Текст книги "Евангелие Люцифера"
Автор книги: Том Эгеланн
Жанры:
Прочие детективы
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)
X
КОД БИБЛИИ
ОКСФОРД
15 июня 2009 года
1
Лаборатория по изучению Евангелия Люцифера располагалась в скромном кирпичном здании, примыкавшем к парку на окраине университетского кампуса в Оксфорде. После долгой поездки из Виндзора я был разбитым и сонным. Наконец К. К. свернул с тихой улочки и остановил автомобиль у невысокого дома, который выглядел как трансформаторная станция, пожелавшая слегка приодеться. Окна были узкими – скорее щели, чем окна, – и «сидели» высоко на стене. Выглядевшая здесь совершенно неуместно решетка окружала дом. Входная дверь была стальной.
Пройдя через ни много ни мало два шлюза безопасности, мы попали в приемную, потом спустились на лифте на третий подземный уровень, где начальник отдела по исследованию текста Евангелия Люцифера Элис Гордон ждала нас у своего кабинета. Ей было чуть за сорок.
– Хотя вы меня не знаете, я о вас хорошо осведомлена, – сказала она, когда мы пожимали друг другу руки.
– У Элис большой опыт по изучению древних манускриптов, – объяснил К. К. – Она работала со «Свитками Мертвого моря» и «Библиотекой Наг-Хаммади», а также с Евангелием от Иуды.
Доктор Гордон провела нас по коридору в пустую аудиторию, которая амфитеатром спускалась вниз еще на два этажа. Откидные стулья мягкие и удобные, как в кинотеатре класса люкс. Свет приглушенный. Доктор Гордон пошла вниз к подиуму, сверху спустился большой экран.
– Карл Коллинз попросил меня познакомить вас вкратце с работой нашей лаборатории и с той гипотезой, которой мы занимаемся. Фактически вы первый посторонний, которому мы рассказываем об этом.
На экране появилась картинка. На ней была изображена первая часть Евангелия Люцифера.
– Как видите, хотя манускрипт напоминает любой другой дохристианский текст, он все же очень сильно отличается от всех остальных. Аккадский текст в левой колонке рассказывает, если его упростить, о жизни иноземца в Вавилоне.
– Сбежавшего туда иудея?
Доктор Гордон покачала головой:
– Он прибыл в Вавилон откуда-то издалека и полностью обосновался в своей новой стране. Он изображает людей и культуру Месопотамии и Среднего Востока с примесью пророческих и апокалипсических видений мифологического и религиозного характера.
Красной лазерной указкой доктор Гордон выделила в правой колонке непонятные символы:
– Мы не знаем, как читать или как истолковывать эти значки. Мы ничего не можем извлечь из них. Решить что-либо без полного комплекта манускрипта – это все равно что решать математическое уравнение, где третья часть знаков отсутствует. Совершенно определенно этот язык не является ни одним из известных в настоящее время древних языков. Что представляют собой значки? Буквы? Числа? Символы? Пиктографические знаки? Идеографические, как в китайском языке? Фонетический алфавит? И вообще, как его читать? У нас есть туманные предположения, но без полного текста они так и остаются предположениями. Есть гипотеза, что символы представляют собой числа или среднее между буквами и числами, – неизвестная нам форма математики, основанная на тексте, а не на числах.
– Многое свидетельствует о том, что автор Евангелия Люцифера имел хорошие знания в области математики, – вставил К. К.
На экране изображение манускрипта сменилось фотографией глиняной дощечки.
– Математика – очень старая наука, – сказала доктор Гордон. – Среди старейших математических текстов, которые нам известны, есть вавилонская глиняная дощечка, которой почти четыре тысячи лет, ее называют «Плимтон 322». Вавилоняне использовали старую, шестидесятеричную систему шумеров, основанную на числе «шестьдесят», остатки которой мы видим сегодня в измерении углов и при указании времени.
На экране появилась новая картинка – крупное изображение символов из правой колонки. Доктор Гордон показала на некоторые значки лазерной указкой:
– Мы попытались предположить, а не являются ли символы закодированным текстом? Но даже самые совершенные компьютеры и шифровальные машины не смогли обнаружить какую-то закономерность при замене символов буквами.
– Наша самая увлекательная теория, – сказал К. К., – имеет связь с гипотезой, выдвинутой в книге The Bible Code(«Код Библии»), вышедшей в 1997 году. Она была написана американским журналистом Майклом Дроснином, но основывается на работах известного израильского математика профессора Элияху Рипса из Еврейского университета в Иерусалиме.
– В своей книге Дроснин – используя многочисленные таблицы, разработанные Рипсом, – утверждает, что пять Моисеевых книг содержат тайный код со скрытыми предсказаниями, – сказала доктор Гордон. – Рипс берет в качестве исходного материала оригинал Торы, написанный на древнееврейском языке. Ликвидировав пробелы между словами, все гигантское количество слов поместили в компьютер на матрицу – сетку, заполненную знаками. Компьютер обрабатывает текст. С использованием математической систематики удаляется определенное количество знаков. Например, удаляется десять знаков, остается один, удаляется еще десять знаков, остается один. Или удаляется каждый седьмой. Или каждый тринадцатый. И так далее. Во всем тексте. Предположительные предсказания становятся читаемыми, когда мы – горизонтально, вертикально или по диагонали – читаем знаки, которые остаются на своих местах в сетке.
– Кажется невероятным, какое количество сообщений Рипс нашел в книгах Моисеевых, – сказал К. К. – Во многих случаях они говорят о современных нам событиях – например, об убийстве Кеннеди [145]145
Имеется в виду громкое убийство 35-го президента США Джона Кеннеди (1917–1963) 22 ноября 1963 г.
[Закрыть]и столкновении кометы Шумахера – Леви с Юпитером. [146]146
Комета Шумахера – Леви была открыта Евгением и Кэролин Шумахерами и Дэвидом Леви в 1993 г. В июле 1994 г. комета Шумахера – Леви столкнулась с Юпитером.
[Закрыть]
– Математики и статистики называют метод Рипса чистым вздором, – сказала доктор Гордон. – Они утверждают, что подобные сообщения и предсказания можно найти также в «Войне и мире» [147]147
«Война и мир»– роман Л. Н. Толстого (1828–1910).
[Закрыть]и «Моби Дике». [148]148
«Моби Дик, или Белый кит»– роман Германа Мелвилла (1819–1891), одно из важнейших произведений американского романтизма.
[Закрыть]
– И все-таки увлекательно читать, какие предсказания они обнаружили при дешифровке, – сказал К. К. – Даже израильская разведка МОССАД заинтересовалась их теорией.
– Автор этой книги в 1994 году поехал в Израиль, чтобы предупредить тогдашнего премьер-министра Рабина, [149]149
Рабин Ицхак(1922–1995) – израильский политический и военный деятель. 6-й и 11-й премьер-министр Израиля. Лауреат Нобелевской премии мира (1994). 4 ноября 1995 г. был убит ультраправым экстремистом Игалем Амиром.
[Закрыть]– сказала доктор Гордон и вывела на экран текст.
В письме Рабину Дроснин написал:
«Один израильский математик обнаружил в Библии скрытый код, который, судя по всему, говорит о событиях, которые произойдут через тысячи лет после создания Библии. Причина, по которой я пишу Вам, состоит в том, что Ваше полное имя, Ицхак Рабин, упоминается в „Коде Библии“ один раз и рядом можно увидеть формулировку: „убийца, который хочет убить“». [150]150
The Bible Code. Глава 1: Письмо Майкла Дроснина Ицхаку Рабину, датированное 1 сентября 1994 г. – Прим. авт.
[Закрыть]
– Ни МОССАД, ни Рабин не восприняли предупреждение всерьез, – сказал К. К. – Мы знаем, чем это кончилось. Рабина застрелили год спустя.
– И тогда Рипс и Дроснин обнаружили еще одну сразу обеспокоившую их деталь: имя убийцы – Игаль Амир, которое тоже встречалось рядом с именем Рабина в тексте Ветхого Завета, – сказала доктор Гордон. – В своей книге Дроснин задает вопрос, не на этот ли «код», «печати» Библии дается намек в Откровении Иоанна Богослова.
Доктор Гордон вывела на экран новый текст:
И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее? И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее. [151]151
Откровение Иоанна Богослова, гл. 5, ст. 1–4. – Прим. авт.
[Закрыть]
– Или возьмите Книгу пророка Даниила в Ветхом Завете, – вставил К. К.
– На какие скрытые сообщения и свитки указывают пророки? – спросил К. К. – Дроснин размышляет, не намекают ли письмена, запрятанные в запечатанную книгу или же в свиток, на существование тайного кода в Библии. Он спрашивает, не является ли современная наука с ее электронными вычислительными машинами ключом, который откроет нам печати. Нельзя ли предположить, что Евангелие Люцифера содержит ключ к тому коду, который необходим, чтобы прочитать скрытые сообщения в Библии?
– Каким образом пророки, которые писали Моисеевы книги, могли иметь хоть малейшее представление о том, что произойдет спустя много тысяч лет после них? – спросил я.
К. К. пожал плечами:
– Если Бог существует, он знает все. И под этим я подразумеваю все.
– А если Бога нет?
Доктор Гордон поспешила дать изящный уклончивый ответ:
– Чтобы исследовать все гипотезы, касающиеся Евангелия Люцифера, мы создали комиссию, состоящую из представителей разных наук. И теперь разбираемся.
2
После рассмотрения вопросов в аудитории мы спустились еще на один этаж вниз, пройдя через три стальные двери с кодовыми замками и проверкой отпечатков пальцев. В сводчатом помещении-сейфе с черными стенами и неярким освещением – за дверью такой толщины, как будто здесь охраняется американский золотой запас в Форт-Ноксе, [153]153
Форт-Нокс– военная база США, на территории которой расположено хранилище золотых запасов страны, где находится 4176 тонн золота в слитках (147,4 млн. тройских унций). Оно занимает второе место в Соединенных Штатах, уступая лишь Федеральному резервному банку Нью-Йорка.
[Закрыть]причем дверь открылась только после того, как доктор Гордон набрала две бесконечно длинные цепочки цифр и подошла вплотную к аппарату, который считывал информацию с радужной оболочки глаз входящего, – на полу в центре стояли три металлических пьедестала. Все разной высоты, на каждом – купол из тонированного стекла.
Мы вошли в помещение. Датчик тут же замигал и запищал.
– Температурный контроль, – объяснила доктор Гордон. – Наши тела оказывают влияние на температуру и влажность воздуха. Устройству потребуется несколько секунд, чтобы учесть наше присутствие.
Писк прекратился.
– Даже освещение здесь подобрано специально, – сказала доктор Гордон.
Под стеклом на двух пьедесталах лежали два манускрипта. Третий был пуст.
– Первая и вторая части Евангелия Люцифера, – сказал я.
– Дотроньтесь до стекла, – предложила доктор Гордон.
Я вопросительно посмотрел на К. К., он кивнул и положил мою руку на стекло.
За полсекунды все три пьедестала опустились в шахты под полом, появился стальной лист, который выдвинулся со стороны и закрыл три отверстия. Металлическая решетка опустилась и закрыла выход. Главная дверь захлопнулась. Сквозь звучание сирены я услышал рычащий звук мотора, который запирал дверь. Доктор Гордон открыла дверцу пульта на стене и набрала код. Сигналы прекратились, и теперь они продолжали звучать лишь в моих ушах в виде эха. Металлическая решетка поднялась, дверь тоже пошла вверх, три пьедестала медленно появились из шахт.
Я стал изучать первую страницу манускрипта под стеклом малого пьедестала. Вторая часть Евангелия Люцифера. Даже через толстое прочное стекло я видел, что пергамент такой же, как у третьей части. Мягкий, вечный.
– Вы узнали, как был изготовлен этот пергамент? – спросил я.
– Мы продолжаем наши анализы, – быстро парировала доктор Гордон.
– Но у вас есть какие-то догадки?
Взглядом она попросила у К. К. помощи, тот сказал:
– Главное внимание мы обращаем на содержание. Нас особо не интересовали ни качество пергамента, ни техника его обработки.
– А как с датировкой манускрипта?
– Исходя из содержания, мы думаем, что…
– Я имею в виду радиоуглеродный метод датировки пергамента.
Доктор Гордон переглянулась с К. К.:
– С этим ничего не получилось.
– Чудн окак-то.
– Да, это действительно странно.
Они опять переглянулись.
Отправитель:Примипил
Послано:15.06.2009 18:22
Адресат:Легату легиона
Копия:Великому Магистру
Тема:Отчет: Оксфорд
Шифр:S/MIME РКС37
Dominus!
Бьорн Белтэ обнаружен в Лондоне. Усиленная американская охрана во всех местах, где появляются Б. Белтэ и К. Коллинз. Вынуждены поэтому всесторонне изучить систему охраны, прежде чем похищать Белтэ.
Примипил брат Черестешиу
XI
МОЛЬБА
ОКСФОРД
15–16 июня 2009 года
1
Я думал, что мы вернемся в Лондон, но К. К. настоял на том, чтобы переночевать в Оксфорде. В нескольких кварталах от лаборатории руководство проекта располагало аристократической виллой с квартирами и гостиничными номерами люкс. К. К. поселился в трехкомнатной квартире на втором этаже. Я получил гостиничный номер люкс на третьем.
С нового адреса Hotmailя послал электронное письмо Трайну, чтобы убедиться в том, что с ним и с манускриптом все в порядке. После этого я рассказал инспектору Хенриксену обо всем происшедшем, включая мое нынешнее местопребывание. Он ответил сразу же. Норвежская полиция, написал он, получила информацию от итальянской уже вчера утром. Полный отчет итальянской полиции ожидается в течение ближайших недель. Расследование убийства Кристиана Кайзера было приостановлено. «По-видимому, виновные избежали наказания», – лаконично написал Хенриксен. «Или наказали себя сами», – подумал я.
Закончив переписку, я уничтожил все ее следы в памяти компьютера. На всякий случай.
Когда через три четверти часа я вошел в гостиную, там сидела Моник с рюмкой шерри, а К. К. вводил ее в курс событий последних дней.
– Моник! – воскликнул я с плохо скрываемым восторгом.
«БЬОРН!» – написала она неровными заглавными буквами в своем блокноте.
Радость от встречи с ней была огромной, я хотел прижать ее к себе и, как щенок, виться у ног, виляя хвостом. Но ограничился тем, что слегка обнял. Потом придал лицу сочувственное выражение и спросил, как дела у Дирка.
«Не очень хорошо».
– Ему хуже?
Еще до того, как я задал вопрос, я знал, какой будет ответ. Моник кивнула. Посмотрела на меня. Как будто ей не хотелось говорить.
– Говори-говори, – сказал К. К. и тут же поправился: – Напиши.
«Дирк хочет с тобой поговорить».
– Дирк? О чем?
«Сам знаешь».
У Моник был с собой ноутбук со встроенной веб-камерой, она поставила его на стол перед нами. Включив скайп, вызвала Дирка по списку контактов и открыла окно диалога. Установилась связь. Я увидел на экране ноутбука руку, которая покрутила, настраивая, камеру. Хриплый голос Дирка произнес:
– Вот так. – Изображение сбилось, теперь экран показывал стену и спинку кровати. Дирк еще покрутил камеру, и в центре кадра появилось его лицо. Лицо умирающего. – Привет, Моник. Вот так свидание! Модерновые технологии! Привет, Карл!
– Дирк! – поздоровался К. К.
Они знакомы?
Дирк откашлялся, чтобы прочистить горло.
– Бьорн, спасибо, что согласились поговорить со мной. Как вы знаете, я болен.
– Знаю, Дирк. Знаю.
– В будущем году мне исполнилось бы восемьдесят лет. Подумать только! Но у меня нет будущего года. Я не хочу быть слишком сентиментальным и вызывать к себе жалость, Бьорн, однако каждый день может оказаться для меня последним. Так обстоят дела. И я примирился с судьбой. Все мы умрем. Рано или поздно приходит наш черед. Жизнь – всего лишь оттягивание неизбежного. Мне не страшно.
Никто из нас ничего не сказал. Моник тихо плакала и шмыгала носом.
– Verdorie, [154]154
Пришел конец (нидерл.)
[Закрыть] – продолжил Дирк. – Я не собирался быть таким помпезным и мелодраматичным, простите.
– Все в порядке, Дирк, – сказал К. К., – не думай об этом. Ты хотел сказать что-то Бьорну?
– У некоторых из нас есть в жизни миссия. Цель. Смысл всей жизни. Для меня таким смыслом было Евангелие Люцифера. Я понимаю, Бьорн, что вы не хотите отдавать манускрипт. Вас терзают всякого рода сомнения. И они должны быть. Это неизбежно.
Я ничего не смог ответить на его слова. Когда слышишь такие вещи, волнуешься. Дирк, что говорить, был на пороге смерти.
– Я вас умоляю, Бьорн.
Он смотрел на меня с экрана:
– Я прошу вас отдать манускрипт К. К. – Карлу Коллинзу. Он – человек, которому можно доверять.
Что-то оборвалось во мне и покатилось куда-то в пропасть. Прозрение. Прозрение…
Отдайте манускрипт К. К.
Карлу Коллинзу…
Он – человек, которому можно доверять…
Дирк… К. К…
То, что они знали друг друга, было очевидно. Они знали друг друга все это время.
Если Дирк действовал заодно с К. К., означало ли это, что Моник тоже действовала с ними заодно? Я долго думал. Пытался разобраться. Посмотрел на Моник. Она отвернулась.
– Вы знаете друг друга? – спросил я, обращаясь наполовину к Дирку, наполовину к К. К.
– В некоторой степени, – сказал Дирк.
К. К. молчал.
В некоторой степени.
Признание Дирка вмещало бесконечно много, гораздо больше, чем эти три слова. Существовала связь между Дирком и К. К. и тем самым между ними и Моник.
Моник положила свою руку на мою. Я отодвинул ее.
– Бьорн, – сказал Дирк, даже не догадываясь, какой душевный хаос вызвало его признание во мне. – Я понимаю, что мы знаем друг друга недостаточно долго для того, чтобы я осмелился просить вас отдать манускрипт ради меня. И все же я сделаю это. Поверьте, я готов молиться на вас, если бы это помогло делу. Я выполз бы из этой кровати и на коленях стал бы молить… если бы только молитва умирающего могла вас тронуть. Но я знаю, что вы крепкий орешек, Бьорн. Некоторые называют вас упрямцем.
Последние слова он произнес с обезоруживающей улыбкой. Он, конечно, был прав.
– Много лет тому назад, в другое время, в другом мире, я был точно таким же, как вы, – продолжал Дирк. – Честолюбивым, любознательным, уверенным в себе. Я понимаю, почему вы медлите. И тем не менее умоляю вас. Я посвятил свою жизнь Евангелию Люцифера и хочу увидеть загадку разгаданной до того, как умру. Я так хочу узнать… – Пауза. – Я готов пойти на обмен, если угодно. Я могу рассказать, почему Джованни Нобиле, итальянский демонолог, вел себя так иррационально. Вам пригодятся эти сведения. В качестве обмена любезностями вы выполните и мою просьбу. – Дирк не стал ждать моего ответа. – Я могу рассказать вам о Нобиле и просто так. Вы, должно быть, слышали, что его сочли сумасшедшим. Он застрелил четверых. После этого он исчез вместе с Евангелием Люцифера. Вот то немногое, что мы знаем. Но никто не спрашивает, почему он это сделал. Почему, Бьорн?Почему Евангелие Люцифера превратило уравновешенного теолога Джованни Нобиле в убийцу? Почему он стрелял и убил четверых? Почему манускрипт был для него таким важным? Никто не задавал этот напрашивающийся сам собой вопрос. Почему?Полиция, СМИ, публика – все спрашивали, чтослучилось. Как? Где? Но никто не спросил: почему?
– И почему?
Дыхание Дирка стало похожим на шелест листьев под дуновением осеннего ветерка.
– Ты уже знаешь, что дочь Джованни Нобиле исчезла вместе с ним. Ее звали Сильвана. Очаровательная маленькая девочка. Десяти лет от роду. Сильвана… Никто не знает, что религиозные фанатики похитили ее.
– Дракулианцы?
– Конечно.
– Из-за манускрипта?
– Чтобы заставить Джованни Нобиле отдать его им.
– Он отдал?
– Нет.
– Что с ней стало?
– Они похитили ее около школы и спрятали в гроб, в саркофаг, находившийся в заброшенной часовне при монастыре на окраине Рима.
– Что вы такое говорите? Десятилетнюю девочку? В гроб?
Как люди, даже если это дракулианцы, могли опуститься так низко?
– Что с ней случилось? Не говорите, что она умерла в гробу!
Дирк продолжил, не обращая внимания на вопрос:
– Для ордена дракулианцев все это было извращенной формой религиозной церемонии, осуществлением древних пророчеств. Вера ослепила их. Сделала беспощадными.
Я перевел взгляд с экрана ноутбука на К. К., который смотрел на меня бесстрастным взглядом ученого.
– Не могу поверить, жизнь не может быть такой жестокой… – бормотал я.
– В гроб… – повторил Дирк.
– Но что случилось с девочкой? Вы расскажете, чем все кончилось? – Во рту у меня пересохло. – Девочка умерла? Что стало с Джованни Нобиле?
Через сеть кабельных линий между Амстердамом и Лондоном Дирк смотрел на меня отсутствующим взглядом умирающего человека.
– Об этом, – сказал Дирк ван Рейсевейк со вздохом, сопровождаемым хлюпающими звуками, – история умалчивает.
2
– Я должен задать тебе вопрос, Моник.
К. К. покинул нас. Его вызвал начальник службы безопасности. Мы с Моник остались сидеть в гостиной. Она взяла блокнот и вопросительно посмотрела на меня.
– Я ничего не понимаю, – признался я. – К. К. и Дирк знают друг друга?
«Да», – написала она. Буквы на бумаге словно плясали, – если бы она могла говорить, вероятно, голос Моник дрожал бы.
– Это значит, что ты все это время знала К. К. и Альдо Ломбарди?
«Немного».
– В чем заключалась твоя роль?
«Ты мне не доверяешь?»
– Зачем Дирк попросил тебя сопровождать меня?
«Ему было трудно отослать меня. Но он знал, что ключ к загадке у тебя».
– И поэтому он был готов использовать тебя? Чтобы ты со мной…
«Дирк уверен, что ты человек достойный».
– Но… зачем?
«Его удерживает в жизни только одна вещь – надежда узнать!»
– Что узнать?
«Нужно ли было это все?»
– Что – все?
«Исследования. Самоотречение. Весь этот труд. Из года в год. О господи! Как я ненавижу этот манускрипт! – Восклицание было неожиданным. Буквы стали большими, кончик пера застрял в бумаге. – Дирк может умереть в любую минуту…» – продолжила она. Перо стало писать спокойнее.
– И поэтому ради душевного покоя Дирка я, по-твоему, должен отдать ему манускрипт?
«Они… – написала она и зачеркнула. – Мы – не злодеи. Мы хотим добра. Все до одного. Верь нам. Верь Дирку. Верь К. К. и мне».
Кончик пера повис над бумагой в нескольких миллиметрах, потом она продолжила: «Где манускрипт?»
3
Вернувшись, К. К. рассказал, что были замечены четверо мужчин в подозрительном автофургоне, который стоял чуть дальше по улице. Когда к ним приблизились два охранника, фургон рванул с места и заехал в соседний тупик, выезд из которого был заблокирован мусоровозом со спущенным передним колесом. Из фургона начали стрелять в охранников К. К. Когда позже на место происшествия прибыла полиция, все четверо уже были мертвы – выстрелили друг за другом себе в голову. Из одного пистолета.
На шее каждого были обнаружены бронзовые амулеты, с отчеканенными на них трикветром с одной стороны и пентаграммой с другой.
4
Моник уехала к Дирку на следующий день утром.
Я не знаю, был ли причиной ее отъезда страх, что Дирк умирает, или же они поняли, что ее пребывание рядом со мной больше ничего им не даст.
Или же она просто не хотела меня видеть.
Когда я спустился из номера, направляясь на завтрак, она стояла в вестибюле, уже в пальто и с чемоданом.
Дежавю.
Я остановился и несколько секунд смотрел на нее, пока она меня не заметила. Она кивнула в качестве безмолвного подтверждения того, что, покидая меня, оставляет и охоту за Евангелием Люцифера. И, вновь почувствовав, что не смогу совладать с голосом, я ничего не сказал ей. Лишь подошел к ней и похлопал ее по плечу.
«Мне надо домой!» – написала она.
– Понимаю.
«Дирк».
Вошел К. К.:
– Автомобиль подан. Доброе утро, Бьорн.
Он понес ее чемодан на улицу.
– Вы в безопасности в Амстердаме? – спросил я. – Ты и Дирк?
Она кивнула.
«Еще одно, – написала она. – Не важно, что ты думаешь обо мне. Я всегда буду твоим другом. Всегда. Ты мне очень дорог».
Я не ответил.
«Ты не доверяешь людям, Бьорн. Ты всегда противопоставляешь себя другим. Бьорн против черни! Если есть возможность что-либо понять неправильно – намерение, мотив, – ты обязательно выберешь самый худший вариант. Но ведь не всегда окружающие тебя люди – твои противники и враги. Мы, другие, не всегда имеем злой умысел. Подумай об этом».
Это была самая длинная запись, которую я до сих пор видел в ее исполнении.
Она встретилась со мной взглядом. Ее глаза были полны слез. Мои – тоже.
«Может быть, уже очень скоро ты начнешь верить людям, Бьорн Белтэ».
Она печально улыбнулась и протянула мне руку. Я пожал ее нежную маленькую ручку.
– Прощай! – сказал я.
Все, что человек ценит в жизни, преходяще. Красота. Любовь. Преданность. Ничто не существует вечно.
Долгое время после того, как Моник ушла из здания и из моей жизни, я стоял и думал о том, что она написала в своем маленьком линованном блокноте.
Может быть, уже очень скоро ты начнешь верить людям, Бьорн Белтэ.
5
– Ты – крепкий орешек, – сказал К. К.
– Знаю. Мне это уже говорили.
Мы сидели в гостиной с коньяком. Со времени отъезда Моник прошло десять часов. Мне ее не хватало. Сознание того, что она меня провела, а я ее обидел, лишь усугубляло мое скверное настроение.
Я никак не мог выбросить из головы ее слова. Может быть, уже очень скоро ты начнешь верить людям, Бьорн Белтэ.
– О чем ты думаешь? – спросил К. К.
– Почему ты не рассказывал мне все, что знаешь о Евангелии Люцифера?
– В соответствии с действующим законодательством я вынужден соблюдать режим секретности. Если бы я рассказал тебе то, что я знаю, меня стали бы преследовать по закону.
– Но ведь что-то ты мне рассказал.
– У разведчиков существует такое понятие: дозированная информация.
– Что это значит?
– Никогда не говори больше того, что абсолютно необходимо. Давай объекту информацию пункт за пунктом. Не давай новой информации, пока это не станет необходимо. Имей всегда что-то в запасе как материал для переговоров.
– Ты мне не доверяешь?
– Конечно, я доверяю. Ты можешь раздражать, особенно когда ты не в духе, что, впрочем, бывает довольно часто. Но ты мне нравишься.
– Давай будем честны друг с другом.
– Хорошо.
– Проект «Люцифер» в ведении ЦРУ?
– И да и нет. По большей части – нет. С технической точки зрения мы независимы от них. Но для того чтобы общественность не копалась в нашем бюджете, мы получаем финансирование через ЦРУ. Мы отчитываемся перед ними о наших делах. И что самое важное: весь их аппарат – технологические разработки, штаб, агенты – находится в нашем распоряжении. По особому распоряжению президента США.
– И перед кем конкретно ты отчитываешься?
– Перед особой группой лиц.
– Кто они?
– Это секретная информация, извини.
– Как ты можешь чего-то ожидать от меня, если ничего не даешь взамен?
– Позволь я ограничусь замечанием, что во главе группы стоит президент.
– И это из-за какого-то манускрипта, которому несколько тысяч лет?
– Из-за его содержания и связанных с ним последствий.
– Почему-то мне кажется, что наш старый добрый Сатана не играет тут главной роли.
– Играет, но лишь второстепенную.
– Какую часть выданной мне информации составляют ложь и дезинформация?
– Ты не понимаешь. Мы не лгали тебе ни в чем. Наши гипотезы реально существуют, и мы их действительно разрабатываем. Конечно, мы не тратим ни времени, ни сил на какие-то довольно неясные предположения, связанные с Евангелием. Но мы не лгали.
– И все-таки ты знаешь гораздо больше, чем знаю я, верно?
– Да.
– Значит, ты признаешь, что придержал часть информации?
– Да.
– И это правда, что вам, чтобы дойти до цели, нужна моя часть манускрипта?
– Да. Мы многое знаем на основании двух частей, которые у нас есть, но без третьей нам не продвинуться дальше.
– Иными словами, вы попали в ситуацию, которая называется deadlock. Тупик.
– Бьорн, у меня есть к тебе предложение. Я думал об этом уже давно. Подумай и ты, прежде чем ответить.
– Какое предложение?
– Ты не хочешь присоединиться к нам?
– К «нам»? Кто эти «мы»?
– Проект «Люцифер».
Предложение ошеломило меня. Такая мысль никогда не приходила мне в голову. До сих пор я испытывал только недоверие и совершенно необоснованные подозрения к К. К. и проекту в целом. Я знаю, что временами бываю странным и дьявольски упрямым. Неужели мне – Бьорну Белтэ, старшему преподавателю по специальности «археология», слабонервному мужичонке из крохотной Норвегии – предлагают влиться в ряды суперсекретной научной организации с доступом ко всевозможным технологиям и военизированным ресурсам?
Эта мысль показалась мне абсурдной… Возбуждающей… Увлекательной…
– Что скажешь, Бьорн?
– Если ты озвучишь нечто подобное своему начальству, они умрут со смеху.
– Не скажи. Ежегодная конференция проекта «Люцифер», где принимается решение о принятии в организацию новых членов, дала зеленый свет для включения тебя в наш состав. Твоя биография, твой опыт и не в последнюю очередь твои профессиональные заслуги были в твою пользу.
– Не говоря уже о том, что у меня есть манускрипт, который вам нужен.
– Конечно.
Должен сказать правду. Предложение было лестным. Они хотели вовлечь меня в проект. Они хотели, чтобы я стал членом их эксклюзивной, совершенно секретной группы ученых. Меня приглашали вступить в эту группу.
– И ты уже поднимал этот вопрос… на вашей ежегодной конференции?
– Все формальности улажены. Чего недостает – это твоей подписи на обязательстве соблюдать секретность и быть верным интересам проекта. Ты будешь подчиняться непосредственно мне. Тебя уже проверили. Я буду нести за тебя персональную ответственность, Бьорн.
Мысль о том, что я стану частью проекта, открыла у меня в голове какую-то калитку, о существовании которой я даже не подозревал, как не подозревал, куда она может привести.
– Если ты предпочтешь присоединиться к нам, стать членом команды, я смогу рассказать тебе больше. Гораздо больше.
Членом команды…
– Мне нужен хороший археолог… У меня навалом толковых археологов, работающих непосредственно на самих раскопках. Но мне нужен личный консультант, археолог, который был бы моей правой рукой и был бы в состоянии помогать мне.
– На каких раскопках?
– О!.. – с восторгом сказал К. К. и откинулся назад. – Это всего лишь самые увлекательные археологические раскопки в мировой истории, которые далеко задвинут в тень даже находку Картера [155]155
Картер Говард(1874–1939) – знаменитый английский археолог и египтолог, совершивший в 1922 г. в Долине царей, близ Луксора, открытие гробницы Тутанхамона, признанное одним из решающих и наиболее известных событий в египтологии.
[Закрыть]– захоронение Тутанхамона. Эти раскопки, Бьорн, откроют новую эру в истории Земли.
6
Последнее заявление прозвучало так невероятно, так преувеличенно грандиозно, что я понял: каждое слово было правдой.
– Но что вы ищете?
– Бьорн Белтэ, хочешь взять свою лопату, и свои кисточки, и свою проклятую ершистость и начать вместе со мной искать нечто совершенно фантастическое?
– И тогда ты мне расскажешь все? Если я скажу «да», ты мне расскажешь все?
– Когда придет время, – пробурчал он. – Не забывай о дозированной информации.
– А это не обман, К. К.?
– Нет, Бьорн, это не обман. Где манускрипт?
– Подожди-подожди. Я должен все уяснить для себя. Если я отдам тебе манускрипт, то меня включат в проект «Люцифер»?
– Точно так.
– И я приму участие в археологических раскопках?
– Точно так.
– И ты ничего от меня не будешь скрывать?
– На протяжении проекта ты узнаешь все.
Я проглотил слюну. С трудом. Сердце билось. Громко.
– Так что скажешь? – продолжал он давить на меня. – Мы договорились?
Я подумал о Кристиане Кайзере. О Тарасе Королеве.
О Мари-Элизе Монье. О моем долге перед ними.
Я мог бы продолжать молчать. Я мог бы продолжать вести мою частную маленькую борьбу за манускрипт. Бьорн – неутомимый рыцарь.
Или прямо сейчас мне нужно было начать верить людям.
И двигаться дальше.
«Может быть, уже очень скоро ты начнешь верить людям, Бьорн Белтэ».
Я могу стать частью научного сообщества. Добровольно, преисполненный вновь обретенным идеализмом, воссоединиться с человечеством.
– Бьорн?
Я встретился с К. К. взглядом, набрал воздуху в легкие и ответил:
– Манускрипт в Исландии.
7
Признание принесло мне чувство облегчения, неотвратимости и любопытства к тому, что случится дальше. Я думал, что раскаяние настигнет меня тут же. Но нет. Зато появилось ощущение, что я поступил правильно. Прекрасное ощущение.
Неподдельное удивление К. К. свидетельствовало, что об Исландии даже он не думал. Одновременно я увидел у него на лице облегчение, радость, удовлетворение.
