Текст книги "Хейтер из рода Стужевых, том 3 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

Соавторы: Крафт Зигмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

Глава 12

Со Снежновым следователь встретился уже после меня. Со мной он общался в первую очередь – видимо, как с ключевым фигурантом. От моего решения зависело всё остальное. Возможно, если бы я отказался от сотрудничества, на меня попытались бы повлиять через Васю.

Я позвонил Снежнову, но он не брал трубку. Как потом выяснилось, с ним связались сразу же, как я покинул кабинет. Васе тоже вернули украденное в двойном размере, но по сравнению со мной – это копейки, недостойные упоминания. В любом случае, парень был рад и такому.

– Эх, и почему это произошло не в день после клуба, – вздохнул он.

Мы находились в комнате и занимались домашним заданием.

– Не ты ли назвал меня глупым, потому что хранил такую сумму в комнате? – засмеялся я.

Он стыдливо уткнулся в свою методичку.

– Не кисни, – я ободряюще похлопал его по плечу. – Может, завтра вечером устроим посиделки в кафе или ресторане? Я за всё плачу!

Вася сразу приободрился – ему эта идея понравилась. Кто бы сомневался – халяву Снежнов любил, как и все. Я же решил совместить приятное с полезным и позвать ещё одного неожиданного гостя.

* * *

Заведение гудело голосами, а занятый нами уголок был самым шумным. Мы собрались за столом: я, Ксюша Цветаева, Ксения Земская, Василий, Татьяна, Виктория и моя сестра Мария. Отмечали, как я это назвал, «успешное завершение операции по возврату активов».

– Ну, и кто же был этот таинственный вор? – с любопытством спросила Вика, поднимая бокал с соком. – Неужели так и останется инкогнито?

– Да, расскажи! – тут же подхватила Цветаева, сияя. – Ты ведь с ним разберёшься? Устроишь ему показательную порку?

Ох, Ксюша, это обязательно, но знать тебе такое не положено… Да и никому, в принципе, говорить о подобном я не собирался. Кроме узкого круга, и то не факт, только если информация окажется уместной.

– Да, – холодно, но с той же игривой нотой добавила Земская. – Это право Алексея. Но и мы покажем, что наших друзей обижать не стоит. Что он очень серьёзно просчитался, выбрав мишенью не того парня.

Я сначала отшутился, ухмыльнувшись:

– А зачем вам? Вдруг это кто-то из ваших поклонников? Не хочу лишать вас внимания. Да и история закончилась, какая теперь разница?

Но под их настойчивыми взглядами моя улыбка потухла. Я отставил бокал и развёл руками с наигранным, но всё же искренним расстройством.

– Ладно, признаюсь. Вора не нашли. Он был профессионалом, следов не оставил. Академия решила вопрос… деньгами. Дело закрыли. Но какая разница? – я снова попытался вернуть веселье в голос. – Главное, что казна возвращена! Мы с Васей снова при деньгах! А я оплачиваю этот банкет!

Девушки выдохнули, и разговор тут же переключился на планы.

– И что будешь делать с таким богатством? – с хитрой улыбкой спросила Цветаева. – Поедем в путешествие?

– Я всё положил на счёт в банке, – ответил я, и Вася тут же одобрительно закивал.

– Правильно! Умно! Надёжнее будет.

– Да, Алексей, очень разумное решение, – мягко, почти матерински сказала Татьяна. Её взгляд был полон участия и поддержки. – Не стоит рисковать снова. Главное, что всё хорошо закончилось.

Я кивнул ей, но внутри всё похолодело. Она была великолепна. Если бы я не услышал от следователя имя Огнева и не видел, как ловко она вертится в этих интригах, я бы поверил. Поверил бы в её искреннюю заботу. Её игра была безупречна, как и всегда.

Мой взгляд скользнул по столу. Вася, Ксюша и Ксения просто радовались за меня, их веселье было настоящим. А вот остальные…

Вика – преданный пёс Тани, не стоит вестись на её кажущуюся самостоятельность. Она – глаза, уши и руки своей сюзеренши. Сама Рожинова та ещё паучиха. Всё обо всех знает и играет лишь за себя. Интересно, пожертвует ли она Мясоедовой, своей самой верной шавкой, если когда-то потребуется? Они очень коварные девушки, если бы не моя наблюдательность, никогда не догадался бы. А ведь они меня за тупого и держат. Что ж, пусть и дальше думают, что мне ничего не известно.

И моя сестра – Мария. Она сидела, угрюмо ковыряя десерт вилкой, и не произнесла за весь вечер ни слова. Но её взгляд в мою сторону был тяжёлый и недовольный, а когда останавливался на Татьяне, менял эмоциональный окрас. Между ними явно было что-то, какая-то связь или договорённость, о которой я не знал. Меня не могло это не беспокоить. Разве она не с Водяновой живёт и, по идее, дружит больше остальных?

Кстати, о Свете. Я попросил сестру позвать её, чтобы увидеть реакцию Татьяны на её появление. Но, как сообщила Мария, та отказалась, сославшись на занятость. Мне оставалось лишь гадать, правда ли это. Или сестра ничего ей не сказала? Такое нельзя было исключать, судя по тому, что я сейчас видел. За кого она играет? Явно не за меня. Да и сама, скорее всего, пешка, не ведает, куда влезла.

Мы сидели за одним столом, поднимали бокалы, провозглашали тосты и смеялись. Но не для всех из нас это был просто праздник. Игра началась давно, но я собирался ворваться в неё с ноги и перевернуть всё. Пешка станет игроком, всем назло!

* * *

Я подкараулил её в почти безлюдном коридоре, ведущем к библиотечному крылу. Светлана Водянова шла, уткнувшись в смартфон, и чуть не врезалась в меня, когда я вышел из ниши.

– Осторожнее, – сказал я, делая вид, что это случайность.

Она подняла на меня взгляд, и в её глазах на долю секунды мелькнуло раздражение, тут же скрытое вежливой маской.

– Алексей. Прости, не заметила.

– Ничего, – я улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка получилась непринуждённой, даже заинтересованной. – Кстати, а моя сестра тебе ничего не передавала? Я её просил пригласить тебя на наше скромное мероприятие. Вчера в ресторане как раз только тебя не хватало.

Её веки дрогнули. Кажется, она на секунду растерялась, пытаясь сообразить, о чём речь.

– Прости, но я была занята. Да и не понимаю, что мне было вообще там делать, – пожала она плечами. – Это праздник в кругу твоих друзей, а я в их число не вхожу.

– Жаль, – я покачал головой, делая шаг ближе и понижая голос до доверительного, почти интимного шёпота. – Может, тогда как-нибудь исправим это незначительное недоразумение? Встретимся, проведём время вдвоём? Только ты и я? Я был бы не против лучше узнать такую… влиятельную особу.

Я видел, как напряглись её плечи. Она почуяла неладное. Мой «подкат» был слишком грубым и неестественным.

– Меня не интересуют подобные отношения, Стужев, – отрезала она и попыталась обойти меня.

Вот тут я и перестал притворяться.

Я резко двинулся вперёд, перекрыв ей путь, и грубо схватил за запястье. Мои пальцы сомкнулись, не оставляя шансов вырваться. Вся притворная любезность слетела с моего лица, как маска.

– Хватит играть, Водянова, – мой голос прозвучал тихо, но с такой ледяной сталью, что она замерла. – Я не слепой. И не настолько глуп, как считают некоторые. Я в курсе твоих игр. Если хочешь использовать меня, как пешку, будь добра – делай это напрямую. Не прячься за спинами моей сестры и прочих… кукловодов.

Она попыталась выдернуть руку, но я лишь сильнее сжал пальцы.

– Иначе, – продолжил я, глядя ей прямо в глаза, – я могу решить, что мне выгоднее примкнуть к другой стороне. И поверь, у меня достаточно причин и… запала, чтобы подпортить жизнь не только тебе, но и всей озёрской фракции. Надолго.

Её лицо изменилось. Нервозность исчезла, уступив место холодной, расчётливой серьёзности. Она перестала сопротивляться.

– Я свяжусь с тобой, – чётко, без единой дрожи в голосе, сказала она. – И назначу встречу.

Я медленно разжал пальцы, отпуская её руку. На запястье девушки остались едва заметные красные следы.

– Буду ждать с нетерпением, – я широко, почти нагло ухмыльнулся.

Она не сказала больше ни слова, развернулась и ушла, её каблуки отстукивали чёткий, быстрый ритм по плитке пола. Я смотрел ей вслед, и адреналин ликовал в крови. Первый ход был сделан, оставалось только ждать.

* * *

Интерлюдия

Город кипел жизнью. Пешеходы спешили по своим делам, как и машины. Хоть ночь еще не наступила, везде горели уличные фонари и вывески, освещая заснеженную улицу.

Из здания вышел молодой блондин и остановился возле машины, чтобы выдохнуть. В это время водитель выскочил со своего места и поспешил открыть дверь в салон чёрного седана.

– Макс! Макс, подожди!

Максимилиан Водянов уже собирался садиться, когда услышал запыхавшийся голос сестры. Светлана подбежала, её лицо было раскрасневшимся от быстрой ходьбы и явного волнения.

– Света, я занят, – мягко, но твёрдо сказал он, хотя в автомобиль садиться не спешил, продолжая холодно разглядывать девушку.

– Пять минут, я умоляю! Это очень важно! – взмолилась она.

Максимилиан вздохнул, кивнул и сел на заднее сидение. Он подвинулся и похлопал рядом с собой:

– Садись, поговорим по дороге.

Она быстро заскочила в машину, и водитель тут же захлопнул дверцу, после чего проследовал на своё место. Машина плавно тронулась, и Светлана тут же, не переводя дух, выпалила:

– Стужев всё понял! Он хочет работать напрямую со мной! Что мне делать? По всем данным он глуповат и импульсивен, может всё испортить и подставить нас!

Максимилиан спокойно смотрел на девушку с лёгкой улыбкой, облокотившись на опущенный подлокотник.

– Какие данные? – уточнил он. – Кроме Рожиновой, у тебя есть другие источники?

– Его сестра, Мария, – сразу ответила Светлана. – Она подтверждает общее впечатление.

– Какие у них отношения с братом? – продолжая сверлить её взглядом, поинтересовался Максимилиан.

Девушка сжалась под этим изучающим взглядом. Если бы она не знала своего брата, то могла бы посчитать себя мелкой букашкой, недостойной даже находиться рядом с таким прекрасным аристократом. Стоило ли удивляться, что Мария, едва узнав о нём, упросила Свету о знакомстве? Он был именно тем типом мужчины, от которого все девушки сходят с ума.

Увы, как бы Света ни пыталась подражать ему, тот оставался на недостижимой высоте – как по внешности, так и по продуктивности.

– Натянутые, даже враждебные, – неуверенно сказала она, словно ощущая, будто где-то в её же словах скрыто двойное дно, которое ещё издалека почуял её брат.

Максимилиан тихо вздохнул и, на секунду закатив глаза, бросил на сестру лёгкий, укоризненный взгляд.

– Света, тебе пора уже учиться думать своей головой и анализировать информацию, а не просто собирать её. Мария брата ненавидит. Рожинова его использует. Обеим невыгодно, чтобы мы начали работать со Стужевым напрямую, минуя их. Разве это не очевидно?

Он снова тепло улыбнулся, касаясь пальцами щеки девушки, отчего та замлела. Видя это, он отдёрнул руку и добавил, мягко подталкивая её к размышлениям:

– Может, есть что-то ещё, о чём моя любимая младшая сестра не подумала?

Светлана замерла, на её щеках выступил румянец стыда. Она смотрела в окно, обдумывая его слова.

– Мария… тянется к Татьяне, – тихо призналась она. – Считает её своей лучшей подругой и во всём ей доверяет.

Максимилиан ничего не ответил. Он кивнул водителю, и машина плавно притормозила у обочины.

– Спасибо, Макс, – Светлана повернулась к нему, её глаза выражали искреннюю благодарность. Она легонько поцеловала его в щеку. – Я… я всё обдумаю.

– Удачи, сестрёнка, – с тёплой, ободряющей улыбкой произнёс он.

Светлана вышла из машины, и седан тут же тронулся с места, растворившись в потоке машин. Девушка же осталась стоять на тротуаре, в её голове уже вовсю кипела работа над ошибками, на которые так мягко и ненавязчиво указал ей старший брат. Максимилиан потрясающий мужчина, брат, да и просто человек, ей невероятно повезло родиться с ним в одной семье.

Разумеется, быть дворянами, вассальными графской семье, гораздо престижнее, чем баронской. Но это не отменяло того, что Водяновы не аристократы. Максимилиан же олицетворял собой благородство, которого не у каждого барона можно сыскать.

Света была уверена, что он найдёт способ получить титул. Даже если заслугами не получится, всегда можно жениться на баронессе, войдя в её род. А в случае Максимилиана этот вариант не являлся утопическим.

* * *

Я колотился в дверь очень настойчиво, но не слишком громко, пока мне не открыли. Светлана Водянова, увидев меня, тут же скривилась, как от зубной боли.

– Тебе чего? – буркнула она, не скрывая раздражения.

– Вечер добрый, – парировал я с деланой лёгкостью. – Зашёл поговорить. Да и не с пустыми руками.

Я протянул ей аккуратную коробку от известной кондитерской.

– Эклеры. С шоколадом. Специально узнал, какие ты любишь.

Светлана на секунду опешила, но тут же взяла себя в руки.

– Спасибо, – сухо бросила она и попыталась забрать коробку. Вот только я ей не дал.

– Что, даже чайку не предложишь? Я, можно сказать, с подарком, а меня даже на порог не пускают. Хорош куратор, нечего сказать, – с неким разочарованием сказал я и покачал головой.

– Сейчас поздно. И я занята. Домашку делать надо, – отрезала Света, и попыталась закрыть дверь, но моя нога помешала ей это сделать.

– Отличный повод для перерыва! – заявил я и, не дожидаясь приглашения, ловко просочился в комнату.

Мой взгляд скользнул по второй девушке, сидевшей за учебниками.

– Здравствуй. Разреши представиться, Алексей Стужев. Первогодка, из группы, которую курирует Светлана.

– Я знаю, как тебя зовут, – хмыкнула она. – Любитель дуэлей, на которых неплохо поднялся. Меня зовут Надежда Боровицкая, будем знакомы.

Она перевела взгляд на Светлану. Та покачала головой, что я заметил.

– Я тоже, в общем-то, занята, – заявила Надежда и вернулась к книге.

– Жаль, – вздохнул я, устраиваясь на краю свободного стула. – А то я к Огневу собрался. Он, слышал, на неделю куда-то пропал. Говорят, заявление на свободное посещение написал на неопределённый срок. По семейным обстоятельствам. Кстати, Свет, не подскажешь его адрес? Очень хочется проверить, как Миша себя чувствует. Просто по-дружески.

– Ты его на дуэли опозорил, забыл? – хмыкнула Надежда, но я ответил с невозмутимым видом:

– Именно! Вот потому и хочу извиниться. Надо же как-то налаживать дружеские отношения. Мир во всём мире, так сказать.

Светлана тяжело вздохнула, наконец, поняв, что от меня так просто не избавиться.

– Ладно. Ты меня отвлёк, я устала… Чёрный чай будешь?

– С превеликим удовольствием! – я радостно всплеснул руками, и моя ухмылка стала ещё шире.

Пока Надежда возилась с чайником в кухонном уголке, Светлана наклонилась ко мне и прошипела так, чтобы не слышала подруга:

– Что ты тут устроил, Стужев?

– Неделя прошла, – так же тихо и спокойно парировал я. – Думаешь, я вечно ждать буду?

Света хотела что-то ответить, но в этот момент чайник щёлкнул, и шум кипения прекратился.

Надежда вернулась с подносом, поставила на стол три чашки, и все уселись пить чай в тягостном, неловком молчании. Девушкам было явно не по себе, даже вкусные эклеры не смягчали обстановку, судя по их постным лицам. Я же сидел с видом полного удовлетворения, сверля Свету насмешливым взглядом.

Та, наконец, не выдержала. Она отставила свою чашку.

– Надя, ты не могла бы… прогуляться немного? – вежливо попросила она.

Подруга молча кивнула, встала и вышла из комнаты.

– Ну вот, совсем другое дело! – воскликнул я, сияя от довольства ещё больше.

– Чему ты радуешься, Стужев? – хмуро спросила Света. – Нет Огнева. И неизвестно, когда он вернётся в академию. О чём тут договариваться?

– Отсутствие пешки на доске – не помеха для обсуждения правил игры, – парировал я, и вся наигранная веселость мгновенно исчезла с моего лица. – Так что от меня требуется? И, что немаловажно, – сколько ты готова платить?

– Не я, а Озёрский Валерий Павлович, – она смотрела на меня, слегка прищурившись. – У меня регламентированный бюджет. К тому же, это первое задание для меня, как части рода, а потому очень важное. Если ты накосячишь, то быстро останешься за бортом. Усёк?

– Ближе к делу, – хмыкнул я. – В моей исполнительности можешь не сомневаться. Пока мы полезны друг другу, никаких проблем не возникнет.

Она недовольно цыкнула и всё же поделилась их основной стратегией. В этот вечер я узнал много интересного, о чём раньше не подозревал, но что имело большое значение. Но выбор уже сделан, да и мои собственные цели оставались прежними.

Глава 13

Водянова поведала мне достаточно малоприятной, но важной информации. От масштабов происходящего становилось дурно. Прежняя уверенность пошатнулась. А был ли мой выбор правильным? Но обо всём по порядку.

Главная проблема Озёрского – малое представительство в академии. Он являлся одним из акционеров и меценатов заведения. То есть, знакомства и кое-какие связи имелись, но по сравнению с противником – гораздо меньших масштабов. Ведь профессор Огнев вёл лекции дважды в неделю у старших курсов и, по сути, напрямую контактировал с преподавательским составом. Потому его фракция являлась сильной и устойчивой.

После такой информации я был растерян. Прежде считал, что должность графа Огнева-старшего, как профессора, чисто номинальная, и в академии он на деле не появляется. Но выходило, что он не пренебрегал своими обязанностями.

На мой вопрос, как он относится к спорным пристрастиям сына, Водянова лишь покачала головой:

– А он знает?

– Но он ведь дважды в неделю появляется в академии, он не мог не слышать, о чём все шепчутся, – заметил я.

– Слухи разносят студенты. С собственным же сыном он не контактирует никоим образом. Хотя бы потому, что специфические лекции по стихии он ведёт только на третьем курсе.

– Но неужели никто…

– Преподаватели не то, чтобы всё это скрывали намеренно, но не думаю, что хоть кто-то осмелится доложить Виктору Петровичу, – нахмурилась она. – Слежка за студентами ведётся, но этим занимаются отдельные люди, не преподаватели. Каждый боится оказаться крайним и получить обвинения в том, что допустил подобное в отношении его сына.

– Но проблема ведь сама не рассосётся…

Девушка лишь развела руками с усмешкой на губах. При этом смотрела на меня, как на маленького и неразумного ребёнка. Но что-то мне казалось, что она рассказала далеко не всё, что знала. Ничего, всему своё время.

М-да, вот вам и «тихая мирная» провинциальная Магическая Академия. Интересно, в Туле тоже творится нечто подобное? Или прежний Алексей банально не попадал в сферу интересов интриганов?

Всё же неплохо, что я решил вписаться в этот движ, так как правило «меньше знаешь – крепче спишь» тут вряд ли подходило. Потому что я уже был вовлечён во всё это, а так хотя бы могу попытаться минимизировать свои риски. Да и неприятно быть кем-то использованным, но не понимать всего масштаба происходящего. А так же не иметь с этого выгоды.

– К тому же, кому надо, тот знает слепые зоны, – продолжала девушка. – Учитывая, что всё это продолжается, поставщика пыльцы синей розы либо не могут найти, либо заинтересованное лицо находится в самой внутренней охранной службе. Кресло ректора – лишь один из лакомых кусков в стенах академии. Здесь переплетены интересы многих родов, несмотря на официальные заявления о нейтральной политике учебного заведения. Правила, согласно которым простолюдины и аристократы могут друг другу «тыкать», лишь ширма. Большинство студентов просто получают знания, не более.

– А ты сама знаешь, кто распространяет пыльцу?

– Нет, – она покачала головой. – И тебе не советую прикасаться к этой дряни. Есть легальные альтернативы. Да, они кратно дороже и лимитированы, но хотя бы не имеют побочек.

– Да я и не собирался, – пожал я плечами.

Общая повестка озёрской фракции состояла в дискредитации Михаила Огнева. Они пробовали и иные методы, но те не дали совершенно никаких результатов и были признаны неперспективными. Если бы Огнев-старший также находился за стенами академии, как и Озёрский, вариантов для манёвров было бы куда больше. В сложившихся же обстоятельствах только через сына графа можно было предпринять хоть что-то.

Конечно, за стенами академии также велась деятельность по агитации преподавательского состава. Ведь ректор – формально выборная должность. А самому Молниевскому, уходящему на пенсию, было глубоко фиолетово, кому передавать пост. Точнее, тем, кто ему был неугоден, сразу дали понять, что ловить нечего. А вот с обоими графами он заключил устное соглашение, что мешать не будет в обмен на дальнейшее сотрудничество. Тут уже результат зависел от них самих. Победит сильнейший, если говорить проще.

Возможно, через эту борьбу Молниевский пытался ослабить влияние обоих графов, чтобы и после ухода сохранить своё влияние как можно дольше. Но это уже мои домыслы, так как иначе он бы ввёл в игру своих личных представителей-вассалов.

Так в чём же заключалась моя роль, как пешки в этой игре? Забавно, но она оказалась самая что ни есть ключевая. Теперь всё встало на свои места – Татьяна банально желала монополизировать такой ценный актив. Вот почему она вцепилась в меня – я являлся единственным достойным кандидатом для решения вопроса. Только я не боялся Огневых, как приезжий, а так же был достаточно «глуп», чтобы не понимать происходящего и идти на поводу местных кукловодов. Никто иной никогда не рискнул бы открыто бросать вызов Михаилу, боясь за себя и интересы своего рода. Собственно, потому-то он и ощущал себя пупом земли и творил, что хотел, в стенах академии. А также люто ненавидел меня – единственного, кто дал успешный отпор и ранил раздутое эго.

Учитывая, что избиение простолюдина и даже дворянина было лёгким проступком, никто из этих сословий не подходил. Я же был аристократом – совсем иное дело. В случае нарушения правил дуэли я мог требовать компенсацию у его рода. Так же мы с Мишей имели статус студентов, а потому не могли открыто нападать с использованием магии вне стен академии. Это являлось злостным нарушением и каралось от штрафа до исключения. Разумеется, кроме специально отведённых мест.

Но в случае с Огневыми ставки были куда выше. Когда аристократ является педагогом и допускает подобное поведение собственного сына-студента, то он несёт куда большую ответственность. Это являлось бы достаточным основанием для вотума недоверия как педагогу, так и кандидату на пост ректора.

Скорее всего, Огнев-старший сам снимет свою кандидатуру во избежание этой унизительной процедуры. Чего озёрская фракция и добивалась всеми силами. По сути, это был их единственный шанс.

Что ж, как и положено главному герою, я должен взять на себя ключевую роль в событиях. Хоть и было тревожно, что так долго меня использовали вслепую. Неприятно это осознавать. Но всё изменилось – теперь я в игре.

* * *

Завтрак в моём поместье проходил в тишине. Я приехал, как и всегда, вчера вечером, но не спешил идти с разговором к Холодову. Его строго негативное отношение к академическим интригам было мне известно, а потому вряд ли признание пройдёт просто. И всё же, нельзя откладывать вечно, мне нужна помощь. Сам я не справлюсь, это очевидно.

Я выпил последний глоток чая, поставил фарфоровую чашку на блюдце и посмотрел на Аркадия Петровича.

– Мне нужно обсудить с вами один важный вопрос.

Он отставил свою чашку чая, его взгляд стал внимательным и настороженным.

– Я весь внимание.

Сделав глубокий вдох, я собрался с духом. Сейчас начнутся причитания…

– Я собираюсь вписаться в гонку за ректорское кресло. Примкнуть к одной из фракций.

Лицо Холодова мгновенно потемнело.

– Что? – его голос прозвучал как удар хлыста. – Ты с ума сошёл? Это не твои игры, Алексей! Это грязная возня, в которой такие, как ты, гибнут, даже не успев толком разобраться, что к чему! В Тамбове нет нашего родового представительства. Мы здесь сами по себе! Это банально опасно! И ради чего? Нет совершенно никакого смысла встревать во всё это!

– Меня уже использовали и будут продолжать пытаться это делать. Хочу я этого или нет. Просто знать об этом не буду, вот и вся разница, – парировал я, стараясь сохранять спокойствие. – Недавняя кража – лучшее тому подтверждение. Меня вновь втянули, не спрашивая и не интересуясь мнением. Нанесли удар просто потому, что так им надо было.

Аркадий Петрович нахмурился, его взгляд стал пристальным, изучающим.

– Неужели ты смог…

Не договорив, он резко поднялся из-за стола.

– Пойдём в кабинет. Здесь не место для таких разговоров.

Тут я был с ним солидарен. На столе остался мой недоеденный малиновый пирог, который от волнения не лез в горло. Я был намерен довести этот разговор до конца и заручиться поддержкой как Холодова, так и его высокопоставленного товарища. Трудности только начинаются, и я был к ним готов. Убедить двух стариков вряд ли будет просто.

Мы молча прошли в кабинет. Аркадий Петрович сел за стол и облокотился на него, сплетя пальцы и уткнувшись в них носом. Взгляд его был тяжёлым и осуждающим. Но мне всё равно, я продолжал излучать уверенность всем своим видом.

– Неужели подкупил следователя? – сказал он, наконец, с тяжелым вздохом. – И он назвал имя?

Я кивнул, не отводя глаз.

– Да. И это– Михаил Огнев.

Холодов с недоверием покачал головой.

– Огнев? Граф? Зачем ему опускаться до такого? Даже руками приспешников – это уже слишком.

– Он сделал это лично, – твёрдо сказал я. – С ним в последнее время творится что-то неладное. Ходят слухи, что он подсел на пыльцу синей розы. А может, и на что-то серьёзнее стимуляторов.

Аркадий Петрович нахмурился ещё больше, хотя, казалось бы, – куда ещё сильнее? Но выглядел и правда так, будто над нашими жизнями нависла реальная угроза.

Молчание затянулось. Наконец, он спросил:

– На чью сторону собрался встать?

– Графа Озёрского, Валентина Павловича.

Он смотрел на меня с нескрываемым изумлением.

– Ты в своём уме? Они же тебя стравливали со всеми подряд! Специально! К тому же, как ты намерен контактировать с графом Озёрским? Я так и не смог попасть к нему на приём, – напомнил он.

– Не сам ведь Валентин Павлович руководит процессом, – хмыкнул я. – Он в академии даже не появляется, там работают его люди. С ними мне и удалось договориться.

– Посредники, – тихо сказал он, качая головой. – Я должен был подумать об этом. Это ведь студенты?

– Верно.

– И всё же, Озёрский… Их методы мне не нравятся. Тобой нагло пользовались, даже не пытаясь договориться.

– Посредники, – я усмехнулся, но в улыбке не было веселья. – Отчасти в этом и дело. Только в стане Озёрского я смогу добраться до Огнева и отомстить. И… до кое-кого ещё. Того, кто предал моё доверие.

– Кто это? – тут же спросил Холодов.

– Это я пока оставлю при себе, – покачал головой я. – Но я знаю их главный план. Они хотят устроить бой в бойцовском клубе. Со мной. Причём так, чтобы победил Огнев. Это должно быть представление на камеру.

Я сделал паузу, давая ему осознать услышанное.

– Звучит… опасно. Если ли уверенность, что это не окажется подставой уже для тебя?

– В этом и есть мой план, – улыбнулся я предвкушающе. – Всю эту ситуацию можно перевернуть. Но для этого бой необходимо провести не в Тамбове, а здесь, в Козлове. Потому мне нужно встретиться с Плетнёвым. Я должен узнать, насколько велико его влияние, и можно ли воплотить мою задумку.

Холодов смотрел на меня, и я видел в его глазах смесь недовольства, тревоги и… уважения? Он был недоволен моей внезапной активностью, считал это опасным. Но мои доводы звучали здраво: сопротивляться бесполезно, если тебя всё равно используют. Лучше возглавить процесс и направить его в нужное русло.

– Что ж, ты прав, – сказал он. – Если избежать конфликта невозможно, лучше взять всё под свой контроль.

От его слов сжатые в комок мышцы спины, наконец, расслабились. Я не осознавал, насколько был напряжён, пока эта тяжесть не ушла.

– Я тоже так подумал, – с облегчением улыбнулся я, испытывая радость. – К тому же, мне будут платить за содействие. На этот раз напрямую.

– Кто ж знал, что всё так обернётся, – начал сокрушаться старик. – Ты ведь должен был, наоборот, отучиться в этой глуши спокойно. Без проблем и скандалов.

– Покой нам только снится, – хмыкнул я.

Разговор на этом был закончен, а Холодов обещал как можно скорее связаться с бароном Плетнёвым и назначить встречу.

* * *

Плетнев ожидал нас в элитном ресторане с вип-комнатами. Я впервые находился здесь и даже прочувствовал важность момента. Удивительно, но места здесь бронировались минимум за неделю! А тут и суток не прошло. Что-то сомневался я в том, что просто иная встреча сорвалась, и товарищ моего наставника решил позвать нас, чтобы не пропадал залог. Хотя, всё могло быть. Но мне хотелось верить, что просто Плетнёв так крут, что для него что угодно организуют моментально.

Пока красивая девушка-хостес вела нас к вип-комнате, я проникся респектабельностью заведения. Всё выглядело действительно дорого-богато, отделка тканью и деревом, а не краской или пластиком. От ненавязчивого запаха изысканной еды просыпался аппетит.

В отличие от меня, довольного происходящим, сам Холодов был хмурее тучи и явно чувствовал себя неуютно.

Нас встретили более чем приветливо. Барон Плетнёв поднялся из-за стола, заставленного всевозможными закусками, чтобы пожать руки. На его лице сияла искренняя улыбка.

– Аркадий, Алексей, рад вас видеть, – сказал он. – Редко удаётся выбраться в такие места, вечно в делах. Вдвойне приятнее провести время здесь в компании хороших людей.

Мы уселись. Старики тут же принялись обмениваться любезностями. Холодов повеселел. А вот я был молчалив, не зная с чего начать. Да и глаза разбегались от количества закусок. Также тут был и алкоголь, который успел пригубить Плетнёв.

– Так о чём ты хотел поговорить, друг? – поинтересовался Антон Александрович у Холодова. – Ты был очень загадочен. Это на тебя совсем не похоже.

Антон Александрович засмеялся, а вот мой наставник опять загрустил и перевёл взгляд на меня.

– Не я, а мой подопечный. У него в академии возникли проблемы… Да ты и сам в курсе.

– Но разве всё не решилось? – удивился тот и так же посмотрел на меня.

– Дело в том, что это далеко не единичный случай, Антон, – Аркадий Петрович вздохнул и покачал головой. – И чем дальше, тем всё сложнее. В академии творятся вещи, от которых волосы дыбом встают. Нам приходится защищать интересы Алексея самыми разными способами. Выслушай его, прошу.

Холодов был искренен и выглядел довольно серьёзно, будто это важно для него. Хотя, так оно и было, наверное.

Барон Плетнёв был навеселе. Он не спешил с ответом, налил виски себе, Холодову, я же отказался от алкоголя.

– Что ж, – сказал он спустя какое-то время после пары закусок. – Я тебя слушаю, юноша.

Еда пахла восхитительно, но мне от волнения кусок в рот не лез, потому я смог лишь соком смочить горло, не более. Стараясь скрыть нервозность, решил сразу перейти к делу. Даже сглотнул, понимая, что мой вопрос прозвучит как наглость:

– Антон Александрович, мне нужно понять… Простите за прямоту, насколько сильна ваша власть здесь, в Козлове? И знаете ли вы Максимилиана Водянова? Насколько сильны его позиции?