Текст книги "Республика девяти звёзд"

Автор книги: Василий Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

8. Проштрафились

Лежавшие на песке ребята, словно по команде, уставились на подходивших друзей. Тётя Тонна о чём-то разговаривала с врачом, и у Алёшки уже мелькнула мысль, что им удастся незаметно пристроиться к ребятам, и всё обойдётся. Но как раз в это мгновение Антонина Михайловна обернулась, и серые глаза её сразу стали грустными.

– Та-ак! – протянула она и горестно вздохнула. – Где же это вы бродяжничали, пионеры Алексей Комов и Виктор Олейников?

– Здесь, рядом, – сделав самое невинное лицо, ответил Витька. – Мы только посмотрели, зачем этот песок там насыпан…

– Там, за этим валом, речка, Антонина Михайловна, – смотря в лицо вожатой ясным, прямодушным взглядом, сказал Алёшка. – Такая чистая-чистая речка… Она здесь в море впадает… Мы только на минуточку.

– Они врут, Антонина Михайловна! – вдруг выкрикнул чей-то голос. – Они по пляжу шатались. И хулиганили там.

В ряду лежащих Витька неожиданно увидел чёрный купальный костюм с чайками. Сейчас ехидная девчонка улыбалась, и чёрные глаза её горели от удовольствия.

– На пляже? – переспросила Антонина Михайловна. – Кто их видел на пляже? Ты, Венера Светловидова?

– Да, я, Антонина Михайловна! – Венера поднялась с песка и отряхнула свой купальник.

– Что они там делали, Венера Светловидова?

Венера покраснела и смущённо потупилась.

– Что же ты молчишь, Венера Светловидова? – Тётя Тонна повысила голос. – Говори, что они там делали?

– Они обзывались…

– Как?

– Они… сказали… что я… мартышка…

Ребята захохотали. Алёшке показалось, что и в глазах Антонины Михайловны мелькнула и пропала смешинка.

– Т-а-ак! – протянула она и покачала головой.

– Вы понимаете, что самовольная отлучка из лагеря – это, можно сказать, преступление… – Тётя Тонна грустно вздохнула. Потом она сдвинула на затылок свою панамку и начала говорить. Голос её лился ровным, звенящим ручейком. Она не ругалась, не упрекала, но от её слов становилось очень скучно.

Она говорила, что товарищи не могут доверять Алексею Комову и Виктору Олейникову, что вдруг это дело происходило бы не в пионерском лагере, а на пограничной заставе. Бойцам Алексею Комову и Виктору Олейникову нужно было идти на охрану границы, а они отправились гулять. И из-за этого через границу пробрались враги…

Витька вздыхал, уставившись в песок. На его скуластеньком лице отражалась вежливая скука. А Алёшка удивлялся как это взрослый человек, старшая пионервожатая, может говорить такое? Да разве он ушёл бы гулять, если бы надо было охранять границу! Кто ж пойдёт гулять, если надо с оружием в руках беречь нашу страну от врагов!

– Но это ещё не всё! – повысила голос Антонина Михайловна. – Алексей Комов и Виктор Олейников не только плохие товарищи, но и никуда не годные общественники! В то время, как они шатались по пляжу, в лагере происходили важнейшие события. Их товарищи выбирали советы отрядов и совет дружины. Виктор Олейников и Алексей Комов даже не знают, что председателем их шестого отряда избрана пионерка Зина Симакова, что председателем совета дружины выбрана Катя Лученко. Они ничего не знают и не хотят знать…

Неизвестно, сколько бы ещё говорила тётя Тонна, но лагерный врач осторожно окликнул её.

– Антонина Михайловна! Пора выводить ребят. Они купаются уже семь минут.

Тётя Тонна с недовольным видом посмотрела на врача. Потом она вытащила откуда-то большой свисток и, раздувая щёки, засвистела.

В море начались возня и крики. Кто-то кого-то тащил к берегу, кто-то сопротивлялся и протестовал:

– Ну, ещё немного! Ну, ещё минуточку! Вода вед очень тёплая!

– Довольно, ребята, довольно! – закричала с берега Зоя Борисовна, плотнее запахивая свой белый халат. – Хватит! Вылезайте! Сейчас будет купаться шестой отряд…

Ребята неохотно вылезали из воды, такой чистой, такой освежающей в этот жаркий солнечный день. Зато мальчишки и девчонки из шестого отряда уже нетерпеливо прыгали по песку и горланили, ожидая, когда раздастся желанный свисток. Вожатая Алла с трудом удерживала мальчишек, лезущих в воду.

– Внимание, дети! – закричала Антонина Михайловна, гулко хлопая ладошами. – Внимание! – На берегу стало немного тише. – Пионеры Виктор Олейников и Алексей Комов совершили сегодня дисциплинарный проступок. За это я их лишаю сейчас купания…

Тётя Тонна поднесла свисток к губам. И ликующая ребячья лавина ринулась в прохладную воду.

– Чёрт с ним, пускай лишает! – прошептал на ухо другу Алёшка. – Мы уже своё накупались… – Он с изумлением заметил, что лицо Витьки стало растерянным и бледным. Это было так необычно, что Алёшка воскликнул: – Что с тобой? Тебе плохо?

– Ой, Алёшка! Смотри!

Алёшка обернулся и попятился от изумления. Прямо на них, улыбаясь, шёл тот самый волосатый человек, которого они видели на пляже. Мокрое тело поблёскивало на солнце. На голове была красная шапочка пловца.

Человек подошёл к Витьке и подмигнул.

– Ну, друзья, – низким гортанным голосом, не выговаривая мягкого знака, заговорил он. – Вот и попали ко мне на дрессировку. Я буду у вас физкультурным руководителем…

Витька стоял красный и вспотевший, уткнувшись взглядом в землю. Алёшка тоже чувствовал себя очень неважно. Но он заметил, что физрук не сердится.

– Арташес Геворкович! – крикнула старшая пионервожатая. – Дети в море!

– Иду, Антонина Михайловна!

Физрук повернулся и побежал в воду, туда, где пионервожатые образовали живой заслон, за который ребятам выходить не разрешалось.

– Он, видать, мировой дядька! – сказал Алёшка. – А ты его там разыгрывал…

– Кто ж его знал! – буркнул Витька. – Но, чувствую я, даст нам теперь этот мировой дядька с трудным именем!

Друзья неторопливо пошли вдоль шеренги лежавших на песке ребят.

– А этой самой Венере я ещё покажу, где раки зимуют! – пригрозил Витька. – Навязался нам на голову этот древнегреческий миф со своей мамашей и шавкой!

– Ой, ребята! – завопил какой-то любознательный малыш, бродивший по берегу. – Ребята! Посмотрите, какая рыба! Антонина Михайловна! Посмотрите!

Сразу же возле находки началась свалка, и старшей вожатой с трудом удалось навести там порядок.

– Спокойно, ребята! Не все сразу! – кричала она, отодвигая наиболее энергичных. – Все посмотрят! Все увидят рыбу! Это – камбала… Вы все, наверное, ели камбалу в томате? Камбала очень вкусная глубоководная рыба…

Как всегда, Витька и Алёшка сумели пробиться вперёд. Алёшка из-за плеча какой-то рыженькой девочки взглянул на песок. Там лежал дохлый морской кот, точь-в-точь такой же, какого убил Колька. И такая же игла с зазубринками отходила от его противного крысиного хвоста.

– Да это же не камбала, Антонина Михайловна! – крикнул Алёшка.

– Как это – не камбала? – удивилась тётя Тонна. – А что же это? – И, словно читая лекцию, продолжала: – На свете водится только одна рыба, у которой оба глаза на верхней стороне плоского тела, и эта рыба – камбала…

– Это же морской кот, Антонина Михайловна! – доказывал Алёшка. – Честное слово, морской кот!

– Так ты что, Алексей Комов, ты, кажется, думаешь, что всё знаешь лучше меня? – иронически спросила Антонина Михайловна. – Может быть, по-твоему, на дне моря водятся не только коты, но и коровы? И лошади там тоже есть?

Венера Светловидова захихикала.

Алёшка растерянно огляделся по сторонам. Он был уверен в своей правоте, но не знал, как доказать это. Его всегда учили отстаивать то, в чём он твёрдо уверен. Но спорить со старшей пионервожатой ему казалось неудобным, хотя она и была неправа…

– И всё равно это не камбала, а морской кот! – упрямо нагнув голову, настаивал Алёшка.

– Да, ты прав, Алёша! – проговорил за его спиной твёрдый чуть хрипловатый голос. Алёшка обернулся. Возле него стояла Лидия Павловна, седенькая, спокойная, в круглых очках с металлической оправой. – Это действительно рыба из породы скатов, которую называют морским котом… Антонина Михайловна не обратила внимания на хвост, и поэтому приняла ската за камбалу. А у камбалы хвост, как у всякой обычной рыбы…

Алёшка торжествующе взглянул на тётю Тонну. Лицо у старшей вожатой стало пунцовым, точно помидор. Она отвернулась и, пожав плечами, отошла в сторону.

– Ну, а что ты ещё знаешь о скатах? – спросила Лидия Павловна.

Повеселевший Алёшка стал рассказывать о том, как морской кот прячется на песчаном дне, сливаясь с ним своей серой окраской, и наносит удар острым зубчатым отростком.

– Правильно! Молодец! – похвалила Лидия Павловна, окинув взглядом внимательные, напряжённые лица ребят, толпящихся вокруг. – А вообще, ребята, Антонина Михайловна вам подсказала – в море, кроме морских котов, водятся и морские собачки – забавные большеротые рыбёшки с большими спинными плавниками. Есть в море и морские коньки, очень похожие на тех, какими вы играете в шахматы… А крупных млекопитающих – дельфинов называют морскими коровами…

9. Ночные приключения

Этот вечер был каким-то тревожным. Кроваво-красное солнце поспешно нырнуло в тяжёлые тучи. Быстро стемнело. И тогда далеко-далеко за горами начали вспыхивать и гаснуть яркие сиреневые сполохи. Они мелькали почти непрерывно, перескакивая с одного кусочка неба на другой и чётко вырисовывая чёрную громаду горы с двумя вершинами, похожими на верблюжьи горбы.

Стало очень тихо, словно все – и деревья, и травы, и крикливые воробьи, целый день суетившиеся на крыше столовой, вдруг чего-то испугались и затаились. В этой зловещей тишине недовольно, тяжело вздыхало море.

В половине десятого всех ребят отправили спать. В десять часов дежурная по лагерю – вожатая Наташа обошла все палаты и там, где ребята не спали, устраивала «вздрючку». А спали только немногие. И в палатах то и дело раздавались приглушённые шорохи, шёпот, иногда сдавленный смех.

В двадцатой палате, которая была просто комнатой с четырьмя кроватями, тумбочками и столиком, один только Альберт Мяги спокойно посапывал в своей постели.

Витька и Алёшка, лёжа на животах, смотрели в окно, за которым мелькали далёкие зарницы, и шёпотом разговаривали о рыбной ловле. Игорь дулся на них, но судя по тому, как то и дело поскрипывала его кровать, он тоже не мог заснуть.

– Полетела, наверное, наша рыбалка, – сказал Алёшка.

– Почему? – спросил Витька.

– Начнётся буря, так какая же будет рыбалка?

– А откуда ты взял, что будет буря?

– Вон какие молнии сверкают…

– Так это где они сверкают? За горами, за тридевять земель…

– И море шумит по-особенному… Наверное, будет шторм в десять баллов.

– Подумаешь тоже! – Витька засмеялся. – Море шумит! Море всегда шумит. Оно и тётю Тонну не послушает…

Ребята замолчали.

– А спать-то совсем не хочется! – вздохнул Алёшка, подкладывая под локти подушку. – Слушай, у тебя бывала когда-нибудь бессонница?

– Чего?

– Бессонница!

– Что я, псих какой-нибудь! Мне иногда просто не хочется спать и всё…

В комнате снова стало тихо. Только Альберт посапывал в своей постели.

– Вот даёт! – засмеялся Алёшка.

– Прямо, как паровоз…

Алёшка беспокойно завозился в кровати.

– Витька! А что, если нам сходить сейчас посмотреть на море?

– Чего на него смотреть? Всё равно темно, не видно…

– Ну как не видно? Если большие волны, то сразу увидишь.

Витька сел и по-турецки поджал под себя ноги.

– А не погорим опять? – спросил он.

– Мы осторожно… Вылезем через окно и по-пластунски в кусты. Там море совсем рядом.

– Пошли! – Витька соскочил с кровати. – Только давай чучела в постелях сделаем…

– Ребята! – не выдержал Игорь. – Возьмите меня с собой!

– Пошли! – решил Алёшка, укладывая под простынёй скомканное одеяло. – Вот теперь кто ни посмотрит из дверей, обязательно решит: крепко спит парень.

Он первым выпрыгнул из окна и, припав к тёплому, мягкому песку, огляделся по сторонам. Лагерь спал. У входных ворот и на центральной аллее тусклым жёлтым светом горели электрические фонари.

Алёшка пополз вперёд вдоль стены спального корпуса. Сзади него послышалось два мягких удара, сначала один, а немного погодя – другой. Это выпрыгнули из окна Витька и Игорь.

Они уже доползли до угла здания, когда чей-то голос сверху шёпотом окликнул их:

– Ребята! Вы куда?

Алёшка испуганно припал к земле. Потом поднял голову и взглянул вверх. Над ним из окна высовывалась голова Зины Симаковой.

Если бы это был кто-нибудь другой из девчонок, Алёшка, наверное, огрызнулся бы и нагрубил. Но Зину он уважал за твёрдость характера, за крепость маленьких кулаков, с которыми он уже познакомился по дороге в лагерь. Зина была, пожалуй, понадёжнее и покрепче Игоря. Просто жалко было, что Зина Симакова не мальчишка, а девчонка!

– Мы к морю, Зина, – тоже шёпотом ответил он. – Хотим посмотреть, какое оно ночью… – Он мгновение помолчал и вдруг предложил:

– Пошли с нами!

– Ей теперь нельзя, она в начальники вышла! – поддел Витька. – Председатель совета отряда! Первая помощница тёти Тонны!

– Дурной ты, Витька, – спокойно ответила Зина. – Подождите меня. Я – сейчас!

Ребята ждали Зину за углом спального корпуса. В темноте все уже знакомые предметы казались таинственными и необычными. Деревья и кусты выглядели какими-то притаившимися животными. Тёмное здание санпропускника вдруг превратилось в самую настоящую гору. Во всём лагере светилось только одно окно – в небольшом деревянном домике, где размещалась канцелярия и жили воспитатели.

– Свет горит в комнате начальника лагеря, – негромко сказала Зина. – Его комната как раз рядом с той, где живёт наша Лидия Павловна и ещё другая воспитательница.

– Ты уже видела нашего начальника? Какой он? – заинтересовался Игорь.

– Нет, не видела. Он целый день был в городе.

– Давайте, ребята, посмотрим, – предложил Витька.

– Пошли! – подхватил Алёшка.

Ребята перебежали в густую тень кустов и осторожно подобрались к светлому прямоугольнику открытого окна.

– Нет, Лидия Павловна! – слышался за окном голос тёти Тонны. – Вы действовали неправильно. Сегодня на пляже вы подорвали мой авторитет. Это непедагогично!

– Разве поддерживать ошибочные утверждения – педагогично? – своим глуховатым голосом спросила Лидия Павловна. – Нельзя давать ребятам неправильные сведения. Если вы чего-нибудь не знаете, то лучше прямо скажите: «Не знаю, но узнаю!» Вы сами подрываете свой авторитет, называя этого ската камбалой и стесняясь признаться в своей ошибке.

– Я – старшая пионервожатая, а не какой-нибудь зоолог.

– А пионервожатый, по моему убеждению, должен быть и зоологом, и географом, и инструктором туризма.

– Может быть, вы и поваром меня заставите стать звенящим голосом сказала тётя Тонна.

– Да, если хотите, то и поварами нам всем быть не вред но, – спокойно ответила Лидия Павловна. – И ещё я вам скажу, Антонина Михайловна, что напрасно вы нервничаете.

– Спасибо за добрые пожелания, – всхлипнула тётя Тонна.

– Э, друг мой, зачем же сырость разводить! – воскликнул незнакомый мужской голос, твёрдый и чуть насмешливый.

– Спокойнее надо. А то в нашем деле слёз не хватит…

Ребята, как по команде, приподнялись и с любопытством припали к щёлочке между занавеской и подоконником. Они увидели, что Лидия Павловна сидит на стуле против окна, чуть сутулясь, в немного усталой, спокойной позе. Тётя Тонна вытирает глаза панамкой. А на застланной коричневым одеялом кровати сидел очень полный, невысокий мужчина с круглым, как будто сонным лицом и совершенно лысой головой.

– Так как же, Николай Серапионович, что же, мне быть равнодушной? – спросила тётя Тонна.

– Равнодушной нам быть противопоказано, дорогая Антонина Михайловна! Но и истерик устраивать нельзя. Нервы у нас должны быть крепкие, выдержка отличная. Иначе нам не справиться со своим делом… Ясно?

– Яс-но, – прошептала тётя Тонна.

– Ну, а коли ясно, то давайте отправляться на покой, дорогие мои, – лениво-спокойно сказал Николай Серапионович.

– И вы сегодня за день натолкались изрядно, да и мне досталось, пока я этот проклятый вопрос с водоснабжением утрясал…

Он поднялся с кровати и шагнул к окну. Ребята торопливо юркнули в кусты. Створки окна захлопнулись, а немного погодя и окно комнаты начальника стало слепым и тёмным, как все другие окна, выходящие на эту сторону.

– Вот так дядя Пуд! – вполголоса воскликнул Витька.

– Какой ещё дядя Пуд? – не поняла Зина.

– Да начальник лагеря.

– А почему он дядя Пуд?

– Разве ты не заметила? Он же очень похож на гирю-пудовичок, к которой приделали ножки… Внизу толстый такой, с закруглением. А повыше сходит на конус.

– Тётя Тонна, дядя Пуд! – рассмеялась Зина. – Просто магазин какой-то получается.

Где-то рядом, вдруг раздался дребезжащий, старческий тенорок:

– Кто здесь?

Ребята припали к кустам.

Как раз в этот момент полыхнула особенно яркая зарница, и ребята совсем рядом увидели тёмный силуэт сторожа дяди Миши.

Грохнул и раскатился ещё далёкий удар грома.

– Ну и ночка! – сам себе оказал старичок-сторож. – Прямо сказать – бешеная ночь! Вон, видать, и ребятню всю в их палатах растревожило, чирикают, как птицы в клетках.

Монотонное бормотание старенького сторожа всё удалялось и вскоре замолкло вдалеке.

– Пошли! – коротко скомандовал Алёшка.

И, пригибаясь, побежали вдоль кустов, ныряя в густую тень при каждой яркой вспышке молнии.

У ворот, выходящих на пляж, никого не было, но они оказались запертыми на увесистый замок. Впрочем, перескочить через эти невысокие деревянные воротца было проще простого.

Ребята с удивлением заметили, что пляж стал в несколько раз уже, чем был днём. Раньше тихие, шелестящие волны накатывались на песок шагах в пятнадцати от изгороди. Сейчас злые, кипящие, пенистые потоки подползали к самым воротам.

И море стало совсем другим, не таким, каким было днём. Сейчас оно глухо, негодующе ревело. В густом мраке то и дело вскидывались и опадали белые стремительные гребни волн, светящиеся странными белёсыми отблесками. Словно тысячи незримых бойцов в белых шлемах атаковали берег. Всё море казалось населённым множеством таинственных живых существ, которые в полном мраке бежали к берегу и шептались между собой.

А когда мелькала мгновенная голубоватая вспышка молнии, морская вода выглядела густой и тяжёлой, словно кипящий в котле асфальт.

Не отрывая глаз от неустанного бега волн, оглушаемые неумолчным и грозным гулом моря, ослепляемые вспышками молний, ребята медленно шли по берегу. Им было и немного жутко, и хорошо, удивительно хорошо, как бывает, когда с большой высоты смотришь в манящую бездну.

Так совсем незаметно они дошли до песчаного вала, ограждающего речушку.

– Что это?! – вдруг вскрикнула Зина.

Где-то очень далеко, наверное, шагах в трёхстах от берега, неспокойные морские волны вдруг прорезало яркое пятно света. И этот свет загорелся не на поверхности моря, а где-то в глубине – волны изнутри озарились голубовато-зелёным сиянием, более ярким в провалах между волнами и густо-изумрудным там, где вздымались громады волн.

Светящееся пятно, приближающееся к берегу, горело, наверное, с минуту и потом погасло.

– Подводная лодка! – прошептал Игорь, сжимая руку Алёшки.

– Нет, подводная лодка так близко подойти к берегу не может! – сказал Витька. – Это что-то другое…

Несколько минут ребята вглядывались в тёмное море, ожидая нового появления удивительного света.

И свет загорелся снова – яркий, электрический свет. На этот раз он вспыхнул ближе, прямо против устья речушки, уже не в глубине, а над волнами.

– Ложись! – скомандовал Алёшка, и ребята упали за складку песчаного вала.

Луч света на какое-то мгновение выхватил из темноты волны, скользнул по ним, осветил устье речушки и сразу погас.

– Подводный диверсант! – догадался Алёшка.

– Его с подводной лодки высадили…

– Ой, побежали скорее домой, в лагерь, ребята! – испуганно залепетал Игорь.

Он попытался вскочить, но сильная рука Алёшки вдавила его в тёплый песок.

– Лежи ты, трус! – голос Алёшки звучал по-взрослому строго и жёстко. – Мы, значит, убежим, а он высадится и, будет делать разные пакости – убивать, травить советских людей…

– Так ведь у него, наверное, пистолет… Диверсанты всегда с пистолетами! – плачущим голосом запричитал Игорь.

– Пусть у него хоть десять пистолетов, мы не можем, не имеем права уйти! – твёрдо проговорил Витька.

И Зина с удивлением взглянула на него. Она уже привыкла, что обо всём этот Витька всегда говорил с насмешкой, что он на каждом шагу сыпал остротами и шутками. А сейчас его голос звучал твёрдо и мужественно.

– Я думаю, что Зина может идти! – сказал Алёшка. – Она девчонка. А выслеживать диверсантов – это не девчачье дело…

– Ещё чего скажешь! – возмутилась Зина. – Я остаюсь с вами!

– Я… Я тоже остаюсь… И тоже буду делать, что и вы! – нетвёрдым голосом пообещал Игорь.

– Ти-ше! – зашипел Алёшка.

Блеснула уже близкая молния, и при её свете ребята увидели, что из волн поднялось лупоглазое, горбатое чудовище. Оно зашлёпало по воде и остановилось в каких-нибудь десяти шагах от ребят, у подножия песчаного вала.

Алёшка быстрым движением легко перепрыгнул с внешней стороны вала на внутреннюю. Витька, Зина и Игорь последовали за ним. Ребята выставили головы и внимательно вглядывались в темноту, где еле заметно шевелилось тёмное пятно.

Снова сверкнула молния. И за этот короткий миг ребята разглядели, что неизвестный водолаз уже сбросил шлем и баллоны, которые издали показались горбом. Перед ним лежал большой раскрытый чемодан, и водолаз вытаскивал из него какую-то одежду.

Алёшка притянул друзей за плечи.

– Кто-то приготовил диверсанту одежду, кто-то ждал его здесь! – зашептал он. – Значит, он пойдёт в город. Нам надо выследить, куда он пойдёт… Наверное, он пойдёт через мост в город. На мосту он проверит, не идёт ли кто-нибудь за ним. Значит, нам надо разделиться. Мы с Игорем провожаем его до моста. Ты, Виктор, вместе с Зиной беги вперёд и встречайте его у первых домов. Потом выслеживайте, куда он пойдёт… Мы следуем за вами…

Опять блеснула молния, словно огненным бичом хлестнувшая небо. Теперь ребята увидели, что водолаз уже оделся в тёмный костюм и укладывает своё подводное снаряжение в чемодан.

– Бегите! – скомандовал Алёшка, слегка подтолкнув Витьку.

Тяжело и глухо грохнул и раскатился удар грома. Лёгкий холодный ветерок дохнул с гор.

Игорь обернулся и уже не увидел ни Витьки, ни Зины. Они словно потонули в непроглядной темени, а шорох их быстрых шагов заглушил всё нарастающий шум моря.

– Пошли! – шепнул прямо в ухо Игорю Алёшка.

Они зашагали по внутреннему склону песчаного вала. Песок мягко оседал под их ногами и с шелестом стекал в тёмную воду реки. Когда взблёскивала молния, они видели тёмную фигуру, шагавшую к мосту по другую сторону вала.

Игорь вдруг почувствовал, что ему совсем не страшно. Наоборот, он ощущал в себе небывалую силу.

Игорь догнал Алёшку и, скользя ногами по осыпающемуся песку, горячо зашептал ему на ухо:

– Давай выскочим и свяжем его… Я брошусь ему под ноги, а ты прыгай на плечи.

– Не дури! Он, как котят, задушит нас или пристрелит, – ответил Алёшка.

Впереди, на фоне тёмно-серых песчаных валов, смутно зачернелась поперечная черта моста.

– Стоп! – приказал Алёшка. – Давай на ту сторону!

Они перебрались на внешнюю сторону вала и залегли там, до боли в глазах вглядываясь в мост. При вспышке молнии они ещё раз увидели водолаза. С чемоданом в руках он стоял посредине моста и смотрел в сторону моря.

Переждав минут пять, Алёшка и Игорь перешли тихую, неглубокую речушку и выбрались на дорогу. Она была пустынной. Оглядевшись по сторонам, ребята побежали по ней к спящему городку.

Справа тянулись заросли кустарника, шумящие от крепнущего ветра. Слева началась белая каменная стена. Потом дорога круто свернула влево…

И вдруг из кустов вынырнули две тёмные фигуры. Игорь почувствовал, что ноги у него сразу стали непослушными, как деревяшки.

– Алёшка? – тихо проговорила одна из фигур.

– Витька?! – узнал Алёшка. – Ну, что? Где он?

– Он не проходил! – удивлённо сказал Витька.

– Как не проходил?!

– Мы не видели ни одной живой души! – подтвердила Зина.

– Эх, упустили! Шляпы мы! Настоящие шляпы! – выругался Алёшка.

– А может, в этой стене есть какая-нибудь калитка! – сказал Игорь.

– Верно! А ты молодец, Игорь! – воскликнул Алёшка. – Пошли, осмотрим стеку!

Возле стены росли колючки, больно царапающие босые ноги.

Стена тянулась прямая, высокая, сложенная из больших кусков дикого камня и побелённая извёсткой.

– Есть! – вдруг крикнул Алёшка.

В этом месте в стене был узкий тёмный проход.

– Может быть, он стоит там и ждёт! – опасливо пробормотал Игорь.

Мгновение поколебавшись, Алёшка решил:

– Вы оставайтесь здесь, а я пойду… Если услышите крик или шум, хватайте камни и бегите ко мне на помощь…

Он шагнул в узкий, совершенно тёмный проход. С обеих сторон на расстоянии каких-нибудь двух метров друг от друга поднимались смутно сереющие каменные стены. Крепнущий ветер, врывающийся в эту каменную щель, хлестал сухим песком по стенам, и Алёшке, казалось, что впереди, в густом мраке, кто-то крадётся к нему навстречу и он слышит шорох его осторожных шагов.

Алексею очень хотелось вернуться к друзьям. Но, стиснув зубы, он всё ускорял и ускорял свой шаг…

И вдруг проход кончился. За ним шла неширокая улица, тускло освещённая уличными фонарями. Она была совершенно пустой. Только тёмные тени трепещущих на ветру деревьев метались по скупо освещённому плиточному тротуару…