Текст книги "Вик Разрушитель 7 (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 29 страниц)

Глава 3

1

Наша экспедиция продолжалась. Мы третий день продвигались всё дальше и дальше, постепенно углубляясь в лесотундру, оставляя за своей спиной огромные пустынные пространства, разбавленные десятком крохотных деревушек с проживающими в них семьями оленеводов и охотников. Надо признать, если бы не Паналык, они все могли разбежаться при нашем появлении. Вбитая в подкорку аборигенов мысль, что белые люди представляют большую опасность даже если они улыбаются и показывают дружелюбие. Поэтому как только от дозора приходила информация о появлении стойбищ или поселений, туда направлялся Паналык в сопровождении Куана, Алмаза и двух бойцов. Осторожно общались, расспрашивали, не появлялись ли здесь незнакомцы в «железных одеждах» (про экзоскелеты здесь явно не слышали никогда, а если что и просачивались в их глухомань, то вряд ли представляли, о чём идёт речь), дарили всякую мелочь вроде зажигалок, сигарет, перочинных ножей.

Напрямую о священном месте и упавшем метеорите спрашивать было категорически запрещено, поэтому Паналык изворачивался как мог, чтобы коюконы ничего не заподозрили, называя иную причину интереса. Но чаще всего он упоминал о каком-то Тугныке, за которым охотились белые люди. При упоминание этого имени люди закатывали глаза и хватались за амулеты. Оказывается, Тугнык – это медведь, который год наводящий переполох на стойбищах и деревнях. Очень уж он любил задирать собак и оленей, что не прибавляло ему, надо полагать, особой любви. Паналык намекал, что медведь-бродяга, по слухам, идет к священному озеру, но где оно находится точно, никто не знает. Аборигены тоже мало могли чем помочь. Наш проводник лишь разводил руками в бессилии. Отец стал беспокоиться. Дни становились короче, пошли дожди и реки, попадавшиеся на пути, вспухли и стали бурными. При форсировании одной из них едва не потеряли Вискаря и Ковбоя, которым пришлось первыми перебираться на другой берег, чтобы закрепить трос, перекинутый через поток. Их снесло в сторону, но нам удалось удержать парней на верёвке, а они уже самостоятельно выбрались из воды и навели «переправу».

И всё же направление постепенно вырисовывалось. Диана тоже не подвела. С помощью её пернатых слуг мы уже увереннее шагали в сторону предполагаемого залегания Небесного Камня. Мне пришлось рассказать о своём видении отцу и Евгению Сидоровичу, а то они стали недобро посматривать за птицами, то и дело парящими над нашими головами. Маг и одарённый, соединив усилия, запросто могли испепелить фамильяров Орлицы. Да и как бы я по-другому объяснил людям, почему нужно идти именно между теми двумя холмами, а не сворачивать от них на северо-запад, к примеру?

Наступил день, когда отряд достиг неуловимых священных земель. Первым признаком стали оленьи рога, привязанные к деревьям. Мы второй шли по лесистой равнине, перемежающейся луговинами и пустошами, поэтому восприняли эти знаки с большим облегчением. Но я до сих пор не узнавал места, посещаемые мною в видениях.

Ночью возле нашего лагеря появились волки. Целая стая серых, чуть ли не с десяток. Расположившись полукругом в леске, чтобы не доставал свет костра, они молча следили за перемещениями людей. Не выли, не рычали – просто лежали, настороженно поблёскивая глазами. От такого соседства сначала было не по себе, потом присутствие зверей стало привычным, и на них уже не обращали внимания.

– Может, стрельнуть по ним? – Ковбой с ленцой посмотрел в их сторону.

– Не надо, – предупреждающе поднял руку Куан. – Они не делают нам ничего плохого. Это предупреждение духов, чтобы мы дальше не ходили.

– Ну, тебе виднее, – ухмыльнулся Ковбой.

– Ага, сейчас всё бросим и потопаем обратно, – возмутился Шторм, тоже нисколько не удивлённый заявлением корейца. – Сколько уже прошли, ноги до ушей стёрли.

– То-то они у тебя стали больше, – пошутил Вискарь. – Видать, на них вместо ног передвигаешься!

Бойцы, сидевшие вокруг костра, рассмеялись.

– Мошка покусала, – оскалился в улыбке Шторм, – потому и опухли.

Соседство с волками, по правде говоря, бывалых мужчин, умеющих обращаться с оружием, не особо напрягало. Зверь – это всего лишь зверь, с ним можно разойтись краями. Да и он не дурной, чует опасность. Запах железа, пороха и пота – самая лучшая защита. К тому же сейчас волки сытые, добычи им хватает. А вот бродящий где-то отряд экзо-пилотов Арабеллы Стингрей волновал куда больше, чем сидящие в кустах хвостатые.

– Как думаешь, сын, завтра дойдём? – тихо спросил отец, сидя чуть в стороне от костра с кружкой чая в руках.

– Максимум, два дня, – не знаю почему, но я ответил уверенно. – Ландшафт знакомый появился, как будто здесь уже был не раз.

– Хорошо бы, – задумался князь. – Знаешь, я хотел бы вместе с тобой вернуться обратно, но артефакт, за которым мы идём, важен для нашего Рода. Очень важен. Я не настолько наивен, чтобы полагаться на союз с Мстиславскими. Потому и подстраховываюсь. Ещё неизвестно, как у тебя с Лидией сложится.

– Да всё в норме, пап, – откликнулся я. Мне было приятно, что он сам заговорил о нашем будущем. Значит, переживает из-за того, что его сын может неправильно истолковать ситуацию с порталом. – Надо – значит, надо. А мы вернёмся на яхте.

Князь поднёс кружку к губам, но пить не стал, опустил руку.

– Меня беспокоит твоя уязвимость. Был бы ты одарённым, вообще бы не задумывался о последствиях. Но против пули или ножа шансы выжить уменьшаются. Поэтому советую тебе не раздумывать, когда перед тобой встанет выбор: стрелять или не стрелять. Мужчина или женщина, старик или молодой… неважно, кто это будет, если в его руках будет оружие, а в глазах намерение убить. Бей первым и не мучайся совестью. Я ведь тоже в твои годы рефлексировал частенько, когда папаша – твой дед Яков – показывал, как нужно действовать. К восемнадцати годам он эту дурь из моей головы выбил.

– Поэтому так легко позволил маме уйти? – расковырял я давнюю рану.

– Мама поступила неосмотрительно, скрыла многое, что помогло бы нам справиться с проблемой, – задумчиво ответил отец, нисколько не рассердившись на вопрос. – Но и я виноват, не спорю. Прогнулся под деда, не хватило тогда духа пойти против. Но втайне от него продолжал искать тебя и маму. А потом отбросил последние сомнения и отстранил батю от управления Родом, когда узнал все подробности. Никакой жалости и раздумий.

– Получается, одна жена куда лучше трёх или двух? – неожиданно для отца спросил я. – Никто ревновать не станет?

– А что, приглядел ещё одну невесту помимо Великой княжны? – добродушно рассмеялся тот.

– Захарьины проявляют нездоровую активность, – я сам не ожидал от себя, что подниму этот вопрос. Значит, волновал он меня куда больше, чем предложение Арины Голицыной. – Мне кажется, Нину подталкивают на связь со мной.

– Хм, – Глава выглядел растерянным и одновременно сосредоточенным. – А зачем? Не ошибаешься ли ты в выводах? Может, ты понравился девочке, вот она и любыми способами пытается обратить на себя внимание.

– Я же тебе не рассказывал… Захарьиным дали разрешение на культивацию Источника.

– Ни хрена себе, – непроизвольно вырвалось у отца. – А вот уже очень интересно. За какие заслуги, спрашивается? Не за то ли похищение, в котором тебя проверяла ГСБ и люди Брюса?

– Я тоже об этом долго думал и пришёл к такому же выводу.

– Тогда логика в поведении Василия Романовича проглядывается. Ему могли дать указание проверить, как твой Дар воздействует на искру девушки, пусть и не «раскаченную». Захарьины – древний род, только почему-то не получивший в своё время Источник. Вот и выбрали симпатичного кролика для эксперимента.

– И что делать, если она попытается затащить меня в постель? – я густо покраснел, радуясь темноте.

– Как что? Становиться мужчиной, – улыбнулся папаня.

– Нет, я не об этом… Ну, понятно, что происходит в таких случаях, – сбился я, ощущая, как пылают щеки. – Я в другом смысле. Как отразится эта ситуация на взаимоотношениях между нашими семьями? Использовать девчонку и потом бросить – как-то неправильно. А потом, реакцию Захарьиных ты представляешь? Вдруг они сразу зацепятся за возможность породниться с нами? Начнут давить, шантажировать…

– Шантажировать Мамоновых? – хмыкнул князь. – Сильно для Захарьиных, чересчур сильно… В общем, не задумывайся особо о последствиях. Ты антимаг, тебе позволено больше, чем другим. Ну, а если вдруг у тебя появятся чувства к Нине, поженим. Но тогда, увы, тебе придется обеспечивать двух жён, а то и больше.

Я что-то промычал в ответ, понимая, что сам попал в ловушку, поставленную на отца.

– Видишь, сам на верном пути находишься, – отец похлопал меня по плечу и допил чай, после чего выплеснул остатки на землю. – Мстиславские хотят убедиться, что антимагия не принесёт вреда Лидии в вашей супружеской жизни.А для этого любые средства хороши, и плевать на чувства молоденькой девушки, вынужденной подчиниться взрослым.

– Скотство, – возмутился я.

– Не скажи, – возразил князь. – Обычная практика. Такое частенько проделывали, когда проверяли некоторые способности одарённых. Подбирали подходящую девушку из благородной семьи, не претендующей на высшие посты, и таким образом получали необходимую информацию. Захарьины уже извлекли огромную выгоду из провокации ГСБ. Через два-три поколения в Роде появятся неплохие одарённые. С помощью селекции отшлифуют Дар. Интересно, какую Стихию даст им Источник?

– Нина говорила об Огне, но я подсказал ей, что лучше всего получится выпестовать Воду.

– Неужели ты ещё можешь видеть перспективу Источника? – обрадовался отец.

– Уничтожить, зажечь и увидеть, – кивнул я. – Но с последним ещё не уверен.

– И я должен тебя бросить в этой чёртовой лесотундре! – прошептал огорчённый родитель. – Не прощу себе, если ты не вернёшься домой!

– Я, вообще-то, задавал вопрос о целесообразности заводить несколько жён, – пошутил я, сбивая трагичный настрой князя Мамонова.

– А? Да тебе-то можно не волноваться, если, конечно, не хочешь создавать младшую ветвь…

– Хочу, и ты знаешь об этом, – прерываю отца. – И создам! Мне-то, конечно, плевать на то, что будут говорить Мстиславские и другие родовитые семьи, я всего лишь тебя предупреждаю о своих намерениях, чтобы ни ты, ни дядья не мешали мне в дальнейшем, как строить личную жизнь. Мне одной Лидии хватит. Но это единственный раз, когда я пошёл на уступки.

– Тогда придётся выбирать между долгом и любовью, – посерьёзнел тот, нисколько не удивившись моей горячности. – Любовь ты можешь дать одной, а с тремя ты должен разделить долг Рода. Сейчас тебе трудно осознать эти слова, но повзрослеешь – и сам сообразишь. Но честно скажу, насколько этот выбор сложен. И решается он с помощью наложниц. Тогда можно не изводить себя нравственными терзаниями. Но детей от связи с ними ты должен признать как своих.

Я помолчал, осмысливая слова отца. Сразу отметил, что он не стал отговаривать меня от многожёнства, и в то же время мягко намекнул, где могут таиться подводные камни супружеской жизни. Ну и подсказал выбор, как лучше выстроить стратегию укрепления Рода. Стало интересно, а у него самого есть наложницы? Хм, вряд ли. Имея в супружницах таких женщин как княгини Ирина и Елена, я бы остерёгся заводить интрижки на стороне. Хотел спросить про Нину, но благоразумно промолчал. Это теперь моя проблема, решать её предстоит самому, не прибегая к помощи отца. Нельзя показывать свою неуверенность, иначе отец сделает нужные выводы и я потеряю самостоятельность. Всё, дальше я сам. И новый Источник привязать не только к старшей ветке Мамоновых, но сделать так, чтобы он признавал лишь меня, вроде высшего приоритета. Пусть им пользуются, но влиять на рост и силу артефакта буду я. Как это сделать? Есть мысли. Есть.

– Ладно, Андрей, иди-ка спать, – улыбнулся князь, увидев подходящего к нам Алмаза и Роя, и похлопал меня по колену. – Поднимемся рано, чтобы за световой день пройти как можно больше. А насчёт Нины Захарьиной я могу тебе сказать только одно: никогда не пользуйся доверием девушки, если сам к ней не испытываешь влечения. Лучше сразу установить пределы взаимоотношений. Иначе потом хуже будет. Женская месть за оскорблённые чувства очень страшна. Ты даже не представляешь…

Надо же, почувствовал мои колебания насчёт Нины. Когда отец так поменялся? Неужели мама смогла затронуть в нём потаённые струны, превратившие его из сухаря в нормального человека?

Оставив отца с командирами обсуждать завтрашний день, я присел рядом с Куаном и кивнул в сторону леса:

– Не ушли?

– Нет, присматривают за нами, – кореец пошевелил палкой костёр. В чернильное небо взметнулись мириады алых искорок, образовавших причудливый узор в виде лепестков распускающегося цветка. А может, это мне показалось. – До утра будут сидеть.

– Откуда знаешь? – я расстелил неподалеку от костра спальник. Действительно, уже в сон клонит. День выдался тяжёлый, и даже мой возраст не мог ничего поделать с копящейся понемногу усталостью. Отмахали мы от Трёх Великанов уже приличное расстояние, километров двести, наверное. Вон, парни быстро поужинали и уже дрыхнут, похрапывая. Только Батон и Диас бдительно похаживают по периметру лагеря. Алмаз их первыми в дозор поставил.

– Ты забыл, кто я такой? – усмехнулся наставник. – Чувствую их натуру. Звери не видят в нас врагов, но только сделаем неверный шаг – порвут на части. И автоматы не помогут.

– Я вокруг стоянки маячки раскидал, – послышался из темноты голос господина Ломакина. – Не вздумайте шляться ночью где попало. Волки тоже кушать хотят.

Чародей на ветер слова не бросает, поэтому можно спать спокойно. В этот раз я не набивался в стражу. Надеюсь, за время похода мне удалось стать своим для бойцов князя Мамонова, поэтому показывать излишнее рвение – только портить картину. Всё-таки я княжич, а не связанный контрактом слуга. Могу себе позволить расслабиться перед самым тяжёлым испытанием.

Меня разбудил Куан. Он выглядел бодрым, как будто после тренировки. Костёр уже весело потрескивал, пожирая сухой валежник и облизывая огненными языками бока закопчённых котелков. Бойцы деловито перетряхивали свои рюкзаки, готовили оружие к выходу. Серое небо, нависшее над кронами деревьев, грозилось опрокинуть на нас тонны воды. Кажется, сегодня солнца не будет.

– Быстро рубаем и выступаем, – громко произнёс Алмаз. – Как бы дождь нам все планы не испортил.

– А где волки? – я налил себе чай в большую походную кружку, бросил туда несколько кусков рафинада, а на хлеб положил пласт консервированной ветчины. Обычный походный завтрак, когда нет времени на готовку.

– Ушли, – ответил Куан. – Сторожа где-то рядом крутятся, за нами следить будут.

И кумихо оказался прав. Как только мы вышли на открытое пространство, между холмами замелькали серо-палевые спины волков. Они не приближались к нам, но бежали параллельно движению отряда, изредка подвывая. Неужели в их стае тоже есть фамильяр, который взял на себя функцию сопровождающего и следящего? А вот и птичка какая-то появилась. Сделав несколько кругов, она вдруг поменяла направление строго на восток. Алмаз, которого Странник ввёл в курс дела насчёт фамильяра, тут же приказал Паналыку следовать за ней. Отряд постепенно набирал скорость. Шли быстро, натренированные ноги не испытывали никакой усталости. Ландшафт тоже постепенно менялся, стал каким-то бугристым, словно гигантский крот пытался выбраться на поверхность, но по каким-то причинам у него не получилось. Бугры поросли низкорослым стлаником, кривыми берёзками, какими-то кустарниками, облепленными ярко-красной ягодой. А потом мы стали натыкаться на шесты с привязанными к ним обрывками шкур, уже полинявших от снега и дождя. Паналык даже замедлил шаг.

– Предупреждение, – сказал он отцу. – Дальше нельзя.

– Идём, – решительно произнёс князь. – Не бойся.

Через километр мы снова уткнулись в предупреждающий знак. И это были уже не безобидные бунчуки, а череп огромного медведя с торчащими зубами-шильями. Его водрузили на скалистый холм не для устрашения, но для последнего предупреждения. Алмаз, как и отец, был спокоен. Видимо, Диас и Ковбой, ушедшие вперёд, уже рассказали о черепе. Они каждые пять минут отчитывались по рации.

И тут Алмаз поднял руку со сжатым кулаком. Отряд мгновенно остановился.

– Дозор заметил людей, – сказал он подошедшему к нему князю Мамонову, прижимая при этом ладонь к уху, где торчала «капелька» гарнитуры связи. – Три человека, вооружены охотничьими карабинами. То ли местные охотники, то ли мы уже на священных землях. Что будем делать? Аккуратно убрать или переговоры?

– Пойду с Паналыком и Странником, – отец даже не сомневался, как поступить. Он сейчас как будто получил дополнительный заряд энергии, и весь искрился от предвкушения встречи с Небесным Камнем. А, может, в самом деле ему удалось установить незримую связь с артефактом? Лично я ничего не ощущал. – Сухого отправь на холм контролировать обстановку. Возможно, стражники здесь не одни. Если заметит кого-то не из аборигенов – пусть стреляет без раздумий. Здесь кроме наёмников Арабеллы никого быть не может. Передай дозорным оставаться на месте. И ещё… подниму руку – приведёшь япошку.

– Понял, – Алмаз тут же передал сказанное князем Диасу и Ковбою, как раз сейчас наблюдавшим за незнакомцами.

А у меня закрались очень неприятные мысли по поводу будущего нашего пленника.

– Можно, я пойду с тобой? – неожиданно для самого себя спросил отца.

– Нет, – сразу же ответил он. – Оставайся на месте. Алмаз, проследи, чтобы юноша не проявлял излишнюю прыть.

Замолчав, князь посмотрел на меня и вдруг, смягчившись, пояснил:

– Ты со своими способностями только помешаешь, если местные вдруг решат атаковать нас. Тебе не обидно погибнуть столь бездарно?

Справедливо, даже не поспоришь. Радиус моей антимагии значительно расширился, и для аборигенов покажется странным, если я буду топтаться в десяти-двадцати шагах от отца и Странника.

Переговорщики скрылись за холмом, а Алмаз хлопнул меня по плечу и показал знаком, чтобы я шёл за ним. К нам присоединился и Сухой со своей снайперской винтовкой. Мы поднялись на холм, выбрали удобную позицию между разлапистых кустов. Сухой, прильнув к прицелу, сразу же доложил, что видит охотников и идущих к ним отца, Паналыка и чародея.

Алмаз стал осматривать местность в бинокль, и вдруг хмыкнул, не отрываясь от него:

– Не наш ли азиат в виде лисицы в траве мелькает? Вот же ушлый какой.

– Кумихо просто так не обнаружить, – возразил я. – А точно лиса?

– Точно, серебристо-серая шкурка… он?

– Возможно, – не стал я спорить. Ни разу не видел наставника в облике кумихо столь близко. С холма хорошо просматривалась луговина, зажатая между вспученной землёй, по которой в сторону трёх мужчин в меховых куртках с капюшоном шли наши переговорщики. Аборигены расслабленно держали карабины стволами вниз, но их внутреннее напряжение чувствовалось даже здесь, на вершине холма.

– Видишь ещё кого? – почему-то шёпотом спросил Алмаз у Сухого.

– Чисто, – ответил сахаляр. – Или очень хорошо спрятались. Есть у меня подозрение, что кто-то страхует этих охотников.

– Они стражи священной земли, – сказал я. – Видели бунчуки и череп медведя? Паналык рассказывал мне, что таким образом предупреждают чужаков.

– Тем хуже для них, – пробурчал Алмаз, водя биноклем справа налево. – Георгий Яковлевич от своего не отступится, даже если придётся убить стражей.

– Тогда за нами устроят охоту и всех перебьют, – предупредил Сухой. – Будут преследовать до последнего человека. Не хотелось бы…

– Не бзди, Соколиный Глаз, прорвёмся, – пошутил командир и замер, уставившись на переговорщиков.

Разговаривал, конечно, Паналык, то и дело вытягивая руку в том направлении, где нас ждал древний артефакт. Стражники что-то спрашивали, качали головами, а потом неожиданно все уселись на землю. Аборигены достали трубки, раскурили их, и беседа продолжилась.

– Интересно, – хмыкнул Сухой, не отрываясь от прицела. – Неужели договорились?

Я с напряжением ждал, чем всё закончится. А что будет, если нас не пропустят? Неужели проигнорируем предупреждение местных стражей, после чего убить всех святотатцев станет делом чести? Сухой прав. Алеуты ничем не отличаются от якутов, тунгусов и эвенков в плане общения с духами и в сохранении традиций, где нет места пришлым. Взять ту же легенду о Золотой Бабе, которая до сих пор будоражит людей от Урала до Западной Сибири. Вроде бы она есть, а никто её в глаза не видел. Но я подозреваю, что дыма без огня не бывает, и золотого идола тщательно скрывают от людских глаз, от тех, кому не положено видеть сакральный артефакт. Только Хранители имеют право лицезреть сие чудо.

Я немного отвлёкся, размышляя, как лучше добраться до того озера, как Алмаз хмыкнул:

– Расходятся. Сухой, не расслабляйся.

– Понял, – снайперу можно было и не напоминать. И пока отец, Паналык и Евгений Сидорович вместе с присоединившимися к ним Диасом и Ковбоем не скрылись за холмом, он так и продолжал контролировать открытое пространство.

Через десять минут, когда стражи исчезли в подлеске, Алмаз дал приказ возвращаться. Отец уже ждал нас с нетерпением. Паналык выглядел сосредоточенным, но никак не испуганным. Господин Ломакин, как и подобает магу, сохранял степенность и спокойствие.

– Ну что, как всё прошло? – не выдержал я и сел напротив отца. Бойцы разошлись по сторонам, контролируя подходы к стоянке.

– Нам сказочно повезло, – ухмыльнулся князь. – Это и в самом деле стражи. Резкие ребята. Сначала сказали, что ни одна нога чужака не должна осквернять священные земли коюкон, и предупредили о проклятии духов. Но как только Паналык сказал, что их послал шаман… как его… Кутугин…

– Кытугйин, – поправил его парень.

– Ага, он самый… Так они сразу заинтересовались, зачем нам нужно к Слезе Неба? Это озеро, которое ты в своих астральных путешествиях видел, как мне кажется. Пришлось им рассказать, что я веду туда сына обрести потерянную Силу и снять чёрное заклятие.

– Да? – я почесал затылок. Ловко папаня мою беду в общую пользу обернул. – И они поверили?

– Конечно, – засмеялся отец. – Про чёрное заклятие они хорошо знают. Оно лишает человека Дара, убивает искру. Если шаман узнаёт, что родившийся ребёнок в каком-нибудь поселении станет его конкурентом, он любыми способами старается воздействовать на искру.

– Как в моём случае, – поражённо произнёс я. Давняя история с чёрной статуэткой заиграла новыми красками. Правда, появился вопрос, а кто так сильно испугался моего рождения?

– Именно, – кивнул князь Мамонов. – Слеза Неба находится на священных землях, но пройти туда можно. Место там интересное, возвращает Силу. Шаманы об этом знают, поэтому периодически туда наведываются и другим дают. Но за определённую плату. Хорошие люди.

– Боюсь даже спросить, какую плату они потребуют, – поёжился я, а Евгений Сидорович печально улыбнулся.

– Жертва, – спокойно ответил отец и оттянул левый рукав куртки. – Через час мы должны уйти отсюда, принеся жертву духам. Только в таком случае стража пропустит нас.

– Японец? – у меня во рту сразу пересохло. – Ты для этого приказал тащить его с нами? Ты знал?

– Не знал, но догадывался, – отец невозмутимо посмотрел на чародея. – Евгений Сидорович подсказал, что такая ситуация может возникнуть. Мы отдадим пленника страже и пойдём дальше. Слеза Неба находится в пяти часах отсюда. Мы уже рядом, сын, оцени этот момент. Или пирата пожалел?

Я пожал плечами. Подобными вывертами судьбы меня было не смутить. Дураку понятно, что япошку вели не просто так. Крутились такие мысли в голове, крутились. Только жертвовать пленником предполагалось возле Небесного Камня. Разбудить Источник, пролежавший в земле почти половину тысячелетия, не просто. Нужна кровь. Много крови. Своей или чужой – неважно. Своя, конечно, лучше. Сразу можно привязать артефакт к себе. Даже не представляю, как будем справляться с Источником.

– Молодец, что не рефлексируешь, – одобрительно кивнул отец. – Даже если неприятно, не показывай свои переживания. Просто подумай о себе, семье, Роде, будущем клана, который станет твоим защитником. И об узкоглазом подумай. Что тебе дороже?

– Надеюсь, его не будут убивать при нас? – проворчал я, не собираясь вступать в полемику с отцом. Ну, прав он, чего скрывать.

– Вряд ли, – Евгений Сидорович вышел из задумчивости. – Сакральную жертву будут готовить к ритуалу, чтобы умилостивить духов. Мы к тому времени уже будем возле Слезы Неба.

– Алмаз, у нас не завалялся пистолет с парой магазинов? – неожиданно спросил отец командира группы. – Надо будет преподнести дар стражам. Они так смотрели на оружие Ковбоя, что я сразу понял, как можно задобрить местных духов.

– Так пусть Ковбой и отдаст, – тут же нашёлся Алмаз, не обращая внимание на возмущённое сопение бойца.

Зато Вискарь был доволен. Не ему одному расставаться с огнестрельной игрушкой. Ковбой, поворчав для приличия, что у него нет запасного оружия, всё-таки не посмел перечить приказу князя.

Ничего не подозревающего японца взяли в плотное кольцо и повели на обмен. Стражи уже ждали нас на том же месте. Только теперь с ними был ещё один персонаж в меховой шубе и с кожаным обручем на голове, украшенным чёрно-белыми перьями. И возраст не определить. Но лет пятьдесят ему точно было. Шаман. Сколько их уже на моём пути встречалось?

Шторм и Вискарь подвели японца к стражам, и тот внезапно понял, что его жизнь круто меняется, и не в лучшую сторону. Он завопил на своём языке, упоминая Аматерасу, самураев и банзай. Бедняга со страху разума лишился, наверное. Шаман подошёл к нему, внимательно взглянул в глаза и неожиданно ткнул указательным пальцем чуть выше переносицы. Вако обмяк, взгляд его остекленел. Два стража подскочили, схватили его за руки и быстро повели в подлесок. Там у них, наверное, находился лагерь, из которого они следили за тропой. У меня мелькнула надежда, что с вако ничего страшного не случится. Он всё-таки не белый человек, авось аборигены за своего примут.

Шаман с бесстрастным лицом обвёл наш отряд и вдруг вздрогнул, увидев меня за спиной отца. Приложил руку к сердцу и неожиданно склонил голову. А через мгновение снова надменно распрямил плечи. И что это было? Почувствовал незримое присутствие Геванчи и Кытугйина?

Ковбой выступил вперёд и протянул оставшемуся стражнику пистолет с двумя запасными магазинами. Шаман удовлетворённо кивнул, мельком посмотрев на хищно-вороненую сталь «глока». Оружие перекочевало в руки довольного охранника священных мест. Но больше всего радовался старик, когда Паналык с почтением преподнёс ему зажигалку. Кстати, отцовскую. Она работала на магическом кристалле, а не на бензине или газе, что делало её весьма ценным подарком. И шаман этот момент прочувствовал.

– Принимаю дар Несущего пламя, – негромко произнёс старик, а Паналык старательно перевел. – Духи довольны. У тебя два дня, большой вождь, чтобы помочь своему сыну. Потом вы покинете священное место.

В полном молчании мы разошлись друг с другом. Однако я ещё долго чувствовал пристальный взгляд в спину. Через какое-то время неприятное, скребущее позвоночник ощущение исчезло, сразу дышать легче стало. Шаман, гад такой, мог послать лазутчика, чтобы тот проследил за нами до самого озера. Активировал амулет, отражающий любое магическое воздействие, и теперь его фиг обнаружишь.

А потом пошёл дождь, мелкий и нудный. Он сразу скрыл в пелене непроницаемой мороси окружающий нас ландшафт. Но я узнал эти места, хоть сейчас и не светило солнце. Холм, на который мы взобрались, был тем самым, откуда мне довелось лицезреть прилегающий к Слезе Неба луг. Вдали мелькнули серо-палевые спины волков. Вот же зверюги! Так и шли с нами, ловко прячась в густой траве, уже тронутой приближающейся осенью.

– Мы на месте, – сказал я громко, и все вдруг разом выдохнули, словно сбросили огромную тяжесть, лежавшую на плечах с той минуты, как мы на «зодиаках» вошли в дельту реки Шактулик. Даже Паналык с благоговением взглянул на меня, а потом опустился на колени и стал что-то шептать, благодаря, наверное, своих духов.

Да что тут говорить, мы чертовски устали, даже не сделав и половины дела. И отец, и я с Евгением Сидоровичем понимали это.

– Не расслабляемся, – привёл всех в чувство князь Мамонов. – Андрей, давай вперёд, смотри по сторонам, вдруг увидишь какую аномалию.

– Как её искать? – удивился я. – Даже не представляю.

– Ты очень похож на Добра, а значит, тебе передалось его умение «видеть» Источник, – нелогично произнёс отец. – Просто смотри. Аномалия сама себя обнаружит. Алмаз, выдели княжичу охрану. Пять-шесть человек самых ловких.

– Они все ловкие, – проворчал командир. – Вискарь, Викинг, Резкий, Ковбой и Диас – идёте с Андреем Георгиевичем, отвечаете за него головой. Разрыв с основной группой не больше километра на визуальном расстоянии. Остальным быть наготове.

И мы неторопливо спустились с холмов в низину, ёжась под моросящим дождиком. Снизу тоже было мокро. Высокая трава, тянувшаяся чуть ли не до озера, кое-где желтилась проплешинами. Само же озеро стало похоже на закипающую воду в котле, с близких гор клубами спускался туман.

– Как бы не накрыло нас, – с тревогой сказал Викинг, поудобнее перехватив автомат. – Ничего не увидим.

Что есть – то есть. Я тоже об этом подумал, с напряжением всматриваясь в вперёд. Туман сорвёт нам поиски, придётся торчать здесь до тех пор, пока не отыщем Источник. Отец отсюда не уйдёт даже несмотря на предупреждение шамана.

Ну и где эта чёртова аномалия? Каким образом она должна проявить себя? Может, запустить какие-нибудь энергетические конструкты, чтобы Камень среагировал на них? Или хотя бы веточки в руки взять, наподобие тех, которыми лозоходцы воду ищут.

Неожиданно слева от меня промелькнула какая-то тень, прошуршав в траве – и сразу же в то место повернулись стволы автоматом. Куан, как ни в чём не бывало, выпрямился во весь рост, отряхнулся и подошёл к нашему маленькому отряду.

– Чёртов кумихо, – выругался Резкий. – Бессмертный, что ли? Пугаешь людей.

– Ты где был? – полюбопытствовал я, отвлекшись от созерцания пустошей.

– Следил за стражами, – спокойно ответил наставник, не глядя на бойцов. – Один из них шёл за нами, но я его испугал, заставил вернуться в лагерь.

– Наверное, в штаны навалил, – хохотнул Вискарь. – Надеюсь, сюда они не сунутся?

– Теперь – нет, – Куан пристроился рядом со мной и замолчал, понимая, чем я занимаюсь.

Через полчаса неторопливого хождения по кругу, вправо и влево у меня заслезились глаза. Всё-таки территория обследования чересчур большая. Я был в отчаянии, потому что не мог уловить признаки аномалии. Да и была ли она? Прошло столько лет, Источник погребён под толстым слоем земли и не может активироваться.