Текст книги "Республика девяти звёзд"

Автор книги: Василий Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

– Эх, как вы решительны! – сказал он тёте Тонне и усмехнулся. – Так сразу и из поля вон! В работе с детьми не всегда правилен этакий агрономический подход. Это в агрономии легко определить: пшеница растёт – береги, осот – вырывай. А в нашей педагогической работе, Тонечка, частенько бывает так, что те, кого мы считаем осотом, становятся настоящими людьми, а некоторые паиньки в людишек превращаются со временем. Ну, а конкретно по данному случаю сделаем так… Пусть Алла как следует, по душам поговорит со своими басмачами, расспросит их об этом капитане-бригадире, о таинственном сундуке с нерусскими буквами. Коли всё это в основе своей правда… – Начальник лагеря устало прищурил глаза. – Я говорю – в основе, потому что мальчишеская фантазия в отдельных мелочах и деталях может кое-что приукрасить… Так вот – если всё рассказанное в основе правда – тогда с мальчишек один спрос. Если же они всё наврали… – Николай Серапионович вздохнул. – Тогда, конечно, нужно будет принимать самые строгие меры.

26. Всегда готовы!

Целый день четверо друзей слонялись, как неприкаянные. Они чувствовали себя так, словно над ними нависла какая-то тяжесть, которая вот-вот оборвётся и раздавит их. Зина Симакова ещё утром, сразу после зарядки, сказала им, что тётя Тонна накануне угрожала выгнать всех отлучившихся из лагеря, да ещё написать родителям и в школу. Впрочем, и без этого предупреждения мальчишкам было не по себе – ведь хотя они и спорили, но в душе каждый сознавал, что Алёшка говорит правильно, и они серьёзно провинились.

– Не могут нас исключить, не имеют права! – доказывал Игорь. – Ведь сам лейтенант пограничников товарищ Астахов сказал, что мы – молодцы и действовали как надо! Если тётя Тонна станет нас выгонять – я сразу к лейтенанту Астахову, пусть он подтвердит, что мы диверсанта ловили…

– Ну, конечно, – медленно и веско сказал Альберт. – И ещё лейтенант Астахов тебе повестку выдаст, что ты был мобилизован на охрану границы. Ведь выгоняют нас не за то, что мы диверсанта ловили, а за нарушение дисциплины, за самовольный уход из лагеря.

– Ну, и чёрт с ним, пускай выгоняют! – петушился Витька. – И в нашем городе можно отлично отдохнуть река есть, лес неподалёку…

Но глаза Витьки, невесёлые и растерянные, выдавали его, говорили, что и он – неустрашимый насмешник Витька – тоже побаивается исключения.

Утром после «линейки» Алла собрала весь отряд и строгим голосом предложила проштрафившимся рассказать подробно, где они были и что делали накануне.

– Наш отряд – это одна семья! – сказала Алла. – И все мы должны знать обо всех ваших поступках…

Рассказывать, конечно, взялся Игорь, потому что он умел говорить так, словно читал вслух увлекательную книжку.

Он подробно описал всё, что произошло с ними накануне, и только в двух местах чуть-чуть сгустил краски. По его рассказу выходило, что он бросился под ноги неизвестному водолазу и что лейтенант Астахов «чуть-чуть не выстрелил из пистолета». И в том, и в другом месте рассказа Алёшка Комов внёс нужные поправки:

– Не загибай, Игорь! Ты ни на кого не бросался!

– И тут ты загнул! Лейтенант Астахов даже не вытаскивал свой пистолет…

После окончания рассказа весь отряд закричал:

– Не надо их исключать, Алла! Они же молодцы! Они всё как надо делали!

Но Алла вздохнула, покачала головой и послала ребят на волейбольную площадку к Арташесу Геворковичу. А сама куда-то ушла из лагеря.

Каждый из провинившихся думал, что Алла отправилась к лейтенанту Астахову и старается защитить их от тёти Тонны… Весь отряд явно сочувствовал четырём друзьям.

Так обстояли дела в этот день, когда провинившиеся, сумрачные и молчаливые, слонялись из одного уголка лагеря в другой.

Альберт даже отказался от участия в тренировке лагерной футбольной команды, сославшись на то, что у него болит нога.

Друзья пытались играть в домино, но эта любимая игра почему-то сегодня казалась нудной. Игорь начал читать вслух очень интересную книгу про шпионов и отбросил её, потому что все думали не о приключениях героев, а о том, куда ушла Алла и станет она их защищать или нет. Потом мальчишки уселись в читальне и принялись лениво, нехотя перелистывать подшивки разных газет, лежавшие на столе.

Вдруг Витька прежним своим весёлым и звонким голосом позвал:

– Ребята! Идите скорее сюда!

– Ну, что ты там разыскал? – мрачно спросил Алёшка. – Марсианский космический корабль?

– Смотрите!

Витька ткнул пальцем в газетную страницу.

Больше половины этой страницы занимала статья «Рейс к берегам Африки». А вверху сбоку была фотография рыбацкого сейнера. На причале, возле сейнера, стояла группа улыбающихся людей. Посредине, сдвинув фуражку на затылок, весело усмехался Колькин отец.

– Капитан-бригадир Афанасий Тягнирядно! – вслух прочитал Витька. – Это же то, что нам надо! Пусть теперь тётя Тонна скажет, что капитанов-бригадиров не бывает!

Игорь покосился на дремавшую за своим столиком старушку-библиотекаря и подмигнул Виктору:

– Выдернем эту газетку! И отнесём дяде Пуду! Пусть сам убедится…

– Не надо! – возразил Алёшка, – Ну, в чём ты убедишь дядю Пуда? В том, что Колькин отец плавал в Африку? А какое отношение к проступку Игоря Валявского имеет это плавание? Если нам опять будет бубнить тётя Тонна, что капитанов-бригадиров не бывает – тогда, конечно, покажем ей газету… А сейчас не надо!

Обедали друзья нехотя, кое-как. Во время «тихого часа» они покорно лежали в кроватях и думали свои думы.

Алёшка представил себе, как явится он с вещами домой, как придёт туда письмо тёти Тонны… Мама, конечно, заплачет. А отец вздохнёт, опустит седеющую голову и скажет:

«Не по той ты дорожке идёшь, сынок! Не туда завернул! Стыдно мне за тебя!»

Витька тоже думал о возвращении домой, о том, как будет ругать его мама, какие горькие и гневные слова скажет ему отец.

«Домой не поеду! Ни за что не поеду! – думал Витька. – Лучше попрошусь к Колькиному отцу на сейнер… Пускай возьмёт меня к себе юнгой!»

И сейчас же у него мелькнула мысль о том, что теперь юнги идут на корабль после того, как окончат особую школу.

Игорь Валявский лежал, закрыв глаза, и словно наяву видел свою комнату с книжными полками. И ему стало очень грустно потому, что в этой комнатке он только мечтал о кипучей и яркой жизни. А здесь, в тихом приморском городке, эта жизнь, не книжная, а настоящая, оказалась совсем рядом. Альберт Мяги представил себе, как придётся ему в школе на сборе дружины объяснять, за что его выгнали из лагеря. На всю школу была всего одна путёвка в этот лагерь, на берег тёплого южного моря. И все ребята немного завидовали ему, потому что он увидит и это море, и далёкие южные края…

Он беспокойно заворочался в постели и вздохнул.

После «тихого часа» был полдник и купание. В этот день море нежилось под щедрым, горячим солнцем. Оно было ленивым, тёплым, сонным.

Ребята горланили, смеялись, вздымали брызги, похожие на взлетающие кверху кусочки разноцветного, сверкающего стекла. Море мягкой, прохладной рукой гладило разгорячённые ребячьи тела, и это было удивительно приятно.

Но и купание не поправило настроения четырёх друзей. К тому же по пляжу прогуливалась тётя Тонна.

А перед ужином вдруг неожиданно запел горн. И все девять отрядов были выстроены на внеочередную «линейку».

Игорь, Алёшка, Витька и Альберт тоже встали на свои места в общий строй. Они старались показать, что им ничто не страшно, что эта внеочередная линейка их совсем не касается. Витька пытался усмехнуться своей дерзкой улыбочкой. Но эта улыбка получилась бледной и жалкой.

Зина Симакова подошла к Витьке и очень тихо сказала:

– Не вешай носа! Капитан, капитан, улыбнитесь! Ведь улыбка – это флаг корабля!

И Витька, задиристый Витька, почему-то не нашёл ответа на эту дружескую шутку.

– Смир-рно! – подала команду тётя Тонна.

Громко и торжественно запели горны. Из маленького домика вынесли лагерное красное знамя. Его тяжёлые бархатные складки расправлял морской ветерок.

– Смотри! – удивлённо выкрикнул Игорь, забывая, что он стоит в строю.

За знаменосцем и его двумя ассистентами, рядом с начальником лагеря Николаем Серапионовичем шёл лейтенант Астахов в полной форме пограничника, в сверкающих на солнце погонах, с орденом боевого Красного Знамени на груди.

Алое знамя проплыло вдоль строя девяти отрядов и тихо зашелестело в самом центре площадки. Горны смолкли.

– Ребята! – заговорил Николай Серапионович. – Наша сегодняшняя внеочередная «линейка» созвана по просьбе пограничников. – Начальник лагеря окинул взглядом два ряда внимательных лиц и подал команду: – Пионеры Алексей Комов, Виктор Олейников, Альберт Мяги, Игорь Валявский – ко мне!

Радостные, ошарашенные неожиданностью, четверо друзей вышли из строя.

– Стройся в затылок! – негромко сказал Витька.

Четверо мальчишек, стараясь держать равнение, но всё время почему-то сбиваясь с ноги, вышли на середину площадки и стали в один ряд лицом к знамени. Лейтенант Астахов окинул весёлым ободряющим взглядом их растерянные лица.

– Товарищи пионеры! – заговорил он. – Вчера ночью, возвращаясь из города, ваши четыре товарища Виктор Олейников, Алексей Комов, Игорь Валявский и Альберт Мяги обнаружили закопанный в песке подозрительный ящик. Один из пионеров отправился к нам на погранзаставу, а трое остались стеречь этот ящик, проявив при этом высокую бдительность и мужество. Сейчас установлено, что этот ящик принадлежит местному краеведу-археологу. Но ведь ваши товарищи, обнаружившие ящик, не могли этого знать. Как настоящие советские патриоты, они не побоялись остаться возле находки и были готовы вступить в борьбу с предполагаемым нарушителем границы. – Лейтенант сделал небольшую паузу и повысил голос. – Командование пограничной заставы поручило мне за бдительность, находчивость и мужество, проявленные при охране государственной границы СССР, пионерам Алексею Комову, Виктору Олейникову, Альберту Мяги и Игорю Валявскому объявить благодарность перед развёрнутым пионерским знаменем. Пионеры! К борьбе за дело Коммунистической партии будьте готовы!

– Всегда готовы! – дружно ответили сотни голосов.

И особенно гордо, чётко, уверенно прозвучали четыре голоса – голоса четырёх мальчишек, счастливых и взволнованных, стоящих перед пионерским знаменем, играющим на солнце переливами красного бархата…

27. Неожиданная неприятность

Во время ужина в столовой раздался громкий голос Арташеса Геворковича:

– Олейников, Комов, Валявский, Мяги! Сейчас же после ужина зайдите к начальнику лагеря. Понятно?

– Понятно! – за всех ответил Витька.

– Чего это он опять? – спросил Игорь.

– Посмотрим – увидим! – пожал плечами Алёшка.

Какие удивительные перемены могут произойти в жизни человека всего за несколько часов! Совсем недавно, во время «тихого часа» четверо мальчишек, лёжа о постелях, томились в предчувствии неприятностей. И когда они, опустив головы, слонялись по лагерю, их провожали сочувственные взгляды сердобольных девчонок. И встретившаяся им возле читальни Венера насмешливо ухмыльнулась и вызывающе покачала головой. И не радовали тогда четырёх друзей ни яркое солнце, ни высокое синее небо, ни шорох ласковых волн на пляже.

А теперь, когда они, гордо поглядывая по сторонам, шагали в столовую на ужин, всё стало совсем другим. Дерзкие и горластые мальчишки из первого отряда почтительно взирали на них и уступали дорогу. И солнце, и море, и небо, и цветы в лагерных цветниках – всё вдруг стало ярче, лучше, красивее. И если бы теперь им встретилась вреднюка – Венерка, то она, наверное, схватила бы пару подзатыльников…

– Может быть, фотографировать нас будут, – неторопливо прихлёбывая чай, высказал предположение Игорь. – А то видели возле канцелярии сделана Доска Почёта лагеря? Очень красивая доска! Но пока она совершенно пустая.

– Ну конечно! – засмеялся Витька. – На этой самой доске только и не хватает твоей физии! Твой вздёрнутый нос сразу украсит лагерную Доску Почёта!

– Я думаю, Игорь, что тебя будут мерить, – сказал Альберт.

– Зачем?

– Будут заказывать мраморный памятник. Игорь Валявский бросается под ноги диверсанту!

Альберт говорил с самым серьёзным видом. И оттого, что он сказал не «памятник», а «памъятник», это слово показалось Игорю особенно обидным.

– Сам ты дурацкий памъятник! – вспылил он.

– Спокойно, парни! – предупредил Алёшка. – Не будем ссориться! Помните, на нас смотрит если не весь мир, то по крайней мере – вся столовая!

Ребята украдкой оглянулись по сторонам. Действительно, на них были устремлены десятки любопытных взглядов.

Алёшка подумал, что, может быть, Зина Симакова что-нибудь знает о причинах вызова и надо спросить её. Но потом решил, что сейчас подходить к её столу просто неудобно.

– Ну, пошли, что ли? – спросил он, поднимаясь со своего места.

– Пошли! – кивнул головой Витька.

Небрежной походкой они прошагали к выходу из столовой – четыре известных, выдающихся человека, по серьёзному делу вызванных начальством. Последним, напрягая мускулы и стараясь придать себе спортивную выправку, шёл Игорь Валявский.

Алёшка подошёл к двери с надписью «Начальник лагеря и костяшками пальцев постучал в косяк.

– Войдите! – пророкотал из-за двери хриплый басок Николая Серапионовича.

Ребята вошли в комнату. За столом, рассматривая какую-то бумагу, сидели Николай Серапионович, тётя Тонна и Лидия Павловна. Алла стояла около стула начальника, нагнувшись над столом.

– Явились по вашему вызову! – по-военному отрапортовал Алёшка.

– Ну и ладно, если явились! – ответил начальник лагеря.

И он, и старшая вожатая, и Лидия Павловна, и даже Алла смотрели на вошедших внимательно и строго, так строго, что мальчишки ощутили смутное беспокойство.

– Пионеры Алексей Комов, Виктор Олейников, Альберт Мяги и Игорь Валявский, – нахмурившись проговорил Николай Серапионович. – За неоднократное нарушение лагерной дисциплины, за самовольные отлучки из лагеря я объявляю всем вам по строгому выговору. Об этом взыскании будет объявлено на сборе вашего отряда… Ясно?

– Как же это?! Почему так? – растерянно забормотал Игорь.

– Тебе не понятно, Валявский? – спросил начальник лагеря. – Или, может быть, ты не убегал из лагеря?

– Нет! То есть, да! – Синие глаза Игоря стали обиженными и удивлёнными. – Но ведь мы…

– Что вы? – Николай Серапионович нахмурился. – Каждый человеческий поступок оценивается так, как он того достоин. Не понятно?

– Всё понятно, Николай Серапионович! – твёрдо сказал Алёшка. – Всё понятно… И… Правильно… Разрешите идти?

– Идите!

Как-то сразу присмиревшие, мальчишки исчезли из комнаты.

– Ничего они не поняли! – проговорила тётя Тонна. – Решат теперь – обидели, мол, нас, героев! И ещё больше художничать начнут. Нет! Если вы хотите сохранить в лагере настоящую дисциплину, Николай Серапионович, этого самого Олейникова и его дружка Комова из лагеря надо убрать!

– Неверно, Антонина Михайловна, ой, как неверно! – горячо выкрикнула Алла. – Комов, Олейников, Валявский, Симакова – это самые боевые, самые инициативные ребята шестого отряда. Они, если хотите знать, как дрожжи в тесте…

– Ну, что же, прочитайте нам хоть тысячу лекций по хлебопекарной педагогике – дело не изменится! И эти самые олейниковы, комовы как были недисциплинированными разгильдяями, так ими и останутся, – сердито загудела тётя Тонна.

– Знаете, самое интересное – это то, что обе вы по-своему правы! – задумчиво заговорила Лидия Павловна. – Права Алла, когда она считает Олейникова и Комова заводилами всяких дел в отряде. Правы и вы, Антонина Михайловна, когда ожидаете ещё каких-то, как вы выражаетесь, художеств от этих мальчишек…

– Наконец-то и вы поняли это! – Тётя Тонна удовлетворённо кивнула головой.

– Я давно это поняла, ещё лет тридцать тому назад, когда только стала учительницей, – улыбнулась Лидия Павловна. – Всё дело в условиях, которые мы создадим для ребят.

– А что, у нас плохие условия? – удивилась тётя Тонна.

– Да! С точки зрения ребят у нас условия плохие! – Лидия Павловна решительно кивнула головой: – У нас скучно, очень скучно! И, если мы будем и впредь придерживаться нашего тоскливого «плана мероприятий», – Комов, Олейников и другие юные романтики будут продолжать портить нам нервы и совершать ещё какие-нибудь трюки. Сумеем мы удовлетворить их жадную, ненасытную тягу к романтике, к поискам, к приключениям – они станут нашими первыми помощниками и опорой…

– Знаете что? – вспыхнула тётя Тонна. – Это я уже не первый раз слышу: плохой план, мало увлекательного! Если хотите знать, по таким же планам десятки пионерских лагерей работают! И там тоже такие же прогулки, массовые игры, громкие читки… А что, скажите мне, что вы предлагаете конкретно?

– Вот это-то я и хотела сказать, – спокойно улыбаясь, сказала Лидия Павловна.

Николай Серапионович заинтересованно обернулся к ней.

– Давайте, товарищи, произведём такой опыт, – продолжала Лидия Павловна. – Мы с Аллой составим для шестого отряда свой, особенный план работы. И пусть этот отряд начнёт работать по этому плану…

– Что ж это за удивительный план будет? – тётя Тонна усмехнулась.

– Удивительного в этом плане не будет! В нём будут походы, ночёвки у костра, встречи с интересными людьми, поиски интересных фактов…

Тётя Тонна насмешливо тряхнула своими соломенными волосами.

– В первом же походе ваши Комов и Олейников залезут в чужой сад или ещё что-нибудь натворят подобное. Или кто-нибудь свалится с горы, сломает ногу или руку. А отвечать будет вожатая…

– Я думаю, что ничего этого не случится! – возразила Лидия Павловна. – Как, Алла? Возьмёте вы на себя ответственность за это дело?

– Не советую, по-дружески – не советую! – покачала головой старшая вожатая.

Карие глаза Аллы вдруг стали взволнованными, чуть испуганными. Она сдвинула бровки и решительно тряхнула головой.

– Беру ответственность! – твёрдо проговорила она.

– Ну, правильно! – задорным, молодым голосом воскликнул Николай Серапионович. – Очень правильно!

28. Ночной сбор

Сквозь сон Алёшка чувствовал, что его тормошат и тянут за чуб. Но проснуться он никак не мог, а только, не открывая глаз, бормотал и натягивал на голову простыню. Вдруг что-то холодное, влажное упало ему на грудь и скользнуло вниз по боку.

Алёшка открыл глаза. Прямо над собой он увидел наклонённую кружку. Кружку держала чья-то рука. Ещё затуманенный взгляд Алёшки скользнул по этой руке. Возле кровати стояла Зина Симакова.

– Ты что, чокнутая? – сердито и жалобно спросил Алёшка. – Вот так председатель совета отряда, который сам водой обливает!

– А что же делать? – спросила Зина. – Что делать, если вы все дрыхните, как убитые! Альберт меня ногой лягнул, Витька мычит, как телёнок, Игорь чепуху какую-то мелет… Вставай скорее! Тревога!

– Какая может быть тревога?

– Самая обыкновенная! Приказано всех поднять. Через десять минут всем собраться у санпропускника, в кустах. Пароль – красный галстук… Отзыв – пионер! Буди ребят! Я побежала дальше…

Сонливость сразу исчезла. Да и какой мальчишка будет спать, когда ему скажут такие манящие слова, как «тревога», «пароль», «отзыв»!

Зинино задание Алёшка выполнил буквально за пару минут. Витьке он на мгновение зажал ладошкой рот и нос. А когда тот проснулся, выкрикнул ему в ухо всё то же волшебное слово:

– Тревога!

– А?! Что?! – сразу вскочил Витька.

Вдвоём они устроили подъём Игорю, несколько раз подцепив его пальцами под девятое ребро и тоже сказав то же чудесное слово.

Дольше всех пришлось повозиться с Альбертом, который ни на какие слова не реагировал, а щекотки не боялся. Его пришлось стащить с кровати и хорошенько встряхнуть.

Когда мальчишки выбрались из спального корпуса, впереди них в кустах уже мелькали быстрые, бесшумные течи.

Ярко светила луна, и в её серебристом сиянии желтоватый свет электрических лампочек казался лишним и неприятным. Чуть слышно вздыхало море. Пахло привядшей травой, цветами, морской свежестью. И эта луна, поблёскивающий песок, чёрные тени кустов, бодрящие запахи ночи – всё было таким прекрасным, что мальчишки на мгновение застыли в сладком оцепенении.

– Пошли! – очнулся Алёшка, стряхивая это колдовское влияние южной летней ночи.

Чем ближе подходили мальчишки к тёмному зданию санпропускника, тем больше неясных шорохов раздавалось вокруг них.

– Пароль! – таинственным шёпотом вздохнул куст.

– Красный галстук! – зачем-то оглянувшись по сторонам, ответил Алёшка.

– Пионер! Идите прямо, к ограде…

Витька, конечно, не удержался от обследования говорящего куста. И к своему удивлению обнаружил за кустом Веру Сидоренко и толстуху Машу Зотову.

– А! Так вот кто занимается разбоем на старой Муромской дороге! – вполголоса воскликнул Витька.

– Проходи, а то заработаешь! – предупредила Маша. Мы часовые!

И Витька, задира и насмешник Витька, сейчас покорно подчинился Маше Зотовой, потому что, если начать спор или затеять потасовку, то сразу бы исчезла обстановка тайны, которая звала вперёд, в гущу зарослей серебристого лоха, листья которого при свете луны выглядели отлитыми из металла.

На полянке, прямо на песке, перечёркнутом тёмными тенями, решётчатой изгороди, группами сидели мальчишки и девчонки из шестого отряда. Вожатая Алла устроилась на каменном фундаменте изгороди. Ребята переговаривались между собой. Но все говорили только шёпотом. То и дело шуршали кусты и на полянку пробирались ещё мальчишки и девчонки.

Наконец Зина Симакова вполголоса сказала:

– Алла, все пришли… Все, кроме Светловидовой.

– А Светловидова где?

– Спит. Мы не стали будить её…

– Значит, у нас не все…

– А Светловидову мы не можем считать своей! – возразила Зина. – Пусть она лучше уходит в седьмой отряд… Верно, ребята?

– Правильно! Не нужны нам такие! Подлипала эта Венерка! – зашумели ребята…

– Ну, об этом мы ещё поговорим, – сказала Алла. – А сейчас начинай, Зина!

Зина неторопливо вышла в центр полянки.

– Ребята! Чрезвычайный сбор шестого отряда объявляю открытым. Сегодня нам надо поговорить о том, как будет наш отряд работать в дальнейшем. Многие наши ребята жалуются, что в лагере скучно и мало интересного. Я тоже скажу – мало у нас интересных и увлекательных дел. Здесь мы делаем тоже, что делали в школе. Ни походов, ни каких-нибудь исследований нет. Только и хорошего, что рядом – море… Вот и решили мы – так дальше жить нельзя…

– Кто это – мы? – спросил Витька.

– Ну, Алла, Лидия Павловна…

– Мы это давно решили, – проворчал Игорь. – А нам за это решение – выговорешник…

– Подумать! Они решили! – Зина всплеснула руками. – Они решили!! Вы-то решили только за себя, потому и выговорешник получили. Ах мы думаем обо всех, обо всём отряде…

– Давай, давай, Зина, говори! – вмешался в спор Алёшка. – Ах ты, Игорь, помолчи немного…

– Прежде всего мы решили пойти в поход в долину Сарынсу. Послезавтра утром тронемся в путь. Затем наш отряд должен будет собрать материал о герое Владимирове, именем которого названа улица города.

– И про партизан надо всё разузнать, – снова заговорил Алёшка. – Про тех, кто в парке похоронен… Все партизаны там с именем и отчеством, а один – просто Петя Лебедев. Почему – просто Петя? Может быть, он был, как и мы, пионером?

– Про море нужно узнать… Какие рыбы в нём живут, почему оно то синее, то зелёное, то совсем чёрное бывает – подсказал Витька.

– Вот бы ещё на виноградниках побывать, – предложила Вера. – Это, наверное, очень интересно – узнать, как растёт виноград.

Предложений было много, очень много. Кто-то из мальчишек увлечённо доказывал, что совершенно необходимо организовать команду водолазов и начать розыски сокровищ с потонувших кораблей. А потом за эти сокровища построить теплоход «Пионер» и на нём объехать всё Чёрное море и даже, может быть, побывать в Африке. Витька Олейников немедленно предложил взять в прачечной прохудившиеся выварки, сделать из них космический корабль и отправить на нём фантазёров на луну, потому что она отлита из чистого золота и оттуда драгоценности достать легче, чем с затонувших кораблей, которые придётся долго искать…

– Ну, чего зубоскалить? – рассердился один из «водолазов». – Болтает такое – луна из золота…

– Точно, из золота! Это же доказано! Стыдно этого не знать! – с самым серьёзным видом подтвердил Витька.

– Кем это доказано?

– Великим астрономом Виктором Тимофеевичем Олейниковым, – важно сообщил Витька. – А кто сомневается – может сам посмотреть. Вон она – луна!

И все ребята, как по команде, посмотрели на луну. Она действительно казалась отлитой из золота – большая, сверкающая, жёлтая с красноватым отливом.

– Уважаемые коллеги! – Витька встал и принял самую величественную позу – задрал нос к небу, откинул голову и одну руку засунул под майку. – Прошу вас внимательно посмотреть на планету Луна. Вы сразу обнаружите характерный золотистый тон. К тому же, о том, что луна из чистого золота, пишет в своём сочинении знаменитый учёный лунатик Каабардым Дуламба. Сомневающиеся могут лично ознакомиться с его замечательным научным трудом в библиотеке!

Ребята дружно хохотали, слушая эту лекцию.

– Ну, хватит тебе, Каабардым Дуламба! – сквозь смех проговорила Алла. – Давайте заканчивать… Поздно уже, пора спать! Какие ещё есть предложения?

Альберт Мяги поднял руку.

– Алла, я хотел спросить… Вот мы идём в эту самую долину Сарынсу. А зачем мы туда идём?

– То есть, как это зачем? – растерялась Алла. – Это же очень интересно! Поход, ночёвка у костра…

– Да, это есть очень интересно – кивнул головой Альберт.

– Так чего же ты бузишь? – крикнул кто-то из ребят.

– Я – не бузишь! – Альберт спокойно окинул взглядом ребят. – Я хочу говорить, что просто идти в поход – это интересно. Но ещё интереснее идти в поход и что-то искать, что-то узнавать. Ну, например, узнавать, почему долина называется Сарынсу? Что это значит? И ещё узнавать всё, что там есть интересного. Узнавать и записывать в наш дневник…

– Верно! – крикнул Алёшка. – Надо так – чтобы исследовать.

– Я думаю, нам нужно делать, как в книге «Дерсу Узала», – продолжал Альберт. – Это очень хорошая книга знаменитого путешественника Арсеньева. Он, когда шёл в незнакомые края, то всегда приглашал проводника – туземца. И другие путешественники так делали… И нам тоже нужен свой проводник, Дерсу Узала…

– А где же его взять, Альберт? – Витька усмехнулся и почесал затылок. – Разве тебя перерядить в Дерсу?

– Ты не смейся, Витька! – спокойно продолжал Альберт. – Никого переряжать не надо. Просто нам нужно позвать с собой в поход Николая и Маринку. Они – местные, они – туземцы. Они всё знают…

– Верно! Молодец Альберт! – восторженно завопил Алёшка.

– А кто это такие – Николай и Маринка? – пропищала Вера Сидоренко.

– Это мировые ребята! Наши знакомые… Их папа капитан-бригадир, он «Дельфином» командует. А Николай и Маринка все кругом знают, они здешние…

– А что? Это будет неплохо! Давайте возьмём с собой в поход Колю и Маринку! – согласилась Алла. – Значит, послезавтра отправляемся в поход!

– Ур-ра! – закричали ребята, совсем позабыв про то, что сбор у них тайный и секретный.

Возле прачечной затрещали кусты. И ребята сразу же умолкли. Качнулись ветки лоха. На полянку вышел сторож дед Миша – маленький, высохший, с торчащим клинышком бородки. В руках он держал своё старое ружьё.

– Это что за Лига Наций? – сердитым голосом заговорил он. – Это кто же вам разрешил по ночам из палат удирать и на весь берег горланить? Что вам, дня мало?

– Не сердитесь, дедушка! – заговорила Алла. – Мы сейчас пойдём спать…

– А, и вожатая здесь? – удивился дед Миша. – Ну, если начальство при месте – тогда все в порядке… – Дед приставил ружьё к ноге, с шумом втянул в себя свежий воздух и улыбнулся.

– Ночка-то и вправду лучше не бывает! Колдовская ночка! Вон смотрите море-то наше великое как под луной нежится… Так и греет свои бока под лунным светом…

Ребята посмотрели сквозь решётчатую ограду, где совсем близко чуть слышно, словно во сне, вздыхало море, необъятное, живое, сверкающее лунной чешуёй. Оно действительно казалось каким-то огромным спящим добрым чудовищем, сладко потягивающимся под лунным светом.