Текст книги "Безнадежные (СИ)"

Автор книги: Татьяна Семакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

– Мы раскроем это дело быстрее погон, – высокомерно заявляет он. – Главное, как говорил генеральный прокурор СССР, в ходе следственных действий не выйти на самих себя.

Бугров подмигивает мне, а я глупо прыскаю и еще глупее разражаюсь звонким хохотом. Но это нервное. Потому что смешного, учитывая текущее положение дел, нет ровным счетом ничего.

Закрывшись в мастерской, я вновь достаю из кармана написанную от руки записку. Всего одно слово. Совсем не страшное, но, если вдуматься, становится жутковато. А если углубиться в свои мысли, то самым здравым решением окажется немедленно собрать вещи и переехать.

«Пожалуйста», – написано красивым почерком и, как мне кажется, перьевой ручкой, а не шариковой. Хотя, я в этом не шарю.

И за что же я могу благодарить неизвестного, кроме как за смерть врага? Вот и у меня других идей нет. Зато присутствует стойкое ощущение, что простым «спасибо» я не отделаюсь. Приятно осознавать, что кому-то я нужна живой, но неприятно думать о том, для чего. И я не знаю, чем таким занимался мой отчим, чтобы заработать мне на наследство, но точно чем-то незаконным. Чем-то, с чем вполне могу справиться и я.

Есть, конечно, и другие варианты. Например, у меня появился тайный поклонник. Психопат, раз следит за мной и убивает без раздумий, но бескорыстный. Но тогда мое положение и того хуже. От такого и сбежать будет проблематично.

Или еще проще – записку сунули в дверь по ошибке. Но такое везение – это точно не про меня.

Тяжело вздохнув, я все же сажусь за работу, рассудив, что пока ситуация не угрожает моей жизни, не стоит о ней даже думать. Есть и более насущные проблемы – найти убийцу, пока сама не лишилась жизни, и развестись, что, судя по настрою Ильи, тоже будет делом непростым.

Невольно вспомнив о том, что алиби супруга – его студенточка, я снова нервно хихикаю. И задумываюсь о том, а были ли до нее. Я целыми днями пропадала на работе, возвращалась к полуночи и зачастую без сил. А он – молодой мужчина, с определенными физиологическими потребностями. По выходным интимная близость была обязательной программой, даже если я откровенно давала понять, что исполняю супружеский долг, но было ли этого достаточно? По тому, как быстро он нашел себе утешение, можно сделать лишь один неутешительный вывод. Нет.

Я горько хмыкаю и с удвоенным рвением берусь за работу. Обидно даже от собственных мыслей, но сильнее удручает другое. Если это правда, как я могла на замечать? Я же любила его… когда-то. Куда все делось? Его сладкие речи слишком быстро перестали иметь значение. Если вдуматься, весь наш брак – это лишь красивые совместные фотографии.

– О чем задумалась? – раздается вдруг голос Бугрова. Я дергаюсь и втыкаю булавку в палец, пискнув от боли. – Черт, – бурчит он и быстро идет к шкафу, где стоит аптечка. Достает спиртовую салфетку и, на ходу достав ее из герметичной упаковки, подходит ко мне и присаживается рядом на корточки. – Прости, – виновато произносит он. Пристраивают мои пальцы на своей ладони и аккуратно обрабатывает крошечную ранку.

– Ерунда, – бубню я, а он вытягивает губы и дует на мои пальцы. – Саш, там уже ничего нет, – отмечаю я со слабой улыбкой.

Я смотрю ему в макушку и вдруг ловлю себя на желании запустить пальцы в его волосы. Такие темные и блестящие… интересно, мягкие?

Я шевелю пальцами и сжимаю их в кулак.

– Все нормально, – говорю я обычным голосом. – Что у тебя? Позвонил?

– Позвонил, – задумчиво бормочет Бугров, поднимаясь с корточек. – И либо наш парень неимоверно туп, либо исключительно ссыклив, либо не у дел. В какую бы нору он не зарылся, он из нее не вылезал. При этом, я все еще уверен, что дело в наследстве. Сама подумай. Это объясняет даже треп о долге, если предположить, что в жизни сына Борис участия не принимал.

– Они могли давно встречаться, – рассуждаю я, вернувшись к своим недавним мыслям. – Илья и та студентка, – добавляю я, а глаза Бугрова расширяются.

– Ты все о бане?

– Я просто думала об этом, когда ты зашел, – оправдываюсь я. – Смотри, фотографию подруге можно послать и сделанную раньше. В то время, когда его рядом уже не было. Ну а на защиту встает по понятным причинам. Девушка просто влюблена и готова подтвердить что угодно.

Бугров какое-то время молчит, потом кивает.

– Допустим, алиби твоего дятла липовое. Что с того?

– Все то же наследство, – пожимаю я плечами. – Но в случае с Ильей стоит рассматривать не с финансовой точки зрения. Он хотел, чтобы я работала рядом с домом. Чтобы всегда была под боком, удобная и доступная. И вот, пожалуйста. – Я развожу руками, жестом доказывая свои слова.

– Тут я вполне могу его понять. Как и твое настойчивое желание повесить на него всех собак. – Я закатываю глаза и собираюсь опротестовать, но он останавливает меня: – Подожди, я не договорил. Если ты утверждаешь, что мотив – его личный комфорт, а не твой, тогда не сходится. Ваш дом оказался возле твоей работы, а не его.

– А вот тут вопросики, – пренебрежительно фыркаю я. – Недавно я видела, как он выходит из подъезда, по времени где-то в середине первой пары, – вспоминаю я. – И так, знаешь, вразвалку, как будто не на работу, а на прогулку. Тогда это показалось странным, но особого значения я не придала. А сейчас думаю… если он спал со студентками, его могли и попросить. Безработный, жена спуталась с богатеньким, подала на развод, выкупив долю в квартире папочкиными деньгами и вышвырнув его. Эго втоптано в грязь, а корень всех бед – мой папа. И он же – решение. Точнее, его отсутствие.

– Звучит складно, – обдумав сказанное мной, соглашается Бугров. – Стоит проверить. Скинь адрес его работы, чтобы я не тратил лишнее время, – говорит он, уже направляясь в сторону двери, – смотаюсь выясню.

– Подожди! – выпаливаю я. Бугров останавливается и оглядывается на меня с легким недоумением во взгляде. – Ты не мог бы дождаться Элен? Не хочу сейчас оставаться одной, – мямлю я.

– Конечно, – с полуулыбкой и готовностью быть рядом отвечает он, сразу же снимая куртку.

А мне становится стыдно за вранье. За то, что вынуждаю его задержаться только чтобы был повод завести с девушками нужный разговор. А не ради того, о чем он подумал.

Глава 15

Ответы на все свои вопросы и получаю через десять секунд после того, как Бугров открывает дверь, впуская моих гостий.

– Александр, – степенно кивнув, сухо здоровается Элен и проходит первой. – Моя девочка, – меняет она тембр голоса на бархатный, делая пару шагов навстречу и целуя меня в щеку.

– Добрый день! – приветствую я всех с видом гостеприимной хозяйки.

– Привет, – мурлычет одна из девушек, высокая стройная брюнетка, глядя только на Бугрова и тянется, чтобы поцеловать его в губы, но он отшатывается и бурчит:

– Привет. – Косится на меня и, скупо кивнув остальным двум девушкам, замершим с разинутыми ртами, быстро покидает ателье.

– Даже так, – прыскает одна из девушек, акцентируя внимание на неловкой сценке. Ее губы цвета спелой вишни иронично кривятся, а глаза в предвкушении скандала хищно сужаются. – Добрый день, – здоровается она со мной, перекинув с груди на спину прядь длинных прямых волос каштанового цвета с приятным медным отливом. – Я Ира. Дарья, верно?

– Да и можно на ты, – говорю я, протягивая девушке руку.

– Супер, – ухмыляется она. – Куда пальто?

– Я повешу, – с приклеенной улыбкой отвечаю я, а та, что прошла первой, до сих пор стоит, не шелохнувшись, и оценивает меня высокомерным взглядом.

– Катя? – выводит ее из транса Элен. – Что-то не так?

– Я передумала, – дерзко отвечает Екатерина. – Это обязательная программа? Не хочу тратить на это , – с отвращением говорит она, смерив меня брезгливым взглядом, – свое время.

– Катя, – со вздохом укоряет ее девушка, зашедшая последней. У нее очень приятный мелодичный голос, а сама она похожа на сошедшего с небес ангела со своими белокурыми кудряшками и розовым блеском на губах. При этом, в ее больших голубых глазах столько печали и сострадания, будто мыслями она в приюте для бездомных животных. И содержатся те в ужасных условиях. – Зачем ты так? – вторично вздыхает она.

– Хочешь побыть подушкой для иголок – пожалуйста, – фыркает Екатерина. – Я лучше съезжу куплю себе что-то приличное. Я могу идти? – вскинув подбородок, спрашивает она у Элен.

– Конечно, – равнодушно бросает Элен. – Я никого не держу. И, прежде чем выкатить еще какую бы то ни было претензию, будь добра, вспомни первое, о чем я говорила. Всем вам.

– Да пошла ты, – шипит Екатерина себе под нос.

– Что? – переспрашивает Элен, делая вид, что не услышала. Хотя, конечно, этот змеиный шелест услышали все.

– Пошла ты! – громко и зло повторяет Екатерина. – Ты прекрасно знаешь, почему кто-то вообще соглашается на эту работу!

– У меня не брачное агентство, – усмехается Элен. – И условием было только одно – не сближаться с клиентом. Назад не просись. Пока-пока.

Элен сгибает руку в локте и перебирает пальцами, а Катя, поморщившись и с опозданием поняв, что перегнула, выходит из салона.

– Элен, ну, может… – заискивающе мямлит третья.

– Да, Танюш, я тебя слушаю, – с улыбкой, от которой плечи девушки опускаются, произносит Элен. – Говори, не стесняйся.

– Ничего, – в третий раз вздыхает Таня, начав расстегивать пальто.

– Кофе? – пытаюсь я разрядить обстановку.

– Да! – громко отвечает Ира. – И капни туда чего-нибудь, – подмигнув, добавляет она.

– А мне чай, если есть, – робко просит Таня.

– С ромашкой? – заботливо уточняю я, принимая из ее рук пальто.

Клянусь, она выглядит настолько расстроенной и ранимой, что во мне просыпается материнский инстинкт.

– С антидепрессантами, – подкалывает ее Ирина.

– Эй, это моя фишка, – иронизирует Элен, сама вешая свой полушубок в шкаф.

– Ну хватит вам, – бурчит Таня, но, улыбается. – Я ее понимаю…

– Неужели? – иронично выгнув одну бровь, уточняет Элен.

– Ты поняла, о чем я, – укоряет ее Таня. – Сердцу не прикажешь.

– Только не говори, что ты тоже влюбилась в Бугрова, – морщится Элен.

– Ну, я…

– Таня, – нахмурившись, строго произносит Элен.

– Не в Сашу, – со страдальческим лицом признается девушка. – Во второго… – кается она, совершенно поникнув.

– Семейка, – раздраженно цедит Элен, закатив глаза.

– Да ладно тебе, – пожимает плечами Ира. – Хорошая партия, я бы тоже расстроилась, обломавшись. А вы, значит, встречаетесь? – спрашивает она уже у меня.

– Я пока не поняла, – увиливаю я.

– Ясно, – хмыкает она. – У нас с ним было несколько раз, надеюсь, это не проблема? Не хочу, чтобы ты меня сантиметровой лентой придушила.

– А у меня ничего! – тараторит Таня. – Честное слово! Но мы были на дне рождения Леши и еще паре мероприятий. Как пара, – добавляет она со значением и, затаив дыхание, ждет моей реакции. Я равнодушно пожимаю плечами, а она, расслабившись, сетует: – Как увидела стервеца, сердце замерло, не поверите. Я про Лешу, – конкретизирует она на всякий случай. – Вот почему мне такие нравится? Просто проклятие какое-то.

– Какие? – увлекаюсь я разговором.

– Потаскуны, – охотно дает характеристику Ира.

– Любвеобильные, – тактично поправляет ее Таня.

– Потаскуны, – стоит на своем Ира, а Элен, щелкнув пальцами, указывает на нее и соглашается:

– В точку.

– Зато у него красивая улыбка, – мечтательно произносит Таня, а я, с улыбкой покачав головой, иду готовить напитки.

Когда возвращаюсь с подносом, застаю Элен на диване, а девочек – прохаживающимися у стоек с мужскими костюмами. Я подхожу к ней и, пристроив поднос на столик, подаю в руки чашку черного кофе.

– Спасибо, дорогая, – приняв ее, с улыбкой говорит Элен. Она кивком указывает на диван рядом, а когда я сажусь, приближается ко мне и понижает голос. – Как по мне, тут все очевидно. Но это только мои девочки, так что ничего не доказывает.

– Я думаю, Макаров врет, – убежденно говорю я. – Мы с Сашей достаточно общались в эти дни, чтобы сделать выводы.

– Ну раз с Сашей, – ухмыляется она и делает глоток, хитро поглядывая на меня. – Смотри только не попади под раздачу, – напутствует она. – Если этот Макаров точит вилы, лучше держаться подальше от обоих.

– Да пока не получается, – морщусь я. – Потом расскажу, – покосившись на девушек, говорю я.

– Кофе очень хорош, – отмечает она. – Начни с моих красавиц. И, Даш, счет только мне. Это подарок для них.

– Ну какой счет, ты чего? – нахмурившись, бубню я.

– Не спорь, – строго произносит она. – И никаких скидок. Вообще забудь это слово. Цени себя и свое время, как это делал твой отец.

– Кстати, о времени, – осторожно вклинивается в разговор Ирина. – Уложимся в час?

Я справляюсь за полчаса, сняв мерки со всех. И когда я выношу в зал образцы тканей, в дверь неожиданно звонят.

– Это ты? – сразу же позвонив Бугрову, спрашиваю я.

– Нет, – встревоженно отвечает он. – Я еще на районе.

Элен, почувствовав неладное, подходит ко мне и забирает телефон из моих рук. Смотрит на экран и говорит Бугрову:

– Разберусь.

Чуть только Элен возвращает мне телефон, он начинает звонить. Увидев на экране «Евгений», я облегченно выдыхаю и отвечаю.

– Я немного занята, – сразу же предупреждаю я. – Перезвоню, ладно?

– Я по поручению, – быстро говорит он. – Вера Андреевна прямо у двери в ателье.

– Черт, – вырывается из меня. – Ладно, поняла. Спасибо.

– Увидимся вечером? – выпаливает он.

– Позже, – бурчу я и отключаюсь.

– Кто это? – любопытничает Элен.

– Водитель для Веры, – иронизирую я и, всучив ей образцы тканей, иду открывать.

Распахнув дверь, я немного удивляюсь, увидев Веру в компании еще одной женщины. Немолодой, – на вид ей в районе пятидесяти, хотя, уверена, по факту лет на десять больше – но ухоженной, с лаконичной прической, сдержанным макияжем и элегантно повязанным палантином кораллового цвета, выгодно подчеркивающим карие глаза и чуть смуглую кожу. Но особенно почему-то бросаются в глаза кожаные вставки на ее стильном пальто. Они будто намекают на непростой характер женщины.

– Здравствуйте. Вера, как приятно, что ты заехала! Так неловко, у меня клиенты, – сразу же предупреждаю я.

– Ах, мы ненадолго, – отмахивается Вера, проходя внутрь. – Элен! – восклицает она. – Какая приятная встреча!

– Кто еще может так беспардонно нарушать чужие границы? – саркастично посмеивается Элен, целуя Веру в щеку. – Привет.

– Прекрати, мы просто проезжали мимо, – беспечно заявляет Вера. – Правда? – Она поворачивается к своей спутнице и та, не сразу оторвав от меня взгляда, кивает.

– Да. Только взглянуть, – скупо произносит женщина, и уже в тот момент я чувствую подвох.

– Даша, познакомься, это моя давняя подруга, Елена Дмитриевна.

– Бугрова, – добавляет женщина, едва заметно ухмыльнувшись, а меня натурально бросает в жар.

Я растягиваю губы в нервной улыбке, но не успеваю произнести даже дежурного «рада познакомиться», как с дивана подскакивает Ирина.

– Вот это время летит!

– Да-а… – долго тянет Танюша, глядя куда-то в угол.

– Еще дел столько, кошмар, – тараторит Ирина, поднимая Таню с дивана за руку. – Совсем заболтались.

– Да-да, – вновь поддакивает Таня, едва поспевая за широким шагом подруги в своем облегающем трикотажном платье по щиколотку.

– Но… – мямлю я, совершенно не желая, чтобы они уходили.

– Все на твой вкус, – заявляет Ира и целует меня в щеку. – Созвонимся.

Девушки буквально эвакуируются из ателье, а в моей руке начинает трезвонить телефон. И когда я смотрю на экран, боковым зрением отмечаю, что там же пасутся все присутствующие.

– Извините, – неожиданно писклявым голосом говорю я и отхожу подальше. – Быстро. Сюда, – шиплю я в трубку.

– В чем дело⁈ – рявкает Бугров.

– Тут твоя мама, – не размыкая зубов, отвечаю я.

Бугров громко прыскает, а через секунду начинает гоготать так, что мне приходится отнять телефон от уха, чтобы не оглохнуть.

Я быстро сбрасываю вызов и с пылающими щеками разворачиваюсь ко всем.

– Так мы пройдем? – уже расстегивая пальто, спрашивает Вера.

– У Элен запись… – говорю я и смотрю на нее вопросительно.

– Я не против, – пожимает она плечами.

– Тогда, конечно, – стараясь выглядеть приветливой, говорю я. – Прошу вас, проходите. Я только начинаю работать одна, поэтому все немного сумбурно.

– А до этого вы работали на кого-то? – интересуется мать Бугрова.

– Я работала вместе со своим папой. К сожалению, его недавно не стало, – вежливо отвечаю я.

Елена Дмитриевна недовольно косится на Веру, а та морщится, по-видимому, забыв упомянуть некоторые детали моей биографии. Зато, уверена, щедро насыпав своих домыслов касаемо наших с Бугровым отношений. И смысла отпираться нет, учитывая, что рассказать правду я не могу. Но и пытаться понравиться ей я не собираюсь.

– Мои соболезнования, – чуть мягче говорит Елена Дмитриевна. – А ваша мама?

– Моя мама оставила нас еще раньше, – рассказываю я. – А биологический папа, когда я была маленькой. Братьев и сестер нет, – припоминаю я, задумавшись и посмотрев в сторону. – А! – вспоминаю я. – Я замужем. – Элен уже откровенно давится смехом, отвернувшись от немного покрасневшей Бугровой, а Вера ловит каждое мое слово, не чувствуя сарказма. – Но мы уже разводимся. По моей инициативе.

– Образование? – перестав играть роль случайной прохожей, учиняет настоящий допрос Бугрова.

– Педагогическое.

– Дети?

– Только в мечтах, – усмехаюсь я.

– Кем были ваши биологические родители?

– А кем – его? – внезапно потеряв над собой контроль, грубо спрашиваю я.

Елена Дмитриевна теряется и быстро отводит взгляд. Потом и вовсе стыдливо закрывает глаза, а когда вновь открывает, я замечаю, что ее ресницы слиплись от слез.

– Прошу прощения, – немного скрипуче произносит она, признав неуместность своего вопроса.

И я, с одной стороны, могу понять ее желание получить невестку из обеспеченной семьи, а с другой, готова рвать глотки за свою неидеальную, со средним достатком. Но несмотря на то, что менять фамилию на их я не планирую, перегнули мы обе.

– Можно ваше пальто? – тихо и ласково спрашиваю я, протянув к ней руки. – У меня очень тепло.

– Благодарю, – через силу улыбнувшись, отвечает она.

Я принимаю ее пальто с шикарным меховым воротником, и сообщаю:

– Мой папа был пожарным. Погиб, когда тушил школу для детей с ОВЗ. Может, знаете, раньше была через дорогу от музыкальной школы. Старое здание, деревянное еще по-моему.

– Да, я помню эту трагедию. Все помнят, – кивает она, а Элен берет под руку разинувшую рот Веру и отводит в сторону.

– Ну, вот, – заключаю я и развожу руками. – А мама была бухгалтером. Она искала работу, а Борис, это мой отчим, – порядочного сотрудника. Когда он сказал ей об этом, она ответила, что не справится, ведь единственным порядочным он наверняка считает себя, – охотно рассказываю я, с теплом вспоминая родителей. – А он такой, знаете, чопорный с виду, – посмеиваюсь я, а Елена Дмитриевна тепло улыбается. – Папа утверждал, что именно эта шутка и покорила его сердце, – заключаю я и кошусь на Элен, замершую с приклеенной улыбкой и пустым взглядом. – Выпьете что-нибудь? – меняю я тему.

– Я пасс, – отвечает Элен. – Спасибо, что нашла время, дорогая, но мне пора. Совсем забыла о еще одной встрече.

– Элен… – расстроенно бубню я, подойдя ближе. – Прости, – шепчу я.

– Все хорошо, – убеждает она, уверена, скорее себя. – Ты не должна чувствовать вину за то, что росла в любви. И, кажется, ты и без меня прекрасно справляешься, – хмыкает она и целует меня в щеку. – Не провожай.

– А ткани? – мямлю я. – Ты не выбрала. И фасон не обсудили.

– Делегирую. Все на твой вкус. Уверена, я буду в восторге.

– Дай хоть заказ оформлю, – тихо ворчу я.

Попрощавшись с Элен, я убираю со столика и готовлю новую порцию напитков.

– Вера, снимем мерки, раз уж все так удачно сложилось? – предлагаю я. – Правда, должна предупредить, заказ будет готов не раньше, чем через три месяца.

– Так долго? – изумляется она.

– Это еще быстро для такой работы, – заверяю я.

– Вы шьете костюмы? Я бы тоже хотела, – подключается Бугрова. И когда я начинаю снимать мерки с нее, вновь заводит разговор: – Значит, ваша мама тоже работала в ателье?

– Нет, она обучила папу, – хихикаю я.

– Какая мудрая женщина, – смеется Бугрова.

– Папа пытался пристрастить ее к своему делу, но неожиданно увлеклась я, – рассказываю я, перекинув сантиметру ленту через плечо, чтобы записать замер. – Он был рад. Без помощника не совсем удобно, – бормочу я и зависаю с ручкой над листом.

– Он работал один? – спрашивает Бугрова.

– Нет, – ухмыляясь своим мыслям, отвечаю я. – Если я правильно помню, помощница у него была. Но семья – это всегда надежнее.

– Полностью согласна, – охотно поддерживает она. – Саша решил не принимать участия в семейном бизнесе, а вот мой младший, Леша, охотно идет по стопам отца. И это, как любит повторять супруг, лучшее бизнес-решение, которое он когда-либо принимал.

Она с удовольствием рассказывает о своей семье, но со всем вниманием слушает ее, пожалуй, лишь охочая до сплетен Вера. Я же витаю в своих мыслях, подгоняя время. И все потому, что вспомнила предысторию знакомства Бориса и мамы. А точнее, рассказ о том, как в ателье освободились сразу две вакансии. И почему «порядочный» – главное требование к соискателю.