Текст книги "Физрук на своей волне. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 43 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]

Через ровно двадцать минут поездки, машина мягко свернула к огромному зданию. Я уставился в окно и даже дыхание затаил. Передо мной высился торговый центр – настоящий дворец из стекла и металла.

Огромные буквы, яркие вывески, гирлянды рекламы, блестящие витрины.

Вот это махина… Я мысленно прикинул, сколько бабок сюда вбухали. И сколько нужно народу, чтобы каждый день сюда ходил и оставлял деньги, чтобы всё это окупилось. Не было, похоже, больше раскладушек прямо на асфальте, с которых торговали сигаретами, джинсами или жвачкой.

Глядя на этот современный «храм торговли», я поймал себя на мысли, что такие перемены только к лучшему. Красиво, удобно, тепло и не надо толкаться на грязных рынках.

Глава 18

Машина плавно свернула на парковку. Перед глазами открылась равнина из асфальта, сплошь уставленная машинами. Огромная стоянка, глазом не окинешь. И какие только тачки тут не стояли: от простых «Лад» до внедорожников, на которых раньше только бандюки разъезжали.

Водитель остановился. Вышел первым, деловито обошёл машину и открыл дверь Ане. Она легко выскользнула наружу, улыбнулась и поблагодарила. Я же, по привычке, выбрался сам, хлопнув дверцей. Вернее, думал, что хлопнул – на двери «мерина» стояло что-то вроде доводчика. Тут даже если постараешься хлопнуть, то всё равно не получится.

Я встал, ожидая, когда водитель назовёт цену. Но тот лишь кивнул нам, снова сел за руль и уже собирался уезжать.

– Э, постой! – окликнул я.

Водитель приостановился, повернул голову. Я уже полез за деньгами в карман, достал купюру.

– Сколько должен?

Тот снова посмотрел на меня с удивлением.

– Нисколько. Всего хорошего, удачного вам дня.

Я застыл с деньгами в руках. Деньги-то я даже не давал… Я проводил «мерин» взглядом, пока он не выехал с парковки. Развернулся к Ане, довольно хмыкнув:

– Слышь, Ань, денег за поездку даже не взял.

– Так у нас же списание по карте, – Аня быстро залезла в телефон, что-то посмотрела и показала мне экран. – Вот, пожалуйста, всё оплачено. Тебе должно прийти сообщение, что деньги списались.

Я достал телефон, ткнул в экран. И правда – высветилось сообщение от банка: «Списание: 807 рублей. Баланс: 17 234 рублей.»

– Погоди… А как он бабки с меня снял, если я даже в курсах не был⁈

Аня закатила глаза:

– Вов, ты сам мне карту давал, помнишь? Когда у меня денег на такси не было. Я её привязала к приложению, и теперь всё автоматически списывается.

Я выругался про себя. Ни хрена себе расклады, всё, значит, через эту карточку. Ну что тут скажешь – как я и предполагал, бабки могут списаться и без моего ведома. Я бросил напоследок взгляд на экран телефона, прежде чем он погас. Помню, как люди на книжках всю жизнь копили, как уже вспоминал – и раз, в одночасье всё сгорело. Поэтому нет, такие риски мне не нужны. Бабки должны быть у меня на кармане.

– Слушай, Ань, есть вариант деньги с карты дернуть? – поинтересовался я.

– Ну да, на входе есть банкоматы, – девчонка коротко пожала плечами. – Можешь снять.

– Показывай.

Мы вошли в торговый центр, и меня будто в другой мир занесло. Огромный холл, высоченные потолки, свет льётся откуда-то сверху. Я задрал голову и увидел не лампочки, а целые световые панели. На полу блестел кафель, отовсюду доносились запахи: кофе, выпечка, духи… а ещё играла музыка из висящих на стенах колонок.

Я замедлил шаг, оглядываясь по сторонам. Масштабы, блин… как в каком-нибудь американском кино – целый город под крышей.

Возле входа стояли два амбала в форме. Припиджаченные, бейджики, гарнитуры в ушах… похоже, местные хозяева поставили присматривать или может «крыша».

Я смерил обоих взглядом, и Аня уверенно повела меня к углу, где сиял какой-то стеклянный монумент с экраном. Я понял, что это и есть «банкомат». Машина, к которой люди выстроились в очередь, как к кассе.

– Вот он, – сказала девчонка. – Сейчас снимем.

Мы подождали, когда народ разойдётся. Я подошёл к банкомату, вытащил карту. Так, и чё по чём? Экран загорелся и тут же высветил опции на выбор – снять наличные, внести и тому подобное.

Аня, пока я замялся, решила ускорить процесс и ткнула пальцем прямо по иконке «снять наличные». Кабан-банкомат снова «раскрылся», прося меня прислонить карту. Я заметил небольшую мигающую приблуду и прислонил карту к ней.

«Введите PIN-код».

– Чего ввести? – уточнил я.

– Код, – пояснила Аня. – Ты что ли опять забыл?

Я промолчал. Можно забыть то, что знаешь, а я никакого кода и знать не знал. Разводняк чистой воды.

– Тебе повезло, что я помню, – девчонка быстро-быстро захлопала ресницами.

Ну и без всяких заминок нажала четыре цифры. Экран мигнул, и через пару секунд банкомат зажужжал, выплюнув купюры.

Я даже бровь вскинул, пересчитывая тёплые купюры. Вот так просто? Даже моргнуть не успел, а бабки уже на кармане. Ни тебе очереди в сберкассе, ни паспортов с пропиской.

Правда были и другие выводы: девчонку-то Вовка прежний разбаловал. Она знает все коды, все ходы, и бабки с него доит, как молоко из дойной коровы. Надо будет присмотреться. Нельзя такие вещи на самотёк пускать.

– Жуть как кофе хочется, – мечтательно вздохнула Аня, потянув меня за рукав. – Давай выпьем.

– Давай, – согласился я без особых раздумий.

Кофе внутри торгового центра пахло так, что если и не хотелось, то захочется.

Мы прошли чуть дальше по галерее, и прямо посередине торгового центра открылось пространство с кучей торговых «островков». Ювелирка, духи и прочая всячина. На одном из таких островков была мини-кофейня. Небольшая, но устроенная так, будто тут мини-завод по производству кофе.

Я не без любопытства осмотрелся – скользнул взглядом по кофемашине размером со средний телевизор, по бутылочкам с разноцветными жидкостями на полках. Сверху аккуратно приклеено меню – целая таблица с десятками названий.

Я уставился в этот список, не поленился и посчитал. Тридцать позиций кофе, неплохо так. Ну допустим – чёрный, с молоком и… и все! На этом моя фантазия заканчивалась. Дай названия – у кофе были такие, что я не знал, как они переводятся: американо, капучино, латте, раф, флэт-вайт… чёрт ногу сломит.

– Здравствуйте! Какой кофе желаете? – миленькая девчонка за стойкой улыбнулась так, что аж подсветила всё вокруг. – У нас в сентябре на раф идёт бесплатная добавка – сироп амаретто, – пропела она звонко.

– А чего бесплатно? Подходит к концу срок годности? – подмигнул я продавщице.

Она захлопала глазами, видимо, не сразу поняв, что я имею в виду.

– Я буду с сиропом, – Аня подошла к стойке. – Обожаю амаретто!

Я покосился на свою соседку. Ну а кто амаретто не любит? Было время, когда я под этим самым амаретто с девчатами под Газманова отплясывал. Мои мысли, мои скакуны…

– А вы что будете? – вырвал меня из воспоминаний голос девчушки-продавщицы.

Ладно, раз тут кофейня с функциями наливайки, почему бы и не добавить пару капель, чтобы не расслабиться?

Я окинул взглядом сияющую кофемашину. Всё равно не за рулём, можно и символически хряпнуть.

Только одно «но»… Что, к чёрту, такое этот «раф»?

Я облокотился на стойку и ещё раз посмотрел в меню, пытаясь понять, не проскочил ли я где-нибудь обычное слово «кофе». Но нет, ни «чёрного», ни «по-турецки».

– А «раф» это что? – спросил я, не сводя глаз с меню.

– Кофе, у нас бразильский, со сливками, – мило ответила девчонка-продавец.

– Бразильский? Наверное, тот самый, кофе Пеле?

Продавщица моргнула, чуть смутившись.

– Э… нет. У нас сорт «Сантос арабика премиум».

– Ага… – протянул я, делая вид, что понял хоть слово. – А почему арабика, если бразильский?

Видно, что продавщица не знает ответа, я лишь махнул рукой.

– Давай пробовать. Я, кроме «Нескафе» и кофе «Пеле», другого и не пил.

– Угу, – девчонка приняла заказ и начала возиться с приготовлением. Аня тем временем отошла к соседнему островку, где нюхала духи.

– А амаретто у вас чьё производство? – спросил я, решив ещё немного допытать продавщицу. – Не палёное?

– Нет, конечно, мы покупаем у крупного поставщика, – бариста сняла рожок с кофемашины, сыпанула туда молотый кофе.

– Какая крепость?

Девчонка застыла с кружкой в руках, уставилась на меня с недоумением. Такое ощущение, будто мы с ней говорили о разных вещах.

– Простите…

Она, слегка растерявшись, взяла бутылку с полки, протянула мне. На бутылке вправду было написано «амаретто», но я ликёр в таком оформлении не встречал.

– Хотите понюхать?

– Хочу.

Она сняла крышку с бутылки и протянула мне. Я сунул нос и почувствовал сладкий запах миндаля, как конфеты. Я понюхал всё, посмотрел на девчонку, снова понюхал. Ну палёная же хрень, я прямо чувствую.

– Капельку на пробу можно, прежде чем в кофе добавлять? – дружелюбно уточнил я.

Вряд ли девчонка знала про то, что ликёр у неё чистый суррогат. Точка-то наверняка не её. А вот у меня на такие вещи всегда была аллергия. Знаю я такие «амаретто» – потом дрыстать будешь дальше, чем видишь.

– Зачем?.. – пробормотала девчонка, но сделала, как я сказал.

Взяла пластмассовую ложечку, растерянно накапала коричневатой жижи прямо в неё. Я взял ложечку, пригубил. И сразу почувствовал сладость в горле, никакого спирта, только тягучая карамель с горьковатым оттенком.

– Это что?

– Сироп со вкусом амаретто, – ответила бариста и вставила рожок в кофемашину.

Мда… а я уже губу раскатал на ликер. Я вздохнул, поставил бутылку обратно.

– Ну и как понравилось? – осторожно поинтересовалась бариста.

– На халяву и уксус сладкий. Добавь эту сладкую водичку в кофе, – попросил я.

Я смотрел, как бариста ловко управлялась с машиной. В металлическом «бункере» что-то громко зашипело, загудело. Из двух тонких носиков пошли струйки тёмного кофе. Бариста держала кувшинчик со сливками, взбивала их так, что те превращались в густую белую пену. Потом двумя уверенными движениями влила кофе и сливки в стакан. Пенка поднялась, и сверху лентой потёк этот самый сироп «амаретто».

– Готово, – сказала бариста и поставила два бумажных стаканчика с крышками на прилавок. – Сколько с меня?

Я полез в карман, вытащил пятёрку и положил на стойку. Девчонка посмотрела на купюру и смутилась:

– Простите, а у вас помельче не найдётся? С такой суммы сдачи нет. Может, картой? – она показала на небольшой экранчик у кассы. – Или по QR-коду.

Я уже собрался сказать «не, детка, мне фокусы не нужны», но вернувшаяся Аня вытащила свою карту. Прислонила её к экранчику – и раздался писк.

– Вот поэтому я вообще с наличкой не хожу, – бросила она, забирая свой стаканчик. – Угощайтесь, Владимир!

Мы пошли дальше. Глаза разбегались по витринам, уставленным сотнями вещей. Тут тебе и бытовая техника, и шмотки, и еда… на любой вкус.

Среди всего этого изобилия я заметил знакомую вывеску «Levi’s». Та помигивала, словно передавала привет из прошлого. В девяностые такие джинсы считались роскошью, их доставали через знакомых-челноков или тащили с толкучки под видом «фирмы». Настоящие «Левайсы» были у единиц и стоили порядочно денег. В девяностые ради таких джинс пацаны готовы были жопу порвать, а тут, выходит, в обычный магазин пошёл – и бери сколько хочешь, только плати.

Я уже сделал шаг в сторону магазина, но Аня придержала меня за локоть.

– Нет, туда смысла идти нет, – пояснила она.

– Это ещё почему? «Левайс» же… вещь.

– Вова, – она покачала головой. – Цена там в разы выше, чем-то место, куда я тебя поведу. Да и на твою зарплату учителя можно разве что одни джинсы купить. И всё, больше ни на что не хватит.

– В секонд пойдем?

– Куда? – сначала удивилась девчонка, а потом замотала головой. – Ты про секонд-хенд? Нет, его тут нет… да и я давненько уже их не видела.

– Тогда куда? – спросил я.

– В дисконт, – ответила Аня, уверенно таща меня за собой.

– А это ещё что за зверь? – уточнил я.

– Там тоже бренды, только со скидками, – пояснила она. – Всё, что не продалось в сезон, что из прошлой коллекции или с мелкими дефектами. Иногда можно взять вещь за копейки, скидки бывают до девяноста процентов.

– И че, прям фирма? Италия там?

– Ну да… оригинал, если ты про это. А насчёт Италии – нифига, почти всё теперь шьют в Китае или Индии. Но это и есть настоящие бренды, просто производство перенесли.

Я задумчиво почесал затылок. Как там не увязывалось в моей голове «оригинал» и «Made in China» – ладно, веди. Посмотрим, что у тебя за дисконт.

Мы вошли в огромный магазин размером с футбольное поле. Ряды уходили вглубь, словно бесконечные аллеи, на каждой табличка с аккуратной надписью: «Верхняя одежда», «Костюмы», «Джинсы», «Обувь», «Аксессуары».

Взгляд разбегался – каждая секция была забита под завязку. Куртки свисали плотными рядами, рубашки висели выстроенными в один тонкий строй. На полках стопками лежали джинсы и футболки.

Людей было тоже немало. Народ бродил туда-сюда, большинство с тележками, в которых было навалено кучи одежды. Другие же стояли в очереди к примерочным тоже с охапками вещей.

Цивилизация, она, конечно, такая… но непривычно, блин. Я-то привык к другому – мерить те же джинсы на картонке за тряпкой, которая тебя продавщица отгораживает.

Мы двинулись вдоль рядов, Аня тоже сразу взяла тележку.

– Да тут можно неделю бродить, – прокомментировал я.

– Ага, – усмехнулась Аня. – И половину зарплаты оставить. Я с обуви предлагаю начать.

Мы свернули в длинный проход, и у меня глаза начали разбегаться. Полки стояли стеной, сверху донизу заставленные коробками, а рядом на витринах красовались десятки моделей – кеды, кроссовки, ботинки, мокасины. Белые, чёрные, цветастые, с какими-то полосками, пятнами, яркими шнурками.

Я остановился, обводя взглядом ряды кед. Модели, конечно, на любителя, если ещё мягко сказать.

– Тебе какие нравятся? – спросила Аня. – Вансы есть, хочешь?

– Какие ещё вансы? Ты мне адики покажи.

– Адики? – она усмехнулась. – Есть и адики. Пошли.

Мы подошли к целой стене, где висели Adidas. Но… и они были какие-то не такие. Адики я хотел посмотреть не просто так – остались приятные воспоминания от моих кроссовок из прошлой жизни. Те педали хорошо сидели на ноге и были неубиваемые. Их носили и спортсмены, и пацаны во дворе, и даже те, кто хотел просто казаться круче. А тут… какие-то длинные носы, яркие вставки, рисунки, будто из комиксов. Ни рыба, ни мясо. Такие у американских рэперов, которые в клипах руками машут.

Я покачал головой.

– Не то. Это не адики, это какие-то… карикатуры. Я в таких буду как Чебурашка.

Девчонка закатила глаза и взяла тележку.

– Ладно, ты ворчи, а я сама выберу.

И пошла вдоль витрины, снимая коробки с кроссовками и складывая их в тележку. Я только успевал следить, как в корзине появлялись всё новые коробки: белые с красными вставками, чёрные с зелёной полоской, какие-то светящиеся на подошве.

– Ты куда столько набрала? – возмутился я. – У меня что, восемь ног, как у паука?

– Это чтобы примерить, потом выберем лучшие, – Аня толкнула тележку дальше. – Так, ну с кроссами, пожалуй, всё.

Мы двинулись дальше, в ряды, где висели штаны, куртки и прочая верхняя одежда. На вешалках всё сверкало, переливалось – какие-то яркие цвета, блестящие ткани, надписи на английском через полспины.

Я взял одни штаны, посмотрел на них – карманы сбоку, шнурки, полосы. Не штаны, а костюм космонавта какой-то.

– Маскарад, – пробурчал я.

– Это карго, – объяснила Аня. – Самые удобные штаны сейчас. Тебе нравятся, да?

Я пожал плечами и повесил штаны обратно. Слишком молодёжно, будто рассчитано на пацанов лет семнадцати, которые после уроков бегут в «Макдак». Мне бы что-то попроще, без лишних выкрутасов.

Аня словно вошла во вкус. Она то доставала майку с принтом, то куртку с капюшоном, то джинсы с дырками на коленях. Всё аккуратно складывала в тележку.

Я только смотрел на неё и молчал. Опыт подсказывал: спорить с женщиной в магазине одежды – дело дохлое. Всё равно заставит мерить, а если упираться, то ещё и обидится. Оно мне надо?

Поэтому я на всё лишь кивал:

– Угу… ага… ну давай.

Аня довольна хмыкала и грузила в корзину очередную вещь.

– Вот тебе курточка! А это – майки. И джинсы тоже нужны. Всё пригодится.

Наконец через полчаса хождений по рядам Аня остановила тележку. Смерила явно довольным взглядом горку вещей в тележке.

– Хватит, наверное, для начала, – решила она. – Пошли мерить.

Глава 19

Я нехотя зашёл в примерочную и сразу почувствовал себя не в магазине, а будто за кулисами театра. Зеркало в полный рост, мощный свет сверху, по стенам висят аккуратные крючки. Не хватало только таблички «Вход посторонним воспрещён» и стаканчика с кисточками для грима.

Аня начала копаться в тележке, выбирая, что дать мне примерить первым. Сунула мне в руки первую партию одежды. Я покосился на тележку – вещей на неё было навалено с горой. Так что эта тележка даже не заметила «потерь». Сколько же она всего набрала?

– Как померишь – покажи, – попросила она и задернула шторку.

Я начал развешивать всё по крючкам. С одной стороны, кучи тряпья конкретно подбешивали. Не знаю ни одного мужика, которому бы нравились вот такие примерки. С другой – времени у меня было навалом, и можно его потратить на выстраивание коммуникаций с соседкой, пусть себе порадуется. Ей-то всё это по душе.

Я вдохнул, и первым делом натянул на себя штаны с кучей карманов. Выглядело так, будто я ноги занавесками обмотал. Сверху накинул какой-то балахон – толстовку с капюшоном.

Я, мягко говоря, мужик немаленький, но балахон всё равно такой просторный, что я в нём чувствовал себя мешком с картошкой.

Посмотрел в зеркало и брови поползли вверх. Во, точно американец. А если ещё платок на голову завязать, то вообще белый Тупак Шакур. Или кто там потолще в этой американской гоп-компании?

– Ну что там, померил, Вов? – донёсся нетерпеливый голос Ани из-под шторки. – Показывай, хочу посмотреть!

Я нехотя распахнул шторку. Аня округлила глаза и показала большой палец.

– О, как здорово ты выглядишь! – выпалила она.

– Да ладно тебе, больше похоже, будто я школьник какой. Моя же школота заприкалывает.

– Ну вот, рассуждаешь как мой дядя, когда мы с ним по магазинам ходим. Всегда одно и то же: «Всё молодёжное, всё не то».

Я вздохнул и вернулся за шторку.

– Ладно, давай сюда, – продолжала она весело. – У нас ещё куча нарядов! Что-нибудь тебе обязательно понравится!

Я снял с себя этот балахон и штаны, повесил обратно и потянулся к следующему комплекту.

Примерка продолжалась. Аня сунула мне в руки кепку с прямым козырьком. Я натянул её на голову, посмотрелся в зеркало и нахмурил лоб. Майки с золотой цепью и «йо, брат» не хватает.

– Ну что, классно же! – Аня просияла.

– Да классно-то может и классно, только я выгляжу лет на пятнадцать моложе, – возразил я.

– Ладно… специфический у тебя вкус, Володя.

Я промолчал, хотя захотелось поинтересоваться – а её Котя тоже так одевается?

Аня тут же протянула мне какую-то ярко-зелёную кофту. Я натянул, посмотрел в зеркало. Ну светофор же, блин. Реально, хоть на перекрёстке стой, дорогу регулируй.

Тележка постепенно пустела, а мы с ней уже полчаса точно в этой примерочной ковырялись. Пока безрезультатно. Я пару раз хотел психануть и «выбрать» то, что она предлагала. Но оба раза одёргивал себя. Реально – бабки выброшу, а вещи потом ни разу не одену.

Хотя были вещи, которые вроде и ничего. Футболка, например, села по плечам идеально, прямо как будто шили под меня. Но стоило повернуться или чуть поднять руки – и пузо вываливалось наружу. Майка задиралась. И как это носить, если живот впереди как паровоз?

Была и другая проблема – габариты у меня немаленькие. Аня брала одежду самых больших размеров, но и она подходила через раз. Большинство футболок были мне в натяг. Тоже, кстати, тема так себе. На мой вкус вещи должны быть чётко по размеру – не больше, но и не так, чтобы обтягивало. Я же не Боря Моисеев, чтобы соски топорщились.

Я померил очередную обтягивающую футболку. Если бы соски, блин… но нет. В зеркале на меня смотрели два холмика на груди. Я даже моргнул пару раз. Сиськи у меня были такие, что впору надевать лифчик.

– Вова, если что-то нравится – откладывай! – напомнила Аня.

Я посмотрел на ворох перемеренного тряпья и мотнул головой.

– Не, Ань. Пока ничего не хочу.

Она заглянула в щёлочку шторки и вздохнула:

– Ну ты капризный.

Я лишь пожал плечами и стянул с себя очередную «подростковую» кофту. Вещи падали на крючки, а мне всё сильнее хотелось не примерку устроить, а сначала самого себя привести в порядок.

Я в очередной раз натянул на себя какой-то прикид – джинсы с узкими штанинами и кофту с яркой надписью поперёк груди. В зеркало глянул – вот фу, ну не моё и всё.

– Вов, ты в этой одежде выглядишь очень хорошо. Просто тебе сблизь не видно, – послышался голосок Ани.

Она, похоже, подглядывала одним глазком за тем, как я переодеваюсь. Вот всё-таки нетерпеливая мадам.

– Мне кажется, я на пингвина похож, – усмехнулся я.

– Скажешь тоже на пингвина, просто у тебя ноги тонкие и стройные, а верх большой. Так почему бы нам стройные ноги не подчеркнуть?

– Тебе к Славе Зайцеву работать надо идти, – вздохнул я. – Ань, ну реально же как пугало выгляжу!

– Давай так: выходи из кабинки, шторку откроем, и глянешь на себя в зеркало на расстоянии. Совсем другой эффект будет.

Я открыл шторку, вышел и в этот момент услышал знакомый голос:

– Здравствуйте, Владимир Петрович!

Твою же мать… я обернулся. Передо мной стояли трое моих учеников с неподдельным удивлением во взгляде. Я прямо видел, как они удерживаются от смешков.

– Здорова, молодёжь, – буркнул я. – Чё тут забыли?

– Шопимся, – протянул один, пожимая плечами.

Я почувствовал, как щеки наливаются жаром. Стою, блин, как клоун, в обтягивающих джинсах и кофте с надписью «Urban Street».

– Ну… правильно, дело полезное. Тоже вот, – я кивнул на тележку. – Обновляюсь.

Они покивали, в глазах пацанов плясали искорки. Я прекрасно знал, что завтра по школе пойдут слухи, что физрук гоняет по дисконту и примеряет прикиды «как у малолеток».

– О! Это твои ученики? – спросила Аня, с интересом глядя на троицу.

– Ага, трудовая молодёжь, – подтвердил я, скрестив руки на груди.

– Привет, ребята! – Аня улыбнулась. – У нас тут с Володей… ну, в смысле, с Владимиром Петровичем спор возник. Идёт ему эта одежда или нет. Вот вы как думаете?

Пацаны переглянулись. Я-то видел всё по их лицам: щеки дрожат, губы кусают, глаза блестят. Им, конечно, смешно до слёз. Ну ещё бы – всегда они меня видели в пиджаке, рубашке, а тут я в обтягивающих джинсах. Картина, прямо скажем, несуразная.

Но вслух, словно сговорившись, все трое выжали почти хором:

– Очень идёт!

– Вам прямо классно!

– Стильно смотритесь, Владимир Петрович!

Аня засияла, довольная, как будто лично выиграла спор.

– А вот ещё я где-то комплектом к этому кепку видела… – Аня полезла ковыряться в тележке.

А один из пацанов, воспользовавшись моментом, нагнулся ко мне и тихо прошептал:

– Выглядите как… ну не очень.

– Понял, пацаны. Ладно, сдрысните, а то она мне сейчас ещё и кепку приправит, – попросил я.

Пацаны поняли и рассеялись по магазину. Аня же так и не нашла кепку, чему я, честно говоря, был только рад.

– Ну что, это хоть берём? – просияла она.

– Ну давай отложим… а там может ещё что посмотрим.

– Не нравится, да? – насторожилась она. – Честно скажи.

– Нет, Ань. Ничего не нравится. Наверное, такой молодёжный магазин – не про меня, – всё-таки признался я.

Она нахмурилась, губы поджала, будто я её старания на смарку пустил. Но миг – и её лицо снова засияло.

– Слушай… а может, давай наоборот? Ты выберешь, что по душе, а я просто подскажу, если совсем мимо?

– Я не думаю, что мне хоть что-то понравится… – пожал плечами я. – Но давай попробуем.

Попытка, как говорится, не пытка.

Мы вернулись в зал. Я думал, что нам придётся развешивать обратно вещи из примерочной, но нет. Аня оставила их прямо в раздевалке, а одна из девчонок, что работала здесь, подъехала со своей тележкой и положила все эти вещи туда.

Я плёлся по рядам, глядел на барахло. Всё то же самое, что Аня мне навязывала: молодёжно, ярко, но не по мне. В голове уже рылись мысли плюнуть на весь этот шопинг, но взгляд, скользя по полкам, вдруг замер.

– Еперный театр, – присвистнул я.

Передо мной стоял манекен, одетый по последнему писку моды моей молодости. На нём были самые настоящие «говнодавы» – кирзачи. Чёрные, грубые, с толстой подошвой. Костюм «Адидас» с тремя полосками. Штаны прямые, кофта на молнии, всё как должно быть. А на голове – кепка с коротким согнутым козырьком.

– Ни фига себе… – выдохнул я. – Вот это кино!

Шмотки были не только на манекене, но и лежали на полках – практически полноценный стеллаж.

– Я так и знала, что тебе понравится! – подоспела Аня и закатила глаза. – Это мерч из популярного кинчика, коллаб с адидасом!

Я не понял половину из того, что она сказала. Но схватил ботинки, костюм и кепку.

Зашёл в примерочную. Скинул с себя майку и штаны, влез в костюм. Ботинки сели чётко, кепка как родная.

Я посмотрелся в зеркало и впервые удовлетворённо кивнул.

– Вот оно… – сказал я себе. – Моё.

В отражении больше не торчал школьник-переросток и не толстяк в пиджаке. На меня смотрел тот самый я – из девяностых, когда пацаны были пацанами. Только пузо, черт возьми, мешает, но с этим я ещё разберусь.

Я одёрнул шторку.

– Ань, глянь!

Шторка приоткрылась, и Аня, держа в руках какие-то платья, уставилась на меня. На пару секунд замерла, а потом расхохоталась:

– Ну всё, Вова! Ты как будто из девяностых телепортировался! Тебе прям в клип «Ласкового мая».

Я покрутился перед зеркалом, расправил полоски на куртке. Да, чёрт возьми, мне самому нравилось, как я выгляжу. Словно не толстяк-учитель физры, а тот самый я, настоящий, из прошлого. Пусть и пузо выпирало, и морда в зеркало смотрела другая, но в душе всё стало на свои места.

– Ну… может, только обувь сменить? Под спортивные штаны такое не носят.

– А что не так? – удивился я.

– Да не модно, – пожала она плечами. – Ну, согласись, ботинки под спорткостюм… странно.

Лично я ничего странного в этом не видел, хоть под лупой. Любой уважающий себя пацан мог себе позволить надеть те же «говнодавы» под спортивку. Особенно, если надо было идти на стрелку.

– Хреновая значит мода, – отрезал я.

– Ну раз у тебя душа лежит, – протянула Аня, внимательно меня осматривая.

Она прислонила пальцы к подбородку, явно о чём-то задумавшись. – Подожди, у меня ещё есть один аксессуар. Тебе точно понравится. Только не раздевайся!

И, подхватив платья, девчонка юркнула куда-то между рядов.

Я же повернул бирку. Глаза на секунду округлились.

– Ничего себе… – удивился я. Причём удивился в хорошую сторону. Ценник был более чем демократичный. За весь набор – кепка, костюм, ботинки и футболка – выходило чуть больше десятки. Почему так стало ясно, когда взгляд упал на красную надпись «СКИДКА 90%».

Тоже, между прочим, любопытное наблюдение. На тех тряпках, что мне впаривала Аня, максимум тридцать процентов скидки было, а тут… Похоже, эти вещи залежались на складе, никому не нужные. Молодёжь теперь, видимо, такое не носит, вот и решили распродать за бесценок. А мне – самое то.

Я стоял в примерочной, ждал Аню. Минуты тянулись, а её всё не было. Пока ждал, обратил внимание на то, как в зале будто у себя дома шатались трое каких-то кренделей. Один в дешёвом спортивном костюме с золотой цепочкой на шее, которую он демонстративно вывалил. Второй с красной мордой, явно под градусом. А третий в футболке, обтянутой так, что пузо нависало через ремень.

Они вели себя, как хозяева: хватали вещи с вешалок, ржали, швыряли обратно. Но самое мерзкое – цеплялись к продавщицам. Я краем глаза увидел, как один лапнул девчонку-продавца за задницу. Она ойкнула и быстро отскочила, а другой ещё и заржал, как конь ей в лицо.

Одна из девчонок вообще убежала к складу. Потом понял, что их не трое, а четверо.

– Мужчина, оставьте меня в покое. Ещё раз дотронетесь – и я вызову охрану, – это был голос Ани.

Она стояла возле стойки с платьями, лицо нахмуренное, телефон в руке. Пальцы судорожно нажимали на экран. Над ней нависал четвёртый крендель, тоже явно под шафе.

– Щас, щас, я своему молодому человеку позвоню, он быстро вам объяснит… – говорила моя соседка.

Но я понял, что трубку там, похоже, никто не берет.

Я же заметил ещё кое-что: у стены, метрах в пяти, стоял охранник. Толстый, с усами, в серой униформе. Стоял, наблюдал, жевал что-то. И даже не подумал вмешаться. Смотрел так, будто ничего особенного не происходит.

Двое дружков быдлана двинулись на шум, уставившись на Аню.

– Да ладно тебе, телочка, – протянул пузатый, пошатываясь. – Нет у тебя никакого парня. Чё как целка ломаешься?

И тут он взял и щёлкнул Ане пальцем по козырьку её кепки. Она отшатнулась, но удержалась, глаза блеснули от злости.

Крендель под градусом ухмыльнулся, а у меня внутри всё закипело. Я подошёл к Ане и встал рядом, смерив упырей взглядом.

– Я её молодой человек. Какие проблемы?

Все разом повернулись.

– О, гляньте-ка, – ухмыльнулся упырь в костюме. – Толстожопый объявился. Какие ещё проблемы? Видимо, проблемы хочет.

Все трое заржали.

Аня переводила взгляд то на меня, то на этих уродов, и я видел, что экран телефона в её руках светится на контакте «Котя».

– От девчонки руки убрали, – сказал я, глядя прямо пузатому в глаза. – И вообще ведите себя достойно.

Тот криво усмехнулся, показав гнилой зуб:

– А если нет? Ты чё, герой нашёлся?

Парочка таких же упоротых дружков выросла по левую и правую руку от меня.

Аня схватила меня за локоть, дёрнула, почти умоляя:

– Вова, пошли, не надо… ну их.

Я только качнул головой.

– Стой здесь, – сказал я и чуть мягко отстранил её в сторону.

В этот момент из-за рядов выползли ещё двое. Один худой, какой-то нервный и дерганый, в бейсболке с козырьком назад. Второй плечистый, с татуировкой на шее.

Один из них встал вплотную, настолько, что я ощущал перегар в лицо. Пятеро против одного, значит…

– Ты чё, проблем хочешь? – прорычал он, ткнув пальцем мне в грудь.

Я даже не моргнул.

– Дружище, – сухо произнёс я. – Ты выпил. И я тебе предлагаю подумать о том, чтобы сейчас не совершать поступков, о которых будешь жалеть, когда протрезвеешь.

На секунду у него в глазах мелькнуло непонимание – то ли от моих слов, то ли от спокойного тона. Но тут проснулись остальные, и ситуация начала развиваться по худшему сценарию.

– Слышь, чё он там умничает? – сказал тот, что с татуировкой.

– Да свинья бузит, – отозвался пузатый, тот самый, что первым к Ане полез.

Они стояли плотной стенкой, ожидая, что сейчас я струшу, дам заднюю и начну отнекиваться.

Аня снова рванулась ко мне, хватая за рукав:

– Вова, прошу тебя, ну пошли!

Но я вновь решительно отстранил девчонку в сторону, глядя прямо в глаза ближайшему упырю.

– Всё нормально. Я сам.