Текст книги "Соблазнение в академии (СИ)"

Автор книги: Ти Шарэль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Ты просто отвыкла за лето, – предположила я, осторожно переставляя уставшие ноги.

– Да я и не привыкала никогда, – буркнула Еся.

– Держись, нытик, нам еще идти яроцвет зачаровывать, – "подбодрила" подругу Вера.

– А ко мне Тео придёт с серьёзным разговором, – протянула я.

– Вот прямо с серьёзным? – Еся заинтересовалась, оживилась и догнала нас с Верой. – О чем?

– Скоро узнаю. Все, я побежала. Мне еще за Машей нужно зайти и себя в порядок привести.

Ужин прошел безупречно. Теодор был сдержано галантен с Марийкой, чем поверг её в безусловный восторг, нежен и терпелив со мной. И я уже начала было думать, что его мрачное обеспокоенное настроение никак с нашими отношениями не связано, но поторопилась с выводами.

– Лисса, поговорим прямо сейчас. Прошу тебя, – мягко попросил Тео, едва я отложила десертную ложку.

– Хорошо. Поднимемся ко мне?

– Да, спасибо.

Я попрощалась с Любавой, которая на ночь уходила в общежитие, поцеловала сестру и первой поднялась в спальню. Села в ближайшее кресло, и Тео опустился во второе.

– Ты хотел поговорить, – осторожно напомнила я, когда молчанье затянулось.

– Да, хотел, – медленно произнес Тео и тут же твёрдо заявил. – Нам нужно объявить о помолвке!

Пока я хлопала глазами, он начал говорить. Неспешно и уверенно, словно заранее все продумал:

– Я прекрасно помню, что мы договаривались сделать это через год, чтобы пройти обряд сразу после окончания академии.

– Угу, – быстро вставила я.

– Но мы не учли моих родителей, – продолжил Тео так же неторопливо. А потом вдруг выговорил с несвойственной ему досадой. – Это лето в родительском доме стало хуже Хельхейма!

– Что случилось?

– Мои родители намерены объявить о моей помолвке с Дэлией Асмус, дочерью графа Вестфольского.

– Ммм, – только и смогла протянуть я.

– Они планируют объявить ее моей невестой на празднике солнцеворота.

– То есть время у нас есть? – осторожно уточнила.

– Зачем тянуть, Лисса? Если мы оба все решили?

– Затем, что обряд совершают не позже чем через год после помолвки, – я разволновалась, повысила голос. – А мы планировали, что я закончу академию!

– Ты же знаешь, что я ни за что не буду препятствовать тебе в этом.

– Знаю, Тео, но… – я беспомощно уставилась на парня, сама толком не зная, отчего противлюсь. Вернее, зная, но не имея возможности объяснить.

Тео – добрый, надежный и понятный. Разве можно желать чего-то большего, чем человек, к которому ты испытываешь абсолютное доверие? Не говоря уже о том, что Теодор очень красив. Как древний княжич, как воин – варяг, как славный викинг. Высокий, широкоплечий. Со светлыми, чуть вьющимися волосами, которые Тео небрежно связывает на затылке. С ясным и прямым взором, словно мужчина смотрит в самую душу. Со светлой чистой кожей и неулыбчивым ртом.

Но я все равно не хотела связывать с ним свою жизнь. Вернее хотела, но не сейчас. Когда-нибудь потом.

А причина была проста для меня и необъяснима для моего будущего мужа. Я просто боялась потерять свободу.

Странною волею отца и благодушным отношением ко мне государя я оказалась главой великого рода Уваровых. Невероятное событие, единственное в своем роде. Меня даже включили в совет думы, где я была не только самым юным советником, но и единственной женщиной. Пусть участвовать мне приходилось только на осенних и весенних заседаниях думы, но даже этим могли похвастать единицы.

Да, мне так или иначе придется выйти замуж, но обязательство обзавестись наследниками накладывается на любого главу, вне зависимости от пола. Зато мужа я могла выбрать сама. Единственное условие – это должен быть сильно одаренный мужчина благородных кровей.

Я сильно слукавлю, если скажу, что жены в частности, и женщины в целом, не имеют веса и прав. Это неправда. Обряд обеспечивает сильные семейные узы, взаимное уважение и теплоту до самой смерти. А если супругам повезло испытывать друг к другу хотя бы легкую симпатию, то после обряда оба будут получать искреннее наслаждение от общения друг с другом. Не говоря уже о физической близости.

Но хотя свободу в какой-то мере теряли оба супруга, сейчас у меня ее было гораздо больше, чем у Теодора.

– Тео, – наконец промямлила я. – Давай подождем хотя бы до зимы. Мне нужно время и…

– Время для чего, Лисса? – внимательно глядя на меня своими невозможнашо синими глазами, спросил Тео.

– Свыкнуться с новым для себя статусом, – вымученно выдавила.

– Хорошо, – Тео поднялся, а я осталась сидеть, глядя на мужчину снизу вверх. – До зимы. А потом я сообщу своим родным и графу Вестфольскому, что уже обручен. В конце концов, это будет честно по отношению к Дэлии.

– Хорошо, – беспомощно пробормотала.

Хотелось, чтобы Тэо поскорее ушел. Я обязательно свыкнусь с мыслями о замужестве, но сейчас мне необходимо было остаться одной. Подумать, поругаться, покусать костяшки пальцев и может даже поплакать. А утром принять новую реальность и улыбнуться ей.

7-е Златолиста.

Каждый шестой день седьмицы в театре устраивались пробы, и занимали они почти весь день, ведь все прекрасно знали, что попадание в список потенциальных актеров – это перспектива хорошо оплачиваемой и престижной работы. Некоторые особенно удавшиеся иллюзии могли прославить и озолотить их участников.

Правда, в академическом театре запрещалось делать иллюзии на поток. Только на заказ. Однако это не уменьшало количества людей, приходящих на пробы.

Сегодня я вызвалась проводить пробы вне очереди. И мне почти сразу повезло – Марьяну я одобрила одной из первых. Единственное, что не соответствовало запросу заказчика, это то, что худенькая блондинка не была одаренной, но иллюзия будет показываться от ее лица, так что цвет глаз значения почти не имел. А вот подходящей кандидатуры на роль будущего мужа Катерины не было, и я почти уверилась, что придется ждать следующих проб, но ошиблась.

Мужчина появился на сцене ближе к концу дня. Я грешным делом даже сначала не поверила, что этого на вид вполне состоявшегося человека интересует работа актёра. А когда поверила, то вцепилась в потенциального героя свадебной иллюзии клещом.

Кажется, даже переборщила с восторгами, потому что мужчина смотрел на меня странно, и потом Ждана сказала мне, что он переспрашивал мое имя. Мол, наслышан о талантливой ученице факультета иллюзии, но хочет быть уверен, к ней ли попал. Ждана уверила, что попал он куда нужно.

– Если вы играете хоть вполовину того, как выглядите, то вы наняты, – заявила я, жадно ощупывая мужчину взглядом.

Идеален! Высокий, статный, уже великолепно отыгрывающий аристократа. Этот высокомерный, снисходительный взгляд! Эти выверенно-небрежные жесты! Твердая линия гордо вздернутого подбородка, капризный изгиб губ, римский нос и синие глаза одаренного! Именно тот типаж, что просил заказчик!

– Вы смотрите на меня так, словно хотите съесть, – хмыкнул он. Уголок губ дернулся в полуулыбке. Левая бровь синхронно приподнялась.

– Идеально! – счастливо пропела я. – Выходите на сцену, я позову вашу будущую напарницу.

Мужчина посмотрел на меня с сомнением, но указание исполнил.

– Давайте попробуем отыграть маленький кусочек, – начала я, привычно переходя к актерам на "ты". – Первое знакомство. Ян, ты – аристократ, иностранец, приехал ко двору государя с важным визитом. Марьяна, ты – фрейлина государыни. Недавно представлена двору. Вы знакомитесь случайно. Ты выходишь на балкон…

Ждана и Мирон быстро выдвинули из-за сцены макет с перилами.

– Тебе стало душно. Ты не привыкла к шумным балам и огромному скоплению людей. Подойди к перилам. Вот. Ты смотришь в сад, задумалась.

Марьяна послушно выполнила указание. Талантливая девочка. Взгляд серых глаз затуманился и увлажнился. Я едва не захлопала от восторга в ладоши.

– Граф, ваш выход.

Ян странно дернулся, нахмурился, испытующе глянув на меня.

– Да, по роли ты граф. Я не сказала? Неважно. Ты заметил Ольгу еще на балу. Старался не выпустить девушку из виду. Вышел следом. Ждана, дай им доски с текстом, пожалуйста. Проглядите. И попробуйте изобразить.

Ян был великолепен. Его улыбка стала чарующей, ресницы чуть прикрыли хищный блеск глаз, голос приобрел бархатистость и тягучесть.

– Я могу вам помочь? – он сделал несколько шагов к Марьяне и замер на расстоянии вытянутой руки. Но вся его поза, вся мимика говорили об интересе. Корпус чуть качнулся вперёд, рука приподнялась, словно мужчина невыносимо хотел прикоснуться к избраннице, но заставил себя не двигаться.

– Простите? – Марьяна резко обернулась, в голосе появилась нужная мне дрожь. Щеки девушки окрасились румянцем.

"Боги! Они оба идеальны!"

– Вы приняты, – широко улыбаясь, сказала я. – Записываем сцены каждые понедельник и среду. Сценарий читаем и учим заранее. Оплата подневная через канцелярию академии.

Демьян

На пробы я приехал под самый занавес. Некоторое время потратил на то, чтобы осмотреться. Уведенное не разочаровало. Грандиозное сооружение академического театра легко могло соперничать со столичным. Как и там, практически все пространство занимала сцена. Места для зрителей предусмотрены были, но лишь пара рядов у самой стены. Оно и понятно, люди почти забыли, что значить смотреть постановку. Зачем смотреть, когда можно ее прожить?

Отбор вела невысокая, стройная и очень деятельная блондинка. Я потратил полчаса, чтобы внимательно к ней присмотреться, и начал всерьёз сомневаться, что это княгиня Уварова. Слишком сильно девушка отличалась от образа, что остался в памяти.

Никаких сжатых в тонкую полоску губ. Рот красиво очерчен, губы припухшие, словно после недавних поцелуев. В глазах совершенно нет запомнившейся мне строгости. Они блестят ярко, даже лихорадочно. Движения не скупые, а резкие и порывистые. И волосы. Волнистые, светлые и шелковистые.

Все это я успел досконально изучить, пока девушка рассматривала меня. С таким явным восторгом, с такой откровенной жадностью, что мне даже стало неуютно.

"Похоже, моя задумка осуществится ещё легче, чем я думал".

– Вы смотрите на меня так, словно хотите съесть, – попытался остудить её пыл.

– Идеально! – Василиса счастливо улыбнулась и, вдруг потеряв интерес к моей персоне, развила бурную деятельность.

Отыграть пробу было не сложно. Флирт – это неотъемлемая часть придворной жизни, отработанная до мелочей. К тому же Марьяна была хорошенькой. Трепетной, пугливой. Такой, какой по моим представлениям должна быть сама Василиса.

Девочка, выросшая в закрытом поместье, при очень строгом отце, не появляющаяся на балах и приемах, не должна быть властной и уверенной в себе.

Впрочем, я тут же вспомнил искренний восторг в синих глазах. Как бы уверенно Василиса себя не вела, против моего обаяния она уже не устояла.

8-е Златолиста.

Старший год боевого факультета в полном составе отправили на семидневные сборы ещё в пятницу, так что выходной я провела с подругами и сестрой. Любава напекла сахарных булочек, девчонки притащили зачарованный отвар и клятвенно заверили нас с Марийкой, что зелье проверенное, одобренное и даже полезное. Не знаю, как насчёт последнего, но настроение отвар точно поднимал.

– Я вчера набрала актеров на заказ, – похвасталась я, жмурясь от удовольствия. В одной руке я держала откушенную булочку, в другой горячую кружку отвара. – Уверена, это будет что-то феерическое!

– Когда речь заходит о театре, – беззлобно хмыкнула Вера, – Лиску словно подменяют. Эй, восторженная девочка, куда ты дела нашу строгую подружку?

– Это все отвар, – хихикнула Есения. – Он всех делает восторженными девочками. И что за актеры? Есть симпатичные мужчины?

– О да, – мурлыкнула я, делая новый глоток, – Ян – великолепен. Красивый, высокий, с очень хорошими данными. Ещё и одарённый!

– Марийка сейчас решит, что ты влюбилась, – насмешливо фыркнула Вера, которую, кажется, даже зачарованный отвар не брал. – Она же не знает, что ты так плавишься каждый раз, когда в театре все идет по твоему.

– Влюбилась? – я изумлённо хлопнула ресницами. – Не-не. От такого парня я бы держалась подальше, даже если бы не собиралась замуж за Тео.

– Почему? – заинтересовалась Марийка. На сестру отвар подействовал странно – она вроде и расслабилась, но стала какой-то вялой и задумчивой.

– Не мой типаж, – твердо сказала я. – Слишком напористый, даже наглый. Привык брать нахрапом. Явно ни в чем не знает отказа. Страшно представить, что было бы, если бы у Яна был титул.

– Ты сказала, что он одарённый, – вспомнила Вера. – Может всё-таки с титулом?

– Да нет, – я пренебрежительно махнула рукой. – Дворянин в академическом театре? Ерунда какая-то. Зачем бы ему это?

– А как он представился?

– Ян Градский. Обычное имя для мещанина.

– Пожалуй, – качнула головой Вера. – Но мы завтра придем глянем на него одним глазком, не возражаешь?

– Да сколько угодно, – я расслаблено пожала плечами и потянулась за еще одной булочкой.

– А мне можно? – несмело попросила Марийка.

– Конечно, – удивившись этой робости ответила я. – Приходите на перерыве, потом вместе пообедаем.

На этом и порешили. Вера с Есенией вскоре ушли к себе, а мы с Марийкой засели за задания. Расположились прямо в гостиной. Я забралась с ногами на диван, а Марийка разложила бумаги на обеденном столе.

– Нравится учиться, Маш? – спросила я через час, откладывая очередной набросок в груду таких же.

– Да, – тут же откликнулась Марийка.

– Познакомилась с кем-нибудь?

– С несколькими девушками и парнями. Но, кажется, они общаются со мной только чтобы узнать что-нибудь о тебе.

"Ну вот. Те же грабли, вид сбоку".

– Почему ты так решила?

– Ммм? – сестра сделала вид, что задумалась. – Может потому, что они все время про тебя спрашивают?

Я уже сильно пожалела, что завела этот разговор, но всё-таки продолжила:

– Я тоже не сразу подружилась с Верой и Есей. Присмотрись, возможно, в группе есть и другие девушки.

– Зачем? – беспечным тоном произнесла Марийка. – У меня есть ты, этого достаточно.

– А парни? – осторожно спросила. – Тебе понравился кто-нибудь?

– Нет, – Марийка уткнулась в разложенные на столе чертежи и продолжила, не глядя на меня. – Там не на кого смотреть. Глупые мальчишки.

– Нравится кто-то постарше? – я невольно подобралась.

– Даже если так? – Марийка воинственно вскинула подбородок.

– Станислав? – спросила прямо.

– Скажешь, что он слишком взрослый? – голос сестры зазвенел.

– Даже не в этом дело, Маша, – я убрала с колен стопку чистой бумаги и пересела за стол – прямо напротив Марийки. – Не такой и взрослый, всего-то мой ровесник. Просто, он… несерьёзный.

– И как ты это поняла? – упрямо стиснула зубы девушка.

Я несколько мгновений разглядывала ее. Такая юная, нежная, ранимая. Но глаза полны решимости, даже злости. Такие люди не гнутся, они ломаются. По крайней мере, так говорила мой наставница по практической психологии.

– У Стаса было очень много девушек, Маша. И, мне кажется, он не из тех, кто готов брать на себя ответственность. Уверена, он еще не готов пройти обряд.

– Да что ты помешалась на этом обряде?! – почти выкрикнула Марийка. – Как будто нельзя любить без него?!

– Можно, – примирительно сказала я. – Обряд не дарит любовь. Он лишь усиливает и закрепляет то, что люди и так испытывают друг к другу.

– Некоторые живут до самой смерти без обряда, – упрямо заявила Марийка.

– Может быть, – все также мягко сказала я, хотя хотелось встать и встряхнуть малолетнюю дурёху. – Но если упустить шанс, то проверить уже не получится. Стоит ли?

– А может это тоже придумали жрецы? Про девственную кровь? Может подойдёт любая, а это все прихоти стариков?

Марийка говорила странно. Словно прислушиваясь к себе. То ли вспоминая что-то, то ли просто повторяя чужие слова.

– Этого я не знаю, – честно сказала сестре. – Но твердо знаю другое. Если мужчина планирует жениться ради тебя самой, а не ради того, чтобы войти в род Уваровых, то у него нет причин отказываться от обряда.

– Я не собираюсь выходить замуж за Стаса, – Марйика отвела взгляд.

– А что собираешься?

– Учиться, – буркнула сестра, вновь склоняясь над чертежами.

– Хочешь помогу? – спросила я, одновременно радуясь, что тема сменилась и тревожась из-за того, что Марийку я ни в чем не убедила. Оставалось верить, что это ее фантазии, и Стас не делал ответных шагов. В любом случае, нужно будет поговорить с парнем.

– Я справлюсь сама, – сказала сестра, подняла голову и с вызовом уставилась на себя.

И было не понятно, говорит ли она только об учёбе.

9-е Златолиста.

Понедельник и среда в этом году стали для меня самыми долгожданными днями седьмицы. Даже вчерашняя неделя была менее любима, всё-таки безделье не числилось среди моих грехов. А причина любви к этим двум дням была проста и понятна всем моим знакомым – в этот день по расписанию были практические занятия в театре.

Правда, сегодняшнее утро могло быть испорчено ссорой, и с некоторой опаской спускалась к завтраку, но Марийка была на удивление улыбчива и непринуждённа. Я тоже не стала вспоминать вчерашнее, ухватившись за хрупкую иллюзию взаимопонимания.

– Жду тебя в обед, – напомнила сестре перед уходом. Та кивнула.

– Уже будем записывать? – Ждана и Мирон сидели рядом на креслах для зрителей, но при моём появлении поднялись. Как обычно – почти синхронно.

– Да, – с улыбкой ответила двойняшкам. – Готовим первую сцену, актеры будут через час.

Ждана и Мирон работали со мной весь прошлый год. И я бы ни на кого не поменяла своих помощников. Иногда мне казалось, что двойняшки понимают меня без слов, ну в самых сложных случаях, с полуслова.

– Первая сцена будет такой же как на пробах, – напомнила ребятам,

– Знаем, – улыбнулась Ждана. – Мы читали сценарий.

– Перила уже выставлены, – Мирон махнул в угол. – И для второй сцены тоже уже все готово.

– Чтобы я бы без вас делала, – с благодарностью улыбнулась обоим. Ждана расцвела. Мирон только хмуро кивнул, но я знала, что парню приятна моя благодарность.

Я быстро оценила подготовленные декорации и вновь не поскупилась на похвалу.

Марьяна пришла заблаговременно, получила от Жданы дощечку со словами и села повторять текст, а вот Ян появился тогда, когда я уже начала всерьез волноваться.

– Пожалуйста, следующий раз приходи вовремя! – заявила ему довольно резко. – Мы уже давно готовы!

Ян уставился на меня с явным удивлением. Склонил голову, приподнял бровь, хмыкнул.

– Меня задержали дела, – бросил небрежно, и даже несмотря на злость, я восхитилась высокомерным достоинством, так естественно прозвучавшим в его голосе.

– Ладно, – буркнула, остывая.

"Не хватало еще упустить такое сокровище".

Марьяна и Ян поднялись на сцену и прекрасно отыграли первый отрывок, хотя мне и показалось, что сегодня мужчина чуть более рассеян, чем во время проб.

– Отлично! – я осторожно сняла с головы Марьяны записывающие артефакты, заменила на новые. – Следующий фрагмент – случайная встреча. Запишем ее и сделаем перерыв.

Но очень скоро мне пришлось вмешаться в происходящее. Если в первом отрывке Ян казался просто рассеянным, то сейчас он словно вообще думал совершенно о другом.

– Ян, – воскликнула, хмурясь. – Что-то случилось?

– Что именно? – мужчина развернулся ко мне, сложил руки на груди.

– Ты сегодня не в ударе, – прямо сказала я. – Может сделаем перерыв сейчас?

– Зачем? – он лениво пожал плечами.

– Чтобы вдохнуть жизнь в твои вялые конечности! – не выдержала я – Ты сегодня как снулая рыба!

– Что? – мужчина опешил. – Как ты меня назвала?

– Как есть! – я поморщилась. – Возьми себя в руки. Будет очень жаль, если мне придется искать другого актёра.

"Действительно, жаль. Ян подходит идеально".

Мужчина несколько мгновений смотрел на меня с явным недоверием, потом хмыкнул, улыбнулся как-то лихо.

– Продолжим, – сказал насмешливо. – Ты будешь довольна.

Демьян

– Пожалуйста, следующий раз приходи вовремя! Мы уже давно готовы!

Древние боги! Девчонка посмела кричать на меня! И я не знал, как на это реагировать. С одной стороны ее гнев выглядел милым и даже забавным, а с другой… Последний раз голос на меня повышал отец, и было это лет двадцать назад.

Как-то отстранённо отметил, что Василиса хороша в гневе. Он шел ей гораздо больше, чем выражение детского обожания, с которым девушка смотрела на меня на пробах. И уж точно больше суровой отрешённости, которая была на ее лице на похоронах отца.

Синие глаза сверкали, пухлые губы были сурово поджаты. Впрочем, гнев на милость она сменила довольно быстро и во время записи отрывка уже счастливо улыбалась.

Не мне. Чем больше проходило времени, тем четче я понимал, что Василиса влюблена давно и бесповоротно – в театр, в свою магию, в творящееся вокруг нее действо. И мне она была рада ровно до того момента, пока я оставался послушным инструментом в её цепких руках.

Ну а мне совершенно точно не хотелось быть пешкой на чужой шахматной доске.

Видимо, я слишком сильно отвлекся своими размышлениями, потому что маленькая блондинка вновь превратилась в фурию.

– Ты сегодня как снулая рыба!

– Что? – показалось, что я ослышался. – Как ты меня назвала?

– Как есть! – ярилась девчонка. – Возьми себя в руки. Будет очень жаль, если мне придется искать другого актёра.

"И куда только делась та восторженная девочка с блестящими глазами?"

Сейчас глаза Василисы горели ярким синим огнем. Она снова злилась – напряжённая и грозная, как тетива боевого лука. А во мне боролись противоположные чувства – от острого желания осадить дерзкую девочку хлестким словом до не менее острого желания схватить и попробовать на вкус губы, которые я ошибочно посчитал своими.

– Продолжим, – сказал, принимая решение. – Ты будешь довольна.

Если я хочу подобраться ближе к девчонке, мне нужно остаться в театре. И играть по ее правилам. Ровно до тех пор, пока не придёт пора их менять.

15-е Златолиста. Встреча в городе.

– Мне нужно докупить бумагу и карандаши. Никогда не думала, что придется столько писать, – пожаловалась Марийка, надевая утепленные сапожки.

Бабье лето уже закончились, зачастили дожди. Я купила новые накопители для обогревателей и попросила Любаву достать из шкафов осеннюю одежду для себя и сестры.

– Вера с Есей побегут по лавкам с травами, – сказала Марийке, – Ну а мы с тобой пройдемся по писчебумажным магазинчикам.

– А Тео?

– Либо в лавку, либо с нами, – я пожала плечами.

– Вы с ним поссорились? – Марийка вроде бы смотрела в зеркало, поправляла шапку, но я видела быстрые взгляды исподтишка в отражении.

– С чего ты взяла?

– Ну, он последнее время без настроения.

– У него проблемы дома, – коротко ответила я.

"Ну да. Если считать проблемой нависшую над ним помолвку".

– Вот как? – хмыкнула сестра, покрутилась еще у зеркала и отступила к двери. – А мне показалось, что между вами кошка пробежала.

– Показалось, – буркнула я.

– Ладно, – легко согласилась Марийка. Так легко, что сразу было понятно – сестра мне не верит.

На территорию академии запрещалось въезжать на самоходках, поэтому экипаж Тео ждал нас у выхода.

– Все уже в сборе, – сообщил он, открывая дверцу для нас с Марийкой.

Я зашла в экипаж и быстро огляделась. Сзади уже сидели Варя с Есенией, а Стас, о присутствии которого меня, видимо, забыли предупредить, занял место в среднем ряду, благородно оставив мне сиденье рядом с Тео.

– Стас, могу я тебя попросить пересесть вперёд? – вздохнув, сказала я.

Парень молча встал, уступая место, а я успела поймать грустную усмешку Теодора до того, как он закрыл пассажирскую дверь.

"Ну а о чем они думали, оставляя место для Марийки рядом с самым завзятым ловеласом академии?"

Я так и не поговорила со Стасом после возвращения боевого факультета со сборов, но Марийка про блондина не вспоминала, и я малодушно решила, что ее увлеченность мне привиделась.

С Теодором за эти два дня я тоже не успела поговорить нормально. Выпускной год загрузили учёбой так, что они практически не вылезали с классов. Единственное, о чем мы успели договориться – это сегодняшняя поездка.

Правда, изначально мы думали поехать в город вдвоём, но Марийка горестно пробормотала, что ни разу не была в Белозерске, Вера с Есенией вспомнили, что им нужно докупить гору мелочей для занятий. Видимо, и у Стаса нашлись в городе дела. И вместо свидания мне предстоял налёт на торговые лавки.

– Села бы с Тео, ничего бы не случилось, – сестра правильно поняла причину рокировки.

С языка чуть не сорвалось "я обещала Аглае присматривать за тобой", но я вовремя его прикусила. Марийка не поймет, а только обидится на напоминание о возрасте и подчинённом положении.

Разговор не клеился ни у кого, лишь Еся с Варей вяло перебрасывались ничего не значащими фразами. Я уступила Марийке место у окна, но второй ряд самоходки располагался таким образом, что мое сиденье оказалась между двумя передними, так что мне было видно все, что происходит на дороге. А еще чуть растрепанные волосы Тео и коротко стриженный затылок Стаса.

Нужно объясниться с Теодором. И согласиться на помолвку, чтобы он не воспринимал всякие мелочи, как признаки отдаления. Но объясняться не хотелось. Хотелось, чтобы все было как в прошлом году – весело, легко и трепетно. Приятные разговоры, совместные прогулки и обеды. Поцелуи – и нежные, и жаркие. И твердая радостная уверенность, что моё будущее связано именно с этим человеком. Но вот будущее подступило к порогу, а радоваться отчего-то не получается.

Как я и говорила сестре, Вера с Есенией упорхнули по своим делам, договорившись встретиться с нами через пару часов в кондитерской "Медовик" – месте не с самой шикарной кухней, но без пафоса и возможности встретить кого-то из знакомых. И с ценами, которые могли себе позволить мои подруги. Приглашения пообедать у меня Есения с Верой со временем перестали воспринимать в штыки, но платить за себя не позволяли никогда.

– Какие планы у милых барышень? – спросил Стас, улыбнувшись Марийке. Та тут же засияла в ответ, а я внутренне подобралась.

– Мне нужно докупить всяких мелочей, – пропела моя сестра незнакомым нежным голосом. Пришлось подавить в себе желание встряхнуть ее и спокойно сказать:

– Тео, Стас. Если у вас есть свои планы, то можем встретиться в "Медовике". Маше нужно купить бумагу для занятий.

Выделила голосом последнее слово и почувствовала себя старой дуэньей. Марийка протестующе пискнула, Стас широко улыбнулся, Теодор сухо кивнул. А я подумала, что в последний раз выбираюсь в город в таком составе.

– Они подумали, что мы невоспитанные, – бубнила сестра всю дорогу до нужной лавки. – Это было грубо и некрасиво.

– Некрасиво строить глазки Стасу! – не выдержала я.

Сдержанность – это вообще не про меня.

– Я просто хотела быть вежливой! – задохнулась от наигранного возмущения Марийка.

– Маша, – я остановилась у дверей лавки, не желая продолжать разговор при свидетелях, – Станислав не тот, кто тебе нужен. Пожалуйста…

– Откуда ты знаешь? – Марийка остановилась напротив. Глаза девушки уже наполнились слезами, но голос звучал звонко и резко. – Ты ведь про меня ничего не знаешь!

Она первой вошла в лавку, едва не оттолкнув меня. Новая волна раздражения накрыла меня. Зачем я только согласилась на эту поездку? Лучше бы сидела дома и писала доклад по артефакторике.

– Василина? – раздался удивлённый мужской голос.

Я вскинула глаза, внутренне похолодев. Меня не должны узнавать на улицах! Если до дяди дойдет слух, что я выезжаю в город без сопровождения, мне грозит скандал. В лучшем случае.

– Ян? – тут же произнесла не менее удивленно.

Кажется, мужчина уже жалел о том, что окликнул меня. По крайней мере приближался он медленно и как-то неохотно. Возможно потому, что был не один.

Его спутница была необыкновенно красива. Именно необыкновенно, потому что в наших местах не рождались люди с такой золотистой кожей и жгучими, почти черными глазами. Одежда у девушки тоже было необычной – пальто без рукавов, но с объемным капюшоном, сейчас откинутым на спину. И все непривычных шоколадных тонов, отчего казалось, что девушка излучает не только сияние, но и тепло.

– Ты представишь нас… Ян, – с легкой заминкой, но красивым чувственным голосом произнесла красавица.

– Конечно, – Ян на мгновение крепко стиснул челюсти, но почти сразу расслабился и произнёс. – Василина, позвольте представить вам мою давнюю знакомую – Аду Охана.

От меня не укрылось ни то, что Ян обратился ко мне на "вы", ни то, что Аде явно не понравилась формулировка "давняя знакомая". Черные глаза остро блеснули, но девушка заставила себя приветливо улыбнуться.

– Ада, знакомься. Василина руководит театром, где я сейчас работаю.

Странная, размытая формулировка. Но это не моё дело.

– Вы очень красивы, – искренне сказала девушке и, повинуясь сиюминутному желанию, достала из сумочки деревянный кругляш пропуска. – Держите. Каждую шестицу в академическом театре проходит смотр актеров. Вдруг надумаете?

Девушка помедлила, бросила быстрый взгляд на Яна. А потом решительно протянула руку. Ян нахмурился, но промолчал.

– Что вы делаете одна в городе, Василина? – спросил он.

– Гуляю с сестрой и друзьями, – ответила с легким недоумением. Слишком требовательно и строго прозвучал его вопрос.

– И где они?

– Рядом, – ответила коротко и прохладно. Улыбнулась Аде и добавила. – Прошу прощения. Мне пора.

Демьян

Я никогда не стал бы окликать Василину сознательно, но ее одинокий и расстроенный вид заставил меня сделать это прежде, чем я успел подумать.

– Ян? – удивилась она.

Ада вцепилась в мое предплечье, напоминая о себе. Словно я мог о ней забыть.

– Ты представишь нас… Ян, – произнесла она, как мне показалось с лёгкой насмешкой.

Я заставил себя расслабиться и выполнить ритуал вежливости. Мне до бесов не нравилось происходящее. Василина смотрела на Аду с уже знакомым чистым восторгом в синих глазах. И меня не удивило, лишь обеспокоило то, что княжна вручила Аде пропуск.

– Что вы делаете одна в городе, Василина? – спросил я, осознав что персона ее статуса не может находиться без сопровождения.

– Гуляю с сестрой и друзьями, – ответила Василина, нахмурившись.

– И где они? – продолжал допытываться я, демонстративно обведя полупустую улицу взглядом.

– Рядом, – взгляд княжны похолодел. И на улыбку мне она не расщедрилась. Попрощалась и исчезла за дверью лавки, на пороге которой стояла.

– Давняя знакомая? – пропела Ада, когда мы отошли от магазина на несколько шагов.

– И как по-твоему я должен был тебя представить своей невесте? – я специально употребил последнее слово. Чем раньше Ада примет это, тем лучше.

– Будущей невесте, ты хотел сказать, – безмятежно поправила меня девушка.

– Я надеюсь, тебе не придёт в голову использовать пропуск? – перевел я тему.

– А что? – лукаво спросила Ада. – Боишься, что меня примут?

– Прекрати эти игры! – я остановился, довольно резко развернул девушку к себе.

– Это ты заигрался, Дёма, – сказала девушка, мгновенно становясь серьёзной. – А мне лишь приходится подыгрывать.