Текст книги "Опалённые крылья мечты (СИ)"

Автор книги: Василий Блюм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 24 страниц)

Ольга улыбнулась в ответ, взглянула искоса.

– Надеюсь, это хоть немного касается завтрака.

Денис на мгновение задумался, расплылся в улыбке:

– Безусловно. Как только умоюсь, сразу же вернусь, если по дороге не захлебнусь слюной.

Шлепая, он удалился в ванную, но вскоре вернулся освеженный, присел к столу. Взяв тарелочку, Денис принялся накладывать бутерброды, как вдруг его рука замерла в воздухе, а взгляд застыл. Встав из-за стола, он подошел к Ольге, спросил напряженно:

– Что у тебя с лицом?

Оля чертыхнулась про себя, вспомнив, что не нанесла с утра макияж. Стараясь, чтобы голос звучал естественно, ответила небрежно:

– Неудачно ударилась.

Денис покачал головой, отошел обратно к столу, не спуская глаз, чуть слышно поинтересовался:

– Это связанно с работой?

Ольга села напротив, тяжело вздохнула:

– Отчасти.

Опустив взгляд в стол, Денис похрустел бутербродом, затем вскинул глаза, произнес с чувством:

– Да у тебя все лицо распухло! И как я вчера не заметил? – Его кулаки нервно сжимались и разжимались, а голос просел. – Думаю, ты не будешь спорить, что такие вещи нужно решать с привлечением соответствующих органов. На тот случай, если ты категорически против настоящих мужских разговоров по душам.

Изо всех сил удерживая на лице спокойное выражение, Ольга отмахнулась, сказала беспечно:

– Неужели ты думаешь, я не в состоянии постоять за себя?

– Я тебе верю, но, драться с женщиной... – Денис вскинулся.

Ольга отмахнулась.

– Поверь, ему досталось не меньше. Просто, взаимные претензии дошли до того, что... – Она развела руками. – Зато отличное настроение обеспечено.

Денис некоторое время молчал, продолжая всматриваться в ее лицо, затем бледно улыбнулся:

– Ну хорошо, сдаюсь. Похоже, мне будет тяжело привыкнуть к тому, что любимая решает свои проблемы в такой форме.

Сменив тему, Ольга указала глазами на тарелку, где остывали нетронутые бутерброды, поинтересовалась:

– Не понравились?

– Да ты что?! – Денис с вернувшимся аппетитом взял сразу два. – Пальчики оближешь!

– Оно и видно. Уже почти остыло, а ты и с первым не управился.

Глядя, как Денис с хрустом уплетает бутерброды, Оля отложила несколько штук себе на тарелочку, а остальные подвинула к Денису, поскольку, заботясь о ее удобстве, он таскал хлебцы почти через весь стол, и от блюда в его сторону уже тянулась явно различимая дорожка из крошек.

Управившись с бутербродами, встали из-за стола, одновременно взялись за блюдо. Денис потянул на себя, нахмурившись, спросил:

– Надеюсь, ты не думаешь, что я позволю гостье мыть посуду, особенно после того, как она накормила меня завтраком?

Ольга ловким движением выкрутила блюдо из его рук, ответила в тон:

– Надеюсь, ты не хочешь лишить меня чувства завершенности, не дав сделать заключительный штрих?

Денис поднял руки, сказал примирительно:

– Сдаюсь. Делай что хочешь, а я пока учебники соберу. Сегодня четыре пары. – Он вышел, а Ольга убрала в холодильник остатки еды, помыла посуду и тщательно вытерла стол, после чего, оглядевшись, вышла, удовлетворенная результатом.

Денис стоял посреди комнаты, растерянно обшаривая глазами полки с книгами, что-то негромко бормоча под нос. Оля прошла к дивану, по пути собирая разбросанные вещи, оглянувшись на Дениса, спросила:

– Что-то потерял?

Денис повернулся на звук, несколько мгновений смотрел сквозь Ольгу, затем его взгляд сфокусировался, он поспешно сказал:

– Да, да. Такой синенький учебничек. Уже все перерыл, нигде не могу найти.

Ольга откинула край лежащего на кресле платья, указала глазами на выглянувший синий краешек.

– Она?

Денис хлопнул себя по лбу, воскликнул с досадой:

– Черт! Я же вчера, как в кресле читал, так и бросил. – Подхватив учебник, он громко чмокнул Ольгу в щеку, с благодарностью произнес: – Спасибо, милая.

Одевшись, они вышли в прихожую, а уже через минуту, громко топая по ступенькам, наперегонки спускались по лестнице. Улица встретила не по-весеннему ярким солнцем. Выскочив первой, Ольга зажмурилась от слепящего света, немного постояла, ожидая, пока в глазах перестанут плавать разноцветные круги, опасливо взглянула из-под опущенных ресниц.

Рядом, подставив лицо солнцу, стоит Денис. Прищурившись, он с интересом наблюдает за котом, крадущимся к расположившейся неподалеку стайке воробьев. Земля раскисла от влаги и кот, поднимая лапу из очередной лужицы, всякий раз брезгливо отряхивается, но упорно продолжает путь.

Заметив, что Ольга присоединилась к зрелищу, Денис тронул ее за руку, сказал с сожалением:

– Пойдем, я уже опаздываю. А на кота еще налюбуемся, он тут живет неподалеку, практически мой сосед.

Взявшись за руки, они вышли со двора, старательно обходя разлившиеся до невообразимых размеров лужи, пройдя до перекрестка, остановились. На противоположном конце дороги горит зловещий красный глаз, а мимо, обдавая друг друга грязными брызгами, несется поток машин. Красный сменился желтым, а тот, в свою очередь, исчез, превратившись в зеленый. Машины начали притормаживать, пока не остановились, исходя удушливой стеной бензиновых паров.

Скопившиеся на тротуаре пешеходы устремились на другую сторону. Увлекаемые живой массой, Ольга с Денисом заспешили следом. Переходя дорогу, Оле почудилось, что за тонированным стеклом одной из машин мелькнуло знакомое лицо. Обернувшись, она вздрогнула, на мгновение замерла. Из-за опущенного стекла темной иномарки на нее в упор смотрел Дмитрий Владимирович.

Почувствовав, что Ольга остановилась, Денис обернулся. Дмитрий Владимирович перевел взгляд, его губы сложились в нехорошую улыбку. Сзади напирали, поддавшись, Оля потеряла машину из виду. Когда, перейдя дорогу, она вновь обернулась, плотный поток машин уже несся мимо, поглотив грохочущей массой темный автомобиль.

Ольга поежилась, взгляд хозяина конторы оставил после себя неприятное ощущение, словно ее коснулась волна чужой ненависти. Встряхнувшись, Оля постаралась выбросить происшествие из головы, когда, стоящий рядом Денис встрепенулся, возбужденно произнес:

– А вот и мой автобус. – Чмокнув ее в щеку, он отступил к дороге, махнув рукой, крикнул на прощение: – Созвонимся.

Проводив взглядом автобус, Ольга достала мобильник, мельком глянула на часы. Пора было возвращаться на базу. Она махнула рукой, притормозив уже отходящее маршрутное такси, с силой оттолкнулась, легко вскочив на ступеньку, протиснулась в переполненный салон.

ГЛАВА 14

В течение следующей недели Ольга ежедневно выкраивала пару часов, чтобы обзвонить номера заинтересовавших вакансий, скрупулезно выписанные из газет в небольшую записную книжку. Где-то отказывали сразу, в некоторые места приглашали на собеседования, но, узнав, что дважды в год придется отпускать будущего сотрудника на учебу, отказывали под разными предлогами.

Набравшись терпения, Оля продолжала поиски, а для того, чтобы не тратить время на бесплодные походы, начала предупреждать о своем незаконченном обучении заранее. Отказывать стали чаще, но Ольга продолжала искать, и ближе к концу недели получила приглашение на собеседование.

Зайдя в здание, Ольга окинула взглядом просторный вестибюль, направилась к ведущей наверх витой лестнице. Охранник, стоящий за пристроенной к основанию лестницы пластиковой трибуной, окинул ее внимательным взглядом, спросил:

– Вы к кому?

Ольга подошла ближе, уточнила:

– Мне нужна Инна Витальевна. Не подскажите, как ее найти?

Охранник кивнул, вооружившись ручкой, поинтересовался:

– Ваша фамилия? – Выслушав, тщательно записал в толстую тетрадь, поднял глаза: – Второй этаж, налево.

Поблагодарив, Оля поднялась по лестнице, рассматривая развешенные по стенам деревянные рамки с детскими рисунками. На втором этаже, неподалеку от входа, расположилось несколько кабинетов с распахнутыми настежь дверями. Подойдя к первому, Оля заглянула внутрь. В углу, у выцветшего монитора скрючилась девушка, всматриваясь в лежащий на столе документ, она бодро выстукивала по клавиатуре двумя пальцами.

Ольга переступила порог, негромко кашлянула. Девушка обернулась на звук, взглянула вопросительно.

– Вам кого?

– Мне Инну Витальевну. Мы договорились о встрече.

– Заходите, она у себя. – Девушка кивнула на дверь в смежную комнату.

Поблагодарив, Ольга вежливо постучала, распахнув дверь, зашла. Возле массивного деревянного стола, заставленного бумагами, стоит женщина, ее руки оттягивает увесистый том. Подняв глаза, она приветливо улыбнулась, отложив том, шагнула навстречу.

– Здравствуйте, насколько я понимаю, вы – Ольга? Присаживайтесь.

Она указала на небольшой столик, с двумя фарфоровыми чашечками и соломенной корзинкой полной шоколадных конфет. Женщина вышла, но вскоре вернулась, аккуратно придерживая за ручку исходящий паром чайничек. Осторожно, стараясь не расплескать, наполнила чашечки кипятком, добавив по пакетику с заваркой, подвинула одну чашку к Ольге.

– Угощайтесь.

Насыщенная заваркой, вода начала темнеть, наливаться цветом, а в воздухе распространился тонкий аромат. Ольга опустилась на стул, несколько раз вдохнула, взяв чашечку, сделала пару коротких глотков. Во рту разлилась приятная свежесть. Женщина присела напротив, откинувшись на спинку кресла, испытывающе глядела сквозь толстые стекла очков. Удовлетворившись осмотром, она произнесла:

– Как я поняла, вы обучаетесь на психолога?

– Да, заканчиваю второй курс, – подтвердила Ольга.

– Чем же вас заинтересовала вакансия секретаря?

Ольга поставила чашечку на стол, ответила честно:

– Мне очень нужна работа, но, к сожалению, по специальности меня пока не возьмут.

С долей любопытства женщина уточнила:

– У вас есть опыт работы, или вы полагаете освоиться уже на месте?

Стараясь, чтобы не прозвучало вызовом, Оля ответила:

– Я быстро учусь.

Директор кивнула, отвечая скорее мыслям, чем обращаясь к Ольге, произнесла:

– Да, возможно. Тем более, раз уж так складывается... – Ее глаза вновь сфокусировались на собеседнице. – Я имею в виду, что Мариночка, наш бывший секретарь, уходит в декрет, и в понедельник снимает с себя обязанности, а сейчас весна, на подходе программы педагогов, да и множество прочей документации. Все нужно обработать вовремя, а когда найдется подходящий человек – неизвестно. Тем более, ваша будущая специальность. Полагаю, в нашем творческом коллективе ваши навыки психолога, пусть даже не закончившего обучение, в дальнейшем пригодятся. Соберете группу детей, возьмете учебные часы, и будете заниматься.

Чувствуя, как чаще забилось сердце, Ольга широко улыбнулась. Сказала с благодарностью:

– Я очень рада, что вы мне даете возможность. Скажу честно, я даже не надеялась.

Женщина развела руками.

– Что же тут странного. Молодая девушка, будущий специалист... Не вижу повода отказывать, тем более, вы располагаете к себе, а это немаловажно. У нас секретарь тесно общается с педагогами, а поддержание должного климата в коллективе не последнее дело. Единственный момент... – в ее голосе мелькнули официальные нотки, – зарплата. Заведение у нас государственное, и, как вы, надеюсь, понимаете, сумма будет достаточно скромная, особенно в начале, но в дальнейшем, если не произойдет непредвиденных обстоятельств, и мы продолжим работать вместе, она увеличится.

Ольга сказала просто:

– Я понимаю. Тем более, – она позволила себе слегка улыбнуться, – желания нужно соизмерять с возможностями.

Директор чуть изогнула бровь, взглянула по-новому, замедленно произнесла:

– Что ж, вы радуете меня все больше. Тогда, раз мы во всем сошлись, жду вас в понедельник к пяти часам. Захватите документы и, по возможности, не опаздывайте, у меня плотное расписание, можете не застать.

Поняв, что разговор окончен, Ольга встала, одновременно с ней поднялась директор, сказала с чувством:

– Было очень приятно познакомиться. В понедельник к пяти часам я буду здесь.

Женщина слегка кивнула.

– Взаимно. Постараюсь сделать все вовремя, чтобы вам не пришлось ждать.

Ольга вышла из кабинета в состоянии душевного подъема. Будущее казалось светлым, а в груди, с трудом сдерживаемый, рождался смех. Отодвинув тяжелую створку двери, она оказалась на улице, беспечно улыбаясь, огляделась. Неподалеку, у торговых ларьков толпились люди. Мазнув по ним взглядом, Оля отвела глаза, но смутное ощущение чего-то знакомого остановило, заставило обернуться, посмотреть внимательнее.

Из толпы, скопившейся возле одного из киосков, на нее пристально смотрела Белка. Ольга приветливо махнула рукой, поспешила вниз, поглядывая под ноги, чтобы не упасть на скользких ступеньках. Но, спустившись, она обнаружила, что Белка исчезла. Немного побродив вокруг в тщетных поисках, Ольга пожала плечами, и выбросив эпизод из головы, направилась к ближайшей остановке.

Подошел троллейбус с цифрой "восемь" на табличке номера маршрута. Оля вспомнила, что уже почти две недели не навещала родителей, ограничиваясь короткими звонками, а этот маршрут останавливался точно напротив их дома. Отложив ближайшие планы, она зашла в троллейбус.

Через четверть часа Ольга вышла на знакомой остановке. Снег вокруг дома почти растаял, лишь жалкие остатки былого зимнего величия, местами выступающие из-под слоя грязной листвы, быстро испарялись под жаркими лучами апрельского солнца.

Обогнув дом, Оля обнаружила отца, переминающегося у двери подъезда с задумчивым видом. С трудом сдерживаясь, чтобы не броситься ему на шею, Ольга подкралась сзади, и громко произнесла:

– Гав!

Отец вздрогнул всем телом, мгновенно развернулся. Его лицо расплылось в улыбке.

– Привет, дочь. Что-то ты нас совсем забыла – ни звонишь, ни заходишь.

– Как видишь, не совсем. Хотя, действительно, свободного времени мало: то учеба, то работа, то еще что. – Оля развела руками.

– Ты устроилась работать? Столько новостей, а мы не в курсе. – Отец удивленно раскрыл глаза.

Ольга отмахнулась.

– Пока рассказывать нечего, только устраиваюсь. Кстати, а что ты здесь делаешь?

Отец развел руками.

– Представляешь, забыл дома ключи, а кричать, чтобы открыли, как-то не очень удобно. Вот и стою, жду, пока кто-нибудь пустит.

– И кто же тебя пустит в будний день – весь дом на работе? – Ольга рассмеялась.

– Мама дома.

– Вот это да! – Ольга удивленно округлила глаза. – А я уж собралась вас до вечера ждать. Что ж, тем лучше. – Она извлекла из сумочки связку ключей, выбрала нужный.

Едва они переступили порог, из кухни выскочила мать, закричала:

– Сергей, я ничего не могу приготовить, плита почти не греет! Когда ты, наконец, заменишь... – Увидев Ольгу, она замерла на полуслове, спросила удивленно: – И откуда вас столько?!

Ольга с улыбкой обняла мать, сказала успокаивающе:

– Мама, ну что ты кричишь? Папа только зашел. Сейчас он разденется, и все, все сделает.

Ирина Степановна обняла дочь, ответила недовольно:

– Я ему уже который день говорю.

Отец наклонился к Ольге, негромко произнес:

– Вчера в час ночи обнаружила. И надо же, до сих пор не работает! – Он скептически хмыкнул.

Мать фыркнула:

– Больно надо! Сами же без горячего останетесь. Вон, салат на столе, им теперь и питайтесь.

Ольга последовала за отцом в кухню. На столе, в огромной металлической миске, возвышается разноцветный холмик мелко нарезанных овощей. Отец уже накладывает себе в тарелку, зачерпывая салат большой столовой ложкой.

– Только маслом разбавьте, – донесся голос матери из соседней комнаты. – Я едва нарезала, и еще не солила.

– Еще как разбавим, – ворчливо отозвался отец. – Конфорки чинить всякий дурак умеет, а вот правильно приготовить салат... – Ольга смотрела, как отец вытащил из холодильника баночку со сметаной и бутылку с маслом, четкими скупыми движениями достал хлеб, нарезал ровными ломтями, заметив ее взгляд, улыбнулся, подвинул тарелочку. – Кушай на здоровье, теперь сил будет уходить гораздо больше. – Он присел рядом, сказал серьезно: – Не знаю, насколько это действительно нужно, мы с мамой тебе всегда поможем деньгами, но... раз уж ты решила, не могу не одобрить.

В кухню заглянула мать, спросила удивленно:

– Я не ослышалась? Наша дочь устроилась на работу?

Ольга смущенно опустила глаза.

– С понедельника пойду устраиваться, пока только договорились.

Мать подошла ближе, поинтересовалась пытливо:

– Зарплата хоть достойная?

Сергей Петрович покачал головой, сказал укоризненно:

– Ирина, ну что ты ее пилишь? Какая может быть серьезная зарплата у студента, да еще и без опыта работы? Уже то хорошо, что взяли.

Мать кивала в такт словам, но под конец добавила:

– Это все правильно, но деньги лишними не бывают. – Она повернулась к дочери, сказала с нажимом: – Работай хорошо, а будут выдавать деньги – смотри, чтобы не обманули, а то с зарплаты удерживать нынче модно.

ГЛАВА 15

Выходные пролетели незаметно. Заказов почти не было, и разводящая отпустила большую часть девушек со строгим наказом – собраться по первому звонку. Ольга гуляла, наслаждаясь весенним теплом и оживающей природой. На деревьях набухли почки, а кое-где даже пробились первые листики. Черные проплешины газонов, напитавшиеся талой водой, запестрели зелеными иголками травы. В кустах радостно верещали воробьи, а бездомные псы разлеглись на солнцепеке, после длинной зимы отогреваясь под жаркими лучами.

Денис, занятый подготовкой к зачетам, не выходил из дома, и Ольга, страдая от избытка времени, зашла в институт. Пройдя по пустым коридорам, на выходные студенты разъезжались по домам, а кто остался – старательно изучали науку за плотно притворенными дверьми аудиторий, Оля остановилась возле доски объявлений, пробежалась глазами по расписанию предстоящей сессии, отметив ряд новых предметов, пошла вдоль стены, вчитываясь в списки должников, и чувствуя, как, в предвкушении учебы, душа наполняется ликованием.

Побродив еще немного, Ольга вышла из института, размышляя, куда направиться дальше, когда в сумочке заверещал мобильник. Выслушав строгий голос разводящей, Ольга спрятала телефон – отдых закончился.

В понедельник, ровно в пять часов, Ольга вошла в уже знакомое здание детского центра. Пройдя мимо охранника, который настолько увлеченно беседовал с молодой женщиной, что даже не повернул головы, она поднялась по лестнице, остановилась возле кабинета директора. Дверь, как и в прошлый раз, оказалась распахнута настежь, но в помещении никого не было. Ольга зашла внутрь, негромко постучала в дверь, не дождавшись ответа, постучала смелее, затем прислушалась, приложив ухо к двери. Внутри царила тишина. Пожав плечами, Оля присела на одно из кресел. Вспомнив, что директор предупреждала о возможных накладках, она откинулась на спинку, расслабившись, закрыла глаза.

Время шло, иногда по коридору проходили женщины с толстыми папками в руках, порой, с топотом пробегали дети, но в кабинет никто не заглядывал. Большая стрелка висящих над входом часов показала четверть часа, затем половину. Когда она дошла до трех четвертей, Ольга почувствовала легкое волнение, но продолжила ждать, честно выполняя данное обещание.

В четверть седьмого послышались приближающиеся шаги. Насторожившись, Оля повернула голову, внимательно всматриваясь в коридор. Спустя мгновение в проеме возникла знакомая фигура директорши. Ольга вздохнула с облегчением, поднявшись с кресла, приветливо улыбнулась, но женщина, словно не заметив ее, прошла мимо, отперла дверь, и скрылась в глубине кабинета.

Ольга замерла в недоумении. Немного постояв, она повернулась, подошла к двери, осторожно постучала. Прошла минута, затем еще, но ответа не последовало. Набравшись смелости, Ольга потянула за ручку, зашла в кабинет. Директор стояла у окна скрестив руки на груди. Услышав, как скрипнула дверь, она повернула голову, спросила сквозь зубы:

– Что вы хотели?

Ольга поразилась жесткому выражению ее лица. Пересилив растерянность, она мягко улыбнулась, сказала негромко:

– Мы договаривались в пятницу насчет работы, вы сказали...

Директор сорвалась с места, приблизившись, прошипела:

– Как вы посмели? – Ее лицо исказилось яростью. – Как вы посмели прийти сюда, в детское учреждение, будучи... – Она с трудом сдержалась, проглотив последнее слово. – Ее голос упал до свистящего шепота: – Немедленно, слышите, не-ме-длен-но, уходите отсюда, пока я не вызвала охрану!

Ощутив, как холодеет в груди, Ольга с трудом прошептала:

– Но, я не понимаю, что случилось?

– Что случилось? – Директор яростно сверкнула глазами. – Ничего особенного, кроме того, что мне стало известно кем вы работаете на самом деле! – Она подчеркнула последние слова.

– Не может быть. – Ольга почувствовала, как стало тяжело говорить. Слова проталкивались с трудом, словно в горло передавили. – Что вы можете знать?

– Что я могу знать? – Женщина неожиданно успокоилась, но это спокойствие было еще хуже предыдущего приступа ярости. – Если вы настаиваете, я могу показать, что я знаю. Вам это действительно интересно?

– Но, откуда? – вырвалось у Ольги непроизвольно.

Заметив ее реакцию, женщина снисходительно усмехнулась:

– Мир не без добрых людей. А теперь идите, и никогда, слышите, ни-ког-да больше не переступайте порог этого заведения!

На подгибающихся ногах Ольга вышла на улицу. В мыслях царил хаос, а внутри все сжималось от страха. Хотелось куда-нибудь спрятаться, забиться в угол, скрываясь от невыносимого стыда. Превозмогая слабость, Ольга заставила себя не думать. Сцепив зубы, она пошла вперед, с каждым шагом ускоряясь.

Не обращая внимание на людей, и на летящую из-под сапог грязь, оседающую на полах плаща мелкой серой пылью, Оля бездумно двигалась в одном направлении, словно заведенная кукла, с каждым шагом выдавливая из себя парализующий яд страха. Несколько раз звонил телефон, но она не обращала внимания, страшась услышать голос одной из подруг, которым больше нельзя было доверять.

В какой-то момент воздух помутнел, а дорога стала расплываться перед глазами. Встряхнувшись, Ольга обнаружила, что сгущаются сумерки. Она достала телефон, взглянула на дисплей, часы показывали половину девятого. Ольга прислушалась к себе, после долгой ходьбы ноги тихонько ныли, а в висках изредка постреливало.

На базу возвращаться не хотелось. Впереди, подсвеченный желтыми огнями фонарей, показался мост. Казалось, окаймленная огнями дорога уходит в небо. Продолжая неспешно идти, Оля набрала домашний номер. Задумчиво глядя на исчезающие за мостом красные огоньки машин, она вслушивалась в равномерные гудки.

Трубку поднял отец, сказал тяжело:

– Слушаю.

Не обратив внимание на странную интонацию, Ольга обрадовано произнесла:

– Папа, здравствуй. У меня сложилась такая ситуация...

Отец прервал:

– Дочь... – Он замолчал. Некоторое время было слышно лишь тяжелое дыхание. Наконец он продолжил: – Как ты могла?

Сердце на мгновение замерло. Еще не понимая о чем речь, Ольга почувствовала, как внутри все застывает, а ноги наливаются свинцом, с трудом сдвигаясь с места. Она спросила упавшим голосом:

– Что... случилось?

Роняя слова, словно тяжкие камни, отец произнес:

– Как ты могла так с нами поступить? Мы тебе не давали денег, плохо относились, выгоняли из дома?.. Почему?

Чувствуя, как глаза наполняются слезами, Ольга пыталась что-то сказать, объяснить, крикнуть, что это все не правда, что, на самом деле, все совсем не так, но голос не слушался, из перехваченного спазмом горла доносился лишь сдавленный хрип.

Помолчав, отец продолжил:

– Я никогда не думал, что родная дочь сделает мне настолько... – его голос прервался, но он справился с собой, закончил, – настолько больно. Я не хочу больше о тебе ничего знать и ничего слышать.

Ольга уже с трудом соображала, слова отца молотом били в голову, отзываясь во всем теле болезненными спазмами. Сердце захлебывалось, прогоняя вскипающую кровь в диком ритме. Прежде чем шум в ушах заглушил все прочие звуки, Ольга услышала последнее.

– Никогда больше не появляйся у нас в доме. С этого момента у меня нет дочери.

Чувствуя, что грудь вот вод разорвет от рыданий, Ольга запрокинула голову, закричала в наступающую ночь, вложив в звук все страдания разбитого сердца. С дерева сорвалась стая ворон, испуганно шарахнулись случайные прохожие.

Она шла, словно в забытье, без мыслей, без эмоций, не чувствуя тела. Но оставалась последняя нить, которая, несмотря на терзающую душу боль, прочным канатом удерживала в этом мире. Ольга поднесла мобильник к глазам, в наступившей темноте голубой экран сверкнул приветливым огоньком, выбрала нужный номер.

Телефон тихо пищал в такт замедленным шагам, наконец на той стороне ответили:

– Да.

С трудом разлепив ссохшиеся губы, Ольга произнесла:

– Денис. Мне сейчас очень плохо, не мог бы ты...

Непривычно холодным голосом собеседник ответил:

– Это уже не важно. Мне не нужна блядь.

Канат оборвался. Мир стремительно выцвел, исчезли запахи, растворились звуки, замерли проносящиеся мимо машины, лишь река по-прежнему несла тяжелую черную воду куда-то вдаль. Ольга повернулась к парапету, оперлась двумя руками на холодную шершавую поверхность металла, перегнулась, всматриваясь в темную поверхность, в которой, кое-где, словно дивные бледные рыбы, белели редкие льдины.

Петр возвращался с работы в дурном расположении духа. Как обычно, перед концом месяца, начальство устроило массовый разбор полетов, пришлось задержаться почти на три часа. С тех пор, как он развелся с женой, это не имело особого значения, но, тем не менее, подобные задержки не радовали. Проезжая через мост, он обратил внимание на неподвижно стоящую у перил стройную девушку. Уже переехав на другой берег, он неожиданно почувствовал смутное беспокойство. Некоторое время он анализировал свои ощущения, пытаясь понять, откуда пришло ощущение непоправимой беды.

Перед глазами вновь возникла картинка – одинокая девушка стоящая на середине моста спиной к дороге. Понимание хлестнуло ужасом. Выжав тормоз так, что завизжали сгорающие покрышки, он крутанул руль. Развернувшись, машина выметнулась на встречную полосу. Отпустив тормоз, Петр с силой вдавил газ. Дернувшись, словно раненный зверь, машина выровнялась, устремилась в обратном направлении. Выжимая мощь так, что мотор едва не захлебывался, он вылетел на мост. Достигнув середины, остановился, не обращая внимания на пролетающие мимо машины, выскочил наружу, что есть сил бросился на противоположную сторону, лихорадочно отыскивая взглядом хрупкую фигурку.

Пешеходная дорожка оказалась пуста, лишь далеко за пределами моста мельтешили фигурки людей спешащих по своим срочным делам. Закрыв лицо руками, Петр опустился на асфальт, привалившись спиной к холодным звеньям перил. На душе было тяжело и горько.

Редкие фонари отражаются в лобовом стекле бледными искрами, приборная панель мягко подсвечивает зеленым. Водитель, уже забывший о случайной попутчице, молчит, погруженный в мысли. Ольга бездумно смотрела на дорогу, ложившуюся под колеса автомобиля ровной серой лентой. Из приглушенных колонок льется тихая мелодия, а в голове, повторяясь раз за разом, словно заевшая пластинка, крутится не переставая:

– Однажды наступает момент, когда ты теряешь все: близкие отворачиваются, а друзья бросают, и единственное, что остается, это внутренний стержень. Годы учебы, спортивных тренировок, работы через не могу – вот что лежит на одной стороне весов, а на другой лежит смерть. Она смотрит тебе в глаза и улыбается, но улыбнуться в ответ ты можешь лишь в одном случае – когда у тебя есть стержень.

ОГЛАВЛЕНИЕ

ЧАСТЬ I