Текст книги "Мера Магии (ЛП)"

Автор книги: Терри Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 28 страниц)

– Пру, – тихо произнес Пантерра.

Таша поднял руку, заставляя его замолчать.

– Ну, сестренка, вот что я могу тебе сказать. Я предпочитаю, чтобы все было неправильно и вы были живы, а не наоборот. Приходится делать трудный выбор, когда твоя жизнь в опасности. Мне все равно, как это получилось или что тебе пришлось сделать. Достаточно того, что вы здесь с нами.

– Он прав. – Тенерифе наклонился и взял ее руки в свои. – Он говорит правду. То, как ты отреагировала и что ты была вынуждена сделать, достаточно ужасно и без попыток возложить вину за свой выбор. Это пройдет, Пру Лисс. Мы любим тебя и мы не хотим, чтобы ты несла на своих плечах бремя, которое ты не заслуживаешь.

Затем он обнял ее своими руками, и на мгновение Пантерра Ку поразился, заметив что–то в глазах и на лице эльфа, говорившее ему, что Пру значила для него гораздо больше, чем он считал до этого.

– Спасибо, – прошептала Пру, наклонив голову и целуя его в щеку. – Вы на самом деле мои братья, и Таша, и ты.

– Всегда ими были, – добавил Тенерифе, слегка покраснев.

– А теперь постойте. Вы же еще не все рассказали. – Таша жестом указал на Пантерру. – Ты носишь посох, который принадлежит Сидеру Аменту. Как это получилось?

Пан устало вздохнул, как будто ему очень тяжело было говорить.

– Сидер был убит Ариком Сиком снаружи прохода Деклан Рич около десяти дней назад. Я не смог это остановить, хотя и пытался. Когда он умирал, он предложил мне посох и я согласился взять его. Теперь мне надлежит его использовать для защиты населения долины.

– Мы об этом не слышали, – сказал Тенерифе.

– Этот посох большая ответственность, – произнес Таша. – Больше, чем тебе хотелось бы иметь. Но ты таков, Пантерра. Всегда был. Ты будешь делать это так же хорошо, как и Сидер. Ты будешь таким же сильным, как и он.

– Однако из–за этого посоха на тебя охотится демон, – надавил Тенерифе. – Поэтому мы должны помочь тебе приглядывать за ним. Демоны могут казаться мифическими существами у людей, но эльфы знают их гораздо лучше. У нас есть наши хроники и демоны всегда были их частью. Ты в большой опасности.

– Мы можем позже поговорить об этом, – сказал Пан, чувствуя себя неуютно при обсуждении этого вопроса. Он и без этих напоминаний знал, как обстоят дела. – Есть ли у вас какие–нибудь идеи о том, где нам найти Фрину?

Они долго говорили об этом, но ни один из Оруллианов не смог помочь. Обычно, если она попадала в неприятности, то шла либо к своей бабушке, либо к ним. Или, при нынешних обстоятельствах, добавил Таша, она пошлет вместо себя Зака Вена. Скорее всего так и будет.

– Он не может остаться в стороне, – уверенно заявил здоровяк. – Дайте время. Он покажет.

* * *

Таша оказался прав. Но это случилось только вечером, после того как Пантерра и Пру погостили у Оруллианов и даже помогли им в устройстве ловушек, будучи немного более опытными в таких делах. Друзья устроились в удобном местечке, говоря о всяких мелочах, пока проходили часы и дневной свет начал меркнуть, оставляя серьезные вопросы на потом, когда наступит вечер, дневная работа будет закончена и они смогут поговорить наедине. Они ужинали, собравшись у костра с остальными эльфами, рассказывая истории и делясь опытом, когда со стороны долины появился один из часовых, ведя Зака Вена. Мальчик выглядел так, будто проделал долгий путь, чтобы добраться до них, его лицо было в пятнах от грязи и пота, а одежда вся помята и изодрана.

Таша поднялся навстречу ему, наморщив нос.

– Стой с подветренной стороны от меня, грязный бельчонок. Хотя, подожди. Пока что ничего не говори. Морен отведет тебя, чтобы ты вымылся, и даст тебе свежую одежду. – Он обернулся к часовому. – Никого к нему не подпускай. Потом приведи его обратно. Мы накормим и напоим его и узнаем, что он нам расскажет. Иди.

Часовой отвел ворчащего Зака Вена, чтобы тот вымылся и сменил одежду, и к тому времени, когда мальчик вернулся, выглядя гораздо лучше, четверо друзей закончили ужинать и разместились подальше от остальных. Как и обещали, они дали ему пищи и воды и ждали, когда он им начнет рассказывать.

Первое, что он сказал, обратившись к Пру Лисс, было:

– Что случилось с твоими глазами?

– Ничего. Это маскировка. – Она моргнула, как бы демонстрируя это. – Расскажи нам о Фрине.

Мальчик пожал плечами.

– Я вызволил ее, именно так, как мне сказал Таша, – сказал он, с жадностью откусывая огромные куски пищи между словами. Но когда Таша прочистил горло и внимательно посмотрел на него, отставил свою тарелку в сторону. – Как я сказал, я ее освободил. Но затем случилось нечто странное. Сначала, кто–то послал ей записку, в которой говорилось, что помощь идет. Я не посылал. А вы, не посылали? Нет? Я так не думал. Во всяком случае, мы так и не выяснили, кто это был, но Фрина подумала, что это могла быть Королева. Поскольку вы говорите, что не посылали ее, полагаю, она была права. Она подумала, что Королева могла спланировать ее побег, а затем после этого убить ее. Но этого не произошло. Вместо этого, Фрина сказала, что должна попасть в дом своей бабушки, чтобы осмотреть его. Так мы и поступили, хотя я считал, что это было опасно. Но на нее мои доводы не повлияли. Мы обыскали дом, пытаясь что–то найти. Что именно, я не знаю. Фрина не стала говорить, что это было. Потом появился этот призрак. Он выглядел как ее бабушка – как Мистраль – но не настоящая. Он обратился к Фрине и оставил ей сообщение в воздухе из огня, гласившее, чтобы Фрина отправилась в Ашенелл. Затем появились эти сторожевые псы Королевы и мы вовремя покинули дом. Фрина была в ярости. Думаю, она бы сделала с ними что–нибудь, если бы смогла, но вместо этого она заставила меня пойти с ней в Ашенелл. Ну, на самом деле она не заставляла меня идти. Скорее больше походило на то, что я заставил ее взять меня с собой. Я не мог оставить ее одну. Поэтому я пошел с ней, а она вошла под Арку Беллороусов и просто исчезла.

Он посмотрел на них, затаив дыхание, его темные влажные волосы были взъерошены, а глаза казались дикими и возбужденными.

– Так что же нам теперь делать?

– Знаешь, если бы кто–то еще рассказал эту историю, я бы подумал, что они ее просто придумали, – высказался Таша.

– Я все–таки думаю, что он выдумывает, – выступил Тенерифе, его худое лицо выражало сомнение. – Не так ли, маленькая мокрая тварь?

– Нет, это все правда! – Мальчик выглядел сильно обиженным. – Как бы я смог такое выдумать? О, чуть не забыл. В доме, когда появился призрак, похожий на Мистраль, он что–то сказал об Эльфийских камнях, что она их спрятала и Фрина должна прийти и забрать их. Думаю, именно поэтому мы пошли в Ашенелл, хотя может просто из–за того, что Фрина хотела найти свою бабушку. Она действительно сильно за нее волновалась.

– Значит Фрина исчезла? – надавил Пантерра. – Она просто испарилась? Ничего не сказала и не сделала?

Мальчик кивнул.

– Она была прямо передо мной, проходя под аркой, а потом исчезла. Я осмотрел все вокруг. Я даже как и она прошел под аркой. Ничего не произошло. Я прождал весь день, думая, что она вернется, но она не вернулась. Поэтому я пошел сюда.

Таша протянул руку и взлохматил ему волосы.

– Ты сделал все правильно. Хотя это очень плохо, что мы ничего не знаем о том, куда она исчезла. Но мы знаем, где начать поиски.

– Ашенелл, – сразу же сказала Пру. – Вот где.

– Тогда почему Зак не нашел ее? – в замешательстве спросил Тенерифе. – Он сказал, что пробыл там весь день и нигде ее больше не видел.

– Не в Ашенелле. А под Ашенеллом. Она спустилась на нижние уровни, как сделали много лет назад Кирисин и Симралин Беллороусы. Она ушла туда, чтобы встретиться с Мистраль. Разве вы не помните ту историю?

Пустые взгляды были ответом на ее вопрос, даже у Пантерры, который понятия не имел, о чем она говорила. Она бросила на них раздраженный взгляд.

– Ну ладно, тогда слушайте. Пятьсот лет назад, Эльфийские камни оказались во владении мертвых, а конкретно у Пэнси Ролт Готрин, давно умершей эльфийской колдуньи, но все еще очень сильной. Ее тень встретилась с Кирисином и заключила с ним сделку. Если она отдаст ему синие Эльфийские камни, те самые, которые назывались поисковыми камнями, то он обязуется убедить живущих эльфов найти и использовать магию, которую они потеряли или забыли со времен Волшебства. Именно так эти Эльфийские камни оказались в руках семьи Беллороусов в течение многих лет. Мистраль должна быть последней их обладательницей и рассказала о них Фрине.

– И поэтому послала ее в подземелье под могилами Ашенелла, чтобы передать их? – высказался Тенерифе, явно не совсем уверовав в услышанное. Он покачал головой. – Зачем ей тащить туда внучку? Почему бы ей самой не выйти оттуда и не отдать их? И кстати, что там делать Мистраль Беллороус? Как она вообще туда попала?

– Раньше путь туда был скрыт, но Кирисин нашел его, – продолжила Пру. Она бросила на Тенерифе испепеляющий взгляд. – Почему я все это знаю, а вы нет? Неудивительно, что мертвые так долго скрывали Эльфийские камни от живых! Живые даже не знают своей собственной истории!

– Успокойся, – произнес Таша, бросая быстрый взгляд на Пана. – Нам не стоит ссориться друг с другом. Мы просто хотим найти способ помочь Фрине.

– Эльфийские камни обладают очень сильной магией, так ведь? – многозначительно спросила Пру. – Если они перейдут во владение Фрины, то могут коренным образом изменить то, что с ней произойдет. Разве не имеет смысла то, что у нее появится шанс снова их обнаружить? Она, по крайней мере, не пошла бы их искать, если бы ее бабушка не попросила об этом?

Оба Оруллиана кивнули, но как–то неохотно.

– Она бы пошла, – сказал Таша. – Она упрямая. Она найдет способ вернуться к Изоэльде Северин и отомстить за смерть своего отца. Все больше верится, что убийца рассказал правду о Королеве. Но как нам добраться до Фрины, чтобы это выяснить?

– Я могу вам показать, где она исчезла! – объявил Зак Вен, готовый немедленно отправиться в путь. – Вам просто нужно пойти со мной!

Пантерра посмотрел на братьев.

– Таше и Тенерифе придется остаться здесь. Им пока что нельзя покидать это место. Но Пру и я можем пойти с тобой. Может, мы сможем что–нибудь сделать, чтобы ей помочь.

– Потому что вы на самом деле эльфы, хотя таковыми и не выглядите? – с каменным лицом произнес мальчик.

Пан приподнял бровь:

– Осторожнее.

– Ладно, – согласился Таша. – Бери сестренку и идите с Заком. А ты, бельчонок, отведешь их куда надо и постараешься, чтобы с ними ничего не случилось. Если тебе не удалось найти Фрину, то пусть это сделают наши друзья Следопыты.

– Это была не моя вина! – в смятении воскликнул мальчик. Он обернулся к Пану и Пру. – Не моя!

– Нет, Зак, не твоя, – согласилась Пру, касаясь рукой его щеки. – Просто так произошло и выяснять, кто в этом виноват, никому не поможет. Уж я-то знаю. Берешь нас с собой?

Мальчик оглядел трех остальных, как будто ища поддержки, а затем твердо кивнул.

– Я отведу вас туда, куда вы хотите, Пру Лисс. И прослежу, чтобы с вами ничего не случилось.

Он посмотрел на Ташу:

– Мы можем отправиться прямо сейчас.

Таша закатил глаза:

– Вполне устроит и завтра. Кое–кому из вас нужно отдохнуть.

– Не мне, – сказал мальчик и вернулся к ужину.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Фрина Амарантайн испытала моментальную дезориентацию, быструю смену света на сумерки и внешнего окружения на внутреннее, сопровождаемые потерей равновесия и осознанием того, что она оказалась не там, где находилась мгновением ранее. Она остановилась и попыталась восстановить чувство пространства и времени, хватаясь за что–то знакомое. Однако ничего не было ей знакомо. Арка Беллороусов, Ашенелл, могилы и надгробия, здания города вдали, день, когда она только что проходила ранее – все пропало.

Она почувствовала панику, подпитываемую пониманием того, что она потеряла все знакомое и оказалась в месте, о котором она ничего не знала. Она часто дышала, а сердце бешено колотилось в груди. Успокойся, сказала она себе. С тобой все в порядке. Ничего тебе не повредило, ничего не повредит.

Наверное.

Откуда она могла знать? Как она хоть что–то могла знать?

Потом, когда ее глаза привыкли к смене освещения, к этой новой темноте, она увидела, где оказалась. Она находилась в широком, похожем на пещеру туннеле, с прочными и грубыми стенами, со свисавшими с потолка корнями и лозами, с усеявшими пол осколками камней и лужами. Какие–то фосфоресцирующие линии просвечивались по всей его длине, убегая вдаль до тех пор, пока не исчезали из вида. Где–то очень далеко слышались звуки медленно капающей воды. Звуки ее дыхания или шарканья сапог отдавались громким эхом.

В остальном же стояла полная тишина.

Она огляделась, чтобы уяснить свое положение. Проход, в котором она стояла, убегал вдаль, насколько она могла видеть, в обоих направлениях. Не было никаких знаков на то, как она здесь оказалась, ничего не указывало на портал, который позволил ей войти сюда. Как будто чья–то гигантская рука подхватила и переместила ее. В стенах около нее не было никаких дверей или других проходов. Она могла либо остаться на месте, либо идти вперед или назад.

У нее сохранилось достаточно присутствия духа, чтобы понять, какое направление куда вело, поэтому она решила идти вперед. Но затем она остановилась, развернулась и немного прошла в обратном направлении. Наверное, она смогла бы вернуться туда, где была, просто повторив свои шаги.

Однако, когда она прошла двадцать футов и ничего не произошло, она поняла, что дороги назад нет. По крайней мере, не таким способом.

Поэтому она снова развернулась и направилась вперед. Она долго шла, слушая в тишине только свое дыхание и отдававшиеся эхом звуки шагов. Она пожалела, что не захватила с собой ни пищи, ни воды, что явно сейчас не помешало бы. Все, что у нее было, это одежда, длинный кинжал, который ей дал Зак Вен, и отчаянное желание найти свою бабушку.

Она почувствовала бы себя гораздо лучше, если бы имела хоть какое–нибудь представление о том, где находилась. Естественно, она понимала, что находится в пещерном проходе. А также, что под землей. Но где? Где–то в Арборлоне или совершенно в другом месте? Здесь сработала магия – уже в этом она была уверена.

Однако она сработала для ее пользы или нет? Если это была магия Мистрали, то она вне опасности. Но если кого–то еще, то как она вообще могла быть в чем–то уверена? Она даже не могла быть уверена, что находится в пределах долины. Ее могли отправить за границы долины. Она могла оказаться где угодно.

Но кому это нужно, кроме Мистрали?

Она заставила себя мыслить логически. Аватар Мистрали явился ей, чтобы предупредить об опасности и о том, что ей нужно отыскать и забрать Эльфийские камни.

Ее сообщение, возникшее в пламени внутри маленького коттеджа, призывало Фрину к Арке Беллороусов. Поэтому разумно считать, что именно магия бабушки, а не кого–то еще, привела ее туда, где она оказалась. В противном случае, это была бы продуманная ловушка какой–то неизвестной личности или лиц, а в этом просто не было никакого смысла.

Теперь она пошла с большей уверенностью, решив, что все идет так, как и было задумано, что ее бабушка неспроста все это устроила. Фрина оказалась там, где и надлежало оказаться, и делала то, что и ожидалось. Она не совсем была уверена, что не было никакой опасности, но все–таки уже думала о лучшем исходе.

Время шло, а туннель не менялся. Не было никаких ответвлений или других путей, только вперед или назад. Ей казалось, что она, должно быть, прошла несколько километров. Однако каким образом под землей мог находиться такой большой проход?

Не было ни намека на приближающийся его конец. Все выглядело точно так же, ни стены, ни освещение нисколько не менялись. Казалось, что несмотря на все свои усилия, она двигалась на месте.

Ее мысли вернулись к событиям, которые привели ее сюда, начиная с импульсивного решения пойти вместе со своими кузенами, а также Пру Лисс и Пантерой Ку, к проходу Афалион и, в конечном итоге, выйти во внешний мир. Все было бы по–другому, если бы она осталась в Арборлоне. Она понимала, как все в жизни может измениться из–за одного единственного выбора, знала, как это случалось с другими, но никогда не думала, что это может произойти и с ней.

Сейчас ей хотелось вернуть все назад. Ее отец мог все еще быть жив, а ее мачеха была бы простой дочерью пекаря, которая вышла замуж за Короля Эльфов и ухаживала за больными и раненными. Но Фрина догадалась, что замечталась. События все равно бы оказались близкими к тем, что произошли. Друджи бы искали свой путь в долину, Изоэльда так же вынашивала планы убийства своего мужа, чтобы самой стать Королевой, и ее собственное плачевное положение все равно оказалось таким же.

Конечно, наверняка нельзя быть уверенным, а размышления об этом ничего путного не принесут. У вас была такая жизнь, какая она есть, плоха или хороша. Она оставила все как есть.

Туннель впереди стал сужаться. Она ускорила шаг, чтобы понять, к чему это ведет, и вскоре обнаружила, что он разветвлялся на три прохода поменьше, расходящихся по трем направлениям – один налево, один направо, а третий между первых двух, начинался лестницей, ведущей вниз. Она немного помедлила, прежде чем выбрать средний путь.

Она не могла поклясться в этом, но ей показалось, как будто что–то тянуло ее туда. Не голос, не чье–то присутствие или что–то более существенное; скорее всего предчувствие, и она решила к нему прислушаться.

Лестница спускалась по кругу, стены были настолько близки, что Фрина почувствовала холод, исходящий от камней, и заметила блеск больших влажных участков. Также сверху капала вода, попадая ей на голову или отскакивая от стен ледяными брызгами в лицо. В туннеле не было ветра, воздух оказался спертым и влажным. Ей приходилось пригибаться, чтобы избегать низких участков завивающейся по спирали лестницы. Но она решительно продвигалась вперед, решив добраться до конца своего путешествия.

Она обнаружила его совершенно неожиданно. Лестница закончилась еще одним туннелем, таким же узким, как и проход, ведущий вниз, и она была вынуждена присесть на корточки. На всем его протяжении по полу бежали небольшие ручейки, сопровождаемые капающей с потолка водой. Вода намочила ей голову и плечи, заставляя дрожать от холода.

Вдруг она услышала слабое шипение, пустой и безжизненный звук, как будто змеи, находящиеся в заключении, молили об освобождении. Он был всеобъемлющим и нескончаемым, усиливаясь по мере ее продвижения по проходу. Она пыталась понять, что это за звук, но ничего не выходило. Может, это были змеи, но она знала, что это не так. Может это звук воды, падающей тонкой, слабой струйкой с большой высоты, но тоже вряд ли. Или это был предсмертный вздох, звук покидающей тело жизни, но она поняла, что снова ошибается.

Проход начал расширяться и приобрел совершенно другой вид. На потолке появились сталактиты, каждый больше человека, большие каменные копья, на которых скопились минеральные отложения и по которым с потолка медленно стекала вода, капая на пол туннеля. Лес этих образований заполнил пространство над ее головой и у нее возникло ощущение, будто она находится в смертельной ловушке между челюстей, готовых в любой момент сомкнуться.

Она бросила взгляд вверх, затем снова направила глаза вперед и ускорила шаг.

Когда туннель наконец закончился, она оказалась в пещере, настолько огромной, что она не смогла увидеть дальнюю стену, и лишь с трудом разглядела теснившиеся на потолке сталактиты. В темноте крошечными точками горели факелы, освещая небольшие куски камеры пещеры. В середине находилось озеро, широкое, огромное, его вода имела странный зеленоватый оттенок, а на плоской и тихой поверхности отражались стены и потолок. Массивные точеные каменные колонны и столбы возвышались тут и там вдоль периметра, как пережитки другой эпохи.

Но внимание Фрины сразу же привлекли могилы, расположенные по берегу озера, с надгробиями и памятниками различных форм и размеров, на одних были надписи, вырезанные в камне, на других едва различимые крошечного размера руны, а на некоторых только пара огромных букв, вырезанных на древнем эльфийском языке. Она изучила этот язык и знала эти буквы, и поэтому смогла определить, на что она смотрит, хотя и не могла интерпретировать, что это означает.

Она простояла несколько минут около входа в пещеру, пытаясь решить, что же делать дальше. Затем медленно, осторожно начала подходить к краю озера.

Однако ей не удалось преодолеть и дюжины ярдов прежде, чем шипение, которое сопровождало ее продвижение постоянным, настойчивым жужжанием – она настолько привыкла к этому шипению, что почти забыла о его существовании – вдруг возросло.

Громкость резко увеличилась, как будто узнав о ее присутствии и целях. Она остановилась как вкопанная, внезапно поняв, что же она слышит.

Это был звук шепчущих голосов – сотен, а может и тысяч, говоривших одновременно.

Она замерла на месте, проверяя, не случится ли что–нибудь еще, но спустя несколько минут, за которые ничего не произошло, снова двинулась вперед. По полу пещеры слились странными формами тени, вытянутые и скрученные, перемежаясь с пятнами света, и она могла поклясться, что некоторые из них передвигались. Однако она не смогла найти ничего живого в этой смеси света и мрака, даже источники шепота отказывались себя обнаружить. Она шла в одиночестве через могилы, через тени, подойдя к краю зеленой, спокойной воды озера.

Там она остановилась, чего–то ожидая.

Фрина, окликнул ее голос.

Несмотря на то, что она ожидала нечто подобное, от этого она чуть не выскочила из собственной кожи. Она повернулась направо, затем налево, высматривая говорившего, звук ее имени эхом раздавался по всей пещере, так что его невозможно было отследить.

Я здесь, дитя.

Это была Мистраль. Ее бабушка стояла рядом с огромным каменным надгробием примерно в двадцати футах, облаченная в ее любимый плащ, в тот, в который она запечатлела ароматы цветов своего сада. Она выглядела уставшей, стоя в тени надгробия, худая фигурка, хрупкая и старенькая, ее годы тяжелым грузом давили ей на плечи.

И еще она выглядела умершей. Тусклый свет факелов проходил прямо сквозь нее, обнажая ее прозрачность, ее измененное состояние бытия. Ее больше нельзя было считать одной из живущих, даже Фрине, которая сильно желала, чтобы она таковой была.

Что бы ни случилось наверху, она перешла в мир духов, ее жизнь подошла к концу.

Фрина издала низкий стон отчаяния и почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы.

– О, бабушка, нет, – прошептала она.

Ее бабушка сделала успокаивающий жест.

– Я знаю, что ты разочарована тем, что не нашла меня среди живых. Но, как ты видишь, моя жизнь завершена. Я была жива, когда создала аватар, который, как я надеялась, приведет тебя ко мне. Я была жива, когда совершила побег из своего дома. Там меня поджидали приспешники Изоэльды, посланные убить меня и забрать Эльфийские камни. Она не знала наверняка, что они у меня, но, конечно же, подозревала. Ее существа должны найти их у меня или в коттедже, когда стали бы его обыскивать.

Она вздохнула, сделав глубокий выдох.

– Мои преданные друзья, мои старички преклонных возрастов, любовники и слуги, сражались, чтобы спасти меня, и погибли. Я убежала благодаря принесенной ими жертве, но была тяжело ранена. Зная, что я умру и покину этот мир, не рассказав тебе, что я должна сделать то, что обещала, я пришла сюда, под Ашенелл, где со своим народом обитает самый могущественный дух эльфийских Королев. Здесь я смогла сохранить свое существование достаточно долгое время, чтобы ты меня нашла.

Она сделала убедительный жест своей бледной рукой.

– И ты нашла меня, дитя. Моя вера в тебя оказалась не напрасной. Но твоя борьба была ничуть не легче, чем моя, и за это я прошу меня извинить.

Фрина сделала шаг к ней, желая обнять ее, в последний раз ощутить на себе руки этой старушки. Но Мистраль предупреждающе подняла руки.

– Тебе нельзя касаться меня, Фрина. Ты не должна этого делать. Мы можем теперь только говорить, ничего больше.

– Бабушка, я лишь хочу...

– Нет, Фрина! Прекрати! – она предостерегла ее жестом. – Все не так, как кажется. Мы должны поторопиться. А сейчас поговори со мной. Расскажи мне, что с тобой случилось после твоего побега.

В ее голосе безошибочно слышалась настойчивость. Это вынудило Фрину поспешно оглядеться, в поисках ее причины. Но ничего не обнаружила. Могилы были неизменными, вода в озере такая же спокойная, факелы, как и прежде, отбрасывали тени, пещера оставалась огромной и тихой.

– Да нечего рассказывать, – ответила она своей бабушке. – Я сбежала с помощью близнецов Оруллианов и мальчика. Мальчик привел меня в твой коттедж, который оказался обысканным и заброшенным. Появился твой аватар и направил меня к Арке Беллороусов. Я убежала туда, когда в коттедж пришли солдаты Изоэльды. Под аркой я попала в туннели, которые и привели меня в это место.

Она быстро перевела дыхание.

– Но что мне теперь делать? Я не позволю Изоэльде обвинять меня в убийстве отца. Бабушка, ты можешь мне помочь? Можешь помочь мне разоблачить ее?

Мистраль Беллороус покачала головой:

– Я теперь мертва и ничем не могу помочь живым. Мне не хватает вещества и я прикована к этому месту, пока мне не разрешать пройти в мир мертвых к месту последнего упокоения. Для тебя я могу сделать только одно. Я могу отдать тебе Эльфийские камни. Они у меня и предназначены для тебя. Возьми их и используй, чтобы помочь нашему народу. Ты узнаешь, как. Ты должна.

Она порылась в своей одежде и вынула знакомый кожаный мешочек. Он был гораздо материальнее, чем тот призрак, который его держал.

– Подойди поближе, – сказала она.

Фрина направилась к ней, но сделала лишь несколько шагов, когда откуда ни возьмись в пещере поднялся такой сильный ветер, что почти загасил факелы, а Фрина была вынуждена упасть на колени и прикрыть свое лицо. Шепот вырос до крещендо, заполняя огромное пространство пещеры плачем одновременно и страшным, и печальным, во что почти невозможно было поверить.

– Бабушка! – позвала Фрина.

Однако Мистраль Беллороус оказалась прижатой спиной к каменному надгробию, возле которого она впервые появилась, ее лицо искажали эмоции, которые Фрина не могла понять. Она по–прежнему держала в своих руках мешочек с Эльфийскими камнями, отчетливо видимый сквозь эфемерность ее частей тела. Но она уже больше не прилагала никаких усилий, чтобы вручить их Фрине.

Раздался голос, резкий и пронзительный, каким–то образом ухитрившийся перекричать стенающие голоса и ветер.

– Ты из живых, девушка, и не принадлежишь этому месту.

Горло Фрины сдавилось, а в жилах застыла кровь.

* * *

– Запомни то, что я тебе сказал, – говорил Пантерра Заку Вену, когда они приблизились к эльфийской горе и городу Арборлон. – Если нас остановят, просто скажи, что мы в гостях у старых друзей и надеемся поохотиться в восточных диких просторах, пока мы здесь. Больше ничего не стоит говорить.

Мальчик взглянул на него исподлобья:

– Я знаю, что говорить, Пан. Тебе не нужно волноваться; я не сделаю ошибки.

Он с такой злостью произнес это, что Пантерра непроизвольно засмеялся, но умудрился замаскировать смех внезапным приступом кашля.

Пру, следую у них по пятам, вышла вперед и положила свою руку на плечо Зака.

– Он знает. Ему просто нужно успокоиться, потому что он опасается за Фрину. Не сердись на него.

Зак Вен посмотрел на нее и шаркнул по земле носком своего сапога.

– Я ни на кого не сержусь. Я просто не хочу, чтобы со мной обращались, как с ребенком. Я уже достаточно большой, чтобы делать все, что нужно. Вообще–то, я спас Фрину. Я освободил ее из той кладовки, где они ее держали.

– Что было очень трудным и опасным делом, – произнес Пан. – Я не знаю, смог бы кто–нибудь из нас сделать это. Поэтому вот что я тебе скажу. Я перестану говорить тебе, что делать, и просто буду считать, что ты уже сам все знаешь.

Мальчик кивнул.

– Почему ты не говоришь мне, что ты делаешь с посохом Серого Человека? Ты мог бы рассказать об этом, а я бы не был таким сердитым.

Пантерра закатил глаза.

Пока они пересекали луг до подошвы скалы, на которой стоял Арборлон, и поднимались по широкому склону эльфийской горы, Пан еще раз повторил историю о смерти Сидера Амента и как к нему перешел посох. Зак Вен слушал внимательно, иногда кивая и выражая звуки одобрения.

– А ты можешь делать всякие штуки с этим посохом? – спросил он. – Магические? Говорят, что носитель может это делать. Это правда?

– Правда, – сказал ему Пан.

– А можешь показать мне?

– Оставь его в покое, Зак, – вмешалась Пру. – Ему не нужно ничего тебе показывать.

Эльфийские Охотники, несшие караул, осматривали их, когда они поднимались на различные уровни своего подъема, но разрешали им идти дальше. Некоторые приветствовали Зака и он отвечал им или махал в ответ, а иногда вообще ничего не делал. Оказавшись наверху эльфийской горы они направились в Кароланские Сады, проходя по дорожкам, которые пролегали мимо цветочных клумб, шпалер с виноградной лозой и живых изгородей, чтобы добраться непосредственно до города.

Когда они вышли из садов и пересекли лужайку, выходя на городские дороги, Зак Вен обратился к Пру:

– Что случилось с твоими глазами? И не говори мне, что это что–то типа маскировки.

– Я потеряла немного зрения, – сказала она. – Всего лишь часть. Именно поэтому мои глаза так выглядят.

– Что именно ты потеряла?

– Возможность видеть цвета. Я не могу видеть ничего, кроме оттенков серого цвета.

– Как же это произошло?

– Магия. Я обменяла способность видеть краски на использование предчувствий, которые играют важную роль для защиты меня и тех, кто со мной.

– Что за предчувствия?

– Они позволяют мне почувствовать опасность, когда она близка, поэтому я могу быть к ней готова и смогу ее избежать.

Мальчик долго молча изучал ее, а потом покачал головой:

– Это объяснение еще хуже, чем то, которое ты дала раньше. Я позже попрошу тебя еще раз.

Один раз они повстречали эльфийку, которую узнал Зак Вен, молодую женщину, примерно одного возраста с Паном. Зак остановил ее и спросил, нет ли вестей о Фрине.

Она сказала ему, что о Принцессе нет никаких известий, что с тех пор, как она убежала, ее никто не видел.

– Просто хотел удостовериться, что она не вернулась оттуда, куда исчезла, – объяснил он своим спутникам, когда они покинули молодую женщину и продолжили свой путь.

– Она могла вернуться незаметно, – предположила Пру.

Мальчик остановился и взглянул на нее.

– Возможно. Тогда куда она могла пойти? Ей сразу же придется спрятаться.

– Она могла бы выбраться из города и попытаться добраться до Оруллианов.