Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 26 страниц)

– Привал, – коротко произнес он, снимая с плеча карабин, а после него – рюкзак. Отхлебнул из фляжки, обтянутой чехлом из шкурки, пополоскал во рту и выплюнул. – Уже тёплая. Поменять надобно.

Проводник скинул чехол, чтобы не замочить, вылил старую воду и наполнил её свежей из ручья. Бойцы без излишней торопливости сбросили с плеч свои рюкзаки, кто-то уже с наслаждением плескался в ледяном ручье, кто-то по совету Сохатого обновлял содержимое своей фляжки.

Никита с Владимиром уселись в сторонке от бойцов и расстелили на траве карту.

– Фока, не уделишь пару минут? – окликнул князь проводника.

«Ого! Оказывается, у Сохатого имя есть», – весело подумал Никита, глядя на высоченного потомка Ермака, как утверждал сам проводник. Если это и красивая легенда, не стоит отнимать её у человека, свято верящего в то, что в нём течет кровь великого казака-первопроходца.

– А чего ж не уделить? – Фока улегся между князем и бароном, внимательно окинул взглядом карту. Палец его уверенно ткнулся в зеленое пятно с синими прожилками и коричневыми горизонталями высот. – Если мы проскочили между болотинами, форсировали Ерву, то находимся где-то здесь. Точно не скажу, пока не увижу ориентиры. Мой дед ходил в этих местах, золотишко мыл. Метки оставлял. Вот чую я, молодежь, что варнаки обосновались на старых приисках.

– Плохо ли это? – не обратил внимания на вольность проводника Владимир. В походах и отец разрешал своим людям общаться с ним по-простому, но не переходя границ дозволенного.

– Так с какой стороны посмотреть, – смешно поиграв густыми бровями, Сохатый улыбнулся. – Для обычных старателей опасно в те места соваться. Там мелких болот россыпью, замучаешься продираться через них. Ну и варнаки, если секреты расставили, не дадут подобраться. А мы аккурат через между топями пройдем. Главное, медвежью башку найти. Дальше легче будет.

– Медвежью голову? – удивился Никита. – Череп, что ли?

– Нет, гора, похожая на медвежью голову, – хмыкнул Фока. – Её трудно не заметить. Кто знает, всегда болото пройдет без проблем.

– И сколько еще идти?

– Сутки. Завтра к вечеру будем на болотах, отдохнём, подготовимся, а утречком начнем переправляться. Выведу вас, княже, точнёхонько на штольни.

Через полчаса отдохнувший отряд снова втянулся в ритм похода. Фока всё так же неутомимо шел впереди, но Никита обратил внимание, как проводник чаще стал крутить головой, словно искал какие-то ориентиры. Так и было. Изредка останавливаясь, он подходил к замшелым кедрам и тер заскорузлой ладонью по белесому «пятаку», оставшемуся от ударов колотом, а потом уважительно похлопывал по морщинистой коре. Владимир ничего не говорил, только переглядывался с Никитой, поправляя на плечах лямки рюкзака. У обоих в глазах стоял только одни вопрос: найдёт или не найдёт?

Сохатый пояснил, что они вышли на старый кедрач, который уже заброшен шишкарями. Матерые деревья тяжело покачивали кронами, на которых созревали шишки чуть ли не величиной с мужскую ладонь. То и дело на них взбегали бурундуки. Полосатые проказники без страха глядели на невиданных двуногих существ чёрными бусинками глаз, и попискивали, предупреждая своих собратьев. Тишину дремучей тайги нарушал только верховой ветер, умиротворенно шумя в разлапистых игольчатых ветвях.

– Тут в округе несколько охотничьих деревень было, – сказал Фока. – В кедрач ходили семьями, на зиму запасы делали.

– И где они сейчас? – спросил кто-то из бойцов, шедших позади него.

– Лет шестьдесят уже все переселились поближе к обжитым местам. Худо здесь стало. Дикие старатели сначала повадились сюда ходить, а потом и каторжане беглые пронюхали про золотишко. Помню, малой был, мужики наши рассказывали, сцепились крепко обе банды, стрельба стояла несколько дней. Старатели, мало что многочисленнее были, а всё равно уступили. Злости им не хватило, или звериной жестокости – ушли с большими потерями. А варнаки осели на одном из приисков. Больно удобное место для схрона. Потом бабы непутные к ним потянулись, так и образовалась деревенька в глухомани. «Иваны», когда прослышали про это дело, эмиссаров своих сюда засылать стали, золотишко в карманы воровскому обществу потекло…

Никита покачал головой. В хозяйстве Владимира Строганова образовалась плесень, да такая серьезная, что нынешний поход сам Перун велел организовать. С воровским общаком все ясно: его не здесь держат. Золото, скорое всего, переплавляют на прииске, после чего те же эмиссары увозят его в более надёжное место. Вопрос в другом. Почему князь Строганов-старший не зачистил гнездовище? Версий можно было выдать больше десятка, но каждая из них – всего лишь недоказуемое предположение. По напряженной спине Владимира Никита четко читал раздражение и такое же непонимание.

Фока-Сохатый говорил вполголоса, но его слышали и наполнялись сознанием, какое дело предстоит провернуть. Проводник оказался хитрым психологом. Обрадовавшись неожиданному предложению показать князю Турскому дикие прииски, он мгновенно просчитал последствия. И даже хотел предложить помощь в виде десятка охотников, жаждущих справедливого наказания бандитам, контролирующим огромную территорию малонаселённой тайги. А ведь где-то здесь племена вогулов обитают. Или тоже ушли на новые места от греха подальше?

– Надо брать «языка», – чуть повернув голову, сказал Владимир, не останавливаясь. – У меня под боком, оказывается, русская каморра жирок нагуливает. Собственные финансовые потоки образовались.

– До каморры еще далековато, – усмехнулся Никита, опустив козырёк камуфляжной кепи пониже. Солнце поднялось довольно высоко и теперь било в глаза со всей дури даже через раскидистые кроны сосен и кедров. – Но к тому идет, если некие эмиссары зачастили.

– Надо вылавливать организаторов, – яро продолжил развивать тему молодой князь. – Через них накрывать всю сеть. Я помню, как ты рассказывал про Вычегду.

– Там другое, – вздохнул Никита, ловко ныряя под толстой сосновой ветвью, выпершейся на тропу наподобие шлагбаума. – Бельских взяли под микитки сразу и надёжно, потому что против императорского клана рискованно открыто вставать. А воры не придерживаются никаких кодексов, кроме своих. Это та же китайская триада, с которой мне довелось столкнуться. Боюсь, когда мы разгромим прииск, к тебе заявятся гости с претензиями.

– Воры? – изумился Строганов-Турский. – Что, вот так и заявятся?

– Говорю же, у них иные понятия о чести, иные законы. Надо играть по их правилам, и тогда в тылу у тебя будет спокойно.

Владимир глубоко задумался. Да так, что до самого вечера шел молча, автоматически передвигая ноги по мягкому хвойному ковру, оставшемуся с прошлой осени. Как-то незаметно отряд увеличил темп движения и к закату вышел к хаотично наваленным поперек тропы камням. Никита уловил едва слышный звон текущей воды.

– Каменный ручей, – пояснил Фока. – Значит, идём правильно. Скоро должна быть полянка, на которой и заночуем.

– Может, воды в котелки набрать? – предложил Москит. – Чтобы сразу на огонь поставить.

– Попробуй, – ухмыльнулся проводник. – Еще никто до воды добраться не мог. Вроде бы вот она, журчит под ногами, а не ухватишься. Не ссы, боец. На стоянке есть вода. Здесь, в тайге её много, даже искать особо не надо.

Перескакивая через сухие валуны, под которыми издевательски звенели потоки невидимой воды, отряд перешел на другую сторону и углубился в лес. Фока уверенно довёл его до поляны, где и расположились на ночь. Владимир выставил два сторожевых поста: со стороны ручья и впереди, где колыхался молодой ельник.

– Низина пошла, – предупредил Сохатый. – Завтра заранее приготовим шесты. Можем в любой момент в болото забрести.

– Что у тебя по меткам? – спросил Владимир.

– Идём правильно. Тропа старая, неприметная. Не переживай, княже. Раз к болотинам вышли, значит, не сбились с пути.

Уверенность Сохатого передалась и бойцам. Уже никого не напрягало, что приходилось идти по зыбунам, когда почва опасно колышется под ногами, или обходить, казалось бы, безобидные участки леса. В тайге, как пояснил Фока, у всего есть хозяин. Вогулы, например, предупреждают об этом черепами животных или берестяными масками на деревьях. Лучше заранее свернуть с тропы, обойти запретную территорию, чем навлечь на себя недовольство местных аборигенов за потревоженных духов.

Сохатый повеселел. Он даже показал Владимиру и Никите зарубку в виде вилки с двумя зубцами, уже поблекшую от времени.

– У прадеда были свои хитрые знаки, – пояснил проводник, когда они, запыхавшись, поднялись на невысокий голец, поросший редким ельником посреди огромных валунов. – Вилка, стрелка, перекрещенные стрелки. Каждая из них предупреждала, что находится впереди.

– Вилка – это болота? – спросил Владимир, подставляя разгорячённое лицо свежему ветру, высушивающему пот. Хорошо, мошку сдувало напрочь.

– Внимательно слушаешь, княже, молодец, – похвалил Фока. – Мы же к болотам идем. А еще это два пути. Один зубец чуть длиннее другого, обратил внимание?

– Левый путь длиннее, – хмыкнул Никита, уже ничему не удивляясь. В этакой глухомани люди за кажущейся простотой прятали глубокие смыслы своего бытия.

– По нему и пойдём, Никита Анатольевич, – к волхву проводник почему-то обращался именно так, и никак иначе. Возможно, он ощущал исходящую от Назарова невидимую Силу, совмещавшую в себе дар разных по своей сущности богов: Перуна и Велеса. И по своему природному любопытству пытался разгадать немыслимую для собственного восприятия загадку гостя. Что-то он знал, а о чем-то догадывался. – Аккурат к Медвежьей башке и выйдем.

Спустившись с гольца, отряд подобно труженику-червяку вгрызался в таёжную глухомань, пока не уткнулся в черную безмолвную гладь воды, кое-где заросшую ряской, а где-то поблескивавшую кроваво-красными отблесками заходящего солнца.

– Ну вот мы и на месте, – выдохнул Фока, прислонив свой шест к березе. Потом скинул рюкзак. – Дальше не пойдём. На сыром месте плохо спать. А здесь взгорок.

– Разбиваем лагерь, – приказал Владимир, – готовим ужин и спать.

– Княже, надо бы «птичку» запустить, – подошел к нему худощавый молодой парень, единственный в отряде кто носил очки. В боевом крыле молодого рода он имел должность оператора БАС (беспилотных авиационных систем). Строгановы одни из первых стали использовать новомодное техническое направление в своих делах.

Никита порадовался за друга. Он уже оценил возможности «птичек», когда с их помощью разгромил боевиков Инквизиции, и считал правильным использовать подобные технические новинки для пользы Рода.

– Запускай, – разрешил Владимир. – Только аккуратнее. Нырнет в болото – считай, пропало. Сколько «птичек» взял?

– Три.

– Молодец, Макс, соображаешь. Одной здесь не обойдемся, чую.

Оператор расцвёл в улыбке и чуть ли не вприпрыжку побежал к своему рюкзаку, где находилось всё необходимое для оперативной воздушной разведки: планшет, пульт управления и сами «птички» в разобранном виде. Остальные привычно занялись обустройством лагеря. Москит и Лязгун нарубили лапника, чтобы не лежать на голой земле. Шалаши не строили, так как у каждого был теплый спальник. Да и зачем, если стоянка всего лишь на ночь, а дождя не предвидится. Нагаец подтвердил, что и завтра будет жаркий день, а вот потом духи могут наслать плохую погоду.

– С погодой, думаю, разберёмся, – не стал волноваться Владимир. – Ты сможешь аккуратно увести дождевой фронт в сторону?

– Могу и обрушить его на место дислокации базы, – пожал плечами Никита. – Надеюсь, это не понадобится.

Пока не стемнело, бойцы вырыли в земле яму, чтобы там развести костёр. Потянуло дымком, над маслянистой поверхностью болота устало звенели комары, где-то на той стороне прокричала сойка.

Один из постов выставили на тропе, чтобы обезопасить себя от внезапного нападения с тыла. Тайга не безлюдная, как на первый взгляд кажется, и Фока побаивался, что кто-нибудь мог увидеть пробирающийся к болоту отряд. Всё-таки лето, грибники, ягодники, золотоискатели – кого здесь только нет.

Второй дозор спрятался под разлапистыми кустами ивняка, вплотную подходящими к берегу. Можно сказать, парням повезло. Со стороны болота вряд ли кто-нибудь мог подобраться, кроме сильного мага, который мог использовать весь свой арсенал для плетения магоформ невидимости. Только зачем ему подобные хлопоты? Да и есть ли он среди беглых каторжан? Уж это вряд ли, но боевой устав не зря написан кровью, что очень хорошо понимал Никита, да и Владимир успел сполна хлебнуть походной жизни.

Ночь прошла спокойно, разве что каждые четыре часа менялись посты. Ни тоскливые песни болотной выпи, ни хор лягушек не смогли нарушить крепкий сон уставших мужчин. Никита проснулся одним из первых, спустился к воде, чтобы помыться, и увидел Фоку, вглядывавшегося в туманную зыбь, покрывшую болото.

Не отвлекая проводника от созерцания жуткой красоты, раскинувшейся на многие километры, волхв разделся до пояса, присел и осторожно разогнал рукой ряску с поверхности воды. Зачерпнув её ладонями, начал умываться, покряхтывая от удовольствия.

– Хороший день будет, – сказал Фока, подойдя к нему. – А вот к вечеру начнет затягивать. Поспешать надо. Завтракать лучше сухпайком, а как дойдем до Медвежьей башки, можно и горячим отобедать.

– Как скажешь, ты у нас главный по тайге, – усмехнулся Никита, вытираясь армейской майкой. Ничего, на свежем ветерке высохнет быстро. – Но я бы не рискнул лезть в топь сейчас. Туман.

– Развиднеется – и пойдем, как раз воины успеют поесть, – твёрдо ответил проводник.

Над болотом пронёсся свежий ветерок, разгоняя плотное одеяло тумана, и сразу стало видно, как наливаются красками восходящего солнца облака на востоке. Владимир приказал сворачивать лагерь, и бойцы довольно быстро уничтожили следы своего пребывания, и выстроились на берегу с шестами. Попрыгали, проверяя амуницию, и как только Фока вошел в воду, потянулись за ним.

Никита опасался только одного. Проводник мог запросто сбиться с пути, который однажды проложил через эти топи его прадед. Да и по словам Фоки, он здесь был последний раз пять лет назад. Что значила потеря тропы на болоте – напоминать не нужно. Поэтому волхв готовился к любому развитию ситуации, создавая скрипты разных уровней, чтобы вытащить отступившихся на твердую поверхность. Вспоминал, как вляпался по своей глупости в подобное болото в Курляндии. Стыдно признаться, насколько он растерялся, поддался панике и не смог быстро сформировать скрипт, позволявший удержаться на плаву. Только и получилось послать через астрал сообщение своей Берегине. А через пять минут барахтанья в грязной воде к нему подплыл Николас…

Отбросив в сторону глодавшие его мысли, Никита зашагал увереннее следом за Москитом. Они решили с Владимиром, что не следует двум одаренным находиться рядом во избежание одновременной потери командования. Поэтому сейчас за спиной волхва пыхтел Лязгун, опираясь на вагу. Непривычно парню в таких условиях, но зато какая тренировка выносливости! После ранения он уже оправился, физическую форму набрал, поэтому и рвался так вместе с Никитой.

Останавливались дважды, просто перевести дух. День уже был в самом разгаре, над головой роилась мошка, от испарений тяжело дышалось, но уже по цепочке передали, что впереди просматривается берег. И в самом деле, через полчаса в просвете между плотными рядами сосен и лиственниц мелькнула темно-серая скальная громада, похожая на медвежью голову. На её неровной макушке торчало несколько деревьев, а остальная часть была покрыта плотным моховым ковром. Валунные вывалы периодически скатывались вниз, постепенно пробивая коридор в густом ельнике до самой кромки болота.

К этой кромке Сохатый и вывел отряд. Перемазанные коричнево-черной жижей, искусанные комарами и мошкой, бойцы выходили на берег и расходились по периметру, беря на прицел таежные заросли, подступавшие к топи. Хоть и уставшие, они знали, чем грозит даже минутная расслабленность. Могли беглые варнаки устроить здесь дозор? А почему бы и нет? Разве среди каторжан нет людей с тактическим мышлением? Несмотря на то, что очкарик Макс провёл разведку, успокоив князя Владимира, что в радиусе нескольких километров нет ни души, могло произойти всякое.

– Можно сказать, почти пришли, – Фока был доволен больше собой, чем фактом завершённого пути, что не сбился и не погубил отряд. – Командуйте, княже, отдых.

Глава 2

Салерно, Италия, июль 2016 года

Освежающий бриз с залива лениво шевелил прозрачно-кружевные тюлевые занавеси на огромной террасе, с которой просматривалась спокойная гладь залива, облитая солнечным светом; полуобнаженные одалиски в золотистых лифах и в невесомых струящихся тканях, обернутых вокруг бёдер, кружились на фоне морской лазурной глади в каком-то непонятном танце, до которого не додумался бы самый маститый хореограф. Симбиоз египетских мистерий и восточных танцев загадочным образом притягивал взор трёх мужчин, расположившихся в мягких кожаных креслах вокруг столика, заставленного разнообразными фруктами и легкими салатами из морепродуктов, а наполненные терпким пурпурно-рубиновым Dolcetto бокалы ловили отражение бликов воды из миниатюрного фонтана, умело вписанного в интерьер богатого дома на виа Рома. Едва слышимая музыка и нежный звон монистов на запястьях и щиколотках танцовщиц не мешали беседе.

– Мне очень не нравится позиция, в которую нас загнали русские спецслужбы, – аккуратно отпив вина, пожилой мужчина с отливающей серебром сединой в коротких волосах и с благообразной щетиной, за которой постоянно ухаживал нанятый на службу брадобрей, поставил бокал на стол и отщипнул от грозди винограда налитую соком ягоду. Покрутил её в руках и положил в рот. – Очень не нравится, Роберто. Ты, как мой шеф-секретарь, прозондировал ситуацию? Каких мне ещё проблем ожидать? Вторая и четвертая капитулы обезглавлены, боевое крыло уничтожено практически полностью. По секретным каналам пришло предупреждение, что меня с усердием ищут люди, за которыми стоит северный Орден. Как думаешь, угроза реальная или кто-то из моих коллег намеренно раздувает панику?

Тот, к кому обращался пожилой мужчина, являвшийся хозяином роскошной виллы, не проявил на своем лице ни капли раскаяния или вины. Он хорошо знал своего патрона. Как-никак, двадцать лет рядом с ним, дорос до шефа-секретаря, фактически правая рука Высшего Лорда Ордо Маллеус, незаменимый человек в строгой иерархии магической Инквизиции. Роберто лишь на мгновение прикрыл глаза, взял тарталетку с нежным паштетом, украшенную листочком базилика, откусил половину и положил обратно на блюдце, небрежно вытерев пальцы о салфетку. Незнакомый человек, будь он приглашен к столу, заметил бы, что у секретаря на правой руке не хватает мизинца и безымянного пальца. Впрочем, он и без них управлялся прекрасно.

– Подобным заявлением вы меня обижаете, милорд, – ответил он напряжённо ждущему Высшему. – Агентурные каналы находятся в моём ведении, поэтому ни одно сообщение не проходит мимо. Полагаю, вы реанимировали старые связи, оставшиеся с тех пор, как стали Высшим Лордом. Очень неосмотрительно, милорд. Среди них могут оказаться предатели. Вспомните Солеру. Думаете, его смерть была естественна?

– Вряд ли, – пробурчал Джакомо Скалигер, покачав седой головой. – Хотя, все в открытую говорили о том, что он был излишне горяч в любовных утехах. Не смотри на меня, Витторио, с едкой усмешкой. Я твои мысли читаю как открытую книгу. В отличие от Солеры я в постели не веду себя как молодой жеребец. Такую смерть, безусловно, хотят множество мужчин в мире, но есть исключения…

– Я ничего такого не подумал, милорд, – улыбнулся самый молодой из всей троицы черноволосый мужчина с обволакивающим как прозрачные воды лагуны взглядом синих глаз. Его мягкая и волнистая шевелюра волнами спускалась на плечи; под цветастой рубашкой просматривалось мускулистое натренированное тело. Витторио являлся начальником семейной охраны, и в его ведении находилась не только вилла в Салерно, но и огромный особняк в Вероне. Приходилось регулярно мотаться между двумя городами, чтобы контролировать работу своих людей, и заодно успокаивать Высшего, что с семьёй всё в порядке. – Наоборот, восхищён вашей физической силой и неутомимостью.

– Не льсти, все равно боишься, как бы я не испустил дух в спальне, – погрозил ему пальцем Скалигер и с удовольствием отпил вина. – Так что ты хотел мне сказать, Роберто?

– С учетом последних событий Орден находится в крайне шаткой ситуации, когда и Ватикан может начать расследования нашей деятельности. Папа Лев уже подписал бумаги для формирования Комитета по выявлению злоупотреблений. Нас это касается в первую очередь.

– Строцци совсем спятил, – не удивился услышанному Высший, разглядывая массивный перстень с изумрудом на правой руке. Он уже получил по независимым каналам информацию о возне в папском секретариате после указа Льва XIV. И сильно подозревал, что подтолкнули нового Папу к серьёзному расследованию проклятые русские. Недаром в последнее время оживился их дипломатический корпус. – Вот что, Роберто, устрой мне с ним встречу.

– Боюсь, это будет очень сложно, – покачал головой шеф-секретарь. – Как только я выйду на Папу, меня тут же возьмут под негласное наблюдение.

– А ты постарайся, – вкрадчиво произнес Скалигер, переходя на свистящий шёпот, словно рассерженная змея, выползшая из-под кресла. – Я не требую незамедлительного результата, но работу начни прямо сегодня. И зачем тебе светиться в Ватикане? Выйди на Луиджи Гросси, надави на него или пообещай преференции – в зависимости от того, как он будет реагировать на просьбу – и пусть он организует аудиенцию где-нибудь в глухом уголке, например, в Барреа. Там прекрасное горное озеро, форель изумительная. А может быть, пусть он сам приедет? Да, пока не беспокой Папу, не пришло его время.

– Как скажете, милорд, – Роберто Моретти по изменившейся интонации понял, что лучше согласиться с патроном, чем и дальше усугублять ситуацию, отговаривая от подобного рода желаний. Скалигер всё равно сделает по-своему, а репутация шефа-секретаря подвергнется переосмыслению.

– Я всегда признавал твою мудрость, Роберто, – расслабился Высший. – Сам же видишь, какое противодействие идет со стороны русских. Мы не только Солеро потеряли, но и Марцио Боргезе, и Доменико Котеза, несколько квалифицированных агентов, и своего Папу не смогли провести в Ватикан. Проигрыш за проигрышем… Я в очень плохом настроении. Где это видано, чтобы Ордо Маллеус не может наказать виновника всех этих неприятностей? Как его там…

– Назаров Никита, – подсказал Роберто.

В этот момент девушки неслышно проскользнули с террасы в помещение и закружились вокруг стола под сменившуюся музыку. Теперь она стала гораздо быстрее, ткани подобно крыльям взлетали вверх, обнажая крепкие и стройные ноги танцовщиц. Витторио как самый молодой, обращал на «одалисок» куда больше внимания, чем патрон и его шеф-секретарь, но делал это с нарочито рассеянным взглядом, зная, как не любит Высший Лорд подобных эмоциональных проявлений. Не приведи Господь, ослепит, чтобы не пялился на чужую красоту. А девушки и вправду были хороши: ни худы и не толсты, без излишков жира на аппетитных местах. Капо семейной охраны, как его в шутку называл Джакомо Скалигер, прекрасно осознавал гремучую опасность патрона, и насчет ослепления совершенно не выдумывал. В ходу была история, как Высший Лорд однажды так поступил с одним из мафиози, положившим глаз на одну из «одалисок». И ведь тот прекрасно знал, кто она такая, какие люди стоят за её спиной – тем не менее наплевал на все предупреждения и похитил девчонку. Дело было в Вероне, городе гораздо большем чем Салерно, что не помешало Высшему отыскать место, где наложницу прятали. Достаточно было одной её вещицы и магического ритуала, коим Скалигер владел в совершенстве. Всё. В Вероне перестала существовать тайная преступная группировка, а придурок, который оказался виновен в гибели своих людей, предстал пред очи Лорда. Милорд Джакомо проявил истинное великодушие. Он приказал лишь выколоть глаза виновнику и отпустил его восвояси. История тогда наделала большой шум не только в Вероне. Журналисты наперебой брызгали слюной, описывая её, не жалея красок. А Папа, который должен был возмутиться подобным проявлением «гуманизма», лишь пожурил его.

Увы, нынешний хозяин ватиканского престола пальчиком грозить не станет. Он из тех, кто всерьёз намеревается прижать «распоясавшийся Ордос». И это ещё один сигнал, чтобы затаиться до поры до времени, перестать бравировать своей Силой и возможностями. Роберто прав, сейчас важно пережить бурю, которая и не начиналась толком. Она где-то там, на горизонте, наполняет тучи непроницаемой чернотой и медленно движется в их направлении.

Джакомо Скалигер раздраженно махнул рукой, и «одалиски», великолепно надрессированные, тут же удалились в другую комнату. Стихла и музыка.

– Назаров! – произнес он, словно выплюнул. – Мне до сих пор никто внятно не объяснил, почему так вышло, что человек в одиночку совершил невозможное: уничтожил восемьдесят процентов личного состава двух капитул и при этом не пострадал, как и его семья! Кто стоит за его спиной? Спецслужбы, император или демоны?

– Такая версия появилась после пожара в штаб-квартире на Пьяца ди Санти Аполлинарио, – кивнул Роберто, игнорируя иронично-злые нотки в голосе Высшего. – Очень грамотно выполненная диверсия, следы которой ведут к русским.

– Да и так ясно, что их уши торчат из каждого нашего провала! – рыкнул Скалигер и припал к бокалу. Высшая степень недовольства, когда Лорд осушает его в один присест. – Только не убеждайте меня, что Назаров приручил тварей из Инферно!

– Оставшиеся в живых давали показания, и почти все они указывали именно эту причину, – не сдавался шеф-секретарь. – Я знакомился с отчетами. Минимум одного демона русский маг сделал своим слугой. Поэтому вероятность появления этой парочки здесь или в Вероне становится очевидной.

– Намекаешь, что меня могут ликвидировать как бедолагу Солеро? – брови Лорда задвигались как живые.

– Мое дело не намекать, а просчитывать линии грядущего, милорд, – скромно произнес Роберто.

– У меня нет Пророка, к сожалению, а то бы ты уже давно лишился своего поста, – откинувшись на спинку кресла, Скалигер сцепил пальцы в «замок» и положил их на живот. – Мне нужны факты, которые прямо указывают, с какой стороны ждать удара. Но я не собираюсь отсиживаться в четырех стенах, иначе Инквизицию посчитают ослабевшей, и втопчут в грязь. Знаете, сколько у нас недоброжелателей в Испанском королевстве, здесь, в Италии? Во Франции? А теперь представьте, какой вой поднимется, если я, Бартоломео Фарнезе и Винченцо Эсте забьёмся в нору и будем дрожать от страха, что какой-то там русский уникум придёт за нашими головами?

Роберто и Витторио благоразумно промолчали. Конечно, такого не будет. Ордос незыблем со времен своего создания, и не нашлось ещё силы, способной опровергнуть сей постулат.

– Кстати, мальчик мой, – Высший благосклонно кивнул, когда капо семейной охраны наполнил ему бокал, но обратился он к Роберто. – Свяжись со своим коллегой из Ордо Ксенос, организуй мне встречу с братом Винченцо. Если есть угроза со стороны русских, то почему контрразведка до сих пор не предоставила план мероприятий по их нейтрализации? Я не удивлюсь, что сейчас за нами могут подглядывать агенты императора Меньшикова.

Оба собеседника Высшего как по команде посмотрели в сторону террасы и смущённо переглянулись. Откуда бы врагам вести наблюдение, если вилла со всех сторон накрыта мощным экранирующим и непроницаемым куполом, сотканным из сотен разнообразных плетений? Они создают видимость прозрачности, но никакие средства слежения не смогут пробиться сквозь них. Магическая атака на охранный контур будет сразу замечена, что для врага неприемлемо.

В заливе на безмятежной поверхности моря застыли десятки белоснежных яхт, одна из которых могла стать базой для русских агентов, но Роберто не стал бы спешить с подобными выводами. В Ордо Ксенос работают профессионалы, и даже сейчас они отслеживают прибытие чуть ли не каждого туриста из России. Сколько людей задействовано – даже сам Джакомо Скалигер не знает. Поэтому и сообразил, что ему нужна встреча с Лордом Фаризе.

– Теперь по этому мальчишке… Назарову, – Высший успокоился и вновь превратился в добродушного пожилого дядюшку, только в глазах – застывшая чернота. – Есть два момента, которые важно проработать. Ждать ли нашего кровного врага здесь, в Италии? Или попытаться его уничтожить на взлете, как бекаса? Знаю, сейчас приведете кучу аргументов, что не следует совать нос в Россию, печальный опыт Котеза и Боргезе прямо указывает на недопустимость очередной ошибки. А у тебя, сын мой, Витторио, всё готово для отражения нападения, буде оно случится здесь, в Салерно? Или мне перебраться в Верону?

– Милорд, моё мнение для вас всего лишь одно из многих, которые вы слышите каждый день, – скромно произнёс Роберто. – Кто я такой, чтобы учить человека, за плечами у которого почти восемьдесят лет жизненного опыта, если отбросить возраст младенца? Но позвольте взять на себя ответственность и запретить вам выезжать в Верону на какое-то время. Именно там вас будут искать в первую очередь, а уж потом нагрянут сюда. Так что именно сейчас никто за вами не следит. Время подготовиться к встрече есть.

– Полагаешь, кто-то из семьи или прислуги сдаст моё убежище? – заинтересовался услышанным Высший.

– Более чем, – кивнул шеф-секретарь, а Витторио, с удовольствием слушавший словесный слалом Моретти, мысленно ему аплодировал. Никто другой не смог бы так ненавязчиво заставить Лорда не дёргаться и сидеть ровно там, где сейчас наиболее безопасно, а заодно и намекнуть на слабость человеческого духа. Проще говоря, напрямую сказал, что в Семье у него, возможно, завелся крот.

– Ты уже знаешь, кто это? – Скалигер тоже пришел к такому выводу, но спросил очень спокойно, демонстрируя полное безразличие к информации, даже воздух вокруг него не всколыхнулся от магических возмущений.

– Предполагаю, – честно ответил Роберто. – Я боюсь навлечь на членов вашей семьи или слуг несправедливый гнев. Вы один из немногих, кто сначала удостоверится в виновности человека, а уж потом наказывает.

Тонкая лесть понравилась Джакомо Скалигеру, и тот отсалютовал своему секретарю бокалом. Пил он сегодня много, но алкоголь совершенно на него не действовал. Значит, была причина нейтрализовать магией нежелательные последствия от возлияния.

– Я знаю только лишь, что это – мужчина. А их в вашем особняке – три десятка, если считать родственников, охрану и слуг, – закончил Роберто. – Но позвольте мне сначала организовать вашу встречу с Луиджи Гросси. Ведь насколько известно, он поддерживает политику Папы Льва, а значит, переходит в категорию опасных противников Ордоса.