Текст книги "Большой бамбук"

Автор книги: Тим Дорси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц)

Глава 12

Орландо

Позднее утро. Жара уже дает о себе знать.

В идеально ухоженном газоне вырыта большая прямоугольная яма. На одном ее краю стоит священник. Возле другого-выстроились тридцать складных стульев. Почти все они пусты, за исключением четырех в переднем ряду.

– Ну почему меня не было рядом с ним! – сокрушенно вздохнул Серж.

– Не стоит корить себя, – утешил его Чи-Чи.

Мемориальный парк Альтамонте втиснут посреди новой застройки на бульваре Семоран. На траве, постепенно испаряясь, еще блестели капли росы, отчего влажность казалась невыносимой.

– Не нравится мне это кладбище, – произнес Серж.

– И что именно тебе в нем не нравится? – уточнил Колтрейн, вытирая лоб и без того влажным платком. – Оно почти новое.

– Тсс! – цыкнул на них Чи-Чи. – Священник уже начал.

– Дорогие родные и близкие…

– В том-то все и дело, что новое, – ответил Серж. – Никаких надгробий. Только таблички вровень с землей и пластиковые цветы. Я собирался поставить деду памятник.

– С нами Бог…

Серж посмотрел в сторону.

– Рядом с супермаркетом.

– Ты мешаешь священнику! – снова цыкнул на него Чи-Чи.

– И хотя Серджио, возможно, не совершил в жизни ничего выдающегося…

– Я правильно расслышал? – сказал Серж.

– Это дежурный священник, – пояснил Чи-Чи. – Другого мы не нашли.

– Его друзья сказали мне, что свою жизнь он все-таки прожил не напрасно…

– Что он гонит?

– Успокойся, – шепнул Чи-Чи. – Не дай бог, он тебя услышит!

– …Он сделал все что мог, чтобы вырастить внука, который, как я понимаю, сегодня здесь с нами. – Священник посмотрел на клочок бумаги и прочитал по слогам: – Сэр-гей…

Серж зарылся лицом в ладони.

– Спокойней, – шепнул Чи-Чи. – Многие произносят его неправильно.

Священник ушел. Четверо остались сидеть в молчании.

Наконец Чи-Чи повернулся и спросил:

– Ну как? С тобой все в порядке?

Серж кивнул.

– Знаю, чем ты рисковал, придя сегодня сюда, – произнес Чи-Чи. – Легавые ведут на тебя настоящую охоту.

– Разве я мог не прийти?

– Он бы гордился тобой.

На другой стороне улице у тротуара стоял белый «седан». Дополнительные антенны, черные шины. Внутри два человека в темных костюмах и тонких темных галстуках. В руках бинокли.

– А он рисковал, придя сюда сегодня.

– Я знал, что он обязательно придет. Такое он ни за что бы не пропустил.

– Ну что, пора двигать отсюда?

– Не торопись. Давай дождемся, когда уйдут остальные, на случай, если вдруг возникнут неприятности. Надеюсь, группа прикрытия готова?

Второй человек в темном костюме схватил микрофон.

– Вторая бригада! Доложите обстановку!

На дальнем конце кладбища двое рабочих в зеленых комбинезонах сгребали граблями листья. В левом ухе у каждого был проводок. Один из них незаметно поднес ко рту руку с часами.

Человек в белом «седане» положил микрофон.

– Группа прикрытия готова.

– Что ж, похоже, момент настал, – произнес второй. – Два старика поднимаются с мест… Становятся рядом…

С этими словами он поймал в объектив бинокля двух согбенных седых стариков, которые медленно шли, опираясь на трости.

– Передай второй бригаде. Пусть ждут мою команду. Пусть эти двое отойдут на приличное расстояние.

Окуляры бинокля последовали за стариками. Те медленно проследовали вдоль дорожки и вышли в западные ворота. Окуляры бинокля вернулись к могиле. Двое мужчин в ярких рубашках поднялись с мест.

– Пора!

Парни в зеленых комбинезонах кинули грабли и бегом бросились через газон. Двери «седана» распахнулись, и из машины с пистолетами в руках выскочили два человека в темных костюмах.

– Не двигаться!

Друзья застыли на месте.

Люди в темных костюмах подбежали к могиле.

– Что тут происходит? – крикнул первый.

Его напарник сорвал с Чи-Чи и Колтрейна темные парики.

«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска летел по автостраде в сторону моря. Коулмен бросил на заднее сиденье трость и седой парик, где уже валялись трость и парик Сержа.

– Ты не помнишь, где будут поминки?

– В «Бамбуке».

– Отличное место, – произнес Коулмен и откупорил очередную бутылку пива.

Голливуд. Жилой комплекс «Альто-Нидо»

Форд сидел за кухонным столом. На столе – раскрытый телефонный справочник. Он методично, в алфавитном порядке, вычеркивал номера местных адвокатов, специализировавшихся на сфере шоу-бизнеса. Таких в списке значился не один десяток. Двадцать звонков, и пока никакого результата. Разговор каждый раз начинался вполне оптимистично, адвокаты все как один задавали одинаковые вопросы. Да, друзья видели сценарий. Да, он мог подтвердить, что начал работу над ним задолго до того, как начались съемки. Да, он может доказать, что передал его студии. Но стоило ему произнести слова «братья Глик» или «Вистамакс», и адвокатского оптимизма как не бывало. Большинство советовали ему не связываться, другие – просто вешали трубку.

Форд уже было решил забить на это дело, но на всякий пожарный случай набрал номер еще одной адвокатской конторы. Работал в ней всего один адвокат, а сам офис, судя по адресу, располагался в менее престижном конце бульвара Сансет.

– Братья Глик! – завопил адвокат. Форд был готов к тому, что на том конце провода бросят трубку. Но нет. Вместо этого адвокат принялся с жаром разглагольствовать.

– Этому безобразию давно пора положить конец! Вы не первый! Скольких они уже обманули до вас! Но никто не хочет с ними связываться. Ведь они там держат целую роту юристов. Все боятся, но только не я!..

Разумеется, он возьмется за дело. Когда они могут встретиться? Через час?

Форд взял такси. Дорога резко взяла вправо, и на горизонте прямо по центру возник силуэт Лос-Анджелеса. Форд принялся читать таблички с номерами домов. Винный магазин. Ломбард. Автомастерские. Наконец они оказались возле дома, чей номер значился в его записной книжке. Такси остановилось рядом с поломанным парковочным счетчиком. Форд взглянул на здание. Нет, должно быть, какая-то ошибка. Он еще раз сверился с адресом на бумажке. Все так. Тот же самый адрес, что и у мексиканского ресторана с петухом в окне и намалеванной вручную вывеской по-испански. Наконец рядом с входом в ресторан Форд заметил небольшую дверь. Тот же самый адрес, только в конце добавлена буква В.

Форд расплатился с шофером и прошел внутрь. Затем поднялся по лестнице. На верхней площадке оказалась дверь с матовым стеклом. Наполовину стертыми золотыми буквами было написано имя: Родни Демополис.

Форд постучал, и на той стороне матового стекла возник чей-то силуэт.

– Войдите!

Форд открыл дверь. Из-за стола навстречу ему поднялся мужчина. Лысоватый, среднего роста, в меру упитанный. Вот только вес распределен как-то неправильно. Вернее сказать, он почти весь ушел в живот. За воротник заткнута бумажная салфетка, рукава закатаны по локоть.

– Так это ты Форд! Рад познакомиться! Можешь называть меня Род. Одну секундочку, сейчас уберу со стола.

Поверхность пресловутого стола представляла собой огромную свалку. Вокруг листа вощеной бумаги, пропитанной кетчупом и сметаной, были разбросаны юридические документы и какие-то бумажки. Форд кинул взгляд в угол комнаты, где красовался еще одни стул для посетителей, на котором высилась пирамида ящиков с папками. Стены были пусты, за исключением парочки сомнительного качества дипломов. Под потолком, натужно скрипя, вращались лопасти вентилятора. В открытые окна врывались рев машин, чьи-то истошные крики и поставленное на предельную мощность радио. Род быстро дожевал то, что было во рту, смял в комок лист вощеной бумаги и бросил его в урну. Туда же последовала и бумажная салфетка. Наконец Род вернулся за стол и пожал Форду руку.

– Мы бросим Гликам вызов! Надеюсь, ты представляешь себе, во что ввязываешься, но если учесть, какая победа нас ожидает в конечном итоге!.. – Родни потянулся за какой-то бумажкой на столе. – Причем я имею в виду не только деньги! Должна же, в конце концов, восторжествовать справедливость! Ага, нашел. Я тут навел кое-какие справки. Нет, не то. Черт, куда они подевались?

Он снова принялся рыться в бумагах.

– Как ты думаешь, почему я стал юристом? Чтобы бороться за правду. Это, конечно, еще не значит, что мне неинтересен презренный металл. Мы с тобой затеем процесс века. Тебе как истцу тоже причитается сумма, и немалая. Посмотрим, может, это? – Родни извлек из свалки листе судебным предписанием. – Опять не то. – И он продолжил поиски. – Никогда не бывал в ресторанчике тут у нас внизу? Скорее всего нет, ведь туда ходят одни мексиканцы. Здесь подают потрясающие такое, те, что готовят в американских, не идут с ними ни в какое сравнение. Тут у них от свиньи ничего не пропадает. Правда, мешает языковой барьер. Ты говоришь по-испански? Это я так, к слову. Я тут как-то раз заказал orejas и даже не понял, что жую свиные уши. Ты случайно не знаешь других сценаристов, с которыми эти подонки обошлись так, как и с тобой?

– Я здесь недавно.

– Понятно. Ничего страшного. Я дам объявление в газеты. Для начала такое небольшое, возможно, всего в одну колонку, потому что… – он обвел жестом кабинет, – это не совсем то, что можно увидеть в «Законе Лос-Анджелеса». Кстати, ты когда-нибудь смотрел этот сериал? Именно из-за него я и ввязался в адвокатуру. Я тут знаком с одним парнем. Он снялся в десяти сериях в роли нехорошего брата Брэкмана. На самом деле милейший человек. Народ обычно этого не понимает. Значит так, для начала мы дадим кое-какие объявления. Надо хорошенько потрясти дерево. Глядишь, что-нибудь нам и обломится.

Под очередным документом обнаружился пульт от видео. Родни переложил его в ящик стола.

– Знаешь что? К черту эту бумажку! Тем более что я наводил справки всего полчаса назад.

Кажется, я совершаю большую ошибку, подумал про себя Форд.

Род в очередной раз вышел из-за стола.

– Вот что мы с тобой сделаем. Я возьму твои показания. Если ты не против, я могу их записать. Начни с самого начала и только ничего не упусти. Потом я составлю иск и подам его завтра с утра пораньше. Глядишь, колесики и закрутятся. Черт, куда подевался мой диктофон?..

Глава 13

Флорида

«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска застрял в пробке на 192-м шоссе. Сотня машин ползла с черепашьей скоростью, короткими «пробежками» по нескольку кварталов от одного светофора до другого.

Привет из Киссимми, штат Флорида. Узкая, длинная полоса городской застройки с дешевыми мотелями, башнями для прыжков с тарзанки, дешевыми семейными ресторанчиками и сувенирными лавчонками для туристов средней руки, которые приезжают в Диснейуорлд, расположенный по ту сторону автострады 1-4. Ночью, словно в Лас-Вегасе, здесь все сверкало огнями с той разницей, что вместо Уэйна Ньютона тут рекламировали футболки по десять долларов за три штуки.

Наконец зажегся зеленый. Спустя минуту «бьюик» уже было пополз дальше, когда на светофоре, как назло, вновь зажегся красный свет.

Серж в сердцах ударил по рулю.

– Черт, ну и движение! Свихнуться можно, честное слово! Ну почему им всем приспичило ехать в том же направлении?

Коулмен допил пиво и смял банку.

– Так ведь и мы едем в том направлении.

– В этом главная ошибка их жизни. Мы-то едем за правдой.

«Бьюик» продолжал ползти на восток. По обеим сторонам шоссе тянулись все те же мотельчики и сувенирные лавчонки. Время от времени в плотном ряду новой застройки возникал провал, и взору представало здание начала века, чьи владельцы наотрез отказались сдвинуться с места. Посреди заросшего травой поля примостилась небольшая, потемневшая от непогоды хибарка. Еще в начале семидесятых это было единственное здание на мили вокруг. Именно здесь первые актеры и работники соседнего Диснейленда могли передохнуть от искусственного веселья и немного прийти в себя.

«Бьюик» свернул с автострады на грунтовую дорогу, что извивалась через все поле. Назвать колдобины колдобинами – значит, сделать им комплимент. Скорее это были воронки, оставленные после массированной бомбардировки, призванной помешать нацистским танкам войти в Дюнкерк. Подпрыгивая на рессорах, «бьюик» проехал мимо проржавевшего остова кареты «скорой помощи» из телесериала «M*A*S*H». Серж развернул машину и остановился в тенистом месте позади заведения под названием «Большой бамбук».

Тот самый знаменитый «Бамбук».

Чи-Чи и Колтрейн уже сидели на высоких табуретах, когда в дверном проеме в дальней части зала вырос силуэт Сержа.

– Серж! – Колтрейн помахал ему рукой. – Мы тут забили для тебя место.

Серж прошел через зал и опустился на табурет в южной части бара. Коулмен примостился рядом.

– Нужно в срочном порядке поднять тебе настроение, – произнес Колтрейн.

– Кстати, чем ты занимался последние дни? – поинтересовался Чи-Чи.

– Пытался вернуть во Флориду кино, – ответил за него Коулмен. – Он только что закончил сценарий.

– Вот это да! – воскликнул Чи-Чи. – И длинный получился?

– В одну страницу, – ответил Коулмен.

Появился бармен с двумя внушительных размеров кружками. Пиво для Коулмена, апельсиновый сок для Сержа. Бармен поставил кружки на фирменные «подставки» заведения – сложенные втрое клочки туалетной бумаги.

– Спасибо, Джейсон. – Серж поднял кружку.

– Хороший человек был твой дед. Можешь делать любой заказ.

Серж поджал губы и кивнул.

Чи-Чи подозвал к себе бармена.

– Серж у нас большой фанат кино. Скажи, это ведь где-то здесь снимали «Монстра»?

– Того, что с Эйлин Уорнос и Шарлиз Терон? – уточнил бармен.

– Точно.

Бармен указал на стену.

– На Апельсиновой тропе. А логово снимали в мотеле «Диамант».

– Ты слышишь, Серж? Тут поблизости снимали фильм о серийном убийце! – воскликнул Колтрейн. – Неужели ты не рад?

Серж глубоко вздохнул и обвел взглядом интерьер тропической пещеры, до самого потолка облепленной напоминаниями о некогда зависавших здесь работниках развлекательного парка. Значки, фотографии, вымпелы, билеты на аттракционы, водительские права, женские лифчики. В музыкальном автомате – джазовые пластинки. Престарелые завсегдатаи начали подтягиваться к стойке, чтобы принести соболезнования.

– Твой дед обожал «Бамбук», – произнес Чи-Чи, глядя на табуретку Сержа. – Он сидел как раз на этом месте, когда Ральф Кент, художник с киностудии Диснея, набросал на бумажной тарелке эскиз Пиноккио. Это было его любимое место, поближе к рисункам.

Серж повернулся и протянул руку к стене, чтобы потрогать взятые в рамочку оригиналы иллюстраций к «Семи гномам». Над ними, тоже в рамке, висел новый экспонат – улыбающийся Серджио Стормс, и ниже цифры, 1918—2006.

– Знаю, тебе будет его не хватать, – произнес Чи-Чи. – Он прожил долгую, яркую жизнь. Помни деда в лучшие его времена.

– Я буду помнить лишь, что меня не было с ним в то утро.

– Прекрати, – оборвал его Чи-Чи. – В такие моменты все в чем-то себя укоряют. Обычное дело.

– По крайней мере ты застал его в живых, – добавил Колтрейн. – Представь, что было бы, если бы ты проглядел газетную заметку?

Серж вымучил улыбку.

– Дед обожал эту забегаловку.

– Точно. – Чи-Чи поднял кружку. – Он обычно говаривал, что название напоминает ему дешевый бульварный роман. «Большой сон». «Большое никуда»…

– …«Большой бамбук», – закончил его мысль Серж и, что-то вспомнив, улыбнулся по-настоящему. – Помню, я чуть со смеху не покатился, когда он впервые упомянул вашу аферу в торговом центре. Потом он забыл, что уже рассказывал, и повторил эту историю раз пять, но с каждым разом мне было все смешней и смешней.

– По сравнению с тем дельцем, которое он провернул в Алабаме, сущая мелочевка, – заметил Чи-Чи.

– В Алабаме? – удивился Серж. – И когда только мой дед успел там побывать?

– Девять месяцев назад. Еще одна вещь, которую ты упустил по причине своего отсутствия.

– Классно разыграна, – добавил Колтрейн. – Начали в Панама-Сити, а закончили на границе штата к западу от Дотана.

– Он пытался что-то рассказать мне про Алабаму, – вспомнил Серж. – Я тогда подумал, что дед несет какую-то несуразицу. Он еще заявил, что возглавлял нефтяную компанию.

– Нет, несуразицей здесь и не пахнет, – произнес Колтрейн. – Возглавлял, еще как возглавлял, по крайней мере согласно сценарию.

– Сценарию?

Чи-Чи кивнул.

– Да. Там было прописано все до малейших деталей. Жуть, как запутано. Добрая сотня страниц. Оттого и куш удалось сорвать такой невероятный.

Колтрейн вытащил из-под кружки мокрый клочок туалетной бумаги.

– Нам почему-то казалось, что ты в курсе.

– Нет, первый раз слышу.

– Тогда приготовься выслушать, – проговорил Чи-Чи. – Вот увидишь, что это за история… Бармен!

Студия «Вистамакс»

Вокруг Форда столпилась вся их компания из отдела реквизита. Сам он тем временем выбрасывал содержимое своей ячейки в картонный ящик.

– Поверить не могу, что они тебя уволили, – сказал Рей.

– Разумеется, уволили, – возразил Педро. – Ведь он подал на них в суд.

– Но ведь так нечестно!

– И что ты теперь будешь делать?

– Постараюсь довести дело до конца, – ответил Форд. – Они у меня еще попляшут!

– Кто?

– Братья Глики, кто еще. Если надо будет, я поставлю всю студию на уши.

Форд закрыл коробку и повернулся к хмурым охранникам, которые прибыли, чтобы выпроводить его за территорию студии.

– Кто из вас Форд Элмен? – спросил подошедший к ним мужчина в костюме.

– Это я.

Мужчина протянул ему конверт.

– Вам письмо, – сказал он и пошел прочь.

Форд надорвал конверт.

– Что там? – спросил Тино.

– Ну, они дают. Бывает же такое!

– Что?

– Они подали на меня в суд.

– Форд!

Форд обернулся. Марк стоял на другом конце холла, держа в руках с телефонную трубку со стола менеджера.

– Тебя к телефону.

– А кто спрашивает?

– Какой-то Родни.

Спустя полчаса Форд стоял в кабинете над мексиканским ресторанчиком.

– Не знаю даже, с чего начать, – произнес Род. – У меня скверно на душе.

Форд ждал, что за этим последует. Род сложил руки в молитвенном жесте.

– Хорошо, все равно деваться некуда. Я отказываюсь от твоего дела.

– Но…

Род замахал руками.

– Знаю, с моей стороны это предательский шаг. Но у меня не было выбора. – Он поднял со стола толстую пачку документов. – Они затаскают нас по судам, задавят встречными исками. Они уже подали на меня лично.

– Но ведь вы сказали, что правда на моей стороне.

– А я и сейчас говорю. Но дело не в этом. – Казалось, Род пытается убедить не столько Форда, сколько самого себя. – Я слышал, что это не первый случай, но и представить не мог, что дело примет такой хреновый оборот. Неудивительно, что с ними никто не хочет связываться.

– А что, собственно, происходит? – поинтересовался Форд. – Какие такие встречные иски?

– Вроде того, что они подали против меня. Фишка в том, что тебе придется отвечать на каждый из них, иначе они выигрывают это дело по умолчанию. Я вчера не ложился спать до полуночи – корпел над официальными ответами, а утром меня ждала новая гора бумаг. Так что я либо должен прикрыть всю остальную практику и дни и ночи напролет строчить бумажки, либо они выиграют и все приберут к рукам. В любом случае мне хана.

– Они и на меня подали в суд.

– Как же, слышал. Хитрый шаг. СИПСО.

– Что?

– Стратегический иск против симпатий общественности. Неэтичная, однако общепринятая тактика крупных корпораций. Обычно используется против рядовых граждан, пытающихся найти управу на компании, загрязняющие окружающую среду, незаконных строителей, лоббистов и иже с ними. Как видишь, сработало и в твоем случае. Приготовься к тому, что на тебя навешают всех собак – подрыв репутации, упущенную экономическую выгоду, да все что угодно. И даже если суд отведет эти обвинения, им-то какое дело. Они своего добились: задавили маленького человека – то есть нас, – прибрали его к ногтю как в финансовом, так и в физическом отношении.

– И что мне делать теперь?

– Знаешь, что я тебе скажу? Поскольку я сам обнадежил тебя, то попробую поговорить со студией. Если отзовешь иск, глядишь, мне удастся договориться с ними.

– Но я не хочу отзывать иск. Мне кажется, я смог бы добиться правды.

– Сынок, ты не понимаешь. Они уже выиграли дело.

Глава 14

«Большой бамбук»

Бармен принес полные кружки. Чи-Чи поудобнее устроился на табуретке, давая понять, что история будет долгой. Серж оперся на локти и подался вперед.

– Алабама, – произнес Чи-Чи и приподнял кружку. – Черт бы ее побрал.

– Меня куда больше интересует сценарий. Хотелось бы узнать, что это такое, – перебил его Серж.

– Для такой мелочевки, как та, что мы провернули в торговом центре, достаточно за завтраком обговорить детали, и дело в шляпе, – сказал Чи-Чи. – Если же игра надолго, как в Алабаме, то нужен сценарий. Поначалу мы не поверили, что дельце выгорит, особенно если учесть, что с нами в одной команде была зеленая молодежь.

– А что, был задействован кто-то еще?

– Извини, кто из нас двоих рассказывает историю, ты или я? – уточнил Чи-Чи. – Иначе зачем им понадобилось заводить дела с таким старичьем, как мы? Сценарий был гениальный, скажу я тебе, иное дело, что этим мальчишкам в одиночку вытянуть его никак не светило. В том-то и вся суть большой игры. Одни мошенники играют против других.

– Ты хочешь сказать, преступники?

– Не совсем, – возразил Чи-Чи. – Скорее, скажем так, люди, которые насквозь видят других людей. Бизнесмены, которые набили себе карманы, эксплуатируя других людей, причем так ловко, что ни один адвокат ничего не докажет. Наша игра состояла в том, чтобы обратить их жадность против них самих. И опять-таки ни один адвокат ничего не докажет.

– Расскажи ему про отель в Панама-Сити, – сказал Колтрейн.

– Таких ребят еще надо поискать, – согласился Чи-Чи. – Уважают старших, что в наши дни большая редкость. Они селят нас в номер люкс с видом на Мексиканский залив, затем отправляют на курорт, такой в старинном стиле, с лестницами. Мы провели там три недели – настоящий отпуск для поправки здоровья, как они и обещали. Шикарные апартаменты, обеды в номер, а мы только сидели и репетировали. Они даже прислали портных, чтобы те сняли с нас мерки. Наконец все было готово. Мы поделились на две команды. Наша немолодая братия отправились в загородный клуб.

– А вы в нем состояли?

– В нашем возрасте это не так уж важно, – ответил Чи-Чи. – Главное, иметь соответствующий прикид и вести себя должным образом. И никто не пикнет, мол, кто вы такие, вас тут не знают. Потому-то нас и обмеряли портные. Ты только себе представь: дорогие синие блейзеры с медными пуговицами, из нагрудного кармана торчит желтый шелковый платок. Твидовые брюки, белые ботинки. В иное время я бы ни за что так не вырядился. Каждый день во второй половине дня мы собирались в баре мужского клуба. Темные, обшитые дубом стены, дым дорогих сигар. Ну, ты понял, что это за место такое. Все разговоры в конечном итоге сводились к деньгам. А нам было что рассказать! В клубе тусовались банковские тузы, всякие там президенты корпораций, члены совета директоров разных компаний. Одна компания была из Алабамы, потому что граница совсем рядом. У каждого по вилле на побережье. В общем, рыбка сама шла к нам в сети. Обычно мы садились за столик в углу. Там еще стояли такие мягкие кресла, в которых легко утонуть. Сущее наказание для моих коленей. Для Серджио это был пик его славы. Он сыграл свою роль как истинный виртуоз вплоть до малейших деталей. Наш успех в первую очередь зависел от того, как он разыграет карту. Куда нам до него! По сравнению с Серджио мы вели себя как сущие олухи. Он же тихо, зато очень красиво обтяпал все дельце. Причем я имею в виду не только деньги и даже не их количество. Мы заказали самую большую партию бланков банковских чеков, какую только смогли найти, а потом как бы невзначай забыли парочку на столе. Ребята, что сидели за соседними столиками, тянули шеи, пытаясь вверх ногами прочесть указанные в них суммы. А суммы, скажу я тебе, были пяти– и шестизначные. Нам-то они были до лампочки. Нам все равно никогда не получить по ним денег. Нам подают «Реми Мартен», и мы принимаемся разыгрывать спектакль. Достаем из карманов чековые книжки в дорогом кожаном переплете и выписываем нашему Серджио чеки. Сам понимаешь, народ за соседними столиками не спускает с нас глаз. Начинают строить всякие догадки. Члены клуба пытаются завести с нами разговор. Мы же убираем со стола чековые книжки и делаем вид, будто жутко смущены. Чем больше таинственности мы на себя напускаем, тем большее любопытство разжигаем у остальных. Такое впечатление, что народ вот-вот помрет от любопытства. И так на протяжении двух недель. Наконец в один прекрасный день мы делаем вид, что выпили больше, чем обычно. Серджио, согласно сценарию, идет в уборную, и в его отсутствие мы позволяем себе немного проболтаться соседнему столику. Серж возвращается из туалета, и мы вроде бы как пытаемся загладить вину.

– Только без комментариев! Мы не должны были тебе ничего говорить…

– И тогда мы начали бурить нефть, – произнес Колтрейн.

– Ты хочешь рассказывать вместо меня?

– Нет, я хочу, чтобы мне принесли еще пива.

– Тогда не перебивай. Где я остановился?

– Но ведь во Флориде нефти нет. Где вы ее бурили?

– Нет. Вот нам и пришлось отправиться в Алабаму, – пояснил Колтрейн. – Черт, там никому ни до чего нет дела. Они берут деньги с других штатов за то, что хоронят у себя их мусор, а потом удивляются, что их холмы начинают светиться по ночам.

– Будь добр, закрой рот! – огрызнулся Чи-Чи. – Теперь я не помню, где остановился.

– Бармен!

– Ага, вспомнил, – сказал Чи-Чи. – Капкан был готов, осталось только поймать в него дичь. Именно тогда наш молодняк по-хорошему удивил нас. Обычно только и слышишь, что, мол, нынешнее поколение ничего не хочет делать, а лишь ждет, когда ему все поднесут на блюдечке с голубой каемочкой. Только не эти ребята. Они не были охочи до легких денег. Для них куда важнее было уважить традицию. Они явно учили историю и делали все домашние задания. Потому оно и сработало. Все было продумано до мелочей, комар носу не подточит. Даже другие мошенники, и те попались на нашу удочку. В общем, ребята показали нам кое-какие документы. Такое случалось и раньше. В Луисвилле, в Кентукки, в 1958 году, а потом на следующий год в Техасе. Последний случай имел место относительно недавно в Оклахоме, в те дни, когда страны ОПЕК отказались продавать нам нефть. Вот так мы и приобрели скважину.

– Ума не приложу, как в наши дни можно приобрести скважину, – удивился Серж.

– Собственно говоря, не скважину, а вышку, – уточнил Чи-Чи. – Но скважина – это самое главное. Вышку можно взять в аренду, причем гораздо дешевле, чем ты думаешь. Существуют десятки компаний – можно сторговаться с любой, только плати денежки.

– Но ведь у вас не было нефтяного месторождения.

– Какая им разница, – парировал Чи-Чи. – Для них главное – сдать в аренду вышку. Как только они обналичили ваш чек, можете поставить ее хоть у себя в комнате и качать шампанское.

Сержа его слова не убедили.

– Но ведь банкиры проверяют любую бумажку. Как они могли проглядеть, что…

– У нас все было заметано, – пояснил Чи-Чи. – В таких случаях есть свои правила, как вести бумажную сторону дела. Приходится их соблюдать. Первым делом надо найти фермера в замусоленном комбинезоне, который согласится пойти в сообщники. Предложи ему пару-тройку кусков за право вести разведку недр. Для тебя эти деньги – так, мелочевка, а для него находка. Тем более что никакой нефти в его земле отродясь не бывало. Обычная сделка, и народ в клубе в курсе, что такое случается, и довольно часто. Фермер получает свой законный аванс плюс восьмую часть, если что-то будет найдено. Остальное делится на шестнадцать частей. Не забудь подать все бумажки чин по чину в администрацию округа и штата и учредить компанию. Затем, когда банкиры из закрытого клуба примутся водить носом, разнюхивая, что к чему, считай, что дело сделано. Остается всего ничего – найти нефть.

– А если ею там и не пахнет, – добавил Колтрейн, – как, скажи, ее можно найти?

– Разумеется, мы ее не наши, – продолжил Чи-Чи. – Мы ее купили.

– Купили?

– Пять галлонов, если уж быть точным, – сказал Чи-Чи. – Облили ею вышку, которую ни разу не запустили в действие. Итак, все готово для главного спектакля. Сначала мы как бы проболтались в разговоре с нашими новыми знакомыми по клубу, и после этого от них не было отбоя. Они умоляли нас взять их с собой, когда мы в очередной раз поедем на нашу скважину. В следующий вторник в северном направлении по 351 шоссе двигалась целая кавалькада дорогих авто. Вскоре они покинули пределы штата и углубились в округ Ковингтон. Дороги все в колдобинах, глухомань жуткая, местное население сплошь и рядом промышляет самогоном. Лишь кое-где корявые дубы, вот и вся тень.

Колтрейн помахал бармену.

– Я думал, что они заблудятся или струхнут.

– А оказалось, они знали эти края лучше, чем мы. Успели заранее застолбить там себе участки. Один даже помнил, где находится последний поворот! А поворот вел в поломанные ворота бывшего загона для скота, а потом вверх по холму до тех пор, пока не откроется совершенно невиданное зрелище – свадебный шатер, а вокруг него пасутся коровы. Нас встретили и пожали руки. После чего начали задавать вопросы. Например, для чего здесь стоит шатер? И почему вышка не качает нефть? У нас тотчас нашелся ответ: скорая находка – это наполовину хорошая весть, наполовину плохая. Хорошая: меньше затрат на разведочное бурение. Плохая – чем ближе к поверхности, тем меньше месторождение, которое ни в какое сравнение не идет с гигантскими запасами на юге штата. В общем, вот такие, мол, дела.

– А зачем шатер? – поинтересовался Серж.

– Сейчас скажу, ты, главное, не торопи события, – ответил Чи-Чи. – Мы сказали им, что по сельским дорогам разъезжает такое количество нефтевозов, что в народе пошли разговоры. У Серджио же имелась только одна вышка. В общем, он ее снял и спрятал все в шатер, а сам тем временем принялся скупать права на другие участки, пока народ не пронюхал, что к чему. Ну тут банкиры принялись наперегонки вытаскивать чековые книжки. Погодите, сказали мы им, мы люди серьезные и не собираемся никого обманывать. Мы целый месяц трудились не покладая рук, оплачивая трубы и прочую бурильную технику, и еще не гарантия, что мы что-то найдем. Но нашим друзьям-банкирам не терпелось. Они были согласны на любые условия, даже готовы были оплатить амортизацию нашего риска, лишь бы не попасть к шапочному разбору. Это более чем справедливо, сказали они нам.

– И тогда-то вы их и нагрели, – подвел итог Серж.

– Нет. Тогда Серджио приехал на буровую и дал всем хорошего пинка под зад, – ответил Чи-Чи.

– Ничего не понимаю, – пробормотал Серж.

– Это для пущей убедительности, – пояснил Чи-Чи. – Ты только представь себе – по сельской дороге, вздымая за собой облако пыли, несется огромный лимузин. Останавливается рядом с шатром, и из него выходит Серджио, а с ним потрясающей внешности блондинка лет сорока. Напоминаю, что Серджио на тот момент – все восемьдесят шесть. Для банкиров это куда более убедительное доказательство того, что скважина отнюдь не сухая. Они тотчас побежали к нему, сияя улыбками и протягивая для рукопожатия руки. А он начинает чехвостить нас на чем свет стоит за то, что не умеем держать язык за зубами. В общем, он велел им всем убираться подобру-поздорову с его собственности. После чего запрыгнул в лимузин и был таков. Мы, разумеется, рассыпаемся в извинениях. Обещаем поговорить с Серджио и все уладить. После чего договариваемся встретиться с ними в клубе через пару дней.