Текст книги "Кровь демонов (СИ)"

Автор книги: Валентина Герман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 19 страниц)

ГЛАВА 2

Вы думаете, всё так просто? Да, всё просто. Но совсем не так.

Альберт Эйнштейн

– Добрый вечер, Белинда.

Женщина средних лет гостеприимно распахнула передо мной дверь, но взгляд её призывал поторопиться: она, как и я, не любила, когда на её посетителей начинал глазеть кто-нибудь из прохожих.

– Здравствуй, Эдж, – сказала она, уже впустив меня внутрь. – Давно ты не заглядывал. Случилось что-нибудь?

– Да нет, – я беззаботно махнул рукой. – Просто понадобилась твоя помощь в одном дельце. Та чудодейственная смесь, которую ты однажды готовила для меня – помнишь?..

Белинда улыбнулась.

– О какой ты говоришь? Я многие для тебя готовила.

– Ну да, ну да. Я говорю о той, что развязывает языки. Ключ к истине – так, кажется, ты её называла?

– Именно так, – с гордостью подтвердила она. – Когда нужно?

– Если успеешь, то завтра к вечеру.

– Успею. Чаю хочешь?

– Хочу, только, чур, без каких-нибудь твоих травок.

Она рассмеялась и только.

– Что, всё думаешь, попробую тебя приворожить? – спросила, когда мы уже прошли в маленькую кухоньку.

– Да брось, – я махнул рукой. – Приворот – это ерунда на постном масле.

Этот шутливый разговор случался у нас уже не впервой, однако сегодня я внезапно задумался над собственными словами. А так ли это в самом деле?.. Если какие-то чёртовы демоны разгуливают среди нас в обычных серых балахонах, то как я могу быть уверен, что вся прочая ересь и чепуха вдруг не окажется самой настоящей правдой?..

Я всегда был уверен, что Белинда – обычная травница. В деревнях таких и по сей день чуть не на каждом углу встретишь: каждая уважающая себя бабка сведуща в том, чем из лесных растений лечить, а чем и убить можно. Вот и Белинда – я не сомневался – владела тем же искусством в совершенстве. Каких только отваров она порой мне не готовила: и лечебных, и... других.

И никогда вопросов не задавала. За это я, наверное, особенно её ценил.

– Белинда, скажи, а ты колдунья? – всё тем же шутливым тоном осведомился я.

Она хмыкнула.

– Колдунья, конечно, а как ещё. Где ты видел, чтоб нормальные женщины вместо щей зелья варили?

Я должен был рассмеяться, но почему-то смотрел на неё серьёзно.

– А если честно?

Она встретила мой взгляд, но спустя миг уже вновь сосредоточилась на пузатом чайнике, старательно заправляя его сушёными листочками.

– Ты же, вроде, Эдж, в колдовство-то не веришь. Всегда мне так говорил.

– Может, не верил раньше. А теперь не знаю, что и думать.

Она отчего-то посуровела.

– Ты, братец, такими вещами лучше не шути. Не хочешь – можешь не верить, так оно проще, но вот шутить не нужно.

– Да не шучу я, Белинда, – мрачно заверил её я.

Забыв про чай, она с грохотом отодвинула стул напротив меня и села, разложив на столе локти.

– Рассказывай.

– Чего рассказывать?

– То и рассказывай. Вляпался ведь куда, не иначе.

– Может, и вляпался, – признался неохотно. – Ты об Ордене Говорящих с Духами что-нибудь знаешь?

Она поджала губы: тревожно так и совсем невесело.

– Что-нибудь знаю.

Я отчего-то совсем сник.

– Вот и я что-нибудь знаю.

– Эдж, чтоб тебя черти съели!.. – выругалась она, и мне вдруг стало неуютно. А если она вправду колдунья, это засчитывается как проклятье?..

Тут же беззвучно рассмеялся над собой. Нет, вот что за мысли лезут мне в голову??

– Что ты там видел? Говори уже.

– Как девчонку одну чужой кровью облили, вот что видел, – выдохнул я, не веря, что и в самом деле произношу это вслух. И добавил, окончательно обалдевая: – Демонской.

Что ж, Эдж Сандерс, добро пожаловать в клуб суеверных фанатиков.

Белинда, впрочем, если таковым меня и считала, то хорошо скрывала своё мнение.

– А потом что было, видел? – спросила настороженно.

– А потом ничего не было, – пожал плечами я.

– Что же, просто убили – и всё? – удивилась она, а я аж вздрогнул.

– Как убили?.. Не убили, конечно! Кровью, говорю, облили, немного совсем, меньше унции, наверное...

– Ну, так и я о том же, – Белинда хмурилась, явно не понимая, что я пытаюсь сказать.

Мне уже самому стало страшно: что если Аманду и вправду убили?.. Ну, то есть, почти? Что если эта кровь – яд замедленного действия?..

– Эдж, кровь демонов убивает людей, – не выдержав, заговорила Белинда, подтверждая мои опасения. – Быстро и неотвратимо. Достаточно одной капли. Но убивает она по-особому... душу от тела отрывает, а тело между тем жить остаётся. Вот в него эти безбожники потом демона и вселяют. Те-то ведь бесплотны, и им чтобы в наш мир прийти, тело нужно. Так что же – это ты видел?

Проходило мгновение, другое, а я всё продолжал молчать, не в силах переварить услышанное.

Аманда...

В памяти всплыло необъяснимо страшное видение: она смотрит на меня, изгибаясь в чужих руках, и её глаза темнеют, наполняются чем-то жутким, непостижимым...

Внутренности вдруг сдавило, будто тисками.

– Не может быть.

Белинда сочувственно скривилась.

– Выходит, то самое и видел. Доигрался ты, Эдж, милый. Эк тебя угораздило...

– Но зачем?..

Она пожала плечами.

– А ты видел, как они потом движутся? А силы у них сколько? Таких всего несколько штук себе в свиту – и никаких врагов можно не опасаться. Орден их и продаёт иногда, кстати. За баснословные суммы, особенно если учесть, как быстро эти солдатики рассыпаются.

Я не успел заметить, когда именно Белинда накрыла на стол, но внезапно обнаружил, что передо мной дымится кружка ароматного свежезаваренного чая.

– Что значит, рассыпаются? – спросил я, беря кружку в ладони и со странным облегчением делая глоток. В этот миг казалось, что знакомый терпкий вкус обжигающего напитка – единственное, что связывает меня с привычной реальностью.

– Чужие в наших телах долго не живут. Полгода, ну, иногда месяцев девять от силы. А потом – всё. Тела не выдерживают и погибают, а демоны... кто их знает, что с ними потом происходит. Слышала, что умирают тоже, но верить ли этому, не знаю. Стали бы они за человеческими оболочками гоняться, если бы всё, что они могли получить при этом – какие-то жалкие месяцы жизни?

Я снова не ответил, пытаясь осознать услышанное.

Полгода?.. Аманде осталось всего полгода?.. Хотя, нет – вовсе не Аманде... и не Аннабель тоже. Неудивительно, что последнюю не мог узнать никто из родных: она ведь уже не была собою. Её вообще больше не было, а в её теле сидел какой-то потусторонний мерзавец, улыбался, говорил, смотрел на мир её глазами...

– Можно ли вернуть всё обратно? – тихо спросил я. – Если тело ещё живо, можно ли изгнать из него демона и вернуть назад человеческую душу?

– Изгнать демона можно, вероятно. А вот насчёт души ничего не скажу, Эдж. Просто не знаю. Вполне возможно, что когда демон покинет тело, оно тотчас умрёт.

Я помолчал, хмурясь.

– Что ж, наверное, это всё равно лучше, чем встречать взгляд знакомых глаз и знать, что они уже не принадлежат человеку, которого ты помнишь, – пробормотал наконец, не до конца сознавая, что произношу это вслух.

– Она была дорога тебе? – сочувственно спросила Белинда, а я, не сразу поняв её вопрос, удивлённо поднял глаза:

– Кто?

– Эта девушка, которую они... обратили, – Белинда запнулась, подбирая слово, и я был отчего-то благодарен ей, что она не сказала "убили". Что-то, надо признать, за последние сутки нервы у меня расшатались порядочно.

– Да нет, конечно, – отмахнулся я, отвечая на её вопрос. – Просто... были знакомы.

И просто это я виноват в том, что теперь в теле Аманды обитает какой-то паршивый демон.

Мысли мои разбегались, путались, и мне в самом деле казалось, что я схожу с ума. Ещё вчера, когда Аманда со всей серьёзностью рассказывала мне о демонах, я лишь небрежно смеялся и снисходительно называл её суеверной. А теперь сам сижу на кухне у знакомой колдуньи и размышляю о том, что в этом мире есть правда, а что – нет...

– Белинда, так ты колдунья? – спросил я тихо и как-то обречённо, поворачивая в руках кружку и наблюдая, как колеблется кромка коричневой жидкости внутри.

Она усмехнулась.

– Называй как хочешь, Эдж. Что это изменит? Чем я занимаюсь, тебе и раньше было известно.

– Я предполагал, ты просто хорошо разбираешься в травах.

– Это так и есть.

– Но я не знал, что ты, помимо всего прочего, читаешь заклинания и летаешь на метле, – криво усмехнулся я.

Белинда рассмеялась.

– Ну, насчёт метлы это, конечно, бред собачий.

Я невесело взглянул на неё.

– Почему ты раньше мне не говорила?

– Говорила, сколько раз, – лукаво улыбнулась она. – Просто ты не верил.

– Могла бы быть поубедительнее, – я насупился как можно укоризненнее.

Нет, ну вот что за наряд: обычное домашнее платье, даже не чёрное, как полагалось бы порядочной ведьме, а светло-серое в тонкую синюю полоску. Волосы с первыми проблесками седины аккуратно уложены. Ни следа макияжа на лице.

– Не знаю, ты бы хоть причёску растрепала, платков на себя навернула побольше, бородавку на нос наклеила...

Белинда рассмеялась.

– Эдж, так только шарлатанки и делают.

Я вздохнул, снова мрачнея.

– Это точно, – помолчал, стараясь вытряхнуть из головы воспоминания об одной весьма запомнившейся мне лже-колдунье. – И всё же, ты могла бы сказать мне. Объяснить всерьёз.

– Зачем? – она пожала плечами. – Каждый вправе верить, во что хочет.

– И быть размазанным по брусчатке, когда окажется, что его картина мира, к несчастью, не соответствовала действительности.

– До сих пор к твоему миру всё это не имело никакого отношения. Теперь же ты столкнулся с этим сам, и надо отдать должное, Эдж, ты оказался достаточно гибким, чтобы подстроиться к новому восприятию так быстро. Многие до последнего держатся за свои прежние убеждения только потому, что те кажутся им более надёжными в силу привычки.

Я пожал плечами.

– Предпочитаю ориентироваться не на убеждения, а на факты.

А факты говорят, что я был совершеннейшим ослом, когда не поверил Аманде. Я нахмурился и тряхнул головой. Нет, ну сколько уже можно сожалеть о прошлом? Его не воротишь. Теперь нужно думать, как выбраться из всего этого... происшествия.

А выход я видел только один: довести до конца последнее дело, которое ещё связывало меня с Кейтонами, и убираться подальше от этой чокнутой семейки. Да, я совершил ошибку. Да, из-за меня пострадала Аманда. Внутри что-то сжималось от этой мысли, неприятно и тоскливо, но всё же я понимал, что исправить случившееся был уже не в силах. Куда мне против толпы этих треклятых демонов? Да и что я должен был делать? В экзорцизме я смыслю не больше, чем Аманда пару недель назад, и закончу, вероятнее всего, тем же: какая-нибудь очередная шарлатанка прибьёт меня ритуальным посохом в надежде обчистить мои карманы.

Чашка моя опустела, и я вернул её на стол. Хотел попрощаться с Белиндой, но вместо этого с губ моих вдруг слетело:

– Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы помочь мне?

– Помочь в чём? – уточнила Белинда, изучающе глядя на меня.

– Выяснить, можно ли... а, впрочем, забудь, – оборвал я себя, поднимаясь. – Неважно.

Белинда улыбнулась уголками губ.

– Я постараюсь поспрашивать, но ничего не обещаю, Эдж, – сказала она. – Наши не слишком любят поднимать эту тему.

– Не стоит, правда, Белинда. Тем более, если уж ведьмы боятся связываться с Орденом, это должно бы отвадить и меня от этой мысли, не так ли? – я криво усмехнулся, подкрепляя тем самым очевидный ответ на свой вопрос.

Однако Белинда смотрела на меня с пугающей серьёзностью.

– Не знаю, Эдж, – тихо ответила она, заставляя меня внезапно нахмуриться и нервно сглотнуть.

Нет, и вот что, чёрт побери, она хотела сказать этим?..

ГЛАВА 3

Никаких тайн вообще не существует. Другое дело, что есть вещи, о которых люди ничего не знают... и есть вещи, о которых немногие посвящённые почему-то не хотят рассказывать другим.

Макс Фрай

Следующим вечером я встретился с Аннабель у чёрного хода её дома и передал ей маленький пузырёк с тёмной жидкостью.

– Это необходимо подлить Питеру в еду или питьё. Лучше всего в вино – алкоголь отлично перебивает привкус зелья.

– Что это? – Аннабель повертела в пальцах флакон, рассматривая содержимое.

– Ключ к истине, – улыбнулся я и пояснил, когда она вопросительно изогнула брови. – Зелье, которое поможет нам спустя несколько часов выведать у вашего отца любые секреты.

Аннабель улыбнулась довольно и хищно, а я внезапно подумал: демон. Я смотрю на демона. А он смотрит на меня в ответ глазами невинной девушки, и скалится, и вынашивает свои планы, сидя где-то там, внутри, готовый без колебаний использовать её тело для чего угодно...

– Что с вами, мистер Сандерс? Вы побледнели.

– Всё в порядке. Мне пора идти. Я буду у вас в половину десятого. Помогу с допросом.

– Благодарю, – игриво улыбнулась мне Аннабель. Демон. Или демонша. Интересно, у этих существ вообще есть пол?..

Через три часа, ровно в обозначенный срок, я стоял в кабинете Питера Кейтона в окружении двух белокурых девушек, одинаково тревожно взиравших на сидевшего в кресле мужчину. Питер вперил взгляд в одну точку и явно не видел никого из нас троих.

– Мистер Кейтон? – нарушил тишину я.

Питер не вздрогнул, не сфокусировал взгляда.

– Да, – ровно и бесстрастно произнёс он.

Я улыбнулся, бросая ободряющий взгляд на девушек.

– Всё хорошо. Он готов. Можете задавать вопросы.

– Что тебе известно о рукописи нашего прадеда? – тотчас вопросила Аннабель.

– Она погубит моих дочерей, если кто-нибудь обнаружит её. В ней содержатся страшные сведения. Опасные... для людей.

– Ты когда-нибудь видел её?

– Да.

– И читал?

– Нет.

– Где она сейчас?

– Я не знаю.

Аннабель ошарашенно обернулась ко мне. Потом снова к отцу.

– Что значит, не знаешь? А кто знает?

– Никто. Моя жена знала, но она умерла.

– И она не сказала тебе??..

– Нет. Не имела права. Только моя дочь, Аманда, могла узнать, но она была ещё слишком мала.

Аманда вздрогнула при этих словах. Аннабель скосилась на сестру.

– Что?

– Ничего, – качнула головой Аманда, хмурясь. – Просто пытаюсь вспомнить, не говорила ли мне матушка чего-нибудь подобного... но нет. Нет. Это было бы важно – я бы запомнила.

Аннабель ещё мгновение пристально изучала сестру, потом медленно перевела взор на Питера.

– Ты сказал, что видел рукопись. Когда? Где?

– Давно. Лет пятнадцать назад.

– Где? – с нажимом повторила Аннабель.

Питер молчал.

– Где?!

– Я не помню, – хрипло выдавил он.

– Что значит, не помнишь?! – взъярилась белокурая демонша.

– Не помню... – повторил он, и руки его начали мелко подрагивать.

Аннабель устремилась к столу и, перегнувшись через него, прокричала Питеру прямо в лицо:

– Где ты – видел – рукопись?!!

– Я не помню-у-у-у!!!!... – взвыл Питер, отшатываясь от неё. Ножки кресла скрипнули по паркету, и в следующий миг раздался оглушительный грохот. Питер исчез из виду, Аманда вскрикнула, и мы одновременно бросились к столу.

Питер, рухнувший вместе с креслом, к нашему появлению уже успел кое-как выбраться из объятий злополучной мебели и теперь, поднявшись на колени, с суеверным ужасом смотрел на Аманду. Я не был уверен, узнавал ли он её: действие зелья ещё должно было длиться, однако кто знает, как такая встряска подействовала на него.

Питер протянул дрожавшую руку к Аманде, и та тотчас опустилась на колени возле него, ловя его ладонь в свои.

– Прости, – прошептал Питер, и теперь уже было видно, что он и впрямь узнаёт дочь. Но разум его ещё не окончательно освободился от влияния зелья, и потому в глазах его сожаление мешалось с безумием. – Я мог спасти тебя... Я мог... я должен был... у-У-У-У!!!.. – взвыл он так резко и внезапно, что Аманда едва не отшатнулась от него, выпуская его руку. Питер сник, опуская голову на пол, и, всхлипывая, простонал: – Да простят меня боги... я должен был... убить ребёнка...

Я едва расслышал эти сбивчивые бормотания, но Аманда, сидевшая ближе, разобрала всё превосходно.

– Убить ребёнка?.. – непонимающе выдохнула она. И резко выпрямилась, натягиваясь струной. – Меня??.. Ты должен был убить – меня???..

– Не вас, – тихо ответил я, мрачнея.

Вот это да, Питер. Вот это да.

Аманда обернулась ко мне с тёмным неверием в глазах.

– Что вы знаете? Да говорите же!..

Я качнул головой.

– Мне нечего сказать, мисс Кейтон.

Питер был прав: Аманде не стоило знать, почему он так стремился выдать её замуж. "Беременность освободит её от проклятья... Оно перейдёт к её старшей дочери..." И теперь я отчётливо понимал, какой именно план лелеял он в своих мыслях. Питер хотел избавить от проклятия не только Аманду. Он был намерен освободить весь её род.

Вот это да, вновь невольно промелькнуло в голове, видимо, взамен всех неспособных сейчас оформиться в слова мыслей. Не знаю, сумел бы Питер исполнить то, что задумал, но если да... меня передёрнуло. Даже для меня, повидавшего всякое, человек, способный убить безвинного младенца, казался страшнее любых демонов.

– Забудьте о том, что он сказал, мисс Кейтон, – проговорил я мрачно. – Это бред, вызванный остаточным действием зелья. Мистер Кейтон никогда никого не убивал. Его слова не имеют никакого отношения к действительности.

Аманда смотрела на меня неверяще, подозрительно.

– Какой смысл вам покрывать его? – спросила она наконец.

– Я не покрываю его. Я сказал вам правду. Я видел это много раз. Спустя ещё пару минут он впадёт в забытьё и очнётся через несколько часов без каких-либо воспоминаний о произошедшем.

– То есть, сейчас я уже не могу задавать ему вопросы? – напомнила о своём присутствии Аннабель.

Взглянув на неё и встретив её злобный жадный взор, я вновь невольно вспомнил о том, что передо мной не было ни Аннабель, ни Аманды. Только чужие. Демоны в их обличье. И впрямь, какой смысл был в том, чтобы покрывать Питера перед ними?..

Тем не менее на попятную я, разумеется, уже не пошёл.

– Нет, к сожалению, не можете. Он ещё в состоянии ответить вам, но сказанному уже нельзя будет безоговорочно верить.

Аннабель поджала губы.

– Жаль. Он ведь знает что-то. Как так вышло, что он не сказал правды?

Я пожал плечами.

– По-видимому, этим секретом он очень не хотел делиться. И это нежелание проявилось даже на уровне подсознания.

– Что если попробовать опоить его ещё раз?

Я качнул головой.

– Не думаю, что будет какой-то эффект.

Аманда поднялась с колен и воззрилась на меня.

– Значит, найдите способ получить этот эффект, – отчеканила она. – Иначе им займётся Орден, и тогда, боюсь, мы больше никогда не увидим нашего отца.

Интересно, к чему всё это представление, неожиданно подумалось мне. Ведь он никакой не отец для них – какое им до него дело? Зачем делать вид, будто он им небезразличен? Или это обязательное условие пребывания в чужом теле – заставлять людей вокруг думать, будто перед ними по-прежнему тот же человек?..

– Вы можете не играть передо мной так старательно, мисс Кейтон, – сказал я спокойно. – Я знаю, что произошло. Я знаю, кто вы теперь.

Мгновение она взирала на меня неверяще и даже раздражённо.

– Знаете, кто я?.. – переспросила она свирепо. В глазах её мелькнули недобрые молнии. – В ваших же интересах убраться отсюда побыстрее, мистер Сандерс! Не вынуждайте меня показать вам, кто я!!..

Что-то в её тоне заставило меня подчиниться.

– Что насчёт оплаты? – обратился я к Аннабель уже на пороге.

Она махнула рукой.

– Получите. Теперь и правда лучше идите.

Я послушно ретировался, не желая попадать под горячую руку новоиспечённой демонше.

Уже подходя к дому, вспомнил о том, что ночевать мне опять предстояло в одиночестве: прошло уже два дня, но Акко по-прежнему не вернулся. Где он был сейчас?.. Не попал ли в передрягу?.. Конечно, глупо было переживать за кшахара – всё-таки не котёнок какой, сам с кем хочешь разберётся. И тем не менее я беспокоился. Ведь Акко никогда прежде меня не оставлял.

Я вошёл в тёмный дом, наощупь поднялся по лестнице, распахнул дверь в спальню – и застыл на пороге. Но всего лишь на миг – а потом бросился к постели и обхватил ладонями плоскую кшахарскую морду.

– Акко... родной... вернулся... – бормотал я, неуклюже обнимая его и забывая о том, что он был не в восторге от подобных телячьих нежностей. Впрочем, был ли?.. К Аманде он вон как ластился.

Акко ворчливо высвободился из моих объятий и, покрутившись, снова устроился на одеяле, закрывая глаза. Но меня ему было не провести. Я присел рядом и потрепал его шею.

– Стало быть, ты меня простил? – спросил осторожно.

Акко буркнул что-то в ответ.

– Я знаю, что они сделали с ней, – тихо продолжил я. – Белинда рассказала.

Акко открыл глаза и подозрительно уставился на меня.

– Они... обратили её, – воспользовался я удачным словом колдуньи. – Сделали одной из них. Такой же, как эти, в балахонах.

Акко уркнул, не то соглашаясь, не то уточняя, что же я думал по этому поводу теперь. Я печально скривил губы.

– Мне правда жаль.

Кшахар устало прикрыл глаза и сложил голову на одеяло. Я рассеянно гладил его по шее.

– Белинда обещала узнать, можно ли сделать что-нибудь, – сказал я спустя какое-то время, тихо, задумчиво. – Что-нибудь, чтобы вернуть душу обратно в её тело.

Акко уныло проворчал что-то. Смысла я, разумеется, не понял, но тон его меня не обнадёжил.

– Что ты вообще знаешь об этом? – спросил я, хотя и понимал, что вопрос останется без ответа. – Откуда ты знал, что они собираются сделать с ней?

Акко поднял на меня жёлтые глаза, но был не в силах изъясниться, и потому снова опустил голову.

В этот момент нас потревожил стук в дверь.

– Кого там ещё принесло? – недовольно поморщился я, поднимаясь.

А когда распахнул дверь, даже почти не удивился.

– Мисс Кейтон.

Кажется, это была Аннабель. Да, совершенно точно – Аннабель: она вошла, демонстративно не спрашивая разрешения, будто находилась в своём доме, а я был её слугой, и уверенно произнесла без предисловий:

– Мне нужно, чтобы вы продолжили поиски в особняке.

Я не сразу понял, что она имела в виду, а когда понял, с сомнением заломил бровь.

– Какие такие поиски?

– Не притворяйтесь идиотом. Поиски, для которых вас наняла Глэдис.

– Вот именно. Глэдис. Или вы думаете, что в случае её развода с Питером тоже сумеете откромсать для себя кусочек таинственного состояния?

Аннабель фыркнула.

– Какого такого развода, мистер Сандерс? Уже больше месяца прошло. Вы заметили какие-нибудь подвижки в этом деле?

– Не интересовался, – ответил я, хмурясь. Но ведь она была права: даже притом, что я и впрямь не любопытствовал по этому поводу, слухи и признаки назревающего скандала всё равно бы не прошли для меня стороной.

Аннабель улыбнулась.

– Глэдис не настолько глупа, чтобы разводиться с моим отцом. Что она может получить? Пресловутую часть его состояния? Зачем, если живя в его доме, она и так имеет всё что её душе угодно? Мистер Сандерс, признаюсь, я удивлена, что вы так легко поверили в подобные её мотивы.

– Вы не представляете себе, какие мотивы порой толкают людей на куда более странные поступки. Но раз Глэдис не собирается подавать на развод, то зачем ей было всё это? И для чего она искала тайник?

– Не она, – снисходительно пояснила Аннабель. – Тайник нужен Ордену, мистер Сандерс. И всю эту игру с разводом, запрятанными документами, да даже с газетой Глэдис вела исключительно по моей очень настоятельной просьбе, – закончила она с усмешкой.

Меня вдруг озарило.

– Вы пытались отвлечь внимание Питера от Аманды?

– Именно. И нам это вполне удалось. В другой ситуации, возможно, он и сам принялся бы сопровождать мою сестрицу, да и избавлением её от недуга занялся бы куда настойчивей.

– Вам известно, как он собирался сделать это?

– Нет, – пожала плечами Аннабель. – А вам?..

– Тоже нет.

– Жаль. А, впрочем, какая разница. Ритуал мы-таки провели, и теперь меня больше ничто не интересует. Почти ничто.

– Кроме рукописи вашего прадеда?

Она улыбнулась.

– Верно. С вами приятно иметь дело, мистер Сандерс. Особенно когда вы не упрямствуете по пустякам и не пытаетесь ставить мне палки в колёса.

– Что такого ценного в этой рукописи? Я имею в виду, если Питер наотрез отказался говорить о ней даже под воздействием зелья...

– В ней – всё. Вся возможная информация о свойствах нашей крови и о том, как правильно использовать её.

– Использовать для чего?

– А вот это уже не ваше дело. Так что же? Готовы возобновить поиски? Учитывая, что тайник может находиться в доме где угодно, я ещё раз удвою гонорар, обещанный вам моей мачехой. Четверть получите уже сейчас, а оставшееся – в случае, если дело увенчается успехом.

Четыре сотни. Одна из которых – сейчас, независимо от исхода дела. Чёрт, как же заманчиво... Но связываться с Орденом, несмотря ни на что, у меня не было никакого желания. Даже за такие деньги – нет, ни за что.

– Вы ещё не выплатили мне предыдущий гонорар, а уже сулите следующий, леди Аннабель, – лениво заметил я.

Аннабель презрительно скривила губы и, вынув из-под плаща пачку купюр, протянула мне.

– Будете пересчитывать?

– Нет, что вы.

Деньги исчезли в моём кармане так же быстро, как появились из её.

– Что ж, тогда замечу, что сумма уже включает аванс за поиск рукописи. Приступайте, как только сможете, мистер Сандерс.

Я опешил.

– Я ещё не дал вам согласия на это дело!

Она рассмеялась.

– Что, будете ломаться, как девчонка? Бросьте. Я предложила вам баснословные деньги. Вы и сами знаете, что отказываться глупо.

– Я не стал бы отказываться, но... – я вынул деньги обратно и отсчитал сотню, лихорадочно соображая, что сказать в своё оправдание. – Быть может, Глэдис не сообщила вам, однако несколько недель назад Питер признался, что рукопись хранится не в особняке.

Аннабель усмехнулась.

– Разумеется, Глэдис сообщила, – снисходительно отозвалась она. – Но отчего вы так уверены, что Питер сказал правду? На мой взгляд, он просто попытался сбить вас со следа.

Знаю, подумал я обречённо. Знаю, но всё же... не хочу я снова связываться с вами, леди Аннабель. Не хочу. Мне вполне хватило того, что вы уже сделали с моей жизнью. Меня никто никогда не шантажировал, я никогда не поступался своими принципами ради чужой прихоти, и я всегда считал себя разумным человеком с грамотным взглядом на мир. Я был свободен от всего: от чужого мнения, от власти самовлюблённых толстосумов, от глупых страстей и предрассудков. И что же? Какая-то девчонка врывается в мою правильную жизнь и одним махом переворачивает всё с ног на голову. Посягает на мою свободу, на безопасность, даже на ход моих мыслей. Ну вот какая, скажите, мне польза оттого, что я видел этот ваш проклятый ритуал? Никакой. Совершенно. Мне жилось спокойнее, когда я не верил во всю эту религиозную чушь.

Нет уж, к чертям собачьим эти ваши интриги. Мне привычнее нормальные люди с обычными проблемами: семейными склоками, жаждой наживы, стремлением к власти. Этих я понимаю. С этими я могу совладать.

Я протянул ей купюры.

– Возьмите, леди Аннабель. Боюсь, что я не смогу вам помочь. Найдите себе какого-нибудь сыщика: у них с поисками дело обстоит куда лучше, чем у меня.

Аннабель сощурилась.

– То есть, вы отказываетесь? – уточнила она.

– Да.

Я боялся, что она вновь разозлится и будет мне угрожать. Но Аннабель лишь пожала плечами и взяла деньги из моих рук.

– Что ж, жаль, мистер Сандерс. Мне было бы приятнее, если бы вы сделали это.

Ну уж делать этой стерве приятное – последнее, к чему я стремлюсь.

– Всего хорошего, леди Аннабель, – сказал я и, лишь дождавшись, когда она выйдет, захлопнул дверь без всяких сожалений.