Текст книги "Владимир Маслаченко: «Пеле повезло, что он не играл против меня»"

Автор книги: Вадим Лейбовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)

Несостоявшийся контракт

Немцы, победители предыдущего чемпионата мира (1954 года), тогда вряд ли что привнесшие в тактику игры, но продемонстрировавшие незаурядную силу и выносливость, на этот раз добрались лишь до полуфинала, то есть поднялись в итоге на ступеньку выше советской команды.

Осенью после мирового чемпионата Маслаченко вновь встретился на поле с большинством игроков немецкой сборной, когда «Локомотив» прибыл в Германию для проведения серии матчей с лучшими 4 клубами страны. Надо сказать, что в ту пору немецкий футбол переживал переход с полупрофессиональной формы организации своего хозяйства на профессиональную. Наш вратарь отыграл те матчи выше всяких похвал, на которые не скупилась немецкая пресса.

И вот незадолго до окончания турне он получил официальное приглашение подписать контракт с клубом «Гамбург». Разговор велся одним из руководителей клуба на немецком языке в ресторане гостиницы, где остановился «Локомотив». Маслаченко ясно осознавал, что предложение, которое в данный момент выдвигалось и рассматривалось, беспрецедентно для советского футбола. И что даже само участие в этом обсуждении может обернуться для него вполне предсказуемыми последствиями. Тем не менее он ответил, что готов рассмотреть предложение, если будут улажены все вопросы, и прежде всего – с соответствующими органами СССР, что он должен быть понят своей страной, что не намерен менять гражданства и ни на какое время расставаться с женщиной, которая только что стала его женой. Ему ответили, что сторона, делающая такое предложение, постарается утрясти все вопросы, в частности, обратившись к руководству компартии Германии. В общем, то были другие времена, другие понятия, отношения, мировоззрение, другая обстановка. ЦК КПСС гласно и негласно руководил всеми сторонами жизни нашего общества и отдельных его граждан.

Контракт не состоялся. Когда стало ясно, что переговоры закончились безрезультатно, ответственный представитель протянул Владимиру пять марок и сказал: «Возьмите на память. Пусть эта скромная купюра будет напоминать вам о моем предложении. При этом приписывайте на ней время от времени столько нулей, сколько позволит ваша фантазия».

Европа – наша!

И вот 1960 год. Первый в истории Кубок Европы, в сущности, первый чемпионат континента. (К тому же еще не пришло время столь популярных теперь ежегодных европейских кубков.) У нас снова звездная сборная. Страна ждала от своих любимцев победы, верила в нее.

Когда в Лужниках встретились первая и вторая сборные СССР, на трибунах было почти девяносто тысяч зрителей, полный стадион. Они увидели настоящий футбольный концерт. Играли азартно, изящно, много били по воротам, вратари то и дело совершали головокружительные броски. Матч закончился со счетом 1:0 в пользу первой команды. Единственный мяч влетел в ворота Маслаченко после удара Воинова. Срикошетив от невесть откуда взявшейся на поле кочки, он резко взмыл вверх и влетел в «девятку». Все отнесли тот гол к разряду курьезных. А игра получилась, она вдохновила игроков и болельщиков на успех во Франции.

Готовясь к Кубку Европы, сборная страны под титулом «сборной клубов СССР» совершила турне по Голландии и сыграла еще несколько встреч на наших и зарубежных стадионах. Маслаченко в этих встречах отыграл достойно и был окончательно утвержден вратарем № 2.

В финальной четверке Кубка Европы сошлись команды Франции, Чехословакии, Югославии и нашей страны. Накануне первой встречи – со сборной Чехословакии – правый защитник Владимир Кесарев лег на операционный стол с аппендицитом. Его место занял Гиви Чохели, и он отыграл блестяще. Рядом с ним – Масленкин (в центре) и Крутиков. Прочно сыгранный тандем полузащитников Воинов – Нетто. В нападении Метревели, Иванов, Понедельник, Бубукин, Месхи. Команда не менее блистательная, чем двумя годами ранее. Dream team, как теперь принято говорить… И теперь уже никаких неожиданностей, никаких срывов: итог матча в Марселе с командой Чехословакии 3:0. Предстоит финальная игра в Париже, мы твердо настроены на победу.

Это был матч на пределе нервных сил. Но еще больше – физических. Югославы, так же, как и наши, сражались с полной самоотдачей и самозабвением. Мы победили со счетом 2:1. Этот счет появился на табло в середине второго тайма, но пока никто не знал, что он итоговый. До победного конца нужно было еще довести игру, на что уже не оставалось никаких сил. Вот правый защитник югославов Юсуфи, заметно хромая, вступив в единоборство с Месхи, все-таки собрался, переиграл его и двинулся к нашим воротам. А наш нападающий от своей усталости и досады на нее не стал преследовать Юсуфи и медленно направился в район центра поля. Тогда начальник команды Андрей Петрович Старостин, в два прыжка добравшись до сетчатого забора, отделявшего трибуны от игровой зоны, забрался на этот забор, повис на нем и нечеловеческим голосом исторг из себя: «Миша,…мать! Это же финал!» После чего в бесчувствии сполз с сетки.

И вот последняя драматическая картина. Остается меньше минуты (а в ту пору судьи если и добавляли время, то редко, неохотно, да и то лишь в случае вынужденной и ощутимой остановки игры). Валентин Иванов, получив мяч, двинулся вперед вдоль бровки, пересек центральную линию и приостановился, не видя, кому дать пас, ибо все наши были обессилены и блокированы. Теперь нужно было просто выиграть время, считаные мгновения, оставшиеся до финального свистка. И вот Маслаченко, открыв калитку, выбежал поближе к бровке и крикнул: «Валя, дай несильно к угловому флагу!» К счастью, Иванов его услышал и послал мяч в зону, где никого в этот момент не было, где никого не ожидал и сам Иванов. Правда, за мячом рванулись французский вратарь и наш Понедельник. Вратарь оказался на месте чуть раньше, но у углового флага он брать мяч руками уже не мог, что и предвидели Маслаченко с Ивановым. Вратарь повел мяч ногами, тут подоспел и наш центрфорвард. Секунды были выиграны, а с ними и титул сильнейшей команды континента.

Излишне описывать радость победителей, как и ликование всего нашего народа. Но нельзя умолчать о великодушии руководителей. Оно достигло таких высот, что во время ужина футболистам разрешили выпить вина. А дальше – и более того. Поздно вечером глава нашей делегации товарищ Постников звонил в Москву и долго решал вопрос о том, как по достоинству отметить заслугу победителей. После чего утром было объявлено, что в ознаменование выдающейся победы отечественного футбола принято решение премировать тринадцать игроков основного состава суммой в двести (двести!) долларов каждого, а запасным вручить по сто восемьдесят тех же денежных единиц. Жест, согласитесь, поистине царский, особенно если принять во внимание нынешние гонорары игроков в кожаный мяч.

Что ж, и на том спасибо, – сказали про себя победители. Правда, тут же возник вопрос: где в наступающее воскресенье можно поменять доллары на франки, а дальше – где их потратить?

Напрягли лучшие умы и как-то эту проблему предварительно решили.

Потом был прием в родном посольстве, и первое, что они услышали от жены посла, был страстный монолог. «А на бульваре Севастополь вы были? Как не были? Ведь там же самые красивые девушки Парижа. Они гораздо красивее, чем даже московские артистки на киностудии Горького(?)». Затем жена посла рассказала победителям анекдот про способы любви у разных народов, после чего удалилась, а команда отправилась в гостиницу.

В вестибюле гостиницы сборная СССР увидела все того же товарища Постникова, который торжественно сообщил победителям, что лично готов угостить всех пивом. Однако победители решили не устраивать коллективное сборище, но все-таки скромно и негромко отметить успех малыми группами и короткими перебежками. После финала команду на два дня поселили на острове Лутеция. Владимир Маслаченко и Слава Метревели решили обойти все бары острова. Позже выяснилось, что этим же маршрутом проследовали и другие бойцы. Все. Теперь можно было отправляться на родину со спокойной душой и сознанием исполненного до конца долга. Родина с нетерпением ждала их.

Когда «Ту-104» с обладателями Кубка Европы возвращался из Парижа в Москву, на борт самолета поступила телеграмма, сообщавшая, что после торжественной встречи в аэропорту команда проследует на стадион в Лужники, где все подготовлено к чествованию победителей. Там же сообщалось, что в завершение праздника состоится игра между командами «Спартак» и «Локомотив», в которой должен принять участие вратарь железнодорожников Маслаченко. Узнав такое, все остальные игроки сборной, спартаковцы и железнодорожники, громко удивились: почему такая честь оказана лишь одному Маслаченко? Ведь каждый охотно бы сыграл в этом матче. Маслаченко отшучивался, уверял всех, что это не его проделки, что постарается отыграть достойно за всех, благо в оставшиеся часы будет строго соблюдать спортивный режим. Чуть позже стало известно, что к игре допущен и спартаковец Анатолий Масленкин – дабы уравнять шансы обеих команд.

По пути из аэропорта на стадион игроки сборной узнали, что репортаж о чествовании команды будет вестись на всю страну. И уже на стадионе им сообщили, что в числе выступающих будет и капитан Игорь Нетто, текст тем временем ему уже писал главный редактор «Советского спорта» Николай Киселев.

Однако, прочитав подготовленную для него речь, Нетто пришел в негодование: «Почему, ради чего мы должны благодарить Хрущева, который в футболе ничего не смыслит, который нанес нашему футболу огромный вред?!»

Действительно, футболисты хорошо знали и крепко помнили, что именно по указанию Хрущева был отдан под суд и осужден Эдуард Стрельцов, а также изгнаны из футбола Борис Татушин и Михаил Огоньков, что поэтому же отстранили от руководства футболом Мошкаркина и применили другие санкции, ухудшившие жизнь футболистов и вообще положение дел в нашем футбольном хозяйстве. В общем, Нетто кричал, возмущался и отказывался от предлагаемого текста. В крайнем случае, он был согласен выступить, но так, как сам считает нужным. Его увещевали, уговаривали: «Подумай, будет ли лучше, если ты скажешь то, что хочешь? Или просто не скажешь ни слова о Хрущеве?» Уговаривали многие, в том числе и Яшин. И в конце концов уговорили. Отредактировали текст, оставив в нем лишь минимум благодарственных слов, которые невнятно пробормотал капитан. Ладно. Проехали.

А встречу со спартаковцами железнодорожники завершили вничью – 1:1. Маслаченко был в ударе.

Когда аплодируют игроки

С высоким рейтингом и хорошим настроением сборная команда Советского Союза вступила в период подготовки к мировому чемпионату 1962 года в Чили. В отборочных матчах мы встретились – на своем и чужих полях – с норвежцами и турками. Кроме того, было проведено немало товарищеских игр с серьезными зарубежными соперниками, в том числе в Москве со сборной Аргентины, с теми же аргентинцами в Буэнос-Айресе, а затем с уругвайцами и чилийцами в той же поездке по Южной Америке в начале декабря 1961 года. В большинстве отборочных и товарищеских матчей Владимиру Маслаченко довелось принять участие, ибо все это время не вполне здоровым был основной вратарь сборной. Но руководство команды неизменно считало Льва Яшина первым номером, к чему подводил весь многолетний опыт и практика великого вратаря. Яшин имел не только безграничный авторитет, но и серьезное, подчас даже магическое влияние на игроков – наших и зарубежных, и даже на судей. Тем не менее на пути к чилийскому чемпионату Маслаченко пришлось изрядно потрудиться. И изрядно укрепить свою репутацию. Сам же он то ли в шутку, то ль всерьез называл себя «лучшим запасным вратарем Европы». Но втайне надеялся на прорыв: в конце концов, он был па целых семь лет моложе Льва Ивановича. Он готовился неистово и не щадил себя.

Московский матч той серии с аргентинцами явился вообще первой в истории встречей наших команд на уровне национальных сборных. Видимо, этот матч стал одним из самых ярких и в личной карьере вратаря Владимира Маслаченко. Он и волновался перед ним так, как никогда, ночью вообще не сомкнул глаз. Хотя Лев Иванович на соседней кровати даже не ворочался. Правда, была той бессоннице вратаря номер два и еще одна дополнительная причина – сумасшедшие трели соловьев в подмосковном лесу.

Игра изобиловала острыми моментами у тех и других ворот. Был эпизод, когда нападающий гостей Панто пробил метров с десяти в нижний угол. Маслаченко вытащил этот тяжелейший мяч, отбив его кончиками пальцев в сторону. Но мяч, ударившись о землю, взвился вверх, где его головой встретил уже Лоранцо, направивший свой удар в левый верхний угол. Но и там Маслаченко непостижимым образом достал мяч. Тогда вся аргентинская команда приостановила игру и долго аплодировала нашему вратарю. А что творилось на трибунах, того вообще не передать.

Тот верхний угол ворот на лужниковском поле стал для Маслаченко родным, словно прирученным. В 1962 году ему бил в этот угол армеец Владимир Стрешний. И опять вратарь немыслимым образом достал. И снова вся команда аплодировала, на этот раз своя, спартаковская, где Маслаченко с того года наконец-то стал играть. О его переходе в «Спартак», об этом непростом, даже драматичном событии в его жизни, нам еще предстоит узнать.

Упомянутый московский матч со сборной Аргентины лишь чудом закончился не с перевесом в два, а то и в три мяча в пользу гостей, а нулевой ничьей. И эту ничью сотворил голкипер сборной СССР Владимир Маслаченко. Это была игра-озарение. На банкете после матча посол Аргентины в Советском Союзе официально пригласил нашего героя приехать с женой на месяц в Аргентину в качестве его личных гостей. Вратарь с благодарностью принял приглашение, но в этот момент председатель Федерации футбола СССР Валентин Гранаткин сказал послу, что господин Маслаченко будет иметь честь посетить в это же время Аргентину в качестве игрока сборной команды СССР. Сроки той поездки были уже согласованы.

Приближался финальный турнир мирового чемпионата 1962 года. В нашей отборочной группе сложилась такая ситуация, что только победитель заключительного матча Турция – СССР получал путевку в Сантьяго. Стадион в Стамбуле еще во время представления команд и исполнения государственных гимнов явил редкое, громовое единодушие, которое обещало обернуться тяжелейшей для нашей команды игрой. Однако все обошлось. Чудом. Фантастически.

Поддерживаемые ревущим стадионом турки так прижали нашу команду, что казалось, она не выдержит, дрогнет и вскоре провалится. И вот – угловой у наших порот. Навес на Метина, но Яшин опережает его и довольно спокойно забирает мяч. Недовольный таким исходом эпизода, Метин весьма жестко отталкивает нашего вратаря, на что тот, не дожидаясь судейской оценки этого локального конфликта, разворачивается и отвечает обидчику ударом кулака в лицо. Все происходит на глазах у удивленного, возмущенного стадиона и, разумеется, на глазах у судьи, который… попросту «не замечает» происшедшего. Эпизод надломил боевой дух и турецкой команды, и стадиона. Турки проиграли, советская сборная получила путевку в Чили.

Когда стало известно, что игру Турция – СССР будет судить представитель Израиля, то на традиционном предматчевом банкете этому судье подчеркнутые знаки внимания и уважения оказал В. А. Гранаткин. И вот в какой-то момент арбитр остановился и, внимательно посмотрев Гранаткину в глаза, сказал на хорошем русском языке: «Не беспокойтесь, господин Гранаткин, ваша команда будет играть в Чили». Стало быть, свое слово судья сдержал, матч завершился победой советских футболистов, чему способствовал и магический авторитет Яшина. В этот момент кое-кто вспомнил, как на чемпионате мира-58, когда мы играли с Австрией, известный венгерский судья Жолт назначил в наши ворота более чем странный пенальти. Яшин тогда снял кепку и швырнул ее в лицо арбитру. И это тоже сошло ему с рук. В обоих случаях были бесспорные основания удалить вратаря с поля, что и тогда, и на этот раз неминуемо решило бы исход встреч не в пользу советского футбола. Но – обошлось. И еще: в наши дни судить игру с участием команды страны, исповедующей ислам, израильского арбитра не назначили бы – простодушные, наивные были времена.

Сразу из Стамбула наша сборная отправилась в Южную Америку для товарищеских матчей – в соответствии с планом подготовки команды к финалу чемпионата мира. Слово, данное послу Аргентины, Гранаткин сдержал.

И вот встреча в аэропорту Буэнос-Айреса после шестнадцатичасового беспосадочного перелета на винтовом самолете. Самолет с советской делегацией подруливает к самому зданию аэровокзала. Огромная толпа встречающих и более всего – теле-, кино– и фотокорреспондентов. Команда спускается но трапу. Но странное дело – среди встречающих не видно даже легкого оживления, и Качалин произносит: «Почему они не работают?» Последними из самолета выходят Виктор Понедельник и Владимир Маслаченко. И теперь толпа приходит в движение. «Володька, они же тебя встречают», – говорит Понедельник. Справедливость этих слов становится очевидной после того, как у трапа Маслаченко встречает и обнимает посол Аргентины в СССР. Все объективы устремлены на них.

Накануне прилета нашей сборной вся аргентинская пресса только и писала о московском матче своей сборной и феерической игре нашего голкипера. Разумеется, вся Аргентина была уверена, что увидит его на своем поле. И она его увидела. Но… лишь за пятнадцать минут до финального свистка, после того как, получив легкую травму, поле покинул Яшин. Он, конечно, мог продолжать игру, но проявил благородство и по отношению к своему молодому коллеге, и к зрителям. Счет к этому моменту был 2:0 в нашу пользу. (Необыкновенной красоты гол забил Понедельник – в падении через себя сильным ударом в нижний угол.)

Аргентинцы подают резаный мяч в нашу штрафную – по уходящей от ворот траектории. К мячу резко вырывается нападающий, которого явно упустила наша защита, и головой укладывает мяч в левый, дальний верхний от Маслаченко угол. Упрекнуть вратаря не в чем, но настроение подпорчено, несмотря на то, что окончание игры он отработал достойно. И все же победа – 2:1.

«Мистер Твист»

Следующая игра – в Чили. Довольно долго счет не был открыт, пока наконец Алексей Мамыкин не забил гол в дальний от вратаря нижний угол. После этого судья встречи стал активно потворствовать хозяевам поля, чем они незамедлительно и беззастенчиво воспользовались. Маслаченко пришлось очень постараться, чтобы сохранить ворота в неприкосновенности. А на последней минуте он в безнадежной ситуации и вовсе спас команду, что дало основание писателю и журналисту Мартыну Мержанову, сопровождавшему команду, написать такие слова: «Подвиг вратаря». Заключительный матч южноамериканского турне в декабре 1961 года – против уругвайской сборной – наши футболисты также выиграли – 2:1. Здесь уже весь матч отстоял Лев Иванович.

А теперь автору (и, надеюсь, читателям) будет интересно вернуться к самым первым дням этого турне. Незадолго до встречи с чилийской сборной в холле гостиницы «Карера» к Маслаченко подошел стройный и красивый молодой человек, не узнать которого было невозможно – Дин Рид. Этого певца, «мистера Твиста», очень популярного в Южной Америке, здесь накануне вечером бурно приветствовала многотысячная толпа поклонников и, особенно, поклонниц. Он протянул Маслаченко руку, назвал себя и предложил пройти в бар, пропустить но рюмке виски. На что тот ответил, что он спортсмен, футболист и что его команде предстоит ответственный матч со сборной командой Чили, на который он с удовольствием приглашает своего нового знакомого. Тогда Рид предложил выпить хотя бы по чашке кофе. Они поднялись на крышу гостиницы, к бару и бассейну, где обоих горячо приветствовали все, кто там был. Поплавали, выпили кофе. И разошлись.

И вот сразу после игры Рид, почему-то одетый в белый смокинг, влетел в раздевалку советских футболистов и бросился к Маслаченко. За ним следовала толпа корреспондентов. Однако артист резко захлопнул за собой дверь и попросил никого не впускать в это помещение. Он объяснил, что, узнав о его встречах с советскими игроками, его вызвал к себе посол США в Чили и строго запретил всякие контакты с русскими (хотя Карибский кризис был еще впереди, наши отношения с Соединенными Штатами были весьма непростыми). «По я же свободный человек, – воскликнул Рид, – и никто не может указывать, с кем мне встречаться».

Позднее, когда Маслаченко и Геннадий Гусаров собрались было пойти на концерт Рида, «закрепленная» за нашей командой переводчица, узнав об этом, сказала Владимиру: «Молодой человек, все мы сегодня идем в Дом дружбы молодежи СССР и Чили, а не на концерт какого-то там Дина Рида».

Потом Маслаченко посетил Рида в его гостиничном номере, тот пел ему под гитару и подарил пластинку. Они стали переписываться, присылать друг другу поздравления с большими праздниками. Это продолжалось довольно долгое время. Видимо, изначально в том «виноват» был и посол Аргентины в СССР, который после московского матча двух национальных команд сделал у себя на родине рекламу Маслаченко как лучшего вратаря России, а, может, и мира.

А Дин Рид позже перебрался из своего штата Аризона, где, правда, он бывал нечасто, в Восточный Берлин. Много пел в концертах, снимался на студии «Дефа» в ковбойских фильмах. Он был хорошим певцом, он был очень хорош собой и в равной степени – любвеобилен. Он погиб, разбившись на автомобиле при странных обстоятельствах. В печати сообщалось, что это было самоубийство. Причина – запущенный рак.

Но вернемся в футбол. На самых подступах к чемпионату мира, в Коста-Рике, произошел трагический случай, выбивший Владимира Маслаченко из игры.