Текст книги "Хейтер из рода Стужевых, том 3 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

Соавторы: Крафт Зигмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Он сорвался с места, схватил заранее собранный чёрный рюкзак у выхода, на ходу натянул тёмную куртку. Дверь захлопнулась за его спиной с щелчком, автоматически заблокировавшись. Вместо лифта он рванул к эвакуационной лестнице, доступ к которой был только у жильцов, взлетая по пролётам сразу через несколько ступенек. Его пульс отстукивал в висках один ритм: «Беги. Беги. Беги!».

Дверь на крышу поддалась не с первого раза, но отчаянный рывок плечом сделал своё дело. Ледяной ветер ударил в лицо, заставив выдохнуть облако пара. Глеб, не сбавляя темпа, подбежал к пожарной лестнице, ведущей в узкий тёмный переулок.

Железо обжигало руки даже через перчатки, но он почти не чувствовал боли, спускаясь вниз рывками. На последнем пролёте он спрыгнул, мягко приземлившись на снег, и, не оглядываясь, растворился в лабиринте ночных улиц, натянув капюшон и замотав нижнюю часть лица шарфом.

В это время трое «гостей», потеряв терпение, с лёгкостью выломали дверь в квартиру Глеба. Внутри пахло жизнью – едой, электричеством, свежим воздухом из приоткрытого окна. Всё кричало о недавнем присутствии человека.

– Чайник тёплый, – констатировал Шрам, проводя рукой в перчатке по металлической поверхности электроприбора.

Его подручные уже доставали оборудование для сбора ДНК и быстрого, но тщательного обыска.

Их работу прервали быстрые тяжёлые шаги. В проёме выломанной двери возникли двое коренастых мужчин в форме частной охраны комплекса.

– Господа, просим вас задержаться для выяснения обстоятельств, – голос старшего охранника был спокоен, а в руках он держал оружие. – Незаконное проникновение – серьёзное правонарушение.

Его напарник держал рацию, в которую наговаривал:

– Да, подтверждаю, трое неизвестных… выломана, да…

«Гости» хмуро переглянулись, отвлёкшись от обыска. Шрам кивнул главному, и тот выдохнул.

– Мы здесь по делу, – сказал он. – В этой квартире содержался Глеб Небесный. Пропавший. Его разыскивают. Я его сводный дядя, Иван Небесный. У меня есть все полномочия и права находиться здесь.

В этот момент со стороны входа в квартиру раздался возмущённый, громкий голос:

– Это что тут у вас за балаган вообще творится⁈ Вломились в квартиру, шум, гам!

На пороге стоял молодой парень со взъерошенными волосами, на нём были лишь семейные трусы, распахнутый махровый халат и тапочки на босу ногу. В руках он держал кружку с парящим чаем. С возмущённым видом он прошагал внутрь, поставил кружку на стол с таким стуком, что чай расплескался. Взяв пояс с дивана, начал с выражением глубочайшего негодования завязывать его на себе.

– Вы кто такие? Почему дверь выломали? Это моя квартира! Объяснитесь немедленно!

Амбалы в замешательстве переглянулись. Охранники едва сдерживали ухмылки. Парень в халате, с горящими от праведного гнева глазами, был убедителен.

– Ваша квартира? – переспросил Шрам, скептически оглядывая его.

– А чья же ещё⁈ – парировал «жилец», разводя руками. – Я тут живу! А вы кто, сантехники? Что-то я сомневаюсь. Кто-нибудь вызвал уже полицию⁈ Сходил, называется, к соседям за сахарком…

Он уставился на непрошеных гостей, требуя ответа.

След Глеба окончательно остывал в зимнем городе, пока в его бывшем убежище разыгрывался тщательно подготовленный спектакль, купленный деньгами и хитростью Светланы.

Глава 19

Интерлюдия

Кабинет Элеоноры Огневой был холоден и строг, как и его хозяйка. Она находилась за своим столом, скрестив руки на груди. Справа – личная секретарша, слева – охранник.

Графине Огневой не требовалось говорить – достаточно было лишь взгляда холодных глаз. Барон Небесный, стоя перед её массивным письменным столом из чёрного дерева, чувствовал себя школьником, вызванным к директору за провинность. Его пальцы нервно теребили картонную папку в его руках.

– Я… я почти его поймал, Элеонора. Он был практически в моих руках, клянусь! Буквально из-под носа… сбежал, – голос Небесного дрожал, выдавая смесь страха и ярости.

Элеонора, не предлагая ему сесть, лишь молча сверлила его взглядом. Её глаза, холодные, как утренний иней, выражали лишь одно – безразличное неверие.

– Хватит сотрясать воздух, Аркаша, – её голос был тихим, но каждое слово обжигало, как пощёчина. – Ты обязан привести ко мне своего сына Глеба. Живым и в состоянии, пригодном для допроса. Твои жалкие отговорки не удлинят тот срок, что я тебе дала. Время истекает.

– Но это не отговорки! – Небесный сделал шаг вперёд, его лицо исказилось. – Водяновы подстроили всё! Подсунули какого-то актёра, сфальсифицировали показания! Но в той квартире действительно жил Глеб! Мои люди взяли образцы ДНК! Всё совпало! У меня есть прямое доказательство!

Он почти выкрикнул последние слова и шагнул вперёд, протягивая папку. Графиня не шевельнулась, лишь её взгляд стал чуть более пристальным.

– Это доказывает, что Водяновы стоят за ним! – продолжал Небесный, чувствуя, что нащупал слабину. – Иначе зачем им так изощрённо помогать ему? Прятать, нанимать подставных жильцов? Это же явный след!

Элеонора кивнула, и секретарша забрала папку, чтобы тут же открыть и найти нужный лист бумаги с результатами теста ДНК. Его она положила перед госпожой, и та принялась медленно изучать содержимое. Следом последовали ещё несколько листков.

В кабинете повисла тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием барона. Он терпеливо ждал, пока графиня ознакомится со всеми доказательствами его правоты.

– Эта информация… имеет вес, – наконец, произнесла она всё так же холодно. – Против махинаций людей Озёрского тебе, конечно, сложно что-либо противопоставить. Признаю.

Элеонора подняла на него взгляд, но в её глазах не было ни капли снисхождения.

– Но это не значит, что ты должен прекратить поиски. Наоборот. Теперь у тебя есть, за что зацепиться. Используй это.

Небесный и так знал, что ему отступать некуда. Глеба следовало отыскать любой ценой, так что он кивнул, сжав челюсти.

– Я и не собираюсь останавливаться. Я сам найду этого предателя.

Развернувшись, он быстрыми шагами покинул кабинет.

Едва дверь закрылась, как секретарша подала голос, но уже по другому вопросу. С этим она и пришла к госпоже, но их прервал ворвавшийся в кабинет барон Небесный.

– Простите, госпожа Огнева… Ваш муж требует отчёт о последних тратах в лечебном учреждении. Он… настаивает.

Элеонора с лёгким, почти незаметным вздохом откинулась на спинку кресла.

– Мы это предвидели. Предоставь ему подготовленные документы. Ведь всё готово, верно?

– Да, госпожа. Позволите выполнять?

Элеонора кивнула, и секретарша скрылась за дверью. Графиня также жестом отпустила охранника. И лишь когда в кабинете никого, кроме неё, не осталось, на её плечи будто свалилась невидимая тяжесть. Идеально ровная осанка сломалась. Элеонора сгорбилась, положив локти на стол и уронив голову на руки. Сильная, жёсткая графиня – лидер, перед которой трепетали вассалы, исчезла. Осталась лишь уставшая, измождённая женщина с глазами, полными боли и страха.

«В каком месте я ошиблась? – закрутилась в висках навязчивая, мучительная мысль. – Где тот переломный момент, тот миг, когда я упустила его? Я вкладывала в него всё. Дисциплина, ответственность, сила воли… Всё, что нужно будущему главе рода. Я хотела сделать его сильным. Непобедимым. А в итоге…»

Она сжала виски пальцами, пытаясь выдавить из себя образ сына – не того, заносчивого и надменного графа, каким он был сейчас, а маленького мальчика с доверчивыми глазами, который когда-то смотрел на неё, как на целый мир.

«Я просто хочу его спасти. Вернуть. Сделать достойным наследником… Прежде чем он окончательно сломается или его сломят другие. Прежде чем будет слишком поздно. И Виктор решит нарушить наш уговор и взять ещё одну жену, чтобы та родила ему нового наследника»

Но тишина кабинета не приносила ответов. Лишь тяжёлое, одинокое бремя власти давило на плечи, становясь с каждым днём всё невыносимее.

«Только бы он послушался и не наделал ещё больше новых ошибок…»

* * *

Я перекладывал тетради и методички со стола в сумку, готовясь к завтрашним занятиям, когда почувствовал на себе пристальный взгляд. Вася, сидевший на своей кровати и якобы погружённый в конспект, уставился на мою руку.

– Алексей, а это что у тебя такое? – он ткнул пальцем в мое запястье. – Почему не хвастаешься?

Я машинально опустил взгляд. Из-под манжеты пиджака виднелся массивный браслет из тёмного металла с тускло пульсирующими серебристыми прожилками. Чёрт, забыл его снять после медитации! Ведь собирался после занятий ещё потестить на полигоне.

– Да так, безделушка, – пожал я плечами, пытаясь продолжить сборы как ни в чём не бывало.

Но Вася уже подскочил ко мне, его глаза расширились от изумления и какого-то жадного любопытства.

– Постой, постой… Это ж… Это же артефакт⁈ Чувствую же, от него фонит! – он протянул палец, будто желая потрогать, но не решаясь. – Где ты такую вещь взял⁈ Это же целое состояние!

От его восторженного шёпота стало не по себе.

– Дали попользоваться. На время. В знак дружбы, – буркнул я, отводя руку и опуская рукав пониже.

– Дали? Попользоваться? – Вася смотрел на меня, будто я только что сообщил ему, что ректор лично назначил меня своим преемником. В его глазах читался неподдельный, горячий восторг, но где-то в глубине, как осколок стекла, пряталась и жгучая зависть. – Блин… А у меня таких друзей нет. Тебе, Стужев, реально везёт. С самого первого дня.

Он тяжело вздохнул и плюхнулся обратно на кровать, глядя в стену с театральным отчаянием.

– Вокруг тебя сразу начала графиня Рожинова крутиться, потом Земская подтянулась… А я? Я рядом с такими людьми – как букашка. Мелкий, ничтожный. А ты… Ты умудряешься не просто статус какой-то получать, а реальные блага. Вот так вот, взял и надел на руку целое состояние. Ну вот как это у тебя выходит вообще⁈ Признавайся, ты ведь какую-то тайну знаешь, чтобы удачу приманивать. Я ведь прав?

Я слушал его причитания, а сам в голове прокручивал вчерашний разговор с Водяновым. Его улыбка, щедрый жест. «В знак наших будущих дружеских отношений». Фу. Неспроста он так расщедрился. Этот «подарок» – не просто знак расположения, а якорь или приманка. Он наверняка рассчитывает, что я, как голодный щенок, буду вилять хвостом за такую игрушку и соглашусь на всё, что он предложит. Может аукнуться мне это ещё.

Но тут же внутренне усмехнулся. Макс, конечно, хитрый гад, но он явно недооценивает меня. Пока я успешно прикидываюсь тем самым глуповатым бароном, которого можно купить за блестящую безделушку. А купиться – не куплюсь. «В крайнем случае, – утешил я себя, – просто верну ему его игрушку. Скажу, не подошла. И всё»

– Да не везёт мне, – отмахнулся я от Васиных стенаний, закрывая сумку. – Просто возможности использую. И не надо себя ничтожным считать. Ты себя таким не считай – и другие не будут.

Он что-то пробормотал в ответ, но я уже не слушал. Тёплый металл на запястье напоминал о себе с каждым движением. Наверное, стоило его снять и не светить. Но что-то во мне противилось этому. Хотелось, наоборот, выставить напоказ вещь, подобные которой были лишь у единиц избранных. Да, это не совсем моё, своё ещё не купил, но…

Да какая разница? На год раньше или позже, я всё равно приобрету что-то подобное. Тем более, всё равно вечером пойду на полигон тестить его свойства.

* * *

Я заранее забронировал комнату для индивидуальных занятий с магией. Хоть Водянова и пугала в начале сентября тем, что эти помещения всегда заняты, на деле всё оказалось не так. Но, конечно, лучше рассчитывать время заранее, чтобы было удобно конкретному студенту.

Здесь не было камер, лишь каменная коробка, а по центру потолка яркий осветительный артефакт под слоем защиты. Так же сам материал стен являлся особенным, он мог самовосстанавливаться в случае повреждений. Кроме того, можно было заранее взять с собой специальные измерительные приборы манотока, температуры, давления и прочих вещей, в зависимости от магии студента.

В моём случае градусники были мои собственные, а также та палка, что ещё к дуэли с Огневым подготовил Холодов. Инструмент до безобразия банальный, но в то же время полезный для тренировки контроля.

Не знаю, почему, но стены здесь еле слышно гудели. Может быть, так работала местная защита – я не вдавался в подробности. Возможно, когда-нибудь нам расскажут об этой технологии. На старших курсах, когда в расписании появится магическое материаловедение.

Я остановился посреди зала, на руке – тот самый браслет. Им сложно было не залюбоваться, он будто приковывал взгляд. Несмотря на внешнюю увесистость, казался вполне красивым и современным, некий минимализм и натуральность. Неудивительно, что его моментально заметили все в группе, а потом слух пошёл по потоку и дальше. Даже глаза Татьяны загорелись при виде этого артефакта.

Он оставался тёплым и на улице, где царил мороз. При этом, если положить его на снег, тот почти не таял. Нагревался браслет не от тела, а будто изнутри, от самой своей сердцевины. Похоже на живое существо, которое дремлет на моём запястье. Очень странное чувство.

Ладно, приступим. Сначала – без него. Сделал глубокий вдох, сосредоточился. Внутри, в груди, разгоралось знакомое тепло свечи. Я протянул руку, концентрируясь на ладони. Воздух начал дрожать, появился шар пламени. Обычный файербол, базовый навык любого огневика.

Прислушался к тому, как запас сил тает – стандартный расход, я к нему уже привык. Выпустил. Шар врезался в барьер, оставляя тёмные подпалины. Вверху на табло зажглась цифра – сила кинетического удара. Около пятидесяти джоулей – слабо, но для шара огня вполне себе неплохо.

Теперь – с артефактом. Снова собрал ману. И тут… Это сложно описать. Можно привести аналогию запитки от прибора. Браслет не батарея, но словно некий инструмент, при подключении к которому происходит нечто вроде настройки работы по другому режиму.

Контроль становится другим. Обычно нужно постоянно «держать» форму, не давать энергии расползтись. Хоть мне это всегда давалось легко, сам факт оставался. Сейчас же я просто мыслил о форме, а браслет будто сам помогал удерживать её, делая пламя послушным, как глина в руках скульптора. Я ощущал именно совместную работу с артефактом – он отдельно, я отдельно, но взаимодействие слаженно, как у давних партнёров.

Почему именно партнёров? Потому что браслет ну никак не ощущался вещью или предметом. Он будто слышал, видел и всё понимал, но молчал. Не знаю, с чем связано такое восприятие. Возможно, это свойство всех артефактов.

Я сформировал шар и прислушался к ощущениям. Затрат почти вдвое меньше! Запустил – выдалась такая же энергия, лишь на несколько единиц выше.

Попытка номер два – я увеличил шар до прежнего объёма потребления маны. Увы, результат оказался тем же, сила не увеличилась.

На третьей я не увеличивал шар, а вливал в него ману. Это было сложнее обычного, из разряда впихнуть в полный чемодан еще больше вещей. С трудом, но мне это удалось. Эффект оказался вполне ожидаемым – около ста джоулей. В два раза больше.

Я и раньше пробовал проворачивать этот трюк, но мог впихнуть сверху лишь половину изначальной энергии, а не ещё один полноценный объём сразу. Благодаря же браслету контроль получался лучше.

Самое интересное впереди. Заклинание, запечатанное внутри. Тот же файербол, но не мой. Я сфокусировался на браслете, отдал мысленный приказ. Не нужно собирать ману, формировать конструкт-посыл, тратить силы на контроль. Просто мыслеобраз: «Активируй. Цель – вон та мишень».

И артефакт ответил. Тепло на запястье стало сильнее, но не обжигало. Серебряные прожилки на металле изменили цвет на оранжевый, но на долю секунды, чтобы тут же потухнуть. В сантиметре от моей ладони, в воздухе, мгновенно материализовался идеальный шар пламени. Он не вышел из меня, а был создан артефактом. Я чувствовал лишь короткий, лёгкий «тычок» – отток маны. И он смехотворно мал. Где-то треть от того, что потратил бы сам.

Но не успел и подумать обо всём этом, как шар уже врезался в стену, и табло показало стандартную цифру. Это просто потрясающе! Внутри меня всё просто бурлило от счастья и осознания перспектив. Сколько же стоит этот артефакт⁈

Вместе с тем была и толика страха. Восторг понятен – это сила. Реальная, осязаемая, которая делает мага опаснее в разы. Но теперь я понимал, насколько Водянов переплатил за моё молчаливое согласие. Такая вещь не даётся просто так. Это не «знак дружбы» – это аванс. И этот аванс когда-нибудь придётся отрабатывать. Вряд ли выйдет прихватизировать такую вещь задаром. Ну, хоть попользуюсь. Буду знать на будущее, что искать.

Пока я не мог отказаться от этого артефакта. От власти и азарта, что он давал. Снова поднял руку, чувствуя лёгкий отклик артефакта. Ещё один выстрел.

* * *

Я возвращался к себе в комнату, мысленно повторяя только что опробованные с артефактом связки. Настроение было приподнятым, пока не услышал за спиной сладкий, как сироп, и оттого вдвойне противный голос:

– Братец, а можно тебя на минутку?

Медленно обернувшись, увидел в коридоре Марию. Надо же, сама ко мне пожаловала, в коем-то веке. На её лице играла неестественная, доброжелательная улыбка. Да уж, актриса из неё никакущая. Не то, что я. И да, она даже не злилась, настолько её раздирало любопытство. Иначе бы по отклику знакомой эмоции ощутил присутствие заранее.

– Я тут услышала… У тебя интересный браслет появился, – она сделала шаг вперёд, её взгляд жадно скользнул по моему запястью. – Ух ты, и правда?

Моя рука поднялась, а за ней и взгляд девушки, будто загипнотизированной. За этим было забавно наблюдать, так что я ухмыльнулся. А она продолжала:

– Можно ведь посмотреть?

Протянул ей руку, и она взяла мою ладонь, чтобы лучше рассмотреть артефакт. А глаза-то выдавали её зависть и жадность! Насколько мне известно, у неё артефакта не было.

– И откуда такая прелесть? Неужели отец наконец-то вспомнил о твоём существовании и сделал подарок? Это так на него похоже, баловать тебя.

Её голос так и сочился сарказмом. Потому что не припомню, чтобы Платон Борисович хоть что-то дарил Алексею.

– Отец? – я рассмеялся.

Выдёрнул руку из её цепких пальцев и чуть опустил манжету, пряча сокровище. Ей это не понравилось, я явно ощутил волну злости от неё. Но сестра сдержалась и не потребовала «посмотреть ещё».

– Милая Маша, ты так трогательно заботишься о моём благополучии, – продолжил я усмехаться. – А может, я сам его купил? На свои, честно заработанные.

– И откуда у тебя столько денег? Это ведь явно не миллион даже, – она смотрела на меня с прищуром.

– Или, может, это дар от нового друга. Очень щедрого, – продолжал я, ощущая то, как она злится сильнее.

Её улыбка дрогнула, в глазах мелькнуло что-то острое и ревнивое.

– Нового друга? – она попыталась сохранить лёгкость поведения, но голос уже зазвенел. – И кто же этот таинственный благодетель? Неужто кто-то из наших славных однокурсников?

– А что, тебе сложно представить? – я сделал вид, что задумался. – Может, он скромный и не хочет афишировать свою щедрость. Или, может, я просто его очаровал. Со мной такое бывает, сама знаешь.

Она фыркнула, вздёрнула подбородок и скрестила на груди руки.

– Очаровал? В тебе харизмы ноль, – безапелляционно заявила она. – Хорошо получается у тебя только бесить окружающих. Сколько дуэлей ты уже собрал?

– Все, что есть, все мои, – улыбался я, – не завидуй, сестрёнка.

– Да было бы чему завидовать! – возмутилась она.

Взгляд девушки опять скользнул к моей правой руке. В нём читалась жгучая зависть. Её улыбка дрогнула, в глазах мелькнуло что-то острое.

– Алексей, не морочь мне голову! – её голос потерял последние нотки вежливости, став резким. – Ты что, не понимаешь? Такие вещи просто так не появляются! Ты вляпался во что-то опасное!

Я сделал шаг к своей двери, но не спеша, наслаждаясь её замешательством.

– Опасное? Милая сестра, вся наша жизнь – сплошная опасность. Но кто его знает, этого благодетеля… Может, он просто ценит во мне потенциал. В отличие от некоторых.

Повернувшись к ней спиной, направился к своей комнате. Почти физически чувствовал, как её ненависть жжёт мне спину.

– А может, – обернувшись, я понизил голос до конспиративного шёпота, – отец и правда его прислал, но через третьи руки, чтобы не смущать публику. Как думаешь?

– Алексей! – она почти крикнула.

Но я вошёл в комнату и захлопнул дверь прямо перед её носом. Почти сразу же в дерево застучали её кулаки.

– Открой! Я с тобой не закончила!

Я прислонился к двери, и тихий смешок вырвался у меня наружу. Её истерика была лучшей наградой.

– Не могу, дорогая! Переодеваюсь! – крикнул в ответ. – Но если ты так жаждешь на меня голенького полюбоваться, как в детстве, я могу сделать исключение! Открывать?

Стук прекратился. Я услышал её сдавленное, яростное рычание и быстрые удаляющиеся шаги.

Оттолкнувшись от двери, я довольно ухмыльнулся. Пусть теперь ломает голову – то ли отец ко мне благоволит, то ли у меня появились влиятельные друзья, то ли я сам в состоянии позволить себе такие «игрушки». Пусть повоображает. Ей полезно. Наверняка ведь пойдёт Тане на меня жаловаться. А то я не вижу, как она к Рожиновой ластится.

Ну что за дурочка! Вечно на кого-то более высокородного и властного оглядывается. То граф Хомутов этот, к которому всё в жёны грезила попасть. Теперь Рожинову возомнила лучшей подругой. Ничему жизнь не учит. До сих пор не поняла, что всего в этой жизни нужно добиваться самому, иначе никто уважать не будет.

Макс тоже хитрюга, думает, что купил меня за блестяшку. Но он и не подозревает, что я оказался умнее. Его артефакту найду достойное применение, получу своё, а потом просто верну обратно. Чистая прибыль без каких-либо обязательств. Он явно просчитался, думая, что я стану верным пёсиком за такую подачку.