Текст книги "Лед и пепел"

Автор книги: Валентин Аккуратов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

13 августа. Ветер северо–западный. Леваневский летит слишком медленно. По–видимому, ветер на высоте встречный.

Он летит на 6000 метрах, ветер встречный, действительно 100 километров в час, температура на высоте – 35°.

Полюс прошел на высоте 6000 метров в 13.40. В 14.32 получена тревожная радиограмма: «Крайний правый мотор выбыл из строя из–за порчи маслопровода. Высота 4600 метров. Идем в сплошной облачности. Как меня слышите? Ждите…»

Сейчас уже 22 часа, но его рация молчит. Наша зимовка встревожена. Нам известно, что он где–то за полюсом, и все!

Тихая молчит. Эфир занят «экватором». На волне, близкой Леваневскому, поймали работу радиозонда, летящего в стратосфере. Зонд, как определил аэролог Канаки, выпущен в Тихой. Интересное явление непроходимости радиоволн. Леваневский молчит. Что с ним? Москва шлет запросы.

Якутск сообщает, что им получена радиограмма с Н-209 такого содержания: «Все в порядке, слышимость Р-1» (то есть слабая). Но эта радиограмма весьма сомнительна. Ночь полна напряженности. Все радиостанции слушают эфир на волне Н-209.

14 августа. Н-209 не слышно. Известно, что в Фербенкс Леваневский не прибыл. Отто Юльевич Шмидт запросил состояние аэродромов острова Рудольфа и на льдине у Папанина.

Обсуждаем с Козловым варианты оказания помощи. Беда в том, что нет командира нашего самолета.

Тихая продолжает молчать. Погода несколько улучшилась. С первой возможностью вылетаем в Тихую для встречи с Мазуруком. Гололед на нашем куполе катастрофичен. Порвана обшивка Н-128, а Н-169, превратился в глыбу льда. Чистим, ремонтируем.

Москва сообщает, что Правительственная комиссия по оказанию помощи Леваневскому посылает на поиски три экипажа: Водопьянова, Молокова и Алексеева.

Начальником отряда назначен Шевелев (Шевелев Марк Иванович – до 1938 года начальник Управления Полярной авиации). Как нескладно, что нет Мазурука. Есть самолет, но нет волевого, не боящегося взять на себя ответственность командира корабля.

15 августа. Туман, морось. Молчит Леваневский. Молчит Тихая. Шевелев ответил, что отряд вылетает 18 августа. Рации заняты только «экватором». Никакой другой корреспонденции.

Боюсь, что отряд на остров Рудольфа прилетит не скоро. Архипелаг, в особенности купола, все время закрыты туманом. Мы озабочены приемом самолетов. Все время проводим на куполе.

16 августа. С утра купол открыт, но над архипелагом туман. Ветер северо–северо–западный, светит солнце. Все было готово к вылету Н-128, но на рулеже мотор пришлось выключить. Неожиданный туман затянул весь остров.

Отто Юльевич Шмидт прислал радиограмму, в которой сообщает о вероятности предстоящего нашего поле! а к папанинцам до вылета отряда Шевелева из Москвы. Мы готовы. Вместо Мазурука командиром может идти Козлов.

Леваневского не слышно. Получили сообщение, что американские летчики уже приступили к поискам Н-209 с берегов Аляски. А у нас нет погоды, чертовски досадно!

Тихая заговорила, но ничего не сообщила о своем молчании. Мазурука задерживает погода. Лед в океане от северных ветров начал разрежаться, но очень медленно, так что пока ни один ледокол не в силах пробиться к нам.

17 августа. С утра – на аэродроме за очисткой гофра самолета и перевозкой горючего. Всего накатали 250 бочек, около 50000 килограммов бензина и 10 бочек масла. Аэродром готов к встрече тяжелых самолетов. Возможна посадка на колесах.

Купол открыт, но над архипелагом туман. Сел за расчеты астрономических таблиц. Для широт 89° и 90° расчеты приготовил на период с 25.07 по 8.09.

18 августа. День авиации. Праздник не клеится, у всех подавленное настроение, все мысли вертятся вокруг экипажа Н-209.

В Тихой туман, у нас купол открыт. Илья до сих пор вылететь к нам не может, хотя и Шмидт сообщил ему, что его присутствие на Рудольфе необходимо. Вчера и сегодня говорил с ним по радио.

Продолжаю считать астротаблицы и составляю карту заполюсного сектора, таковой у нас не было.

Убили медведя в Теплиц – Бай, теперь мясом обеспечены.

В эфире опять непрохождение коротких волн. Дома, конечно, волнение. 20 дней уже не радировал о себе. Диксон не принимает, все занято «экватором».

Сегодня вспомнили выступление Шевелева по радио об окончательной победе над Арктикой. Какая ирония!

19 августа. Купол открыт. Высота облачности 500 мет–рор. Солнце не видно. Испытывал американский радиокомпас «фейрчальд». Рацию Кренкеля он не пеленгует, так как прибор имеет провал волн на 542 – 742 метрах. На американской зимовке нашел книгу итальянского полярника Умберто Каньи о его походе в 1898 году к широте 86°31′. Это была одна из попыток итальянцев достигнуть полюса.

Мазурук из–за тумана сидит в Тихой. Впервые за все время моего пребывания на острове Рудольфа, купол открыт в течение трех дней, но погода кругом не летная, сплошная низкая облачность, горы архипелага закрыты. Тепло, дождь, температура +4°!

20 августа. Тепло, температура +4,2°, туман, ветер южный. К северу от острова появились большие разводья.

По моим расчетам, 1 сентября, в момент нижней кульминации, впервые зайдет солнце, но уже сейчас по ночам густые сумерки из–за мощной облачности.

Из Москвы получили известие, что мы будем также летать на поиски Н-209, вместе с самолетами Н-170, Н-171 и Н-172. Мазурук до сих пор не может вырваться из Тихой. Ужели на этот раз Арктика своей очередной жертвой избрала экипаж СССР-Н-209?

Я мыслю о плане помощи иначе. По–моему, необходимо лететь не к Папанину и базироваться там, а стартовать за полюс и там, километрах в двухстах по меридиану на Фербенкс, создать опорную базу с запасом горючего, чтобы искать Н-209 в районе его предполагаемой посадки. Базировка отряда у Папанина удлинит путь на 600 километров. Поиски же с Рудольфа на АНТ‑6 не дадут нужного эффекта.

21 августа. Туман. Дождь. Временами купол открыт. Произошел обвал ледника в Теплиц – Бай. Грохот был необычен, точно сильнейшая гроза. Разводья в бухте увеличиваются. Н-209 молчит. Козлов уверен в их гибели, основываясь на логике развернувшихся событий.

Дима Шекуров, наш первый бортмеханик, попал под гусеничный трактор. Отделался разрывом мышц и связок на правой руке, но к полету не годен. Вот еще непредвиденное несчастье!

22 августа. Туман! Туман везде! Что же это такое?!

23 августа. Совершенно неожиданно на горизонте в сплошных льдах увидели парусно–моторную шхуну. Это «Нерпа», научно–экспедиционное судно Арктического института с партией гидрологов Капитан – Аполлонов, начальник экспедиции – Гамаюнов. Пришли с мыса Желания. Радио было испорчено, а потому и не предупредили.

Для нас их приход был неожиданностью и праздником: новые люди, новые разговоры. Водили экипаж «Нерпы» на купол, показывали Н-169.

Вечером Матвей Козлов при неосторожном обращении с порохом обжег себе лицо. Глаза целы, но правый не видит. Лежит весь забинтованный. Вот дела! Мазурук застрял в Тихой, Козлов без глаза, Шекуров с больной рукой!!!

Купол открыт, но над архипелагом туман.

24 августа. Туман, к полудню появилось солнце. Южные ветры угнали льды от острова в море. «Нерпа» ушла на север к кромке льдов. Мазурук отказался от предложенной ею помощи доставить его на Рудольф. Очень сомнительно для этой скорлупы!

25 августа. Ночью неожиданно вернулась «Нерпа». Льды позволили ей дойти только до широты 82°, долготы 58° восточной. Канаки перешел на ее борт, чтобы добраться до Тихой. По–видимому, и Мазуруку придется воспользоваться ее услугами.

Солнце и туман. Получено известие, что самолеты Н-170, Н-171 и Н-172 стартовали из Москвы сегодня в 08.00. Вечером «Нерпа» радировала, что ее затерло десятибалльным льдом у острова Оманней, в тридцати километрах к югу от Рудольфа. Удивительно не везет Канаки! Ночью получена радиограмма от Шевелева, чтобы Канаки прибыл из Тихой на остров Рудольфа в помощь синоптику Дзердзеевскому. Все три вылетевших из Москвы самолета сели в Архангельске.

Купол открыт, но кругом низкая облачность.

26 августа. Купол закрыт, но к вечеру открыло. Западный ветер опять забил бухту десятибалльным льдом. Самолеты уже в Амдерме. «Нерпа» затерта и дрейфует в проливе Де – Лонга. Мазурук по–прежнему сидит в Тихой. Глаза Козлова поправляются, но вид его лица ужасен! Вся кожа обгорела, бровей и ресниц нет.

Погода все время резко меняется Купол то открыт, то закрыт. К вечеру густой туман и дождь, ветер западный. К полетам на поиски Н-209 у нас все готово, ждем отряд Шевелева. Беда, что нет командира, а второй пилот болен! Ветер порывистый, до восьми баллов.

27 августа. С утра купол закрыт. Ветер западный. В 12 часов купол открылся. Ночью получена радиограмма от Мазурука. Сообщает, что ураганом сломан самолет СССР-Н-36. Ремонт невозможен. Просит выслать за ним шхуну «Нерпа»! Увы! «Нерпа» дрейфует уже во льдах Британского канала! (Восточная часть моря Королевы Виктории.) Ее несет к северу, широта 81°10′.

28 августа. Купол закрыт. Туман, снегопад, ветер западный.

Такая же погода и у Папанина. Они там деятельно готовят аэродром для нашего прилета. Отряд еще в Амдерме. «Нерпа» дрейфует на север, ее координаты З!^'. Обсуждали с Козловым и Шекуровым вариант зимовки вместе с самолетом за полюсом. Это вполне возможно, но будет значительно сложнее, нежели у папанинцев.

29 августа. Туман, снегопад. Вылет отряда самолетов из Амдермы задерживается. «Нерпа» медленно выбирается изо льдов. Дзердзеевский сообщил, что к нам идут разведчики. Когда, какие, на чем? Ничего не известно. Ходил на лыжах, осматривал аэродром. В океане началось сильное сжатие льдов. Кайры, люрики, чистики и чайки покинули птичий базар мыса Столбового, ушли на юг.

30 августа. Туман, гололед. Ветер северо–западный 5 баллов, температура – 2°. Мазурук сообщает, что выходит на шлюпках на остров Кетлиц для организации запасного аэродрома. «Нерпа» радировала, что потеряла контровую гайку, крепящую винт на валу, и сможет выйти изо льдов только с помощью ледокола «Ермак» или, в случае разгона льдов штормовыми ветрами, на парусах. Пурга.

31 августа. Пурга.

1 сентября. С утра ездил на купол проверить Н-169. Гололед достиг необычайной силы. Льда наросло на всех частях самолета до тридцати сантиметров. Более девяти часов сбивали лед. Туман, снегопад. Настоящая зима! Бедные маки! Они еще не успели полностью расцвести, а их уже засыпало снегом. Ветер северо–восточный. Льды отжало в море. Сегодня не вытерпел и написал радиограмму Шмидту со своим проектом поисков Леваневского. Перед отправкой показал ее Козлову и получил от него поддержку. Он одобрил проект и в свою очередь подписал радиограмму. Одновременно послали ее и Шевелеву. Вот ее текст: «Экватор», Москва, Главсевморпуть, Шмидту. Ам–дерма, Шевелеву. В целях поисков Леваневского предлагаем Н-169 с запасом горючего (около 18 часов), продовольствия на четыре месяца, с экипажем шесть человек вылететь в район предполагаемой посадки Н-209. Запас горючего позволяет произвести пятичасовые поиски, в случае ненахождения возвращение на Рудольф. Наша посадка обеспечит прилет других самолетов, дачу погоды, устройство аэродрома, прослушивание рации Н-209 в непосредственной близости. Возможность зимовки учитывается. Аккуратов, Козлов».

Радиограмму отправили. Стали ждать.

Узнали о потоплении нашего теплохода испанскими мятежниками. Подлецы!

2 сентября. Ура! Самолеты, поднявшись в 08.15 в Амдерме, благополучно сели на мысе Желания. От попытки долететь до Рудольфа им пришлось отказаться. Погода пока сильнее человека вместе со всеми его изобретениями и техникой. Второе радостное событие – у «Нерпы» починили винт, она стоит в одной миле от свободной воды.

Туман. Гололед, – 3°. В 13.00 на 15 минут выглянуло солнце. Вчера оно впервые закатилось в полночь за горизонт.

3 сентября. Туман, температура – 5°. Гололедом порвало все антенны радиомаяка. Сегодня впервые установили надежную радиотелефонную связь с Тихой.

Отряд Шевелева сидит на мысе Желания. Нам прислали приветствие! А мы ждем ответ на наш проект.

Ночь. В свободное время собираемся на камбузе. Это наш клуб, это место куда уютнее кают–компании и наших жилых кают. Здесь идут бесконечные дискуссии. Сейчас главная тема – самолет Н-209. Каких только версий и проектов здесь не услышишь!

4 сентября. Туман, мороз – 6°. Осматривал аэродром. Состояние нормальное. На американской зимовке подо льдом нашли банку клубничного варенья и бочку меда, заготовленные в 1902 году. Качество отличное.

5 сентября. Туман, температура – 7°. Снегопад. Искали новый аэродром внизу купола. Нашли, но для маленьких самолетов.

6 сентября. Туман, потепление +2°, ветер северо–западный. Ночью в течение трех часов купол был открыт, но облачность сплошная, 400 – 500 метров.

Шевелев забрасывает нас радиограммами с запросами о погоде. Увы, она не летная. Николай Стромилов связался с ледоколом «Красин», находящимся во льдах у мыса Барроу. Самолет «дорнье» полярного летчика Василия Задкова, на котором он пытался искать Н-209, раздавлен льдами. Экипаж подобран «Красиным»,

7 сентября Туман, температура +3°, ветер юго–юго–западный Ночью купол опять открыло, но Дзердзеевский сообщил, что ночью с Тихой вылететь к нам не могут из–за темноты. От Шевелева получили приказ вылетать на разведку погоды и поиск запасных аэродромов на остров Греэм – Бэлл в часы, строго указанные им До этого, 5 сентября, поступило указание лететь им навстречу и, в случае закрытия купола Рудольфа, указать место посадки. Видно, что они в большом затруднении, а потому и нервничают, так как наступает долгая полярная ночь.

Вечером шел дождь. Гололед. Барометр резко падает. Неоднократные ежедневные попытки взлететь не удаются. Купол открывается не надолго, то же и в Тихой. Как в поговорке моего приятеля эскимоса Анакуля с острова Врангеля: «Самолетка есть – погодки нет, погодка есть – самолетки нет!»

8 сентября. Рано утром подготовились к вылету на остров Греэм – Бэлл – самый восточный, необитаемый остров, но купол закрыло, туман, дождь со снегопадом. Последние известия Центрального радио сообщили план поисков Н-209: звеном, развернутым строем, как на параде. Но дьявольская погода Арктики этого периода – перехода полярного дня в сплошную ночь – диктует свои законы.

На нашу радиограмму до сих пор нет ответа. Отряд целиком занят перелетом на Рудольф, исходную базу для поисков.

9 сентября. С утра поднялись на купол, надеясь вылететь на разведку. Купол затянут плотным туманом. Дежурим у самолета, но купол так и не открыло. Мороз – 11°.

10 сентября. Купол попеременно то открывается, то закрывается туманом. К полудню окончательно закрыло. Мыс Желания каждые полчаса запрашивает погоду, и, несмотря на плохой прогноз, в 00.30 отряд вылетел к нам. Установили за ним наблюдение в эфире. Н-128 держим готовым к вылету. В назначенное время отряд Шевелева на Рудольф не прибыл. Купол плотно закрыт. Через два часа отряд передал, что в 11 45 сели из–за погоды на острове Райнера, единственном во всем архипелаге Земли Франца – Иосифа не закрытом туманом. Остров, конечно, необитаемый, посадку совершили на купол ледника. Сели благополучно. Спустя десять минут после посадки туман затянул и Райнер.

11 сентября. Идет непрерывная вахта. Погода меняется буквально ежечасно! Купол то закрывает, то открывает. Погоду на остров Райнер даем каждые десять минут. Н-128 стоит на старте. Непрерывные волны тумана и снежные заряды не дают им взлететь. В радиограммах отряда появились тревожные нотки, еще бы – такая кутерьма с погодой может вымотать и стальные нервы Усталость сказывается и у нас, уже столько дней идет изнуряющая вахта и борьба за готовность самолетов к вылету. От Мазурука сообщение: попытается вырваться с Тихой на борту «Нерпы».

12 сентября. Туман, туман и туман! Кажется, что его промозглая, ядовитая сырость проникла даже в наши кости Тихая сообщает, что Мазуруку удалось в 15 10 вылететь на Рудольф В расчетное время, однако, он к нам не прибыл Видимо, где–то сел по погоде на вынужденную. А если нет? Тревожно и неспокойно. Как только рассеется туман, мы с Козловым вылетаем на поиски Мазурука

13 сентября. Над Рудольфом ясно. День неожиданных, но хороших событий. В 23 40 сел отряд Шевелева и Водопьянова, через два часа прилетел Мазурук! Илья на Н-36-бис из–за тумана вынужден был сесть на острове Райнера! Самолеты отряда, которые находились там же, он в тумане не видел. Здорово посмеялись, где кто сидел!

Наконец–то на Рудольфе установилась ясная погода, надолго ли?

14 сентября. Идет зарядка горючим самолетов отряда. В каждый самолет – по 40 бочек. Перекачка вручную Купол открыт. Летал с Мазуруком, а потом с флагштурманом отряда Иваном Тимофеевичем Спириным на разведку погоды.

Отряд из Москвы так торопился, что прилетел без зимнего обмундирования, за исключением командиров кораблей и руководства. Спирин ознакомил меня с новыми американскими картами Арктики и астрономическими таблицами–номограммами. Он против полета на мыс Барроу. Искать оттуда дальше. Их самолеты успели оборудовать замечательным устройством – антиобледенителями на винты, установили добавочные баки для горючего.

15 сентября. Купол открыт Мороз – 12°. Продолжается зарядка машин отряда. Читаю привезенные мне письма. Письмо матери особенно теплое, прочувственное, родное. Сколько же переживаний ей пришлось вынести из–за моего вынужденного молчания.

16 сентября. Купол закрыт, – 12°. Закачка горючего закончена. Идет подготовка снаряжения. У нашей Н-169 отобрали аварийную радиостанцию. С вахты не снимают. Мы страхуем работу отряда.

Михаил Водопьянов ознакомился с нашим планом и одобрил, но реализовать его по непонятным причинам отказались. Почему? Когда этот вопрос в упор был поставлен Шевелеву и Водопьянову (командиру звена), они стали объяснять, что наша машина не достаточно оборудована, коррозирована, была долго под нагрузкой, а потому перегружать ее для полета на 18 часов невозможно. Мы не стали с этим спорить. Но есть другие, более подходящие. Я заявил, что организация выносного аэродрома за полюсом крайне необходима, так как значительно облегчит поиск.

17 сентября. Купол закрыт. Туман. Грузили продукты питания на самолеты. Беседовали с кинооператором Романом Карменом. Он очень много интересного рассказал об Испании, откуда недавно вернулся.

18 сентября. Купол открыт, но внизу туман, температура – 12°, снегопад. Ходил на медведя. Народа стало много, нужно свежее мясо. Матвею Козлову не везет, при спуске с купола на лыжах упал и повредил ключицу.

19 сентября. Исключительно летная погода держалась с 12 до 20 часов. На Н-36-бис ходил на высоту с зондажем. Дзердзеевский сделал заключение: лететь звену можно. Но Шевелев решил вначале пустить на разведку погоды нашу машину Н-169. Готовимся. «Нерпа» подошла к мысу Габерман, с ней мы условились встретиться у острова Беккера. Греем моторы.

20 сентября. Сегодня в 06.13 наша Н-169 вылетела на разведку погоды до 84°. По плану, если погода будет хорошей, сейчас же, как только достигнем 84°, за нами вылетают Водопьянов (на Н-170), Молоков (на Н-171) и Алексеев (на Н-172). На 83°30′ встретили туман и сплошную облачность. От 84°35′ повернули обратно. Погоду на остров Рудольфа все время передавали по радио. Звено, из–за неблагоприятной погоды, вылететь не могло. Лед до 82°30′; обломки полей с разводьями, дальше огромные поля сравнительно молодого льда с грядами торосов на краях, разводий мало. На Рудольф вернулись в 08.55. За время полета трижды переставал работать радиомаяк. Температура на 1000 метров – 5°, а на земле – 10°. Ветер южный.

21 сентября. В ожидании погоды. Снегопад, туман.

22 сентября. Пурга, настоящая зимняя. Ветер северо–северо–восточный 6–7 баллов. Водопьянов попросил дать ему материал об истории американской экспедиции Циглера, что я и сделал. Читал мне свою новую книгу «Как сбылась мечта», которую заканчивает писать.

Вечером, после очередного аврала, все – прилетевший отряд и зимовщики – собрались в нашей, экипажа Н-169, комнате. В который раз обсуждали варианты поисков Н-209. Спорили долго и горячо, перебирая в памяти десятки самых сложных и рискованных полетов. Но, увы, наступившая полярная ночь, с ее неистовыми циклонами, ломала всю нашу логику. Флагштурман Иван Тимофеевич Спирин прямо заявил, что наши полеты в таких условиях будут безрезультатны. Мы все это понимали, и все–таки до прибытия из Москвы отряда специально оборудованных самолетов для работы в условиях полярной ночи считали необходимым воспользоваться хотя бы одним днем сносной погоды и полететь в район предполагаемой посадки Леваневского.

Пурга всю ночь. Якутск сообщил, что якобы дважды слышал «РЛ»: позывные Н-209 на 48 и 55 метрах. Что это, мистификация? Или они живы?

23 сентября. Пурга стихла. Мы на аэродроме с утра, освобождаем самолеты от снега. Температура – 16°, внизу – 12°.

24 сентября. Мороз – 15°. Опять чистим самолеты от снега и льда.

25 сентября. Купол открыт, но кругом туман. Все время дежурим в машине для полета на север. Мороз – 14°, вероятна поземка.

26 сентября. Купол с утра открыт, но к 9 часам затянуло. Ночь была хорошей, но темнота и плохая погода на севере помешали старту. Туман и обледенение. Пытались с Мазуруком на Н-128 взлететь, но машина не смогла стартовать из–за рыхлого снега. Вечером Н-128 трауром спустили вниз. Ночью Водопьянов, Мазурук и я долго говорили и спорили о тактике поиска Н-209, а на душе гнетущее состояние от бессилия перед ледяной стихией.

27 сентября. Метель, туман. В разрезе облачности наблюдалось великолепное небесное представление: радужные круги и целых четыре солнца!

При спуске с купола на лыжах в тумане чуть не сорвался с сорокаметрового ледника в море. Ушел, резко свернув. Вечером на общем собрании обсуждали план спасательных работ, Я вновь поставил вопрос о посадке одного из самолетов на полюсе с целью обеспечения погодой. Шевелев ответил, что нельзя слишком рисковать людьми, такая установка дана в Москве. Но мне кажется, что принятый план – лететь одной машине за полюс – не менее рискованное предприятие.

28 сентября. В 05.00 побудка. Я дежурю на разведке погоды на Н-128. Остальные экипажи занимаются перестановкой Н-170 на лыжные шасси. В случае полета Н-170, я после разведки на Н-169 вылетаю с Мазуруком на Греэм – Бэлл и Землю Александры, чтобы изыскать там запасные аэродромы, обеспечивающие возвращение с полюса Н-170, если остров Рудольфа будет закрыт по погоде. Две другие машины сядут в районах, обследованных нами.

Туман, ветер юго–западный. Боремся с гололедом, скоблим, отбиваем лед с самолетов. Н-170 переставили на лыжи. Ночью устроили баню. Романа Кармена купали, как впервые попавшего в Арктику.

29 сентября. Мазурук заболел. Похоже на грипп. Эту болезнь завезли к нам из Москвы. Сейчас больных тринадцать человек. Все планы меняются. В 15 часов получил приказ лететь на Н-128 с Георгием Орловым и Дзердзеевским на разведку погоды. При взлете лыжа провалилась в засыпанную снегом трещину ледника. Шасси снесены, разбит винт, радиатор и правое нижнее крыло. Экипаж отделался испугом. Опять туман, туман и туман!

30 сентября. Мороз 22°. Ясно, но метет. Всю ночь не спали, грели моторы. Новый план. Идем с Мазуруком на Н-169 на Землю Александры, Алексеев на Греэм – Бэлл, Водопьянов на поиски Н-209. Масло в баках замерзло. Электроподогрев не действует, а на нашей машине его и совсем нет, не установили в Москве. После 6 часов подогрева и запуска моторы пришлось остановить, так как масло в баках не разогрелось. Купол открыт, ясно, температура‑24°.

1 октября. Пурга. Купол закрыт. Температура – 12°, ветер северо–восточный 7–8 баллов. Льды от острова угоняет, образовались большие разводья.

2 октября. Ночью получили приказ – лететь на Н-169 на разведку погоды. Пока добрались до купола, началась метель и снегопад.

Получена радиограмма из Москвы о предстоящем вылете 6 октября второго спасательного отряда – на четырех четырехмоторных самолетах, специально оборудованных для поисков ночью, – под командованием Бориса Григорьевича Чухновского ((Самолет СССР-Н-210 Б. Г. Чухновского, СССР-Н-211 М. С. Бабушкина, СССР-Н-212 Я. Д. Мошковского, СССР-Н-213 Ф. Б. Фариха). В добрый час, скоро ли встретимся?

В последних известиях сообщалось о поисковых полетах Уилкинса на самолете, закупленном нашим правительством. Жаль, что в составе его экипажа нет советских летчиков.

Вскоре Уилкинс из–за наступления полярной ночи полеты прекратил и вернулся в Нью – Йорк.

3 октября. Температура – 19°, ветер северный. Опять с утра на куполе. В 14.00 моторы на Н-169 уже крутились, но навалился туман.

4 октября. Пурга. Ночью готовили самолеты, но пурга не позволила вылететь.

5 октября. Пурга, туман. Дзердзеевский начинает ошибаться в прогнозах. Вчера предсказывал хорошую погоду, но всю ночь и день была пурга.

6 октября. Дежурим. К высоким широтам на поиск Леваневского вылетает Н-170. Мы их подстраховываем и летим на Землю Александры. С нашего корабля на Н-170 забрали все световые ракеты, домкрат, взлетную кувалду (тяжелый деревянный молот для сбивания с места самолета на лыжах). Прогноз Дзердзеевского не из блестящих, но лететь решено. Отряд Чухновского в 9 утра вылетел из Москвы и через шесть часов сел в Архангельске.

7 октября. Ночь на куполе. Ясно, звезды, мороз – 16°. Готовим машины. Горят прожектора. В 04.15 стартовал Н-170, а в 07.23 – наш, Н-169.

Н-170 ушел на север. Мы идем к Тихой, но остров весь закрыт туманом. Переговорив с островом по радио, взяли курс на Землю Александры. Всюду 9–10-балльный лед с небольшими разводьями. Земля Александры тоже закрыта туманом. Изменили курс и пошли на остров Артура. Этот район моря Королевы Виктории – место наименее исследованное в географическом отношении. Опять сдала радиостанция, а ведь радист Борис Ануфриев – бог своего дела. Видимо, устарела.

Сесть на куполе острова Артура не решились, ибо туман уже подкрадывался к нему с севера. Посадить машину на южной косе не удалось из–за малых ее размеров. Идем на Землю Георга. По пути веду аэросъемку. Выбрали место и сели на полуострове северной части Земли Георга, между заливом Географов и Маркхам. Сидим. Высота купола острова 350 метров. Наш пес Куцый – отличный медвежатник, он так рад впервые увиденной земле, что неистово катается по гальке косы. Ваня Кистанов – инженер–автопилотчик варит кофе. Ануфриев, Шекуров и я чиним рацию. Остальные подкапывают снег под лыжами самолета, ибо оторваться от земли без кувалды и домкрата при таком глубоком снеге – задача не из простых. Просидели около полутора часов и решили взлетать. Туман ползет и сюда, он может запереть нас надолго. Все, за исключением Мазурука и Шекурова, на хвосте самолета, помогают сдвинуть машину. Полный газ, вихри снега, мы толкаем самолет, и он, наконец, срывается, уходит от нас, разворачивается и теперь бежит уже на нас. Наша задача вскочить в него на ходу, по спущенному трапу. Ветер сбивает с ног, снег лезет в глаза, уши. Но, наконец, все в самолете, последнего втаскивают за ворот. Это Ваня Кистанов. Полный газ – и мы в воздухе. Рация исправлена, держим связь с Н-171, стоящим на Рудольфе. Получаем радиограмму, что Н-170 идет обратно и находится уже на широте 84°. Наше задание выполнено. Нам дают приказ немедленно возвращаться на остров Рудольфа, пока туман не закрыл его. Идем морем Королевы Виктории, в воздухе уже 5 часов 15 минут. Обнаруживаем, что островов Эдуарда и Гармсуорта в действительности не существует, хотя на всех картах они есть. Радуемся, что помогли седовласым академикам. Островов нет! Делаю аэрофотосъемку и зачеркиваю их на карте.

Море Королевы Виктории обследовали в течение трех с половиной часов, пройдя далеко на северо–запад и север от острова Артура. Идем домой, задание выполнено. К северу исключительно ясная погода. Виден остров Рудольфа, хотя до него более 130 километров. Под нами торосистые поля льда. За штурвалом я. Мазурук тренирует меня по пилотажу тяжелого корабля. Самолет очень послушен. Мазурук улыбается и показывает большой палец. Садимся на Рудольфе. Н-170 Водопьянова уже стоит рядом с другими самолетами, он пробыл в воздухе 10 часов.

Леваневского не обнаружили. Полет Н-170 замечателен' Это был первый в истории полет в условиях полярной ночи. Но одна ласточка не делает весны! Самолет Алексеева на колесах так и не взлетел. По заданию он должен был идти на Греэм – Бэлл, в 150 километрах от Рудольфа.

Дзердзеевский мрачен, его угрожающий прогноз не подтвердился. Но как можно предугадать погоду Арктики, когда на тысячи километров ни одной метеостанции. В погоде Дзердзеевский – бог. Недаром летчики в день его рождения подарили ему его собственный портрет, вставленный в оклад от Николы Чудотворца.

8–9 октября. Отдыхаем впервые за месяц. Пурга. 10 октября. Пурга. Отряд Шевелева готовится к уходу на Большую землю. На смену ему идет отряд Чухновского.

Так развертывалась первая часть эпопеи поисков экипажа Сигизмунда Леваневского.

Экипажи спасательной экспедиции обладали высоким летным мастерством и были полны решимости выполнить возложенное на них задание. Но время поисков было упущено. Долгая полярная ночь встала неодолимой преградой на пути поисков. И даже прилетевший в ноябре специальный отряд Чухновского смог приступить к поискам только с наступлением полярного дня с весны 1938 года.

Не знаю, всегда ли справедлива известная поговорка, что время лучший судья? Я до сих пор невольно вспоминаю нашу с Козловым радиограмму с планом организации поисков Н-209. Был он прост и реален. Тогда отряд Водопьянова еще готовился к вылету из Москвы на остров Рудольфа. Но, увы, этот план остался незамеченным, хотя потом, когда уже велись поиски, явно ощущалась нехватка опорной базы в районе исчезновения самолета Леваневского.

4 апреля в ясный, солнечный полярный день экипаж Якова Мошковского, учитывая дрейф льдов, совершил полет в район предполагаемой посадки Н-209, но никаких следов самолета не обнаружил.

В этот же период летчик Илья Котов на одномоторном самолете конструкции Поликарпова, Р-5, переоборудованном для дальних арктических полетов, выполнил второй полет в более южный район, куда дрейф мог перемести гь льды из района предполагаемой посадки Леваневского, но также никаких признаков Н-209 не обнаружил.

Экипажи самоотверженно совершали полеты в сложных погодных условиях. При посадке на купол острова Рудольфа попадает в аварию Чухновский, а самолет Бабушкина терпит аварию на острове Гукера. Возвращаясь на Большую землю, раненый Бабушкин и часть его экипажа погибают в катастрофе. Самолет Мошковского разбивается под Архангельском.

Безуспешно искали Н-209 с Земли Франца – Иосифа и с Аляски…