Текст книги "Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Тайецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Глава 14
Опасная переправа

Когда я вижу степи и пустыни, они кажутся мне скупыми на цвета и эмоции. Но когда мы спускаемся в долины реки Волхов, вокруг расцветают разноцветные фруктовые деревья. Иногда это создает прекрасные пахучие леса, даже на такой же плоской местности.

Это место, где начинаются южные маршруты в княжество.

Всё еще используется маршрут, который называют Торговым путем. Это старый прибрежный путь, построенный Империей.

Жужжание мух, шершней, пчел и других насекомых, готовых жалить. Возможно, Алтынсу смотрит на это счастливыми глазами. Возвращение к цивилизации напоминает мне о том, что беззаботные времена заканчиваются.

Впереди меня ждут серьезные проблемы.

Враги – не раздраженные должники или отцы, а истинные убийцы.

Мне придется собраться с силами, показать свою лучшую игру и не допустить ошибок.

– Сколько? – Вытаращив глаза, я спросил Добрыню, выбираясь из задумчивости.

Лицо мое скривилось от боли. Добрыня брил меня острозаточенным кинжалом, но я не выдавал эмоции.

Я решил доверить себя профессиональному парикмахеру, так как процедура была варварской. Надеюсь, у нас останется какая-нибудь монета, когда мы доберёмся до Новгорода.

– Золотой за человека, государь. Половина этой суммы за животных, за исключением осла.

Что за черт?

– Проклятье, что у него за дикие расценки за переправу! – взорвался я от ярости. Я не собирались застрять в степи, не дойдя даже до Новгорода.

– Даже если у вас есть монеты, государь? – поинтересовался Добрыня.

– Пятнадцать золотых⁈ – Повторил я, свирепо глядя на него. Чтобы пересечь реку, на плотах, сколоченных вместе десять лет назад и никогда не ремонтировавшихся. – Работа на тридцать минут, максимум час! И каково это – делить пятнадцать на восемь человек. Разве мы не можем получить хоть какую-то скидку?

– Так оно и есть, государь. У этого человека свои правила, – терпеливо объяснил Добрыня.

– Хах! Пусть этот тип засунет свои правила куда подальше! – Я закричал, чтобы наблюдавший за нами с плота негодяй услышал наше негодование. – Давайте назовём это честным разбоем на дорогах!

Я понял, что передо мной мошенник, когда этот человек подошёл ко мне. Я мог отличить вора со всего княжества! Пару минут мы молчали, животные били хвостами, фыркали и пукали, а мухи назойливо жужжали.

– Я не умею плавать, – выпалил Олаф, наконец-то выходя из тупика.

– Ха? Ты был чертовым пиратом! – сердито зарычал я, обдумывая эту идею. Ширина реки всего семьдесят метров от берега до берега. Девушки-рабыни удивленно и немного сердито повернули головы в сторону оскорбленного слуги.

– На корабле, государь, – поправил меня Олаф, опустошенный тем, что его очевидный «секрет» раскрыт. – Никакого плавания не было.

О боги.

– Верно, – скривившись, сказал я, вновь посмотрев на бурлящие воды, затем на человека. Он стоял у большого плота и с самодовольной улыбкой смотрел на меня.

Черт.

Мне приходится бриться этим кинжалом.

Я думаю, Алтынсу удастся поспать пару дней на улице.

Сезон дождей в этом году кажется довольно мягким, слава богам.

Ничего особенного.

– Примет ли он камни? – спросила Алтынсу, но ее не услышали, потому что она снова перешла на шепот.

– Что это было, дорогая? Камни? – Я выдавил улыбку. – Наверно ты плохо перевел свою шутку.

Она достала из кармана крошечный кошелек, который рыжеволосая Нуна дала ей сзади.

Эта рыжая была хитрой.

– Алмазы, – сказала Алтынсу.

На этот раз их услышали все, несмотря на шум, доносившийся с реки.

Я заинтригованно уставился на крошечную сумочку.

– Покажи мне один, принцесса.

Она открыла его не торопясь, осторожно потянув за шнурки. А затем большим и указательным пальцами выудила один камень. Маленький сверкающий кристалл, искрящийся, как будто дышащий.

Черт возьми.

Это гребаный бриллиант!

– Сколько у вас там таких? – Спросил я, пытаясь сохранить хладнокровие, но безуспешно.

Алтынсу нахмурилась, как будто размышляя об этом. Было ли это розыгрышем или просто для развлечения, я не знал.

– Около пятидесяти.

После ее признания раздалось несколько громких вздохов и мой с Олафом свист.

– Ты уверена? – Спросил я, все еще ошеломленный количеством богатств, которые небрежно носили со мной рядом.

Ужас.

– Может быть, ровно сорок восемь, – немного смущенно ответила Алтынсу. – Я округлила.

– Не волнуйся, – успокоил я ее, обнимая одной рукой за плечи, а другой забирая мешочек. – Ты же не носишь его с собой постоянно?

Алтынсу прикусила губу в очень отвлекающей манере и кивнула. Она была в этом права.

– Зачем тебе рисковать? – начал я, но она опередила меня.

Она опустила голову и ответила:

– Чтобы починить мой костюм, который был на мне в тот день, когда я помогала тебе подписать контракт.

– Верно, – ответил я громче, перекрывая любопытный ропот. Это было слишком много информации. Это были настоящие бриллианты.

– Мой костюм спадает, – пояснила она. – И мне нужно подготовить костюм на случай, если я буду танцевать.

– Что это за хрень? – вырвалось у меня, пока я был занят осмотром кошелька и сверкающих камешков.

– Хм, это танец, Ярослав, – ответила Алтынсу, и мое неведение поразило ее.

Правильно.

Я заметил, что все, кроме домового, с интересом слушают. Матвей выглядел недовольным и с несчастным видом смотрел на реку.

– Танцы старый имперский обычай, государь, – сказал он.

– Почему так? – спросил я, бросив бриллиант в мешочек и крепко завязав шнурки, чтобы защитить остальное. Потом положил кошелек в один из внутренних карманов своей куртки.

– Это веселый танец в честь Велеса и богини Лады, – презрительно взглянув на свирепую Алтынсу, объяснил Матвей. – Как вы уже поняли, степняки с энтузиазмом переносят старые ритуалы и привычки.

Паромщик Данила согласился на бриллиант и рубин, который вдруг оказался в маленьком мешочке. Я прямо в лицо назвал его достойным порицания вором. Данила держал плоты месте, пока мы грузились. Вторым плотом управлял его старший сын, который выглядел таким же мошенником, как и его старик.

– Мы должны использовать оба плота, – жаловался я, расхаживая взад-вперед, пока остальные грузили своих животных. Они привязывали их к перилам грубого плота. – За ту же цену.

– Два плота, – повторил Данила свою любимую цитату за последние двадцать минут. – Удвоенная цена.

Добрыня пожал плечами, и только Матвей казался раздраженным этим своего рода капитаном-разбойником.

Они собирались потянуть за длинную веревку, привязанную на другом берегу, чтобы совершить переправу. На самом деле всё это показалось мне хитроумной схемой ограбления кошельков честных людей.

– Все – отъявленные мошенники, – буркнул я, размышляя вслух, и девушки засмеялись, как будто нашли это забавным.

Олаф утвердительно кивнул, Добрыня лишь хмыкнул. Алтынсу, обычно сдержанная, даже улыбнулась немного.

– Для переправы достаточно одного плота, – невозмутимо проговорил Данила.

Я нахмурился, собираясь ответить. Но заметил приближающихся всадников. Где-то в пяти километрах от нас. Я почти не услышал стука копыт из-за шума реки.

– Это большая группа, – прокомментировал Данила, жадно разглядывая их. – Запрыгивайте на борт, мой сын позаботится о них. И вы тоже, места еще много. Я же говорил, нам не понадобится второй плот.

Я хмыкнул. Мои сапоги наполовину утонули в грязной воде, когда я подошел к краю плота. Он уже был переполнен животными и людьми, стремящимися взобраться на борт. Олаф протянул мне руку помощи, его лицо напряглось от усилий, когда он потянул меня.

Я ругался, словно пьяный матрос, пока взобрался на неустойчивый плот, издалека напоминавший мой корабль. Хотя на самом деле больше походило на некое извращение.

– Вода затопляет плот! – крикнул я капитану, пока он медленно поднимал якорь.

– Слишком большая нагрузка на плот, – небрежно объяснил Данила, его лицо покраснело от усилий. – Пока что ничего критичного!

– Паромщик, у меня нет в этом уверенности! – возразил я, смотря на свои сапоги сквозь мерцающую воду.

За моим левым плечом всё ближе нарастала грозная армия всадников. Около двадцати фигур медленно приближались к причалу и небольшим хижинам перед ним. Теперь я мог слышать звуки, издаваемые их конями. Их фырканье и ржание звучали отрывисто, как будто животные были изнеможены.

Почему направились именно сюда?

Я остановился и повернулся, чтобы рассмотреть их повнимательнее. Мои инстинкты кричали о предупреждении, которое нельзя было проигнорировать. Или, возможно, я уже был на грани опасности.

– Видите их доспехи? – спросил Добрыня, облизывая губы с нервным нетерпением.

– Пока нет. Помоги с якорем, – приказал я ему.

Ведущие всадники замедлили темп, когда заметили, что за ними наблюдают. Потом, словно получив команду, половина из них резко рванула к нам. Остальные выстроились строем, готовясь к выстрелам из луков. Я узнал их, и кислота взбурлила в моем желудке снова.

– Паромщик, вытаскивай нас отсюда! – с тревогой приказал я Даниле. Ему только что удалось поднять каменный якорь из воды при помощи Добрыни.

Паромщик взглянул в мою сторону, на его лице отразилась тревога. Это была не полномасштабная атака, но близкая к этому. Лошади, которые приближались к нам, казались ранеными.

– Поторопись, дурак! – взорвался я и оглядел плавучий плот в поисках укрытия.

Конечно, понимая, что там ничего нет.

– Во что это превратилось, – пытался сказать паромщик, но внезапно в небе засвистели стрелы. Их первоначальный полет затерялся в шуме бурлящей реки. Двое местных моментально упали, но остальные промахнулись. Лишь пара стрел упала в воду в метре от плота.

– Шевелись, черт возьми! – взревел я и начал дергать за веревки, пытаясь заставить плот двигаться. Добрыня следом за мной. Это кажется выбило паромщика из ступора и он сам начал тянуть за веревку.

Когда наш плот начал отдаляться от берега, первые всадники начали атаковать местных жителей, словно призраки.

Я не видел других подробностей о том, что происходило на берегу реки. Но одна стрела попала в сына паромщика, ошеломленно стоявшего на своем плоту, и пронзила его правое бедро. Он застонал, схватившись за рану, и, спотыкаясь, двинулся вперед. В этот момент три стрелы достигли нашего плота и вонзились в бревна.

Ублюдки нашли выход.

– Сын! – закричал паромщик, увидев, как парень упал на палубу своего плота. Теперь он остался позади нас у причала, с еще двумя стрелами в спине. – Нет! Боги! Нет!

Встревоженный мужик отпустил веревку, и перепрыгнул через перила в реку. Он пытался вернуться, чтобы помочь своему ребенку.

Ужасная идея. Слишком сильное течение тянуло его все дальше от берега. Пока он не сдался и не пошел ко дну. Мы молча наблюдали, как он тонет, и все это в течение пары минут. Даже меньше.

– Боги. Мы все умрем, – прошептал кто-то позади.

– Добрыня тяни веревку! Олаф, иди сюда! – рявкнул я, взяв на себя ответственность и выводя всех из уныния. И как раз вовремя. Начался еще один залп от приближающейся группы конных лучников.

Я пригнулся и прыгнул за ящиками с припасами. Стрелы попали в затопленную палубу плота и сломались, некоторые застряли. Перекатился, вода плеснула мне в лицо. Положил руку на большой квадратный щит и вытащил его.

– Тяни!

Я мгновенно повернулся, бросаясь обратно к Добрыне и Олафу. Их тяжелое дыхание звучало громко, вены на шеях стали темно-красными и набухли. Я передал Олафу щит, который он надел на спину, заняв место в конце линии. Я бы хотел встать перед ними обоими, но Матвей остановил меня, положив руку на мое колено.

– Помогите женщинам, вы слишком ценны, – прошипел домовой, его взгляд был свирепым.

Один из наших мулов закашлялся кровью и упал на колени, стрелы пронзили его спину.

Подсобите государь! – Добрыня призвал на помощь.

Мне пришлось действовать, и я не медлил.

– Укрыться у лошадей! – крикнул я девушкам, сам лихорадочно проверяя привязи животных. Плот трясло во все стороны, река ревела под нами, а лошади фыркали и ржали от испуга. Добрыня командовал, поддерживая темп, когда мы пересекли середину реки. Новые стрелы продолжали свистеть в нашу сторону. Мои нервы были напряжены.

– Тяни!

Почти все лучники стреляли в нашу сторону с берега. Но, к счастью, мы медленно, но уверенно отдалялись от них. Тем не менее, мы оставались привлекательной мишенью. За полчаса мы потеряли еще двух животных – лошадь и мула, прежде чем достигли берега. Все мы были измотаны, даже женщины, которые лишь помогали Олафу на последних метрах.

– Они готовят еще один плот! – проорал Добрыня, пытаясь сплюнуть пересохшим ртом.

– Да, – пробормотал я, сжимая челюсти от гнева. Нет выхода, пришлось принять это решение. Мои пальцы с трудом развязывали веревки на шеях животных.

– Алтынсу, прикажи девушкам распределить припасы. Ты едешь со мной. Девчонки возьмут твою кобылу. Я пристально осмотрел оставшееся стадо, добавив. – Оставьте осла.

Этот день принес мне много проблем, и зловещее создание с острыми зубами приблизилось. Сверкающие глаза, полные мстительного раздражения, и дикий рев…

– И-и-а-а-а!

С тех пор я решил, что больше никогда не позволю Олафу красть животных без моего пристального внимания.

Алтынсу закричала, впившись ногтями в мою шею, когда наша лошадь перепрыгнула через перила. Я почувствовал удар по своей избитой спине. Приземлившись лошадь фыркнула в ответ, и бросилась вперед, через лимонную чащу.

Маленькие плоды, свисающие с ветвей, били меня по лицу и груди. Твердые как камни, они взрывались при ударе, брызгая кислым соком.

– ЧЕРТ ВОЗЬМИ! – Я выругался, нырнув под мясистую ветку, увешанную плодами. Их было так много, что ими можно было бы забить человека до смерти. Затем повернул лошадь направо, на узкую тропинку, присоединяясь к остальным.

– Ты видишь их? – Спросил я неуклюже сидящего верхом Добрыню. Он повернул голову, чтобы мельком увидеть наших преследователей.

– Думаю, они, вероятно, остановились у парома, – его голос был хриплым, но громким и ясным, чтобы я понял его.

– Они обиделись? – Я скривился.

Небольшая тропинка, по которой мы шли, уводила нас в сторону. Поскольку дорога, ведущая к Новгороду, была перекрыта большим количеством ханских войск. Как им удалось появиться в тылу, было загадкой для меня. Но я не особо задумывался над этим, поскольку знал, что у нас были свежие лошади.

Но это было три часа назад.

– Тпрруу! – закричал я и резко дернул поводья, заставляя лошадь замедлиться. Оглянувшись, я заметил, что Алтынсу вытирала платком покрасневшие глаза. Ее макияж был в неразборчиво смазанном виде. – Ты плакала?

– Это сок плодов попал мне в глаза, – пояснила она. – Ты ехал так быстро.

В этом и заключалась их прелесть – эти внимательные глазки!

– Да, по другому никак, – пробормотал я.

– Почему мы остановились, государь Ярослав? – спросил Олаф, приближаясь к нам на своей кобыле.

– Кто-нибудь видел преследователей после того, как мы свернули? – спросил я остальных.

Никто не ответил. Домовой Матвей пытался вернуть девушек-рабынь обратно. Они пропустили мой приказ остановиться и продолжали мчаться примерно в двухстах метрах вперед.

По крайней мере.

Либо они просто пытались сбежать.

Я вздохнул и вытер рукой часть пота со своего лица. И хотя это убрало дорожную пыль, но защипало глаза. Алтынсу была права, лимонный сок разъедал слизистую.

– Я не думаю, что они нас преследуют, – сказал я, взяв платок, который мне подала жена, чтобы протереть лицо. – Их лошадей убили еще до нападения.

– Что делаем дальше? – спросил Добрыня. – Возвращаемся и пробуем атаковать пеших воинов?

– Нет, мы найдем главную дорогу, – ответил я, убирая платок в карман. – Посмотрим, сможем ли мы добраться до Новгорода к завтрашнему дню. Надеюсь советник Велемир поможет нам, когда мы доберемся до города.

Глава 15
Тяжесть золотых монет

Когда мы подходили к Новгороду, дороги были переполнены беглецами, спасающимися от войск хана. Также здесь был взбешенный гарнизон города. Кто-то, возможно, пропустил битву у реки, а кто-то скоро пойдет под призыв.

Когда мы приближались к воротам города, я увидел часть знаменитого красного дворца, окруженного мощными оборонительными стенами и парапетами. Это был дворец великого князя Новгорода, стоящий на вершине холма. Замок гордо возвышался, ориентируясь на реку Волхов, как называли его местные жители.

Увидев переполненный город и длинную очередь к воротам, я не хотел осматривать достопримечательности. Мне нужно было найти место, где оставить Алтынсу и рабынь.

А сам хотя бы узнаю, что произошло в Новгороде и Новой Славе. Пока что не буду сразу называться князем, вряд ли все об этом знают. И думаю найдутся несогласные с этим. Просто надо добраться до советника Велемира.

Хотя тут ходят слухи, что новым князем стал городничий Барсуков. А его советником – бывший воевода Мстислав. Я слишком хорошо знал и тех и других.

Стражник у ворот выглядел изможденным и усталым.

– Пожалуйста, ожидайте своей очереди. Следующий! Да, вы, государь, – раздался грубый голос стражника.

Его взгляд сначала был небрежным, но когда он заметил Алтынсу и девушек-рабынь, его интерес возрос. И когда его взгляд остановился на домовом, его лицо выразило крайнее удивление.

– Кто вы такие? – спросил он несколько ошарашенно.

Я выступил вперед и встал перед ним:

– Это я, Ярослав Кречетов, – сказал я, пытаясь сохранить спокойствие. Нервы были на пределе.

– Ищу вход в город, – добавил я, пытаясь отвлечь внимание от своего волнения.

– Государь Кречетов в роли…

– Я имел в виду барон Кречетов, – вмешался я, заметив, как охранник вдруг оживился.

– Вы едете из Новой Славы, государь? – продолжал он, задавая логичный вопрос.

– Окольным путем, – усмехнулся я, не находя лучшего ответа на этот неловкий вопрос.

– Какие новости, государь, если позволите? – спросил стражник, жестом приказывая своим коллегам пропустить нас через толпу, которая ошарашенно смотрела на нас.

– Имейте веру, друг, – подтвердил я, стараясь не раскрывать больше информации.

«Просто расслабься, Ярослав,» – сказал я себе, пытаясь успокоиться. Никто не догадается о наших истинных намерениях.

– Конечно, государь. Барон Новой Славы, проезжает! – закричал стражник, разгоняя тех, кто мешал нашему проходу. Большинство людей быстро уступили нам дорогу. Лишь немногие выражали недовольство, но быстро изменили свое мнение.

«Боги милосердны,» – подумал я, когда мы, наконец, отошли от ворот города. Не самое гостеприимное место.

Я взглянул на трехэтажную гостиницу, что стояла неподалеку от порта Новгорода. Над входом висела огромная табличка с надписью «Царские хоромы.»

– Олаф, ты же говорил, что это подходящая гостиница? – спросил я с некоторой обеспокоенностью.

– Да, государь. По крайней мере, так говорят. Лучшее в этих краях, – ответил Олаф.

Я фыркнул.

– У тебя хоть есть деньги?

– К сожалению, государь, я всего лишь ваш слуга, – печально проговорил он. – Мои услуги пока не оплачены.

– Так и останутся, мой друг, – бросил я и посмотрел вдоль улицы, ведущей к докам.

– Что вам нужно, государь? – Добрыня прервал мои размышления, его голос резал воздух, словно нож.

Я прищурился, Алтынсу, приклеенная ко мне, мешалась даже сквозь броню.

– Банк, – наконец, ответил я. – Олаф, отправься на тот рынок, что виднеется там, и узнай о нем.

* * *

[Офис «Железного банка»]

Королевства нуждались в монетах для восстановления. Королям нужны были кредиты, чтобы воплотить свои мечты в реальность.

За большие амбиции всегда приходится платить, и они приносят проценты. И так продолжалось десятки лет.

Первое здание было возведено во Флоренции, небольшом городке, промежуточном пункте для путешественников.

С тех пор почти в каждом городе появились офисы. А то, что когда-то было банком, превратилось в собственную экономическую империю. Люди говорили, что если бы Тристан и Рудольф не умерли от старости, они захватили бы мир.

Не завоеванием, а прямой покупкой.

Директор Новгородского филиала Роберт Холодов сидел за столом. Худощавый, но хорошо одетый, в красивом шелковом красном камзоле, с золотым перстнем-печаткой. Он что-то писал на пергаменте, когда в комнату вошёл Ларион и сел в кресло перед ним.

Другое кресло занимал заместитель директора. Молодой человек, похоже, был очень взволнован новостями.

– Это непомерная сумма, господин Холодов, – сказал он, продолжая спор, в который Ларион еще не был посвящен.

Холодов нахмурился. Его ястребиные глаза и длинный нос придавали ему аскетичный вид, который он часто использовал в деловых отношениях.

– Я снова подсчитал, вычисли сумму, – ответил Роберт. – Князь Барсуков запросил сумму в письме.

– Может его дворецкий ошибся суммой?

Роберт усмехнулся его словам.

– Он хочет кредит на двадцать тысяч солдат.

– Это много мужчин, – признал заместитель, чувствуя себя неловко.

– Будет большая война, – пробубнил Роберт.

– Итак, получается, – заместитель сам подсчитал. – Восемнадцать золотых за солдата. Хм, за…

– За год, – помог ему Роберт Холодов.

– Да. Значит, восемнадцать в год…

– Двадцать, с нашими комиссионными плюс расходы, – Роберт снова разъяснил более мелкие детали.

– Конечно. Двадцать в год на двадцать тысяч солдат.

Заместитель помолчал, затем моргнул.

– Двести тысяч, – присвистнул он, почти впечатленный, и Ларион сменил позу на стуле. Он пытался сохранять молчание, но вскоре заинтересовался обсуждаемыми суммами.

– За год службы в армии, – Роберт снова уточнил цифру.

– Вы думаете, это продлится дольше? – Допытывался его заместитель.

– Ну, хан платит динарами и чеканит свою монету, так что… Кто знает, что у него есть в запасе.

– Он им платит? – Спросил работник.

– Только высшему сословию, – ответил Холодов. – Зачем платить, если можно приказать бесплатно?

Работник содрогнулся при этой мысли.

– Варвары.

– Они говорят то же самое о нас.

– Мы не держим рабов, господин Холодов, – указал заместитель.

– Это просто другое название для тех, кто нам должен, – ответил Роберт Холодов, соглашаясь с ним.

– Да, ладно. Сколько, князю Барсукову понадобится?

Роберт Холодов не торопился с ответом.

– Миллион золотых орлов.

– Боги! – Заместитель ахнул, откидываясь на спинку кресла. Ларион моргнул, его рот отвис от цифры.

– Все тридцать две тонны, – продолжил Роберт, просмотрев свои бумаги. – Доставить судном в течение года. Отсюда расходы, о которых я упоминал.

Разговор перешел на математику. Об истории имперской чеканки. Ларион почти отключился, пока Роберт не привлек его внимание.

– Всеволод Кречетов, вы нашли его? – Спросил Холодов, и Ларион откинулся на спинку стула, чувствуя сонливость. – Прошло, уже шесть месяцев?

– Восемь, – ответил Ларион. – Всеволод Кречетов обчистил ваш банк. Но он был осторожен и, вероятно, использовал Гильдию воров, чтобы исчезнуть.

– В конце концов, его не поймали?

– Он был казнен в Убежище Зиланта, кто-то отрубил ему голову, – ответил охотник за головами. – Монеты так и не нашли.

– Конечно, вы искали? – Роберт указал на Лариона. – Полагаю, вы приложили усилия.

– Я искал везде, – ответил Ларион. – Он был убит, обезглавлен. В его особняке и пещере не было монет.

Холодов кивнул.

– Эти имперские монеты дороже остальных. Но они этого не знали.

– Я не думаю, что он это сделал, – ответил Ларион с гримасой. – Я не верю, что монеты были у него.

– Сообщник? Гильдия воров?

«Вор,» – подумал Ларион. – «Не из гильдии.»

– Кто-то очень умный, чтобы исчезнуть, не оставив следов. Без сомнения, мастер своего дела, – сказал он и бросил на стол две монеты. – Но я нашел вот эти.

Роберт взял монеты и прищурился. Попробовал их на зуб, чтобы оценить их ценность. Определенно он узнал эти имперские монеты.

– Что это? В смысле откуда?

Ларион перевел дыхание:

– Это было подарено госпоже Сунь-Вынь, хозяйке борделя в Новгороде.

– Кто-то заплатил шлюхам имперскими золотыми? – Спросил заместитель, сам сильно заинтригованный.

– Кто-то заплатил шлюхам этим, и видимо был слишком пьян, чтобы перепутать с обычными орлами. Или же не знал их цену.

– Вы предполагаете, что это был тот же человек, который устроил драку в борделе? – Спросил Холодов.

– Нет. Это был хозяин ломбарда, некто по имени Фома, – указал Ларион.

Роберт поморщился. Он почувствовал, что беспокойство возвращается.

– Выбейте из него информацию, – холодно приказал он заместителю.

Заместитель, сидящий рядом с ним, откашлялся.

– Ну, вот почему я позвал вас Ларион. Возможно, нам снова понадобится ваш опыт.

– Какие специалисты нужны Железному Банку? – Устало спросил Ларион, потому что он знал.

– Вы были знаменитым охотником за головами. Банк хочет снова воспользоваться вашими услугами, – изобразил легкую ухмылку Роберт Холодов.

Ларион вздохнул и почесался, прежде чем кивнуть директору и выйти из кабинета.

* * *

– Что вам нужно, государь? – Добрыня прервал мои размышления.

Я прищурился, Алтынсу нужно было оставить в гостинице. А для гостиницы нужны монеты.

– Банк, – наконец, ответил я. – Олаф, разведай округу.

Спустя время Олаф вернулся с хорошими новостями. Банк находился рядом.

Я взглянул на трехэтажное здание. Над входом висела огромная табличка с надписью «Железный банк». Вот туда-то мне и надо.

Банк выглядел как укрепленная крепость, не иначе. Серое гранитное здание занимало угол улицы, словно древний страж.

Войдя внутрь, меня поразило хорошее освещение и свежий воздух. Окна были защищены решетками, но при этом открыты для утреннего ветра. Шесть кассовых окошек – в дальнем конце помещения, а в середине – уютная стойка информации. За ней стояла молодая женщина. Ее стрижка была безупречна, и взгляд приятен.

– Добро пожаловать в «Железный банк», – приветствовала нас девушка, ее акцент напоминал мне жреца Радиона в его самых вежливых моментах. – Чем я могу помочь вам, государь?

Я встретился взглядом с Олафом. Он казался растерянным, но я не обратил на него внимания.

– Я хотел бы произвести обмен, – заявил я.

– Могу я узнать ваше имя? – спросила сотрудница банка.

– Это Ярослав Кречетов, – ответил я. – У меня есть несколько драгоценных камней…

– Прошу прощения, государь Кречетов, – перебила меня девушка с улыбкой. – На что вы предпочитаете произвести обмен?

– Я предпочел бы золотые монеты, – ответил я, указывая на кассы.

– Это будет номер семь, – сказала она, указывая на кассы. – Проследуйте туда пожалуйста.

Я кивнул, благодаря ее и пошел в указанном направлении.

У мужчины в окошке на голове была большая лысина, которую он искусно прикрывал волосами, собранными с боков. Обвисшие щеки и подбородок портили его внешность.

– Да? – Нервно спросил он, отрываясь от своих записей. Перед ним лежала массивная книга, где он что-то помечал.

– Хочу обменять камни на золотые монеты, – повторил я немного волнуясь. Обычно воры не приходят в банк официально. Так что я был здесь в первый раз.

– А мы все хотим этого, булыжники обменять на золото, – прокомментировал служащий и вздохнул, возвращаясь к чтению.

Я посмотрел на бронзовую табличку на его груди. Там было написано: «Старший кассир Спиридон»

Воцарилось неловкое молчание, пока банковский служащий не поднял глаза и не увидел, что я все еще стою там.

– Вы серьезно? – Спросил он.

– Да, – прошипел я, не разделяя его позицию.

– Что за камни? – спросил Спиридон, потянувшись за свитком, на котором были набиты каракули и цифры.

– Бриллианты, – ответил я, аккуратно кладя один бриллиант на стол перед ним.

– Ставка двенадцать монет, золотые орлы, – ответил Спиридон, невозмутимо взглянув в справочник. – Или пятнадцать золотых дирхамов.

– Я возьму золотыми орлами.

Спиридон на мгновение уставился на меня.

– Ваше имя?

– Я Ярослав Кречетов, – устало сказал я.

– Имеете какое-то отношение к известной семье?

– Мой отец был покойным бароном, – пояснил я, и Спиридон выпрямился на своем стуле. Его глаза метнулись к золотому кольцу, которое я носил на пальце.

– Мои соболезнования, государь Кречетов, – сказал Спиридон изменившимся голосом. – Меня не уведомили, что вы были в городе.

Кем? Я задумался. Управляет ли банк сетью шпионов?

– Я только что прибыл.

– Очевидно. Вы хотели обменять брильянты на золотые орлы, я прав?

– Да. Какова полная цена? – спросил я с любопытством.

– Текущий курс составляет пятнадцать золотых орлов за бриллиант среднего размера. Банк удерживает два золотых в качестве комиссии. – Он указал на табличку над головой для подтверждения. Но я не мог прочитать текст, потому что половины слов я раньше не видел.

– Понятно, – ответил я, хотя ни хрена не понял.

– Я позову оценщика, чтобы он проверил это сейчас, государь. Это займет всего мгновение.

Он позвал оценщика, оглядываясь на ряд дверей за кабинками. Одна из них открылась, и вышел мужчина в очках, выглядевший чертовски смущенным.

– Хм, у меня их больше одного камня, – нервно добавил я.

– Он сможет унести всё, что у вас есть. Не беспокойтесь, – успокоил меня Спиридон с профессиональной улыбкой, которую я совсем не оценил.

– Разве он не может оценить их здесь? – спросил я.

– Ха-ха… о, вы серьезно, государь?

– Что за чума, – пробормотал я, прищурившись. – Я не позволю ему уйти с пятьюдесятью бриллиантами!

Спиридон моргнул и уставился на свой стол, где лежали многочисленные свитки и книги.

– Пятьдесят… – повторил он, вглядываясь в меня.

– Сорок семь, чтобы быть точным, – признался я.

– Но они у вас с собой?

Я положил маленький мешочек на стол между нами. Открыл его и разрешил им взглянуть на его блестящее содержимое.

Спиридон, взглянув на большое состояние прошептал оценщику:

– Принеси свои инструменты сюда. Воспользуешься моим столом.

– Спиридон, я не могу встать и…

– Там бриллиантов больше, чем на пятьсот золотых орлов!

Спиридон улыбнулся мне, а затем посмотрел на расстроенного сотрудника, который пошёл за инструментами.

– Это займет всего минуту, – заверил он меня и начал собирать вещи, освобождая место для банковского оценщика.

– Я не знал, что приходится оценивать такие вещи, – прокомментировал Олаф, стоящий рядом.

– Ну, ты же умеешь обращаться с монетами, – ответил я, уже будучи экспертом в банковских делах.

– Полагаю, вы правы, государь, – согласился Олаф.

Оценщик пришел со своими инструментами и сел за стол.

Мужчина поочередно осмотрел каждый бриллиант. Он тщательно изучал их с помощью странного монокля, кончик которого, как собачий хрен, торчал из его левого глаза. Затем что-то записал на пергаменте.

– Превосходно, – решил Спиридон, прочитав отчет оценщика.

Он пару раз похлопал по ящичку, сделанному из красного дерева. На нем был логотип банка, выгравированный серебром по бокам. Затем подтолкнул его в сторону скучающего оценщика. Мы уже больше часа находились внутри банка.

Я поднял крышку и вгляделся в аккуратно сложенные стопки, выстроенные рядами.

«Красивое зрелище,» – подумал я, как бывший вор. Всё по правилам.

– Я вижу, вы дали мне круглые монеты, – заметил я, и Спиридон нахмурился.