Текст книги "В пути (СИ)"

Автор книги: Тимур Кучаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Я думал, что вы заведуете финансами уже много лет… – Произнес капитан стражи, пропуская мимо приступ несвойственной сюзерену бури эмоций.

– Заведую. – Нехотя сменил тему тот. – Но неужели ты думаешь, что я держал казну под подушкой? Марвин просто сунул загребущую лапу в мешок и был таков.

– И вы заметили это спустя месяц?

– Именно. – Вновь разозлился граф. – Спустя месяц. Я не пересчитываю монетки каждый вечер перед сном! Хватает других занятий!

– Простите мою грубость, милорд. – Поправился солдат, склоняя голову. – Не следовало совать нос в ваши дела.

– Брось, мальчик мой, – успокоился лорд, – все имеют право на вопросы… Хоть и не все имеют право их задавать… Впрочем, я вызвал тебя не для обсуждения бюджета. Мне нужны мечи.

– Призыв герцога? – Предположил сир Ирвин, напрягаясь. – Милорд, только не говорите, что Ригеры вновь затевают восстание.

– Разумеется нет. И даже рискни они повторить ту глупость, я бы не поддержал их. У нас недостаточно сил воевать на два фронта. – Пояснил его светлость, расправляя на столе огромную карту. – Твоя задача приземленнее. Или нет. Честно говоря, затрудняюсь сказать, что проще…

– Заинтригован. – Признался Ирвин, приподняв брови. – Придумать цель, определить сложность которой невозможно – непростая задача. Сказал бы даже, что невозможная, – улыбнулся он, – но у вас получилось.

– Шутник. – Беззлобно огрызнулся граф Морган. – Когда мне потребуется шут, я найму его. Тебе предстоит иная работа.

– Вот здесь, – ткнув указательным пальцем в место пересечения пары речушек на приблизительном плане местности, он поднял глаза на подчиненного, – располагается стоянка вудвосов. Так говорят изучавшие округу разведчики.

Нахмурившись, рыцарь поднял взглядом на сюзерена:

– И почему я не знаю об этом?

– Ты был занят подготовкой к поединку. – Развел тот руками. – Бойцу не следует заглядывать противнику за спину. Генерал же обязан видеть несколько ходов наперед. Бесконечное число ходов в идеале. По сути предсказывать те или иные последствия решений и умение строить исходя из этого дальнейшие планы – верх искусства руководителя… В любом случае, если напряжешь память, то вспомнишь разговор о ласточке. После него все завертелось, но пока ты готовился к схватке, я руководил разведчиками. Можешь обижаться, но они отчитывались передо мной лично не из недоверия к тебе.

– Я не обижаюсь, ваша светлость, – вздохнул Ирвин, принимая объяснения, – скорее удивлен.

– Хорошо, я не желаю недопонимания.

– Никакого недопонимания, милорд. – Уверенно заявил капитан. – Изложите план, а я сделаю необходимое.

– Именно за это я и ценю тебя, мальчик мой. Именно за это.

***

Верный меч, готовый сносить головы врагам, покоился в ножнах. Едва слышно позвякивающая кольчуга мягко давила на плечи, создавая чудесное чувство защищенности. Теплый черный плащ надежно укрывал от пробирающего до костей не по-летнему бушующего ветра. Недоставало разве что боевого коня, трубодуров и пары знаменосцев, но, увы, лесные походы не предполагали триумфальности, а лошадей на юге Велии не водилось в принципе.

Сплюнув, сир Ирвин оглядел имеющиеся в наличии силы: местных ополченцев и оставшихся в живых после охоты на Касиана людей герцога. Два с небольшим десятка посредственно обученных и столь же посредственно вооруженных солдат. Мальчишки, заплывшие от безделья лодыри, не годное ни на одно настоящее дело отребье, разочаровавшиеся в жизни пьяницы. В общем, весь тот сброд, который любой здравомыслящий военачальник мечтает заменить на атлетов с горящими глазами и идеальной выправкой. Добавь кровожадного мясника и самовлюбленного клоуна, мнящего себя величайшим фехтовальщиком новых земель, и получится идеальный набор бесполезных персонажей детских сказок. Ни легендарных героев, ни могучих магов, ни божьих избранников.

– Эта… – Подал голос Ыбы, почесывая за ухом. – Обоснуй, чей-то мы премся в лес?

– Наша цель, – Вздохнул рыцарь, медленно прохаживаясь мимо неровного строя взад-вперед, как подобало матерому генералу пред грозным войском, а не местечковому дворянину низкого пошиба перед отребьем, – добить выживших вудвосов. Они ослаблены, не ждут атаки спустя месяц после осады, у них полно раненых. А мы – наоборот: сильны, быстры и готовы!

– И бабы у нас красивее, и яйца при ходьбе звенят громче. – Загоготал кудрявый ригерец, активно пихая локтем соседа.

– Именно.

Мягко улыбаясь, капитан подошел к наглецу и с силой двинул тому в левое ухо.

– Не смей прерывать меня. – Велел он, возвышаясь над трясущим головой парнем. Бить несчастного казалось варварством, но дисциплина не появлялась из ниоткуда. Зарождавшийся бунт требовалось задавить точно забежавшую в псарню безмозглую лису. Схватив бедолагу за край стеганой кожанки, Ирвин с силой рванул вверх и, слегка тряхнув козла отпущения, разжал хватку.

– Я хочу, чтобы каждый из вас вернулся домой целым, но панибратства или неповиновения терпеть не собираюсь. – Подытожил он. – Есть возражения?

– Нетути, ваша милость. – Сверкнул кривыми зубами Ыбы, с довольной рожей глядя на шатающегося сослуживца. – А вопрос того… можно?

– Спрашивай. – Махнул рукой рыцарь.

– А на ночью глядя-то че?

– Встречный вопрос: ты ночью что делаешь обычно?

– Сплю… – Подумав пару мгновений произнес сотник, неуверенно оглядываясь.

– Ну да, сплю. – Добавил он, взглядом поймав невнятные кивки.

– Вот и они спят, а мы это используем. – Постучав указательным пальцем по виску сир Ирвин. – Они в чаще как дома, значит надо использовать наши преимущества. Например, голову. Пока они будут сладко храпеть, мы подойдем поближе, снимем часовых и прихлопнем всех прочих уродов.

– А не снимем? – Вновь поинтересовался Ыбы, запустив пятерню в бороду и обстоятельно почесывая подбородок.

– А не снимем – поднимут тревогу. Только мы их все равно вырежем. Вудвосы – не духи деревьев. Они состоят из мяса, костей и потрохов. Их можно зарезать, забить, сжечь, утопить. Они знакомы с лесом лучше нашего, но вооружены как играющие в охотников дети. Костяные копья, маленькие кривые луки, неотесанные дубины, никакой брони. Даже встреться мы в чистом поле войско на войско, им выучки не хватит одержать верх. Вовремя убить дозор нужно с одной целью – не дать врагу разбежаться. Смекаете?

Смекающие солдаты бодро закивали, и рыцарь окончательно уверился в глупости спутников. Только идиоты верили в победу задолго до битвы и ничего не зная о противнике. К счастью, некоторые занятия не требовали мозгов, скорее наоборот – поощряли их полное отсутствие. Животная ярость, безжалостность и готовность убрать в самый дальний угол сознания все человеческое заметно увеличивали шансы на выживание в ожесточенном сражении. А еще слабоумие нередко соседствовало с послушанием.

– Выдвигаемся. – Приказал Ирвин, властным жестом указывая в сторону пущи. – Идем строго на запад, натыкаемся на ручей, дальше топаем вверх по течению.

– Ыбы, – добавил он, повернувшись к помощнику, – поставь парочку глазастых впереди отряда. Не хватало еще напороться на какую-нибудь зубастую тварь…

– Агась. – Отозвался слуга герцога. Нахмурившись, он ускорил шаг и принялся деловито отдавать короткие приказы вперемешку с невнятным бормотанием и бранью. Его неспешно спускающиеся с холма земляки перестраивались на ходу, и за пару минут разрозненная толпа превратилась в строгий боевой порядок, позволяющий отражать атаки с любой стороны.

– Впечатляет. – Признался капитан стражи, едва сотник вновь оказался рядом.

– Дык.

Не останавливаясь, ригерец достал из колчана несколько стрел и, закрыв левый глаз, придирчиво оценил оперенье и наконечник каждой. По-хорошему, стоило заниматься подобным загодя и на свету, но, быть может, воин попросту успокаивал нервы. Кто мог винить его в этом?

Поддавшись моменту, капитан положил ладонь на рукоять меча. Проверив и перепроверив ход клинка тролль знает сколько раз, он все-таки на несколько сантиметров вытащил лезвие из ножен и, в который раз убедившись, что оружие не подведет в решающий момент, тяжело выдохнул. Бюджет Цаплиного Холма не тянул содержание по-настоящему опытного оружейника, а поселковый кузнец тратил рабочее время на гвозди вместо солдатской амуниции. В один из дней такая экономия обернется потерянными жизнями…

– С людями построже надо. – Внезапно заявил Ыбы, закончив осмотр последнего снаряда. – Ты, сир, молодец. Кулаки – это того, правильно… Я бы еще ногой добавил.

– А если бы и после этого выделывался?

– Было такое. – Будничным тоном произнес мужчина. – Забил насмерть.

– И как отреагировал его сиятельство?

– Повысил. – Ухмыльнулся сотник.

Не найдя достойного ответа, Ирвин ограничился коротким кивком. Лежащие к северу земли многократно превосходили владения Валадэров и в финансах и в численности населения, но разбрасываться людьми таким образом казалось чем-то диким… Озверевшие дворяне нередко калечили или убивали крепостных, но поощрение смертоубийств среди черни по-настоящему шокировало. Любой разумный феодал незамедлительно казнил за покушение на слуг, часто игнорируя положенный суд и не разбирая причин содеянного. Любой, но не Альвейн Ригер, повысивший зарвавшегося солдата.

– Ыбы. – Тихо позвал капитан. – Как вообще у тебя дома?

– Дома-то? – Удивился тот. – Баба. Дети. Куры… Помаленьку и милостью Его…

– Я имею ввиду герцогство в целом. – Поправился рыцарь, делая скидку на интеллект собеседника. – Как там дела?

– Там-то курей не счесть.

Уткнувшись в ладонь, Ирвин внес еще ряд уточнений:

– Что думают крестьяне, какие настроения в городе? Нет ли бунтов?

– Герцогство подобно юному дракону, все еще растущему, но уже способному дать отпор и льву и тигру! – Выдал сотник явно отрепетированную речь, после виновато разведя руками:

– Да почем мне-то знать? Мое дело того… маленькое. Бунты изредка бывают. Мы их гоняем, главарей с семьей – на плаху. Чтобы, значит, гнилое семя выжечь. Так лорд сказал. А прочее меня не трогает.

– Логично. – Кивнул сир Ирвин, отметив общую склонность Ригеров возлагать на провинившихся коллективную ответственность. Железный бык страдал тем же недугом, регулярно требуя отрубить руки не способному споро починить латный доспех кузнецу и его детям, “дабы мелкие засранцы не пошли по пути отца”. Конечно, сир Фергус значительно преувеличивал грехи ремесленника, но в круговой поруке определенно имелся некий смысл. Потенциальные мятежники, готовые наплевать на собственные жизни и свободы ради светлого будущего, не рискнут поднять смуту, зная, что будут похоронены в одной яме с родней. Надеющихся же остаться безнаказанными после вооруженного восстания идиотов в народе не только не поддерживали, но и с удовольствием сдавали старосте. Отсутствие мозгов не мешало крестьянам дорожить шкурами.

– Речка. – Донеслось спереди, и спустя сотню шагов отряд вышел к шустрому ручью, петляющему среди деревьев.

– Привал пять минут, потом двигаемся вверх по течению. – Приказал Ирвин, присаживаясь на корточки. Зачерпнув полные ладони воды, он с наслаждением ополоснул лицо, сделал несколько глотков и прислушался к окружающим звукам. В кустах шуршали мелкие зверушки, среди веток недовольно ухал филин, а откуда-то издалека доносился едва уловимый волчий вой. Лес жил своей жизнью, и вторгшиеся чужаки совсем не радовали его обитателей. Впрочем, после предстоящей бойни звери определенно поменяют мнение на прямо противоположное. Чужаки чужаками, но горы бесхозного мяса – это горы бесхозного мяса.

– Сир, – Позвал напряженный Ыбы, дождавшись, когда воин утолит жажду, – Разведчик говорит, русло уходит в овраг.

– Понизу. – Уверенно произнес капитан, вспоминая изученные карты. – Лагерь внизу, где овраг расширен. У впадины всего два входа, по стенам не спуститься.

– Расстрелять оттудова? – Указал пальцем на небо сотник, не горящий желанием лезть в узкий природный коридор, оставаясь беззащитным для атак сверху.

– Склоны изъедены норами. – Вздохнул Ирвин. – Твари копаются в земле точно кроты, вместо постройки нормальных домов.

– Не тебе их учить. – Неожиданно огрызнулся ригерец. – Попробуй построй тут чего…

– Не мне. – Согласился рыцарь, демонстративно взявшись за меч. – Мне отдан другой приказ.

– Надеюсь, последний. – Пробормотал Ыбы. Сделав шаг назад, он примиряюще развел руками. – Не обижайся, сир, но ваш лорд того… Смертью от него пахнет…

– Ей смердит от всех нас. Отправь по человеку на каждый склон, чтоб предупредили об опасностях. Лучше даже двух. Как подойдем достаточно близко – крикнем совой три раза. Они ответят тем же. После начнем.

– Агась.

Развернувшись, сотник ушел раздавать приказания, и спустя минуту отряд продолжил движение.

Очень скоро деревья сменились кустарником, кустарник редкой травой, а трава – скользким мхом. Края впадины с каждым шагом становились все выше, пока не вымахали в три человеческого роста. Невидимые в темноте тучи разродились постепенно набирающим силу дождем, и капитану пришла в голову жуткая мысль дождаться засухи и попросту сжечь вудвосов, забросав выходы из расщелины сухим валежником. Стоило поблагодарить Двуликого за погоду, не позволившую графу Моргану предложить столь жестокий и рациональный план. Впрочем, доверяй его светлость магии – наверняка бы отправил посвященного Диона шляться по лесам и жечь врагов силой колдовства.

Внезапно открывшаяся взгляду небольшая долина заставила сира Ирвина резко остановиться, надеясь, что не на шутку разбушевавшийся ливень не позволит лесным людям вовремя заметить опасность. Вжавшись в мокрый склон, он трижды заухал, и спустя несколько мгновений услышал ответ. Дрожащей рукой рыцарь достал из ножен меч.

– Тихо. – Прошептал солдат, готовясь ринуться в атаку, но неожиданный грохот заставил его обернуться.

Десятки здоровенных валунов сыпались на головы ополченцев, а толпа выросших из ночи точно призраки вудвосов взорвалась яростными криками, с огромной высоты прыгая вниз на замерших в ужасе людей.

Касиан 5

– Даз’Зарай. – Провозгласил Хельрик, пафосно вскинув руку в сторону печально известного вольного города, едва из-за линии горизонта показались далекие очертания поселения.

– Вижу. Не слепой. – Отозвался Касиан, переводя дух оперевшись о толстенное дерево. Заданная спутником скорость путешествия изматывала до озноба, но жрец не унимался, с каждым днем лишь поднимая темп, словно надеясь за три несчастные недели превратить болезненного юношу в лучшего в мире ходока. Резонно заметив, что каждый день промедления дает дяде Моргану лишний шанс правильно настроить местное население и внушить подданным абсолютную уверенность в причастности беглеца к перевороту, а то и добраться до столицы, смешав с грязью репутацию конкурента в глазах королевского двора, лысый совсем не учитывал состояние едва оправившегося парня.

Да и стоило ли узурпатору спешить в принципе, если злейший враг сгорел в Кум-Келли? Линнет обучалась магии за пределами Арезарда, племянников забрала костлявая, прочие же наследники очевидно уступали мерзкому братоубийце в правах. Считай он иначе, и карательный отряд не упустил бы след израненной жертвы. Если в тот раз на помощь пришло самое настоящее чудо, то повторная облава наверняка случилась бы ночью с участием цепных псов, не оставляющих спящим малейшей возможности выскользнуть из цепкой хватки загонщиков.

– Ты не выглядишь довольным. – Вздохнул Душелов. Заслонившись ладонью от пробившегося сквозь облака солнца, он попытался рассмотреть окружающую город местность, но быстро забросил эту идею, разочарованно махнув рукой. Не знавшие топора кустарники надежно скрывали селение от посторонних. Оставалось лишь поразиться, почему дикое зверье и вудвосы не схарчили тамошних обитателей, пользуясь безалаберностью последних.

– А есть повод? – Парировал граф, тяжело дыша. – Мы даже наполовину не достигли цели. Мы не знаем Зарая. У нас нет гарантий, что Блэйт до сих пор жив. А вдруг он сменил имя? Тогда встретиться с ним поможет разве что божье вмешательство…

– В таком случае возрадуйся, – заявил Душелов, сверкнув белоснежной улыбкой, – ибо в мире нет человека, знакомого с высшими сущностями лучше меня.

– Великолепно. Команда мечты, по другому не скажешь. Лишенный земель дворянин и потерявший передние зубы священник… Умеющий громко бабахать. – Добавил Касиан, отдавая спутнику должное. – Нужно найти, кого взорвать так, чтоб нас не подвесили на ближайшем дубе. Не в курсе, как здесь принято отправлять на тот свет? Вот у нас виселицу обязательно с дубовых досок собирают. Так дед велел.

– Ты забываешь, где находишься. – Подмигнул Хельрик, пропустив издевку мимо ушей. – Местные законы отличны от законов цивилизации. Правит сила и только она. Если за пострадавшего некому вступиться, или покровитель слишком слаб, то на преступления наплюют, словно ничего не было. Или обвинят жертву в глупости. Я слышал, во время войны двух влиятельных семей зарубили несколько сотен человек, а не успевших покинуть город проигравших оттащили на главную площадь, привязали к столбам и бросили умирать от жажды.

– Замечательная история, жаль, ее знает каждый ребенок королевства.

Приложившись к небольшой дорожной фляге, парень с нескрываемым удовольствием сделал пару глотков.

– В любом случае, – продолжил он, слегка освежившись, – что это дает нам? Ну не повесят. Ну взорвем что-нибудь и отобьемся от недовольных? Дальше-то куда? Будем опрашивать зевак, не видели ли они моего кузена?

– Забавная идея, но я предложу альтернативу. – Улыбнулся жрец. – Например, зайти в город, осмотреться и лишь потом решать.

– Будто остается выбор…

Вздохнув, юноша направился к поселению, молясь сразу Двуликому и старым богам повстречать у врат безалаберных стражников, заснувших на посту, а оттого не требующих с путников деньги за вход и пропускающих всех желающих, но подойдя ближе позволил себе расслабиться. Солдаты, денно и нощно сторожащие покой мирян, попросту отсутствовали, так же как врата, стены и прочие укрепления. Окружающее Даз’Зарай редколесье плавно перетекало в жилые районы, дома хаотично вырастали из грязи точно грибы в корнях деревьев, покрытые жесткой травой тропинки петляли под ногами нитью попавшего в кошачьи лапы мотка шерсти, а изредка встречающиеся жители походили на нормальных крестьян или ремесленников не больше чем комар на булыжник. Скорее стоило заподозрить в них едва пришедших в себя после нескольких лет беспробудного пьянства разбойников и конокрадов, водись столь далеко на юге лошади.

Но хуже всего давила вонь, достойная лучшей выгребной ямы. Казалось, сама почва источала чудовищный смрад, изгоняя прибывших глупцов прочь, пока те не стали органичной частичкой проклятых земель.

– Отребье… – Пробормотал Кас, стараясь обходить местных за дюжину шагов. Не скрывая страх и презрение, он положил руку на меч и крепко сжал пальцы, всем видом демонстрируя готовность пустить оружие в ход. Впрочем, обитатели окраин и без того предпочитали держать дистанцию, заранее сворачивая в сторону и провожая незнакомцев хмурыми взглядами.

– Быть может, судьба не дает им возможностей… Никогда не давала… – Прозвучал над ухом едва слышимый голос. Резко уйдя вбок, юноша встретился с разноцветными глазами Хельрика, но тот сохранил молчание, лишь удивленно цокнув языком. Видимо, бессмысленные прыжки в сторону казались спутнику не требующим веских причин делом, а может он принял странноватое поведение за неудачную шутку или следствие нырнувшего в сапог камня. Как бы там ни было, тайна вернувшегося из небытия отца оставалась тайной, а не поводом усомниться в здравомыслии вожака.

– В некоторых местах просто нет возможностей… – Продолжил невидимка. – Люди рождаются и умирают точно двуногий скот…

– Что мешает им уехать?

– Куда? – Озадаченно заморгал Душелов, невольно вклиниваясь в чужой разговор. – Кому они нужны?

– Цаплиному Холму. Но там придется работать, а не нажираться грибного отвара и валяться без чувств, вспоминая собственное имя.

– Дорога сложна и опасна.

– Мы прошли вдвоем и без подготовки. Они могут спуститься по реке на плотах, заранее запасшись едой, сменной одеждой и острыми копьями. И вообще, глупо пинать на сложность пути, если отбросы однажды его уже проделали. – Повысил голос не способный принять пустых оправданий Касиан. – Хотели жить свободно и без власти, а живут хуже жаб на болоте. Появись у них хоть чуточку мозгов, и Зарай сократился бы втрое! Или изменился, не суть важно.

– Ты изменился, сынок… – Раздалось за левым плечом. – Стал жестче… Я помню иное. Ты размышлял, как сделать окружающих счастливее… Жизнь сломала тебя. Предательства. Постоянные нападения. Мое сердце обливается кровью. Вспомни, как прощать…

– Не каждый может набраться решительности покинуть дом. – Вздохнул жрец, перебивая отцовские причитания.

– Может все-таки начнем искать Блэйта? – Огрызнулся парень, устав от бессмысленного нытья. С омерзением перешагнув валяющуюся посреди тропинки основательно подгнившую человеческую кисть, он скривился, борясь с тошнотой.

– О тяжелой доле местных поплачем после. – Добавил граф, поборов приступ, и раздраженно махнул рукой, направляясь к центру города.

Дорога под ногами постепенно выравнивалась, превращаясь из нехоженой тропинки в добротную деревенскую улицу, унылые землянки сменились огороженными колючим кустарником участками, из глубины которых слышалось грозное рычание цепных псов, а все такие же недружелюбные аборигены сменили рваные обноски на вполне приличную, пусть и грубоватую одежду из шкур. В какой-то момент на поясе большинства проходящих мимо появились небольшие топорики, мечи или кинжалы, намекающие, что защита кошелька и здоровья для даз’зараевцев являлась исключительно собственной заботой, а шляться невооруженными позволили себе лишь нищие. А может местные просто следовали зову непонятной моды как, например, похожие на гибрид птицы и канделябра эгерийские рыцари, украшавшие отполированные до блеска доспехи цветастыми павлиньими перьями.

– Харчевня. – Прервал молчание Хельрик, ткнув в сторону единственного на всю улицу не отгороженного здания с ярко-красными стенами.

– У тебя есть деньги? – Удивился Касиан, но мистик лишь хитро улыбнулся, уверенно зашагав к кабаку.

Валяющийся на крыльце кот злобно зашипел в сторону посягнувших на его территорию чужаков. Выгнув спину, он яростно оскалился, но спустя мгновение посчитал людишек слишком опасными соперниками и рванул в кусты. Вскоре его недовольное ворчание донеслось откуда-то с крыши.

– С самого детства меня не любят. – Пожаловался юноша, обшаривая взглядом карниз в поисках животного. – И сестру тоже. А к Ариану наоборот лоснились, хотя они близнецы. Были близнецами.

– Говорят, кошки на дух не переносят колдунов…

– Говорят. Линнет вон на Скрытые Острова отправилась обучаться. Но я-то не волшебник…

Бросив попытки обнаружить раздосадованного мурлыку, он толкнул входную дверь и переступил порог. Удивительно, но Даз’Зараевская таверна смело могла претендовать на звание самой банальной таверны континента. В меру освещенная, но с парочкой темных углов, прекрасно подходящих для ведения темных дел темными личностями, с черти как расставленными кондовыми столами и даже воспетым остроязыкими бардами упитанным хозяином, неспешно протирающим пыльную глиняную кружку куда более пыльной тряпкой. Заведение словно сошло с картинок или выбралось из страны эталонных вещей, ухитрившись органично встроиться в творящийся вокруг хаос, не потеряв суть.

– Проваливайте, крысы помоечные, – Рявкнул толстяк, не отрываясь от идиотского времяпрепровождения, – иначе достану дубину и выколочу говно!

– Стоит ли общаться с клиентами подобным образом?

Опустив руку на плече готового броситься в бой Касиана, Хельрик нагнулсяся к самому уху спутника.

– Позволь мне. – Шепнул он, ступая вперед.

– Расплатиться есть чем? – Поинтересовался хозяин, нагло уставившись на возможных постояльцев маленькими темными глазками. – Если нет, то никакие вы не клиенты, а очень даже собаки сутулые…

Запустив руку в спрятанный за поясом небольшой кошелек, жрец продемонстрировал маленькую медную монету и ловким движением бросил ее владельцу питейной.

– С королевства… – Уверенно заявил тот, покрутив металлический кругляшек. – И чего тебе тут понадобилось уродливому такому? Не карася же продавать пришел?

– Тут бывает свежая рыба? – Выпалил юноша.

– Тут бывает все. – Усмехнулся пузан. Жестом велев ждать, он удалился в подсобку, а вернувшись опустил перед путниками деревянное блюдо с грубо порезанным куском мяса сомнительного происхождения.

– Ножей не держу, – пояснил бармен, – так жрите. Пиво или винцо надо? Как моча дохлого осла, но чем богаты.

– Вина. – Велел Душелов. – Две кружки.

– Даже так… – Вновь осклабился трактирщик. – Ну верно в общем… Тощий он и чумазый. За такого и “спасибо” не каждый даст… А на кой приперлись-то в наши края?

– Ищем человека.

– Людей здесь не водится.

– Тот, кого мы ищем – водится.

– И как давно?

– Несколько лет.

– В таком случае, начни с канавы, лысый. – Посоветовал кабатчик, неспешно цедя маслянистую жидкость в пару массивных кружек. – Дружок твой давно кормит червей. Можешь смело уебывать. Зарай – не то место, где всякие чудики выживают больше года.

– Год назад Блэйтан был жив. – Вновь вклинился Касиан, осторожно пробуя мерзейший напиток, только выигрывающий от недавнего сравнения. Даже в дождевой воде ягоды сбродились бы лучше чем в бочках местных виноделов.

– Блэйтан… – Пробормотал хозяин, задумчиво почесывая подбородок. – Кажется, я слышал это имя… Плешивый старый кузнец с юга города?

– Точно не он. – Вздохнул юноша. – Блейту слегка за двадцать. Черноволосый, чуть ниже среднего. Но крепкий такой, жилистый…

– Крепких и жилистых тут каждый второй, карасик. В наших краях ты либо крепкий и жилистый, либо встаешь перед кем-нибудь из них раком. И я бы на твоем месте давно валил отсюда, чтоб не стать чьей-нибудь сучкой… – Рассмеялся толстяк. Нагло схватив с тарелки клиентов небольшой кусок мяса, он принялся с наслаждением жевать добычу, вытирая пальцы о засаленную рубаху. – Приметы есть у твоего кореша?

– Нет…

– И как ты его искать собрался? Тут тысяч десять душ и столько же пустых. Будешь шляться по улицам и спрашивать “ты не знаешь Блэйда”? Заведут в темный уголок и отрежут яйца.

– Зачем? – Передернуло Касиана.

– Баб у нас маловато, – пояснил корчмарь, – приходится мальчиками обходиться. Не можешь постоять за себя – готовь сраку. Держу пари, приятель твой давно этим занимается…

– Вот уж не. – Уверенно заявил граф, отодвигая блюдо подальше от обжоры. – Я знаю только одного человека, способного победить кузена. Держу пари, он сам яйца поотрубает решившим подраться самоубийцам.

– Тролль меня еби… – Воскликнул владелец, вскинув руки. С трудом удержав равновесие, он пододвинулся ближе и довольно прошептал:

– Сегодня твой день, дружок. Держу пари, я знаю, кого ты ищешь.

***

Касиан, как впрочем и большинство здравомыслящих людей, всегда считал, что города строятся по вполне понятным и обоснованным принципам. Сначала на естественном возвышении закладывается форпост, желательно каменный, но при отсутствии поблизости разработанного карьера – деревянный. После вокруг селится самый смелый и предприимчивый люд, деревня постепенно разрастается, а дальше события развиваются по двум совершенно разным сценариям. В первом счастливые владельцы ближайших к замку земель продают участки менее решительной, но обремененной большим состоянием челяди. Во втором несчастных пинками и палками сгоняют с насиженных мест дюжие стражники, служащие доброму и несомненно справедливому феодалу, формально не дававшему какому-то отребью разрешения селиться под своими стенами. Так или иначе, но через некий промежуток времени внутренние районы становятся привилегированными, и далеко не каждый может набрать достаточную сумму для переезда в центр. Конечно, порой знати приглядывается соседний холм или отделенный естественными преградами вроде рек и озер остров, но в большинстве случаев работает простой закон: ближе к крепости – богаче дома. Всякие же лавки мастеровых, порты, конюшни и прочие трущобы теснятся на отшибе, дабы не смущать благородных господ бедностью и порочностью черни.

Местные игнорировали это нехитрое правило. Казалось, Даз’Зарай рос вокруг нескольких независимых ядер, точно плесень на куске старого хлеба, возникающая в случайных местах и неотвратимо покрывающая весь ломоть. Срежь одну корку, и ничего не изменится – гниль наползет с других сторон.

– Будь у меня армия… – Пробурчал Касиан, обходя очередного бесчувственного пьяницу, доведшего собственную плоть до состояния гниющей заживо туши. Настроение юноши скакало точно покусанный осами сайгак, то взлетая к небесам от предстоящей встречи с кузеном, то зарываясь глубже корней столетних деревьев, едва путь преграждали отбросы со взглядом мертвой рыбы.

– Вырезал бы всех?

С отрешенным выражением лица перешагнув забулдыгу, Хельрик ткнул пальцем в сторону бросающихся в глаза невысоких деревьев с по-осеннему красными листьями:

– Кажется, нам туда.

– Туда… – Согласился парень. Не в состоянии найти правильный ответ, он закусил губу, пытаясь примерить на себя воспеваемую в балладах мудрость древних королей. Заслуживали ли местные жители смерти? Некоторые – несомненно. Конченные алкоголики, готовые на все ради рюмки; наркоманы, превращающие тела в передвигающиеся куски тухлого мяса; заигравшиеся в богов маги, ставящие опыты на запертых в подвалах пленниках, теряющие всякую связь с законами, моралью и самой реальностью… В общем не способные переродиться в настоящих людей выродки, в худшем случае представляющие опасность для общества, а в лучшем – до конца поганых дней висящие на шее у родни.

Сложности начинались, когда дело доходило именно до родни.

Касиан вспомнил, как незадолго до переворота среди селян появился насильник. Абсолютно бесконфликтный по общему мнению мужик заманил четырнадцатилетнюю соседку в лес, хорошенько избил, обесчестил и напоследок приложил головой о камень. Посчитав бедняжку ушедшей к Двуликому, он преспокойно вернулся домой, помог тетке починить крышу, за кружечкой хмельного посетовал дружкам на одиночество, разнял дерущихся на главной улице детишек. Короче, делал все те вещи, которые положено делать добрым и отзывчивым селянам, желающим окружающим только хорошего. А спустя два дня наемники-северяне случайно наткнулись на обреченную помереть от голода или дикого зверья девицу, притащили ее в село и отдали на попечение целителю – скрюченному, вредному, но знающему ремесло врачевания деду. Тот не подкачал, и очнувшаяся однозначно указала на обидчика, постоянно крутящегося рядом и всячески ищущего повод остаться наедине. Несколько дружков-приятелей тут же вспомнили, как они вместе покидали деревню, а дежуривший стражник сообщил о бутылке “явственно с вином и ничем другим” в руках мужчины. Прижатый к стенке выродок даже не отпирался, чего нельзя было сказать о его матери. Заламывая руки женщина клеймила соседку провоцировавшей любимого сыночка вертихвосткой и подзаборной шалавой, околдовавшей его, а после кинулась на дядю Моргана, велевшего бросить преступника в казематы для последующей казни.