Текст книги "Смерть, принесенная Золотым Дождём (СИ)"

Автор книги: Утау Лир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 46 страниц)

Эта тотемная татуировка походила на его прошлую татуировку Зеленого Древа: изображение Золотого Ворона. Это был тотем с атрибутом металла. Если юноше повезет, и ему удастся произвести с ним пробуждение предка, тогда тотем в конечном итоге превратится в древний иероглиф Металл! Послав ему тотем, Золотой Ворон ослабел по меньшей мере наполовину. Птица чуть не рухнула с дерева, но в последний момент собралась и сохранила равновесие, после чего посмотрела на Ла Раи. Тот открыл рот, чтобы что-то сказать. Но ему никак не удавалось подобрать слов. Именно в этот самый момент мир серости сотряс взрыв, который прогремел из жерла вулкана. Оттуда показались четыре фигуры.

– Ха-ха! Мы на месте!

Глава 15: Если бы не пилюля

С грохотом четыре человека выбрались из седьмого вулкана. Возглавлял эту маленькую группу человек в длинном белом халате. Его волосы развевались на ветру, а в глазах искрились молнии. Его лицо буквально лучилось от радости. Это был не кто иной, как Янь Сун. Позади него Ли Тянь настороженно озирался. В своем черном халате, он напоминал летящего в воздухе черного дракона. Выглядел он действительно весьма впечатляюще.

Следом за ним летели Мо Ли и эксцентрик Ван. Всех четверых сразу заинтриговал серый мир. А потом они заметили исполинское дерево, Ла Раи и мертвеца неподалеку! Но один предмет сразу приковал взгляды всех четверых – алхимическая печь!

– Мы на месте! – объявил Янь Сун с холодным блеском в глазах.

В глазах Ли Тяня блеснул недобрый огонёк, когда он посмотрел на Ла Раи. Мо и Ван летели в воздухе, с интересом разглядывая окрестности. Заметив, что Ла Раи был единственным человеком в этом мире, в их глазах вспыхнул странный блеск.

– Собрат даос Ла, а ты быстро, – сказал со смехом Ли Тянь, вот только в его смехе не было ни капли веселья, – Ты сегодня без маски, но мы ведь старые друзья, верно? В маскараде и вправду нет нужды. Ты опередил всех нас, что безусловно замечательно, однако мы ведь заранее обо всём условились, поэтому, будь любезен, и вытащи из сумки все добытые тобою сокровища. Пришло время поделить добычу.

Говоря это, он летел прямиком к Ла Раи. Янь Сун, Мо и Ван тоже приближались, намереваясь обступить юношу со всех сторон. Ла Раи хмуро поднял глаза на приближающихся эксцентриков стадии Зарождения Души и холодно хмыкнул, а потом неожиданно с размаху ударил ногой, послав алхимическую печь высоко в небо. Как только нога начала движение, Ли Тянь вскинул руку и указал на Ла Раи.

– Собрат даос Ла, что ты творишь?

С его пальца сорвался черный луч. В воздухе луч превратился во вращающийся цветок с пятью лепестками. С каждого лепестка заунывно выло жуткое лицо. В ответ на это Ла Раи взмахнул рукой. Воздух перед ним вспыхнул алым свечением, а потом из него возникла огромная рука. Она без промедления умчалась вперед и обрушилась на черный цветок. Воспользовавшись прогремевшим взрывом юноша отскочил назад. Янь Сун и остальные неумолимо приближались. Но тут заговорил сам Ла Раи:

– Собрат даос Ли, это я хочу тебя спросить. Что это ты творишь? Почему бы вам не взглянуть на эту алхимическую печь!

Он с мрачным выражением лица взмахнул рукавом. После его заявления Янь Сун и остальные остановились. Ли Тянь прищурился и приземлился рядом с алхимической печью. Остальные тоже посмотрели вниз и сразу же увидели дыру. Она явно появилась очень давно. Янь Сун и остальные были людьми искушенными, поэтому эти старые лисы с первого взгляда определили, что дыра появилась очень и очень давно.

– Это…

Все четверо нахмурились и тяжело задышали. Ла Раи походил на крайне недовольного человека, которому едва удавалось сдерживать кипящую ярость.

– Я оказался здесь немногим раньше вас. У дерева я обнаружил только мертвеца и поврежденную алхимическую печь!

С появлением четырех людей он заметил, что Золотой Ворон сразу же скрыл своё присутствие на вершине дерева. Даже если специально вглядываться, то его всё равно нельзя было увидеть.

– Если бы я сказал, что ничего не нашел, вы бы всё равно мне не поверили. Что ж, я действительно кое-что нашел!

С холодным смешком он достал нефритовую табличку. А потом демонстративно вытащил еще одну уже белую табличку и скопировал туда информацию из найденной у мертвеца таблички, после чего швырнул им оригинал. Янь Сун ловко поймал и хмуро посмотрел на табличку. А потом он передал её Ли Тяню и остальным, которые, заглянув внутрь таблички, тоже нахмурились. Им хватило одного взгляда, чтобы определить подлинность находки. Но даже Янь Сун, эксперт по Дао алхимии, впервые видел большинство древних целебных трав, перечисленных внутри. Ла Раи мрачно покосился на своих подельников, а потом с нескрываемой яростью сказал:

– И всё это вы затеяли ради этой жалкой нефритовой таблички? Пустая трата времени! А сейчас я вынужден откланяться. На этом наши пути расходятся!

На его резкие слова Янь Сун и остальные не смогли ничего ответить. Ла Раи холодно хмыкнул. А потом его тело превратилось в луч золотого света и устремилось вдаль. Но не успел он улететь далеко, как Ли Тянь внезапно исчез и появился прямо перед юношей.

– Собрат даос Ла, отчего такая спешка? Что еще тебе удалось здесь найти? Не думай, что парочкой резких фраз тебе удастся убедить нас, что вырвавшаяся из алхимической печи целебная пилюля сейчас не у тебя.

Ла Раи остановился. Мрачность на лице сменилась спокойствием. Холодными как лед сверкающими золотом глазами он взглянул на Ли Тяня.

– Что ж, собрат даос Ли, и к какому же блестящему выводу ты пришел?

– Ну, не «блестящему», собрат даос Ла, – медленно ответил он, смотря Ла Раи прямо в глаза, – Но ты оказался здесь раньше, поэтому у нас не могли не возникнуть определенные подозрения. Просто позволь нам осмотреть твою бездонную сумку. Этого будет достаточно.

На это Ла Раи сначала усмехнулся, а потом разразился диким хохотом, причем с такой силой, что воздух вокруг него задрожал. Ли Тянь изменился в лице, а Янь Сун и остальные резко подобрались.

– Хочешь обыскать мою бездонную сумку? Ли Тянь, я что-то пропустил, и ты успел достичь стадии Отсечения Души?!

Глаза юноши полыхнули жаждой убийства. Он начал поднимать руку, но Ли Тянь молниеносно выполнил магический пасс и резко выбросил обе руки перед собой. Их окутал черный туман, который в следующий миг превратился в черное копье. Оно со свистом помчалось к Ла Раи. Копье летело с невероятной скоростью, но тут на лбу юноши засияла тотемная татуировка Дерево. Перед ним неожиданно возник гигантский иероглиф Дерево. А с появлением его безграничной древесной ауры стремительно летящее копье задрожало.

Воспользовавшись заминкой, Ла Раи на высокой скорости полетел назад. Левой рукой он хлопнул по бездонной сумке, вызвав Деревянные Мечи Времени. Они незамедлительно построились в формацию, которая напоминала гигантский цветок лотоса!

Формация, десять метров в ширину, олицетворяла физическую форму и волю лотоса. Вдобавок она обладала природным сознанием лотоса. Это было результатом просветления, полученным юношей после нескольких лет изучения лотосов и собственной сущности. Сияющий лотос из Деревянных Мечей Времени с рокотом помчался вперед к Ли Тяню.

– Время! – холодно произнес Ла Раи.

В этот момент на Ли Тяня обрушилась чудовищная сила Времени. Он скривился, почувствовав, как тело начало стареть. Всё в зоне действия лотоса почувствовало на себе неумолимое течение времени, словно всё начало двигаться значительно быстрее, чем в мире вокруг. В мгновение ока промелькнул целый шестидесятилетний цикл.

Ли Тяню еще никогда не доводилось сталкиваться с такой причудливой магической техникой. Взмахнув рукой, он выполнил магический пасс и окутал себя черным свечением, чтобы противостоять силе Деревянных Мечей Времени. Следом он задействовал скачок и переместился на несколько сотен метров назад. Но даже после его побега в глазах Ла Раи не угасла жажда убийства. Он сделал шаг вперед и задействовал Кровавый Рывок. На такой короткой дистанции эта техника вполне могла сойти за скачок. Оказавшись прямо перед Ли Тянем, он сжал руку в кулак и ударил. Прогремел взрыв. Ли Тянь побледнел и сплюнул частицу ауры Зарожденной Души. Яркая и разноцветная аура превратилась в воздухе в образ маленького человечка, который выглядел точь-в-точь, как Ли Тянь. Человечек пронзительно закричал и бросился на Ла Раи.

Бум!

Юноша задрожал и отступил на семь-восемь шагов назад. После этой атаки его лицо приобрело пепельно-серый оттенок. Что до Ли Тяня, тот отступил на четыре шага. На его лице свирепая гримаса, но в глазах застыл страх.

– Собратья даосы Янь, Мо и Ван, – сказал он, – Чего вы ждете? Если вы действительно хотите позволить ему уйти, тогда я умываю руки.

Прежде чем Янь Сун и остальные успели среагировать, Ла Раи холодно рассмеялся и вновь бросился вперед.

– О, для этого уже слишком поздно!

Ла Раи обступили пять его идеальных копий. Ими оказались Золотые Лотосы, собранные из множества лепестков, каждый из которых нес в себе частицу его самого. В это же время его окружило золотое сияние. Так проявила себя полная мощь великой завершенности Золотого Ядра. Над головой Ла Раи возникло древнее звездное небо. Среди звезд магическим образом появилось великое Зеленое Древо.

Культивация Ла Раи находилась на великой завершенности стадии Золотого Ядра. Но с одним древесным тотемом он мог сражаться с начальной ступенью стадии Зарождения Души. А с силой атрибута металла между ним и начальной ступенью стадии Зарождения Души не осталось различий, кроме невозможности использовать некоторые божественные способности.

Стремительно летя к цели, Ла Раи выставил вперед указательный палец. Палец Золотого Лотоса, Ладонь Золотого Лотоса и Мир Смерти Золотого Лотоса вместе с Ци Ядра в виде звездного неба и древесным тотемом начали подпитывать Лотосовую Формацию Мечей, сделав её еще сильнее. С монотонным гулом она вращалась в воздухе. А потом Ла Раи громко скомандовал:

– Время!

– Опять эта магия? – бросил Ли Тянь.

Несмотря на превосходство в культивации и более обширный арсенал божественных способностей, он практически никак не мог противостоять магии Времени. Он даже не хотел к ней приближаться. Его долголетие и так уже подходило к концу. Потому эта техника для него являлась синонимом смерти. Почувствовав разрушение ауры, ему не осталось ничего другого, как отступить. Видя готовую обрушиться Лотосовую Формацию Мечей, Янь Сун и остальные наконец начали действовать. Они рванули вперед и возникли перед Ли Тянем. Могучее давление культивации четырех практиков стадии Зарождения Души напоминало паводок.

– Собрат даос Ли, Собрат даос Ла, пожалуйста, позвольте мне сказать! – воскликнул Янь Сун, смотря Ла Раи в глаза.

Ла Раи оставался спокойным, но про себя он с облегчением вздохнул. Даже в золотой маске он не мог одновременно противостоять сразу четырем практикам стадии Зарождения Души. Но в такой ситуации он был вынужден заставить этих людей действовать с опаской, прикинувшись человеком, с которым лучше не связываться.

– Собрат даос Янь, говори, что у тебя на уме, – холодно произнес Ла Раи.

– Я верю тебе, – быстро сказал Янь Сун. На это Ли Тянь сразу же нахмурился, а глаза Мо и Вана заблестели. – Всё потому, что сокровище еще здесь! Ему до сих пор не удалось сбежать!

Ла Раи сохранял невозмутимость, но глубоко внутри он напрягся.

– Если ты говоришь о пилюле Отсечения Души, – мрачно процедил Ли Тянь, – Тогда, где она?

– Она появится сама собой, – отозвался Янь Сун.

Он резко повернулся и алчно посмотрел на исполинское дерево. В его руке возник нефритовый бутыль, который он тут же раздавил. Оттуда брызнула черная жидкость, и потянуло запахом гнили. В ней оказалась личинка какого-то жука размером с палец. Она зашевелилась, а потом подняла голову и пронзительно закричала. Её тело превратилось в черный луч света, который умчался к вершине дерева. Видя, куда полетела личинка, Ла Раи слегка изменился в лице.

Внезапно послышался звук, похожий на скрежет железа о железо. Звук проскрежетал откуда-то сверху. Оттуда же ударил яркий золотой свет, а вместе с ним показался ослабевший Золотой Ворон. Он вспорхнул с вершины и не позволил гусенице приблизиться к дереву. Рокот заполонил всё вокруг, когда Золотой Ворон открыл клюв. Его золотое сияние словно облепили черные жуки. Утопая в золотом сиянии, они с визгом превращались в пепел.

Сияние Золотого Ворона ослабло еще сильнее. Но он с прежним благородством смотрел на собравшихся внизу людей. Позади него высилось дерево, ради защиты которого он был готов на всё.

– Легендарный Золотой Ворон не миф! – со смехом воскликнул Янь Сун. – После своего создания в незапамятные времена он обрел дух и превратился в Золотого Ворона. Когда-то у него был шанс обрести Бессмертие, но вместо этого он решил использовать свою жизненную силу, чтобы защитить это гигантское мертвое дерево!

Он с жадным блеском в глазах рассматривал Золотого Ворона. Глаза Ли Тяня тоже блестели, Ла Раи перестал его интересовать. При взгляде на Золотого Ворона он тяжело задышал. Для него это была не просто птица, а пилюля Отсечения Души из древних времен, способная свести с ума любого практика. В глазах Мо и Вана тоже вспыхнули яркие огоньки.

– Пилюля настолько ослабла, что её аура больше похожа на стадию Зарождения Души, – произнес Ли Тянь. А потом уже более серьезно и без какой-либо враждебности добавил: – Собратья даосы, нам крупно повезло. Давайте поскорее её поймаем, а потом решим, как разделим добычу. Нельзя позволить ей сбежать!

С громким смехом он направился вперед.

– Пока здесь стоит дерево, пилюля никуда не сбежит, – усмехнулся Янь Сун, – Она не оставит его, несмотря на то, что оно уже мертво.

Он тоже направился вперед. Мо и Ван, не мешкая, превратились в лучи света. Целью всех четверых был Золотой Ворон. Теперь больше никто не обращал внимание на Ла Раи. Он стоял в стороне и со смешанными чувствами наблюдал за происходящим. Он мог уйти сейчас, и его никто бы не остановил. Но… он почему-то колебался.

С грохотом четверо практиков вступили в схватку с Золотым Вороном. Из горла птицы вырвался металлический скрежет, который превратился в золотой барьер, окутавший её и исполинское дерево. С грохотом четверка атакующих обрушила на золотой барьер магические техники. Под шквалом ударов барьер начал слабеть. Золотой Ворон выглядел измученным. У него осталось слишком мало жизненной силы. Он посмотрел на исполинское дерево глазами, полными глубокой тоски.

Барьер продолжал слабеть под градом ударов, поэтому Золотому Ворону пришлось отступить. Даже дерево, казалось, начало увядать. Иллюзорная жизненная сила таяла, отчего оно всё больше и больше напоминало мертвое, высохшее дерево.

– Смотрите! – закричал Янь Сун, – Он только и может, что защищать это дерево. Но будьте осторожны. По идее Золотой Ворон не может быть настолько слабым. Здесь явно что-то не так….

Грохот не прекращался ни на секунду. Но каждый из четырех атакующих в этот момент размышлял о своем. Никто не атаковал в полную силу, при этом все четверо явно держались настороже. Словно они боялись Золотого Ворона. Такой причудливый дух наверняка нанесет ответный удар перед смертью, который будет трудно пережить. Золотой Ворон посмотрел на высохшее дерево и вздохнул. Он вспорхнул на вершину дерева и вновь попытался восстановить дерево с помощью своей жизненной силы. К сожалению, в его распоряжении не осталось достаточно жизненной силы. Золотой барьер всё слабел и слабел. Тело птицы задрожало. Ла Раи стиснул руку в кулак, а в его глазах полопались кровеносные сосуды.

– «Это всё из-за меня, – подумал он, – Иначе бы Янь Суну и остальным ни за что не удалось бы довести его до такого состояния. Если я уйду сейчас, то окажусь в безопасности. Но если я это сделаю, то никогда себе этого не прощу!»

Он взглянул на птицу. Даже на грани смерти она продолжала смотреть на исполинское дерево. Ла Раи почувствовал затухание ауры целебной пилюли и вновь подумал о своём наставнике. Он точно не знал, почему вспомнил о наставнике, но в этот момент его глаза сверкнули решимостью.

– «Существуют вещи, которые по логике делать не стоит, но ты всё равно их делаешь…»

Он поднял голову и хлопнул по бездонной сумке. В руке появилась золотая маска. Он приложил её к лицу, и его тут же окутала цветочная аура. Золотой туман заклубился вокруг Ла Раи, а потом превратился в золотое море. Когда вода в этом море заволновалась, от юноши потянуло удушающей жаждой убийства.

– Без лица, одно лишь слово, черное небо сомкнулось!

Ла Раи пошел вперед, на ходу взмахнув рукой. Позади него возникло гигантское лицо. Оно резко открыло глаза и принялось беззвучно петь скорбную песнь. А потом полетело к Янь Суну и остальным. Как только лицо полетело в сторону четырех практиков, они резко обернулись. Учитывая практически разрушенный барьер, Ли Тянь холодно посмотрел на Ла Раи и кровожадно закричал:

– Жить надоело?!

Четверо практиков переглянулись, а потом обрушили на золотую голову свои божественные способности. Четыре божественных способности разбили лицо на куски. Вот такое сопротивление способны оказать сразу четыре практика стадии Зарождения Души. Но в этот момент Ла Раи еще раз взмахнул рукой. Длинный черный флаг о трех хвостах на время оставил тело Ван Девятнадцатого и развернулся позади юноши. Это был один из трех хвостов флага: ветхое и рваное огромное черное полотнище.

С появлением могучей ауры флага Янь Сун и остальные резко изменились в лице. Ли Тянь прищурился. Мо и Ван тяжело задышали. Все трое внезапно почувствовали грозящую им смертельную опасность. С глухим рокотом черный флаг устремился вперед. Изо рта Янь Суна брызнула кровь, а его самого с силой отшвырнуло назад. Правую руку Ли Тяня в мгновение ока разорвало на части. Он закашлялся кровью и с изумлением попятился назад. Мо и Ван душераздирающе закричали. Их с силой столкнуло друг с другом, при этом оставив на теле глубокие раны. Эти раны мгновенно зажили, но оба стали выглядеть крайне бледно. Они тут же отступили назад, потрясенно поглядывая на Ла Раи.

Благодаря золотой маске культивация Ла Раи выросла еще сильнее. Теперь он полностью мог использовать силу первого хвоста флага. Хотя ему не удалось сразить ни одного из противников, эта атака была достаточно впечатляющей, чтобы сотрясти Небо и всколыхнуть Землю.

Но за всё надо было платить: волосы юноши вновь побелели. Однако благодаря беспредельной жизненной силе тотема иероглифа Дерево, он не получил каких-то непоправимых повреждений. Его лицо побледнело, а из уголков губ тонкой струйкой текла кровь. Но, несмотря на раны, разметав Янь Суна и остальных, Ла Раи встал между ними и деревом. Скрежеща зубами от боли, Ли Тянь утер кровь с подбородка и мрачно произнес:

– Собрат даос Ла, твоим амбициям можно позавидовать. Хочешь убить нас всех, а потом забрать целебную пилюлю?

Только что он попытался заблокировать атаку, но в результате лишился руки.

– Собрат даос Ла, мы разве не договорились? – прорычал старый дьявол Ван, кровожадно сверля его взглядом.

Янь Сун задумчиво посмотрел на Ла Раи и после большой паузы наконец сказал:

– Собрат даос Ла, почему ты это делаешь?

– Пилюля уже полностью стала Демоном и желает только одного, остаться с исполинским деревом, – спокойно сказал Ла Раи, – Даже если вы примите пилюлю, толку не будет. У неё не осталось целебной силы, потому что… это больше не целебная пилюля.

– Пилюли всегда будут пилюлями, – сухо возразил Янь Сун, – Что за россказни про Демонов? В лучшем случае у этой пилюли появился дух. Собрат даос Ла, ты, как грандмастер Дао алхимии, переплавил множество пилюль и, наверняка, принял еще больше. Разве ты не понимаешь? Пилюли никогда не смогут стать чем-то большим, чем просто пилюлями!

Ла Раи молчал, в третий раз размышляя о грандмастере Лунная Пилюля. Золотой Ворон всё больше и больше напоминал ему… Лунную Пилюлю.

– Я не всегда уверен, стоит ли делать какие-то вещи, но, сделав их, я не чувствую сожалений.

Ла Раи произнес эти слова немного хриплым, но от того не менее мягким голосом. Он не стал вдаваться в объяснения или пытаться их урезонить. Чего юноша не заметил, так это странного блеска в глазах Золотого Ворона. Они светились нежностью и теплотой. Больше птица не выглядела холодно и неприступно, как раньше. В этих глазах была теплота, которой не было даже, когда она подарила Ла Раи тотем с атрибутом металла в уплату за Праведный Дар.

Тогда это был простой обмен. Золотой Ворон не хотел, чтобы его с кем-то связывала Карма, кроме исполинского дерева. Но эта теплота в глазах выглядела совершенно иначе. Внезапно птица заговорила женским голосом, мягким и в то же время древним.

– Я чувствую в твоей ауре жизненную силу, похожую на мою… Что до нас с тобой, цветок в облике человека и пилюля, сьавшая демоном, мы прожили совершенно разные жизни… Спасибо тебе за Праведный Дар Зеленому Дереву и за то, что заступился за нас. После рождения, моим единственным спутником было Зеленое Древо. Когда я была счастлива, оно было рядом. Когда растеряна, оно было рядом. Не имеет значения, что оно погибло, я всегда буду рядом с ним. В этой жизни или в следующей. И в жизни, и в смерти… мы будем вместе. Это моё Дао. Я никогда не стану Лжебессмертным, который может существовать, покуда существуют Небеса. Я пойду своим путем… Я буду сама собой… Через тысячу лет никто бы не пришел на наши похороны. Из-за тебя наше время вместе сократилось на тысячу лет. Но… Зеленое Древо и я безмерно тебе благодарны за то, что ты проводишь нас в последний путь. Что до этих людей, они могут отправиться с нами на тот свет! В качестве благодарности я дарую тебе татуировку Золотой Жизни!

После этих слов тело Золотого Ворона вспыхнуло ярким светом. Он был настолько ярким, что создавалось впечатление, что в этом мире серости не осталось ничего, кроме золотого сияния. Когда Ла Раи обернулся, чтобы ответить, луч света соединился с тотемной татуировкой с атрибутом металла на его груди. Юноша задрожал, пригвожденный к месту невидимой силой. Его голова загудела, когда неописуемая сила атрибута металла расцвела внутри него. Его металлический тотем на груди проходил через точно такой же процесс, как и до этого древесный тотем!

– Это татуировка Золотой Жизни, – мягко сказала Золотой Ворон, – С ней ты навсегда получишь полный контроль над металлом.

Янь Сун и остальные в изумлении наблюдали за трансмутацией. Внезапно каждый из них почувствовал грозящую опасность. Ли Тянь тяжело задышал, его зрачки уменьшились до размеров игольного ушка. Жизнь в бегах до предела обострила его интуицию. С учащенно бьющимся сердцем он резко сорвался с места. Вот только он помчался не вперед, а бросился бежать по направлению к седьмому вулкану. Янь Сун замялся. Мо и Ван рядом с ним переглянулись и тоже пустились бежать.

В этот самый момент с вершины золотого дерева послышался вздох Золотого Ворона. Золотое сияние неожиданно погасло, словно всё его, начиная с корней и заканчивая макушкой дерева, втянула в себя птица. Когда золотое сияние устремилось вверх, дерево медленно начало приобретать свой настоящий цвет. Оно оказалось серого, словно сама смерть, цвета. Вскоре всё золотое сияние дерева сосредоточилось в теле Золотого Ворона. В нём тело птицы начало изменяться, превратившись в молодую женщину в длинном золотом халате. Несмотря на кажущуюся молодость, от неё исходила аура древности. Она стояла на вершине дерева с печалью взирая вниз.

– Пепел к пеплу, прах к праху… – прошептала она.

А потом сделала шаг вперед. Как только она это сделала, по воздуху пошла рябь. Каждый её шаг изменял мир вокруг. Всё начало обращаться в золото, даже небо, казалось, затвердело. Всё это место превращалось в мир золотого металла. К этому моменту каждая часть этого мира, каждое живое существо стало частью этого золотого металла.

Ли Тянь убегал что есть сил и уже практически добрался до седьмого вулкана. Но тут его лицо скривилось в гримасе чистейшего ужаса и изумления. Несмотря на неспешность движений женщины, она совершенно внезапно возникла прямо перед ним.

– Ты…

Почувствовав смертельную опасность, Ли Тянь без колебаний исполнил магический пасс. Из его сумки вылетело множество магических предметов. Он выставил перед собой руки, задействовав всю имеющуюся силу, чтобы вызвать черный туман и его чудовищные волны.

– Если собираешься помирать, валяй! Тебе не забрать меня с собой! – взревел он.

Несмотря на активированную божественную способность и могущественную ауру, золотая рука насквозь пробила черный туман и рассеяла волны. Оказавшись рядом с Ли Тянем, она легонько коснулась пальцем его лба. Женщина повернулась к Ла Раи и мягко сказала:

– Запомни, это первое преображение моей татуировки Золотой Жизни. Ассимилирующее преображение. Любая жизнь, которую я коснусь, превратится в золото.

От прикосновения Ли Тяня затрясло. Внезапно из его лба брызнул золотой свет. Он пораженно наблюдал, как этот свет окутал всё его тело. С перекошенным от ужаса лицом он превратился в золотую статую. Даже Зарожденная Душа не успела сбежать и оказалась заперта внутри. Сила металла проникла внутрь и обратила её в золотую душу.

Всё это произошло практически мгновенно. Настолько быстро, что никто не успел хоть как-то среагировать. В мгновение ока эксцентрик стадии Зарождения Души, который одним своим присутствием повергал в трепет, этот могущественный эксперт… испустил дух!

Рассей ауру, истреби Ци, уничтожь тело!

Статуя Ли Тяня со звоном упала на землю. Изваяние не двигалось, с застывшим ужасом в глазах оно теперь смотрело на высохшее исполинское дерево. От такого неожиданного поворота событий Янь Сун, Мо и Ван почувствовали, будто прямо в сердце ударила молния. Каждый из них тотчас побелел. Янь Сун перестал колебаться и бросился бежать. На ходу он хлопнул по бездонной сумке и вытащил верительную бирку, которую без колебаний переломил пополам. Что до Мо и Вана, их слой за слоем окутывало яркое свечение какого-то странного заклинания, которое, казалось, не принадлежало Шестой Горе. Внезапно этот факт Ла Раи ощутил остро и ясно. Эта магия обладала своего рода притягивающей силой. Обоих окружили призрачные образы, казалось, еще немного и они стремительно умчатся высоко в небо.

В этот момент, в распахнутых глазах двух практиков юноша увидел силуэт. Это был юноша, обладающей какой-то озорной внешностью. Его волосы были собраны в высокий хвост, глаза ярко горели кроваво-красным, а губы растянулись в странной улыбке… в ней была изрядная доля насмешки, но ощущалось также нечто, похожее на восхищение и одобрение. Этот юноша был одет в кроваво-красный халат с вышитыми на них цветами. Это были орхидеи. Конечно, силуэт, что отразился в глазах Мо и Вана, принадлежал Фан Му, Кровавой Орхидее с Девятой Горы.

Всё это время Ла Раи неподвижно стоял, чувствуя, как в нём продолжала клокотать металлическая сила. В окружающем его золотом свечении возник образ словно живого гигантского Золотого Ворона. Пока золотое свечение мерцало, и металлическая сила вливалась в него, Ла Раи ощущал происходящую трансмутацию, а также повышение культивации. После смерти Ли Тяня и панического бегства Янь Суна и остальных юноша молча поднял глаза к небу.

В воздухе силуэт женщины стал размытым, словно мог исчезнуть в любой момент. Её золотое сияние меркло, но она не смотрела на Янь Суна и остальных. Вместо этого она опустила глаза на Ла Раи.

– Теперь пришел черед второго преображения моей татуировки Золотой Жизни. Я называю его Небесной сетью.

Женщина опустилась вниз и коснулась рукой земли. Золотая земля задрожала, и по ней начала расходиться сеть трещин. С началом землетрясения множество фрагментов, сделанных из чистого золота, поднялись в воздух. Они превратились в золотой дождь, который обрушился на Мо и Вана. В это же время весь мир, за исключением места, где стояли Ла Раи и исполинское дерево, начали разрушаться. Камни, растения… всё начало распадаться на части. Получившиеся в результате крохотные кусочки золота объединялись во вращающиеся клинки странной формы. Их вращение создало настоящую бурю.

Оказавшись в центре бури, Мо и Ван совсем отчаялись. Золотая буря поймала их в ловушку. Два практика взревели и в отчаянной попытке попытались использовать самые мощные заклинания. Но, что бы они не делали, какие бы заклинания не использовали, они не могли противостоять чудовищной золотой буре, созданной из самой земли! К золотой буре прибавился золотой дождь, который трансформировался в нечто похожее на огромную неразрушимую сеть. Когда сеть наконец исчезла, на земле остались только скелеты Мо и Вана. Чуть поодаль их Зарожденные Души пытались сбежать. Но им не удалось уйти далеко. Их тоже уничтожила буря.

Преврати мир в золото и обрушь землю ради бури. С этой силой создай Небесную сеть, которой можно уничтожить любую волю.

– Третье преображение зовется… Если бы не пилюля.

Силуэт женщины еще сильнее затуманился. Её едва можно было разглядеть, словно она в любую секунду могла исчезнуть. Она указала своей изящной рукой на Янь Суна, чьё тело уже просвечивало под действием силы сломанной бирки. Он закричал, будто некая гигантская невидимая рука схватила и вырвала его прямиком из пустоты, куда он собирался сбежать. Вернувшись в золотой мир, его тело перестало выглядеть прозрачным. Бледное лицо Янь Суна скривилось в безумном оскале.

– Если я сегодня погибну, – взвыл он, – Тогда я сам выберу, как умереть!

Внезапно его тело окутало пламя, от которого исходила сила самоуничтожения. Самоуничтожение практиков стадии Зарождения Души высвобождало неописуемую мощь. Но за мгновение до начала самоуничтожения женщина мягко сказала:

– Если бы не пилюля…

От взмаха её руки золотая буря из фрагментов земли полетела к Янь Суну, где она превратилась… в гигантскую алхимическую печь с Янь Суном внутри! Алхимическая печь не только подавила самоуничтожение Янь Суна, но и обратило этот процесс в трансформирующую силу!

Потрясенный Ла Раи тяжело задышал. Он прекрасно видел, что внутри алхимической печи сила готового взорваться Янь Суна превратилась в водоворот, который с огромной скоростью закрутился внутри печи. И к его несказанному удивлению… он превратился в одну единственную алую целебную пилюлю!

Переплавь человека в пилюлю, с любовью вспоминай своё прошлое. Если бы не пилюля.

Алхимическая печь исчезла, а алая целебная пилюля поплыла по воздуху и приземлилась в руку женщине. Она мимолетно взглянула на пилюлю, а потом раздавила её. К этому моменту её тело находилось на грани исчезновения. Она повернулась, но взгляд её был направлен не на Ла Раи, а на мертвое исполинское дерево. Она пошла вперед, постепенно исчезая. С каждым шагом её покидало всё больше жизненной силы. Исполинское дерево начало гнить и обращаться в труху.