Текст книги "Кречетов, ты – крестьянин, а не наследник! Том 2 (СИ)"

Автор книги: Тимофей Тайецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

– Увы, это так близко к истине. Боюсь, мои лучшие годы позади. В баке осталось немного.

– Сколько тебе лет?

– Невежливо спрашивать женщину о ее возрасте, Владислав, – ответил Филимон серьезно и искренне оскорбленно.

Да?

– Ты не женщина! – Я взорвался. – И прекрати это дерьмо с Владиславом!

– Давайте согласимся не соглашаться с этим.

– Ты никогда не отвечаешь на вопросы, – заметил я, качая головой.

– Я тебе много чего рассказывал.

– Да, – произнес я, глядя на солнце медленно опускающееся за известняковые стены.

Филимон продолжил:

– Не жди, что люди начнут делиться секретами только потому, что ты спросишь. Чтобы узнать тайны, научись хранить их.

Я кивнул и уставился на каменный сухарь. У меня заныли зубы при одной мысли о том, чтобы откусить от него.

– Здесь никого нет, – наконец сказал я. – С тех пор, как мы вошли в пустыню.

Филимон заставил себя подняться из водопоя.

– Это правда.

Я повернул голову, чтобы дать старику немного уединения. Я услышал плеск воды и понял, что он скрылся из виду рядом с животными.

– Где яйцо? – небрежно спросил Филимон мгновение спустя.

– У меня всё в тени вон там, – ответил я, указывая сухарем.

– На камне? О, богиня, – раздраженно прокомментировал Филимон.

И я встал, чтобы подойти к низкорослому старику в промокшей тунике. Я почесал в затылке и посмотрел на наши припасы, сложенные на плоский камень, когда-то находившегося в тени. Яйцо прямо на нем.

Я фыркнул, в носу у меня что-то сильно зачесалось.

Я защищал свой выбор, слегка покраснев:

– Это было всего пару часов назад. Эти припасы все равно не станут суше, чем они есть сейчас.

Филимон вздохнул и наклонился, чтобы поднять мешок с большим яйцом. Проклятая штука была размером с туловище старика. Он осторожно отнес его в тень под пальмой и положил на мягкий песок.

– Разве песок не такой же раскаленный? – попробовал я, чтобы подчеркнуть свою точку зрения.

Филимон, который сейчас извлекал черно-зеленое яйцо, согласно кивнул. Он коснулся его чешуйчатой поверхности, чтобы проверить его температуру.

– Это поможет, – просто сказал старик.

– Оно живое? – спросил я, глядя на зловещее круглое яйцо.

– Это древность. По крайней мере, ему пару столетий, – ответил Филимон, взглянув на него. – Но не старше меня.

– Ха-ха, – рассмеялся я, пока не понял, что Филимон не шутит. – Подожди, если отбросить возраст яйца, ты серьёзно?

– Это не то, о чем мне нравится говорить, но да. Зачем мне лгать по этому поводу? – оскорбленно ответил Филимон.

– Как долго обычно живут полуночники?

– Не дольше, чем весь Народ. Никак, если рядом нет драконов, – добавил Филимон, указывая на черное яйцо, наполовину утонувшее в песке.

Наконец я спросил старика:

– Мы можем это съесть? – и добавил с опаской. – После того как все будет сделано.

– Aхахаха! Ха-ха! – Послышался смех божка Велеса в моей голове.

– Эй, ублюдок! – огрызнулся я на голос, прерывающий серьезные разговоры. Либо учись отвечать на вопросы, либо…

– Или что? – Спросил Велес.

Я подошел к бурлящему источнику, ополоснул лицо и голову водой. Моя кожа болела, а глаза слезились от солнца.

– Ты не продумал это, малыш.

– О чем ты думал? – Я взорвался обращаясь к Велесу, но голос пропал.

Филимон повернулся, с любопытством уставившись на меня.Я вернул взгляд на старика, вспоминая наши предыдущие недоговоренности.

– Кто такой Велес? – Спросил я.

Старик провел руками по влажным волосам и вздохнул.

Филимон покачал головой:

– Ужасный миф. Бог ремесленников Старых Королевств. Некоторые думали, что у него были драконы.

– Ты видел хотя бы одного, видел? – Спросил я его.

– Да, видел, – сказал Филимон, нервно взглянув на неподвижное яйцо. – Все в Алатире их видели.

«Нифига!» – подумал я, заинтригованный.

Дракон Велеса, убитый птицей ведьмы.

– Сколько их было?

– Я знаю о Нурласе, Тендеру и Овиенте, – выпалил Филимон, нервно обхватив себя руками за плечи.

– А тогда чье это яйцо? – Я продолжал настаивать.

– Тот был до них, но не жил здесь, – ответил Филимон. – Собиратели Костей говорили о нем. Это история, которую я слышал, – он горько улыбнулся на это. – Я думаю, никто из вас никогда не знал об этом. Вряд ли ты говорил с ведьмой…

– Я говорил правду! – взорвался я, тем что он мне не поверил.

– Значит ты понял, что она та ведьма, – согласился Филимон, не желая злить меня еще больше. – Хотя она наверняка знала о Велесе. В конце концов, ведьма намного старше Лариона, и ее мать сражалась на южных островах.

– Когда это было? – Я вспомнил название из своих бесед с Матвеем несколько месяцев назад.

– Ах, десять или пятнадцать веков назад. Для этого тебе нужно почитать книгу в библиотеке, – сказал Филимон и пожал плечами. – Я вскипячу немного воды для рагу.

– Хорошо, – тупо ответил я, отчаянно пытаясь разобраться во всей информации.

«Этот старикан определенно утаивает от меня самое интересное.»

Глава 26
Руины мертвого города

Филимон перемешивал арбалетным болтом суп в железном котле. При этом он насвистывал мелодию, которая уже начинала меня раздражать. Затем добавил еще пару кусочков вяленого мяса. Запах булькающего рагу был довольно приятным, хотя и немного странным.

Я проверял маленький пузырек, который мне дал старик.

– Могу я этим намазать нос? – спросил я, потирая обгорелый нос.

Филимон повернулся, чтобы посмотреть мне в лицо.

– Совсем чуть-чуть, – ответил он.

– Хорошо. Это масло или что-то в этом роде? – уточнил я.

– Или что-то в этом роде, – пробурчал Филимон с улыбкой. – Хотя оно несколько старое.

– Выдержанное? – поинтересовался я.

– Не такое мощное, – объяснил Филимон, не моргнув глазом.

– Что в нем? – настаивал я, наливая немного на ладонь.

– Разные штуки. Немного экстракта алоэ, имбиря, масла, толченые семена, – перечислял Филимон, морщась. – У меня это где-то записано. Давно таких не делал.

– Самодельное? – спросил я, не знакомый с этими ингредиентами. – Ты действительно сам это сделал?

Нанес немного на свой облезлый нос, и боль сразу утихла. Поэтому я налил еще немного.

– Хватит, – буркнул Филимон, вытягивая руку за пузырьком. – Просто разотри или нанеси на уши. Одно из твоих ушей повреждено.

– Я получил это в бою, – ответил я, распределяя масло по лицу.

– У тебя их всё равно два, – подметил Филимон, тряся пузырьком. Потом он вылил его в рагу, вызывая мое огромную недоумение.

– Эй! Что ты делаешь? – нахмурился я.

– Что? Ах, хе-хе. Это что-то вроде имбиря, – объяснил Филимон. – Это оживит вкус.

– Ты уверен?

– Хе-хе, – снова ухмыльнулся старик и принялся за перемешивание рагу. – Всегда можно положить еще что-то, если захочешь.

Этот мелкий старикан просто ублюдок!

* * *

Ночь принесла с собой прохладу и тишину пустыни. Несмотря на резкое понижение температуры, по большей части было приятно. После двух порций тушеного мяса я подошел к скале, где лежали припасы. И со вздохом сел на плоский камень.

Филимон устроил для нас уютное место рядом с очагом. Он соорудил раскладушку и положил на неё пару сёдел. Старик, обычно любивший макать сухари в острый соус, теперь занимался своей модной трубкой. Его постаревшее лицо было задумчивым. Он положил камень света рядом с уже прогоревшими углями и пустым чайником. Света от камня было достаточно, чтобы осветить маленький оазис и наши длинные тени.

– Ужин был великолепен, – признался я, дотронувшись пальцем до носа, чтобы проверить ожог. – Чертова солонина снова стала мясом, – добавил я.

– Не так уж сложно приготовить, – скромно ответил Филимон, выпуская травяные ароматы из ноздрей. – Будь у нас немного овощей, было бы ещё лучше.

– Да, – согласился я и вытянул ноги. Песок под моими пятками всё ещё не остыл. Тишина вокруг нас была жутковатой. Если не считать журчания воды, стекающей по скале в десяти метрах, и фырканья лошадей. – Или бутылка хорошего мёда.

Старик усмехнулся и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Он подобрал ноги под себя, как турецкий султан.

«Это было странно,» – подумал я.

– Я не успел осмотреть ваши запасы, – признался Филимон. – Резко-красный и даже горьковато-белый подошли бы.

– Да, – согласился я. Хотя не очень хорошо разбирался в напитках. – Как насчет «Нектара Богов»

– Слишком сладкий, но верный, – ответил Филимон. – Ты же знаешь, что это имперский рецепт. Они используют цветочный сок, чтобы сделать его таким сладким.

– Я этого не знал, – ответил я. – Это секрет?

– Полагаю, теперь это так, – сказал Филимон, снова выдыхая. – Бароны убьют любого, чтобы сохранить его. Люди слишком любят свои секреты.

– А ты нет?

Филимон усмехнулся, вероятно, уже впавший в эйфорический транс.

– Ты меня подловил, Владислав.

Я закатил глаза и посмотрел на тёмное небо над нашими головами. Две луны были где-то на востоке, почти полные.

«Мой меч?» – Подумал я, не ожидая ответа Велеса. «Голос» в моей голове хранил молчание во время нашего ужина. – «Это ты внутри меча?»

[Сама мысль об этом оскорбительна.]

«Почему? Это волшебный меч» – настаивал я, наблюдая за Филимоном, откинувшегося на седло.

[По большей части это правда.

Однако в мечи вселяются только более слабые души.

Неохотно.]

«Я использую меч, для лучшего боя» – объяснил я. – «Он также помогал мне в битве, пару раз.» – Последнюю часть я добавил немного раздражённо.

[Это заклинание ведьмы в действии.]

«Значит, она вселила кого-то в меч?» – Спросил я, пытаясь понять процедуру.

[Магия, которую она использовала, не была её собственной. Хотя, я полагаю, кое-какие таланты там есть.]

«Тогда почему я слышу тебя?» – Я удивился, когда увидел, как Филимон создавал идеальные круглые кольца дыма. Они некоторое время оставались, потом растворялись.

[Я не хочу. Но часть меня ты носишь с собой повсюду.]

«Почему?» – Спросил я. – «Разве яйцо дракона было твоим?»

[Мне было скучно… Подожди, откуда ты узнал о последнем? Этому старику нельзя доверять. Его мозг, вероятно, давным-давно превратился в кашу.]

«Нет, он говорит правду,»– ответил я и подобрал ноги поближе к камню, пытаясь найти на нём место получше.

[В его словах нет никакого смысла. Магия, мечты, легенды и прочая чушь…]

«Что?» – Я нахмурился.

[Ты не задумывался, что в его трубке… Ах, ты не думал. Это не так уж удивительно, учитывая, что ты довольно глуп. Старик и дурак пересекают Великую Степь. Ахахаха!]

«Я говорю правду, черт возьми! Если я глуп, то ты бесполезное дерьмо!» – Внутри меня что-то зарычало.

А этот раздражающий голос фыркнул и добавил почти мстительно.

[У твоих ног кобра.

Хах!

Ха-ха-ха!]

Черная блестящая кобра откинулась назад и медленно подняла голову. Расправив капюшон, она сердито зашипела, потому что я ее заметил.

«Черт»

Пот полился со лба. Не переводя дыхания, я попытался отдернуть ноги, большая змея была в метре от меня. Она еще больше приподняла свое удлиненное тело и издала медленное шипение, похожее на рычание. Раздвоенный язык выплясывал из ее причудливой пасти.

– Не делай этого, – предупредил я и отвел ноги назад, задев пятками камень, на котором сидел.

Кобра схватила мой отступающий ботинок. Зубы не смогли пробить кожу, и яд попал на меня, когда она отошла для следующего удара. Я пнул ее, чуть ниже поднятой головы, и почувствовал, как хрустнула твердая плоть. И откатился назад, по плоской поверхности камня. Сердце бешено колотилось. Я упал на спину и откатился в сторону от скалы. Змея перелетела через неё, рассекая воздух длинным телом.

«Да чтобы этот Велес прищемил свои яйца в медвежий капкан.»

Я попытался вытащить меч, но вспомнил, что ранее снял доспехи, и решил отпрыгнуть. Голова черной кобры снова поднялась и расправила капюшон, двигаясь по песку быстрее, чем я предполагал.

Разум говорил мне бежать, но ноги не слушались, как будто были прикованы к месту. Кобра еще раз протяжно зашипела, и свернулась кольцом, чтобы снова напасть.

Я разглядывал ядовитую змею, и время на мгновение замедлилось. Челюсти кобры были широкими, а розовая плоть внутри – вязкой. С больших белых клыков капал яд, когда между нами пролетела ткань.

«Ткань?»

Она накрыла змею, и та немедленно перестала шипеть. Хотя все еще шевелилась под ней.

Раскрасневшийся Филимон медленно прошел между мной и ночной рептилией. Он наклонился над сбитой с толку змеей, стремящейся в поисках выхода. Затем старик сильно ударил по ней болтом, которым помешивал наш ужин. Прямо через ткань.

Хруст раздался достаточно громко, чтобы по моей спине пробежали мурашки.

Смертельно раненная кобра заметалась, пытаясь убежать. Длинное тело выскользнуло из сарафана Филимона и обвилось вокруг его ног и туловища. Но он продолжал сжимать болт, который прошёл через голову змеи, чтобы удерживать её на расстоянии.

– Дай мне свой кинжал, – сказал Филимон напряженно. – Это отличное блюдо.

Это было странной идеей, как и все, что произошло в этот день.

Отрубленная голова кобры вызывала у меня мурашки, когда Филимон умело сдирал кожу с её тела острым ножом. Ночная пустыня вокруг вновь погрузилась в тишину. Хотя я не доверял ни камням, ни деревьям настолько, чтобы заснуть. Я осторожно взглянул на старика, все еще взволнованный произошедшим ранее.

– Свежее мясо, – сказал Филимон, срезав чешуйчатую кожу и положив кусочки в котелок, который мы использовали ранее.

Я пристально посмотрел на свои ботинки, не зная, что сказать. На правом было темное пятно. Там, где кожа пропиталась ядом.

– Ладно. Хотя это варварство.

– Степняки все еще делают это, – ответил Филимон, расправляясь с последними кусочками пригодной плоти.

– У тебя есть какая-то большая цель? – вдруг спросил я, вспомнив слова божка Велеса.

Старик, нахмурившись, уставился на свои окровавленные руки, прежде чем ответить.

– Конечно есть.

Затем мы легли спать. Полчаса спустя меня сморил сон.

* * *

Мы провели следующий день, отдыхая и поедая кобру, ожидая наступления ночи. Я надел доспехи, гамбезон, шлем и накинул шарф на голову. А сверху надел шелковую тунику, подаренную Филимоном. Я носил меч Радиона на спине, используя перевязь. А свой проклятый меч держал на поясе, рядом с кинжалом.

Мы погрузили остальные припасы на мула, нагрузили лошадей и оседлали их. При этом я решил пересесть на «Ветерка» – крупного коня, который теперь хорошо отдохнул. Я почти две недели ехал верхом на невысокой степной лошади. Поэтому «Ветерок» полностью восстановился и окреп.

– Что еще? – Спросил я Филимона, видя, что старик медлит со своей лошадью.

– Ты взял яйцо?

Я моргнул.

– Я забыл об этом, – признался я и со вздохом спустился вниз.

Я подошел к месту, где мы оставили его вчера, и нашел торчащим из песка среди мелких камней. Невероятно большое и жутковатого вида.

«Черт возьми Дана, где ты нашла это, девочка?» – спросил я ее мысленно.

Но, конечно, самка полуночников сейчас была на корабле. Они должны сейчас плыть до места нашей встречи. И она никак не могла ответить мне.

Божок Велес, однако, сделал это.

[Посмотрите-ка на это! Ха-ха!]

– На что? – Я огрызнулся и наклонился, чтобы схватить тяжелое яйцо, и отнести его к нашим лошадям.

– В чем дело, Владислав? – Спросил Филимон, услышав меня.

[Скорлупа сломана.

Ахахаха! Ты облажался, пацан.]

– Ничего, – ответил я с разочарованной гримасой.

А затем, осознав, что сказал Велес, уставился на яйцо в руках. Я развернул его и нащупал трещину на чешуйчатой поверхности. Она находилась прямо у зеленых швов. Длиной примерно в ладонь и ближе к вершине.

– Черт!

– Что-нибудь не так? – спросил Филимон, и я неуверенно посмотрел на него.

– Яйцо, кажется, повредилось, – объяснил я.

Старик поднял блеклую бровь. Я заметил, что он уже намазал грязью лицо.

– Насколько сильно?

– Повреждение? – Я надулся. – Просто трещина.

Мы едва могли это разглядеть.

– Ты пнул его или уронил? – Обвиняюще спросил Филимон, и я бросил на него сердитый взгляд.

– Я не прикасался к этой проклятой штуке!

– Ух, молодой человек! Ты снова напрягаешься.

– Мне не понравился твой чертов тон! – огрызнулся я. Последнее, что мне нужно, это чтобы Дана корила меня из-за своего дурацкого яйца.

– Владислав, я дал тебе красный лист не просто так, – терпеливо ответил Филимон, а затем проворно вскарабкался на свою лошадь. – Пожуй и расслабься. Привяжи это яйцо к своему коню.

* * *

Два часа спустя, когда Луны Фатта и Леля сияли в небе, мы снова отправились в путь. Днём мы прятались в тени и спали. А ночью, когда садилось солнце, продолжали свой путь.

По крайней мере, ночью путешествовать было не так жарко и трудно, как днём. Как таковой дороги не было, просто направление. Пустыня казалась бесконечной.

– У меня было расстройство желудка из-за той змеи, – проворчал я, устраиваясь в седле поудобнее. Затем смотрел на старика, который ехал молча и без трубки в зубах.

– Дело было в количестве, а не в качестве еды, – ответил Филимон с ухмылкой.

Я прищурился.

– Что это должно означать?

– Твои порции… чрезмерны.

– Я голоден. Мне нужна еда, – защищался я.

– Ты, наверное, всё ещё растешь, – уступил Филимон. – Я всегда об этом забываю.

Немного позже я спросил его:

– Этот трюк с коброй всегда срабатывает? – В темноте и тишине было скучно, а местность унылой.

– В основном, да. Но не в том случае, если она видит тебя, – объяснил Филимон и достал свой огниво, чтобы высечь огонь.

– Где ты его взял? – спросил я, когда он поднес пламя к трубке.

– Их производили на имперских рудниках, и мастера придавали им различные формы, – объяснил Филимон, выпустив аромат со вздохом удовольствия. – У каждого было по одному. Из них делали драгоценности, маленькие подвески для ношения и всякое такое. За ними стоит целая индустрия.

– Кто-нибудь их ещё делает?

– Я так не думаю, – ответил Филимон. – После империи мало что осталось.

«Вот и упущенная рыночная возможность,» – кисло подумал я.

– И что же сделала ведьма с мечом? – задал я следующий вопрос.

– Она заключила в него душу, больше я не знаю, – ответил Филимон.

– Чью душу? – спросил я ещё раз, но старик молчал до конца нашего ночного путешествия.

* * *

На следующий день мы продолжили движение на юг после короткой остановки. Великая пустыня простиралась во все стороны. И передвигаться по ней становилось сложнее.

– Ты видишь дюны впереди? А справа – хребет Белых Пиков? – спросил Филимон, оборачиваясь на свой лошади.

Я перестал пить из фляги и глянул в указанном направлении.

– Конечно, а что с ними? – парировал я, слишком разгорячённый, чтобы ввязываться с ним в ссору.

– Мы сделаем остановку. Затем проследуем по звёздам на юго-запад, прямо отсюда, – объяснил Филимон и удовлетворённо покачал головой.

– Будет ли там другой оазис?

– Ну, возможно… если нам повезёт.

– Что значит, если нам повезет? – прошипел я, обливаясь потом от всего, что выпил сразу.

– Мы найдём там Белое городище, – ответил Филимон с печальным выражением на своём постаревшем лице.

– Город, – пробормотал я, весьма заинтересованный и подъезжая к лошади Филимона.

– Мёртвый город, – поправил меня старик.

Я облизнул пересохшие губы.

– Чем это полезно для нас?

– Ну, это точно лучше, чем вот это вот всё, – он жестом обвёл бесконечную пустыню.

– Там живут какие-нибудь люди?

– Хм, конечно, нет.

– Почему, чёрт возьми, там никого нет?

– Это мёртвый город, Владислав.

* * *

Великие ветры пустыни нарастали, жара была невыносимой. Но мы продолжали идти. Ночью мы путешествовали, днем искали укрытия. Однажды пережили дождливую бурю в пустыне, которая на полдня превратила всё в грязь.

– Чудо! – воскликнул Филимон, радостно улыбаясь, несмотря на покрывающую его лицо грязь.

В некотором смысле он был прав, так как следующая буря оказалась безводной. Несколько часов дул ветер и похоронил нашу лошадь заживо. Она задохнулась, прежде чем я успел ее откопать.

Мое настроение продолжало ухудшаться, несмотря на попытки Филимона поддержать меня, предлагая красный лист.

Велес настаивал, что старик пытался одурманить меня. Я счёл это смешным и отказался последовать его совету убить старика во сне.

Хотя это было близко.

Примерно на второй или третьей неделе после того, как мы оставили оазис позади, на яйце появилось вторая трещина. Затем третья, как раз перед тем, как Филимон гордо объявил, что до городища остался всего день пути.

Поскольку я не собирался еще один день спать под палящим солнцем, мы ехали целый день. И увидели белые руины города в лучах заходящего солнца. Беспорядочное нагромождение каменных зданий, их частей или рухнувших стен. Древние руины, упрямо торчащие из желтых песков.

Несмотря на усилия пустыни, город зарыт лишь наполовину.

Той ночью мы разбили лагерь до города. Так как до него было несколько часов пути, хотя его было видно при лунном свете. Но мы были просто измотаны.

Утром, когда я пошел проверить яйцо, то обнаружил внутри только разбитые скорлупки

Больше ничего.

Кажется что-то вылупилось из него.