Текст книги "Неудавшаяся история (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зингер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 19 страниц)
Бестолковое умозаключение. Получается, когда собираешься поймать оленя, то запасись-ка парочкой парнокопытных? На ведьмах обычно не пишут: «Она злая» – чтоб все знали, кого ловить. Или мне предлагается носиться с разноцветным флагом да горланить: «Разыскивается чернокнижница»? И добавлять при случае: «Я такая же, просто требуется родственная душа»? Нет, пока она не проявит себя во всей чародейской красе – ни за что не найти.
Похожими соображениями я поделилась с обомлевшими от словесного потока мужчинами. Те бездумно моргали во время разъяренного монолога, а после Лис вернул мне в руки кулек с лакомством, и я снова погрузилась в размышления.
– Да, ты права. – Радислав рассеянно провел по переносице. – Но в городе я второй день, никого толком не знаю, а ты спасла мне жизнь. И неужели не хочешь уничтожить причину всех проблем?
– Судя по всему, наша неприятность – ты, а не какая-то ведьма, которую никто живьем не видел. И избавляться нужно от тебя. Кстати, – продолжила я длинную нить раздумий, – а с чего ты согласился идти с ней к болоту? Или она волоком тащила?
– Не важно, – отрезал мужчина, явно давая понять, что не намерен распространяться о вчерашнем вечере.
– Насколько мне известно, любой охотник имеет превосходное чутье на ведьм? – встрял поигрывающий ножом Лис.
Тоже нечестно. Почему они чуют наше присутствие в пределах десятков локтей, а мы узнаем о ловцах исключительно при близком знакомстве. Так сказать, вплотную и с приставленным к горлу мечом.
Да, и при этом охотники умудряются гибнуть. Бездарности.
Я подозрительно всмотрелась в голубые глаза нового знакомого, выискивая в них скрытую угрозу.
– Ты слышал верные вещи, но… – Радислав неспокойно задергал ногой.
– Так вышло? – любезно подсказала я.
– Именно.
– И ты просишь отловить её?
– Да. – Темноволосый охотник, кажется, обрадовался моему пониманию.
– Каким образом, если мы не знаем, кто она, где вы встретились, как она сумела затуманить твои инстинкты и прочее, прочее, прочее?
Вот раздражают меня мужчины. Ты их спасаешь, но вместо горячих слов благодарностей – требование об очередной услуге. Так вышло с Лисом, ситуация повторяется, но с охотником. Кто следующий? Попавший в передрягу правитель Рустии?
– Я расскажу, – сдался Радислав. – Она довольно молода – лет тридцать. Короткие темные волосы. При формах… Встретились в трактире «Пылающая звезда». И…
Дальше он мог не говорить. Наверняка, охотничек будучи вдрызг пьяным, познакомился с симпатичной женщиной и возжелал провести страстный вечер в её теплых объятиях. Ну-ну, а кончилось это чарами на крови, разделенными с другой ведьмой.
– Понятно. Ты пил?
– Я?! – хрипло возмутился Радислав. – Нет.
Очередной скептический прищур.
– Самую малость… Приехал издалека, долго не спал, расслабился.
– Зря оправдываешься, – вмешался Лис.
– Тогда следующий вопрос. – Я отряхнула брюки от шелухи и задумчиво прикусила указательный палец. – Ты представлялся в трактире?
– В каком смысле?
– Говорил кому-то, что ты – охотник?
– Ну… Не во всеуслышание, но да. Меня спросили – я ответил. Хм, кажется, та ведьма и спрашивала. Я и не подозревал, что так всё обернется, думал, может, она знает какую чернокнижницу да работенку подкинет.
Прямое доказательство того, как честность доводит до болота. Порою лучше молчать или корчить невинную морду, а не признаваться всем подряд в своих прегрешениях.
– Прелестно.
– Ведьма! – Радислав ударил себя по коленям. – К чему допрос?
– Да так, ради плана. Но вам нужно где-нибудь переодеться.
В непосредственной близости нашелся единственный кустик, стыдливо покрытый редкой зеленеющей листвой. Я указала на него, схватила Лиса за локоть – в отместку за утреннюю побудку – и повела туда. Охотник побрел следом.
– Каков план? – вопрошал он, когда я втолкнула их обоих за куст. С тем, что кусты прекрасно просматривались, я как-то смирилась.
– Раздевайтесь.
Привыкший ко всему Лис безропотно расстегнул пуговицу на горловине. Радислав был не столь подвержен моему влиянию – он усмехнулся и покосился на нас, как на ненормальных.
– Это часть плана! – рыкнула я.
– Чудно, – безмятежно согласился он. – Какого?
– Раз наша ведьмочка не терпит охотников, то ей необходима новая жертва. И, если удача окажется на нашей стороне, то трактир она не сменит. Лис придет туда, обворожит всех перекошенной улыбкой, покричит о том, какой он невероятный ловец ведьм. – Я подмигнула другу. – В общем, устроит красочное представление. Радиславу дорога в «Звезду» запрещена. Несколько странно, не находите, возвращаться к той женщине, что недавно оставила его умирать? И всё-таки, охотник, ты пошел за ней добровольно или она принесла тебя без твоей на то воли?
– Не важно.
– Как скажешь. – Я забрала у варрена рубашку и протянула Радиславу. – Значит, решено – пойдет Лис. Но его одежка явно не подходит под ваш орден.
– Ты и об ордене осведомлена? – перебил мужчина.
О, наслышана. У ведьмы-учительницы завалялась книжонка с законами братства охотников. Очевидно, снята она была с хладного тела одного из ловцов, и поэтому маленький свод правил казался даже интереснее. Помню шероховатые странички и переплетенные руны текста. Внешний вид, образ жизни, соблюдение норм и традиций – описывалось всё. Сотни тайн открывались в этой крошечной книжице. Ну да, там неоднократно твердилось, что охотник обязан не иметь контактов с любыми порождениями тьмы. Погорел ты, дружок, на данном пункте-то, будешь вместе со мной пылать священным пламенем до скончания веков.
– Немного, – слукавила я. – Итак, пусть Лис переодевается в твои вещи и отлавливает ведьму на живца.
– План отвратительный, но другого нет, – вынужденно цокнул Радислав. – А если она выберет другой трактир?
– Тогда извини. Мы спешим, а ты оставайся тут хоть до зимы.
– Постойте! – Варрен помотал волосами. – А моё мнение кого-нибудь интересует?
– Нет! – единогласно рявкнули мы с охотником.
Радислав расстегнул куртку. Я нетерпеливо рванула за неё и стянула всю верхнюю одежду, оставляя несчастного в одних штанах. Принялась было расстегивать и их, но Радислав легонько ударил по ладони.
– Ну и прыть, – с неприязнью промолвил он, передавая одежду насупившемуся Лису.
– Она и не на такое способна, – Лис послал мне издевательский воздушный поцелуй.
Я бесстыдно разглядывала оголенный торс, покрытый смешными мурашками, и заприметила парочку заживших ожогов, оставивших на коже заметные красные полосы. Судя по всему, предыдущие знакомства Радислава с ведьмовским родом кончались неутешительно для последнего.
Охотник, пыхтя и ругаясь, влез в узкую сорочку худого варрена.
– Не отвернешься? – уточнил он.
– Ой, да чего я там не видела?
Но всё же отвернулась. Особо любопытные прохожие тыкали в наш кустик, и я любезно оскаливалась каждому из них, иногда приманивая к себе пальцем с ехидной страстностью во взоре. Желающих присоединиться не нашлось.
В итоге обмен одеждой состоялся, и я зашлась в хохоте. На Лисе тяжелый черный наряд смотрелся тряпкой на пугале. Парень туго затянул кожаные шнуры на обуви и закатал за ремень края брюк. Вышло сомнительно, но, нужно сказать, устрашающе. Кто знает, что на уме у такого? Жутковатые шрамы отлично завершали образ.
Радислав, наоборот, напоминал нищего. Доходящая до пупка рубашка, коротковатые штаны, маловатые по размеру ботинки. Мужчина рычал, а я всецело наслаждалась зрелищем.
– Итак, – напутствовала я. – Лис, купи пару кружечек пива и расслабься. Оказывай дамам побольше внимания, не будь букой. Мы с охотником ждем тебя в засаде. Когда ты выйдешь с какой-нибудь красоткой лет тридцати, то мы или проследуем за тобой – если это она; или оповестим тебя об ошибке. Понятно?
– Я наверняка пожалею о согласии, – кивнул Лис.
Вскоре он скрылся за дверями «Пылающей звезды», а мы отыскали удобное местечко за ажурно обрезанными кустиками, находящимися возле театральной площади. Радислав приволок туда лавку, и я уселась таким образом, что из кустов торчали только голубые глаза да высокий лоб с длинной светлой челкой.
Что ж, открываем сезон охоты на ведьм.
Пункт пятый: если почувствовали тьму в ведьме – убивайте; промедление усилит её
Непродуманность плана стала ясна уже тогда, когда ленивый солнечный блин окончательно водрузился на небосводе, и трудяги потянулись в «Пылающую звезду» за обедом. Время растекалось липким медом. Страничка с необходимыми чарами была зачитана до дыр.
Лис так и не вышел, и это вызывало недоумение пополам с недовольством. Неужели он до сих пор не нашел свободного столика?
– А если твой дружок пьяный под лавкой спит? – робко предположил Радислав, не переставая ни на мгновение одергивать короткую сорочку.
– Давай надеяться на верность идеалам? – попросила я.
Костлявая точка пониже спины ощутимо саднила. Я и сама до чесотки хотела посмотреть, где затерялся Лис, не заблудился ли в ласковых женских руках, так и не достигнув цели. Но позиция наблюдателя вынуждала к скрытности.
– Экая ты доверчивая, ведьма. – Радислав понуро выпустил изо рта маленький пузырик. Я покосилась на него словно на умалишенного, но мужчина не отреагировал.
Взгляд дежурно погрузился в вызубренные до тошноты руны.
На находящейся вблизи площади с театральным помостом – который по праздникам служил виселицей – засуетился народ. Толпа переговаривалась, взмахивала руками, горячо убеждала друг друга в чем-то и, разумеется, привлекала внимание. Седовласый сутулый мужичок визгливо призывал горожан не разбредаться. Трепещущие на ветру ленточки поддерживали всеобщую суматоху.
– Посмотрю, что там, – довольно облизнулась я, радуясь возможности смотаться с опостылевшего поста. – Вдруг интересное.
Радислав безразлично дернул плечом.
Я вприпрыжку добежала до сборища и спросила у ближайшей кучерявой, встрепанной дамочки о причинах волнений. Та окинула меня поистине безумным взглядом истинного творца – такие частенько попадаются на отшибах деревенек и клятвенно заверяют всех в том, что боги наградили их непостижимыми талантами. Скорее, огрели по затылку булыжником.
– Как? – воспылала она праведным гневом. – Вы не знаете? Вы?!
Меня остервенено затрясли за рукав. Я обреченно шаталась под напором тонких цепких пальцев, не рискнув даже согласиться с тем, что я – это я, и этому самому «я» ровным счетом ничего не известно о происходящем. Наконец, собеседница выдохлась.
– Вам, милочка, должно быть стыдно! Вы присутствуете на ежегодном слете поэтов, проходящем три раза в пять лет в славном городе Выгодске, – жарко выпалила вздернувшая остренький носик дамочка. – Сюда приглашаются избранные сочинители страны!
«То есть абсолютно все зеваки», – додумала моя голова. Туда же закрались сомнения и по поводу ежегодности сего мероприятия, но я не дерзнула озвучивать их перед ополоумевшей женщиной.
– И какова развлекательная программа? – ради приличия уточнила я.
– Чтение восторженной толпе наших произведений! И не только… Сегодня у нас особый гость. Он…
К собственной наглости, я не стала дослушивать поэтессу, предпочтя беседе трусливый побег в кусты. Причем, в прямом смысле выражения. В зарослях нашелся охотник, который усмотрел в моем уходе пользу – он вероломно разлегся на скамейке, но был спихнут оттуда законной властительницей места.
– Ведьма, я когда-нибудь отрублю тебе голову, – проревел мужчина, потирая отшибленный бок.
– А что мешает воплотить мечту прямо сейчас?
Я безмятежно затрепыхала ресницами.
– Ты вроде как спасла мою шкуру. Так что там хорошего?
– Да ничего. Скукота. Собрание у них поэтическое. Хотят горланить бессвязные бредни и требовать чьей-то любви.
– Что тогда в твоем понимании «интересно»? – призадумался Радислав, но ответа дожидаться не стал.
Теперь отпихивал меня он, но как-то нехотя, словно ради приличия. Да и к тому же я вцепилась за скамью всеми конечностями – разве что не дотянулась зубами – и напоминала клеща. Оскорбленный охотник уселся на траву и назло продолжил пускать крошечные пузыри из слюны.
А народ копошился как стадо пляшущих блох. На сцене появились первые творцы. Они громогласно зачитывали строки из стихотворений. В некоторых из сочинителей даже не хотелось прицельно метнуть камнем. Спасала и хлопающая толпа, которая заглушала голоса тщетно пытающихся перекричать общий гам поэтов.
Судя по пыхтению, на помост вскарабкался очередной гений. Он откашлялся и завопил:
– Я рад присутствовать… – Речь успешно перекрылась улюлюканьем. – Знаете, недавно я в прямом смысле получил озарение. Что могло бы стать тому причиной? Встреча с настоящей ведьмой!
Народ заохал настолько восторженно, что я поперхнулась.
– Не с тобой ли? – язвительно узнал Радислав.
– Я, по-твоему, единственная ведьма на всю Рустию? – показательно обиделась я.
Поэт издал протяжный стон – толпа заткнулась. Из кустов торчали только наши макушки, и я позволила себе издевательский выкрик:
– Неужели?! Целая ведьма?!
– Да! – обрадовался гласу из «ниоткуда» поэт. – Так вот, свели нас дороженьки в одной деревеньке, откуда сам я родом. Она перевернула моё мировоззрение пронзительным взором засасывающей небесной бездны глаз. Итак, родившееся творение после встречи с бесовской царицей…
Охотник с ехидством развернул меня к себе.
– Не о тебе ли речь?
– Прекрати меня подозревать. – Я с трудом выкрутилась из захвата. – В стране, что, мало голубоглазых чародеев? Мало ли кого он встретил в своей деревне.
Кто-то из присутствующих на «слете» – поскорее бы уже улетели – попросил устроившего длительную паузу поэта продолжить повествование.
– …Писал я ей поэмы, погряз в мирских проблемах.
Писал, писал запоями. Да ведьму вспоминал.
Облив до пят помоями, она мне помогла.
Тот встречи миг прекрасный я выжег на груди…
Поэт перешел на настолько высокие ноты, что я испугалась за слух стоящих перед сценой. За их разум давно не боялась, ибо слушать подобную ересь может лишь помешанный.
– Повесьте его, пожалуйста, – пробормотала я, заткнув уши пальцами.
Мольба осталась не услышанной никем из трепещущих слушателей.
– …Ведьма она злая, – изливался нашедший достойных воздыхателей поэт. – Лютая как зверь.
Сожжет тебя живого. Попробуй не поверь.
Но просто притворяется злыднею она.
В душе ж – чиста, как капля, невинна, как роса.
И доброту обратно в ней можно пробудить,
Пусть только согласится со мною вместе быть.
Ее златые кудри…
– Точно не про тебя? – откровенно заржал Радислав.
– Нет! – Я от злости поднялась из укрытия.
Поэт громко выдохнул. В душу только закралась надежда, что бедолагу наконец-то придушили, как тот заверещал:
– Это она! Моя чаровница! Ведьма!
Я, под оглушающий хохот Радислава, испуганно развернулась к помосту. Мальчишка, спрыгивающий вниз, показался смутно знакомым, но я надеялась на ошибку. Народ полетел к кустам, сметая на своем пути, подобно урагану, абсолютно всё и распихивая друг друга локтями.
– Ведьма! – обросший за время нашего «расставания» юнец пал к моим ногам. – Я отыскал тебя, родная!
– Она побудила вас к созданию шедевров?! – вспылила высокая худая дамочка.
Создатель шедевров, надув щеки, закивал. Со всех сторон послышалось устрашающее: «Позвольте дотронуться до великой чернокнижницы», «Подари таланта», «Прокляни меня, нечистая». Я сглотнула и попятилась, но буквально через пол-локтя дорога оказалась преграждена Радиславом. Тот скривился, но затем обхватил меня за талию и притянул к себе.
– Зачем вам моя жена? – пробасил он совершенно чужим, жутковатым голосом.
– В-ваша? – Сияющая улыбка на губах поэта потускнела.
– Почему вы называете мою пусеньку ведьмой? Я могу и обидеться.
Он сложил брови домиком и надул щеки. Вышло скорее смешно, нежели устрашающе, но жест удался. Поэт перестал тянуть ко мне трясущиеся от желания лапы.
– Ага, – нервно завыла «пусенька», – я даже не похожа на неё.
– Вылитая ведьма! Моя, – не соглашался патлатый мечтатель. – Позвольте! Вспомните, в прошлый раз я встречал вас с рослым светловолосым юношей. Красивым, статным. А теперь с…
Ну да, с человекоподобным мужланом, который, скрежеща зубами, обнимает меня с такой силой, что рискует сломать ребра. Радислав, не позволяя и пикнуть от боли, оттеснил «женушку» плечом от перешептывающегося стада творцов.
– Одна она не гуляет, а я вас, молодой человек, не встречал ни разу. И не приставайте к моей супруге, иначе…
Он отлаженным, явно выученным, движением потянулся за шею. Судя по всему, там, за спиной, когда-то находились ножны с увесистым мечом. Но сейчас пальцы сжались и поймали лишь пустоту.
– Кстати, а где оружие? – шепнула я, поднимаясь на цыпочки, чтобы дотянуться до охотника.
– Сама как думаешь? – почти беззвучно ответил он.
– Неудачник, – заключила я. – Потерял меч в болоте.
– Вскоре после нашей встречи за вами погнались стражники! Я просил богов, кланяясь их статуям еженощно, чтобы они не догнали вас. Помните, вы обещали зачаровать меня… – окончательно сник мальчишка. – Я отдаю вам свое сердце… Я ваш навеки…
– И ничего я тебе не обещала. Киса, он врет, – я влилась в игру. – Ты пристаешь к замужней барышне. У нас и дети есть.
И тут что-то потянуло меня посмотреть на запад. Туда, где находился трактир. Из его дверей как раз вышло два существа: невысокий щуплый варрен и рослая девица с внушительными объемами да короткими темными волосами.
– Гляди, – я пихнула Радислава локтем, – она?
– Да… – Тот напрягся.
– А вот и дети, – закончила я. – Пойдем, теленочек мой.
Я впилась ногтями в предплечье охотника и зашагала к повороту, за которым только что скрылась «цель».
Судя по пошатывающейся походке, с алкоголем непьющий варрен переборщил. Его спутница, наоборот, двигалась легко, плавно, изящно для своих внушительных габаритов.
Позади всхлипывал паренек, познавший горесть безответной любви. Жизнь бесовски несправедлива, иногда приходится страдать. А таким, как он, вдвойне. Мало того, что беспричинно обозвал ведьмой, так ещё и стихи писать не умеет.
* * *
– Разведчиком стать легко, – жарко убеждала я Радислава. – Изображай деловой вид и двигайся незаметно, ловко, стремительно, плавно.
– Я охочусь на ваш род лет с десяти. И, по-твоему, не слышал об азах бесшумного боя?
– Я на наш род не охотилась ни разу, но придумала гениальный план отлова и великолепно исполняю его! Кто из нас способнее?
На данном высказывании величественный монолог завершился, потому как охотник так и не похвалил мою растущую гениальность. Мы, окрыленные азартом, пробирались по углам строений, прятались за тоненькими деревцами. Один раз даже пали в небольшую и, на удачу, сухую канавку, по которой ползли под тихую ругань Радислава.
– Какой смысл в прятках, ведьма, – шипел он, отряхивая трещащие по швам штаны от комьев грязи и очистков, – если твой дружок и чернокнижница ничего не замечают?
– А вдруг заметят? – резонно вопросила я.
– Разве что после твоего очередного падения. Тебе нравится изображать героиню из сказок и привлекать чужое внимание несуразными выходками? Что мешает убить ведьму сейчас?
– Для начала – люди. Объясняй потом достопочтимым стражам, что это она – гнусная ведьма, и прихлопнули мы её ради благополучия города.
– Я покажу им свой значок, и они нас отпустят. Я имею нерушимое право убивать таких, как она.
– Конечно-конечно, – ласково заверила его я, – с помощью таких, как я.
В голове вертелись единственные чары, способные помочь против чернокнижницы. От огненных шаров или красочных молний я отказалась сразу. Их легко рассеять одной каплей крови. Только на гобеленах изображались битвы, пестрящие дождями из камней; окаймленные языками пламени; и озаряющие полуночное небо серебряными змеями. На деле – повезет, если успеешь сварганить хиленький, безвредный дождичек.
Я бы могла создать оплетающую сеть, но процесс этот был долгий, затратный и требовал огромной концентрации. И бесполезный. Что делать со связанной ведьмой? Пожурить да отпустить восвояси? Сеть её не оглушит, пользоваться волшбой она сможет. В общем, выход виделся всего один, и я раз за разом прокручивала его, надеясь на эффект неожиданности, называемый в простонародье: «Не ждали?!»
С оживленных улочек мы перебрались в крохотные переулки, единственными достопримечательностями которых служили зловонные помойные кучи, а жителями – любопытно рассматривающие посетителей крысы. Над головами кружил ореол из отожравшихся ленивых мух.
Лис то ли ничего не замечал, то ли обстановка его полностью устраивала. Хорош любовничек! То сеновал, то отшиб города.
– Куда она нас ведет? – Тихий шепот охотника защекотал ухо.
– Тебе лучше знать. Кто из нас побывал во всех злачных местах Выгодска?
– Не ерничай. – В голосе прозвучала угроза. – Наш путь сразу вел к болоту.
– Тогда повторюсь. На кой беспрекословно идти в столь не… неромантичную глушь? Не такая уж она и красивая, чтоб обезумить от вожделения.
– Да как помрачнение наплыло, – оправдывался Радислав, аккуратно проводящий нас сквозь холмы из дурно пахнущих отходов. – Сказала идти – я покорно плелся следом. Тогда мне казалось, что так и надо.
– Как же не терпелось потрогать чернокнижницу за выступающие места! – язвительно подытожила я, чуть сбавляя ход.
Спутница Лиса вела себя раскованно, громко хохотала, ободряюще проводила пальчиками по щеке варрена. Лис покачивался, но шел.
– У меня нехорошее предчувствие. – Радислав остановился.
Приближалась развилка из трех лучей. В её центре высились остатки мраморной скульптуры: две ноги, обрубок руки, сжимающей посох, да сколотый постамент с стершимися некогда золотыми буквами. По бокам склонили увядшие ветви два одиноких розовых кустика. Крошечную площадь окружали разрушенные домишки, смотрящие на мир слепыми заколоченными оконцами.
Местность идеально подходила для исполнения задуманного, поэтому, когда Лис с ведьмой оказались рядом со статуей, я звонко свистнула. В спину вроде как нехорошо бить, а преимущество за нами.
Женщина, обернувшись, предстала в полной красе. Длинное несуразное платье с множеством оттопыренных карманов. На запястьях и шее уйма драгоценностей и оберегов. Лицо одутловатое, болезненное. У ведьмы оказался удивительно отсутствующий взгляд. Пустой, поверхностный, лишенный всякого выражения. Её глаза смотрели сквозь меня. Она потянулась к бедру, где проступали очертания кинжала.
Я решительно проговорила отточенную наизусть фразу. Несколько пасов, жжение под ребрами.
Соперницу что-то толкнуло. Правда, по плану толчок должен был выйти резким, разрушительным, отбрасывающим, дабы оглушить врага и дать возможность действовать обученному Радиславу. Но ведьма устояла. А затем, коротко рассмеявшись, резанула по большому пальцу ножом.
По вискам отдало пронзительным свистом, как от кнута. И я отлетела ровнехонько в помойную кучу. От омерзительного запаха да веселого чавканья едва не вывернуло наизнанку. Утренняя каша напомнила о себе сладковатым комом у горла.
По позвоночнику прошла волна боли. В ногу, разодрав штанину, впился острый обломок. Я с трудом выбралась наружу, стряхнула с волос сгнившие ошметки продуктов.
Радислав ринулся было к ведьме, но слабо дернулся и упал навзничь. Та игралась. Действовала в половину возможностей. Она улыбнулась мне уголками губ, оставляя глаза по-прежнему равнодушными, холодными. Следующим рухнул Лис.
По телу прошло онемение. Легкое, едва уловимое.
Во мне закипала ярость. Кровь сочилась тоненькой линией; глубокая рана пересекала всю верхнюю часть правой голени. Пальцы потеряли чувствительность. Сердце кольнуло острой иглой. Разум озарила вспышка света. Но и только…
Внезапно ведьма остановилась. Она, неуклюже вскинув унизанную безделушками руку, рассмотрела моё запястье с болтающимся на нем железным браслетом. И начала отступать.
Покалывание спало. Я тупо уставилась на камешек. Он, как и прежде, блестел, искрился и выглядел сокровищем, которое хозяйка так и не смогла оценить по достоинству.
Злость разливалась по каждой вене, артерии, жилке. Перекатывалась по костям. Во мне ожило небывалое могущество. Я чувствовала его. Нечто новое, неуправляемое. Сила текла вместе с кровью, подобно горячему потоку лавы, сносящему любые преграды. Она требовала выхода наружу. Один удар, и чернокнижница могла превратиться в горстку пепла.
Но удара не понадобилось. Зрачки ведьмы неестественно расширились, наполнив собой всю радужку глаз. Ногти впились в ключицы, будто пытаясь что-то вырвать оттуда. Женщина закричала, бешено, пронзительно, и пала, словно подкошенная косой.
Радислав опомнился первым. Он медленно встал и, добредя до тела, прильнул ухом к груди.
– Мертва. – Слово прозвучало со злорадной жестокостью.
– Как?
Я, переборов боль в разодранной ноге, уселась на коленки и осмотрела ведьму. Переплетенные на шее цепи амулетов против сглаза и порчи смотрелись наивно и бестолково. Её определенно прокляли, да кто?
– Разве причина кроется не в тебе? – Охотник с омерзением отстранился от покойницы. – От тебя исходило нечто такое, что меня чуть не вырвало.
– От меня? – глупо переспросила я. – Был момент, когда её чары направились ко мне, я тоже почувствовала мощь. Но та испарилась.
– После того, как уничтожила это отродье?
– Нет. Взяла и исчезла.
Ответ прозвучал неубедительно. Но что я могла сказать, если такова правда? Всесилие иссякло, не успев выплеснуться наружу. Может, оно притаилось глубоко внутри, а возможно, просто поняло, что забрело не в то тело, и спешно ретировалось подальше от неуклюжей ворожеи.
Глаз зацепился за талисман-цепочку. Та красиво извивалась на белой, почти мраморной коже и была украшена восьмью красноватыми камешками. Во всем сверкающем великолепии не хватало только центрального граната. Я, озаряемая новой идеей, пугливо дотронулась до серебра. Теплое.
– Теперь ясно, как она умерла.
– Не пояснишь?
– Скорее всего, ею питалась другая ведьма, – путано объяснила я. – По-настоящему могущественная чернокнижница способна подчинять волю других и управлять ими. Не смотри на меня так, я не обладаю и третью нужных способностей.
– И-и-и? – протянул Радислав, без особого интереса рассматривающий мою продранную штанину, на которой расплывалось крупное буро-алое пятно.
– Что «и»? – Я, прихрамывая, доковыляла до лежащего Лиса. – Ведьма питается возможностями жертвы, руководит ею, смотрит за неё её глазами. И может убить одним щелчком. Как сейчас.
– А, по-моему, ты лжешь. Слишком легко всё вышло. Оп, и во всем виноват некто другой, – Радислав взвалил ведьму на себя и зачем-то потащил к мусорной куче. Браслеты печально позвякивали на раскачивающихся в такт ходьбе кистях покойницы.
– Не, – вместо меня отозвался очнувшийся варрен. – Славка никогда не обманывает. Ик! Она честная. И поэтому впутывается в неприятности. Ик!
После глубокомысленного высказывания Лис засопел.
Что-что, а юный пьянчуга прав. Мне нет смысла врать. Всех нас мог разорвать в клочья тот, кто управлял чародейкой. Но он исчез и даже замел следы. И перемены в настроении произошли из-за камня.
Чувствую, не всё так просто, как казалось раньше.
