Текст книги "Хейтер из рода Стужевых, том 3 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

Соавторы: Крафт Зигмунд
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц)

Я видел следователя и его тактику насквозь – запугать, запутать, заставить усомниться в собственных словах. Он хочет, чтобы я вышел отсюда виноватым во всём: и в краже, и во лжи, и в том, что отвлекаю полицию от «настоящих» дел.

«Ленивые мрази», – мысленно выругался я. Им проще обвинить жертву, чем работать. Академия тут же надавила, чтобы замять скандал. Нельзя же признать, что их неприступная крепость с картами-ключами и сигнализацией – дырявое решето. Проще списать всё на фантазию ветреного студента.

– Никакого противоречия нет, – я посмотрел ему прямо в глаза, чувствуя леденящее спокойствие. Мой гнев всё ещё утекал в дыру источника. – Я не жил впроголодь. Я зарабатывал больше, чем тратил. Я могу предоставить список всех, кто платил мне за последние месяцы. Их показания подтвердят мои слова.

Чёрный откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.

– Список? Это, конечно, интересно. Но, понимаете, господин Стужев, бездоказательные заявления… Деньги-то безналичные? Или наличные?

– Наличные, разумеется.

– Ага, – он многозначительно хмыкнул. – То есть, никакого следа. Удобно. Очень удобно.

Он явно намекал, что денег не существовало в принципе. Что это какая-то моя выдумка. Ему плевать на правду, его задача – поскорее закрыть дело. А самый простой способ – объявить его надуманным.

– Борис Сергеевич, – я сказал, и в моём голосе прозвучала спокойная уверенность. – Мою комнату прошерстили. Вещи перевернули. Это факт. Вы можете опросить моего соседа, Василия Снежнова. Или считаете, что и его украденные деньги – выдумка? Я не прошу вас найти наши деньги за один день. Я прошу начать расследование. Проверить записи с камер, опросить студентов, которые могли что-то видеть рано утром.

Чёрный вздохнул с видом человека, которого отвлекают от важных дел.

– Мы сделаем всё, что положено по регламенту, молодой человек. Но вы должны понимать, что без каких-либо зацепок… – он развёл руками. – Вам стоит быть реалистичнее. Может, вы просто ошиблись в подсчётах? Или… деньги были потрачены на что-то другое?

– Вы обвиняете аристократа во лжи? – усмехнулся я. – Сильное заявление. Мне уже готовить иск по поводу клеветы?

Он недовольно поморщился, но с видом человека, что пытается быть вежливым с глупым ребёнком.

– Господин Стужев, давайте вы не будете торопить события и выдумывать лишнего? Я лишь исполняю свою работу.

– Тогда давайте вы тоже не будете выдумывать лишних фактов, не относящихся к делу? Там было сто двадцать семь тысяч пятьсот двадцать рублей, всё в бумажных купюрах, без монет. Сколько и какого номинала, уже сказать не могу. Все мои слова вы можете легко проверить, опросив студентов. Чего, прошу заметить, вы не сделали. Но я не буду говорить вам, как работать, а вы в знак солидарности не станете сомневаться в моих математических способностях. Надеюсь, мы договорились?

– И всё же, может, вы ещё раз подумаете, сколько было в тайнике денег? Может, вы их куда-то переложили накануне?

Я понял, что дальше этот разговор бессмыслен. Он уже всё для себя решил. Медленно поднявшись, я поправил свой пиджак и расстёгнутое пальто.

– Я дал все показания, которые могу. Если у вас больше нет ко мне вопросов, я пойду.

Чёрный не стал меня останавливать, лишь пожал плечами и протянул расписку-пропуск. Я вышел из комнаты, и дверь захлопнулась за мной с протяжным скрипом.

Стоя в коридоре полицейского участка, я пытался запихнуть в источник очередную порцию ярости, что стремилась наполнить меня. Но энергия, достигнув предела, уже возвращалась обратно.

Никогда прежде я ещё не был так зол! Нужно как можно скорее покинуть это проклятое место и вернуться в академию, чтобы сбросить накопившийся стресс.

Глава 11

Интерлюдия

Библиотека в родовом поместье Водяновых олицетворяла собой спокойствие и достаток. Запах старого дерева, книг и свежесрезанных цветов в вазе смешивался с лёгким ароматом чая эрл грей. Максимилиан расслабленно сидел в глубоком кожаном кресле, одной рукой листая что-то на смартфоне, другой поднося к губам фарфоровую чашку. Одна из ног была закинута на другую, без внимания на столике перед ним лежала небольшая стопка книг. Лишь мерное тиканье часов нарушало царившую здесь тишину.

Дверь бесшумно открылась, и в помещение впорхнула Светлана, ещё в лёгком пальто, с лицом, сияющим от удачного дня.

– Макс! Я так рада, что застала тебя дома! – она стремительно подбежала к креслу, обняла брата за плечи и невесомо поцеловала в щеку.

Максимилиан не оторвался от экрана, но на его губах дрогнула лёгкая снисходительная улыбка.

– Света. Похоже, у тебя хорошие новости.

– Возможно! – она сбросила пальто на спинку второго кресла и устроилась в нём, оказавшись напротив брата. Её глаза горели азартом.

Помолчав пару секунд для драматизма, девушка начала, тщательно подбирая слова:

– Брат, ты ведь в курсе вопроса, которым я занимаюсь в академии?

– Разумеется, дорогая, – кивнул он. – Ведь для Валерия Павловича пост ректора имеет стратегическое значение.

– Тогда ты знаешь, что и дела у меня по дискредитации Огневых идут неважно, – девушка виновато опустила голову. – Проделана огромная работа, но воз и ныне там. Фракция Огневых в академии слишком сильна. Ещё и влияние на полицию, последний инцидент они всеми силами пытаются замять. И, скорее всего, так оно и случится по итогу.

Светлана вкратце рассказала о событиях, предшествующих краже, и последствиях. Так же не забыла упомянуть о чёрной игре, которую вела Рожинова, подсадив парня на стимуляторы, а потом и на наркотики.

– По тонкому льду ходит эта твоя приятельница, – парень неодобрительно покачал головой, нахмурившись. – Ты ведь не оставляешь следов связи с ней?

– Обижаешь, брат, – хмыкнула Света. – Разумеется. Встречи либо в безлюдных местах, либо у наших партнёров, где не ведётся запись.

Немного поколебавшись, она продолжила:

– Татьяна очень хитрая и коварная. Первые встречи я вела у неё в комнате, пока не поняла, что с ней шутки плохи. Хоть и использовала артефакт, глушащий запись, не уверена, что она не нашла способ обойти этот метод. Но не думаю, что она что-то успела сделать.

– Ты серьёзно её опасаешься, – парень удивлённо изогнул бровь, констатируя факт.

– Есть причины. Тот же Михаил… Я не знаю, как она умудрилась это провернуть, как вообще смогла получить доступ к запрещённым веществам. Это немного пугает.

Максимилиан понимающе кивнул. Он отложил смартфон и обхватил чашку пальцами обеих рук – его внимание теперь всецело принадлежало сестре.

– Я слушаю твои предложения, – произнёс он, одарив сестру тёплым взглядом.

Девушка приободрилась и приняла более официальную позу.

– На основании последних данных я пришла к выводу, что спровоцировать Михаила на открытый конфликт при свидетелях невозможно. И я подумала, почему бы не попробовать столкнуть его со Стужевым на арене одного из твоих бойцовских клубов?

– Стужев? Тот парень, которым я сам интересовался?

– Да, верно. Ты ведь сможешь мне помочь? – Светлана смотрела на брата с надеждой.

Уголки губ Максимилиана поползли вверх, складываясь в ту самую улыбку, которую Света знала с детства – улыбку человека, держащего все ниточки в своих руках.

– Возможно, сестрёнка. Для тебя – очень многое возможно, – протянул он мягко. – Но сначала расскажи мне всё поподробнее. Как далеко Михаил успел продвинуться в силе? На что он способен?

Он сделал неторопливый глоток чая, его взгляд, направленный на Свету, был тёплым, но непроницаемым. Наследник графа Огнева не мог быть слабым. Так что из этой затеи можно получить вполне осязаемую выгоду. Что будет вдвойне приятно, если ещё при этом и помочь сюзерену подняться.

* * *

Не знаю, какие связи привлёк барон Плетнёв, но меня вновь пригласили на допрос в полицию через сутки после приезда в Тамбов. Я шёл на встречу в предвкушении, хоть и продолжал волноваться. Слишком уж многое в моей жизни шло не так, как планировалось. Вот и сейчас совершенно не хотелось столкнуться с очередным препятствием, для преодоления которого у меня не было никаких идей.

На этот раз меня провели не в допросную, а в небольшой, заставленный шкафами кабинет. Тот самый следователь Чёрный сидел за столом, но на его лице не было и следа прошлой надменности. Он казался помятым и усталым. Один только его потрепанный внешний вид обнадёжил меня и придал моральных сил.

– Барон Стужев, садитесь, прошу, – он даже жестом указал на стул. – Вынужден принести вам извинения. За прошлый раз. Человек я подневольный, сами понимаете… Сверху дают команды, указания…

Он вздохнул, будто ношу с плеч сбрасывая, и облокотился на стол.

– Смотрю я на ваше дело и вижу – чистый тупик. Ни свидетелей, ни зацепок. А начальство хочет быстрого результата. Признаюсь, не доглядел, что вы не тот человек, на которого можно всех собак повесить. Так что предлагаю цивилизованный выход, – он открыл ящик стола и выложил на стол три толстых, туго перетянутых обёрточной бумагой свёртка. – Компенсацию вашей потери. В двойном размере. И вы отзываете свое заявление о краже. Выпишем копеечный штраф, который вам даже платить не нужно. Все останутся при своих, а что касается вас – так даже с прибытком. Ну так что скажете?

Он пододвинул деньги ко мне через стол. Я смотрел на них, чувствуя, как внутри всё сжимается от неприязни. Совсем не этого я ожидал от встречи. Конечно, деньги – это хорошо, но что важнее – я не мог отказаться от поиска истины. Кто посмел обокрасть меня? Я не мог оставить наглеца без мести, это что-то личное. Дело принципа.

Кроме того, по меркам этого мира сто тысяч эквивалентны где-то полумиллиону рублей, и ещё столько же сверху. Да на эти деньги в небольшом городке типа Козлова можно купить квартиру-студию! Или новую модель автомобиля – по местным меркам, роскошь. И тут мне так просто выкладывают такие суммы. А не подстава ли это?

– Мне нужно подумать, – сказал я, нахмурившись. – Позвонить…

– Конечно, конечно, – Чёрный тут же поднялся. – Я вас понимаю. Я подожду за дверью.

Он вышел, оставив меня наедине с тремя пачками денег и давящей тишиной, нарушаемой глухим звуком голосов за стенами и гулом ламп на потолке. Я достал телефон и набрал Холодова.

– Аркадий Петрович, тут такое дело… – и я вкратце объяснил ситуацию.

– Бери деньги и подписывай, – без колебаний ответил Холодов. Его голос был твёрдым. – Это мы с Плетнёвым надавили через старые связи. Академия в панике, они готовы на всё, лишь бы замять скандал. Так что это их откупные. Ни о чём не волнуйся.

– А виновник? Мне не расскажут?

– Алексей, а оно тебе надо? Что даст эта информация? – его голос прозвучал устало. – Как я понял, у него влиятельные родители, которым так же скандал не нужен.

– Аркадий Петрович, это ведь мои личные деньги? – решил уточнить на всякий случай.

– Разумеется, на них никто не претендует.

– Хорошо, – улыбнулся я и положил трубку.

Выходит, им известен виновник!

Когда Чёрный вернулся, я посмотрел ему прямо в глаза.

– Я согласен подписать ваши бумаги. Но при одном условии. Скажите мне, кто это сделал.

Следователь недовольно поджал губы и заёрзал на стуле.

– Ну же, господин Стужев, какая разница? Деньги вам ведь возвращают, ещё и компенсация…

– Я ведь могу забрать не всё, – перебил я его, указывая на один из свёртков, отложив его в сторону. – Скажем, «забыть» о его существовании. Я хочу знать имя.

Отложенный свёрток я слегка подтолкнул в его сторону. Судя по словам и виду, в каждом чуть больше пятидесяти тысяч рублей. Очень хорошая сумма взамен на пару слов.

Глаза Чёрного зажглись алчностью. Он явно боролся с желанием забрать деньги, а это ведь значит, что я вряд ли продешевил. Иначе он бы с лёгкостью выдал имя.

Следователь переводил взгляд на свёрток, на меня и обратно. В его глазах боролись жадность и осторожность. Жадность победила. Он быстрым движением забрал свою долю и сунул свёрток обратно в ящик.

– Михаил Огнев, – прошептал он, понизив голос. – Его отпечатки были почти на всех поверхностях, наследил знатно. Мы их нашли в первый же день. И он единственный, у кого нет алиби на ту ночь. В своей комнате он не ночевал.

Я почувствовал, как по спине пробежали мурашки. Огнев? Опять⁈

Перед глазами встал образ бледного нервного парня, тени самого себя прежнего. От этой ректорской возни его знатно подкосило. Тяжело жить, когда ты цель номер один для целой оппозиции против отца.

Тут и не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать – его подтолкнули на этот шаг. Даже не так – пинка дали, причём очень сильного. Он бы не посмел и моргнуть без родительской отмашки, а тут такое. Ещё и эти слухи, что он злоупотребляет не пойми чем… Всё это неспроста, явно.

– А сигнализация? – не удержался я, сощурившись. – Как он прошёл?

Чёрный скептически фыркнул.

– Какая сигнализация? Она в том крыле уже полгода как не работала. А может, и дольше. Администрация экономила на обслуживании. Все знали, просто надеялись, что обойдётся. Не обошлось, как вы могли заметить.

Ясно. Подозрительное совпадение, конечно, но я и раньше предполагал, что в академии есть свои схемы отмывания бабла. Иначе с чего бы такой ажиотаж на эту должность? Выгода там явно имелась, причём немаленькая, судя по происходящему. Ставки высоки.

– Но официально, – следователь снова наклонился чуть вперёд, смотря с прищуром, – никакой кражи не было. И я вам сейчас ничего не говорил. Понятно?

– Понятнее некуда, – кивнул я, забирая деньги и запихивая в сумку.

Я подписал все бумаги, которые он мне подсунул. Естественно, всё перечитав под его нервным присмотром. Наверное, боялся, что откажусь в последний момент. Выходило, что деньги завалились в щель, и я не сразу их нашёл. А потому заявляю, что ошибся, и никакой кражи не было. А бардак в комнате – шутка друзей.

Интересно, Васе тоже деньги вернут? Потом спрошу.

Я встал и пожал протянутую руку повеселевшего следователя.

– С вами оказалось приятно иметь дело, барон Стужев, – бодро сказал он. Мысленно, видимо, уже пристраивал «честно заработанное».

– Аналогично, Борис Сергеевич, – сказал я хмуро. Всё же, ситуация меня малость тяготила. Как бы не хотелось вмешиваться, раз за разом меня втягивали в эту борьбу.

Я вышел из участка на свежий воздух и глубоко вдохнул. В сумки лежали мои деньги – вышел в плюс после всей этой истории. В голове же – имя вора, что также немаловажно. Продуктивно прогулялся.

Конечно, отчасти мне было даже немного жаль Мишу. Не по своей воле он был втянут в дела родителя, но такова судьба, таковы реалии этого мира. Ведь он – часть рода. Часть корабля…

Его должны были готовить к подобному, он должен был понимать с детства, что его ждёт. И когда началась эта гонка – тем более сознавать риски. Но, судя по всему, Михаил не справился, не вывез морально свалившегося давления. Достаточно просто посмотреть на него, чтобы это понять. Да и на меня тогда в библиотеке он напал по своей воле, никто его не заставлял. Михаил и прежде славился дурным характером. Так что тут, скорее, на карму похоже.

В любом случае, до конца учебного года и «правления» графа Молниевского в академии ещё шесть месяцев. И меня явно никто не намерен оставлять в покое. Нужно тоже как-то вписаться, но уже с выгодой для себя. И это будет явно не лагерь Огневых. Но и к Озёрскому так просто не попасть, Холодов давно с этим бьётся. Поговорить с Водяновой, может? Зачем-то ведь она рядом с Марией трётся. Да и, по слухам, Светлана, может, и не ядро коалиции, но определённо представитель своего сюзерена в стенах академии.

Зачем мне это? Я уже понял, что Татьяна на стороне озёрской фракции. На это указывало множество косвенных признаков. Она помогала мне перед дуэлью с Мишей, то есть, раскручивала этот конфликт. Да и этот случай с всплеском огня – могла ли она что-то подсыпать в ту бутылку? Так же она всегда негативно относилась к Огневу.

Самый лучший способ нейтрализовать врага – стать его другом. Находясь в одной фракции, я смогу изнутри узнать о её методах и поймать хоть на чём-то. А там от ситуации и тяжести зависит то, как можно воспользоваться этой информацией.

* * *

Интерлюдия

Михаил, уставший после пар, открыл дверь комнаты в общежитии. Вот только она оказалась не пуста. Поняв это, Огнев замер, успев сделать лишь один шаг внутрь.

В центре комнаты, невозмутимая и холодно-прекрасная, на стуле сидела его мать, Элеонора Огнева. Её строгий костюм и безупречная причёска казались инородным телом в этом обыденном, приземлённом пространстве. От блеска драгоценных камней в её украшениях меркло всё вокруг. При этом она не выглядела вычурно, как раз наоборот, весь её образ был органично собран в единый стиль.

– Мама? – выдал Михаил фальцетом. Прочистил горло и уже чуть ниже тоном, но всё так же с нотками паники продолжил: – Что ты здесь делаешь?

Глеб, выглядывавший с любопытством из-за его спины, тут же принял верное решение.

– Госпожа Элеонора! Как всегда, выглядите просто прекрасно! Вам ведь нужно поговорить с сыном наедине? Я не буду мешать!

Он незамедлительно скрылся, поспешно прикрыв за собой дверь и не дожидаясь приветствия от женщины.

– Что ты здесь делаешь? – повторил Михаил, всё ещё не двигаясь с места. Он уже смог взять себя под контроль и голос звучал обычно, хоть и напряжённо.

Парень чувствовал, как по спине бегут мурашки. Непредвиденный визит матери никогда не сулил ничего хорошего. Это лучше, конечно, чем если бы сюда явился отец. Миша бы точно в обморок упал от ужаса. Но и мать всегда была строга с ним, напоминая раз за разом, из какого он сословия, что выше лишь единицы в империи, а потому он обязан соответствовать статусу.

Элеонора не ответила. Она плавно поднялась со стула, поправила свой бежевый костюм и неспешно подошла к нему. Её каблуки отчётливо стучали по полу, отзвуки отдавались не только в ушах, но и в сердце её сына. Прежде чем он успел что-то сообразить, её рука со всей силы врезалась ему в щёку.

Удар был настолько сильным и неожиданным, что Михаил не удержался на ногах. Его закрутило вокруг оси, а затем он с глухим звуком рухнул на пол. Голова гудела, перед глазами всё плыло, половина лица болела. Он даже не заметил, как из одной ноздри скатилась капля крови.

– Зачем? – её голос, обычно бархатный, теперь резал слух, как лезвие. – Зачем ты украл эти деньги, Михаил? Отвечай!

Внутри него что-то надломилось. Тайное стало явным – его раскрыли. Пытаться врать бесполезно и чревато куда худшими последствиями. Это Миша знал с детства.

Мир рухнул, обида и жалость к себе затопили душу. Он даже не стал пытаться сдерживать слёзы, держать лицо. Он был раздавлен, оставалось только шагнуть в пропасть и получить трагичную, но развязку. Всё лучше, чем тянуть этот ад дальше.

Всё его напускное высокомерие растворилось в мгновение ока, оставив лишь жалкого, перепуганного мальчишку.

– Я… я был зол… – всхлипывал он, не в силах вымолвить ничего вразумительного. – Он… он копал… Я… я должен был…

Элеонора смотрела на него несколько секунд, её лицо оставалось суровым. Но затем выражение смягчилось. Она негромко вздохнула, опустилась на пол рядом и крепко обняла его за плечи, прижимая к своей груди. Её рука легла на его затылок, нежно гладя волосы.

– Глупыш, – прошептала она уже совсем другим тоном, полным усталой тревоги. – Мне повезло, что твоего отца нет в городе. Следователь пришёл ко мне, а не к нему. Я всё уладила. Я заплатила этому Стужеву в двойном размере. Для тебя все закончилось. Но с этого момента, – она отстранилась и взяла его мокрое от слёз лицо в свои ладони, заставляя посмотреть на себя, – ты будешь рассказывать мне обо всём, что с тобой происходит. Обо всём, понял?

Михаил, всё ещё рыдая, кивнул. Её прикосновение, столь редкое и столь желанное, размягчило его окончательно. Всё же, это его мать. Самый добрый к нему человек из семьи.

– Хорошо, – выдохнул он. – Я… я не справляюсь, мама. С нагрузкой. Я… я начал принимать кое-что. Для мозга. Синюю пыльцу.

Элеонора замерла. Её пальцы на мгновение сжали его подбородок чуть сильнее, а затем разжались. Вся материнская нежность мгновенно испарилась с её лица, сменившись ледяной, сосредоточенной серьёзностью.

– Что? – её голос снова стал тихим и опасным. – Кто её тебе дал? Откуда достал, Михаил? Говори. Сейчас же.

Пока длился этот разговор, Небесный уже успел написать сообщение Светлане и Татьяне, и выбросить смартфон в урну. Сейчас он находился уже в нескольких кварталах от академии, спеша к укромному месту. У парня ещё был кнопочный не отслеживаемый телефон, да и в целом он был готов к отступлению. И момент настал.

Если Элеонора пришла лично, то это меняло всё. При этом даже не на худший вариант. Она не сможет задействовать все ресурсы рода так, чтобы не вызвать подозрений у мужа. А она обязательно попытается скрыть всю эту ситуацию от него.