Текст книги "Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Тайецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Его последние слова сопровождала едва заметная ухмылка, и я понял, что моя жизнь висит на волоске.

– Возможно, – начал я, и в глазах Алтынсу замелькала тревога. Я почувствовал, что что-то не так.

«Она не знает, бедняжка,» – подумал я.

Но я не мог остановиться сейчас. Это была бы ужасная смерть для Олафа, если бы он знал.

– Я повелитель Руси и князь Новгорода, – мое откровение ошеломило собравшуюся толпу до полной тишины.

– Повелитель Руси – хорошая отправная точка, – неожиданно сказал Кублай-хан. Его ястребиный взгляд не отрывался от моего лица, и наш разговор перед всеми этими людьми был странным.

И вдруг я понял, что они все были свидетелями. Хитрый Кублай-хан действительно устроил великолепное представление. Просто спектакль из живых актеров, которые сами не подозревали о своей игре.

– Государь, – предостерегающе сказал мне Добрыня, но было уже слишком поздно.

– Я все еще молод, – невозмутимо ответил я.

«Но я знал, что старше его сестры».

– В таком случае, каково самое сокровенное желание князя всея Руси? – театрально спросил Кублай-хан. Более шестидесяти пар глаз повернулись ко мне, чтобы услышать мой ответ.

«Желание твоего сердца,» – сказала мне Дана, когда мы сидели на острове. Она спросила меня чего я больше всего хочу.

И теперь мне пришлось раскрыть это. Хотя я не имел представления, что это может быть. О том, чтобы уединиться с очаровательной сестрой хана, не могло быть и речи. Несмотря на то, что это был желанный исход.

Получение золота или монет звучало как что-то незначительное. Хотя это была лучшая и более осуществимая из всех идей.

Я не мог рассказать им о проклятом мече. Эти суеверные жители наверняка пришли бы в ужас от этого. Они, вероятно, оставили бы меня в живых. Но просто содрали бы кожу. А моих спутников сразу убили бы, как пособников дьявола.

Итак, я выбрал первое, что вспомнил.

Что подразумевалось, но никогда не упоминалось при беседах с Даной. Возродить древнюю Империю и стать новым Императором мира. Прямо как в древних легендах. Это означало, что я должен завоевать всех. И северян и степняков. И всех кто встретится мне на пути.

– Мое желание Золотой трон Императора, – сказал я.

Глава 11
В жены ханскую принцессу

Войдя в громадный шатер, Добрыня схватил меня за локоть. Он сморщился так, что его лицо приобрело почти угрожающий вид.

– Что вы себе позволяете, государь?

Даже старый лысый осел выглядел лучше.

Глубоко вздохнув, я подождал, пока ноги перестанут дрожать, и сказал со всей серьезностью:

– Отпусти мою руку.

– Подумайте, что вы делаете с людьми, – хмуро бросил Добрыня, и его стальная хватка ослабла. Но локоть все еще пульсировал от боли.

– Я делаю то, что должен делать, – сказал я, делая шаг назад и не желая вступать в драку с ветераном. – Что тебя внезапно охватило?

– Правда? – Добрыня уставился на меня. – Вы же только что обещали степнякам получить власть над землями.

Я нахмурился.

– Не помню, чтобы я такое делал.

– Вы дали слово перед богами и людьми!

– Слушай, приятель, – попытался я начать.

– Зачем? – Добрыня оборвал меня в ярости. – Чтобы у них был еще один раб? Что с вами не так?

– Я взял Алтынсу в жены, – заявил я, будто еще не мог поверить в этот поступок. – И спас шкуру Олафа.

Прямо так.

– Благодарю, государь, – поблагодарил меня Олаф, все еще стоя у входа в шатер и пристально следя за реакцией окружающих. Осторожный тип.

– Торговля Новгородом, чтобы спасти головореза, не вызывает восторга. – Ответил ему Добрыня.

– Эй! – возмутился Олаф. – Я вполне себе приличный парень.

– Это не шутка, черт возьми! – Добрыня рявкнул на него. – Новгород – вассал Ханства, – Он обернулся ко мне. – Словами вы это не измените, князь Ярослав. Ни за жену, ни за десять.

Я вздохнул.

– Я не собираюсь отдавать им наши земли, Добрыня.

– Но вы же заявили о притязаниях на трон.

– На Золотой трон.

Добрыня взглянул на Олафа, а тот лишь кивнул, поддерживая мою позицию.

– Какая разница?– фыркнул Добрыня, глядя на меня. – Трон императора сделан из золота. Это знает каждый, даже этот придурок! – Последнее слово было адресовано Олафу, который не отреагировал, стараясь выглядеть мужественнее.

Или может, он просто предпочитал не вступать в схватку с более крупным мужчиной.

Я не подумал об этом варианте, и теперь понимаю, что из-за моей небрежности весь план мог сорваться.

– Я никогда не намеревался обсуждать это, – настаивал я, перекрестив руки на груди. – Кублай-хан спросил, что я хочу, и я ответил.

– Ваш ответ был недостаточно ясен, государь. Этот чертов торговец считает, что он приобрел и Новгород, и право на наследника. Он побежит с этим к главному хану!

Я покачал головой, видя, как далеко ошибается старый солдат.

– Он не приверженец хана. Он ненавидит его до глубины души, – добавил я, на мгновение уставившись на изношенные сапоги мертвеца. – Плюс его семью оскорбили сыновья хана.

– Но это не помешало ему выторговать свою сестру! – возразил Добрыня.

– Я никогда не заставлял женщину делать что-то, – ответил я, стиснув зубы. – Я бы просто нашел монеты и заплатил ей, как нормальные люди. У меня было всего два варианта.

– Могу я вмешаться? – спросил Кублай-хан, прорываясь сквозь шум разговора. Он решил втянуть всех в дискуссию, чтобы продать то, что организовал. Я посмотрел на него с недовольством.

– Добрыня уже высказал свое мнение, – сказал я, и Добрыня, поняв намек, улыбнулся.

Кублай-хан прошел мимо в поисках кожаной подушки, чтобы присесть. Он буквально свалился на нее. Я заметил, что его глаза были усталы. А под веками скрывались темные круги.

– Что за ночь, – пробормотал Кублай-хан, находя чистый кубок, чтобы налить себе кумыс. – И утро не обещает отдыха.

Я же просто молчал.

– Вы недовольны, – сказал он после неловкой паузы. – Я думал, вы выиграли сделку.

– Я ее и не искал, – возразил я.

– И все же вы искали ее глубокой ночью, – спокойно заметил Кублай-хан.

– Это не то, что произошло! Я думал, что она рабыня…

– Избавьте меня от непристойных подробностей, – остановил Кублай-хан, отхлебнув из кубка. – Такое же наказание влечет за собой совращение рабыни.

– Сдирать с него кожу? – Усмехнулся я. – Это довольно цивилизованно.

– Выкуп подержанной собственности, – ответил он, нахмурившись. – Я не думал, что у вас получится. Хотел заставить охранника замолчать, но в конечном итоге он бы заговорил. Распространяющиеся сплетни привели бы к тому же результату.

– Только тогда меня бы уже давно не было, – добавил я то, о чем умолчал торговец.

– Нет способа восстановить честь семьи или извлечь что-то из этого. Плохая сделка, – объяснил он, и я ответил на его понимающий взгляд.

– Итак, чего вы хотите?

– Не Новгород, как опасается ваш друг, – пожал он плечами. – Но я ожидаю, что моя семья будет контролировать весь бизнес в его порту. Торговый путь на Север, предназначенный исключительно для наших товаров. И блокада торговых кораблей моего брата, хана Горги-Хальди.

«Подожди,» – немного удивленно подумал я.

Это не так уж и неразумно. Что-то связывало руки опытного торговца.

Что-то или кто-то.

Если не…

– Что, если ваш брат выиграет войну?

– Я поддержу ваши претензии на титулы, – самодовольно улыбнулся Кублай-хан. – Когда моя сестра рядом с вами, никто не будет сомневаться в этом. И главный хан согласится с этим.

– Всадники на лошадях пришли за ней, – сказал я, пытаясь найти деталь, о которой умолчал Кублай-хан. – Похоже, ваша семья не всем нравится.

Он выпрямился на подушке с грацией человека, который, по-видимому, часами сидел на пушистых подушках. Я мог бы это уважать.

– Они сказали вам это, – сказал он, слегка надув губы, напомнив мне о его сестре. – Это не было сюрпризом.

– Это не так?

– Караван в пути уже два месяца, – объяснил он, пожав плечами. – Новости распространяются быстро даже в степи.

– Тогда почему бы им не схватить именно вас? – Спросил я.

Он на мгновение уставился на серебряный кубок. На нем были гранаты в виде Козла и золотой кант. Предмет, который почти можно украсть.

– Приданое Алтынсу огромно, Ярослав. Взять ее в плен – неслыханная удача для повстанцев.

Я оживился при упоминании приданого. Обычно беднякам доставались пара костлявых цыплят или старый козел, когда они вступали в брак. Это было их нормой.

– Насколько большое… необъятно? – Я пытался действовать хладнокровно, но, вероятно, потерпел неудачу.

Кублай-хан ухмыльнулся:

– Я почти жалею, что это не спектакль. Это в буквальном смысле гора драгоценных камней. Не зря её называют опаловой горой…

– Я понял картину, – сказал я, останавливая его.

– Я не верю, что вы понимаете, – настаивал Кублай-хан. – Цена Алтынсу достойна короля, Ярослав. Она подпитывает амбиции мужчины, если они у него есть, – он странно посмотрел он на меня.

Ах.

Вот оно.

– Вы хотите помочь мне взойти на золотой трон императора? – перевел я вопрос на него.

– У меня нет и двух монет, чтобы помощь вам. Вопрос в том, что у вас? – Кублай-хан поднял бровь. – Сядет ли моя сестра на золотой трон, Ярослав?

– Возможно, оно еще никому не принадлежит, – ответил я, когда Алтынсу, вошла из скрытого бокового проема. – Но твоя сестра получит свой трон.

Тот факт, что я не упомянул золотую часть, не являлось упущением.

Других золотых тронов или стульев я не знал.

Кублай-хан удовлетворённо кивнул и взглянул на подошедшую к нему сестру. Я заметил, что плащ был завязан у нее на шее.

– Я подготовлю документы, – объявил торговец драгоценностями. – Важно обговорить всё и не упустить ни одной важной детали.

– Подождите.

Кублай-хан поднял глаза.

– Что-то не так? – допытывался он, заметив мою нерешительность.

– Вы ведь не испугались слухов и сплетен, верно? – спросил я, избегая взгляда на красивую девушку. Честно говоря, я всегда следил за ней, но старался не показывать этого. Навык, который лучше всего помогает избежать неприятностей, начиная карьеру вора.

– Ну? – Я ткнул пальцем в напряженного торговца.

– Я люблю свою сестру, – сказал Кублай-хан, глядя на ее насмешливо приподнятые брови. – К сожалению, этого недостаточно, чтобы я отдал ее вам. Она сказала мне, что вы спасли ей жизнь. Законы Империи гласят, что ее жизнь теперь ваша. Но мы больше не живем по их законам.

Это намек на то, что другие все еще придерживаются этих законов.

Каждое государство сохранило что-то от бывшей империи. Что-то, что им нравится, отвергнув остальное.

Решил не углубляться в эту тему.

– Она сказала правду, – подтвердил я без капли скромности.

– Убил троих воинов… – продолжал он, как будто не слыша моих слов. И я снова обратил внимание на необычные глаза Алтынсу. Под ее роскошной внешностью скрывалось что-то дикое.

– Последний воин был с кинжалом… – Кублай-хан вздохнул и взглянул на свою сестру. – Он двигался со скоростью стрелы. Ярослав, ваша тень – как зверь из древних мифов. Она, вероятно, впечатлена но, может немного преувеличивает.

Я прищурился, улавливая каждое слово.

– Что еще она сказала? – Было странно говорить при ней, как будто она не присутствовала.

Кублай-хан что-то спросил на своем языке. Я мгновенно обхватил пальцами меч, прикрепленный к поясу. Это движение не осталось незамеченным от бдительной девушки.

– Разве ты не хочешь, чтобы он знал? Он практически член семьи, – сказал Кублай-хан, и теперь я понял его слова.

– Он не член семьи, брат, – ответила Алтынсу, ее опаловые глаза застыли на моем лице. Я приложил усилие, чтобы не показать, что понимаю их разговор. – Он не должен знать.

– Две жены хана мертвы, Алтынсу, – настаивал ее брат. – В течение месяца. Ходят слухи, что за этим стоит ведьма, хотя это кажется естественным!

Мой левый глаз сильно задергался, и я почувствовал, что он может закрыться.

– Он может понимать наш язык, – предупредила Алтынсу шепотом. – Говорит на нем, как на родном.

Ее брат отошел в сторону, повернулся и встревоженно уставился на меня.

– Какая ведьма? – спросил я его, и лицо Кублай-хана побледнело.

– Где вы выучили наш диалект, Ярослав? – спросил торговец.

Я вздохнул. Эта девушка знала.

– Да, могу, – произнес я.

Кублай-хан присвистнул, явно впечатленный. Затем на его губах появилась улыбка, и он взглянул на свою сестру.

– Как, во имя богов… ты права.

– Права в чем? – вмешался я.

– Моя первая мысль была тихо убить вас и стражника, – объяснил он, не проявляя особого смущения. – Я бы продал ваших рабов в ямы и решил все проблемы.

«В этом что-то есть,» – подумал я.

Кроме того, черт побери, что это за «ямы», о которых все постоянно упоминают?

– Она отговорила меня от этого, – признался Кублай-хан. – Я не советую обижать ее из-за характера, Ярослав. Алтынсу всегда была немного неуправляемой, но знает свое место, когда это важно.

Я моргнул от бессердечной логики этого человека. У него была плохая репутация. Отсталое общество цеплялось за древние обычаи и жестокость хваленых Повелителей Лошадей. Это было уже слишком.

– Никогда бы не причинил вреда женщине, – просто сказал я. – Или оставил бы рабыней.Она закатила глаза и, сделав шаг вперёд, положила маленькую ладошку на плечо брата.

Кублай-хан сначала рассмеялся, потом нахмурился и посмотрел на свою сестру. Она закатила глаза и, сделав небольшой шаг вперед, положила маленькую ладошку хорошей формы на плечо своего брата.

– Милый брат, – пропела она своим соблазнительным тоном. – Ярослав шутит. Он знает, что мы заставим тысячи людей работать на моих шахтах.

Кублай-хан в шоке отступил назад. Алтынсу надула губы под тонкой вуалью, опустила глаза и добавила.

– Но я буду для него первой среди всех. Его самое драгоценное владение. Главное из его сокровищ.

Тогда я пожалел, что не позволил им содрать кожу со Олафа живьем и покончить с этим.

Кублай-хан посмотрел на меня, ожидая ответа, но её слова ошеломили меня. Он пожал плечами и достал свиток из богато украшенной шкатулки. Открыл чернильницу, обмакнул перо в чернила и подписал.

– Ну что ж, – объявил Кублай-хан, закончив читать в последний раз. – Я полагаю, всё что нужно это ваша подпись и печать, Ярослав.

– Князь Ярослав, – вдруг осознал я, выбираясь из своего затуманенного состояния. Молчание Алтынсу только раздражало.

– Конечно, – ответил Кублай-хан мягким тоном.

Я пристально посмотрел на него. Они меня разыгрывают?

– Я хочу поговорить с вашей сестрой, – заявил я, и он уставился на меня, брови на его лбу сблизились.

Он оглядел ее, а затем снова взглянул на меня.

– О чем тут можно поговорить? – торговец усмехнулся, откладывая перо рядом со свитком.

– Я хочу поговорить с вашей сестрой, – повторил я уже суровее.

Время для игр окончено.

Когда блефуешь, делай это хорошо или промолчи.

Это второе по важности правило, которому я следую.

Или третье, если уж на то пошло. Я всегда был гибок.

Кублай-хан ошеломленно моргнул, его лицо исказилось, пальцы сжались в кулаки.

– Конечно, князь Ярослав.

– Наедине, – прервал я его. Кублай-хан прищурился.

Именно так, я тот, кто берет верх в этом браке!

– Это… не в обычае. Не раньше, чем будет заключена сделка.

Я снова оборвал его на полуслове.

– Я не буду пробовать товар, Кублай-хан. Даю слово чести.

Самые дешевые ставки, на которые я когда-либо ставил.

Кублай-хан скривился от брошенного в его адрес термина. Его лицо исказилось от неуверенности. Он минуту молча смотрел на свои остроносые сапоги из мягкой кожи, после чего сдался.

– Конечно. Я буду стоять снаружи'.

«Просто убирайся,» – уговаривал я его свирепым взглядом.

И забери свою дурацкую подушку с собой.

Алтынсу проследила своим взглядом за недостойным поступком своего брата. Вопросительно приподняв тонкую бровь она взглянула на меня.

– Каждый человек – чей-то раб, – повторил я ее слова, глядя в глаза. Никакой реакции.

«Это словно разговаривать со стеной,» – подумал я.

– Кстати, дорогая, я имел в виду то, что сказал о рабах.

Алтынсу шевельнулась, ее плащ расстегнулся и соскользнул к сандалиям. Обратил внимание на ее ноги. Кольца на пальцах ног? Удивительно!

Платье девушки было коротким и оставляло живот открытым. Розовый драгоценный камень украшал ее пупок. Драгоценные нити, соединяющиеся с платьем, создавали эффектный образ. Декольте не оставляло места для воображения.

Она подошла ко мне, ее тело напряглось. Подняв руку, украшенную драгоценностями, положила пальцы на мою шею. Я улыбнулся, понимая, что ее намерения очевидны, и наклонился к ней.

Ее пухлые, губы, раскрашенные лазурным, приблизились ко мне. Это напомнило мне о Дане в не самый подходящий момент. Я чувствовал, как ее язык дразнил меня, а ее дыхание ласкало мою щеку, когда она прошептала мне на ухо.

– Подпиши контракт.

Что?

Я был ошеломлен неожиданным поворотом событий и уставился на ее левое ухо с кольцом. Она попыталась отстраниться, почувствовав мои намерения, но я схватил ее за локоть. Многочисленные серебряные и золотые браслеты, которые она носила, мешали мне нормально ухватить.

Возможно, я немного обидел ее тем.

– Что ты делаешь? – спросил я, отпуская ее. Она грациозно подошла к столу и начала искать свиток. Она снова уставилась на меня, когда нашла, ее выражение было серьезным.

– Подпиши контракт, Ярослав.

Боязнь бесчестия? Речь шла о законности? Я задумался с разочарованным вздохом.

– Он ничего не узнает. Что бы мы ни делали, это все равно не будет иметь значения, – быстро добавил я, понимая, что она хочет прервать меня на полуслове. Годы строгого воспитания не позволили ей высказать свое мнение о том, что я не прав.

И это я собирался выяснить.

– Я не могу говорить против своего брата, – выпалила Алтынсу, но за ее внешним спокойствием я угадал гору разочарования.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал? – смягчился я.

Она в отчаянии закрыла глаза.

– Подпиши контракт. Пожалуйста.

Она держала это перо в руке, один раз смочила его кончиком языка, затем окунула в чернильницу и протянула мне. Знаменитые опаловые глаза были почти умоляющими.

Мои инстинкты предупреждали меня, что мной играют, но отверстие в центре матерчатого потолка было маленьким. В палатке восьмиугольной формы – стояли три жаровни с ароматическими травами. Из-за чего я медленно задыхался. Скудно одетая молодая девушка, предлагающая себя и глоток свежего воздуха.

Глава 12
По пути в Новгород

Я взял перо и сжал его в руке, глядя на каракули на дорогом пергаменте. Это было необычно. Алтынсу заметила мое замешательство и направила мою руку в нужное место. Я сильно моргнул, но не смог разобрать, что было написано на бумаге.

– Я никогда раньше не подписывал контракт своим именем, – прошептал я. – Такой контракт.

Мне удалось сохранить спокойствие, и Алтынсу задумчиво прикусила нижнюю губу. Затем решительно провел пером, и я согласился с этим.

Алтынсу нацарапала свои инициалы внизу страницы и провела черту над ними.

– Твое кольцо с печаткой, – прошептала она.

Я был убежден, что в этом караване все люди шпионят друг за другом. Это было похоже на ханство? Ухо за каждой дверью или стеной.

Когда я вспомнил, что кольцо на пальце, она подошла к жаровне и наполнила бронзовую чашечку воском. Увидев, что я понял это, она улыбнулась, а затем вылила воск рядом с моей подписью.

Я припечатал золотое кольцо на костяшке пальца. У меня на лице заиграла ухмылка, когда единорог Новгорода, изображенный на оттиске встал на дыбы.

«Ну вот», – подумал я, поворачиваюсь к той, кто кажется, был моей очаровательной женой.

«Вау… это было довольно просто,» – понял я.

Чтобы больше не терять времени, я прижал ее к себе плотнее. Моя левая рука обвилась вокруг ее узкой талии, удерживая её между столом и моим телом.

– Ты можешь сказать «нет», – предложил я, чувствуя, как нервы напрягаются. – Даже если хочешь прямо отказаться или сказать, что тебе нужно.

Алтынсу кивнула, не выказывая ни волнения, ни податливости. По крайней мере, она приятно пахла, подумал я, глядя ей в глаза, и ее сиськи были довольно мягкими на ощупь.

– Кублай-хан вчера отправил главному хану птицу, – сообщила мне Алтынсу, не прекращая ласкать мои руки.

«Он ищет более выгодную сделку. Если хан узнает, что я все еще жив, то он непременно придет»

Это было в ее словах. Подожди… подожди, подожди.

Я резко отстранился. Мои пальцы запутались в прядях ее платья и чуть не сорвали его. Алтынсу схватила меня за руку, чтобы стабилизировать. Ее хватка была твердой для стройного создания. Затем она осторожно расплела каждый из моих пальцев, не повредив дорогой материал. При этом она не отрывала глаз от моего лица.

Хотя теперь ее голос стал немного хрипловатым, а щеки приобрели естественный румянец. Я же отметил свой неприкрытый интерес к соску, который выглянул наружу

Что, черт возьми, это было?

– Она открыта? – Алтынсу поинтересовалась, стараясь, чтобы это прозвучало небрежно.

– Так и есть. К сожалению, – мрачно ответил невозмутимо, и моя жена не смогла сдержать смешок. Это просто вырвалось у нее.

Ее смех – чудо сам по себе.

«Пойман в медвежий капкан.»

Я не мог вспомнить, как звучала знаменитая поговорка, таково было мое замешательство.

Ах, да.

И тогда я это сделал.

* * *

Добрыня выглядел, как будто съел протухшую еду, с которой кошки несколько дней играли, а потом бросили гнить на солнце. Лицо пожилого человека напряглось, челюсть то сжимается, то разжимается.

Он мрачно глядел на меня:

– Что случилось?

Я, как обычно, надул щеки и проверил все ли ханские еще в своей палатке. Остальные члены каравана уже начали готовиться к продолжению путешествия. Я почесал лоб и безуспешно попытался придать своим волосам приличный вид.

– Я взял себе жену, – начал я, и Добрыня отступил, прищурившись, понимая, что я повторил то, что и так было ясно.

– Девушка с полуострова Алтынай, известного своим колдовством, – прокомментировал старый дружинник.

– Что это было? – спросил я.

– Просто сплетни от бедных караванщиков, – пояснил Добрыня. – Вы не выглядите особо оптимистично, государь.

– Правильно. Могут возникнуть… неожиданные проблемы, – сказал я, вытирая руки о свою куртку.

– Если дело дошло до постели, не стоит беспокоиться. Она не будут скучать с вами, – уверенно ответил Добрыня.

– Что? Нет, черт возьми! – воскликну я. – Кублай-хан хотел привилегированные права на порт Новгорода, – объяснил я, видя, как Добрыня скрещивает руки на груди.

– Сейчас вы не контролируете порт, государь.

– Пока. Старик, бывший князь назначил меня наследником.

– Верно. Но люди всегда будут оспаривать претензии. Даже станут враждебными из-за них, – возразил Добрыня. – И вас там нет, чтобы защищать свое.

Я нахмурился. Я не подумал о такой возможности.

– В любом случае, – продолжил я. – Проблема не в этом.

– Это не так? – Немного удивленно переспросил Добрыня. – Вы же знаете, что девушки степняков для этих людей как лошади, верно? Надеюсь, вы не ожидали, что этот надушенный вельможа будет каким-то другим.

Я вздохнул и уныло посмотрел на старого солдата.

– У тебя очень фанатичный взгляд на людей, друг.

– Возможно, но и в этом я прав.

– Ты не такой. Проблема не в этом, – терпеливо поправил я его и заметил большую голову Матвея, наблюдавшего из-за колеса. – Готовь лошадей. Найди еще парочку, если возможно. Возможно, нам придется уезжать в спешке.

– А? Что вы имеете в виду, государь? Когда?

– Я имею в виду эту ночь, – строго посмотрел я на него. – Хватай Олафа и приступай к делу, Добрыня.

Мне нужно поговорить с домовым.

– Как продвигается дела, государь Ярослав? – Матвей передразнил меня. – Собиратели Костей с каждым днем завоевывают все больше территории.

– Забудь о них Матвей, – предостерег его, склонившись над колесом, как будто проверял, все ли в порядке. – Главный хан уже знает, что я здесь.

– Это неудивительно. Как он узнал?

– Его брат Кублай-хан, он может… Здесь есть птицы?

– Они есть в каждой второй повозке сзади, – указал домовой коротким пальцем. – Видите? Легко заметить.

Я поморщился и спросил:

– Можем ли мы отправить кого-то из них в Новгород?

– Не бесплатно, государь, у вас есть монета?

У меня не было денег. Так как их оказалось меньше чем было и я заплатил за всех лошадей.

– Я надеялся, что Дана, Радион и другие доберутся до Новгорода.

Матвей покачал головой:

– Вряд ли такое произойдет. Вы думаете, что хан Горги-Хальди может что-то предпринять?

– Его брат Кублай-хан хочет лучшей сделки, – сказал я. – Если он сможет ее найти. Проблема в том, что «лучшей» сделкой для хана может быть мое убийство.

– Итак, ваш план таков? – спросил Матвей.

Был только один план

– Спасатся бегством.

– Что случилось с нападавшими всадниками? – спросил меня домовой, вместо того чтобы кивнуть в знак согласия.

– Ха? Ты что, не слышал, что я только что сказал?– огрызнулся я.

– Я предполагал, что до этого дойдет, – ничуть не смутившись, ответил домовой. – Как вы убили тех налетчиков, государь Ярослав? Вы потрясающий боец?

«Подождите, он в чем-то обвинял меня?»

Я нахмурился:

– Мне не нравится твой тон, друг, – предупредил я его.

– Вы снова использовали магию проклятого оружия, – настаивал Матвей, острый, как нож для снятия шкуры. Надоедливый домовой сузил глаза, источая подозрение. Маленькие глазки затерялись за кустистыми бровями.

На этом лице было много волос.

Я показал ему свои руки с торжествующей ухмылкой:

– Я этого не делал. Видишь рука не черная.

Домовой печально покачал головой, отнюдь не убежденный:

– Итак, вы сделали это. Ах, Ярослав, вы на опасном пути, молодой человек.

Я придерживался иного мнения.

– Я сделал то, что должен был сделать, друг, – уверенно заявил я.

– Как? Полуночница сказала, что проклятое оружие опасно, – настаивал Матвей.

– Да. Я использовал фамильный меч, – спокойно ответил я.

Матвей отступил на шаг.

– Государь Ярослав, – сказал он после минутного раздумья. – Это темные искусства, которыми вы балуетесь, Ярослав.

– Я думал, меч просто направляет меня, – уклонился я от ответа, не подражая его проповедническому тону.

– Помоги нам, Велес, – воскликнул Матвей, странно глядя на меня. – Сколько их?

– Скольких убил меч, государь Ярослав? – настаивал Матвей

Откуда мне знать?

– Вы использовали это на дуэли, – сказал Матвей, делая какие-то собственные подсчеты. – В замке, чтобы спастись от клинка Лариона.

– Эй, – прервал его я. – Ты далеко зашел!

Хотя домовой был прав. Он не знал о еще многих, кого поразил этот проклятый меч.

– Отдайте мне меч, – приказал мне Матвей.

Я глубоко вздохнул и сжал челюсти.

– Нет.

– Каждый раз, когда вы ею пользуетесь, случается что-то плохое, – настаивал Матвей. – Разве вы этого не видите?

– Я все еще жив, – ответил я, его слова привели меня в замешательство.

Поэтому я солгал.

Инстинктивно.

– Я знаю, как работает клинок, – заявил я, глубоко вздохнув. – Но сейчас не время и не место объяснять тебе это.

* * *

– Это что, маленький мул? – спросил я, когда луна спряталась за тучами, а темнота была такой густой, что ее можно было разрезать ножом. Почти не видно ничего.

– Нет, государь, – ответил Олаф. Он держал поводья, чтобы провести упрямое животное сквозь проход между телегами. Он надеялся пройти до того, как патруль вернется. – Это осёл.

Я промолчал.

– Где ты нашел этого осла? – Хохотнул я пытаясь погладить его, чуть не потеряв руку. – Что за черт⁈

Осел продемонстрировал огромные зубы и издал громкий рёв, который разнёсся по Ханской степи.

– И-и-а-а!

– Боги! – крикнул я, отпрыгивая в сторону. – Останови его!

– И-и-а-а!

– Что, черт возьми, ты делаешь? – Добрыня зашипел, оглядываясь назад. – Он разбудит весь лагерь!

– И-и-а-а!

Осел ушёл, бросив на меня сердитый взгляд.

«Ты, четвероногий мешок дерьма!»

– Брось его! Давайте уходим отсюда к чертовой матери!

– А что с девушками? – Олаф возразил, все еще пытаясь укротить ревущего осла.

Я недоверчиво уставился на него.

– Какие девушки? – Огрызнулся я, а затем в ужасе отстранился, уставившись вперед. Алтынсу ждала нас верхом на своей кобыле. Выглядело почти неловко.

– Исыль и Нунан, – сказала она, глядя на свою лошадь, которая была явно обеспокоена чем-то. Я едва мог понять ее из-за звуков, исходящих от возбужденного осла.

– И-и-а-а!

– Мои служанки, муж, – ответила Алтынсу еще более сдержанно, чем раньше.

– Что она сказала? – Зарычал я на Матвея, который ехал на одной лошади с Добрыней, прямо рядом с ней.

– Ваши рабыни на осле, государь Ярослав, – сказал Матвей насмешливым тоном. – Нужно заставить этого осла двигаться быстрее.

– Ради всего святого, – выпалил я с красными от недосыпа глазами и оглянулся через плечо. – Что теперь?

– Он снова остановился, государь, – сообщил Олаф, которому поручили присматривать за рабынями жены.

– Зачем?

– Чтобы пощипать всю эту траву, государь.

– А?

– Он решил перекусить перед дорогой, – пояснил Добрыня, причмокивая губами, выглядя еще хуже, чем я. – Это может занять некоторое время.

И это произошло. Достаточно времени, чтобы Кублай-хан и его небольшой отряд всадников догнали нас. Он выглядел мертвенно-бледным и поприветствовал нас, направив свою лошадь вперед.

– Князь Ярослав, – сказал он, бросив быстрый взгляд на сестру. – Я мог бы предложить Алтынсу удобную карету.

– Она любит позу наездницы, – невозмутимо ответил я, хотя Алтынсу, очевидно, этого не делала. – Итак, я с уважением отклоняю ваше предложение.

– В чем причина этого? – спросил Кублай-хан сквозь зубы.

– Вы, – ответил я, свирепо глядя на него. Он привел с собой шестерых охранников, что было много. Но я не верил, что у него хватит духу сражаться с ними. – Главный хан может решить закончить то, что он начал.

– Ярослав, я обещал поддержать ваши требования, говорить от вашего имени.

Я остановил его взмахом руки.

– Что, если вы потерпите неудачу?

Мне пришлось поднять глаза, так как он был верхом, а не на подушке. Изменение немного сбило меня с толку. Хотя седло на его лошади было украшено драгоценными камнями, которые стоили целое состояние. Окрашено в желтый, синий и белый цвета.

Кублай-хна не смог скрыть гримасу разочарования.

– Вот почему вы написали ему, – настаивал я. – Чтобы понять его реакцию, если все пойдет не так, как надо.

Кублай-хан моргнул, а я вспомнил любимое выражение Даны

– Только это не входило в мои планы, друг. Мы заключили нашу сделку, но я не обещал оставаться с караваном.

– Вай! – Воскликнул Кублай-хан некоторое время глядя на нашу группу. – Вы присвоили животных из каравана, Ярослав. Как я должен это понимать?

Я был прав насчёт Кублай-хана. Он не искал драки.

– Мы заплатим за лошадей.

– А как насчёт осла? – допытывался Кублай-хан, и я чуть не закатил глаза.

– Конечно.

– У вас есть монеты? – спросил он.

Конечно же у меня не было монет. Кроме тех, что закопаны на острове.

– Ты можешь забрать замок, братец, – пробормотала Алтынсу Я повернул голову в её сторону.

Какой замок?

– Что это было, дорогая сестрица? – оживился Кублай-хан.

– Ты можешь забрать замок, – повторила Алтынсу чуть громче, чем раньше.