва не свалилась с дивана, удержавшись от падения лишь в последний момент, когда тело уже зависло над краем, готовое с грохотом обвалиться на пол. Чертыхнувшись, она рывком села. В окно вливались солнечные лучи, пронизывая пространство комнаты подобно ярким светлым столбам, висящим в воздухе без всякой поддержки. Время от времени в них попадали пылинки, вспыхивали и тут же гасли, уносясь в сторону невидимыми потоками воздуха.

Ольга двинулась в ванну. На глаза попался засохший огрызок бутерброда. Рот наполнился слюной, а под ложечкой засосало. С трудом пересилив позывы желудка, она зашла в душ, но через три минуты, подгоняемая голодом, уже стояла у холодильника, изучая запасы.

Четверть часа спустя по квартире поплыл аромат жареного. Переложив подрумянившееся мясо в тарелку, Ольга бросила в раскаленное масло кусочки черствого хлеба, ожидая, пока хлебцы покроются золотистой корочкой, принялась неторопливо нарезать листья салата.

Из прихожей донеслась сухая трель звонка. Ольга подошла к телефону, сказала коротко:

– Да.

– Дементьева Ольга? – вежливо уточнил собеседник. Голос был по-деловому корректен, но сердце замерло в нехорошем предчувствии.

– Да, я слушаю.

– Вас беспокоят из бухгалтерии университета, факультет психологии. От вас поступило заявление, согласно которому вы зачислены на платную заочную форму обучения. Стоимость семестра составляет пятнадцать тысяч рублей.

– Да, но я... – Ольга поперхнулась.

– Срок оплаты заканчивается через неделю, – говорящий сохранил интонацию, но из трубки потянуло холодом. – Если вы не изменили решения, постарайтесь внести сумму вовремя, иначе заявление потеряет силу. Всего хорошего.

Медленно и осторожно, словно опасное насекомое, Оля опустила трубку на рычажки, замедленным шагом прошла в кухню. Есть расхотелось. Наполняющий помещение запах пищи, минуту назад возбуждавший голодные спазмы в желудке, уже не радовал. Ольга присела за стол. Из головы не шли последние слова звонившего. Неловко подвинувшись, она едва не снесла тарелку со шпротами, лишь в последний момент перехватив хрупкую конструкцию, но несколько кусочков все же упали на пол. Досадливо фыркнув, Оля собрала рыбу и сделала шаг к мусорной корзине. Рука остановилась на полпути, среди грязных пакетов и обрывков бумаги, припорошенные обрезками салата, виднелись смятые купюры.

Аккуратно бросив маслянистые кусочки, чтобы не замарать деньги, Ольга опустилась рядом на корточки. Мыслей не было, лишь где-то в глубине, словно заевшая запись, повторялась услышанная где-то фраза – "деньги не пахнут". Непроизвольно сглотнув, Ольга обнаружила, что, задумавшись, как маленькие дети, засунула палец в рот. Ощутив остатки мясного сока, язык тут же сообщил о полученных вкусовых ощущениях, и голодный организм выделил огромную порцию слюны.

Тряхнув головой, она решительно встала, выложила остывающие хлебцы на тарелочку и со вкусом принялась есть. Пока зубы дробили хрустящие кусочки, вспомнилось еще одно расхожее выражение – "аппетит приходит во время еды". На этом месте долго сдерживаемый поток размышлений пробил запруду, голова наполнилась вариантами. Челюсти задвигались медленнее, но мысли выкристаллизовывались в четкую картину.

Утолив голод, Ольга вновь подошла к мусорному ведру, в последний раз прокрутив возможные варианты, вытащила деньги из мусора. Не позволяя сомнениям вновь одержать верх, отсрочивая принятое решение, Ольга быстро прошла в коридор и набрала номер. Долгое время ничего не происходило, наконец в динамике щелкнуло, донеслась негромкая возня и мужские стоны. Затаив дыхание, Ольга прислушивалась, не зная что делать. Мужчина стонал все громче, на секунду все стихло, а затем раздался крик и, одновременно, что-то рухнуло с жутким грохотом. От неожиданности Ольга едва не выронила трубку, но перехватила, когда знакомый голос насмешливо произнес:

– Привет. Извини, что долго не брала. Сложно ответить, когда во рту... хм. В общем, говори.

– Вика, – Ольга сделала усилие, чтобы голос звучал уверено, – мне за неделю нужно заработать пятнадцать тысяч. Это... возможно? – Она затаила дыхание, ожидая ответа.

Виктория ответила не раздумывая:

– Легко, но нужно поработать. Ты точно решилась?

– Да. – Слово далось с трудом.

– Не слышу радости, – собеседница усмехнулась. – Впрочем, ладно, как говорится – аппетит приходит... – На том конце зашуршало, мужской голос, на мгновение оглушив, что-то радостно заорал. Отдернувшись, Оля дождалась тишины, опасливо придвинула ухо обратно.

– Я сейчас немного занята, – из небытия опять возник голос Виктории. – Слава тоже заехать не сможет, так что приезжай к ... – она скороговоркой продиктовала адрес, – часика через два. Постой у подъезда, а лучше позвони. У тебя телефон есть?

– Да, только... – Ольга запнулась – только, таксофон отыщу. Там есть где-нибудь?

– Ладно, сама выйду. – Связь прервалась.

Ольга ехала в троллейбусе, внимательно вглядываясь в номера домов, с трудом угадывающиеся за пожелтевшей, но еще густой листвой. Как назло, последние две остановки деревья разрослись настолько густо, что яркая, красно-желтая стена листвы почти полностью скрывала здания, позволяя любоваться лишь самыми верхними этажами.

Отчаявшись разглядеть в буйстве осенних красок хоть что-то, Ольга обратилась к седому мужчине, сидящему напротив:

– Простите, вы не подскажете, когда пойдут сотые номера?

Мужчина прищурился, некоторое время подслеповато смотрел в окно, виновато развел руками:

– Извините, не могу помочь, ничего не видно.

– Мне тоже, – вздохнула Ольга. – Думала, может вы живете поблизости, знаете.

– Да что он знает? – с соседнего сиденья с неприязнью отозвалась полная женщина, двумя руками прижимающая к груди огромный сверток. – Кто знает, тот работает, а остальные по городу катаются, места занимают.

– Ты на себя, на себя посмотри! – сверкнула глазами из угла сухонькая старушка. – Жопу отожрала, на сиденье не помещаешься. Мы в твои годы с утра до вечера пахали, на родину работали!

Стоящий рядом высокий мужчина с одутловатым лицом и болезненными воспаленными глазами пренебрежительно хмыкнул, сказал сипло:

– И где теперь ваша родина? Разворовали. Пенсию большую получаете? Скоро еще меньше будет! Передохните по углам, Родина вам даже на похороны не даст.

Люди с интересом поворачивались, придвигались. Сидящие на другом конце троллейбуса вытягивали головы, стараясь не упустить начало разгорающегося скандала. Наконец толпу прорвало, все заговорили одновременно. В гуле голосов потонул отдельные выкрики: что-то раздраженно говорила женщина с пакетом, гневно потрясала кулаками бойкая старушка, оправдываясь, виновато улыбался пожилой подслеповатый мужчина.

Прокляв себя за неуместно заданный вопрос, Ольга выскользнула на ближайшей остановке. Двери захлопнулись, троллейбус тронулся, унося распаленных пассажиров. Оставшись в одиночестве, Оля с любопытством завертела головой, пытаясь определить, насколько далеко от нужного места вышла. Напротив остановки, на глянцевой поверхности пластикового рекламного щита, выступали выпуклые цифры – "112". Ольга пошла вдоль улицы, рассматривая витрины и поглядывая на сменяющиеся цифры номеров. Возле дома с номером "122", памятуя наказ Виктории, она свернула во дворы, немного поплутав, вышла на петляющую между деревьями дорожку и уже по ней добралась до места.

Еще издали она заметила странную картину, возле торца здания, у обшарпанной красной стены рядком выстроились девушки, перед ними прохаживались два парня. Подойдя ближе, Ольга присмотрелась внимательнее. Вызывающе накрашенные, в коротких юбках и прозрачных топиках, девушки переминались, выжидательно глядя на парней. Те, в свою очередь, выглядели так, словно им предстояло решить некую задачу, но они никак не могли определиться с чего начать.

Девушкам, похоже, надоело, одна, в ком Ольга не без удивления узнала Рози, сложила губки бантиком, кокетливо осведомилась:

– Мальчики, ну и кто из нас, по-вашему, самая красивая?

– Роз, не дави на пацанов, пусть сами выбирают, – в тон ей ответила высокая полная девушка с черными вьющимися волосами. – Вечно клиентов смущаешь.

– Я?! – Рози в удивлении распахнула глаза и свела руки, отчего ее полная грудь резко обозначилась в глубоком разрезе. – Не было такого. Мальчики, я вас смущаю?

Парни одновременно затрясли головами.

– Ой, я, кажется, трусики надеть забыла! – воскликнула стоящая с краю рыжая девушка. – Ребята, давайте быстрее, я совсем замерзла.

Один из парней повернул голову. Приняв уверенный вид, сказал:

– Ничего, мы тебя согреем. Беру!

Уверенность давалась ему с видимым трудом. Кивнув девушке, он развернулся, и торопливо зашагал к стоящей неподалеку серой легковушке. Рыжая последовала за ним, показав подругам язык.

Оставшись в одиночестве, второй парень растерялся, завертел головой, глядя то на оставшихся девушек, то на удаляющегося приятеля. Наконец, не выдержав, он схватил за руку Роз, что, по ходу разговора, незаметно выступила из шеренги и в результате оказалась ближе всех, и бегом кинулся догонять товарища. Скромно потупив глаза, Рози семенила следом.

– Вот коровы! – восхищенно произнесла полная девушка. – Вечно нормальных клиентов уводят.

– Да какие они нормальные? – отмахнулась другая. – Малолетки и есть, чуть не обосрались от страха, пока выбирали. – Развернувшись, она пошла вдоль стены, скрылась за углом, остальные потянулись следом.

Почувствовав себя неуютно, Оля попятилась назад, пока не уперлась спиной в дерево. В который раз за последние дни возникло сильное желание вернуться домой, броситься в постель, и, завернувшись в одеяло, погрузиться в зыбкую реальность сновидений.

– Не спи, замерзнешь! – знакомый голос выдернул из цепких лап сомнений. Со стороны дома быстрым шагом приближалась Вика, подошла, сказала, отдуваясь: – Вовремя ты. Девчонки как раз на выбор выходили, тебя заметили. Пойдем, сейчас шеф приедет.

Ольга с тоской оглянулась, отступать было поздно, вздохнув, она пошла за Викторией. Возле подъезда остановились. Сидящие на лавочке старушки, что-то ранее горячо обсуждавшие, замолчали, нахмурились. Не обращая внимания на осуждающие взгляды, Вика присела на лавочку, кивнула Ольге, приглашая на свободное место.

Старушки отодвинулись, насколько позволяла скамейка, сгрудились на противоположном конце, но, выдержали не долго, с кряхтением встали, удалились, что-то недовольно бормоча.

– Что это они? – Оля удивленно проводила ушедших взглядом.

– Не обращай внимания, – Виктория отмахнулась, – что со старух взять? Раньше и леса были выше, и трава зеленее. – Она патетически воздела руки и проскрипела дребезжащим голосом: – А теперь молодежь распоясалась, старших не уважает...

– Ходит в коротких юбках, трусами сверкает. – В тон добавила Ольга. – А то и вовсе без трусов. Это они после вашей процессии такие, Викуль?

– Ты про выбор? Конечно. Девчонки по двадцать раз на дню бегают, жильцам глаза мозолят. Мужики-то ничего, встречают – улыбаются, а бабы волками смотрят, дуры.

– Почему? – Ольга удивленно приподняла брови.

Вика сказала устало:

– Оль, все это хорошо, и где-то даже весело, но когда превращается в работу, то, как в анекдоте: выходишь на пляж, а там станки, станки, станки.

Заурчал мотор, к подъезду подкатила иномарка. Из машины вышел невзрачный мужчина среднего роста в сером деловом костюме, посмотрев по сторонам, поднес к глазам ключи с черным брелком сигналки, вдавил кнопочку. Машина отозвалась чуть слышно, щелкнули дверные замки. Опустив ключи в карман, мужчина направился к подъезду, проходя мимо девушек, кивнул. Мрачно посмотрев ему в спину, Вика встала, потянула Ольгу за руку. Так, втроем, не произнеся ни звука, они вошли в подъезд, поднялись на пятый этаж. Пока отпирали дверь, Ольга успела отметить нацарапанные на штукатурке телефонные номера и множество похабных картинок.

Прямо с порога окунулись в море запахов. Едва уловимые, тонкие ароматы духов смешиваются с едким запахом табака, куда, в свою очередь, вплетаются нотки свежеприготовленной пищи. Засмотревшись на усыпанную одеждой вешалку, Ольга едва не споткнулась, а, опустив глаза, ахнула, почти весь пол в прихожей оказался уставлен женской обувью. Россыпь изящных туфелек, сапог и босоножек раскинулась от стены до стены. Зашедший первым, мужчина, не церемонясь, сдвинул в сторону с десяток туфлей, разулся, но не успел сделать шагу, как из комнат, шумя и переругиваясь, вывалились девушки.

Замерев на полпути, Ольга сперва с удивлением, а потом со страхом смотрела на толпу, что с каждым мгновением увеличивалась. Сзади легонько подтолкнули. Обернувшись, Ольга наткнулась на выжидательный взгляд Виктории, поспешно шагнула вперед, сняла обувь, но, не в силах протиснуться, осталась стоять в прихожей. Окружив мужчину плотной стеной, и не давая сдвинуться, девушки затараторили хором. Тот несколько раз открывал рот, и даже начинал говорить, но в общем гвалте ничего не было слышно. Наконец, бросив безуспешные попытки, гость поднял руки, выжидательно застыл. Когда, заинтересованные необычной позой, девушки замолчали, он произнес едва слышно:

– Вопросы позже, надо поговорить с новенькой. – Затем, вдруг рявкнул так, что все вздрогнули: – И не приставайте с поломками! Я не умею чинить унитазы, и микроволновки не умею, и холодильники тоже. Вызовите сантехника, а приборы отнесите в мастерскую...

Мужчина прошел в кухню, а девушки с нескрываемым разочарованием разошлись по комнатам. Некоторые, проходя мимо, с любопытством косились на Ольгу. Какая-то полураздетая девушка даже остановилась, оценивающе оглядела с головы до ног, но, ничего не сказав, также молча удалилась.