Текст книги "Большой бамбук"

Автор книги: Тим Дорси

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 22 страниц)

Глава 28

Отель «Стэндард», номер 222

Не успели они войти к себе в номер, как раздалась звонкая трель телефонного звонка. Серж поднял трубку.

– Алло? Привет, Тори… Мы как раз говорили о тебе…

Коулмен включил телевизор и принялся щелкать пультом в поисках порноканала. Неожиданно его внимание привлекла передача местной телестудии.

– …конечно, мы у себя в номере. Где нам еще быть?.. С Элли все в порядке…

Коулмен указал на экран.

– Эй, Серж! Нас сейчас показывают по ящику!

Серж жестом велел ему замолчать.

– …нет, ничего необычного…

Коулмен сделал звук громче. На Аллее славы стоял репортер с микрофоном,.

– …у мисс Стрит еще нет своей звезды на этом знаменитом бульваре, но тем не менее уличные торговцы предлагают здесь всем желающим сувениры с изображением Элли Стрит… Извините, сэр!.. – Репортер приблизился к киоску возле отеля «Рузвельт». – Что у вас продается лучше всего?

– Футболки с надписью «Беги, Элли, беги!» и брелоки на цепочках.

– Что лично для вас значит Элли Стрит?

– Она для меня образец для подражания.

– Это почему же?

– Из-за всего того, что она символизирует.

Серж расхаживал по номеру с телефонной трубкой.

– …я рад, что вы проверяете, действительно ли мы сидим в номере или нет. Это свидетельствует о вашей ответственности…

Коулмен схватил его за руку и указал на телевизор. Репортер остановил двух туристов, мужчину и женщину, в одинаковых футболках с изображением Элли и надписью: «Держись, девчонка!».

– Что вы думаете по поводу того, что случилось с Элли Стрит?

– Приятно осознавать, что она где-то рядом. Элли как будто делает это ради всех нас, – ответила женщина.

– Она прекрасный пример для подражания, – добавил ее спутник.

Серж принялся расхаживать прямо перед экраном телевизора.

– …нет, я не в обиде. Проверять – ваша работа… Вообще-то мне эта комната даже начала нравиться. Я никуда не хочу из нее уезжать… Не нужно извиняться… правильно… правильно… конечно… – Серж закатил глаза. – …Угу… верно… Вы все верно поняли… удачи вам.

Коулмен с громким хлопком открыл банку пива и пультом переключил телевизор на другой канал.

Серж со стуком положил телефонную трубку.

– Ох уж эти женщины! Пытаешься быть вежливым, а они все грузят и грузят своими разговорами!

– Эй, Серж! Нас показывают и на другом канале.

– Что значит «и на другом»?

– Наш фильм. Про нас с тобой.

– Отлично, – похвалил Серж. – Они клюнули на наш пилотный проект.

– Ты все-таки оказался прав.

– Да, мы вляпались.

– А что такое?

– Они потребуют с нас никак не меньше тринадцати серий, – ответил Серж и схватил видеокамеру. – Так что придется попотеть.

Дверь в коридор распахнулась настежь.

Серж поспешно затащил Элли обратно.

– Больше не пытайся повторить эти штучки.

– Я выхожу из игры.

– Что ты имеешь в виду?

– Больше ничего не буду делать. Ищите себе кого-нибудь еще. Когда Тори попросила меня, я понятия не имела, во что ввязываюсь…

Серж недовольно поджал губы и тихонько проскулил.

– А я думал, что ты на нашей стороне и решила вести себя разумно.

– Вашим играм конца и края не видно. Они становятся все страшнее и страшнее. С меня хватит. – С этими словами Элли вновь потянулась к дверной ручке.

– Убери руки.

– Ты не можешь заставить меня остаться.

– Нет, могу.

Студия «Вистамакс»

Двое мужчин и женщина прогуливались по главному коридору склада реквизита.

– Я только что разговаривала с ними, – сообщила Тори. – Вы наверняка обрадуетесь.

– Что они сказали? – поинтересовался Иэн.

– Расскажу, когда зайдем в чулан, – ответила Тори.

Мимо торопливо пробежала парочка рабочих.

– Неслабо они у вас бегают, – заметила Тори.

– Мы следим, чтобы они не прохлаждались, – отозвался Мел.

По коридору пролетели еще несколько работников. Тори проследила за ними взглядом. Работники скрылись в комнате отдыха.

– У вас тут всегда так?

Прежде чем братья успели ответить, в комнату отдыха заскочила еще целая толпа народа.

– Интересно, что здесь происходит? – полюбопытствовал Иэн.

– Давайте выясним.

Братья и Тори присоединились к толпе, выплеснувшейся из дверей комнаты отдыха.

– Что происходит? – спросил у кого-то Мел. Ему указали на телевизор, к которому были прикованы взгляды присутствующих.

По всему Лос-Анджелесу наблюдалась одна и та же картина: люди толпились перед телевизорами в барах, отделах электроники универмагов, где все пятьдесят ящиков были настроены на один и тот же канал, на котором снова и снова прокручивалась одна и та же видеозапись. Си-эн-эн получила выход на линию связи «Земля – Эл-Эй», и теперь вся нация следила за развитием событий.

В доме престарелых Форт-Лодердейла Чи-Чи схватил Колтрейна за руку.

– Быстрее сюда! Их показывают по телевизору!

– Кого показывают?

Парочка вышла в холл. Десятка два стариков столпились перед допотопным «магнавоксом». Встревоженный ведущий обращался к кому-то вне объектива телекамеры:

– Мы готовы?.. Отлично… – Он развернулся лицом к объективу. – Сообщаем экстренные новости о похищении Элли Стрит. В течение последнего часа Си-эн-эн получила шокирующего содержания видеозапись из нашего филиала в Лос-Анджелесе. Хочу предупредить зрителей: пленка идет в эфир без предварительного редактирования, так что слабонервным предлагаю воздержаться от просмотра…

На экране возникли двое мужчин с колготками на головах. Тощий держал в руках карточки. У толстого по краю прорези для рта белел ободок из пивной пены. Оба сидели на фоне натянутой через всю стену белой простыни, на которой крупными буквами было выведено: БЕЗ УМА ОТ КИНО!

– Добрый вечер! – произнес тощий. – Это наша первая передача, и мы бог знает как волнуемся!

Толстяк приветственно поднял банку с пивом.

– Кино! Круто!

– Поскольку это наш дебют, я думаю, нам следует начать с подлинных шедевров. С «Гражданина Кейна». Мы взяли его напрокат в прошлом месяце, и с каждым просмотром он кажется мне все лучше и лучше. Орсон Уэллс умеет многое сказать самыми скромными средствами, как, например, в эпизоде третьей части, где его герой ужинает вместе с женой, не говоря уже об изысканных оттенках цветовой гаммы черно-белого кино, которые, как мы знаем, он далее развил в «Третьем человеке». Абсолютный шедевр. Что ты об этом думаешь?

– Отличный фильмец, – согласился Коулмен. – У меня прямо башню снесло. Начал я со старого доброго английского виски, а потом перешел на винишко. Потом наглотался псих-то липких почек, ну, этих самых, с пушистыми оранжевыми волокнами, от них еще так пропирает, что того гляди лаза повылазят из орбит. От вина чуть не блеванул прямо на ковер. Пришлось бежать в сортир. Там я застрял между стенкой и очком. Потом проснулся, вылез из-за унитаза и сел рядом с тобой на диване. Успел как раз до титров. Короче, таких ильмов я еще не видел!

– Я присуждаю ему пять звездочек.

– Четыре с половиной, – поправил ею Коулмен. – Почти пять, но что там была за тема с этими гребаными санками?

– Следующая часть нашей передачи называется «Мистер Сибоди и машина времени». Семидесятые были сущим отстоем. Десять лет вылетело псу под хвост, причем практически во всем: в общественной жизни, в музыке, политике. Лишь Голливуд не подкачал. Подарил нам шедевры второго Золотого века кино: «Паттон», «Крестный отец», «Французский связной», «Кабаре», «Афера», «Рокки», «Энни Холл», «Американские граффити», «Экзорцист». У меня голова кругом идет, когда я начинаю об этом думать… Твои соображения?

– Целиком и полностью с тобой солидарен, – ответил Коулмен. – Семидесятые рулят! И все потому, что тогда не было такой вещи, как видеопрокат. Каждую субботу пипл отправлялся в кино, чтобы посмотреть фильмы с рок-концертами. «Дайте приют», «Пусть так будет», «Песня остается прежней», «Концерт для Бангладеш», «Последний вальс». В кинозале тогда не было ни одного трезвого, все до единого под балдой! Помните, как тогда можно было прикупить пакетик дури всего за двадцатку? Качество было послабей, но за такую-то цену, а? Очухавшись, мы смотрели, как Джаггер скачет по сцене в цилиндре дяди Сэма. Короче, золотое было времечко!

– Спасибо…

– Чуть не забыл про лазерное шоу «Пинк флойд» в планетарии…

– Это не фильм…

– Знаю, но мы все от него тащились.

– Подходит время представить вам специального гостя нашей передачи, – произнес Серж и поставил перед объективом камеры третий стул. – Сегодня вечером у нас действительно особый гость, звезда будущего фильма студии «Вистамакс» «Все, что блестит»… – Он встал, повернулся куда-то в сторону и приветственно захлопал в ладоши. – Элли Стрит! Прошу любить и жаловать!.. Элли, иди сюда, мы снимаем!.. – Серж перестал аплодировать. Коулмен подался вперед и посмотрел в сторону, чтобы разглядеть, из-за чего происходит задержка.

– Элли! Давай быстрее к нам! Не заставляй меня идти за тобой!.. Ну, хорошо, если ты не хочешь по-доброму… – Серж выхватил из кармана брюк огромный пистолет и отошел вправо от экрана. В следующую секунду в кадре появилась Элли с выкрученной за спину рукой.

– Пусти, подонок! Ты делаешь мне больно!

Серж толчком заставил ее опуститься на стул и сел рядом. Пистолет он спрятал в карман.

– Элли, ты прекрасно выглядишь. Что ты такое с собой делаешь? Я имею в виду, что ты делаешь помимо съемок в этом замечательном фильме?

Элли в знак протеста демонстративно сложила на груди руки.

Серж глубоко вздохнул.

– Видишься с кем-нибудь?

Актриса вытащила из кармана листок бумаги с логотипом отеля и развернула его прямо перед объективом: «ПОМОГИТЕ!».

– Отдай! – рявкнул Серж и вырвал у нее листок. – От тебя один дискомфорт! Так что нового в мире Элли Стрит?

Элли проигнорировала вопрос.

Серж нервно усмехнулся в камеру и похлопал по колену карточкой.

– Насколько я понимаю, в твоей жизни были волнующие моменты. Не желаешь поделиться воспоминаниями?

В ответ Элли наградила его презрительным взглядом:

– Ты что, идиот?

– Я просто следую вопросам, написанным на карточках, – пояснил Серж. – Тут что-то недавно говорили о похищении. Готов спорить, те, кто видит нас сейчас, охотно выслушали бы объяснения на сей счет.

– Да пошел ты! Иди в жопу вместе со своим дружком придурком!

Элли встала и вышла из кадра.

– Хепберн так бы никогда не поступила!

На самом краю экрана появилась женская рука и что-то плеснула Сержу в лицо. Тот улыбнулся в объектив. По его груди стекали капли воды.

– Представляешь? Это наша первая передача, и уже есть что показать крупным планом. – Серж вскочил со стула и скрылся из кадра. – Вернись!

– Убери от меня руки!

– Поверить не могу, что трахался с тобой! Ты даже не знаешь имя нынешнего вице-президента!

– Пусти меня!

– Это твой долг перед поклонниками!

Запись кончилась, и экран сделался черным.

Глава 29

Отель «Стэндард»

В номере 222 зазвонил телефон. Серж схватил трубку.

– …Привет, Тори! Никогда не угадаешь! Мы были… Ты уже видела? Разве не круто?.. Но… Я думал, тебе понравится… понятно… перестань кричать. Я не понимаю… мы вообще не выходили из нашего номера… Мы все снимали здесь, в здании… Но ты не говорила… Нет, ты ни слова не сказала… Что значит, зачем я это сделал?.. Послушай, если ты сама не умеешь точно выражать мысли, то не стоит обвинять и других… И не смей повышать на меня голос…

Коулмен открыл третью за утро банку пива и первым же глотком осушил ее наполовину. Ожидая отрыжки, он принялся читать написанное на банке, словно это была не пивная жестянка, а коробка с хлопьями.

Серж положил телефонную трубку.

– Серж, ты обычно читаешь, что пишут на банках с пивом?

– Я уже знаю сюжет.

– Тут пишут, что получали за качество золотые медали в Хельсинки, Мюнхене и Амстердаме. В последний раз это было в 1903 году, – хихикнул Коулмен.

– Что тут смешного?

– Представь, если бы они получали медали, скажем, за метание копья? Ну, ты понимаешь: «Оп! Извините!».

Серж ничего не ответил.

– В чем дело? – удивился Коулмен. – Что-то не вижу радости на твоем лице.

– Тори опять на меня взъелась.

Коулмен снова отхлебнул из банки.

– Что там случилось?

– В принципе она права. В конце концов, именно она подогнала нам работенку. – С этим словами он встал.

– Что ты собираешься делать?

– Нужно хорошо подумать над тем, как все исправить, – ответил Серж. – Что-то такое, что даст ей понять, как мы ее ценим.

– Что именно?

Серж хлопнул по верхней плоскости телевизора.

– Придумал! – Он схватил какой-то журнал и ножницы.

Коулмен заглянул приятелю через плечо.

– Что ты делаешь?

– Сейчас буду составлять записку с требованием выкупа.

– Но нам уже заплатили.

Щелк. Щелк. Щелк.

– Дело не в деньгах Нужно показать Тори, что мы ценим ее заботу.

Щелк. Щелк.

– Но разве она не талдычит нам постоянно, чтобы мы не привлекали к себе внимания?

– Точно, – согласился Серж. – Дело в правилах. Нужно найти причину, стоящую за ними. Тори хочет, чтобы мы ни во что не вмешивались. Она боится, что полиция заподозрит ее в связи с нами. Вот поэтому мы и обязаны что-то придумать. Наша записка отведет от нее подозрения. Что ты на это скажешь?

– Что ты очень предусмотрительный.

– То-то она удивится! – Щелк. Щелк. Щелк.

Коулмен снова уставился в телевизор. День понемногу угасал. Пощелкивая пультом, сообщник Сержа неожиданно наткнулся на местный телеканал.

– Серж, нас снова показывают!..

Серж продолжал вырезать буквы из лощеной журнальной страницы.

– Повтор?

– Нет, вторую часть.

– Я ведь говорил, что надо снимать целую серию передач.

Щелк. Щелк. Щелк.

– Серж, по-моему, это никакой не сериал. Ведущая только что сказала, что запись показывают для того, чтобы люди, которые нас опознают, могли позвонить в полицию.

Серж прекратил щелкать ножницами и удивленно воззрился на Коулмена.

– Зачем ты это делаешь?

– Что я делаю?

– Подрываешь мою репутацию.

– Да не подрываю я никакой репутации. Так сказали по ящику.

– Послушай, наша передача не про кого-то там конкретно. Мы с тобой никого не опускаем.

Коулмен пожал плечами и запалил толстенный «косяк».

– Как идут дела с запиской?

– Пытаюсь найти букву «ы».

На экране телевизора появились два человека в натянутых на головы колготках.

– …наши последние требования, если вы хотите добиться освобождения Элли Стрит… Требование первое: прекратить выпуск спортивных фильмов, где во время финальной игры какой-нибудь игрок или тренер подбадривает товарищей с больничной койки… Требование второе: прекратить использование в звуковых дорожках комедий о придурочных жителях пригородов песню «Рожденный диким»… Требование третье: прекратить телешоу «Судья». Зачем показывать телку, которая приводит свою толстожопую подружку, чтобы та визжала в лицо парню, что ссуда на погашение месячной квартплаты это едва ли не дар небес? В моей конституции такого не записано… требование четвертое…

Коулмен пыхнул «косяком» и затянулся глубоко, как только смог, после чего зашелся в приступе кашля.

Серж поспешил прижать руками разложенные на покрывале буквы, которые он вырезал из журнальных листов.

– Коулмен, ты мне все буквы сдуешь!

– Извини, – ответил тот и принялся подбирать с пола бумажные квадратики. – Похоже, ты славно потрудился.

– Верно, – согласился Серж. – Я точно не знаю, как поступают те, кто похищает людей.

– …Требование седьмое: Конгресс должен начать расследование на предмет состояния прилавков театральных буфетов. Пусть проверят, что там впаривают народу под видом «колес» … Требование восьмое: восстановить смертную казнь для того парня, который сидел позади меня на просмотре второй части «Стар трека» и сказал своей подружке: «В конце доктор Спок умрет»… Требование девятое: какого хера Уильям Херт делает в «Затерянных в космосе»? Это не требование, просто интересно узнать… Десятое…

Коулмен кивнул на завершенную часть Сержевой работы, выложенную по краю кровати.

– Такие записки всегда состоят из десяти страниц? – поинтересовался он у Сержа.

– Понятия не имею, – ответил тот. – Не приходилось сталкиваться с такими вещами.

– А мне казалось, записки состоят всего из одного абзаца, – продолжил свои рассуждения Коулмен.

– Может, другие так и поступают. Но у меня есть гордость.

– Что будет в записке?

– Понимаешь, – ответил Серж и потянулся за первой страничкой, – я в этом деле человек новый и не уверен, как именно составляются подобные записки. В общем, я припомнил то, что читал в одной статье об эффективных способах делового общения. Там говорилось, что прежде всего надо определиться с главной целью письма. Решить для себя, что тебе надо. Заполучить работу, расхвалить товар, извиниться за то, что трахал жену большого клиента. Затем следует оценить аудиторию. Поскольку похищения всегда отличаются насилием и агрессией, то я решил начать послание с шутки. После чего рассказать о себе, но только не слишком много, чтобы не утомить читателей подробностями, не отбить у них желание читать дальше. Еще в той статье рассказывалось о том, что если приходится сообщать плохие новости, то их нужно смягчить, делая поначалу акцент на позитиве. Все приходят в восторг и теряют бдительность. И вот тогда-то ты подкладываешь бомбу и надеешься, что никто этого не заметит. Типа: «Почему бы нам как-нибудь не встретиться в ресторане, и кстати, вы не могли бы захватить с собой миллион долларов непомеченными купюрами разных серий?»

– Похоже, ты здорово сечешь в таких делах, – похвалил его Коулмен.

– Единственное, чего не хватает, так это вещественных доказательств, что похищенное лицо живо.

Элли сидела на кровати. Она только что закончила обрезать ногти на больших пальцах ног и теперь покрывала их лаком и разрисовывала маргаритками. Почувствовав, что на нее смотрят, она подняла голову.

– Что вам?

– Нам нужны вещественные доказательства, что ты жива.

– Что-о-о-о? – спросила Элли и недоуменно посмотрела на правую руку Коулмена. – Зачем ему понадобились ножницы?

– Не создавай лишних проблем, – успокоил ее Серж. – Нам нужно отстричь у тебя прядь волос…

Глава 30

Студия «Вистамакс»

В чулане с реквизитом вспыхнула голая электрическая лампочка.

– Господи! Какая муха их укусила?! – воскликнул Мел.

– Да они психопаты! – отозвался Иэн.

– Успокойтесь, – попыталась внести ясность Тори. – Я только что разговаривала с ними. Все будет в порядке. Это не более чем незначительное недопонимание. Я не совсем точно их проинструктировала.

– Незначительное! Они снимают телеобращения!..

– …и рассылают их по телеканалам! – вступил в разговор Иэн. – Они сумасшедшие!

– Нет, – возразила Тори. – Просто очень впечатлительные. Такое часто случается с хорошими людьми, когда они берутся за подобные поручения. Но теперь все в полном порядке. У меня состоялся с ними очень честный, искренний разговор. Эта комната в данное время, пожалуй, самое скучное место во всем городе.

Отель «Стэндард», номер 222

Элли бросилась через всю комнату и запрыгнула на кровать.

– Убирайтесь к черту!

Серж бросился за ней следом, за ним – Коулмен.

– Нам нужна лишь прядь твоих волос.

– Убирайтесь к черту!

– Коулмен, держи ее!

– Попробуй поймай ее! Она вон какая шустрая!

Новая пробежка по комнате и по кровати.

– Коулмен, да не бегай ты с ножницами!

Студия «Вистамакс»

Кабинет братьев Глик был снова забит полицейскими. Звукоинженеры отсоединяли провода и паковали аппаратуру.

– Простите меня, – извинился детектив Бэбкок. – Лейтенант говорит, что действовать надо было по горячим следам, а сейчас мы только напрасно тратим драгоценные человеко-часы… Вы должны понять – у нас не было с ними контакта с… ну, не тяните, говорите. Когда это было?

– Вы сделали все, что могли, – ответила ему Тори. – Мы искренне благодарим вас за содействие.

Звукоинженеры закончили работу и ушли. За ними потянулись и полицейские. Они уже почти шагнули за порог и вышли вон; братья и Тори облегченно вздохнули.

Бэбкок неожиданно остановился и обернулся.

Тори и Глики вновь напряглись и вымучили улыбки.

– У нас все равно еще остается надежда, – произнес Бэбкок. – Не падайте духом.

– Не будем. Спасибо! – помахали на прощание хозяева кабинета.

– Как знать? – проговорил Римснайдер. – После шести месяцев поисков глядишь, что-то и обнаружится. Мы сталкивались и не с такими психами.

Тори и братья усмехнулись.

– Не сомневаемся.

– Можете без всякого стеснения звонить нам, если что-нибудь придумаете, – посоветовал Бэбкок.

– Не будем колебаться ни секунды.

Дверь начала закрываться. Затем снова открылась.

– У вас есть наши визитки?

– Несколько штук, – ответил Иэн.

– Вы знаете, где они?

– Думаю, где-то… – отозвался Мел.

– Вот, возьмите еще несколько, – предложил Бэбкок.

– Спасибо.

– Ну что, тогда мы пойдем. – Полицейские с порога помахали на прощание.

Тори помахала в ответ и еле слышно процедила, продолжая улыбаться:

– Ну хватит, закрывайте же, наконец, дверь!

Дверь закрылась.

– Ф-у-у!..

– Слава богу, все кончилось…

Дз-з-з-ынь! Гигантское оконное стекло на другой стене кабинета со звоном раскололось, и на пол упал тяжелый камень. Дверь моментально открылась.

– Что это было?! – вскричал Бэбкок.

– Смотрите! – воскликнул Римснайдер. – Камень!

– К нему что-то привязано, – заметил Бэбкок и, подняв камень, отвязал от него бечевку. – Записка с требованием выкупа.

Токио

Вид из огромного, словно гостиничный номер кабинета на семьдесят пятом этаже небоскреба захватывал дух. Слепящий свет разноцветных неоновых реклам заставлял ночь сиять подобно Таймс-сквер и Лас-Вегасу, вместе взятым, правда, с японскими иероглифами, но с массивной желтой буквой «М» местного «Макдоналдса». Улицы далеко внизу были чистыми, но запружены шумными автомобилями, автобусами и мотоциклами.

Корпулентный мужчина с рябым лицом смотрел в окно, ни на чем не фокусируя взгляд. Мистер Йокамура. Он курил сигарету без фильтра, зажав ее между большим и указательным пальцами. Где-то вдали на уровне глаз пролетал авиалайнер-гигант, заходивший на посадку в международный аэропорт. С расстояния казалось, что он вот-вот рухнет. К уху мистера Йокамуры был приставлен телефон.

Позади мистера Йокамуры на противоположной стене кабинета находился телевизор с плоским плазменным экраном.

Звук был выключен. Транслировалась картинка, которую мистер Йокамура видел уже слишком много раз: двое мужчин с натянутыми на головы чулками; их слова синхронно переводились на японский. Когда Элли Стрит показала в объектив лист бумаги, на его фоне возник иероглиф, означающий «ПОМОГИТЕ!»

На ковре стояли кубок корпоративного чемпионата и композиция из пяти мячей для гольфа. Из разбитой вдребезги стеклянной витрины, за которой был выставлен бесценный антиквариат, торчала клюшка для гольфа. На другом конце провода ответил чей-то голос.

– Соедините меня с Тэтом, – произнес мистер Йокамура.

В ответе не было необходимости. Мистер Йокамура положил трубку и, заведя руки за спину, принялся наблюдать за тем, как еще один самолет полетел в противоположном направлении – к Тихому океану.

Студия «Вистамакс»

В чулане с реквизитом вспыхнула голая электрическая лампочка.

– Богом клянусь, не миновать мне инфаркта! – произнес Мел.

– Записка с требованием выкупа, привязанная к камню! – воскликнул Иэн. – Где вы только откопали этих придурков?

– Успокойтесь, – призвала его Тори. – Все не так плохо, как кажется.

– Да как вы можете так говорить?

– Потому что у нас до сих пор остаются преимущества, – ответила Тори. – За исключением записки, у полиции ничего нет. Вообще ничего. Все останется, как есть.

– Я этого не переживу, – пожаловался Иэн.

– У вас нет выбора! – оборвала его Тори. – В записке сказано, что они позвонят нам через… – она посмотрела на часы, – …пятнадцать минут.

– Но копы снова будут здесь, – заметил Иэн.

– Конечно, они будут здесь, – согласилась Тори. – Вот поэтому вам и нужно сдерживаться. От нас требуется лишь пережить последнюю встречу, и все будет в порядке.

– Сомневаюсь, что они на такое купятся, – сказал Иэн. – У меня чувство, что уже просекли что к чему.

– Может, вы, ребята, расслабитесь? – спросила Тори. – Полиция ни черта не знает.

В чулане неожиданно стало еще светлее. Перепуганная троица повернулась к открытой двери.

– Мы готовы принять звонок, – сообщил Бэбкок.