Текст книги "Ограбление (ЛП)"

Автор книги: Тейт Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 20 страниц)

Наследие Валеншека является частью мира Рощи Теней, который содержит несколько взаимосвязанных серий. Тон и содержание склоняются к мрачному, поэтому читателям рекомендуется проявлять осторожность.

Пожалуйста, помните о своих собственных триггерах и ограничениях на содержание.

Наследие Валеншека – самая светлая на данный момент часть мира Рощи Теней, но на протяжении всей трилогии будут затрагиваться темные темы.

Если у вас есть сомнения по поводу конкретных триггеров, пожалуйста, свяжитесь с нами для уточнения содержания перед чтением.

– Тейт

Предлагаемый порядок чтения

МИР ТЕНЕВОЙ РОЩИ

Взаимосвязанные серии

Хотя каждую серию из мира Рощи Теней можно читать независимо от других, для хронологической последовательности рекомендуется именно такой порядок чтения. Вам не обязательно читать именно в этом порядке, но это может помочь в ознакомлении с общим фоном и появлением эпизодических персонажей.

МЭДИСОН КЕЙТ

#1 Ненависть

#2 Ложь

#3 Фейк

#4 Кейт

АИД

#1 7-й круг

#2 Анархия

#3 Клуб 22

#4 Тимбер

НОВЕЛЛА МЭДИСОН КЕЙТ

#4.5 Свод

ХРАНИЛИЩЕ

#1 Медовая ловушка

#2 Смерть

#3 Заказ на убийство

НАСЛЕДИЕ ВАЛЕНШЕКА

#1 Ограбление

#2 Подделка

#3 Реставрация

ГЛАВА 1

ДЖОН

Вопреки распространенному мнению, воры – во всяком случае, хорошие воры – не часто оказывались в ситуации между жизнью и смертью. Если человек знал, что делает, если он был хотя бы наполовину приличным вором, он входил и выходил со своим призом и никогда не сталкивался с другими людьми. Если это был действительно хороший вор, он мог легко войти и выйти с призом, когда вокруг были сотни людей, и не вызвать ни малейшего подозрения.

Поэтому, когда пуля разорвала кожу рукава моей куртки, когда я мчался прочь от роскошного дома в Хэмптоне, я был в таком шоке, что чуть не разбил свой мотоцикл. С другой стороны, учитывая, с кого я только что снял бесценный бриллиантовый браслет – один из двух знаковых браслетов, принадлежавших Марии Антуанетте, – было не так уж удивительно, что меня чуть не поймали.

Гладкий черный Bentley преследовал меня по тихой улице, и еще один выстрел просвистел мимо меня так близко, что я практически почувствовал запах пороха, и тяжело сглотнул. Теперь она просто играла со мной.

– Не сегодня, Кэрол, – пробормотал я себе под нос, резко поворачивая на большой скорости и разрывая чей-то безупречный газон, когда срезала бок их дома. Упс. Многовато для того, чтобы не оставлять следов.

Эта лодка уже отплыла. Теперь мне нужно было убедиться, что она не утонет.

Слава, блять, богу, что ее машина не могла преследовать меня по этой дороге. Еще несколько выстрелов прозвучало в ночи, когда мой байк вылетел на чью-то террасу и приземлился на мягкий песок пляжа. Но потом я был свободен и чист, летел по темному, твердому песку и благодарил свое решение взять мотоцикл в качестве транспортного средства для побега.

Я был достаточно опытен, чтобы не попасть в западню. Особенно после кражи у такой влиятельной и хитрой женщины, как Кэрол Этвуд. До ее положения в правящем совете Гильдии наемников нельзя было добраться только благодаря удаче и обаянию. Поэтому я скрупулезно следовал своим планам по сокрытию следов, многократно меняя машины и одежду, пока, наконец, спустя несколько часов не дал себе передышку.

По моему профессиональному мнению, Таймс-сквер – самое простое место в мире, чтобы стать невидимым, и поскольку оно находилось так близко к Хэмптону, именно там я и оказался. Несмотря на то, что было уже далеко за полночь, улицы все еще были оживленными, и я легко влился в ряды туристов, когда, натянул футболку с надписью I heart NYC и отправился на ночной ужин.

Кража бесценных драгоценностей заставила меня проголодаться, поэтому я заказал еды столько, что хватило бы накормить маленькую армию, прежде чем устроиться поудобнее и достать свой телефон. Уголок моего рта приподнялся, когда я увидел на экране единственный пропущенный звонок.

Сунув руку в защищенный карман, я убедился, что мой приз все еще находится в моем распоряжении, а затем прослушал голосовое сообщение.

«Джон, тебе повезло, что я не разбрызгала твои мозги по газону моего соседа», – сказал женский голос с нотками веселья. «Спасибо за заварушку. Я снова чувствую себя на двадцать три. Но ты должен мне бриллиантовый браслет, маленький засранец».

Я тихо хихикнул, когда сообщение закончилось, а затем удалил его из своего телефона. Кэрол была права, мне повезло. Удача была буквально единственным, что могло спасти мою шкуру, когда она была на другом конце пистолета, потому что, знакомы мы или нет, она не тянула с ударами. Или пулями.

Пока я наблюдал за различными посетителями, приходящими и уходящими из закусочной, мне принесли еду. Большой жирный бургер, картофель фри, содовая. Вкуснятина. Когда я закончил, я оплатил свой счет, дал щедрые чаевые, но не настолько, чтобы официантка запомнила их, затем заскочил в туалет, где три дня назад спрятал в скрытом отверстии в потолке другую куртку и шляпу.

Слегка изменив свой внешний вид в десятый раз после отъезда из Хэмптона, я направился к месту высадки на Центральном вокзале.

Игра работает уже давно. Достаточно долго, чтобы технология развилась, а ставки были повышены, чтобы защитить не только игроков, но и комитет, который ставил задачи, судил каждый раунд и следил за соблюдением правил.

Мои мысли были в напряжении, я подошел к шкафчикам, используя свой ключ для доступа к номеру 85. Этот шкафчик не был просто шкафчиком. Он был частью игры. Откройте его, положите украденную вещь в ящик, снова закройте его. Дайте тридцать секунд на то, чтобы внутренний компьютер проверил подлинность предмета, а скрытая камера проверила мою личность как игрока Игры, которому поручено это задание. Если все детали совпадали, я получал зеленый свет, и результаты передавались в комиссию для рассмотрения вопроса о том, подходит ли мое время и социальное влияние для следующего раунда. В данном случае – финального раунда.

Если бы свет стал красным… ну, я бы уже был мертв, так что это не важно.

Не то, чтобы такого не случалось. Свет становился красным, только если кто-то либо подделывал товар, либо крал чужой. По сути, если они жульничали. Если воры что-то и ненавидели, так это обманщиков.

Может быть, я и был беспринципным вором и не обращал внимания ни на кого, кроме себя, но я никогда не обманывал. Я был слишком, блядь, хорош для этого. Несмотря на это, был момент напряженного беспокойства, пока "шкафчик" решал мою судьбу.

Свет стал зеленым, и я испустил долгий вздох облегчения. Этот конкретный тест был закончен. Теперь мне оставалось только ждать и смотреть, что будет на последнем этапе Игры.

Я ненавидел ждать.

Но еще больше я ненавидел проигрывать, поэтому я снова открыл ящик и достал из него бриллиантовый браслет. Игра была посвящена искусству воровства, но комитет не был заинтересован в сохранении украденных вещей. Они принадлежали нам, чтобы мы поступали с ними по своему усмотрению, а у большинства игроков уже была очередь из покупателей, готовых заплатить большие деньги.

Поскольку я взял эту вещь у друга – а мы не заходили так далеко, как друзья, – я не был настолько глуп, чтобы пытаться продать ее на черном рынке. Кэрол содрала бы с меня кожу живьем, когда наши пути пересекутся в следующий раз.

Мой отель на ночь был пятизвездочным отелем большой сети. Не ради роскоши, а ради безопасности. Недостаток сна делал хреновые вещи с рассудком и концентрацией, поэтому, когда я отдыхал, мне нужно было быть в безопасности. В пределах разумного. Огромной частью этого была необходимость оставаться почти невидимым, что было немаловажно, учитывая мои размеры.

Я много работал в своей жизни, чтобы довести до совершенства искусство сливаться с фоном, не выделяться ни для кого, несмотря на рост 196 см и телосложение морпеха. Там было много психологии, и я работал с лучшими мастерами обмана, но усилия того стоили.

Сотрудники на ресепшене едва удостоили меня взглядом, когда я забирал свой ключ, и это мне нравилось. Ничем не примечательный, совершенно забытый.

Я спал, как обычно, в глубоком без сновидений сне, и просыпался свежим. Это был приобретенный навык.

Завтрак доставили в номер, я съел его, рассеянно глядя на свой телефон и ожидая, когда на нем высветится следующее задание. Последнее задание, и самое трудное.

Это был не первый мой заход, на самом деле это была пятая Игра, в которой я участвовал. Я выиграл четыре предыдущие, и в этой я тоже буду победителем. Здесь не было места для ошибок, особенно сейчас.

Разочарованный задержкой со стороны комитета, я оделся и вышел из своей комнаты.

Лифт был пуст, когда я спускался в вестибюль, но мои губы скривились в улыбке, когда двери открылись. Красивая платиновая блондинка стояла в ожидании меня, постукивая носком дизайнерской туфли по мраморному полу и пристально глядя голубыми глазами.

– Кэрол, какой приятный сюрприз, – поприветствовал я ее, выходя из лифта, как будто она не заставила меня вздрогнуть. – Ты ко мне? – Для меня стало второй натурой говорить с ней с американским акцентом.

Она цокнула языком, морщинки вокруг ее глаз углубились, когда она протянула руку ладонью вверх.

Я вздохнул и закатил глаза, но достал браслет из кармана и протянул его ей. Мне он больше не нужен, и это была одна из тех вещей, которая принадлежала Кэрол, потому что ей нравилось ее носить. Именно так я и снял его во время одного из ее званых обедов.

– Как ты узнала, что я буду здесь? – спросил я, с любопытством наклонив голову в сторону.

Она рассмеялась.

– Джон, пожалуйста. Не задавай вопросов, на которые ты уже знаешь ответы. Мои люди повсюду.

Хорошая мысль. Иногда я завидовал их возможностям, но не настолько, чтобы продать душу и работать на них. Мне нравилось быть хозяином своей судьбы.

– Еще раз украдешь у меня, Джон, я сделаю чучело из твоей тугой задницы и повешу тебя на стену, Игра это или нет. Все ясно? – Глаза Кэрол сузились, ее элегантная внешность была лишь ширмой опытного убийцы, скрывающегося под ее кожей. В отставке или нет, Кэрол все равно была силой, с которой приходилось считаться.

– Предельно ясно, – согласился я с зубастой ухмылкой. – Как…

– Не твое дело, – отрезала она, прежде чем я успел спросить о ее младшем ребенке. – Он слишком мал.

Я пожал плечами.

– Я начал, когда был моложе, чем он. У детей быстрые пальцы, и они часто остаются незамеченными.

Ее ответная улыбка была хрупкой.

– У тебя не было выбора, Джон. У Коэна есть.

Она посмотрела на часы и выругалась.

– Прошу меня извинить, но я опаздываю на встречу с ещё одним проблемным ребенком.

– Меня охватило веселье, когда она скрылась в вестибюле отеля. У Кэрол было пятеро детей, но морщины появились только из-за двоих. Это были два моих любимых Этвуда.

Не прошло и пяти минут после исчезновения Кэрол, я стащил Ролекс прямо с запястья мужчины, пока он ждал парковщика, и тут зазвонил мой телефон. Взволнованный, я положил часы за тридцать тысяч долларов в карман и проверил свои сообщения.

– Наконец-то, – пробормотал я вслух, отвлекаясь от своей метки, пока читал инструкции к своему последнему заданию в Игре.

Я уже имел приблизительное представление о том, что мне предстоит, как на основании моих прошлых побед, так и на основании жизненного опыта. Мой дед – Кристоф Валеншек – был одним из первых победителей Игры. С возрастом он перешел в комитет, посвятив все свое время разработке заданий для нового поколения преступников мирового класса. Это была его страсть, и он превратил простое соревнование между сверстниками в событие мирового масштаба. Теперь это было похоже на Олимпийские игры для теневых фигур преступного мира, и хотя некоторые раунды были больше направлены на убийство и шпионаж, большинство заданий были в пользу карьеры воров.

Это была первая Игра после смерти моего деда, но я был уверен, что они будут чтить его наследие, придерживаясь уже составленных им уровней Игры. Не то чтобы он давал мне подсказки – Крис ненавидел читы так же, как и я, – но я был наблюдателен.

– "Маки" Ван Гога, – пробормотал я, снова перечитывая задание. Комитет не стал упрощать задачу. Они предоставили подробную информацию о предмете – его название, фотографию и последнее официально известное местонахождение, крайний срок, в течение которого я должен был выполнить задание, и точку отправления. Это было все.

Но это было все, что мне было нужно. Они не могли сделать все слишком просто, иначе они никогда не выберут победителя.

К счастью, все мои годы наблюдения за аукционами на черном рынке принесли свои плоды, потому что я знал, кому в настоящее время принадлежат "Маки" и где примерно он может ее хранить. Конечно, знать, где ее искать, было лишь малой частью проблемы. В этом деле мне предстояло испытать свои навыки, чтобы просто взглянуть на картину, и на этот раз я был не единственным вором на этой работе.

Это было последнее задание Игры, поэтому трое из нас будут охотиться за одним и тем же призом. Срок выполнения не имел значения; кто получит его первым, тот и победит. Лучше бы это был я.

ГЛАВА 2

ТРИС

2 месяца спустя

Я опаздывала. Я презирала опоздания. Но вчера вечером у меня было полуприличное свидание из Tinder, и я проспала будильник, так что вот она я. Опаздывала на свой любимый урок за всю неделю, который я взяла на себя, когда профессор, доктор Бейли, был госпитализирован несколькими неделями ранее.

Все думали, что он выкарабкается, но его состояние только ухудшалось, и это был лишь вопрос времени, когда университет найдет ему замену. Пока они этого не сделали, я максимально использовала свою возросшую ответственность.

Точнее, так было до тех пор, пока парень со вчерашнего свидания не угостил меня седьмым манговым дайкири, и я не решила, что он, в конце концов, довольно горяч. Я смутно помнила, что секс тоже был просто замечательным. Или, черт возьми, он должен был быть совершенно умопомрачительным, поскольку из-за него я опоздала сегодня утром.

Мой мозг все еще был достаточно возбужден, чтобы вспомнить, что я планировала сегодня преподавать, поэтому я молниеносно пролистала свои записи на телефоне, торопясь по коридору своей элитной школы. Как, черт возьми, я получила должность ассистента доктора Бейли, я понятия не имела, потому что это был шанс всей моей жизни, и я определенно не собиралась его упускать.

Я так сосредоточилась на пересмотре своих конспектов, что чуть не налетела на мужчину, стоявшего посреди хренова коридора.

– Черт, – вздохнула я, – извините, не заметила вас.

Он негромко рассмеялся.

– У меня такое часто бывает.

Что-то в глубине его голоса и намеке на акцент заставило меня сделать паузу и посмотреть вверх. И вверх. И вверх.

– Как-то я в этом сомневаюсь, – пробормотала я. Этот парень был огромен. Как я его не заметила? Он был похож на какого-то греческого бога, который только что спустился на землю. Смущенная и совершенно потерявшая равновесие, я огляделась вокруг, чтобы понять, почему он просто стоит здесь. На хреновом пути.

Затем мои брови сжались, когда я поняла, что он смотрит на картину, висевшую возле административного офиса. Она была обрамлена в ужасную, тяжелую золотую раму, которая никак не соответствовала самой картине, но она подходила к остальному показному старомодному декору университета, так что все равно.

– Э-э…, – Я указала на картину. – Вы восхищались студенческим искусством?

Его бровь слегка приподнялась, и он снова повернулся лицом к картине. Это была большая картина, занимавшая треть стены, выполненная в стиле неоклассицизма и изображавшая женщину, откинувшуюся на шезлонге и читающую книгу в кожаном переплете.

– Восхищаюсь? – повторил он. Его лицо было интересным, нос слегка изогнут, как будто его сломали и он неправильно зажил, но его рот… черт возьми, эти губы. – Не думаю, что я бы сказал, что восхищаюсь. Я вообще-то удивляюсь, как это вообще было выбрано для показа в университете Боулза. Это ужасно.

Мои губы разошлись в шоке, в то время как мой разум быстро определил, что акцент британский.

– Это ужасно? – Я посмотрела на наградные таблички, установленные рядом с золотой рамой. Почему-то это слово казалось гораздо более оскорбительным в его акценте. – С уважением, сэр, вы что, блядь, слепой? Это изысканно, и, очевидно, не я одна так думаю. – Я указала на награды, потому что, возможно, он был слабовидящим, а я просто грубила без причины.

Он просто пожал одним из своих массивных плеч.

– На этих панелях не учитывается вкус. Эта картина – явная насмешка над классическим искусством с огромным количеством скрытых элементов, призванных проявить неуважение к зрителю и к тем бедным глупцам, которые присудили эти награды.

Мои губы подергивались от удовольствия, но также и от возмущения. Да, изображение имело несколько очень тонких зон неповиновения, но от этого оно было только более впечатляющим. На мой взгляд.

Я цокнула языком, засовывая телефон обратно в сумку и одаривая грубияна чопорным взглядом.

– Вы заблуждаетесь. И вам самому сильно не хватает вкуса, сэр.

Он, нахрен, закатил на меня глаза. Какого черта? Этому человеку должно было быть под сорок, а он закатывал глаза, как ребенок. Это подстегнуло мой пыл.

– Нет, я считаю, что это не так. Женщина на этой картинке читает эротику, для начала. – Он указал на открытую книгу, где слова "капающая пизда" были написаны так мелко и тускло, что почти требовалось увеличительное стекло, чтобы их разобрать. – То, как она держит книгу, отталкивает зрителя, ее платье настолько прозрачно в области груди, что можно увидеть очертания соска, когда свет падает на неё сбоку, и, ради Бога, из-под платья выглядывает вибратор. Он указал на довольно современную деталь у основания картины, и я сдержала ухмылку.

– Значит, у вас проблемы с картиной, ориентированной на женщин и наделяющей их сексуальными возможностями? – Я ответила, сморщив нос. – Какое женоненавистничество с вашей стороны. Теперь не удивительно, что у вас нет художественного вкуса.

Он бросил на меня острый взгляд, затем пару раз перевел глаза с картины на меня. У женщины на картине были черные волосы цвета ворона, ниспадающие каскадом на подлокотник шезлонга, и губы цвета бутона розы, которые он явно где-то видел. Вот оно. Только что дошло, да?

– А, понятно. Вы муза художника? – Он сказал это так, как будто называл меня какой – то плохой.

Я поправила сумку повыше на плече и поправила очки.

– Вообще-то нет. – Я повернулась к нему лицом, откинув голову назад, чтобы встретиться с его глазами. – Художник.

Его глаза ненадолго расширились, затем он поморщился.

– Черт.

Моя улыбка была хрупкой.

– Могу я помочь вам найти кого-нибудь? Кажется, вы потерялись.

Он провел рукой по своей военной стрижке, имея изящество выглядеть смущенным.

– Вообще-то, да. Я ищу ассистента доктора Бейли, Тристиана Айвза. Мне сказали, что в восемь тридцать он будет вести лекцию для студентов по "Исследованию искусства эпохи Возрождения и современности".

Раздражение пробежало по мне.

– Да, это он. Просто идите по коридору в ту сторону, первый раз поверните налево, идите по коридору до конца, затем зайдите в дверь справа от большой бронзовой статуи. – Я указала ему направление подальше от класса, о котором шла речь.

Его улыбка была холодной.

– Спасибо. И, э-э, мои извинения. – Он жестом указал на картину. – Но это все равно ужасно.

Он ушел прежде, чем я успела огрызнуться, но это уже не имело значения. Теперь я действительно опаздывала. Развернувшись на пятках, я поспешила в лекционный зал, где около ста пятидесяти первокурсников болтали и общались.

– Извините, я опоздала! – сказала я, проецируя свой голос, как я научилась это делать за десять лет занятий в театральном кружке. – Но я уже здесь, так что, пожалуйста, займите свои места и успокойтесь.

Этот класс был в целом неплохим, с учениками, которые действительно были заинтересованы в учебе. Одна из девочек в первом ряду подняла руку и спросила о здоровье доктора Бейли.

Несколько мгновений я потратил на то, чтобы объяснить, что мне известно о его состоянии. Несколько недель назад он попал в больницу с, казалось бы, незначительным инсультом. С тех пор его состояние ухудшилось, поэтому никто не знал, придет ли он в себя.

К счастью для меня, я помогала ему составлять планы уроков в начале учебного года, поэтому я была хорошо осведомлена обо всем, что он планировал преподавать. Если повезет, он поправится и вскоре вернется к занятиям. Моя задача заключалась в том, чтобы его ученики не провалили курс за это время.

Дверь в класс со скрипом открылась, когда я возвращалась на трибуну, чтобы просмотреть свои записи и начать лекцию. Оглянувшись, я обнаружила, что мой грубый друг из коридора понял, что я направила его в чулан уборщицы, и, должно быть, получил указания от кого-то другого.

– Хорошо, я прошу прощения за задержку сегодня, – обратилась я к классу. – Большинство из вас уже знают меня, но для тех, кто не знает…, – я бросила холодный взгляд на мистера военного, – меня зовут Тристиан Айвз, и я помощница доктора Бейли. Вы все можете звать меня Трис. Давайте начнем.

Остаток урока я игнорировала огромного мужчину, устроившегося на одном из узких сидений в заднем ряду, но это было нелегко. У него не было с собой ни ноутбука, ни блокнота. Казалось, он просто доволен тем, что сидит и слушает, его пальцы переплетены на рабочем столе, как будто он берет у меня интервью для чего-то.

Это было, мягко говоря, обескураживающе. В сочетании с похмельем мой энтузиазм несколько поутих. Но все же я выдержала лекцию и вздохнула с облегчением, когда трехчасовой семинар закончился и я отпустила своих студентов.

– Мне кажется, мы плохо начали, – предположил крупный мужчина, подходя к моей кафедре с засунутыми в карманы руками.

Я вскинула бровь, убирая свой ноутбук.

– О, вы так думаете?

Его улыбка была натянутой, как будто он сдерживал желание стать засранцем. Опять.

– Трис, да? Я Джон. – Он протянул одну из своих огромных рук, чтобы я пожала ее, и я посмотрела на него с подозрением. Затем, поскольку это становилось все более неловким, я протянула свою собственную руку.

– Джон, – повторила я, позволив ему коротко пожать мою руку, прежде чем отстраниться. – Могу я спросить, почему ты искал мой класс, Джон? Я полагаю, ты пришел сюда не только для того, чтобы разгромить мою отмеченную наградами картину. Может быть, ты хочешь покритиковать и мое преподавание? О, подожди, я забыла ту часть, где ты предположил, что я тоже мужчина. Боже упаси женщине занять должность помощника преподавателя в таком элитном университете, как Боулз. – Я издевательски вздохнула, прижав руку к груди, как будто скандалила.

Да, я была колючей, когда у меня было похмелье. Ладно, хорошо. Все время.

Он наклонил голову в сторону, его взгляд был проницательным.

– Тристиан – обычно мужское имя, а у тебя нет абсолютно никакого присутствия в сети, так что можешь ли ты винить меня за то, что я сделал предположение?

– Ты знаешь, что говорят о предположениях, Джон, – ответила я, накидывая ремень сумки через голову и освобождая длинные волосы взмахом руки. У меня не было времени стоять и болтать с плохо воспитанным мужчиной, каким бы сексуальным он ни был. – Ты искал меня в Интернете? Жуть. Мне что, прямо сейчас вызывать охрану кампуса?

Он негромко хихикнул, и это вызвало восхищение в моей киске. Черт, может, мне нужно было позвонить тому парню из Tinder по дороге на работу? Хотя, если этот засранец смог так легко возбудить меня, то, наверное, секс прошлой ночью был отстойным.

Так вот. Он ошибался. Я действительно была в сети, просто я не была настолько глупа, чтобы вести свои профили под настоящим именем.

– Ты очень высокого мнения о себе, не так ли, Трис? – Его вопрос был скорее резким, чем дразнящим, и это заставило меня резко остановиться.

Я обернулась, чтобы посмотреть на большой, красивый член.

– Да, Джон. Я так думаю. Это называется уверенность и самоуважение. Если для тебя это проблема, никто не заставляет тебя продолжать этот разговор. На самом деле, я активно пытаюсь уйти.

Он выдохнул с трудом.

– Это… обычно я не так плохо себя веду при первых встречах, – признал он, нахмурившись. – Это не в моем характере. Обычно я очень обаятельный, Тристиан.

Я закатила глаза, глядя на него.

– Ну и кто теперь высокого мнения о себе?

Его полные губы приподнялись.

– Намёк понят. Мы можем начать сначала? Может, выпьем кофе? Ты выглядишь так, будто тебе не помешает.

Мой смех был с оттенком недоверия.

– Спокойно, Джон. Быстрый совет, если ты приглашаешь девушку на свидание, не стоит намекать, что она выглядит дерьмово. – Даже если у меня и были мешки под глазами, достаточно большие для международных путешествий.

Он поморщился, но продолжал.

– Справедливо. Тогда обед?

Этот парень был невероятен.

– Спасибо, но нет. Я встречаюсь кое с кем. – Я проверила свои часы и запыхтела от разочарования. – А сейчас я опаздываю на работу, так что, пожалуйста, сделай одолжение и перестань меня преследовать.

Я прибавила темп, торопясь пересечь территорию кампуса, но он легко поспевал за мной с такими длинными ногами. Это было почти оскорбительно, сколько шагов я делаю на каждый его шаг.

– Работа? – спросил он. – Разве это не здесь?

Я раздраженно цокнула языком.

– Нет, это для моей докторской степени, и ее едва хватает на оплату обучения и бензин, гений. Мне также нужно оплачивать счета за жизнь, так что, сейчас мне нужно добраться до моей настоящей работы, пока мой босс не решил, что в Шепчущих Ивах существуют сотни других талантливых художников, и не нанял одного из них вместо меня. До свидания.

Джон наконец-то понял мой намек, когда я дошла до парковки и отперла машину с помощью дистанционного брелка.

– Ну, может, еще увидимся, Тристиан.

– Надеюсь, что нет, Джон, – ответила я, затем забралась в машину и захлопнула дверь. Он слегка насмешливо помахал рукой, когда я задним ходом выезжала с парковки, и я показала средний палец в ответ. Да, по-детски, но он, блядь, первый начал.

Ух, что за начало моей недели.