Текст книги "Укротители Быка (СИ)"

Автор книги: Варвара Мадоши

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Стар – и богиня.

У богини были синие глаза, и косы, уложенные вокруг головы, и платье, отороченное мехом. Она сияла красотой, будто зимний день, так же ослепляя. Фрейя, зимняя колдунья, Волчица, владычица любви и тайн, стояла перед рыцарем Серебряного Колокола, и младший сын Шарля Ди Арси еле удержался, чтобы не склониться перед одной из тех, кто убил его отца.

Да – у этой богини были глаза, в отличие от Воху-Маны. Она бестрепетно встретила взгляд Стара.

– Рада приветствовать одного из нас, – сказала она. – Ты ведь был моим мужем.

– Не я, моя леди, – он нашел в себе силы покачать головой. Уже очень давно Кевгезстармель не давал о себе знать, и сейчас Стар меньше чем когда-либо ощущал в себе бога.

– Нет, ты, – ответила Фрейя. – То, что тебе охота изображать из себя смертного щенка – это твои дела. Ты всегда был эксцентричен. А может быть, ты увидел шанс поквитаться с нами и затеял свою игру?.. Ну, воля твоя – хотя ты-то должен помнить, что мы играли по правилам. Мы не изгоняли тебя.

– О чем вы? – спросил Стар. – Госпожа, несмотря на всю мою радость от присутствия столь прекрасной особы, я вынужден спросить: что вы делаете здесь? Точнее, что здесь делаю я? Как это вышло?

– Я пряталась в шаманке, – отвечала богиня. – Нет, мне трудно поверить, что ты забыл это! Шаманов легче всего ловить на тропах духов: так мы их и погубили – кроме тех, кто перебрался поближе к драконам. А ее хранителя я держала на расстоянии. Впрочем, это второстепенно. Времени у нас не так уж много – секунда по человеческому счету, пока длится ваше прикосновение. Видишь, как мы деликатны? – продолжала она со смешком. – Мы ни к чему не принуждаем ни тебя, ни ее. Мы всего лишь даем тебе шанс спасти этого талантливого астролога.

– Вы хотите предложить мне его жизнь? – Стар приподнял брови, стараясь оставаться спокойным, хотя внутри у него вскипало море ненависти. Теперь они не просто совершают неумелые покушения на жизнь Райна – они еще и пытаются торговаться, как будто он заложник у них в руках. Неслыханная наглость. Божественная.

– Не будь поспешным, – величественно покачала головой Фрейя. – Ты не знаешь, о чем я говорю. Ты думаешь, это мы, боги, пытались убить Райна Гаева? Ты заблуждаешься. Сейчас все мы – и Олимпийцы, и Египтяне, и Асы, и Вискондил, и даже Амеша-Спента, равно как два их Господина – все мы дрожим в страхе перед смертью Райна Гаева, хоть мне и очень тяжело в этом признаваться.

Стар знал, что боги делятся на группировки – но никогда не слышал перечисленных Фрейей названий. Он выгнал из головы все лишние мысли – будет жить, обдумает после. Сейчас он готовился к бою.

Но с другой стороны, очень показательно, что Фрейя дает ему так много сведений… либо часть ее заведомо ложно, либо Фрейя хочет от него чего-то неизмеримо более ценного.

– Твоя любовь, – продолжала Фрейя, – оказалась в перекрестье интриг. Драконье Солнце появилось давно, мы слышали о нем и привыкли страшиться. Но возможностей его мы не знаем. Знаем лишь, что смерть Райна Гаева впустит в мир катастрофу, которая способна уничтожить не только нас. И иначе – пока астролог жив, ничего не случится. Мы заинтересованы в том, чтобы он жил. Мы думаем, что знаем способ, как оставить его в живых.

– Если так, – спросил Стар, – зачем вы пытались убить его?

– Думаешь, что гуль в Мигароте – наша работа? – с интересом спросила Фрейя. – Хорошенького же ты мнения о нас, раз думаешь, что мы станем связываться с этими вонючими тварями!

«Только потому, что они вам не подчинятся», – подумал Стар.

– Нет. И рана при Танадове – плод лишь его неосторожности. Да и про яд священнику говорили не мы.

– Про какой яд? – удивился Стар. И тут же проклял себя за это удивление: перед лицом врага нельзя выказывать разногласий или неосведомленности в своем стане. Ладно. Проехали.

Но Фрейя только покачала головой.

– Если ты не знаешь об этом, лучше тебе спросить у самого астролога. Что скажу тебе я: оба покушения устроили Драконы.

– Зачем им это нужно? – Стар нахмурился. Рука у него давно бы уже лежала на эфесе меча – но в этом мире Косы почему-то с ним не было, и это казалось наихудшим предательством из возможных.

– Затем, что они боятся собственного творения, – услышал Ди Арси глубокий звучный голос – и обернулся.

Старый знакомец Воху-Мана в своей серо-коричневой мантии с капюшоном висел прямо над глубокой, прозрачной водой, не отбрасывая тени. Стар сжал зубы.

– А вы думали, меня так просто убить? – спросил бог, улыбаясь. Сейчас у него тоже были глаза: карие, в обрамлении морщин, улыбчивые. – Юноша, зря вы так решили… Я просто ушел, когда почуял в вас соратника. Кроме того, я понял, что вашего… друга убивать было бы более чем преждевременно. Как я порадовался тогда, что сперва нанес ему несмертельную рану!

– Вы врете, – тихо произнес Стар. – Еще не знаю в чем, но вы врете мне!

– Мы не лжем, – ответила Фрейя, вновь овладевая вниманием Стара (мучительно тяжело было поворачивать голову от одного собеседника к другому, осознавая, что один из них всегда за твоей спиной). – Ты можешь спросить у Кевгезстармеля. Мы не врем тебе, потому что мы не хотим пробуждения Драконьего Солнца. А Драконы хотят, чтобы оно проснулось сейчас, потому что боятся. Райн Гаев копит его мощь: копит умело и умно. Потом он убьет себя, и мощь Драконьего Солнца обратится не только против нас, но и против самих Драконов. Люди останутся одни, неспособные управлять этим миром. Последуют катастрофы, одна хуже другой. Да и ты сам погибнешь, Ди Арси: ты ведь тоже один из нас. Спаси себя и своего друга!

– С чего мне верить вам? – резко спросил Стар.

– Мы уже ваши союзники, Ди Арси, – произнес Воху-Мана. – Это мы помогаем Хендриксону. Вы никогда не спрашивали у него, чем он держит богов? Что мы должны ему? Почему мы разрешаем ему покорять область за областью?

– Нет, не спрашивал.

– Удивительное доверие! Сколько живу на свете, все восхищаюсь людьми и их обычаями… Ах, ваша доверчивость так удобна! Причина-то, в сущности, одна, юноша. Он торговался с нами за смерть Кевгезстармеля. Да, мы просили герцога и вашего отца убить бога. Но торговался с нами только Хендриксон. Ему-то плата и досталась. А ваш отец попросил только гарантий безопасности, да, на беду себе, плохо сформулировал просьбу.

– За что вы его и убили, – теперь Стар говорил спокойно: упоминание об отце и Хендриксоне странным образом заставило его взять себя в руки.

– О нет, – ответил Воху-Мана. – Мы вернули вашего отца, как и обещали юному Симону. Мы никогда не врем, глядя в глаза – можете спросить герцога.

Стар молчал, но разум его работал быстро: в этом разговоре приходилось думать на десять ударов вперед, словно в поединке с опытным противником… нет, с двумя опытными противниками.

Барона Шарля Ди Арси вернули в осенний лес, где поблизости не оказалось челяди, – а у его старшего сына был огненный меч, которым он уже убил одного родственника.

– Но потом мой отец погиб? Он ведь не может быть жив, верно? Симон стал бароном, мама… – он хотел добавить, что мать оделась в траур, но прикусил язык.

– Тело его до сих пор в овраге, в лесу близ Арси. Ну, где вы охотились. Часть костей растащили звери, а большая часть невредима: опадом завалило. Вы можете попытаться разыскать его и похоронить достойно, если хотите, юноша.

В голосе Божественного Мудреца звучало сочувствие.

– Его убил Симон?

– Да.

И тут все-таки Стар не выдержал и сделал то, что никогда нельзя сделать, если говоришь сразу с двумя врагами: зажмурился. Наивное, детское взметнулось в душе: отгородиться, не видеть, не знать… Неужели мой брат такой плохой?! Нет, может быть, и не такой – не был таким. Но, преступив закон раз, трудно остановиться. Да и… боги могут врать. Нет никаких способов проверить – в этом сне. И тут он в их власти.

– Что вы хотите мне предложить? – резко выдохнул Стар, открывая глаза вновь.

– Ничего особенного, – Вия смотрела прямо на него, и по ее взгляду было понятно: она ничего не заметила. Ее пальцы уже не касались его руки. – Или почти ничего. Всего лишь мои скромные силы. Если тебе нужно свидание с шаманами – я устрою его. Но мне кажется, что от них ты услышишь мало дельного.

– Нет, что ты, – вымученно улыбнулся Стар. – Твои силы – это очень, очень много. Вместе мы просто не можем потерпеть неудачу. Я подумаю, как это лучше сделать, и ты подумай – мы ведь не можем просто так сесть на лошадь и поехать к шаманам? Или можем? Поговорим завтра.

Сам он сомневался вопреки всему. Боги! Неужели боги не так глупы, как он думал? Во что он вляпался с этим астрологом? Что на самом деле случилось год назад в Медина-дель-Соль? Ормузд подери вас всех!

Правду ли они сказали ему, что Райн планирует собственную гибель – и гибель его, Стара?

Стар резко отвернулся и, избегая взгляда Вии, вприпрыжку сбежал с холма. Не сейчас. Все что угодно, только не сейчас. Не ты, моя госпожа. Во всяком случае, пока я не разберусь с этим.

* * *

В лагере Стар моментально налетел на Райна. В буквальном смысле налетел: песок склона посыпался из-под ног, и пришлось схватиться за астролога, чтобы затормозить.

– Эй, куда ты? – с улыбкой воскликнул Райн. – Так не терпится в Радужные княжества? Не волнуйся: послезавтра поедем.

– Послезавтра? – опешил Стар. – Неужели все раскопали?

– Не все, – Райн посерьезнел. – Но ведь далеко не все из воинов согласятся пойти с нами. Несс спросит их, кто хочет снова воевать. Мы возьмем только тех, кто изъявит желание.

Стар в зародыше придушил в себе вопросы: как это доспехи имеют собственное мнение и как это Райн позволяет маленькой девочке говорить с мертвецами – ясно же, что ответит астролог. И чего не ответит. И про Несс тоже ясно: провидица, мать вашу. Стар уже иногда даже забывал, несмотря на возраст малышки, что она не родная дочь Райна и Вии: уж больно на них походила.

– Все ясно, – кивнул Стар. – Полагаю, спрашивать она будет этой ночью?

Он смотрел на Райна, но на самом деле его мысли были далеко: думал Стар о недавнем разговоре с богами. Собственная возможная гибель в результате взрыва Драконьего Солнца его не очень беспокоила – поди еще докажи, что старина Кевгезстармель по-прежнему в нем, а не загнулся от тоски. Больше его интересовал яд и покушение какого-то священника на Райна, о котором они упомянули. Интересно, что за священник? В Мигароте, в Радужных Княжествах или в Ингерманштадте? Как бы выведать это у Райна?..

Ах да, и еще одна неприятная мысль: если боги не соврали, о чем еще умалчивает астролог?

Райн между тем отвечал на его вопрос:

– Именно. А завтра утром мы с нашей гостьей Анне отправимся к ее племени, поговорить о союзе.

– Они нас пропустят? – удивился Стар.

– Да: ее и нас с тобой. Отряду придется остаться. Анне считает нас обоих мужьями Вии – мы не стали ее разубеждать.

– Слушай, Гаев, я знаю, что тебе «звезды сказали» и тому подобное. Но позволь невежественному рыцарю, не имеющего твоей мудрости, заметить, что лезть в лагерь врага, о котором мы ничего не знаем – деяние, достойное глупцов.

Райн тихо рассмеялся.

– Послушай, эта красавица появилась в центре нашего лагеря так, что никто ее не засек. Ни твои отборные следопыты, ни гербертовы. Я уверен, что, пожелай она, вполне могла бы устроить нам всем крупные неприятности. Но она не хочет. Кроме того, она гарантирует нам безопасность, и Вия ей верит. Да и оставлять оружие нас никто не заставляет.

– Да, – Стар широко улыбнулся, – безусловно, если уж умирать от когтей гулей, то лучше умирать с оружием в руках, забрав в могилу одного-двух! Тут ты прав, о астролог. Хорошо. О чем же мы будем говорить с ними?

Про себя Стар размышлял, удастся ли ему встретиться с шаманами, о которых рассказывала Вия. Вряд ли они живут очень далеко отсюда – один-два дня пути на север, если судить по рассказам Вии о детстве. Но времени не остается. Каждый день драгоценен, если они собираются закрепиться в Княжествах.

А почему, собственно, нужно тайно? Что в этом такого? Ну хочет он повстречаться с полуночными шаманами, приобщиться к древней мудрости… Это только с точки зрения богов преступление.

И тем не менее ощущение было четким: нельзя, чтобы Райн знал. И почему-то особенно нельзя, чтобы знал, что они с Вией союзники в этом плане.

– Пойдем, – сказал Райн, беря Стара за рукав. – Пришло время поговорить об этом серьезно.

И в той же сосновой роще, среди высоких точеных стволов под синим небом, Райн рассказал Стару вот что.

Гули, говорил он, управляются женщинами. Но женщины-гули бесплодны и рождаются они редко: одна девочка на десять-пятнадцать мальчиков. Поэтому гули вынуждены похищать человеческих женщин, которые живут у них и рожают им детей. Большинство этих женщин умирает после двух-трех родов; другие, однако, остаются в долинах гулей надолго и пользуются некоторыми правами – это рассказала Анне. Многим такая жизнь даже нравится.

Гули никогда не смогут мирно соседствовать с людьми – ведь кто согласится, чтобы их дочерей и жен ждала почти верная смерть?.. Женщины-гули, правда, не считают такую судьбу хуже, чем обычно выпадает на долю крестьянок (тут Райн криво улыбнулся), но вряд ли отцы отдадут своих дочерей на изнасилование длиннолапым монстрам с той же охотой, с какой сбывают их с рук замуж в соседнее село.

Гули медленно вымирают, мужчины-гули – тупеют. Пятьсот лет назад их было много больше; тысячу лет назад они составляли целое государство, которое располагалось на землях Драконов. Потом и Драконы их изгнали. С тех пор они вынуждены жить маленькими анклавами. Это племя может рассчитывать лишь на снятие проклятия.

– И ты готов им это обещать? – поразился Стар. Неприятно поразился.

Райн решительно кивнул.

– Драконье Солнце может сделать и это. Оно способно ослабить богов… ослабить драконов. Это значит – снять проклятье.

– Так ты рассчитываешь использовать Драконье Солнце и против богов, и против Драконов?

– А как иначе? Ты ведь понимаешь: если мы ослабим богов, то Драконы тотчас возьмут свое, и окажутся едва ли не хуже захватчиков.

– Нет, я не понимаю, – Стар мотнул головой. – Мы говорили с тобой о том, что Хендриксон сможет создать мощное государство, которое будет влиять на умы людей, а с ним – и на суть богов. Потому что боги питаются силой людей, и если люди станут верить по-другому…

– О да, – кивнул Райн. – Люди могут изменить богов. Но для этого нужно, чтобы боги не могли изменить людей. Вот затем я и должен использовать Драконье Солнце.

– Как? – нахмурился Стар. – Разве ты можешь управлять его силой? Я думал…

– Разумеется, могу, – кивнул Райн. – Я уже раз повернул время, помнишь? Другое дело, что я предпочитаю не пользоваться своими возможностями. Но, когда наступит удобное время – я рассчитываю изрядно насолить и богам, и Драконам. Этот мир не достанется ни тем, ни другим, – Стар нечасто видел астролога таким серьезным. Его светлые глаза потемнели, став гораздо теплее; он стоял, освещаемый солнцем, и Стар подумал, что нужно быть полным дураком, чтобы сомневаться в самом близком своем соратнике. Райн может многое умалчивать – но он никогда не лжет. Он говорит со звездами, он, очень может быть, и в самом деле знает лучше. В конце концов, именно воля и решимость Райна привели их сюда – а поведут еще дальше.

Но знает ли он, что это Драконы, а не боги, совершают на него покушения?..

Стар захотел рассказать Райну о недавнем видении – но какое-то чувство, то самое, что заставило не говорить о шаманах, удержало его. Не недоверие, нет. Желание защитить. Райн не ценит своей жизни; он самоотверженно растит Драконье Солнце в себе и, если окажется, что его смерть необходима для победы – астролог с удовольствием принесет эту жертву. Ну а Стар не согласен с этим. Стару важнее, чтобы Райн тоже выжил. Чем меньше он будет говорить об этом Райну – тем больше у него будет шансов помешать этому упрямцу. Однако позаботиться о мерах предосторожности необходимо.

– Я с тобой, – сказал Стар, опустив руку астрологу на плечо. – Как и обещал.

В этот момент Стар совсем забыл о том, что изначально ведь это Райн обещал помогать ему.

* * *

Стар заканчивал заносить на бумагу свой недавний разговор с богиней – неожиданно для себя самого, в стихах, а не в кратком стиле официальных донесений для Хендриксона – когда услышал шевеление за матерчатой стенкой.

– Стар, – тихо проговорила Вия, – ты не спишь?

– Нет, – он отложил перо и прикрыл папирус, на котором писал, другим листом. – Входи.

Она отдернула полог и вошла: Стар увидел, что на соседней половине пусто. Вия же была одета в теплый плащ с капюшоном, как будто собиралась на улицу.

– Райн повел Несс к раскопу, – пояснила Вия. – В этот раз она должна говорить не во сне. А ночью – потому что луна. Поэтому я приглашаю тебя на прогулку – в другую сторону, – Вия чуть отвела в сторону плащ, в который была одета, и показала висящий у пояса бубен. Встретив непонимающий взгляд Стара, она пояснила: – Сегодня последняя возможность поговорить с шаманами. Ты же хотел.

– Мы встретимся с ними в мире духов? – спросил Стар.

– В некотором роде. Наяву. Пойдешь?

– Разумеется, – Стар бросил полный сожаления взгляд на стол. Чернила еще не высохли, свиток не скатаешь. И убрать его в стол так, чтобы не заострить внимания Вии, не получится. Ладно – даже если предположить, что чьи-нибудь нежелательные глаза увидят его, скорее всего, зритель решит, что Стар просто пишет новую песню.

– Мы возьмем с собой охрану, – предупредил Стар.

– Не понадобится, – Вия покачала головой. – И даже будет лишним: охрана может демаскировать нас для гулей. Но далеко от лагеря мы не уйдем.

– Рискнем, – кивнул Стар.

Про себя он решил, что всегда успеет выиграть несколько минут, чтобы Вия успела убежать: она ведь хорошо видит в темноте.

Стар рассчитывал, что ему придется приказывать своему часовому пропустить их (а также собирался вызвать подкрепление) – но вместо этого Вия за руку потащила его к одному из секторов, которые охраняли люди Герберта. Стар опомниться не успел, как они оказались за пределами круга костров, в лесу.

– Как ты это сделала? – спросил он.

– Анне научила, – пожала плечами Вия. – У гулей есть кое-какие фокусы.

– Мне все меньше и меньше нравится идея отправиться к ним завтра.

– Нет, они не причинят вреда ни мне, ни вам. По крайней мере, Анне искренне в это верит. Она сумасшедшая, но не глупая.

– Сумасшедшая? – чуть удивился Стар.

– Мне кажется, все женщины-гули сумасшедшие. Или должны быть такими. Представляешь, Анне считает меня спокойной и разумной, будто человек – меня! – Вия тихонько засмеялась. – Ведь они поглощают разумы своих матерей – помнишь, я говорила тебе? Где уж тут не сойти с ума.

Стар кивнул, потом сообразил, что Вия идет впереди, да еще в темноте не увидит его кивка, и сказал:

– Да.

Ночь была лунная, опавшие листья не мешали свету, поэтому они могли идти вперед. Вия привела Стара на небольшую полянку в лесу, образованную упавшим стволом.

– Здесь, – сказала она. – Садись.

Стар послушно устроился на стволе (кора влажно пахла прелью), Вия села рядом. Положила бубен между ними. Все вокруг казалось серым: серое небо, лунный свет… Стар представил, как Ванесса сейчас вдумчиво, по-детски ответственно перебирает одну за другой древние кольчуги под внимательным взглядом Райна – и ему стало не по себе. Но он отогнал эту мысль. Ничего Несс не будет; она с удовольствием говорит о Рысьем Воинстве, ей нравится само это предприятие. Девочка с радостью плавает в мире духов, и если уж Вия спокойно отпускает ее, то ему и в самом деле беспокоиться не о чем.

О чем задумался? – спросила Вия.

– О Ванессе, – честно ответил Стар.

– Она хорошая девочка, – тихо проговорила Вия. – Но одержимая. Нельзя вставать между одержимым и его страстью – ни для кого не будет ничего хорошего. Тут слишком много одержимых, мой господин. Думай о вопросе, который хочешь задать и об ответе, который хочешь получить.

Стар кивнул. Вия слегка коснулась бубна.

Нет, она не била в него. Она лишь слегка ударяла кончиками пальцев, склонив голову в сторону, будто прислушивалась. Тугая кожа тихонько гудела, и казалось, что этот низкий удивительный гул рождается где-то далеко… за высокими горами, за глубокими долами, за белыми снегами, в нескольких днях пути на полночь и на восход… Стар как будто спал – и как будто не спал. Он видел глаза Вии, темные в темноте.

«Я пришла к вам, – говорила Вия, – пришла такая, как есть: слабая, неискусная, без сил и без мыслей. Пришла припасть к вашей мудрости еще раз, если только пустите…»

Тихо гудел бубен. Без насмешки, без отказа. Спрашивай, раз пришла, гудел бубен. Тот, кто однажды пил из родников Анарги, тот, кто видел в снах пустоши и тропы, кто собирал тысячу и семь трав на горных лугах Караймы, тот всегда наш, тот никуда не уйдет отсюда. Но на что тебе ответы?

Как наяву видел Стар пещеру с низким потолком, малый бездымный костерок, нестарого – или не выглядящего старым человека перед костром. Перед человеком бубен. Вот он кидает в костер щепотку каких-то трав, и пламя становится зеленым.

«Ответы нужны не мне, а этому рыцарю, который пришел сюда с открытым сердцем. Грядут ужасные дела; мы хотим узнать, чему мы можем помешать, а чему – помочь. Для этого я хочу узнать… Наш мир – суть три части: земли богов, земли людей и нижние земли. Почему нижние земли погружаются в воду?»

Почему она спрашивает так? Стар хочет узнать про Драконье солнце… отчего про это?..

Но сейчас нет возможности перечить Вии, и Стар слушает, и быстрые мысли проносятся у него в голове, и он понимает: нет, все правильно! В сердце вспыхивает благодарность: Вия говорит то и тогда, что нужно сказать – она идет от самого истока и помогает ему понять глубже. Как же хороша все-таки эта молчаливая девочка-женщина, как горит ее душа!

Человек складывает руки на коленях. Руки его лежат спокойно. Он говорит и не говорит, тени слов колышутся на стенах пещеры.

Как погружается в воду нижний мир, так и мир людей испытает это на себе. Станет меньше детей, меньше радости, странные существа появятся на странных дорогах. И не будет никого, кто предостерег бы людей, потому что почти не осталось сведущих.

А потом и до богов дойдет черед. Погибнут все, никто не спасется.

«Что же делают боги?»

Боги ужесточают законы. Еще тридцать лет назад боги отдали приказы. Новые молитвы были вознесены. Почитателям Ра была запрещена свинина: полуденные области Шляхты голодали или впадали в ересь, потом беда настигла и полуночные – ослабленные, они пали перед болезнью. Арес запретил полный доспех – и все монархи мира переправляли нагрудники на мечи. Фрейя наслала на свои земли мор за неповиновение, а Кевгезстармель предписал орденским девам хранить себя для него… Потом Кегезстармеля убили – и духи сказали нам: «Боги куют щит».

«Что же делают Драконы – бывшие боги, запертые среди льдов и водопадов на закатной полуночи?»

Много сотен лет назад драконы создали меч. Духи сказали: он должен разрушить наш мир и создать новый, где драконы снова будут править во всем блеске и славе. Никто не знает, где хранили его, но мы считаем – они отдали его людям. Возможно, он уже начал действовать. Возможно, то, что происходит в нижнем мире – результат его силы.

«Что можете сделать вы?»

Этот вопрос вам не нужен. Вам нужно знать, что можете сделать вы – и вы можете многое. Ты ушла от нас со сметенной душой, возвращаешься – с твердой волей. Человек, что рядом с тобою – не простой судьбы. У нас нет времени поговорить с духами о нем, но я и сам вижу, что не зря ты привела его к нам.

«Тогда ответьте мне, учителя! Сколько времени осталось? Сколько времени пройдет, пока лунная вода не затопит нижний мир и не начнет проходить в наш?»

Мы не можем ответить.

Гул умолк.

Магия – если то была магия – уходила. Они сидели посреди темнеющего в лунном свете леса, на бревне, держась за продолговатое тело бубна с двух сторон.

– Они все знают! – воскликнул Стар. – Они все знают, но ничего не делают.

– Они знают очень мало, – устало проговорила Вия. – Шаманы наблюдают, проводят, предупреждают – но не действуют. Они рассказали нам – это уже много. Кроме того, Ол… тот, кто говорил с нами от имени Лиурфа, Варга и Ола… я его знаю. Они пытаются что-то делать, иначе и быть не может. Но Стар! Ты понял?

– Что? – спросил Стар.

– Драконье Солнце… – проговорила Вия. – Мне кажется… оно и есть «меч» драконов. Мне кажется, что оно… и открыло канал от Луны к нижнему миру – тогда, когда Райн повернул время. И теперь нижний мир утопает в лунной силе. И Райн знает об этом. Знает… и что-то хочет сделать. Он не только о целях Хендриксона думает.

Она пошатнулась, вцепилась в Стара, чтобы не упасть – бубен полетел в траву. Вия охнула, как будто это она упала. «Ей же больно, – понял Ди Арси. – У нее голос дрожит – и не потому, что она говорит о таких вещах. Она просто устала».

Он обнял Вию, поцеловал в висок – и почувствовал, что дрожит она вся, не только голос.

– Сейчас… все пройдет, – проговорила шаманка с усилием.

– Ну, – сказал Стар, – Райн копит силу Драконьего Солнца. Ты веришь, что он может использовать ее?

– Да, – тихо ответила Вия. – Не верю, но знаю.

– Значит, все хорошо, – твердо произнес Стар. – Потому что я верю в Райна.

И, сам не зная, отчего, но, говоря это, он поцеловал Вию по-настоящему – крепко и решительно.

Он еще подумал – странно, что боги не явились.

Когда поцелуй иссяк, прекратился – сам, как прекращается водопад сухой листвы после того, как потрясти дерево – Вия спрятала лицо в ладони и сказала:

– Стар… Извини меня.

– Это ты меня извини, – ответил он. – Просто знай, что как бы оно ни повернулось, я защищу тебя. И Райна тоже.

Вия покачала головой:

– Я не о том. Я не сказала тебе… И Райну не сказала. Ему и не скажу. Мой гехерте-геест, дух-хранитель, так и не вернулся ко мне после того случая с эрцгерцогиней.

С этими словами она встала, оправила плащ и решительно пошла вперед, показывая Стару дорогу из леса.

Стар думал, что остаток ночи спать ему не придется – нет, едва он лег на свою лежанку и прикрыл глаза, как сон подобрался мгновенно. Глаза закрылись сами собой, звуки отдалились куда-то. Сквозь сон он слышал, как Райн пришел, привел Ванессу, как Вия укладывала девочку спать – на своей половине. Как Райн отдернул полог, снял сапоги и вытянулся на лежанке напротив старовой. Но как астролог уснул, Стар уже не слышал – заснул сам.

Даже во сне, казалось, ему думалось: что это был за поцелуй и что он значил для них? Почему ему вообще вздумалось…

Нет, все тут получилось легко и просто. Очень естественно. Не было страсти, была потребность друг в друге, тянущая за кончики пальцев, льнущая к губам. Никто из них не ощутил себя предателем. Ничего не изменило между ними. Это все родилось из того же: как они раньше, больше года назад, ехали бок о бок, по лесам и по горам, и говорили о том, о чем прежде ни с кем не говорили… Может быть, слишком рано они нашли тогда астролога?

Но Стар не чувствовал страсти – этого огня, сжигающего весь мир, кроме предмета твоих чувств. И не хотелось ему немедленно увозить Вию прочь и заключать в башню родового замка (даже если бы и был родовой замок). И страшно было даже подумать о том, чтобы отнять ее у Райна – разве он не видел, как теплеют глаза астролога, когда он смотрит на свою супругу? И разве не видит он, как самоотверженно Вия пытается спасти мужа?

Он просто понял с особенной отчетливостью, что хочет совета Вии, ее помощи, ее поддержки – ничего подобного он не испытывал к Агни-Фильхе. И к сестрам своим он относился совершенно иначе. Так что же это было за чувство, горькое и чистое?

Что это, слишком сложно для того, чтобы быть названным, или слишком просто?

Так смятение и сумятица вошла в его сон. Стару казалось, только Вия своими спокойными, тонкими пальцами может развязать эти узлы. И только Райн – разобраться в том, что получится после.

А гехерте-геест… ведь то, о чем она говорила – об этом же говорили и боги. Значит, богам можно верить – в этом? А если верить в этом, можно ли во всем остальном?

А ведь Вия доверилась Стару в том, в чем не смогла довериться мужу…

На этой мысли Стар уснул уже окончательно, чему даже во сне обрадовался – ведь вставать нужно было еще до света. Спать оставалось всего ничего.

* * *

Край водяных чаш – вот как могло бы прозываться племя Анне. За массивными воротами, устроенными прямо в скале, открывалась долина, надежно спрятанная меж серых каменных стен, на вершинах которых лепились искривленные сосны. Со многих скал бежали водопады. Крохотные, как ручейки, еле видные, петляющие во мхе – и бурные, шипящие и искрящиеся потоки, вздымающие собственные радуги. Они были повсюду: за каждым поворотом тропинки, внизу, под каменным мостиком, наверху, на скальных уступах. Насыщенный влагой воздух звенел и искрился даже в неярком осеннем свете.

Никого, кроме Вии и двоих ее спутников, не пропустили за ворота, поэтому некому было сокрушаться о том, что уж больно неверен путь отступления, и как бы в таком влажном воздухе не отсырели тетивы луков. Вия видела: Стар подмечает повороты и переходы, думает, где бы спрямить путь – и в то же время искренне восхищается. «Года два назад, – подумала Вия, хотя не знала Стара два года назад, а знала только чуть больше года, – он был бы совсем сам не свой, складывал бы песню на ходу и только что не пел бы ее».

Что касается Райна, то он смотрел вокруг со спокойной улыбкой, как всегда, а потом вдруг сказал:

– Напоминает одно место.

– Какое место? – удивился Стар.

– Страну драконов.

Вия увидела, как при этих словах просияли глаза Ди Арси, и как он стал оглядываться с удвоенной радостью – еще бы, поглядеть, на что похожа Страна Драконов! Вия не могла бы даже мысленно упрекнуть друга за его мальчишество: то была одна из самых дорогих ей черт.

А потом под водопадами стали попадаться чаши. Большие и маленькие, целые и разбитые, каменные и глиняные, покрытые затейливым узором и со следами пальцев ли гончара, долота ли резчика – множество. В каждую низвергалась вода и продолжала бежать дальше веселым потоком.

– Так и мы, – безмятежно сказала Анне, перехватив взгляд Вии. – Всякий из нас – чаша на краю обрыва. Сами пусты, поток наполняет нас и проходит дальше. Поток не прервется, когда мы исчезнем.

– Глубокий обычай – расставлять такие символы на самом виду, – заметила Вия.

– О, нет! – Анне рассмеялась. – Это просто… Ингмар-старейшина три поколения назад делала, очень много их, и ставила вот так под потоками. Другие решили, что красиво, вошло в моду… Дни ведь длинные, вечера тоже.

– Некоторые из них – настоящие произведения искусства, – Стар отвесил поклон, не сходя с лошади: женщины говорили достаточно громко, чтобы мужчины их слышали.