Текст книги "Его нежеланная графиня (СИ)"

Автор книги: Василиса Усова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Глава 22
Вторая леди Арельс

– Ох, госпожа, может еще одну нижнюю юбку? Или шаль? В замке зябко, а вы после болезни. – Агнета с таким видом перебирала содержимое сундуков, будто жалела, что не может надеть на графиню сразу все. – По-хорошему, вам бы еще полежать…

Алес отрицательно качнула головой. Чувствовала она себя хорошо и лежать больше не собиралась. Простуда прошла. Так что пора действовать.

– Я здесь скоро корни пущу. Подай мне, лучше, то зеленое платье, что привезла эйса Галия. А под него, так и быть, можно шерстяную нижнюю юбку. И те чулки, что связала мне Эмми.

– А шаль, госпожа?

От шали Алесия отказалась. Раз уж основная цель теперь – привлечь внимание графа, выглядеть надо соответствующе. Мужчины любят глазами, поэтому никаких больше шалей и строгих пучков.

Собрав волосы в две объемные косы, она уложила их чуть ниже затылка и закрепила все это великолепие гребнем. Не тем, из которого вынула в свое время драгоценные камешки, а обычным – деревянным.

Потом выпустила у лица прядь волос и кивнула своему отражению. Неплохо. Симпатично, но при этом скромно. А приталенное платье с высоким вырезом и длинными рукавами отлично дополнило образ.

Интересно, оценит ли супруг ее внешний вид?

* * *

Супруг оценил.

По крайней мере, столкнувшись с женой в коридоре, он не прошел мимо, как делал это раньше, а соизволил остановиться и даже заговорить.

– Графиня? Рад, что вам стало лучше.

Алес присела в поклоне и опустила взгляд.

– Благодарю, ваше сиятельство. – и этого пока достаточно. Пусть граф сам думает, как продолжить разговор. Если, конечно, ему это нужно.

Нортман уходить не спешил.

– Вы сегодня прекрасно выглядите, графиня.

«Только сегодня?» – мысленно хмыкнула женщина, но, разумеется, вслух этого не произнесла. Лишь с какой-то мрачной иронией подумала, что супруг не был таким любезным, пока не узнал о ее девственности. Как же мало надо некоторым мужчинам, чтобы поменять мнение.

– Спасибо за комплимент. – Алесия кивнула еще раз.

Пока все шло по плану. Однако графу придется очень постараться, чтобы «завоевать» жену. А ее задача – сделать так, чтобы он захотел за ней «побегать». Мужчины же охотники по своей природе, если верить всяким дамским журналам. Вот и пусть «охотится».

Нортман скользнул взглядом по ее волосам, по тонкой ткани, облегающей плечи и не удержался:

– Я направлялся в библиотеку… Кхм… Не желаете ли составить мне компанию?

Алес взвесила предложение на мысленных весах. Ага, вот он и первый шаг. Только вот соглашаться никак нельзя. Иначе сама не заметит, как через пару дней вновь окажется с супругом в одной постели. А с этим можно повременить хотя бы до зимы.

Но и отказываться надо правильно, чтобы не задеть хрупкую мужскую гордость. Глубоко вдохнув полной грудью, она медленно подняла на графа глаза.

– Вы очень любезны, ваше сиятельство. Благодарю. Но я помню, что вы не любите мое общество, поэтому не смею злоупотреблять вашей добротой. Лучше я отправлюсь к себе и посвящу день рукоделию. Вы же сами говорили, что это лучшее занятие для женщины.

У Нортмана дернулась скула. Отказ, выверенный до последнего слова, попал точно в цель.

– Графиня, я не… – мужчина выдохнул, – Я вовсе не это имел в виду. Впрочем, как вам будет угодно. Может, вам требуется что-то для рукоделия? Серебряные нити, сатийский шелк? Я, конечно, не слишком в этом разбираюсь…

– Не беспокойтесь, у меня все есть. – Алесия хлопнула ресницами, пряча улыбку. Судя по тому, как у мужа вытянулось лицо, отказа он не ожидал. – Могу ли я идти?

Нортман кивнул. И, когда женщина устремилась по коридору, проводил ее задумчивым взглядом. Со спины графиня тоже была весьма хороша… он встряхнул головой, прогоняя неуместные мысли.

Однако в то, что ей совсем ничего не нужно – верилось с трудом. Так просто не бывает.

* * *

Впрочем, спустя несколько дней он уже не был так в этом уверен. Потому что графиня упорно отказывалась от всего. Ей не нужны были ни новые украшения, ни ткани, ни конные прогулки, ни новые служанки.

Не заинтересовала ее и идея встретиться с братом. Даже на предложение заказать еще что-нибудь для Арельсхолма, последовал отказ.

– Благодарю, ваше сиятельство, но я и так уже злоупотребила вашей щедростью. Того, что я уже заказала, вполне достаточно, чтобы освежить интерьер.

Все остальные отказы тоже были высказаны в такой безупречной форме, что было бы глупо настаивать на своем. Хотя настаивать Нортман тоже пытался, но – безуспешно.

Графиня вела себя выше всех похвал, но это почему-то серьезно действовало на нервы. И если раньше мужчина временами просто забывал о ее существовании, то теперь жена никак не шла из головы.

А Алесия твердо придерживалась намеченного плана – «ни на что не соглашаться», «ничего не просить». И невольно ощущала себя осажденной крепостью. Правда сдаваться она не собиралась. Нельзя.

Ускользнув от графа в очередной раз, женщина находила время и для мастерской, и для экономки, и для Лианны, которая, забросив все прочие увлечения, продолжала грезить зимней охотой.

Алес, глядя на незаконченный эскиз кресла и недоплетенную сову, только головой качала. И старалась внушить падчерице мысль, что все начатые дела надо доводить до конца. Девочка вроде бы не спорила, но…

Наверное с таким сталкивался почти каждый родитель, когда сегодня ребенок мнит себя художником, но стоит купить ему краски и записать в художественную школу, как интерес к рисованию вдруг пропадает, зато появляется тяга к музыке и гитаре…

К слову, гитары были и в этом мире. Весьма новомодный инструмент, появившийся, по слухам, совсем недавно. И Алесия подумывала о том, что когда уладит дела с графом, приобретет себе один экземпляр. Играть она умела, и неплохо. Вопрос лишь в том – как объяснить окружающим свои навыки?

Вряд ли кто-то поверит в озарение свыше. Впрочем, для начала можно просто записать некоторые песни, слегка адаптировав их под местные реалии. Едва ли это плагиат, ведь если в этом мире их и придумают, то произойдет это только через сотни лет.

* * *

Однако запись песен все же пришлось отложить. Супруг вновь отбыл по своим делам, на этот раз в столицу. А ровно через день привезли печи для бань. Сразу обе. И когда только Крист успел их сковать? Или отдал те, что предназначались для крестьян?

Наблюдая за выгрузкой, Алесия ощутила легкий укол совести. Умом она понимала, почему кузнец решил выполнить сперва ее заказ. Но как-то это было не слишком честно по отношению к мужикам из деревни.

Сословное общество, блин. Со всеми его недостатками.

Когда один из слуг откинул мешковину с третьей телеги, у женщины брови медленно поползли вверх. Да, она просила собрать «несколько» веников, полагаясь на то, что Фенел умеет считать. Но, пожалуй, надо было говорить более точное количество.

Потому что крестьяне не стали мелочиться, выполняя графский наказ. И передали веников лет, эдак, на двадцать вперед. Тут были и березовые, и дубовые, и хвойные и…

– Это ольха, ваше сиятельство. – подсказала экономка, рассмотрев снятый с ветки лист. – Какие будут дальнейшие указания?

– Половину можете забрать в баню для слуг. Я потом объясню, как правильно ими пользоваться. Остальное сложите в господском предбаннике. Кстати, там из двери убрали замок?

– Убрали, ваше сиятельство. – закивала Тария, – А внутри врезали засов, все как вы велели.

– Очень хорошо.

Алес взвесила в руке дубовый веник. Тот был сделан на совесть, без желудей. И лег в ладонь, как влитой. Вот чего ей не хватало, когда супруг в предбаннике говорил гадости. Она тихо хмыкнула, представив, как охаживает графа по мягким местам. Чтобы он потом неделю сидеть не мог.

Впрочем, она в банщицы не нанималась… Женщина встряхнула головой, возвращаясь к более насущным делам. Слуги топтались вокруг телег, ожидая дальнейших распоряжений. Тут же крутилась Лианна. Куда же без нее, когда тут намечаются такие интересные преобразования?

И как же вовремя отбыл граф. Не будет мешать. Было бы не слишком удобно доделывать бани, одновременно изображая из себя трепетную фиалку. Алесия хлопнула в ладони, привлекая внимание слуг.

– Так, парни пусть заносят печи в замок, вы уже знаете, куда их. Девочки берут веники. Вы, – она кивнула конюхам, – Позаботьтесь о лошадях. Телеги убрать под навес.

– А что делать мне? – вмешалась Лианна.

Алес, недолго думая, вручила ей свой веник.

– А ты будешь мне помогать.

* * *

Поместье графини Арельс, несколько дней спустя…

– Ваше сиятельство, в землях графини все благополучно. Урожай собран хороший, налоги уплатили сполна. Бесчинств и ссор среди крестьян не случалось…

Эйс Бертус переступил с ноги на ногу, ожидая вопросов, но его сиятельство граф Арельс только задумчиво кивнул.

Решение заехать в поместье не было спонтанным. Нортман хорошо знал, что обязан проверить, как обстоят дела в землях жены. И, по-хорошему, не стоило тянуть с этим до второй половины осени.

Однако была еще одна причина, заставившая его сиятельство свернуть по пути в столицу. Быть может здесь, где Алесия провела весь прошлый год, он сможет чуть больше узнать о ней? Надо было сделать это гораздо раньше. Мужчина невесело усмехнулся про себя.

Надо было. Но прежде он не слишком задумывался о графине. Навязанная женщина с дурной репутацией. Развод всегда считался несмываемым клеймом. Теперь же хотелось во всем разобраться лично.

В столице едва ли получиться узнать правду, но здесь… Нортман снова взглянул на управляющего, который переминался на месте.

– Так значит, в поместье все хорошо?

– Да, ваше сиятельство. – закивал Бертус.

– Что ж… А что говорят о графине?

Управляющий растерянно моргнул.

– Простите, ваше сиятельство?

– Моя супруга прожила тут почти год. Полагаю, местные должны хоть время от времени о ней вспоминать? Чем она занималась, кто навещал ее?

Эйс Бертус замялся. Он и рад был бы ответить, но при нем о графине почти не говорили. Всех больше интересовала осенняя ярмарка, урожай и заготовка дров на зиму. Единственная, кто каждый день вспоминал о «своей голубке» – старая нянька. Но ее управляющий старался обходить стороной.

Потому что старушка могла заговорить любого. Попадешься ей на глаза – и все, не сбежишь. А утихомирить старую Эмми могла только эйса Кэрин. Только вот вести графа к няньке, казалось не лучшей идеей. И тут мужчину осенило.

– Ваше сиятельство. Если вам будет угодно, о ее сиятельстве мог бы рассказать Рглор. Он живет здесь давно и…

Нортман вскинул брови. Рглор? Это имя ему уже доводилось слышать. Граф вообще хорошо запоминал людей. В памяти сам собой вспыхнул зимний лес, восторженные крики и рыжебородый здоровяк, опрокидывающий медведя навзничь.

Едва ли найдется кто-то другой, кто смог бы повторить подобное. Помнится еще, каждый из охотников пытался заманить здоровяка к себе на службу. Он и сам не отказался бы иметь такого в своей свите.

Однако Рглор отклонил все предложения, заявив, что «больше жалование – это, конечно, хорошо. Но с такими деньжищами его столичные бабы быстро возьмут в оборот. А от них уже не отобьешься так легко, как от медведя».

Да, дерзость. Но эту дерзость мужику охотно простили. А теперь, тот самый Рглор служит графине? Это с трудом укладывалось в голове.

Нортман даже понадеялся, что неверно запомнил имя героя. Но надежда развеялась, когда управляющий проводил графа к дальней избе. На крыльце которой сидел тот самый рыжий здоровяк и что-то вырезал из дерева. Заметив прибывших он встал, и даже изобразил поклон.

– Чем обязан, э-эм…

– Ваше сиятельство. – шепотом подсказал ему эйс Бертус. – Супруг ее сиятельства графини, хотел с тобой поговорить.

– Можешь идти. – остановил его Нортман. Управляющий тут же испарился, пользуясь разрешением.

Рглор смахнул с рукава тонкую стружку, нисколько не робея перед высокопоставленным гостем, и только после этого поднял голову. В синих глазах мерцали чуть заметные насмешливые искорки. А почтение (это Нортман почувствовал очень хорошо), было исключительно внешним.

– Отчего же не поговорить? – прогудел он нарочито простецким голосом. – Я полностью к услугам вашего сиятельства.

– Можно без церемоний. – усмехнулся Нортман. – Надо же, не ожидал увидеть тебя здесь.

На лице рыжебородого промелькнуло недоумение. На этот раз, не показное.

– Ваше сиятельство?

Граф Арельс не стал держать его в неведении.

– Ты как-то принимал участие в зимней охоте, и поборол медведя-шатуна. Помнится, я еще предлагал тебе службу.

Рглор задумчиво кивнул. Действительно, было что-то такое лет десять назад. Хотя действующие лица давно выветрились из памяти, хорошо помнил мужчина только медведя. И свое сломанное ребро.

– Кто мне только не предлагал службу, ваше сиятельство. – вывернулся он. – Всех и не упомнишь.

– Понимаю. Но как же так вышло, что ты теперь служишь моей жене? Неужели она смогла перебить даже то жалование, что тебе хотел положить старый Ормс?

Рглор пожал плечами.

– Не все измеряется деньгами, ваше сиятельство. А графиня хоть и женского пола, служить ей большая честь. Я ж знаете, как первый раз ее встретил? – мужчина провел рукой по волосам и усмехнулся в бороду. – Она дралась в лесу с кабаном.

– Моя жена? – скептически переспросил граф, сочувствуя почему-то больше кабану.

– Она самая. – подтвердил Рглор. – Другая, на ее месте в обморок бы сразу грохнулась. А ее сиятельство так яростно отбивалась, что мне пришлось самому пристукнуть животинку. Кабан бы от позора стух, если бы его девка заборола. – непонятно было, шутит собеседник или говорит всерьез.

В то, что Рглор мог легко одолеть кабана, Нортман верил. Но Алесия никак не подходила на эту роль.

Встряхнув головой, мужчина решил выбросить пока из головы сомнительный рассказ и перейти к более насущным вопросам.

– Допустим… А потом ты поселился здесь?

– Так графиня попросила меня присмотреть за домом. Их же изначально тут только три девки и было. Ежель желаете, могу рассказать… – Рглор бесцеремонно кивнул на ступеньку, как бы предлагая присесть. – А Ирена моя, еще и с больным ребятенком…

Нортман слушал не перебивая. В конце концов, сам же хотел узнать о жене. Правда услышанное как-то плохо состыковывалось с его собственными впечатлениями от графини.

Алесия казалась ему нежным, но не слишком приспособленным к жизни созданием. Это если отбросить самые первые впечатления, когда мнение о ней было еще хуже.

Но то, что рассказывал Рглор… Как поверить, что хрупкая девица решилась отправиться в деревню одна, прихватив только пару слуг? И это вместо того, чтобы сразу обратиться к опекуну?

Или после развода Алесия боялась кому-либо доверять? Похоже на то.

А Рглор продолжал говорить. По его словам выходило так, что графиня даже у собственного брата не решалась брать деньги. Зато трудилась не покладая рук. Лично отмывала дом, взяла под свое крыло всех несчастных сирот в округе, заботилась о старой няньке.

– А няня ее и сейчас здесь живет? – заинтересовался Нортман. Пожалуй, стоило пообщаться еще и с ней.

– Куда ж она денется, ваше сиятельство. – прогудел собеседник. – Живет. Думаю, графиня не отказалась бы забрать ее с собой. Но старушка уже в таком возрасте, что трудно сдвигаться с обжитого места.

– Понимаю. – мужчина покусал губу, чувствуя, что должен задать еще один вопрос. – А графиню кроме брата кто-нибудь навещал?

– Нет, ваше сиятельство. – покачал головой Рглор. – Да и ей самой было не до гостей. Поди-ка догляди за таким хозяйством…

Нортман выдохнул, только сейчас понимая, как важен ему был этот ответ. И тут его внимание вдруг привлекло довольно странное зрелище. Молодой парень лет двадцати, крутил палку, приделанную к большой бочке, от которой, вдобавок, шел пар.

Рглор, проследив за его взглядом, только хмыкнул.

– А… Это Михаль. Стирает.

Нортман встряхнул головой. Происходящее мало походило на стирку. Да и подобным обычно занимаются бабы…

– Это тоже наша графиня придумала, – усмехнулся в бороду Рглор, – Светлая у нее голова. Вода сразу в самой бочке греется. А там достаточно любого мужика поставить, ручку крутить, и белье за ней внутри само крутится. Так и быстрее выходит, и руки ломать почем зря не надо. Я такую же для сестрицы своей старшей заказал, у них большая семья. Пригодится.

Граф кашлянул, прочищая горло. И тут, будто решив его добить, мимо стирающего парня проехала женщина средних лет. Проехала. На стуле, с приделанными по бокам колесами. Остановилась, бросила пару фраз, и скрылась за углом.

Рглор усмехнулся еще раз.

– А это Люсия. У нее ноги не ходят.

– А то, на чем она… кхм… ехала, тоже придумала моя жена? – Нортман не любил чувствовать себя дураком, но, похоже, он ничего не знал о женщине, что жила рядом с ним.

– Нет, тут уже заслуга Михаля. Но без графини этого не было бы, говорю же, светлая у нее голова. Она и травы аптекарские придумала выращивать во дворе, чтобы далеко за ними не ходить. И мойную избу организовала, чтобы сырость не разводить почем зря. Оно и понятно. Своей семьи не было, так чем еще ей заниматься? Вот и выдумывала всякое.

Нортман потер виски и вдруг вспомнил комнаты для мытья, организованные в замке. Понятно теперь, кто приложил к ним руку. Но в то же время, почему-то было трудно поверить, что все это придумала его жена.

Хотя… в ее невинность он тоже бы не поверил, если бы услышал об этом на словах.

Теперь графиня еще меньше вписывалась в привычные рамки. Он встряхнул головой, будто это могло помочь уложить мысли в голове.

– Могу ли я поговорить с ее няней?

На этот раз, Рглор чуть помедлил, прежде чем кивнуть.

– Отчего же нет. Можете, ваше сиятельство. Только Эмми у нас старушка чувствительная, вы уж помягче с ней. А то она еще разволнуется… Давайте я сам вас провожу.

Рыжебородый действительно провел его в двухэтажный домик, в самом центре двора. Шикнул на кого-то в коридоре, после чего, первым шагнул в небольшой зал. Первое, что бросилось графу в глаза – нитки. Они лежали везде. На столике, кресле, стульях и даже на полке над камином. То там, то тут стояли корзины с чулками и прочим вязаным бельем.

А в центре комнаты, на низенькой табуретке сидела сухонькая старушка. Спицы в ее сморщенных руках мелькали с удивительной быстротой, а на колени спускалось длинное вязаное полотно.

Старушка, казалось, не замечала ничего вокруг. Рглор громко кашлянул, привлекая внимание.

– Эмми! – прогудел он, так что слышно было, наверное даже на улице. – Тут прибыли его сиятельство граф Арельс. Супруг вашей воспитанницы.

Нортман сдержанно кивнул. Нянюшка оказалась гораздо старше, чем он ожидал.

– Его сиятельство? – Эмми моргнула выцветшими глазами. – От Лесюшки? Ох, и как же там она, голубка моя?

– Графиня вполне благополучна.

Рглор, усмехнувшись себе под нос, незаметно шагнул за дверь. В старушке он не сомневался, она могла заговорить и мертвого. А уж когда речь заходила о ее обожаемой воспитаннице… Интересно, как скоро граф сумеет сбежать? Надо бы еще шепнуть эйсе, чтобы не приходила Арельсу на выручку.

Кэрин единственная, кто мог отвлечь Эмми от излюбленной темы. Но ни к чему это сейчас, ни к чему.

* * *

Нортман в душе был даже благодарен Рглору, что тот оставил его со старушкой наедине. Мужчине не хотелось разговаривать с нянькой при свидетелях. Как никак, дело касалось его жены. Точнее – ее жизни до замужества с бароном.

Пока он размышлял, с чего начать разговор, Эмми заговорила сама.

– Благополучна… Голубка моя благополучна… – она словно пробовала эти слова на вкус. А потом, по ее щекам вдруг заструились слезы. – Как же она, должно быть, сейчас счастлива. Я и помыслить не могла, что доживу до этого дня. Все сердце мое за нее изболелось. Ох, простите, ваше сиятельство. – она вытерла глаза рукавом.

– Ничего страшного. – Нортман откопал в груде ниток стул и сел напротив старушки. – Вы знаете ее с малых лет?

– Знаю… Конечно же знаю… Да она же на руках моих выросла… Голубка моя ненаглядная, цветочек нежный. О-ох, да она мне словно родное дитя. Я и ночей не спала из-за нее…

Мужчина неслышно выдохнул, чувствуя, что разговор будет не из легких. Убедился он в этом спустя час. Когда разговор почти не продвинулся дальше причитаний. Разговаривать со старушкой было очень тяжело. А единственное, что удалось выудить – росла Алесия крайне скромной и благонравной.

И умница, и тихая, и никому слова поперек не скажет…

Вспомнив отдельные стычки с супругой, Нортман изогнул бровь. Точно ли речь сейчас про его жену?

А старушка, получив столь благодарного слушателя, больше не умолкала.

– Ох, как же она сейчас счастлива, голубка-то моя. Да она и мечтать не смела о таком счастье. А как был бы рад старый граф, мир его памяти, он всегда говорил, что лучшего супруга для его малышки и не сыскать во всем королевстве. Ох, простите, меня старую. – Эмми выразительно шмыгнула носом.

Нортман прищурился. Выходит, графиня о своих чувствах все же не лгала. От этого открытия по телу прокатилось приятное тепло. Будто Алесия принадлежала ему еще задолго до брака. И мужчина вдруг осознал, что не хотел бы делить ее сердце с кем-то другим.

Однако в жизни графини был еще барон Кьярти…

– Тьфу! – услышав про барона, Эмми скривилась так, будто ей на зуб попал таракан. – Виселица по этому выпхвостню плачет! Это все я, не уберегла свою голубку от глупого шага! Не ведала она, что творила… Сердечко у нее чувствительное, нежное… – старушка вновь залилась слезами. – Но все прошло, все прошло… Как же счастлива теперь моя голубка, она ведь и мечтать не смела… А теперь и детки пойдут. Я и носочки уже для них навязала. И для нее тоже… Вы же передадите, ваше сиятельство? – в глазах старушки засветилась такая детская надежда, что Нортман заставил себя кивнуть.

Хотя он собирался привезти графине кое-что посерьезнее носков. Да, на словах Алесия упорно отказывалась от подарков, но было кое-что, что точно не оставит ее равнодушной.

Сбежать от старой няньки получилось только часа через три. Оказавшись на улице, Нортман с удовольствием вдохнул холодный осенний воздух и прислушался к тишине. После компании старушки, тишина была особенно приятной.

– Ваше сиятельство… – вдруг прозвучало со стороны, и у крыльца показался эйс Бертус. – Какие будут распоряжения? Ее сиятельство собрала с деревень несколько сирот и…

– Я уже слышал это, от Рглора. – прервал его Нортман. – И про монастырскую учительницу тоже. Не думаю, что из этого выйдет толк, но… – он махнул рукой, – Пусть все пока останется, как есть. Не гнать же сирот обратно в деревню накануне зимы. Сомневаюсь, что их оставят на улице, но вряд ли крестьяне обрадуются лишним ртам.