Текст книги "Возмездие (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 26 страниц)

– А ты смотрел? – не удержавшись, улыбнулся младший Шереметев.

– Нет, но есть люди, которые за нужную мне информацию получают приличные деньги.

– Последствия представляешь, если вскроется, что кто-то получил доступ к секретному досье и сбрасывает данные на сторону?

– Не учи отца… яичницу жарить, – перекосило князя. – Наши люди везде, даже в армии, – тыкнув пальцем в его сторону, добавил: – Поэтому и предупреждаю тебя, Сашка, быть очень осторожным с Никиткой. Плохо, что мы теперь скованы этим меморандумом, ведь теперь мне нельзя умирать!

– С чего вдруг такой вывод? – брови Александра взлетели вверх.

– А потому что Назаров может использовать моё нынешнее состояние и сотворить какую-нибудь гадость, прикрываясь договором!

Он хлопнул ладонью по стопке бумаги.

– Не преувеличивай кровожадность Никиты, – расслабился сын. У отца после болезни явно что-то в мозгах сдвинулось. Никогда не считал Назарова первостатейным врагом, а тут вдруг развоевался. Александр предпочёл держать язык на замке, а выводы сделает потом, когда обсудит разговор с Велимиром. Кстати, ему тоже предстоит ощутить гнев папаши. Позвонить нужно Велику, предупредить, чтобы готовился.

– Подожди, ещё не так заговоришь, когда он ощутит вседозволенность от своих способностей, – Шереметев откинулся на спинку кресла. – Всё, Сашка, ступай. Устал я, отдохнуть надо.

«С этого и надо было начинать, а не слюной брызгать», – хотел сказать молодой княжич, но благоразумно прикусил язык, покидая кабинет.

Василий Юрьевич проводил взглядом сына, и как только за ним закрылась дверь, взял в руки телефон, неторопливо пролистал контакты, нашёл необходимый номер.

– Веденей, ты где прячешься, когда хозяин домой вернулся? – полушутя, но всё же добавив голосу металла, спросил он. – Уже копытом бьёшь, несёшься сюда? Подожди, не торопись. Ты в рунах разбираешься? Не совсем чтобы? А кто-нибудь из клановых волхвов? Тоже нет? Коллеги, не связанные клятвами с другими родами? Угу…Тогда тебе задание: найди мне такого человека. Нужно татуировку одну прочитать. Заинтересовала так сильно, что спать не могу… Как только найдёшь спеца, отзвонись. И без него в поместье не заявляйся, выгоню к чертям собачьим! Ну вот, молодец, что понимаешь. Действуй!

Симбирск

Узнав о выздоровлении отца, Велимир испытал двойственное чувство. С одной стороны, он радовался, что Глава Рода вернётся к своим обязанностям, взвалит на себя груз ответственности за семью, а значит, меморандумом можно подтереться. А если смотреть с другого ракурса, папаша своим диктатом прикрутил гайки так, что ни влево, ни вправо не шагнуть, требует согласовывать каждую деталь бизнеса, каждый вдох и выдох. Смерть князя Шереметева могла вознести Александра на самую вершину власти в иерархии Рода, но зная старшего брата, Велимир втайне мог рассчитывать, что он не выдержит такого бремени и сломается. Не умел Сашка быть настойчивым в нужный момент, что и продемонстрировала ситуация с отцом. Жёсткости в нём, может, и хватало, но Велимир считал себя более достойным занять место Главы. Если не в данный момент, то попозже, когда наберётся опыта в управлении – почему бы и нет?

Но возвращение старика к своим обязанностям стало и благом для Шереметевых. Мгновенно прекратились споры и распри между родственниками. Лев вернулся в прайд и одним рыком поставил на место особо ретивых.

– Ладно, пусть всё остаётся по-прежнему, – сделал вывод младший княжич, когда поговорил с Александром. Тот рассказал, как папаша дрючил его за меморандум, обвинял в близорукости и глупости, а Велимир улыбался. Отец не увидел главного: Никита вылечил его, а значит, договорённости теряют силу. Зато сыновья показали свою сплоченность, и глядишь, это обстоятельство заставит князя под иным углом взглянуть на своих наследников.

Свадьба с Аней откладывалась на месяц, а то и на два, так решили Главы родов, пока князь Шереметев полностью не восстановится, поэтому Велимир с удвоенной энергией принялся тренироваться в парке Гончаровой, молотя и разнося мишени в щепки. Через месяц полигон представлял собой печальное зрелище: выломанные деревья, вздыбленная из-за постоянных бомбардировок ледяными глыбами, стрелами и трезубцами земля. Жители близлежащих домов с ужасом глядели на бледно-фиолетовые, сиреневые и голубые всплески магических конструктов и молились богам, чтобы ни одна из этих магоформ не влетела в чей-нибудь дом.

Отношения с Аней Милославской складывались настолько удачно, что Велимир стал задумываться, как сдержать свою страсть перед девушкой, которая сама была не прочь сделать пугающий и манящий шаг. Княжич не боялся угроз отца оторвать ему кое-что – это было смешно по отношению к молодому мужчине, отвечающему за свои поступки. Тем более, когда он сам уже видел себя в роли мужа красивой и нежной девушки.

Будущее невероятно увлекало Велимира, но помимо грядущей свадьбы и тяги к Ане, следовало продвигать проекты, которые он задумал. Встреча с Павловским, отцом Людмилы, прошла так, как и планировал княжич. Виктор Афанасьевич внимательно выслушал предложение молодого человека, которому высказал свою признательность за помощь дочери, и пообещал обсудить заманчивые перспективы со своими акционерами, попросив на это неделю. Завтра истекал этот срок, и Велимир с воодушевлением и волнением ждал звонка от Павловского.

Между делом он хотел решить ещё один вопрос, чтобы потом не возникало проблем с теми, кто считал себя вправе диктовать условие половине Симбирска. Да, речь шла о клубе «Ратоборец», который после смерти своего основателя стал настоящим пристанищем для молодых жителей слободок и фабричных кварталов.

В один из дней в его доме собрались несколько парней, которых привёл с собой Руслан Захаров. Все они были из купеческих или обедневших дворянских семей. Сословный состав очень даже подходил для замыслов княжича Шереметева. Ведь ему здесь жить, а значит, нужно заранее готовить фундамент для прочного сосуществования с теми же купчиками, дворянами, простыми горожанами.

– Парни, холодное пиво хотите? – сразу предложил Велимир гостям, как только Руслан представил их.

– Не откажемся, – переглянувшись с друзьями, ответил рыжий парень, настолько крупный и большеголовый, что Велимир сначала испытал робость. Такой сдавит в объятиях – кости треснут. Анисим был из потомственной купеческой семьи Лебедевых. У них был собственный заводик по изготовлению замочной и скобяной продукции. – А какое?

– Местное, самое лучшее, – усмехнулся Велимир и собственноручно дважды сходил на кухню, принеся из холодильника десять бутылок «Волжского», по две на брата, что вызвало одобрительный гул. Пояснил: – Чтобы не бегать туда-сюда. Угощайтесь.

Расположившись на диване и креслах, молодежь сначала выпила за знакомство, а потом княжич начал осторожно прощупывать их взгляды на ситуацию с «ратоборцами».

– Козлы, – одним словом заклеймил клубных задир паренёк в очках, худощавый и высокий. У него и прозвище было Каланча. Впрочем, Боря Садовский не обижался, показывая свой добродушный характер. – Из такого клуба сделали прибежище тупоголовых качков. Русик, а ты не рассказывал княжичу, что они крестьянский рынок подсадили на десятину?

– То есть? – не понял Велимир. – Поборы устраивают, что ли?

– Самые настоящие, – кивнул Анисим. – У них даже должность появилась: мытарь. Так вот эти мытари раз в неделю обходят торговцев и забирают эту самую десятину. Собранное идёт в клуб, на развитие и закупку инвентаря.

– Я не удивлюсь, если они и оружие тайком прикупают, – прогудел темноволосый крепыш Фарид Курбанов. Он был самым низкорослым в компании, что выглядело забавным в сравнении с Анисимом. – К моему дядьке Майсуру как-то в лавку гости заглянули, ну и повздорили немного, так кто-то из этих быков вытащил ствол и пригрозил, что они сожгут весь товар, если не доплатит.

– Может, это пугач был? Или детский пистолет? – предложил Велимир, по-простому говоря, офигевая от происходящего здесь веселья.

– Может и так, – не стал спорить Фарид. – Дядька особо в оружии не разбирается. А вот в коврах – запросто.

– А полиция, жандармерия? – еще больше удивился княжич. – Губернатор не в курсе происходящего?

– Губернатор старается усидеть на трёх стульях, – усмехнулся Руслан, до этого сидевший молча и попивая пивко. – Здесь сильно влияние казанских кланов, с другой стороны – профсоюзы рабочих судостроительных предприятий и рыболовецких артелей давят, ну и перед императором надо отчёт держать. Полиции своих дел хватает, но периодически берут за жабры «ратоборцев», когда сильно наглеть начинают.

– А заявления торговцев?

– Боятся, – сказал Анисим, и осушив бутылку, взялся за вторую, легко сдёрнув сгорлышка крышку.

Велимир поёжился. Такой и голову открутит шутя. Но это даже хорошо. Анисим ему понадобится в будущем.

– Ну, ладно, – почесав легкую щетину на подбородке, Шереметев оглядел небольшую компанию. – Лирика нам не нужна. Вопрос такой: «ратоборцев» можно отодвинуть или перетянуть на свою сторону?

Парни в свою очередь переглянулись между собой.

– Теоретически можно, – поправив пальцем очки на переносице, ответил Каланча. – Там же не все отбитые, есть и нормальные ребята. Просто ходят в клуб, качаются, боксом занимаются. Если только убрать самых одиозных, вроде Груши, Упыря и Залома…

– А кто хозяин? – Велимир не обратил внимание на прозвища тех, кто являлся заводилами. – Кому перешёл клуб после смерти основателя?

– К какому-то поляку по имени Бронислав, – сказал всезнайка Каланча. – Но его Бронёй зовут. Именно Бронёй, а не Бро́ней! Хотя никто ещё в глаза и не видел этого типа.

– Слушай, Боря, а откуда такая осведомлённость? – поинтересовался Шереметев.

– Туда мой друг ходит, Васька Черныш, два-три раза в неделю, форму физическую поддерживает. Хочет поступать в военное училище…

– Понятно, – оборвал его Велимир и задумался. – Некий Брон я держит серьёзный клуб, на который никак не обращают внимание ни полиция, ни губернатор. Кто он такой, сведений нет. Зато часть «ратоборцев» возомнили себя сицилийской мафией и обложили данью симбирских торговцев. А заодно и кулаками любят помахать, как я самолично убедился в «Сфере». Налицо бандитская группировка, что уже является опасностью для империи. Хм, не находите это странным?

– Давно уже находим, – Фарид нервно хрустнул суставами пальцев. – Нехорошее дело они затеяли. Секир-башка надо делать, вот что скажу.

– Так кто там верховодит? Упырь?

– Их там несколько человек, старый костяк, оставшийся после смерти первого руководителя, – напомнил Руслан.

– Парни, а вы можете прощупать настроение тех, кто хочет нормально заниматься спортом, а не играть с правосудием? – Велимир пристально поглядел на каждого, пытаясь понять, насколько велико у них желание сделать что-то нужное для родного города. Если равнодушия больше – нет смысла дальше вести дела.

– Попробуем, – Борис, несмотря на свою тщедушность, оказался куда проворнее товарищей. Но те его поддержали.

Когда пиво было выпито, а общение свелось к анекдотам и весёлым историям, Велимир вдруг «вспомнил», что у него есть дела, нужно срочно ехать на пристань. Гости тактично попрощались и ушли, а княжич сразу же набрал номер Азата.

– Ты ещё в Симбирске?

– Да, отец попросил поручение выполнить, – неохотно ответил казанский княжич.

– Можем встретиться? Не телефонный разговор.

– Какие проблемы? Подъезжай на левый берег к набережной через полчаса.

В назначенное время Велимир на своём «Дуксе» в сопровождении охраны на внедорожнике был в нужном месте. Протянувшаяся на триста метров набережная была почти пустынной. Последние два дня шли дожди, поэтому ни у кого не возникло желания гулять под порывистым ветром, то и дело дующим с Волги. Не обращая на него внимание, Велимир в расстегнутом пальто из дорогущей ткани вышагивал по дорожке, ведущей вдоль бетонного парапета, на котором сидели чайки и ревниво сгоняли тучных голубей, посмевших вторгнуться на их территорию.

Азата и его охранников он увидел возле киоска с мороженым. Княжич купил два вафельных стаканчика, и неторопливо зашагал навстречу. Видимо, сильно любит его, раз готов и в такую погоду лакомиться.

– Здравствуй, брат, – улыбнулся казанец и протянул Велимиру один из стаканчиков. – Угощайся.

– Спасибо, Азат, – Шереметев не любил такое мороженое, предпочитая пломбир, но не стал обижать друга. – Пройдёмся?

Они, не сговариваясь, решили прогуляться до широкой лестницы, спускавшейся до самой воды. Охрана на расстоянии следовала за ними.

– Я очень рад, брат, что с твоим отцом всё обошлось, – Азат откусывал от стаканчика маленькие кусочки и смаковал сливочный вкус. – Мы переживали, когда услышали о произошедшем. Нашли тварей, которые подняли руку на уважаемых людей столицы?

– Нашли, – нехотя ответил Велимир, повторяя слова Александра. Тот краем уха слышал, что исполнитель погиб на месте, а на заказчиков вышли через сутки. Якобы, повязали всех. – Следствие пока не обнародовало результаты, сказали, что скоро все узнают имена врагов.

– Хорошо, очень хорошо, – кивнул Азат. – Пусть радуются, что не попали в руки Урусовых. Посадили бы на кол, чтобы сполна ощутили все радости жизни.

Велимир хмыкнул. Кровожадность княжича была явно напускной. Не дали бы им демонстрировать средневековую жестокость. Казанские кланы хоть и мнили себя независимыми, но все знали, что они кормятся с рук императора. Из каждой семьи в Петербурге при дворце жили аманатами родственники Урусовых, Адашевых, Кудашевых и Агеевых – всех знаменитых семей Казани. Во избежание ненужных эксцессов, ну и для плотного контроля за горячими мурзами.

– Так о чём ты хотел поговорить, Велимир? – Азат сгорал от любопытства.

– Ответь мне на вопрос, брат, – ощутив на языке сливочную вязкость мороженого, Шереметев с досадой подумал, что надо было купить бутылку воды. – Клуб «Ратоборец» имеет к вам хоть какое-то отношение?

– Нет, – фыркнул княжич Урусов. – Зачем нам прибирать к рукам чужое хозяйство? Было бы дело в Казани, тогда бы и разговор другой был. А так… Бестолковое заведение, рассадник криминала.

– Ты знаешь, чем занимаются «ратоборцы»?

– Слухами земля полнится, – Азат всё же был осторожен и не вываливал информацию разом.

– Тогда скажи мне, почему твой сихарче Дамир связался с этими громилами?

– Я ему посоветовал завести знакомство с теми, кто контролирует молодёжные группировки, – небрежно ответил княжич. – У Дамира здесь родственники живут, вот он сюда и наведывался, постепенно входя в доверие к Упырю и Залому. Иначе в клуб просто так не попадёшь.

– Они формируют команду?

– Да, я думаю, от них всё зависит, – кивнул Азат.

– Тогда понятно, почему сихарче оказался в тот вечер с ними, – Велимир тут же мысленно отбросил одно из подозрений. – А что ты знаешь про Брон ю? Бронислав – руководитель «ратоборцев». Его, оказывается, никто не видел в лицо. Как такое может быть?

– Так не бывает, – улыбнулся казанский княжич и выбросил через парапет остатки мороженого, начавшего таять. – Своё лицо может спрятать тот, кто владеет ментальными техниками или сильный маг. Бронислав – одарённый, но чужую личину вряд ли умеет творить.

– Кто он такой?

– Человек со связями, – пожал плечами собеседник. – Криминал, дворяне, губернатор. Он был уволен из спецслужб за какой-то проступок, причём, без пенсиона и с волчьим билетом…

– Ого! За проступок привилегий не лишают! – воскликнул Велимир. – Скорее, там было преступление.

Но логика подсказывала, что в истории с Бронёй не всё гладко и ладно. Что-то было не так. Спецслужбы никогда не отпускают своих людей восвояси, даже замаранных в каких-то нехороших делах. Вероятно, за клубом стоят люди, так или иначе связанные с ИСБ. Может, не стоит лезть в дело, от которого стало дурно попахивать?

– Не знаю, не интересовался, – отмахнулся Азат. – Туда, где непонятно, мы не лезем. А что ты хочешь от «ратоборцев»? Под себя подмять?

– Какой ты проницательный, брат, – Велимир сощурился, разглядывая чаек, ловко планирующих над рекой. Некоторые из них, увидев людей, подлетали и садились на парапет, ожидая подачек. Он поставил недоеденный стаканчик и птицы жадно накинулись на него, разбрызгивая белые капли стаявшего мороженого по сторонам. – Мне не нравится, как ведут себя некоторые «ратоборцы». Если они на княжескую кровь руку подняли, что говорить об остальных?

– Проучить не мешает, – согласился Азат. – Но глубже не лезь. Мутное дело, мне кажется.

– Азат, это мой город, – твёрдо произнёс Шереметев. Пора было очертить свои намерения. – Отец не зря меня сюда из Петербурга отослал. Значит, я обязан навести здесь порядок. Сможешь разузнать про Бронислава? Кто он такой, за что вылетел из армии, с какими людьми водится?

– Ну… – протянул казанский княжич, как будто не обратив внимание на последние слова собеседника. – Довольно трудно будет досье собрать, существуют риски…

– Брат, я в долгу не останусь. Бизнес в Симбирске, протекции по договорённости, акции яхт-клуба, – подкинул вкусняшек Велимир. Он сам ещё не понимал, зачем ввязывается в схватку с «Ратоборцем», но почувствовал азарт охотника.

– Акции – это хорошо, – призадумался Азат. – Я поговорю с отцом и дядьями. Но мне скоро уезжать, поэтому созвонимся, как только узнаю что-то о Брониславе. Сам не лезь. Не всё решается с помощью княжеской тамги. Многим на неё наплевать. А ещё лучше, посоветуйся со старшими.

– Я тебя услышал, буду осторожен.

Они тепло попрощались друг с другом, и Велимир вместе с Саввой и Артюхой вернулись к своим машинам. Посмотрев на часы, решил заехать в гости к Милославским, чтобы забрать Анну и съездить куда-нибудь поужинать. Кто знает, вдруг между ними и произойдёт то, к чему они оба давно стремились, несмотря на предупреждения чересчур осторожных отцов.

А с клубом он всё равно решит по-своему. Конечно, сначала разведает, что за загадочный Бронислав держит «Ратоборца», а потом начнёт потихоньку наводить свои порядки.

Вологда, Петербург, сентябрь 2016

Никите казалось, что, приведя молодую жену к Алтарю Храма, он уже не увидит ничего нового. Уверенность в правильном выборе базировалась на его ощущениях и интуиции. И теперь, стоя рядом с нарядной и счастливой Юлей возле мерцающего антрацитом храмового камня, он с улыбкой смотрел только на неё, заодно ощущая присутствие за спиной побратима Олега, успевшего примчаться из Владивостока ко дню венчания. За Юлей стояла Тамара в качестве подружки невесты и как старшая жена, дающая право новой супружнице переступить порог её дома.

Гостей было немного, да и не планировалось в Вологде устраивать большое торжество. В основном, здесь были родственники со стороны Юли, ближники Никиты, семейство Городецких во главе со Светланой Павловной, зато приехал цесаревич Владислав с Софьей, и, к радости, Юли – Антонина Бельская, ещё не ставшая Шереметевой. Основное празднество ожидалось послезавтра в столице.

Старый Хранитель выступил вперёд со своими помощниками и стал задавать обязательные вопросы, на которые следовали обязательные ответы:

– По своей ли воле ступают молодые на порог жилища Перунова?

– По общей воле, отче.

– Люб тебе, внучка Божья, избранник? – задал вопрос первый помощник.

– Люб по сердцу.

– Есть ли в твоём сердце корысть, внук Божий? – вонзил в Никиту острый взгляд второй помощник. – Не берёшь ли в жёны девицу ради корысти личной? Служанкой или невольницей не будет ли она тебе?

– Чист душой и сердцем, – вздёрнул подбородок молодой волхв. – Принимаю Юлию в дом женой любимой и желанной. Просим принять от Алтаря Силу!

– Быть посему! – гулкий стук посоха разнёсся под сводами Храма. – Встаньте, внуки Божьи, друг напротив друга!

Никита и Юля разошлись по разные стороны Алтаря. Волхв посматривал на старшего Хранителя и видел хорошо скрываемое нетерпение на его лице. Да и самому было интересно, какой знак подаст покровитель, сейчас накрытый сумрачной пеленой пасмурного дня. Да, погода сегодня не баловала, но излучаемая невестой радость, казалось, разбавляла полумрак Храма. От её стройной фигуры расходились тончайшие лучики аурного свечения.

– Протяните друг другу руки и обменяйтесь кольцами, – в напряжённой тишине голос жреца прозвучал необычайно громко.

Никита вытянул руку над Алтарём и в неё вцепились прохладные пальцы Юли. Тщательно проинструктированная Тамарой, она чётко знала, как поступать в том или ином случае. Улыбнувшись ей успокаивающе, молодой волхв надел на безымянный палец правой руки девушки золотое кольцо с родовым камнем. Рубин на мгновение сверкнул из глубины яркими искорками, ощутив чужую ауру, и плавно потеплел. Юля закусила губу, растерявшись на мгновение, увидев, что почти вся правая рука мужа занята кольцами и перстнем, и Никита тут же быстро перекинул гербовую печатку на левую руку. Кольцо с тёмно-красным, переходящим в бордовый, гранатом утвердилось на мужском пальце.

Не отпуская руку девушки, Никита едва заметно кивнул ей, предупреждая о возможном эффекте Алтаря. Он сам не знал, что будет на этот раз, когда камень начнёт мерцать. Но действительность превзошла все ожидания.

Лицо Юли вдруг стало расплываться, погружаясь в белесую кисею тумана, а всё, что было вокруг неё, размылось до неузнаваемости, и вместо стен перед глазами Никиты возникла дубовая роща и большая поляна, на которой собрались суровые воины, опоясанные мечами. Они окружили плотным кольцом его и невесту, и чего-то ждали, не говоря ни слова. Реалистичным был шум ветра в могучих кронах дубов, запах кожи и железа, потрескивание костров, взмывавших огненные языки в темнеющее небо, учащённое дыхание Юли. Она судорожно сжала руку Никиты, потрясённая эффектом присутствия в некой игре, суть которой не могла понять. Её никто о таком не предупреждал. Но в какой-то миг пришло озарение…

Волхв посмотрел на неё и едва узнал в девушке, стоящей в длинном платье с вышивкой по подолу, с распущенными волосами, босоногой, свою невесту. Она подняла голову и радостно улыбаясь, ещё сильнее вцепившись в него своими пальцами. Ей словно не терпелось пройти между двух костров, набирающих силу.

– Идём, любый мой? – тихо спросила она. – Витязи ждут.

Никита кивнул и прищурился, разглядев в колыхании нагретого воздуха фигуру жреца, поднявшего обе руки.

– Пошли.

Чем ближе подходили они к ревущему пламени, тем меньше становилась тропка между ними, и появилось ощущение, что этот ритуал не так прост, как кажется. Даже за десять шагов чувствовался жуткий жар, исходивший от переливающихся алыми рубинами углей в костровище. Никита сжал зубы, боясь не за себя, а за Юлю, чьи роскошные волосы и платье могли вспыхнуть, сжечь девушку в безумном переплетении огненных жгутов и косиц.

– Не бойся, со мной ничего не случится, Витязь, – гордо вздёрнув подбородок, сказала невеста. – Если ты меня любишь всем сердцем и душой, я не сгорю.

Переборов дрожь, Никита шагнул к пылающим кострам. Юля смело шла рядом, уверенная в чувствах воина к себе. Ни малейшего колебания, ни страха в глазах. Огонь с драконьим рыком метнулся навстречу им, опалив жалящими языками кожу, и вдруг ласковым котёнком обвился вокруг них кольцами и повёл по узкому проходу. Да, было жарковато, но ничего гибельного ритуальные костры не предвещали. Ещё несколько шагов – и молодожёны оказались между двумя шеренгами Витязей в кольчугах. Они слито вытащили мечи из ножен и взметнули их вверх, создавая своеобразный купол из сверкающих багровыми отсветами клинков.

«Огонь мы прошли, теперь – испытание железом, – догадался Никита, продолжая вести Юлю по импровизированному коридору. – Мечи зачарованы, выкованы самыми искусными кузнецами, и любая фальшь в моих чувствах будет замечена магией. Впору беспокоиться. Ведь я до сих пор не знаю, что вело Юлю к Алтарю: её любовь ко мне или необходимость найти защиту для себя и своей семьи? Вот сейчас и узнаем».

Показалось, что среди Витязей мелькнуло лицо побратима Олега, улыбавшегося ему. Но это могло быть игрой света и теней. Чуть наклонив голову, Никита с Юлей прошли железный шатёр и оказались перед жрецом в белом балахоне. Тот ждал их с двумя глиняными плошками.

«А вот и вода, – усмехнулся Никита. – Последняя проверка».

Жрец развел руки в сторону и полил из плошек на головы молодым людям холодной водой, которую он взял из родника вблизи Источника Силы. Юля тихо ойкнула, тонкие струйки скользнули по щекам и шее, кристальными жемчужинами устремились через вырез платья в ложбинку высоко вздымающейся груди.

– Помыслы и чаяния ваши чисты, – пророкотал жрец, чьё лицо неуловимо изменилось и стало похоже на лик Перуна в Храме. – Крепкого вам Рода, дети мои.

Никита глубоко вздохнул и вдруг понял, что находится перед Алтарём, на который падает яркое солнце через круг в куполе, тот самый божий знак! Он до сих пор держал в своих руках руки Юли, изумлённой и потрясённой от странного видения.

Привыкший к подобным сценам старый жрец спрятал улыбку в бороде. Ему посчастливилось лицезреть два события, связанные с одним и тем же человеком, что подтверждало слухи, ходящие среди Хранителей о появлении истинного Князя Гиперборейского. Да он и не сомневался с самого первого раза, что Назаров и есть этот Князь. А сейчас утвердился в своём мнении. Как только молодожёны покинут Храм, он уйдёт на иные пласты Яви, чтобы закрепить весть о возрождении воинского Ордена. Конечно, не завтра или даже не через пять лет он станет той силой, которая приводила в ужас врагов, но Никита уже вступил на эту тернистую дорогу.

Хранитель поглядел вслед молодым, идущим на выход под аплодисменты и поздравления гостей, а сам переживал только что увиденную картину древнего обряда. Может, так было на самом деле, а может, переживания Никиты и его родовая память создали причудливую картину, в которой воины славят своего побратима и его молодую жену. Если есть новая семья – будет жить и Орден.

Пока Юлю обнимали родственники, Никиту окружили жёны и друзья.

– Где ты был на этот раз? – полюбопытствовал Олег, крепко сжав в объятиях волхва. – Вы на какое-то мгновение окутались призрачным дымом, и я успел заметить поляну, костры, вооружённых людей в сбруе.

– Ты ошибаешься, милый, – Настя прижалась к Полозову. – Я вообще другое видела. Какие-то небесные замки, птички летают, цветы красивые.

– Хм, интересно, – Тамара переглянулась с Дашей и Яной. – У каждого своя картина, но почему-то я ждала, что ваши кольца засветятся в унисон с Перуновой секирой. Но этого не произошло. Никита, в твоём решении не было ошибки?

Все замерли, ожидая ответа. Волхв немного подумал и покачал головой.

– Нет никакой ошибки. Нас проверили огнём, железом и водой. Наши чувства сильны, а значит, я сделал правильный выбор. Просто… теперь мои ощущения и связь с вами, дорогие, вышли на иной пласт восприятия, более глубинный.

– Растёшь, Князь, – с доброй усмешкой произнёс подошедший цесаревич. Перед ним расступились. – Поздравляю, Никита, с усилением Рода. Твои женщины сегодня невероятны, ослепляют нас своей красотой.

– Ой, братик, не к добру ты комплиментами сыпешь, – усмехнулась Тамара. – Сразу сознавайся, чего замыслил?

– Ага, так я и сказал сразу, – поднял ладони Владислав под смех собравшихся.

– Поздравляю, Никита, рада за тебя, – Софья легонько чмокнула волхва в щеку, чтобы не оставлять разводы от помады. А потом прошептала на ухо, чтобы никто не услышал: – Петербургские невесты очень обижены, что ты обошёл их вниманием.

– Ах, Соня, какие у меня были шансы! – так же тихо откликнулся Никита, сдерживая улыбку. – Но, увы, теперь Петербург я буду смотреть вместе с другими женщинами.

– Будь осторожен! Ненароком не женись в четвёртый раз. Получается, я скоро смогу видеться с Тамарой гораздо чаще? Ваш переезд решён?

– Терпение, Соня, я пока не готов к столь резким переменам!

– Я поняла, – похлопав его по руке, цесаревна отошла к мужу.

Тем временем гости неторопливо спускались по каменным ступенькам вниз, где их ждали микроавтобусы, чтобы везти в Вологду на праздничный обед. Сегодня ещё предстояло выдержать многочисленные поздравления и здравицы, а через день Никиту и Юлю ждал Петербург с его архитектурным великолепием и гостями такого уровня, что молодой жене барона Назарова и не снилось. Но главное, она туда возвращалась на белом коне победительницей!

Петербург, отель «Северный Феникс»

– Знаешь, я не ожидала, что Шереметевы сподобятся на подарок, – водя пальчиком, на котором посверкивал рубин, по груди Никиты, словно выписывая неведомые узоры, произнесла Юля. – Едва дар речи не потеряла. Это было невероятно.

Никита усмехнулся. Он лежал на спине, закинув руки за голову и не препятствовал молодой жене властвовать над своим телом. Князь Шереметев, хоть и был официально приглашён на свадьбу исходя из общепринятых норм и просьбы Тамары, конечно же не пришёл. Отговорился слабым ещё здоровьем, что все восприняли как само собой разумеющееся. Приличия были соблюдены.

Но Шереметев не был бы Шереметевым, если бы позволил оставить на своей репутации хоть малейшее пятнышко. В самый разгар свадебного веселья заявился посланник от Василия Юрьевича, и от его имени поздравил барона и баронессу Назаровых, выдав несколько витиеватых фраз, после чего подозвал к себе официанта и положил на серебряный поднос довольно большой и плотный конверт. А сам, поклонившись, удалился из наполненного гостями зала.

– Откажешься от подарка? – погладив смолянисто-шёлковые волосы жены, поинтересовался Никита. – Мне-то он совершенно ни к чему…

– Откажусь? – гневно сверкнули глаза Юли. Она приподнялась, одеяло соскользнуло с её плеч, обнажив нечто такое, от чего Никита сразу почувствовал бодрость во всём организме. – Как бы не так! Ты даже не представляешь, насколько это для меня важно! Фабрика полного цикла деревообработки! Со станками, линией, техническим обслуживанием! Ты что делаешь?

Она хихикнула, когда ладони Никиты легли на её аппетитные холмики, сама приникла к нему и прерывисто зашептала:

– Отдам документы дядьям, пусть разворачивают производство неподалеку от кордона! Пора к делу приступать!

– А как же пасека? – Никита поцеловал Юлю в шею.

– Там есть кому заниматься пчёлами. Зато у папы будет больше времени…

– Хорошо. Да и мы, судя по щедрым подаркам, стали гораздо богаче, – усмехнулся волхв. – У меня, хотя бы, личная машина появилась, Касаткины постарались.

Конечно, семья автопромышленников тоже была приглашена на свадьбу, и свой подарок Касаткины подогнали прямо к «Англетеру». Серебристо-чёрный стильный «бриллиант», далеко ушедший в компоновке от первого любимого автомобиля, взорванного злодеями, выглядел как готовящаяся взлететь в небо невиданная птица. Футуристические обводы, низкая посадка, вытянутые каплевидные фары, удобные мягкие эргономичные кресла, умевшие подстраиваться под каждого пассажира, даже голосовое включение двигателя и прочие мелкие радости для водителя – всё это надолго привлекло внимание мужской части свадебного торжества. Даже император вышел вместе с князьями, графами и баронами на улицу и долго рассматривал машину.