Текст книги "В пути (СИ)"

Автор книги: Тимур Кучаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 18 страниц)

– Не самая типичная политика для благородного семейства… – Произнес Хельрик, энергично размахивая конечностями и разгоняя кровь в теле.

– Да нет… – Пожал плечами парень. Стащив через голову рубашку, он аккуратно дотронулся указательным пальцем до самого крупного из давно пожелтевших синяков и, скривившись, отдернул руку. – То не политика, то финансы. У мелочи денег не хватает слуг к каждому приставлять… Их никогда ни на что не хватает, если уж начистоту. Иногда даже на лекарства…

Перехватив новый посох поудобнее, Кас несколько раз глубоко вздохнул и твердым шагом направился к броду.

***

Заставив пару жирных серых уток с недовольным кряканьем покинуть насиженное место, Касиан шлепал по заболоченному берегу, надеясь не порезаться об осоку. Прилипшие к ногам мокрые штаны сковывали движения, высокий камыш уменьшал зону видимости до пары метров, но граф упорно пер сквозь заросли. Растративший после падения в воду ершистость жрец непонятных богов месил грязь сзади, бормоча витиеватые ругательства в адрес излишне скользких камней, где-то далеко драли горло чайки, невесть зачем оказавшиеся в сотнях километров от моря, со всех сторон звучало лягушачье кваканье. Перевалившее за зенит солнце маячило на самой границе зрения, вынуждая прикрывать глаза рукой, а теплый ветерок доносил с того берега легкий запах гари.

– По крайней мере не бросились догонять сразу… – Донесся сзади усталый вздох.

– И не бросятся. – Таким же измученным тоном ответил парень, прощупывая путь шестом. Дно Вельи славились непостоянством, и ему хотелось избежать внезапного купания или встречи с прячущимися среди водорослей рыбинами. Серьезно укусить склизские твари, конечно же, не могли, но вот напугать – запросто.

– Чего это? – Оживился Хельрик.

– Погода ясная, на небе ни облачка, – принялся объяснять юноша, – переплыть незаметно ни один человек не сможет. Брод ригерцы скорее всего не знают, вариантов у них нет. Течение несильное, но грести долго, снесет далеко… Вода опять же холодная, доспехи тянут ко дну… В общем, проще соорудить плот, перебраться на нем и как-то искать след. Хотя без собак пустое занятие…

– Упускаешь очевидное. – Нагло заявил Душелов, заставив спутника до скрежета сжать зубы.

– Ты спросил, я ответил. – Огрызнулся Касиан, сдавливая жердь до боли в пальцах. – Что еще я должен рассказать? Какой ширины жопа у нашей кухарки?

– И какой же?

– Руками не обхватить.

– Люблю таких. – Расхохотался жрец, картинно похлопывая себя по тощему пузу. – Широкая жопа – залог счастливого брака. У моей мамаши именно такая была. Батяня ее очень любил. Они даже умерли в один день, как в сказке. Правда на костре, но то мелочи.

Поперхнувшись от внезапного откровения, граф застыл на месте, и лысый поровнялся с ним, продемонстрировав жутковатую улыбку. Верхний резец и добрая треть нижних зубов отсутствовали, зато остальные отличались поистине сказочной белизной.

– И все-таки, чем ты не доволен? – Поинтересовался парень, не понимая к чему клонит соратник, в сумасшествии которого не оставалось малейших сомнений.

– Во-первых, отсутствием в компании девки с крупной задницей. – Продолжил бредить Хельрик, закатывая глаза. – А во-вторых, ты не даешь помечтать.

– Я про переправу.

– Крайне скучная тема, – вздохнул безумец, выходя вперед, – но если интересно, то дела обстоят так: твои дружки, пытавшиеся превратить нас в жаркое, наложили в штаны и не поняли, что мы остались целы. Или решили не связываться с людьми, выжившими в подобном пекле, и, опять же, наложили в штаны. Или просто наложили в штаны, без особых причин. Будь иначе, они бы сразу рванули за нами и накрыли на той стороне. Сколько из них ухитрилось не превратиться в жаркое?

– Трое… Четверо… Некогда было считать… – Признался Касиан, топая след в след за долговязым проводником. – Думаю, пятеро или шестеро спаслись.

– Ну вот, значит в лесу можно найти полдюжины коричневых порток, удаляющихся подальше отсюда. – Усмехнулся священник, почесывая за ухом. – А твои потуги и рассуждения забавны, но бессмысленны.

– Великолепно… – Пробормотал граф, давя желание воспользоваться палкой как копьем или алебардой. Поведение не привыкшего общаться с дворянами простолюдина нервировало все сильнее, и даже исходящая от неведомых богов чудовищная сила не позволяла мириться с подобным. Странные сущности вообще выбивались из размеренного порядка вещей, допускающего и перевороты, и смертоубийства, и колдунов. Гораздо логичнее казалась теория о невероятном маге, открывшем доселе неизученные законы волшебства и зачем-то втершимся в доверие к беглому землевладельцу. В общем даже ясно зачем – помочь вернуть Цаплин Холм, а затем отобрать крепость. К сожалению, у стройных рассуждений оставалась все та же проблема – чудовищный взрыв выходил за разумные рамки, сметая любую логику, а чародей подобных возможностей мог получить феод на совершенно законных основаниях, служа короне и не таскаясь по болотам как последний оборванец.

– Великолепно – не совсем то слово. – Произнес Хельрик, прокладывая дорогу сквозь камыши. – Случись иначе, мы бы сейчас дрались с ошарашенным головорезам.

– И вышли из боя победителями?

– Не факт. – Усмехнулся жрец, активно прощупывая путь. – Только думается, порубить на части паникующих солдат проще, чем добраться до Даз’Зарая, и найти среди тамошнего сброда дееспособную армию. Особенно без гроша в кармане.

– Не волнуйся. Тот, кого мы найдем в вольном городе имеет зуб на дядю Моргана.

– Если он жив. Если не стал рабом или калекой. Если зуб не выпал от бесконечных схваток с реальностью. Очень много если.

Прекрасно понимая бесполезность пустых слов, парень решил не сотрясать воздух и положиться на заключенный договор. Какие бы тараканы не водились в лысой голове, юноша не видел причин разрывать союз. Разве что спасение собственной шкуры или предложение сотрудничества от кого-то посерьезнее. Герцога, или королевы. Мечты, мечты… Красный бык не испортит отношения с церковью, оставляя в живых свидетеля бойни, а регент малолетней Ивелинды не разведет междоусобицу ради непонятного мальчишки. Скорее наймет дорогих, но крайне эффективных убийц с далекого эгерийского плоскогорья, безупречно режущих глотки без малого двести лет, отправит в лучший мир выживших Валадэров и подберет нового лорда, не создающего лишних проблем.

– Какого тролля они сожгли Кум-Келли? – Прошептал себе под нос Касиан, внезапно ошарашенный дикой догадкой. Командовавший солдатами должен был понимать: черные рясы не прощают святотатсва, истребляя врагов веры везде и всюду. Потребуется ли им в этот раз дознаватель? Вряд ли. Неспособность вудвосов использовать огонь и всего пара крепостей поблизости (Цаплин Холм вверх по течению реки и Ригербург вниз) фактически укажут на причастность или бездействие одного из феодалов. Но подумают ли церковники на дядю Моргана, только-только потерявшего брата и начавшего отстраивать разрушенное селение? Сомнительно. Их месть неминуемо падет на герцога, и тот завертится как уж на сковороде, спешно ища козлов отпущения. Так о чем же думал десятник, отдавая самоубийственный приказ?

– Я тоже не до конца понимаю. – Отозвался Хельрик, услышавший бормотание даже с десяти шагов. – Возможно, причина весьма банальная – за тобой послали обезьян.

– Кого?

– Обезьян. Это животные такие. С юга. – Пояснил жрец, выходя на относительно твердую землю. – Похожи на лохматого человека, но…

– …умом не отличается. – Догадался юноша, прибавляя ходу. Мечтая побыстрее выбраться на берег и высушить наконец мокрую одежду, он внезапно наступил на острую колючку и, теряя равновесие, шумно плюхнулся в воду.

– Ты тоже не отличаешься. – Вздохнул обернувшийся лысый, скользя по парню грустным взглядом. – Позади было столько чудесных возможностей искупаться, а ты ухитрился сделать это под самый конец.

– Как будто я – единственный неудачник в нашей компании…

– Не единственный, – легко согласился Хельрик, – но попробуй копнуть глубже. Кто-то падает из-за неуклюжести, кого-то сносит течением, но ты расслабился до того, как выбрался на сушу. Это прискорбно.

– А ты больной, ей богу. – Пробормотал граф, аккуратно обследуя дно. Ему не хотелось повторно наступить на злополучную корягу или рухнуть второй раз, подтверждая выданную мистиком характеристику. Нащупав что-то отличное от песка, гальки и водорослей, Кас вытащил руку из мутной воды и с удивлением уставился на выловленную железяку. Пальцы предательски задрожали. Покрытый легким налетом тины, но совершенно не тронутый ржавчиной в его ладони оказался меч из ледяной стали.

– Интересная вещица… – Заявил Душелов, оценивая оружие. – Держу пари, она дожидалась тебя десятки лет…

– Не больше недели. – Выдавил юноша, осознавая единственную причину, способную заставить Эгиля выбросить бесценный клинок. Норн пал, защищая ярла, и бездушные твари скинули тело старика с башни.

– Возможно. – Не стал спорить жрец, подойдя ближе и внимательно разглядывая трофей. – Но сие добрый знак. Божье благословение.

– Благослови они прошлого хозяина, – произнес Касиан, с трудом сдерживая слезы, – мой отец и брат остались живы, а дядюшка кормил червей.

– Ты знал его? – Догадался Хельрик, и парень едва заметно кивнул.

– Да… Не уверен, если честно… Он был довольно замкнутым. Чуть-чуть учил меня орудовать мечом, пару раз восхвалял древние битвы. Как-то заявил, что плавал к Ступеням Роллоны и охотился в тамошних морях на гигантских ящеров. Врал, скорее всего… Не может же ящерица вырастать вчетверо длиннее человека…

– Почему же? Поговаривают, трон последнего конунга украшали зубы величиной с ладонь… Хотя, утверждать не берусь, со свечкой не стоял…

– Ну может быть… – Вздохнул граф. Сообразив, что сидит по пояс в воде, он поднялся и потопал к берегу, продолжив рассказ на ходу. – В общем, порой он учил меня сражаться и сообщал дикие истории из прошлого. А еще показал умирающего вудвоса и предложил добить его.

– А ты?

– Отказался. – Пожал юноша плечами. – Может он до сих пор там валяется… А Эгиль – где-нибудь неподалеку… Только тело не отыскать, даже пройди мы в дюжине шагов…

– Бултыхавшиеся несколько дней в воде утопцы – не самое приятное зрелище. – Бросил Хельрик. С силой отжав рубашку и штаны, он несколько мгновений задумчиво смотрел на них, но посчитав слишком мокрыми, положил одежду на теплый песочек, совершенно не стесняясь наготы.

– Умеешь разводить огонь? – Поинтересовался жрец.

– Чего там уметь-то? – Касиан старался не смотреть на невозмутимо расхаживающего взад-вперед голого мужика. – Ветки в кучу поджечь, и все дела.

– Так-то оно так, – согласился лысый, – но дыма будет многовато. Преследователи далеко, но мало ли, кто еще шуршит поблизости.

Поднявшись вверх по пологому склону, он огляделся, кивнул собственным мыслям и, подобрав с земли широкий плоский камень, принялся орудовать им точно лопатой.

– Обычный костер видно за милю, приходи и хватай дурачков. – Пояснил свои действия Душелов. – Но если вырыть яму, то пламя будет скрыто… Хотя конечно задохнется без воздуха.

– Замечательно, просто добавить нечего. – Пробормотал парень, закрывая лицо рукой. – Может опять помолишься и вызовешь новый взрыв?

– Есть способ попроще. – Улыбнулся Хельрик. Опустившись на колени он принялся аккуратно выгребать рукой сырую землю. – Если к яме подвести что-то типа рукава с одного бока, то хворост полыхнет как в печи.

– И где ты выучился подобным фокусам?

– Да так, понахватался… – Невнятно буркнул жрец, почему-то уходя от безобидной темы. – Я бы на твоем месте думал о предстоящем пути, а не всяких глупостях. Дорога, знаешь ли, не близкая.

– Не близкая. – Кивнул Касиан. Не смотря на грядущие проблемы и, возможно, ведущее в бездну будущее, он внезапно почувствовал себя настоящим героем рыцарской баллады. Подставив лицо солнцу и закрыв глаза, юноша несколько секунд простоял неподвижно, а после, безмятежно улыбаясь, отправился собирать хворост.

Ирвин 3

Стоя за тонкой дверью кабинета, Ирвин переминался с ноги на ногу словно встречающая жениха девица. Доносившийся с той стороны голос походил на стеклорез: негромкий, но до ужаса противный, безжалостно кромсающий слушателя на готовые вот-вот развалиться куски. В который раз за несколько минут ожидания рыцарь вознес хвалу Двуликому за возможность оставаться снаружи, не превращаясь в непосредственного свидетеля истязаний.

Петли резко скрипнули, и в темный коридор выскочил придворный маг. Смахнув рукавом халата с белого лица капли пота, он поспешил убраться подальше, бормоча что-то про неверное толкование. Ожидавшего своей очереди капитана старик не заметил вовсе, что не могло не радовать. Смотреть в глаза пожилому человеку, отчитанному точно пятилетний мальчишка было бы слишком.

– Входи, мальчик мой. – Велел лорд Морган безэмоциональным тоном, едва воин робко постучал. – Надеюсь, ты с добрыми вестями.

– Сложно сказать.

Пожав плечами, Ирвин разместился на невысоком гостевом стуле напротив владыки замка. Стоило отдать тому должное, вся обстановка помещения располагала к “правильному” общению. Из-за разницы в высоте кресел граф буквально давлел над посетителями, заставляя последних чувствовать себя мелкими и незначительными оборванцами, отвлекающими великого человека от великих дел. Бесспорно, временами подобный подход полностью окупался, но при доверительных разговорах тет-а-тет имел место эффект прямо противоположный – “карлики” в присутствии “великана” замирали, зажимались и откровенничали куда меньше, чем хотелось его светлости

– Скажи, как можешь. – Приказал феодал. – Сложность я определю сам.

– Что же…

Не зная, с чего начать, рыцарь закрыл глаза и совершил несколько глубоких вдохов, приводя мысли в порядок. Сумбурный доклад сотника походил скорее не пустое брехтение бабок на лавочке, чем осмысленную речь, и, даже помня сказанное, стоило хорошенько перетрясти события в голове и выстроить их в правильном порядке.

– Ыбы выполнил работу…

– Но?

– Но, из десятка вернулось только трое.

– Хорошо. – Неожиданно улыбнулся лорд и, доставая из ящика пару бокалов, скупым движением наполнил их вином. Пододвинул один собеседнику, мужчина пояснил:

– Амбары не ломятся от зерна, а сюзерен не спешит отзывать дармоедов. Хотя я несколько удивлен, как Касиан без меча одолел семь здоровяков. Щенок был столь искусен в бою?

– Неплох, но не более того. – Пригубил напиток сир Ирвин. К величайшему удивлению тот не отдавал прошлогодней брагой и оказался действительно достойным графского стола. – Лучше охотников и стражников, хуже норнов, меня или Кота.

– И тем не менее он забрал на тот свет полдюжины опытных воинов. Монахи вступились за голодранца?

– Не совсем так… – Почесывая бороду, капитан на мгновение задумался. – Точнее совсем не так. Ригерцы загнали парня в какой-то сарай, подожгли его, а затем последовал взрыв.

– Конкретизируй. – Скривился лорд Морган. – Сегодня я уже беседовал с идиотом, не способным внятно объяснить поступки. Говори яснее, не уподобляйся посвященному.

– Не могу, господин. – Потупил взгляд сир Ирвин. – Если верить Ыбы, пламя разрослось мгновенно, камни и стекла разлетелись во все стороны. Но не ясно, что послужило причиной. Может служители практиковали алхимию и хранили нечто…

– Касиан точно был внутри?

– Несомненно.

– Замечательно. Одной заботой меньше. Племянник торчал костью в горле, и я не хочу даже думать о подробностях. Остается Лина, но она поверит в измену… Как отреагировали на инцидент монахи?

– Никак, милорд. – Прошептал рыцарь, не решаясь поднять глаз. Из карлика он вмиг превратился в жалкую муху, готовящуюся к неминуемой встрече с тряпкой. – Они мертвы.

– Что, прости? – Переспросил владелец крепости, медленно поднимаясь на ноги.

– Мертвы. Ребята Ыбы вырезали служителей, а после сожгли храм до основания.

Подойдя к небольшому окну, граф уперся лбом в стекло и замер точно картина. Минута летела за минутой, а он все молчал, не то борясь с нахлынувшими эмоциями, не то решая, как именно пытать провинившихся. Окажись поблизости умелый скульптор или живописец, ему бы представился великолепный шанс поработать с абсолютно неподвижным натурщиком, но рядом сидел лишь сжавшийся солдат, не способный создать шедевр, воспользовавшись моментом.

– Ты видел волшебника? – Тихо поинтересовался лорд спустя вечность. – Того не дружащего с головой седовласого старикашку? Не способного призвать дракона, мантикору или захудалого тролля как его коллеги из легенд? Вечно несущего бред, дающего бесполезные советы, но жрущего двойную пайку?

Резко повернувшись, его светлость впился в вассала немигающим взглядом, и тот неуверенно кивнул.

– Видел значит? Замечательно, просто замечательно. Я отчитывал его как нассавшего в угол пса, а он всего навсего начертил руну не с той стороны.

– Не с той стороны чего? Простите, я не понимаю, милорд…

Голос рыцаря дрогнул, но погруженный в ледяную злобу собеседник и не думал останавливаться.

– Не с той стороны крепостных стен. – Пояснил он. – Перед осадой мы отдали уважаемому старцу насильника, ждущего приговора. Или убийцу? Не суть. После встречи мрази с острым топором мудрец получил треть ведра свежей крови, начертил ей тайный знак, предназначенный убивать вудвосов, едва те подступят достаточно близко. И все бы ничего, но Дион устроил свою мазню внутри, а не снаружи, как того требовала логика.

– Но ведь это сыграло нам на руку. – Осмелился вставить на защиту колдуна сир Ирвин. – Норнам пришлось драться с большим количеством нападавших, и добрая половина наемников пала.

– Иронично. – Согласился лорд, вновь наполняя бокал (на этот раз только себе). – Двуликий встал на нашу сторону, но я макал бездарного шарлатана лицом в говно. Знаешь почему? Очень просто. Приемлемый результат не перечеркнул ошибочных действий. А ты приходишь и сообщаешь, что мы случайно разрушили монастырь и поубивали святош! Твоим баранам хотя бы хватило мозгов убить действительно ВСЕХ свидетелей?

– Вашим… – Тихо произнес рыцарь. – Вашим баранам, милорд, а не моим. Но да. Они сожрали всю траву на том пастбище, как выразился бы Кот.

Уставившись на подчиненного, феодал злобно стиснул зубы. Несколько секунд на обветренном лице не отражалось ничего кроме чистой незамутненной ярости, но затем он внезапно улыбнулся и, одним глотком вылакав вино, вернулся в кресло.

– Ты прав, мальчик мой, это действительно не твои люди. Не стоило винить тебя в их ошибках… Тем более не фатальных. Пламя сожрало свидетельства преступления, возможные обвинения беспочвенны. Отцы-дознаватели обвинят вудвосов.

– Не думаю, что кто-то поверит в это, милорд. – Выдохнул Ирвин. Буря миновала, но он до сих пор не понимал причин нахлынувшей на его светлость радости. Потеря святой обители обещала серьезные проблемы провинции с церковью и короной, а при особо неудачном исходе – новое вторжение, на сей раз подготовленное и выверенное до мельчайших деталей. В отличии от дикарей регулярные армии не воюют нахрапом. Но владыка невозмутимо разливал мерзкое пойло в дешевые барруэнские стаканы и сиял так, словно чернь раскопала если не золотую шахту, то как минимум небольшой сундучок с драгоценным металлом.

– Недооцениваешь наших лесных друзей? – Усмехнулся граф, вертя переливающееся маслянистыми разводами жидкость в бокале. – Считаешь, они не способны развести огонь и спалить несколько деревянных строений?

– Наоборот. Не ожидаю подлости.

– Подлость – самый доступный из способов борьбы. – Мечтательно произнес хозяин Цаплиного Холма, изучая блики света в глубинах благородного напитка. – Обычная гадость позволяет на шаг обогнать благородного соперника, лишь слегка подмочив репутацию. Настоящее паскудство даст опережение в тысячу. И возвысит.

– Мерзко. – Скривился капитан стражи, обдумывая услышанное.

– Мерзко. – Легко согласился лорд Морган. – Крайне мерзко.

– И тем не менее…

– И тем не менее, – подхватил господин, – это так. Не я устанавливал правила, не мне менять. Неужели ты думаешь, что пожелай Двуликий избавить мир от грязи и скверны, они останутся в реальности? Неужели полагаешь, что у него не было замысла? Вселенная именно такая, какой должна быть. Нам следует лишь склониться пред ее законами.

– Я лишь считаю, что замыслы могли не включать счастье. – Пробормотал Ирвин, мечтая о кружке свежего холодного пива. Ну какому власть имущему идиоту пришло в голову заклеймить пенное чудо плебейством, взамен лакая перебродившие кислые ягоды?

– Счастье – миф. Кто-то верит в троллей, кто-то в хаотично вспыхивающие под ногами проклятые земли, лежащие далеко к востоку от Драконьих гор, кто-то в пересекающих моря гигантских кракенов. Почти все верят в счастье.

– А вы?

– Я верю в возможности и их реализацию. Порой, желающих большего оказывается несколько больше возможностей, прости за тавтологию. Они начинают грызться меж собой. Победитель забирает все. Проигравшие остаются ни с чем. – Произнес граф. – Прочее – декорации и иллюзии. Но мы слегка отдалились от темы. Вудвосы… Злобные звери, внешне так похожие на людей. Чуть ниже ростом, чуть шире в плечах… Вытянутая морда, покатый лоб… Знаешь, мальчик мой, порой я думаю: наряди лесного человека в приличный кафтан, выпусти в крупном городе старого света, и обыватели не заметят разницы. Прошел мимо урод, и Двуликий с ним. Мало ли в мире уродов?

– Но у них нет… – Не в состоянии подобрать правильные слова, рыцарь нервно застучал пальцами по столу. Пещерники изготавливали костяные копья и примитивные луки, поддерживали найденный на месте лесных пожаров огонь, устраивали хитрые засады и ловушки. Некоторые даже приписывали тварям способность пользоваться примитивной магией и оставлять собратьям схематичные послания, вырезанные на дубовой коре или нарисованные охрой на камнях.

– У них нет цивилизации. – Нашелся наконец капитан стражи.

– А была она у твоих предков тысячу лет назад? – Лорд Морган неожиданно повысил голос. – У тех, крушащих города предтеч и насиловавших их женщин? Но сей факт не мешает тебе пить вино, а не затхлую болотистую воду, жить под надежной крышей вместо ночевок под открытым небом. С чего ты решил, что другие не станут лучше, обучившись новым, пусть ворованным знаниям?

– Не знаю, как в те времена было, – признался Ирвин, – но сегодня мы убиваем вудвосов точно скот.

– Хуже. – Поднявшись на ноги, феодал кивнул в сторону окна. – Снаружи лежат их леса и долины. Люди – гости, захватившие земли Арезарда. Вырубающие древние рощи, истребляющие незнакомых зверей, строящие уродливые города и разоряющие капища…

– Знаешь, почему для основания Кум-Келли выбрали место излома реки? – Неожиданно спросил сюзерен. – Сотни, может тысячи лет там стояли камни мира. Огромные булыжники, оставшиеся от разрушенного сооружения ныне забытой расы. Предназначение их неведомо живущим, но в валунах заключалась сила, карающая убийц. При постройке монастыря руины превратили в крошево, пущенное на фундамент. Но вудвосы по-прежнему чтили закон, установленный ушедшими. А может не знали, действует ли еще старый порядок… Ты прав, мальчик мой. Они не могли сжечь монастырь, но из страха возмездия, а не нехватки коварства и хитрости. Но кому это ведомо?

– Слугам Двуликого, отдававшим приказ о заложении Кум-Келли? – Предположил сир Ирвин, но лорд покачал головой.

– Увы, белым отцам просто повезло. Найдись поблизости каменоломня, они заложили бы храм ближе к нашему замку или Ригербургу. Но если мой дед имел поддержку короля, а значит и возможность доставлять известняк и песчаник издалека, то божьим людям приходилось довольствоваться имевшимся под рукой.

– В любом случае, нас может ждать конфликт с герцогом. – Продолжил граф Морган. – Под обвинениями церкви, он непременно выставит нас козлами отпущения.

– Не самая приятная перспектива. – Хмыкнул рыцарь. Стычка с войсками сюзерена представлялась настоящим самоубийством.

– Не самая приятная, но и не обязательная. – Его светлость устало улыбнулся. – Сейчас не следует забивать ей голову. А вот вудвосы, чье заповедное святилище осквернили огнем и сталью, наверняка сорвутся с цепей. Как думаешь, каким муки ожидают неудачников, угодивших в цепкие лапы лесовиков? И как привлекать поселенцев, если окрестность кишит врагом?

– Я даже жалею об отсутствии норнов… – Пробормотал рыцарь, прекрасно понимая беспокойство собеседника. Рыбаки, расставлявшие сети вверх и вниз по течению реки, отважные охотники, ищущие добычу во тьме Горящего Леса, редкие посыльные и случайные путники, топчущие дороги, тропы и тропинки провинции – все они рисковали жизнью, просто покидая надежные крепостные стены. И если раньше северные дикари отгоняли особо дерзких пещерников, то теперь оставалось полагаться исключительно на замковую стражу, не обученную сражаться среди деревьев.

– Не накликай, – буркнул лорд, неспешно массируя виски длинными пальцами, – у меня без них череп ломит. Лучше посоветуй что предпринять.

– Я бы отобрал десяток крепких парней, разделил на две группы и отправил резать вудвосов. Наши знают лес не хуже этих тварей и наверняка смогут подстрелить пару-тройку. – Предложил воин после короткого раздумья. – Для надежности можно смазать стрелы какой-нибудь дрянью, выскакивать из кустов, давать залп и тут же сматывать удочки. Минимум опасности, максимум трупов.

– Ты игнорируешь вероятную разумность наших лохматых друзей. Что если они научатся ипользовать яды? Представь, какие возможностями откроются перед ними…

– В таком случае, – развел руками капитан стражи, – хороших вариантов нет в принципе. Сидеть за стенами глупо, а искать стойбище – все равно что ловить парящую в небе ласточку. Даже углубись разведчики достаточно далеко и наткнись на лагерь, им потребуется вернуться живыми, иначе основные силы не узнают, куда бить.

– Представь, что точно знаешь маршрут ласточки, включая время и место ее появления.

Вскочив на ноги, Ирвин опрокинул стул назад, но не заметил случившегося. Уставившись на владыку Цаплиного Холма, он непонимающе выпучил глаза и задал единственный, занимающий все доступные уголки сознания, вопрос:

– Как, милорд?

Усмехнувшийся граф открыл было рот, но не успел произнести ни слова. Игнорируя сословные предрассудки и привила приличия, в комнату, выбивая дверь плечом, влетел взмыленный ополченец.

– Драккар! – Завопил он, жадно заглатывая воздух. – По Велье поднимается драккар!

Жестом приказав подчиненному замолчать, лорд Морган повернулся к рыцарю и вымученно произнес:

– Накликал.

***

Легкий кораблик причалил к песчаному берегу, норны неспешно покидали палубу, а ждущего их у селения сира Ирвина не отпускал безумный вопрос: почему сопровождающие солдаты называют несчастное корыто драккаром? Украшенные резными носами драккары по слухам несли под сотню человек, суденышко же дикарей едва ли вмещало пять десятков.

– Нападут… – Прошептал кто-то за спиной, и обернувшийся рыцарь обнаружил позади лопоухого шкета лет пятнадцати или чуть младше. Тощий, нескладный, успевший вытянуться вверх, но не раздавшийся в плечах, мальчишка чем-то походил на Цаплин Холм: каменное основание, позволяющее в перспективе превратиться в настоящую цитадель, смешные деревянные надстройки и полные ужасов леса, окружившие замок кольцом хмурых деревьев.

– Малой, у тебя глаз острый, – приказал капитан, – сколько их? Сбегай, доложи графу.

– Так он же наверняка знает, сколько уплывало с леди… – Забормотал парень, но, наткнувшись на не терпящий возражений взгляд, наскоро пересчитал северян и со всех ног бросился к крепости.

– Вы слишком добры к людям, сеньор, – вздохнул стоящий поблизости Кот, – когда-нибудь это вас погубит.

– А ты слишком много паясничаешь не к месту…

Ответив нелепым шутовским поклоном, эгериец широко улыбнулся и нарочито медленно переместил руку на рукоять меча. Веселье кончилось, предстоял бой.

– Что вы планируете делать, друг мой? – Поинтересовался Рамон, с нежностью поглаживая ладонью гарду. – Подпустите поближе и прикажешь лучникам спустить тетиву?

Нервно дернув головой, Ирвин закусил губу, ища выход из сложившейся ситуации. Мысль мирно договориться с северянами о расторжении контракта он отбросил, едва та робко попыталась пролезть в голову. Дикари не прощали смерть соплеменников и не сомневались в них. Клан был для наймитов не пустым словом, а верность боевому братству давала фору любому рыцарскому ордену. Вернувшиеся ни за что бы не поверили в сказки о покинувших крепость в неизвестном направлении собратьях. Особенно покинувших пешком.

Росчерк пера и увесистый мешок золота лишь усугубили бы проблему, а там, где искусство дипломатии давало сбои, люди давно и успешно переходили на язык войны. Град стрел в приближающихся наемников, отделенных от ополченцев пусть невысоким, но все-таки частоколом, короткая рукопашная с чудом уцелевшими под смертельным дождем, добивание… К сожалению, у замечательного плана наличествовал один серьезный минус – боевое наречие норны учили с детства.

Когда-то давно еще в бытность оруженосцем, рыцарю приходилось видеть, как едва насчитывающий двести человек строй тяжеловооруженных хускарлов за считанные минуты сломили сопротивление полутысячи восставших крестьян. Несущаяся вперед толпа оборванцев разбилась о хирд точно морские волны о каменный берег, и спустя несчастную минуту чернь думала лишь о том, как спасти собственную шкуру, разбегаясь по округе, точно белки. Стычка с обученными, опытными, отлично экипированными, любящими ремесло и не боящимися смерти мясниками оказалась для бунтовщиком чрезмерным испытанием…

Ирвин не рвался вновь стать свидетелем бойни. Конечно, деревянные стены обеспечивали значительный перевес, но не избавляли от риска потерять десяток-другой солдат, если что-то пойдет не так. Капитану не хотелось скидывать порубленные тела подчиненных в общую могилу, вырытую на границе погоста.

К сожалению, единственное приемлемое решение могло запросто загнать в сырую землю его самого.

Время на поиск идеального выхода таяло на глазах, и, проведя тыльной стороной ладони по вспотевшему лбу, Ирвин тихо пробормотал:

– Троллевы яйца… Я планирую суицид…

– Смело и неожиданно. Не каждый кабальеро сам полезет в петлю, и лишь единицы объяснят мотивы. Надеюсь, друг мой, вы из последних?

Приподняв бровь, Кот выдавил тяжелую усмешку, пытаясь угадать мысли командира, но тот лишь виновато вздохнул:

– Я тоже надеюсь…

Знаком приказав открыть ворота, рыцарь покинул селение, мысленно прощаясь с жизнью.

– Затворите за мной, бараны. – Бросил он через плечо. – И приготовьтесь к обороне… если…

Не обращая внимания на оханья суетящейся черни и тихо переругивающихся за спиной сира Фергуса и сира Рамона, Ирвин неторопливо направился к демонстрирующим недюжинное спокойствие северянам. Остановившись в двух полетах стрелы от полисада, дикари степенно переговаривались, игнорируя ощетинившихся десятками стрел ополченцев, усталость после короткого похода и прочие неурядицы. Возможно, так и стоило жить, наслаждаясь каждой минутой и не задумываясь о будущем, но капитан стражи не мог позволить себе подобной роскоши. Его сковывали обеты, воля сюзерена, но сильнее прочего – страх. Страх запятнать имя человека, взявшего под крыло осиротевшего в схватке с бандитами мальчишку; страх совершить ошибку, сделать что-то не так, а после осознавать невозможность исправиться. До конца дней.