Текст книги "Большой бамбук"

Автор книги: Тим Дорси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Вот и я о том же. Попробуй, если хочешь, временное членство. Две недели, никаких обязательств. Не понравится – уйдешь.

– Надеюсь, за эти две недели меня не заставят себя кастрировать?

– Ну, ты, я гляжу, зациклился, – ответил тип в балахоне. – Расширь свое сознание…

Педро прошел мимо них со стаканом пива. Он тоже вел разговор с фигурой в белом.

– …в общем, плотник подпиливает болты на подъемном мосту…

Форд посмотрел на брошюры, которые ему только что сунули в руки.

Тип в белом балахоне вновь налег на пиво.

– У нас многоуровневая структура взносов. Мы живем в этом доме, нас тут организованно кормят. Но если отказываешься от завтрака, тебе полагается скидка. Некоторые ребята любят подольше поспать…

К ним подбежал Марк с мобильником в руке.

– Только что позвонил Даллас. Нам пора.

Холмби-Хиллз.

– Послушай, что не так с народом на этой вечеринке?

– Ты что имеешь в виду? – не понял Педро.

– Почему они все такие депрессивные?

– Потому что хозяин не разрешает принимать наркотики в его доме.

– А чего так?

– Потому что он сам наркоторговец.

Уандерленд-авеню.

Форд сунул голову между створками дверей.

– Матерь божья! Кто же здесь живет?

– Профессиональные родители юных дарований, – ответил Педро. – Двое детей снимаются в сериалах.

В такой бедлам Форд угодил впервые. В каждой комнате на полную мощность орет стерео. Гвен Стефани вырубилась под «Ред хот чили пепперз». Народ ширяется без стеснения. Куда ни глянь – кто-то валяется без чувств. Кто-то выстрелил в потолок.

– В честь чего вечеринка? – поинтересовался Форд.

– Она снова беременна. В честь будущего младенца.

Форд кое-что заметил в другом конце комнаты. Мел Глик направлялся наверх, словно пожарник, перебросив через плечо бесчувственную блондинку. Иэн поднимался следом, неся аптечку и «полароид».

– Почему никто не пытается их остановить?

– Потому что все понимают, что происходит, – ответил Педро.

– И что происходит?

– Сделка.

Они вышли на балкон. И вновь Форд поразился виду. «…Город Ангелов, такой же одинокий, как и я…» Он вновь повторил ошибку, перегнувшись через перила, и отпрянул назад.

– В чем дело? – поинтересовался Педро. Форд несколько секунд растерянно моргал.

– В голове не укладывается, как они строят эти дома. Главное, чем выше, тем непонятнее, на чем они держатся.

– В таком случае тебе нужно непременно взглянуть на тот, что за углом. Он даже не пристроен к горе. Держится на одной свае.

– Точно такое место есть в «Подставном теле», – ответил Форд. – Там еще Крейг Уоссон подсматривал за Мелани Гриффит в подзорную трубу.

– Так это и есть тот самый дом.

Стены сотряслись от какого-то грохота.

Форд посмотрел наверх, где мигали красные огни. Прямо у него над головой проплыло брюхо гигантского авиалайнера, заходившего на посадку.

Две тысячи футов над Лос-Анджелесом

Серж, припав к окну, пел.

– Я лечу в Лос-Анджелес… у меня с собой лишь пара ключей…

Он повернулся к бизнесмену.

– Не волнуйтесь, единственные ключи, которые у меня есть, подходят к дверным ручкам.

Бизнесмен сделал вид, будто читает журнал.

Серж склонился над его столиком, на котором лежала развернутая карта Соединенных Штатов. Через всю страну, от Тампы до самой границы между Аризоной и Калифорнией, протянулась пунктирная красная линия. Серж снял с маркера колпачок и добавил пять штришков до побережья.

– Уже почти долетели, – сказал он и вернул на место колпачок. – Помните, что я говорил, когда мы пролетали над Нью-Мексико? Про крылья, груз в трюме и усталость металла? Думаю, мы все-таки сумеем сесть.

Коулмен постучал бизнесмена по левой руке и предложил миниатюрную бутылочку водки.

– Не хотите глоточек?

– Благодарю.

Серж ободряюще похлопал бизнесмена по правой руке.

– Главное, помните вот что: большинство аварий происходит в пределах первых пяти минут после взлета или пяти минут до приземления. Мы пока еще на приличной высоте. Лучше всего не думать про запах топлива. Помните любительские съемки катастрофы на взлетно-посадочной полосе в Сиу-Сити? Лично я спасаюсь тем, что твержу себе: «Думай о приятных вещах. О плюшевых мишках, добрых феях, о леденцах с марихуаной…»

Кто-то похлопал бизнесмена полевой руке. Коулмен указал на початую бутылочку водки на столике перед ним.

– Вы будете свое допивать?

– Пейте, если хотите.

– Спасибо.

Хлопок по правой руке.

– Я уже вижу диспетчерскую башню! Нам осталось только не грохнуться при посадке… Триста футов… двести. Вы – Моцарт. Я – Жанна д’Арк… Черт вас побери, Моцарт, вытащите меня отсюда!

Самолет коснулся взлетно-посадочной полосы и подкатил к зданию аэровокзала. Пассажиры начали дружно подниматься с мест, доставать вещи с полок. Серж вынул свое барахло из карманов в спинках передних сидений и вновь переложил все в сумку.

Бизнесмен не шелохнулся.

– Мудрое решение, – прокомментировал Серж. – К чему дергаться? Пусть эти ненормальные устраивают давку. Лучше расслабиться, подождать, пока все не выйдут, а потом не спеша, прогулочным шагом выйти отсюда. Я бы тоже так поступил, но, увы, дела не ждут…

Бизнесмен остался сидеть в кресле до тех пор, пока салон не покинул последний пассажир. Колонну замыкали Серж и Коулмен. Выходящих у трапа благодарила шеренга улыбающихся пилотов и стюардесс. Коулмен зацепился за порожек двери и буквально скатился в «гармошку». Стюардессы и пилоты поморщились. Вслед за ним из салона появился Серж, который принялся энергично пожимать всем руки, благодаря за невиданный героизм перед лицом грозящей опасности.

Наконец и эта парочка скрылась в здании аэровокзала.

Бизнесмен открыл мобильник и нажал нужные кнопки.

– Алло?.. Да-да, только что сели… Нет, перехватывать не нужно… Главное, не упускайте из поля зрения… Потому что я видел первую страницу письма… А теперь держите покрепче шляпу, вы не поверите, что я вам сейчас скажу…

Глава 16

Международный аэропорт Лос-Анджелеса

Прокат автомобилей. Слой нового, блестящего асфальта и люминесцентная оранжевая разметка. Время – несколько минут после двух часов ночи. Внутри скучающий от безделья клерк плюс уборщик, вытирающий шваброй пол возле туалета.

К прокату подъезжает автобус. Двое клиентов с красными от бессонной ночи глазами проходят внутрь. Пустой автобус направляется назад к зданию аэровокзала.

И вновь могильная тишина. Прокат живет в том же ритме, что и аэропорт. То звенящая тишина, то оглушающий рев двигателей. Серж развернул первую страницу дедова письма. Через всю его нижнюю часть протянулись написанные разным цветом цифры – всего десять. Серж положил письмо на полку телефона-автомата, расположенного рядом с крытой автобусной остановкой.

Через дорогу от них высилось здание отеля «Рамада». На каждом этаже, кроме первого, имелся балкон. На самом верхнем этаже возле перил стояла высокая женщина в ветровке с мощным биноклем в руках, направленным на стоянку проката, и вела наблюдение за силуэтом мужчины в яркой рубашке с тропическим орнаментом. Он стоял возле телефона-автомата рядом с крытой автобусной остановкой и засовывал в него монетки.

Серж поднес к уху трубку и набрал номер. Он не сводил глаз с двух фигур у стойки – усталого бизнесмена, который пытался получить автомобиль поприличнее, и какого-то идиота с доской для серфинга. Наконец в трубке раздались гудки. Серж прикрыл одно ухо: над головой с ревом пронесся очередной «Боинг-747».

На балконе отеля «Рамада» зазвонил мобильный телефон. Женщина с биноклем ответила на звонок.

– Алло?.. Серж?.. Да, мы еще здесь… Полчаса… У тебя есть ручка, чтобы записать?.. Девятнадцать-одиннадцать, Вест-Олив… Там у стойки тебя будет ждать записка…

Рев двигателей заглушил разговор. Серж вновь прикрыл второе ухо, глядя, как у него над головой на посадку заходит очередной авиалайнер.

– Ну ладно, до скорой встречи…

Женщина нажала кнопку отбоя и вновь подняла бинокль. И пока Серж шагал через всю стоянку к парковочному месту под номером 28, она провожала его взглядом.

Серж забросил сумку на сиденье красного «крайслера-себринга», спидометр которого показывал всего пятьдесят две мили пробега. Коулмен уже успел плюхнуться на пассажирское сиденье. И вновь над головой раздался рев двигателей.

Женщина на балконе отеля «Рамада» проводила взглядом «крайслер», выезжавший со стоянки.

Другой балкон, двумя этажами ниже; еще один бинокль. Этот принадлежал мужчине в темном костюме и узком черном галстуке. Мужчина говорил в телефонную трубку:

– Пост номер два, вызы…

– Все нормально.

Человек в темном костюме пронаблюдал, как «крайслер» выкатил с автостоянки и влился в поток машин. Окуляры бинокля вновь переместились на стоянку проката автомобилей. Оттуда вырулил черный «гранд-марки» и устремился в том же направлении. «Марки» вырулил на левую полосу и догнал «крайслер» у светофора.

Женщина на верхнем этаже отеля «Рамада» вновь набрала телефонный номер.

– Только что заметила черный «гранд-марки». Похоже, у них прикрытие… Верно… В действие вступает план «В».

Серж свернул на восток, на Манчестер-авеню. Теплый ветер ерошил ему волосы. Коулмен сидел, пригнувшись, пытаясь раскурить «косяк». Серж тоже наклонился и вставил свой «iPod» в специальное гнездо, чтобы можно было передавать сигнал через радиоприемник.

«Гранд-марки» катил на один квартал позади них, по той же полосе, с той же самой скоростью.

– Что за чертовщина, – произнес водитель. – Они заняли всю дорогу.

Серж поднял голову.

– Момент, которого мы ждали всю нашу жизнь, наступил!

Коулмен выпустил огромное облако дыма.

– Что?

– Звуковая дорожка! Специально для Лос-Анджелеса.

Серж переключил кнопку в нужное положение.

– Я угрохал несколько недель, подбирая мелодии для этого случая, чтобы нам с тобой зарядиться энергией.

Он нажал на кнопку воспроизведения, и прибор поставил на максимум громкость. «Крайслер» свернул налево, на Осадж-авеню.

«Почему здесь, в Лос-Анджелесе…»

«Гранд-марки» свернул вслед за ними. Пассажир нажал на кнопку переговорного устройства.

– …все еще едем следом… на Восемьдесят третьей опять берем влево…

Пассажиры «крайслера» покачивали головами в такт музыке.

– Я и забыл, когда в последний раз слушал эту песню, – сказал Коулмен.

– Ты не один такой, – успокоил его Серж.

«Жить и умереть в Лос-Анджелесе…»

Пассажир в «гранд-марки» снова поднял микрофон.

– Только что опять свернули налево. Ничего не понимаю. Мы вновь едем в направлении аэропорта.

– Возможно преследование, следите за обстановкой на дороге, – донеслось из радио. – Замедлите ход. Этот парень про…

– Куда мы едем? – поинтересовался Коулмен.

– Понятия не имею. Мне кажется, я несколько раз свернул не туда… Погоди. Опять Манчестер.

Они свернули на автостраду. Серж указал куда-то влево.

– Внимание. Сейчас будет достопримечательность. «Пончики Рэнди». Можно увидеть в фильме «Кубарем в ночи», когда Джефф Голдблюм едет в аэропорт в самом начале картине.

– Вижу! – воскликнул Коулмен. – Там на крыше дома гигантский пончик.

– Это он.

– Точно! Черт! Ну и занесло же нас!

«Крайслер» подъехал к светофору и сбросил скорость на красном свете, однако в последнюю секунду вырулил в обратную сторону.

– В чем дело? – удивился Коулмен.

– Там был круглосуточный супермаркет, – ответил его спутник. На светофоре зажегся зеленый. Серж проехал квартал и подкатил к автостоянке. – Сейчас вернусь.

Спустя минут десять он вышел из магазина с прозрачной канистрой емкостью в один галлон. На канистре красовались красная предостерегающая этикетка и череп с перекрещенными костями.

– Открой-ка капот.

Коулмен пошарил рукой под приборной доской и потянул рычаг. Капот мгновенно открылся.

– Держи покрепче, – велел ему Серж и, обойдя машину, нащупал второй рычаг.

На другом конце автостоянки застыл черный «гранд-марки».

– Какого черта он там химичит?

Водитель пожал плечами и вновь поднес к глазам бинокль.

– Что ты там химичишь? – поинтересовался Коулмен.

Серж открутил крышку с пластмассового бачка рядом с аккумулятором и принялся заливать в него жидкость из канистры.

– «Суперочиститель Сержа».

– Это что еще такое?

Серж вновь закрутил крышку на пластмассовом бачке, захлопнул капот и, вернувшись на место, показал Коулмену канистру.

– Соляная кислота?

– Лучшее средство для очистки ветровых стекол, – пояснил Серж. – Мне нужна стопроцентная видимость.

Коулмен загасил окурок.

– Мне лично все равно. И вообще, чем тебя не устраивает обыкновенный стеклоочиститель?

– Оставляет после себя пленку, – ответил Серж. – Едва заметную глазу дымку, которую большинство людей не замечают. Но мне в моих очках для рыбной ловли она видна. А стоит мне ее заметить, как ничего другого я больше не вижу. Не говоря уже о насекомых. Если они налипли, то труба дело. Вылей на них хоть целую цистерну обыкновенного стеклоочистителя, все равно останутся грязные точки. Обязательно будут заметны на фотоснимках, которые я делаю, сидя за рулем.

Коулмен подался вперед.

– Ты прав, я вижу грязные точки.

– А теперь мы их того, – ответил Серж и включил режим мойки ветрового стекла. Тотчас брызнули струйки, заработали дворники.

– Точно. Их больше нет, – констатировал Коулмен.

– Работает безотказно. Обычно этой гадостью растворяют бетон. Вот почему так важно соблюсти нужную пропорцию с водой. Стоит перелить – и того гляди, разъест стекло.

– Тут на канистре целая страница всяких предупреждений.

– Специально для кретинов. Вроде тех, что распыляют над едой освежитель воздуха.

– Понятно, – вздохнул Коулмен и потер руку. – На меня тоже брызнуло. Черт, как жжет!

– Главное, не три, – успокоил его Серж и отключил струйки. – Не то будет еще хуже. И не вздумай плевать. Лучше, чтобы нейтрализовать кислоту, сбрызни уксусом.

– Где я тебе возьму уксус? У меня с собой его нет.

– Понимаю, что нет. Надеюсь, тебе не слишком дорог этот участок твоей кожи?

– А что, останется метка на всю жизнь?

– К сожалению.

– Серж!

– Я слышал, длинные рукава снова входят в моду.

Они покатили дальше. Серж надел очки для рыбной ловли.

– Вперед и с песней.

– Серж, но ведь на дворе ночь.

– Мы в Лос-Анджелесе. Здесь народ не снимает солнечные очки даже ночью.

«Крайслер» сделал пару левых поворотов. Черный «гранд-марки» держался на расстоянии метров двадцати сзади. Серж устремился ко въезду на автостраду, но неожиданно резко нажал на тормоз.

Коулмен полетел вперед.

– Что случилось?

Серж указал куда-то рядом с машиной.

– Черт, забыл, что здесь у них в Калифорнии на развязках стоят светофоры.

– Во дают!

– Здесь совершенно иная жизнь. У них на автострадах светофоры, у нас пятна краски.

– Пятна?

На светофоре зажегся зеленый свет. Серж надавил на газ.

– У нас во Флориде, куда ни поедешь, все развязки заляпаны цветными пятнами. Впечатление такое, будто народ кидался воздушными шариками с голубой краской. На самом деле здесь просто проехали гангстеры, после того как взяли банк. В пачках денег спрятаны пакеты с краской, и как только их начинают вскрывать, они начинают взрываться, а потом, чтобы избавиться от улик, это месиво из краски и денег выбрасывают в окно машины.

– Ты серьезно?

– А ты как думал? Согласно статистике, грабители предпочитают отделения банков, расположенные неподалеку от автострад. Это дает им возможность быстро скрыться с места преступления. Как и все другие жители нашего штата, я годами видел синие отметины на дорогах, но и не подозревал, что это. А стоит догадаться, как начинаешь замечать их повсюду – от Майами до Джексонвилля и Пенсаколы. Они повсюду, отчего в голову лезут вопросы. «Черт, что здесь такое творится, когда меня нет? Наверное, лишь по чистой случайности мы никогда не сталкивались?» Ответ разумеется, таков: да, по чистой случайности.

– Страшно подумать, что эти люди ездят по тем же дорогам, что и мы, – задумчиво произнес Коулмен. – Может, нам стоит перебраться в более тихое место?

– Это куда?

За их спиной на развязке вновь зажегся зеленый свет. «Гранд-марки» въехал на автостраду.

– Не знаю, – признался Коулмен. – В принципе можно переехать сюда. Тепло. Да и красиво вокруг.

– Ты, случаем, не того? – спросил Серж. – Если у нас преступность, то в Калифорнии куда ни глянь – сплошные катаклизмы. Землетрясения, оползни, лесные пожары, законы, которые требуют, чтобы буквально на всем были предупреждения, что эта штука может тебя убить, морские львы, которые терроризируют местных жителей, сторожевые собаки размером с бизона, магазины, где торгуют дизайнерскими клизмами, вечные перебои с электроэнергией, плюс губернатор и его супруга, в головах у которых не осталось серого вещества – все усохло.

– Зато тут у них по крайней мере нет преступности.

– Есть, и еще какая! Не чета нашей, – возразил Серж. – Просто шика больше, вот и все. Согласен, звезды трубят на весь мир, мол, они все такие правильные, такие законопослушные, что спят и видят тихую, спокойную жизнь. А потом напиваются и разбивают свои тачки или устраивают разборки в косметических салонах. Если тебе этого мало, что скажешь на то, что у них у всех имеется незаконное оружие? Ты наверняка по наивности узришь здесь противоречие, потому что все до единого выступают за ужесточение законов о владении оружием. Правда, тебе на это скажут, что постоянно сталкиваются с угрозой для жизни, какая и не снилась другим людям. И они правы: со стороны других звезд.

– Помнишь, когда Грейс Слик  [1]1
  Грейс Слик – американская певица, в прошлом вокалистка рок-группы «Джефферсон эйрплейн». – Примеч. пер.


[Закрыть]наставила пистолет на депутатов?

– О чем я и говорю, – отозвался Серж. – Репортеры до хрипоты кричали, что, мол, она была обторчавшись. Ну и что, скажу я. Такая у нее работа. Лично меня мучает другой вопрос: что делала Грейс Слик с «пушкой» у себя дома? Или я чего-то недопонимаю? Отупел и теперь никак не могу врубиться?

– Серж. – Коулмен обернулся назад.

– Что?

– Мне кажется, за нами хвост.

– У тебя паранойя.

– Да нет же, говорю тебе. «Гранд-марки». Ты посмотри, как он лавирует между машинами, чтобы только не отстать от нас.

Серж бросил взгляд в зеркальце заднего обзора.

– Вижу. Наверное, второй такой же ненормальный с восточного побережья. Сейчас разгонюсь и попробую оторваться.

И он с силой вжал в пол педаль газа. Восемьдесят миль, девяносто…

Пассажир в «гранд-марки» ткнул вперед антенной радиомикрофона.

– Черт, они нас уделали.

– А вот и нет.

– Ты взгляни. Один из них пялится на нас. Ага, поддали газа.

– Тогда и мы поддадим.

– А разве тем самым мы не выдадим себя еще больше?

– Нет. На фривеях все только и делают, что обгоняют друг дружку. Вот и мы вырулим на другую полосу и тоже их обгоним. Пусть они подумают, что мы такие же лихачи, и успокоятся. А потом спустя какое-то время мы сбросим скорость и пропустим их вперед, а сами встанем им в хвост.

Серж продолжал жать на газ.

– Ну как, оторвались?

Стрелка спидометра застыла на отметке сто миль в час.

– Нет, но они пробуют вписаться в соседнюю полосу. Пытаются обогнать нас. – Коулмен вновь обернулся назад. – Похоже, ты был прав. Это лихачи.

Серж вновь бросил взгляд в зеркало заднего обзора и в глазах его блеснул азарт.

– Знал бы кто, как я ненавижу лихачей! А ведь по этим дорогам ездят семьи с детьми… У меня идея.

– Какая?

– Сейчас увидишь, – ответил Серж. – Но сначала мне нужно сбросить скорость до разрешенного максимума.

Пассажир в «гранд-марки» вновь ткнул вперед антенной радиотелефона.

– Ты был прав. Они пытаются сбросить скорость. Вряд ли они заподозрили нас.

– Я ж тебе говорил.

Серж перевел взгляд в боковое зеркало.

– Думаю, тебе лучше пристегнуться. Потому что сейчас нас слегка тряханет.

– Черт, этого еще не хватало.

Серж потянулся к сумке, что стояла у его ног.

– Коулмен, держи вот это.

– Видеокамеру?

– Тебе известен маневр, которому учат в полицейской академии на курсах вождения? – спросил Серж. – Это когда нос полицейской тачки направляют в задний бампер, и тогда машина, которую ведет предполагаемый преступник, начинает вертеться волчком. В конце концов она слетает в кювет, и водителя берут, что называется, тепленьким.

– Показывали в новостях, – отозвался Коулмен. – Легавые еще все записывают на автоматическую видеокамеру.

– Вот и я о том же. Ты будешь снимать, – ответил Серж. – Глядишь, твои кадры попадут на Си-эн-эн.

Коулмен включил видеокамеру и прищурился в видоискатель.

– И ты собираешься совершить такой маневр?

– Нет, я собираюсь продемонстрировать миру свой собственный – суперманевр Сержа, – ответил он и вновь посмотрел в зеркало. Расстояние между машинами составляло ярдов двести и неуклонно сокращалось. – Коулмен, будь другом, проверь, что там говорится в документах об условиях проката этой тачки. Они в бардачке.

– Но ведь я держу видеокамеру.

– Ты видишь, что я делаю? – отозвался Серж. – Мои руки заняты, в отличие от той, которая у тебя свободна.

Коулмен пошарил в бардачке и нащупал пакет документов.

– А что, собственно, я ищу?

– Проверь, стоит ли галочка рядом с пунктом «застраховано в случае столкновения».

– Господи Иисусе! – воскликнул Коулмен. – Ты обратил внимание, сколько они могут содрать за галлон топлива, если ты вернешь им машину с полупустым баком?

– Читай дальше.

– Не торопи, дай разобраться. Здесь столько всякой хрени понаписано. В одних клетках стоят галки, в других не стоят. Ага, столкновение! Вот оно! Галка стоит.

– Тогда вперед и с песней! – Серж вел машину, впившись глазами в боковое зеркало. Четыре длины машины, три, две… – Ага, еще совсем чуть-чуть. Детки, идите к папочке…

Одна длина машины, половина длины…

– Вперед! – Буквально в последнюю секунду Серж резко вырулил на соседнюю полосу перед черным «гранд-марки». Он ловко работал ногами – левой жал на тормоз, правой – на газ.

Пассажиры черного «гранд маркиза» переполошились.

– Что за чертовщина! Что он делает!..

Машины стукнулись бамперами, и «крайслер» устремился вперед.

– Ты снимаешь? – спросил Серж.

– Снимаю, – ответил Коулмен, держа в кадре вторую машину. – У них возникла небольшая проблема – не могут разогнаться до восьмидесяти, мешают сработавшие подушки безопасности..^ Вот это да! Они нырнули сквозь заграждение!

– Снимай, пока не увидишь пламя.

– Уже вижу.

Наконец Коулмен обернулся и выключил камеру.

– Бедолаги. Не повезло так не повезло.

– Нечего было превышать скорость.

Коулмен вновь принялся изучать пакет сопроводительных документов.

– Серж, у меня вопрос. Про тот самый пункт, где стоит галочка. Что означают слова «отказ от прав»?

– Почему ты мне сразу не сказал, что там написано «отказ от прав»?

– Но ведь ты спросил меня, стоит ли там галочка.

– Это значит, что я отказался от страховки. Теперь придется сообщить в полицию, будто тачку у нас украли. Или, может, проще столкнуть ее с обрыва?

«Голливудский сплетник»

Бюджет картины бьет все рекорды

Голливуд. Согласно полученной по неофициальным каналам секретной копии сценария картины «Все, что блестит», легендарный кинорежиссер Вернер Б. Потемкин планирует самый хитроумный, самый дорогостоящий и опасный финал за всю историю кино.

Никто пока не рискнул назвать даже примерных цифр окончательной суммы расходов на финальную сиену. Однако все соглашаются с тем, что она, несомненно, увеличит общий бюджет картины до рекордной отметки.

Осведомленный источник, который согласился дать интервью на условии денежного вознаграждения, рассказал о широкомасштабных съемках, в которых предполагается сплавить воедино сиены из самых знаменитых, ставших классикой Голливуда картин, которые в свое время получили «Оскара». Это такие шедевры, как «Касабланка», «Лоренс Аравийский», «В порту», «На север через северо-запад» и «Оклахома!».

Однако куда более амбициозной представляется техническая сторона проекта. Предполагается объединить высадку на Звезде смерти и расступившиеся воды Красного моря, что требует от создателей фильма в высшей степени изощренных инженерных решений хотя бы по той причине, что Потемкин наотрез отказался использовать уменьшенные модели и компьютерную графику.

Согласно тому же конфиденциальному источнику на съемочной площадке номер 19 предполагается заполнить водой бетонный бассейн объемом два миллиона галлонов, который остался от съемок фильма про пиратов. «Единственная разница в том, что мы намерены задействовать настоящих каскадеров с аквалангами».

Олив-авеню изгибается на север, протянувшись через весь Бэрбэнк. Там она становится широкой и прямой – этакий коридор из высоких пальм, перегороженный в самом конце отвесными горными склонами.

Серж доехал до дома номер 1600, проверяя на ходу адреса. Наконец впереди, на расстоянии квартала, замаячила старомодная вывеска.

– Коулмен, вот она! У меня аж мурашки по коже пробежали!

– Вон тот мотель?

Серж вырулил в ворота «Сафари инн».

– Это здесь жена Джима Ловелла уронила обручальное кольцо в сливное отверстие душа в фильме «Аполлон-13». Кристиан Слейтер и Патриция Аркетт останавливались здесь ’ в фильме «Настоящая любовь».

Серж выскочил из машины и бросился к стойке портье.

– Серж Стормс. Для меня нет секретных сообщений?

Клерк несколько мгновений разглядывал его, после чего принялся заглядывать в деревянные ячейки на стене. Обнаружив в одной из них клочок бумаги, он протянул его Сержу. Серж выбежал вон.

На улице его поджидал «крайслер». Пустой. Серж обвел взглядом автостоянку.

– Коулмен!

Раздался гудок клаксона. Затем скрип тормозов.

– Эй, смотри, куда прешь!

– Прошу прощения! – Коулмен застыл на разделительной линии. Он так и стоял с жестянкой в руке, потягивая пиво, а мимо него с обеих сторон со свистом проносились машины. Ага, кажется, путь свободен. Коулмен бегом преодолел оставшееся расстояние и подошел в машине.

– Привет, Серж!

– Коулмен, что ты себе позволяешь?

– На той стороне магазин, а мне хотелось пить.

– Пить! Нас с тобой ждут дела. – Серж развернул листок и стал читать. Дочитав, сунул листок в карман и быстро прошел через всю автостоянку, проверяя номера на дверях мотеля. Наконец, он дошел до самого конца и вновь развернул листок. – Нет, не может быть!

– Чего не может быть?

Серж указал на второй этаж.

– Комната номер 103.

– И что?

– В ней останавливались Слейтер и Аркетт. Ее там разделал под орех Джеймс Гандольфини. Его тогда еще мало кто знал, пока он не снялся в «Клане Сопрано».

– В мотелях комнаты обычно все одинаковые.

– Нет, я могу поклясться.

– Ты знаешь номер их комнаты?

– Нет, но я несколько раз на DVD останавливал кадр. Последняя комната налево по коридору, который образует острый угол с южным крылом.

Коулмен допил пиво.

– Я опять хочу пить.

– Нет, вряд ли это случайное совпадения. – Серж потянулся к машине, чтобы достать свой «сорок пятый». – С чем мы здесь имеем дело?

– Давай лучше сваливать отсюда.

– В записке говорится, что дверь будет не заперта. Иди внутрь и жди встречи.

Серж проверил кольт, дабы убедиться, что магазин полон, после чего засунул его за пояс и прикрыл сверху пестрой гавайской рубашкой.

– Внутренний голос подсказывает мне, что это ловушка. Нас уже внесли в список смертников.

– И ты все равно пойдешь?

– Пойду. Вечно я что-то придумываю. Сам не знаю почему.

Коулмен принялся возиться с ремнем на брюках.

– Жутко жмет. Мне снова не хватает дырочек на ремне.

– А может, и не придумываю. Просто хочется себя проверить. – Серж достал из машины видеокамеру. – Коулмен, оставляю тебя за сторожа. Смотри в оба.

– А зачем тебе камера?

– «Настоящая любовь» – мой любимый фильм, – ответил Серж, проверяя батарейки. – Как я могу такое не снять.

– Я чем-то могу помочь?

– Да! Оставайся здесь и смотри в оба, – ответил Серж. – Сиди в машине, и если кто-то вдруг направится к этому номеру, три раза погуди клаксоном. Нет, погоди. Тогда они тотчас догадаются. Потому что это обычный предупредительный знак. Ну ладно. Давай поступим так. Сначала не гуди. Затем прогуди три раза. Это собьет их с толку.

Не успел Коулмен ответить ему, как Серж уже бежал вверх по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Добежав до второго этажа, он прижался к стене открытой галереи и осторожно заглянул за угол. Пока вроде все нормально. Он словно гепард крадучись двинулся по галерее. Комната номер 112, 111, 110… 109! Сжавшись, словно пружина, Серж прыжком переместился по другую сторону двери и потянулся к дверной ручке. Та оказалась не заперта.

Коулмен прислонился к автомобилю, наблюдая за действиями друга. Серж повернул до упора ручку и скользнул внутрь. Забыв о том, что пивная банка давно пуста, Коулмен поднес ее к губам, хмыкнул и попробовал заглянуть в отверстие.

Серж на цыпочках двигался через сто девятый номер. Никого. Он заглянул под кровать и на всякий случай немного пошарил по полу рукой, затем сунулся в стенной шкаф, в душ – везде пусто. Серж установил видеокамеру на комод и посмотрел на часы. До назначенной встречи оставалась пара минут. Он присел на край кровати и позволил себе расслабиться. На автостоянке кто-то три раза нажал на клаксон.

Серж тотчас подпрыгнул, взвел пистолет и, пригнувшись, приблизился к двери и взялся на дверную ручку. Осторожно… беззвучно… Затем резко распахнул дверь и, вскинув пистолет, выскочил на галерею. Никого. И вновь тройной сигнал. Он посмотрел вниз на автостоянку.

Коулмен смотрел в его сторону. В руках у него была зажата пивная банка. Правда, он держал ее вверх дном, показывая, что она пуста. Затем он указал на магазин на другой стороне улице.

Серж отрицательно мотнул головой, всплеснул руками и вернулся в номер.

Не успел он закрыть за собой дверь, как из соседнего номера выскочил накачанный чувак с дредами и ударом ноги распахнул дверь. Сержа он накрыл ударом правой руки. Серж подпрыгнул, однако незнакомец наставил на него пистолет.

Серж, словно кобра, нанес молниеносный удар и выбил пушку из рук у нападавшего. Пистолет с клацаньем перелетел по полу через всю комнату, правда, сам Серж при этом на мгновение потерял равновесие, и незнакомец изловчился и нанес ему удар коленом в пах. Серж согнулся пополам, и то же самое колено во второй раз соприкоснулось с его подбородком. Серж пошатнулся и отлетел к туалету.

Он лежал на полу и стонал от боли, пытаясь прийти в себя. Нападавший был как минимум на пятьдесят фунтов тяжелее его, причем вовсе не за счет жира. Незнакомец наклонился, поднял Сержа с пола и словно тряпичную куклу швырнул его сквозь стеклянную перегородку душевой кабины.

Коулмен бросил пустую банку в урну и поплелся назад к машине. Потом поднял голову и посмотрел наверх, на сто девятый номер. Ничего. Он протянул руку в машину и на ощупь покрутил ручку радио, пока не нашел нужную станцию, после чего затянулся окурком «косяка».

«…Голливуд гуляет…»

Трах-тарарах!

Это Серж спиной налетел на огромное, во всю стену зеркало в ванной и приземлился на пол вместе с грудой осколков.

Нападающий обнаружил в углу свой пистолет. Подойдя к Сержу, он приставил дуло прямо к его лбу.

– Попался, приятель. Вот он, момент истины! – С этими словами он взвел курок.