Текст книги "Хитрости эльфийской политологии"

Автор книги: Татьяна Патрикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 33 страниц)

– Прости… совокупления? – с трудом заставил себя выговорить я.

Машмул тяжело вздохнул.

– Это часть обряда.

– И… с кем, если в ваши храмы мужчины не допускаются?

Темные выразительно посмотрел мне в глаза, меня передернуло от этого взгляда.

– Но это…

– Культ Ллос. Помнишь, Андрея притащил мелиораторам кучу электронных энциклопедий про растительный и животный мир земли? Там были пауки. Не такие, как наши. Но тем не менее. Я нашел тех, которые в чем-то похожи… Их называют 'Черными вдовами'. После спаривания, самка убивает самца. То есть они в нас нуждаются только для зачатия, понимаешь?

– Но не все же. Есть и счастливые пары.

– Наше понимание счастья, не такое как у вас.

– Догадываюсь. Но, может быть, ты все же…

– Хорошо-хорошо, – он поднял руку ладонями вверх, – сдаюсь и обещаю, что больше не буду расписывать ужасы подземной жизни. А то потом Андрея на меня спишет любое психическое расстройство у некоторых нежных светлых.

– И почему тебе не надоедает меня поддразнивать? – я уже давно понял, что злиться на этого наглого темного, просто не имеет смысла.

– Ну… ты ведь уже знаешь, каким самым надежным способом можно меня заткнуть… – промурлыкал темный и потянулся ко мне, а потом вдруг вскочил на ноги и выхватил оружие. Я замешкался лишь на секунду и через мгновение встал рядом с ним с мечом в руке.

В дальней части пещеры открылся портал, и из него вышла высокая темная женщина в их местном аналоге военной формы, которая держала за руку малышку Капишуле.

– Леди Владычица пожелала видеть мужчину своей матери.

Машмул убрал свое оружие. Я последовал его примеру.

– Я уже не её, – процедил темный сквозь зубы.

– Меня это не касается, – заявила пришедшая и отпустила руку девочки.

Та сделала несколько шагов нам навстречу. Потом остановилась и обернулась через плечо.

– Наедине, – голос малютки прозвучал настолько повелительно, что у меня по спине пробежал неприятный холодок.

Может, не зря Машмул меня запугивает? Может, действительно, стоит всеми правдами и неправдами держаться подальше от темных леди, если они даже в таком возрасте способны так говорить.

А потом, приведшая Каапишуле женщин ушла через портал, и мы остались одни. Дочь Машмула снова посмотрела на нас, и вдруг, совершенно для меня неожиданно, улыбнулась совсем как нормальный ребенок.

– Будем играть? – спросила она и нерешительно подошла к отцу. Тот взял и поднял её на руки, потом и вовсе подкинул в воздух. И тут же поймал, широко и счастливо улыбаясь. И почему после всего услышанного и увиденного сегодня у меня сложилось четкое впечатление, что во многом темные совсем не такие, какими хотят казаться, просто привыкли вести себя соответственно сложившемуся на поверхности образу. Хотя, я, конечно, могу и ошибаться.

Вечером следующего дня, когда мы вернулись в университет, Машмул сказал мне:

– Это только игры. Когда она вырастет, станет такой же, как её мать. Ну, может быть, чуточку лучше…

– Если ты не дашь ей шанса вырасти другой то, конечно, станет.

– И что ты предлагаешь?

– Мы могли бы играть с ней чаще.

– Чтобы свести с ума её мать? Она ведь испугалась тебя тогда.

– Ничего. Думаю, ей это будет даже полезно.

Темный вопросительно вскинул брови.

– Ты меня удивляешь. А я всегда считал тебя таким светлым, таким…

– Невинным?

– Ну нет, вот об этом-то я как раз позаботился в первую очередь!

Андрей

От двух суток бесконечных переговоров и деловых встреч кто хочешь озвереет. Так что когда ко мне в воскресенье прямо в квартиру, где мы с Иром отсыпались от трудов праведных, заглянул Карл, первым моим желанием было послать дорогого и любимого работодателя далеко и надолго. По всей видимости, ректор все прочел у меня на лице и обратился не ко мне, а к Иру.

– На, взгляни, – сказал он и протянул мерцающему какую-то бумагу.

Тот вчитался, я продолжил цедить свежесваренный кофе, который не прибавил мне настроения и бодрости. Особенно, на фоне визита ректора. Просто так он бы не пришел. Значит, опять какое-то ЧП приключилось. Может, подговорить Ира и слинять на недельку в неоплачиваемый отпуск, например, в Чащу Лис. У них там тихо, в чем я мог убедиться в предыдущие свои визиты. А то как-то жизненные перспективы меня окончательно перестали радовать. Не минуты покоя кого угодно до белого каления доведут.

– Весь класс колокольчиков в следующие выходные приглашают в пустыню Наби с дружеским визитом в поселение ифритов, – озвучил Ир вслух.

У меня вырвался страдальческий стон.

– Они что, издеваются? А через выходные нельзя?

– Можно, – с улыбкой откликнулся за мерцающего Карл, – Только приглашение было переедено по официальным каналам, так что будет лучше, если ты все же отправишься туда со своими студентами четко по расписанию.

– С чего это они вообще решили нас пригласить?

– Сам виноват, – влез Ир, – Ты ведь устроил классу твоего брата поход в пограничные горы? Ифриты, скорей всего от Фа, узнали об этом. И воспользовались ситуацией. Раз одному классу можно было отправится в двухдневный поход, то почему тоже самое нельзя другому?

– С той лишь разницей, что вундеры пределы ФСЭК не покидали, – возразил я.

– У нас только-только идет налаживание отношения, если ты помнишь, – строго проговорил Карл, – поэтому придется тебе смириться с тем, что в следующие выходные вам всем предстоит еще одно путешествие.

– Но ведь дело не только в этом? Вы могли бы сказать мне о приглашении и в понедельник. Все равно от меня теперь уже ничего не зависит.

– Мог бы. Но у меня кроме этого есть разговор к Иру, – он выразительно посмотрел на своего секретаря.

– Мне выйти? – спохватился я, хотя, страсть как не хотелось поднимать пятую точку с нагретой табуретки. За окнами моей квартиры все еще царствовала зима. Так что батареи работали на полную, но все равно было не жарко.

– Нет. Тут ничего секретного, просто в пятницу на собрании совета факультета была утверждена дата твоей защиты, – произнес Карл и назвал число. Глаза у Ира стали квадратными. Видя это, я тоже напрягся.

– Уже совсем скоро? – спросил, заподозрив неладное.

– Через две с половиной недели.

– Эй! Разве так делается, – возмутился я, – Ему же еще подготовиться надо!

– Увы, но в ученом совете никто не сомневается в выдающихся способностях господина Шутвика. К тому же, – это ректор адресовал уже Иру, – я тебя предупреждал, чтобы был наготове.

– Да, но все равно неожиданно, – пробурчал мерцающий раздосадовано.

– То есть, ты не готов.

– Готов. Полностью. Просто… – и он посмотрел на меня.

– Чего? – удивился я.

Мерцающий тяжело вздохнул и раскололся.

– Ты столько высказал кардиналу, что о нем думаешь, когда он, наконец, объявил, что мы ему у темных больше не нужны и можем к себе возвращаться, что он сказал тебя потом как-нибудь обрадовать, когда ты немного успокоишься.

– Я так понимаю, – хмуро уточнил я, – 'обрадовать' в кавычках?

– Они договорились о предварительной встречи судейской коллегии ЛУИ на территории императора Владиэля.

– И?

– Через две недели.

– То есть, в следующие выходные я развлекаю наших колокольчиков в городе огненных, а еще через неделю присутствую в императорском дворце на встрече без галстуков сильных мира сего, а потом, дня этак через четыре у тебя защита, я все правильно понимаю?

Ир еще раз тяжело вздохнул, и я понял, что это еще не все. Вскинул руку и потребовал:

– Подожди минутку, – и молча осушил до дна свой кофе, успевший остыть. Вытер губы ладонью и наградил обоих иномирян тяжелым взглядом. – Ну и?

– Мой дед дал добро на перенос в императорский дворец той девочки, которую ты прошлый раз не смог разбудить.

– Фонтанчик сестры Таниэль?

– Её зовут Вилалигаларус.

– Уже не важно.

– Андрей… – начал Карл.

– Знаете, хорошо, что вы здесь, – оживился я, решив про себя, что если помирать то с музыкой, – как насчет того, чтобы обсудить мои внеурочные?

– Легко, – совсем по-человечески откликнулся ректор, – специально на такие вот внеурочные дела на твое имя университету был выделен императорский гранд, который с этого месяца перечисляется в университетский фонд развития. Из него восемьдесят два процента твои.

Я приуныл. Ректор, который явно рассчитывал на совсем другую реакцию, искренне удивился и вопросительно глянул на Ира. Тот криво усмехнулся.

– Даже поторговаться не дали, – озвучил секретарь.

– Да не в этом дело, – отмахнулся я, – Просто думал, что, если оплата не устроит, еще можно отказаться.

– Уже нельзя, – отрезал Карл непреклонно, – Даже если бы она тебя не устроила, Камюэль Барсим нашел бы способ тебя удержать на обоих твоих должностях.

– Понятно. Меня спасет только смерть.

– Даже не заикайся, – бросил в мою сторону Ир и ушел провожать ректора.

Я посидел какое-то время тупо таращась в свою пустую чашку и решил еще разок вдарить по кофе. Работу свою я, конечно, люблю. Но это хреново, когда работа становится еще и личной жизнью. Что ж за напасть такая, и почему у меня в этом мире такой бешеный ритм жизни, неужели у них тут всегда все так быстро происходит, хотелось бы мне знать?

Понедельник начался с очередного внепланового визита. Причем, пришедший каким-то образом умудрился просочиться ко мне в квартиру до Елки, который явно тоже очень рвался со мной поговорить по душам. Только пришел этот парень не ко мне, а как не странно, к Иру. Я его узнал. Это был тот парень, который прибыл в замок Аналой в компании двух сыновей Михарея Дюрмейма, и который, после знакомства, сразу же был мной окрещен Каравайчиком, потому что носил имя Киравай Винчест. Что в тот момент показалось мне крайне забавным. В общем, парень был рыцарем, но одновременно с тем учился в университет на пару курсов старше моих колокольчиков. И секретаря ректора знал в лицо. Что ему могло понадобиться у меня в квартире?

– Я пришел к господину Шутвику, – с порога объявил он.

Я пожал плечами и посторонился, впуская незваного гостя. Ир в это время плескался в душе, так что я завел Каравая в зал и усадил на диван, решая про себя, этично или нет выпытывать у парня, что же ему понадобилось от Ирки. Если бы это было какое-то общественное поручение, нам бы о нем еще вчера сказал Карл. Но тут, похоже, что-то личное. Нервный и озабоченный вид парня мне не понравился. Поэтому я все же спросил:

– И зачем он тебе понадобился?

– По личному вопросу, – бросил в ответ рыцарь, причем довольно пренебрежительно, как мне показалось. Такое отношение раззадорило меня еще больше.

– А конкретнее нельзя?

– Нельзя. Я буду говорить об этом только с ним! – неожиданно выпалил парень и грозно сверкнул в мою сторону глазами. Что это с ним? Вопрос ведь прозвучал совершенно невинно. С какого перепугу он так завелся?

– И о чем же? – раздалось от двери, в которой нарисовался Ир, одетый по земной моде в джинсы и футболку.

Каравай смутился. Я нахмурился. Когда этот олух уйдет, надо будет обязательно уточнить у Ира один вопрос.

Не глядя ни на кого из нас, рыцарь, наконец, разродился:

– Господин Шутвик, я бы хотел предложить вам себя… – на этих словах у меня глаза на лоб полезли, но парень закончил совсем не так, как успел нафантазировать испорченный я, – в качестве ученика.

– Что? – грозно протянул Ир после секундной паузы. – Ты в своем уме? Я еще даже не остепененный!

– До вашей защиты осталось меньше трех недель! – вскинулся рыцарь, награждая потенциального учителя почти таким же горящим взором, каким еще совсем недавно прожигал меня.

Мне стало смешно. Я с трудом сдержался, чтобы не засмеялся, но в улыбке все же расплылся. Каравай и Ир заметили её одновременно. Рыцарь нахмурился, а мерцающий накинулся на меня с вопросом:

– И чего смешного?

– А ты, оказывается, личность популярная. Скоро от поклонников отбоя не будет.

– Что?! – взвыл мерцающий и даром, что не кинулся на меня.

– Да, как ты можешь… – начал рыцарь, вскочив с дивана и пылая праведным гневом.

– Испорченные вы, уйду я от вас, – пропел, сам толком не понимая, с чего на меня напало такое веселье, – Вообще-то, имелись в виду поклонники таланта. Ведь, если этот парень примчался к тебе, – я обращался к Иру, – уже сейчас, значит, боится, что его кто-нибудь может опередить. А двумя учениками за раз ты вряд ли обзаведешься, если и один у тебя явного восторга не вызывает.

– Я вообще не собирался пока никого себе брать, – раздосадовано отозвался Ир и посмотрел на Каравая со странным, почти беспомощным выражением лица.

– Мне еще многому предстоит научиться, я только третьекурсник, – просительно, но с достоинством, заговорил тот, – поэтому первое время с моим обучением не будет много хлопот, я буду занят освоением основных университетских курсов.

– Первое время, а потом? – Ир тут же ухватился за самую суть.

– Но ведь позже и у вас уже прибавится опыта… и желания, – отозвался Каравай, явно не очень уверенный в своей правоте. Наткнулся на мой ехидный взгляд и тут же хмуро поправился, – желания учить, я имею в виду.

– Андрей, ты опять? – повернулся ко мне Ир, после этой его инсинуации.

– А я что? – пришлось разыграть из себя невинность, но под взглядом мерцающего я быстро проглотил все свои смешинки и заговорил серьезно, – Думаю, тебе есть смысл согласиться. Кроме того, что ученик – это всегда престижно, как я понимаю…

– И обязательно, если хочу впоследствии пройти полную аттестацию.

– Тем более. Так вот, я думаю, что Каравайчик может стать для тебя неплохим поводом в случае чего отлынить от работы, которой тебя будет пытаться наградить Карл.

– Не очень убедительный аргумент, – Ир неожиданно для нас с Вичестом перестал хмуриться и улыбнулся, – Для отлынивания у меня всегда есть ты.

– Не, ну я так не играю…

– Может быть, вы прекратите, и поговорим серьезно, – прогудел обиженный Каравай. И мы с Иром, как не странно, устыдились. Мысль о том, что мы заигрались, судя по лицу мерцающего, посетила нас одновременно.

– Извини. – Первым произнес я, – Просто за последнее время на нас обоих столько всего навалилось, что это скорее нервное, чем осознанное желание тебя оскорбить.

На это рыцарь тяжело вздохнул, но ничего не ответил. Только на Ира посмотрел требовательно и решительно. Кажется, он был готов осаждать будущего учителя все оставшееся время до его защиты. Похвальный энтузиазм.

– Ты в курсе, что я мерцающий, – напомнил ему Ир.

– Да. Уже весь универ знает.

– Быстро. И тебя это не смущает?

– Нет. А должно?

– Я могу наброситься на тебя, если во время обучения ты в моем присутствии поведешь себя не так, как мне бы того хотелось.

– Но на него же, – невежливый кивок в мою сторону, – не набрасываетесь.

– Андрей – исключение.

– И колокольчики все дружно тоже?

– Давай не будем обобщать. То, что я не кидаюсь на друзей, да, это факт. Но с чего ты взял, что сможешь войти в их круг?

Да уж, о том, что Ир умеет задавать заковыристые вопросы и вести себя как последняя сволочь я знал, не зря же мы в начале знакомства с ним частенько пререкались, и он даже пару раз собственноручно пытался меня придушить. Но тут было другое. Он явно проверял парня на вшивость. Решив, что не буду им мешать, я попытался проскользнуть к двери, но Ир поймал меня за локоть, отвлекшись от притихшего рыцаря.

– Ты куда?

– Там в классе еще Елка маячил. Пойду, узнаю, каким ветром его к нам занесло.

– Он теперь твой первый заместитель. Классная комната и его вотчина тоже.

– Он явно собирался к нам, просто твой ученик его опередил.

– Он еще не…

– Уже. Если бы ты все еще был против, думаю, ты бы с ним вообще не стал больше разговаривать, – сказав это, я удалился. И оказался прав, дракон на самом деле поджидал своей очереди. И кинулся ко мне, когда увидел.

– Ну, что опять? – спросил я, обнаружив на лице человекообразного ящера следы от когтей. Если мне не изменяет память, у драконов очень быстрая регенерация, и такие царапины могут сохраняться так долго, только если когти эти были чем-то особым смазаны. Не ядом, конечно, но чем-то близким к нему.

– Ничего особенного, – Елка деланно пожал плечами, – Ты ведь не видел меня с ней в Темном Королевстве в эти выходные.

– Она пригласила, а ты отказался? – признаться, я удивился. Мне казалось, что если темная леди приглашает, отказать ей очень сложно, если вообще возможно. Тем более, когда это личное приглашение.

– Я еще не готов встречаться с её матерью, – сказал дракон, как отрезал.

Меня потянуло в очередной раз за утро улыбнуться, но под хмурым взглядом парня, я как-то сдержался и прокомментировал без намека на улыбку:

– Могу понять, теща – не тот зверь, с которым хочется сводить близкое знакомство.

Дракон тяжело вздохнул и сел прямо на траву под одним из деревьев, вольготно чувствующих себя в нашей мелиорированной классной комнате. Я присоединился к нему, только выбрал себе другое дерево, растущее рядом. Мне до сих пор не давал покоя вопрос, куда же деваются их корни? Магия магией, но где-то они ведь должны быть! Но расспрашивать того же Умку мне не хотелось, вряд ли я что-нибудь пойму из его объяснений. Это все земной критический склад ума мне покоя не дает. Несмотря на то, что уже достаточно пробыл в этом мире, многое видел, ко многому привык, все равно до конца так и не поверил, что с помощью магии возможно все и даже чуточку больше. Тряхнув головой, я внимательно посмотрел на дракона.

– Она тебя прогнала?

– И нет, и да. Странно все получилось.

– Если ты мне не расскажешь хотя бы в общих чертах, я сам не догадаюсь.

– Мне не хочется об этом говорить. Просто, скажи мне, как бы ты объяснял свою точку зрения, если бы был на моем месте.

– Так же, как и в прошлый раз. По-моему, именно это я тебе и советовал.

– Давай уточним, ты прошлый раз сказал, чтобы я просто говорил с ней, так?

– Именно! Но, я так понимаю, что все дело в том, что сейчас она с тобой даже разговаривать не хочет?

Дракон не ответил, но так громко засопел в негодовании, что все стало понятно. Я поднялся на ноги, решив, что надо проверить, не прибил ли там Ир Каравая и по-тихому прикопал где-нибудь на чердаке нашей хрущевки. А что, мерцающий, конечно, не маньяк, но рыцарь кажется упертым малым. А Ирке, насколько я могу судить, очень не нравятся, когда ему перечат младшие по званию и статусу. Дракону я сказал:

– Тогда у меня только одно предложения, напиши ей письмо.

– Что? – он поднял на меня ошеломленный взгляд.

– Я говорю, доверь слова бумаге или чему-нибудь, что у вас тут может служить её эквивалентом, и пошли ей записку с объяснениями или признаниями, что ты там хотел бы ей сказать. Пусть почитает.

– А если она уничтожит её, даже не прочитав?

– Ну, если такое произойдет, придешь снова. Возможно, к тому времени мне еще что-нибудь в голову придет. А возможно, она устанет злиться и сама призовет тебя обратно.

– Такая, как она, не устанет.

Я пожал плечами.

– Тебе, конечно, видней. Но, что-то мне подсказывает, что ни я, ни даже ты, до конца не знаем, какая она на самом деле.

– Но я хотя бы хочу узнать!

– И правильно. Тебе это нужно, а мне-то к чему?

– Я думал, она твой друг.

– Друг. Поэтому, я считаю, что она имеет право на свои тайны и скелеты в шкафу.

– Какие скелеты?

– Это образное выражение.

– Хорошо, я напишу, – наконец, решился дракон, вставший на ноги по моему примеру.

– Вот и отлично, – я дружески хлопнул его по плечу и ушел к себе.

Ир и его ученик обнаружились на кухне. Причем, оба нос к носу склонились над чем-то, разложенном на столе, и что-то оживленно обсуждали. Сразу стало ясно, что я тут лишний. Поэтому я кашлянул и объявил, что собираюсь пойти прогуляться до футбольного поля. Там как раз должна идти утренняя тренировка. Конечно, играть на равных с эльфами и другими местными обитателями мне не светит, но просто так мяч погонять я бы не отказался. И так что-то заработался совсем. А тут, пока нет других посетителей, надо ловить момент. Но Ир насладиться одиночеством мне не дал. Тут же свернул все дебаты и вызвался меня сопровождать. Я даже удивился. Из классной комнаты колокольчиков, ставшей теперь главным штабом студклуба, мы с мерцающим направились в университетский парк. А Каравай, раздосадованный тем, что я их прервал, был спроважен новоиспеченным учителем на занятия, которые в это время дня как раз были в разгаре. По дороге я не удержался и все же задал Иру тот вопрос, который пришел мне в голову, когда у нас только-только появился его новый ученик.

– Ну, что, мне есть повод озаботиться такой неприятной штукой, как ревность, или у тебя и в мыслях ничего такого нет?

– Ты о чем? – растерялся Ир и даже с шага сбился.

– Ну… – протянул я многозначительно, глядя в небо, а потом скосил на него глаза.

Ир замер на секунду, а потом, когда до него дошло, что я имею в виду, громко фыркнул.

– Это, конечно, очень мило, – с ядовитым сарказмом заявил он, – Но глупо.

– Почему? – я повернулся к нему лицо и пошел спиной вперед, чтобы видеть его.

– Хочешь в очередной раз послушать про любовь? – нахмурился мерцающий, но не потому что разозлился, а из-за смущения. Я уже научился определять, когда у него уши дергаются от злости, а когда совсем по другой причине.

– Нет. Просто хочу еще раз обозначить простую истину. Я – ревную, значит… – и оставил многозначительную паузу. Ир сделал несколько шагов вперед, наступая на меня, пока не приблизился вплотную, когда я остановился. А потом улыбнулся.

– Я тебя понял… – начал он и потянулся…

– Эй-ей! – раздалось у него за спиной. К нам быстрым шагом приближались Том с Фа. Рутберг, а это именно он привлек наше внимание, крикнул еще издали, – Как раз вы нам и нужны!

Ир раздосадовано выдохнул и отступил в сторону. Вот так всегда, только уединишься с любимым человеком (да-да, я помню, что он у меня не совсем человек) в таких удобных кустиках, и тут найдут и прервут на самом интересантом месте. Судьба – злодейка, чтоб её!

В итоге мы расположились на одной из скамеек, которые в университетском парке, как я давно уже заметил, обнаруживались, порой, в самых неожиданных местах. По какой логике их тут расставляли, понятие не имею. Хотя, готов предположить, что изначально, они как и полагается приличным скамейкам стояли каждая на своем участке той или иной аллеи с заранее известным интервалом от других таких же. Но потом в парк ворвались студенты и начали эти самые скамейки перетаскивать с места на место. С местными магическими возможностями и природной силой некоторых представителей халярских рас, это было делом двух минут. Так что теперь в стройных рядках скамеек, украшающих аллеи, то и дело просматривались ощутимые пробелы. Но вернуть все к первоначальному виду никто не спешил. Похоже, когда-то уже пытались и не преуспел. Студенты, что с них возьмешь? Так что найденное нами местечко было относительно уединенным. Мы с Иром сели, Том остался стоять позади нас рядом с деревом, в которое упиралась спинка скамейки, и оперся на нее обеими руками, а Фа сел перед нами прямо на траву, скрестив ноги по-турецки. С его смуглой от природы кожей и головным убором, больше всего напоминающим мне чалму, наш ифрит, на мой скромный взгляд, выглядел настоящим сыном пустыни.

– Так о чем ты хотел поговорить? – спросил я у Фа.

Конечно, нас окликнул Том, но я сразу догадался, что искал он нас в первую очередь для своего друга-ифрита. Просто сам Фа был, по моему личному убеждению, существом весьма застенчивым и мягким. И только в экстренных ситуациях мог проявить настоящую твердость. К тому же, он явно осознанно позволял Тому вести себя с ним несколько покровительственно. Чем Рутберг, то ли понимая, что делает, то ли нет, беззастенчиво пользовался. При этом лично я был вовсе не уверен, что Фа на самом деле копейка в копейку такой, каким хочет казаться. По-моему, он когда-то был так ошеломлен тем доверием, которое оказал ему Том, когда смело принял на себя его огонь и не отдернул руку, испугавшись обжечься, что готов был на все, чтобы зародившуюся между ним дружбы продлить и приумножить. Поэтому стал при нашем Томе, с его бурным нравом, типичным Санчо Пансе, с той лишь разницей, что про ифрита смело можно было сказать, в тихом омуте черти водятся.

Фа вздохнул и ответил:

– Я хотел обсудить некоторые трудности взаимопонимания, которые могут возникнуть, когда мы отправимся в турпоход. – Последнее слово в исполнении местного обитателя несколько выбило меня из колеи, и я невольно хмыкнул.

– От Геннадия подхватили названьице?

– А от кого еще! – откликнулся сзади Том.

Я даже оборачиваться не стал. Вспомнил, как иномиряне обошлись с моим соотечественником, откорректировав его память, и, как не странно, в очередной раз огорчился, что все так произошло. Но поспешил выкинуть все из головы. Как говорится, сделанного не воротишь.

– Ладно, и что там за трудности?

– Помнишь, я вам уже как-то говорил, что у нас нет женщин… – осторожно начал Фа. Я вздохнул, догадавшись, что же его так сильно волнует на ниве непонимания.

– Фаль, я ведь не дурак. И остальные, уверен, тоже далеки от этого эпитета. У вас не женщин нет, у вас в принципе нет разделения на пол, я правильно понял?

– Правильно, – удивленно откликнулся смуглокожий пустынник, – Но как ты…

– Просто догадался, – отмахнулся я. – То как ты выглядишь сейчас – всего лишь, ну скажем так, маскарадный костюм, маска. При желании ты мог бы превратиться и в девушку, никакой бы принципиальной разницы для твоего самоощущения не было.

– Но обычно мы превращаемся только в мужчин.

– Вполне разумно. Если эта ваша пустыня такой суровый край, каким я его себе представляю, то одинокому путнику-мужчине в любом случае спокойнее бродить по ней, чем женщине.

– Да. Но, когда мы все вместе и опасаться нечего, все равно предпочитаем именно мужское обличие.

– Глупости. Мне хочется верить, что когда вы все вместе, вы ходите без личин.

– В доме да, но… – Фа запнулся и кивнул, – Да, ты прав. Только если вынуждены показываться кому-нибудь из холодных.

– Холодных? – заинтересовался Том, с которым данную тему Фа, по всей видимости, тоже не обсуждал.

– Так они называют всех нас, – вмешался Ир и обратился к Фалю, – ты совершенно зря волнуешься. Забыл уже, что благодаря тебе у меня есть огненное мерцание?

Фа ответил ему недоуменным взглядом. Тут уж решил пояснить я.

– Он тебя читал, Фа. Если после этого ему еще и мерцнуть в одного из вас удалось, значит, он теперь знает о вас не меньше, чем ты сам, усек?

– Серьезно? – недоверчиво выдохнул Том.

Ир только хмыкнул.

– Значит, я могу рассчитывать, что вы, если что, сможете объяснить некоторые нюансы остальным? – спросил ифрит нас с Иром.

– Почему мы, а не ты сам? – поинтересовался я.

– Потому что мне кажется, у вас это лучше получится, – мягко отозвался тот.

– Ну, раз кажется, будем стараться, – постановил я и мы разошлись.

Гонять мяч в компании Ира и командоров, которые бросили свои команды на попечения капитанов и присоединились к нам на краю поля, оказалось неожиданно приятно. Все трое эльфов (несмотря на то, что по утверждению Каравая весь университет теперь знал, что Ир мерцающий, тот предпочитал появляться на людях в привычном образе светлого эльфа) каким-то хитрым Макаром умудрялись подстроиться по меня, и я не чувствовал себя ущербным в их компании, за что им огромное спасибо. Ну, а после, на меня опять навалились привычные дела, и даже наличие новоназначенного заместителя не особо спасало. Так что неделя пролетела незаметно. И ранним утром в субботу мы с ребятами через портал, который выстраивали прямо в поселение ифритов под личным руководством ректора Ви'Хольма, отправились в турпоход. И меньше всего я мог ожидать, что наши огненные друзья живут в своем оазисе с таким размахом.

Пустыня, вечное солнце, редкая тучка заслоняет его, и на фоне всего этого стеклянные дома, переливающиеся всеми цветами радуги. Неудивительно, что у меня сразу зарябило в глазах.

– Это… что? – вырвалось у меня еще до того, как к нам успела подойти встречающая делегация.

– Ну… – замялся Фаль, – мы это сами делаем из песка и…

– Себя, – закончил за него Ир. – Они живые.

– Кто? – не понял Улька.

– Кажется, – от удивления, голос у Тома осип, – дворцы эти.

Он подобрал правильное слово, каждое стеклянное жилище напоминало дворец в миниатюре. Причем, ни в одном из тех, что попались нам на глаза, не было больше одного этажа. И все равно, смотрелись эти дома очень нарядно.

– Ир, мне изменяет память или… – начал я, неожиданно вспомнив, что не так давно мне рассказывал мерцающий о их домах в Чаще Лис.

– Не или, а так и есть. Только наши дома больше похожи на животных, а эти…

– Живое в мертвом, – тихо сказала Лия.

– Вы очень верно подметили, юная леди, – обратился к Вейле Каарь Инойс – отец Фаля и местный правитель.

И нас повели в его дом, где впоследствии и разместили. И, что самое интересное, наше пребывание в оазисе ифритов выглядела как всамделишный турпоход. Мы ловили рыбу в местном озере, на берегах которого и образовался когда-то оазис. Знакомились с местными достопримечательностями, лазили в горы, которые правильнее было бы назвать просто скалами. Ели очень много сладкого. Живя бок о бок с людьми пустыни, ифриты переняли их вкусы в еде. Хотя, если верить Фалю, им самим человеческая пища была не так уж нужна, но сладости им нравились. Поэтому именно ими нас активно и потчевали. На второй день нашего пребывания здесь, на глаза стали попадаться ифриты не только в человеческой форме, но и огненные фигуры, лишь отдаленно своими очертаниями, напоминающие человеческие тела. Я поинтересовался у эмира, и он честно признался, что первый день все старались лишний раз нас не шокировать, но, когда стало ясно, что колокольчики – ребята не из пугливых, да и мы с Иром более чем адекватные товарищи, Каа разрешил своим не напрягаться. Тогда-то, присутствующий при разговоре Ир, и продемонстрировал ифритам, что такое мерцающий в полном огненном мерцании.

Разумеется, после такого, секретаря ректора у меня отобрали надолго. Потому что оказалось, что притворяться людьми ифритам бывает совсем непросто. А тут такой бесплатный консультант можно сказать простаивает. Ведь Ир мог запросто стать и тем, и другим, и даже при желании на словах откорректировать трещащие по швам личины огненных обитателей пустыни. Так что пока мерцающий развлекался с новыми знакомыми, я имел счастье обнаружить, что наше железная леди – это я Илю имею в виду, тоскует без своего дракона. Вот уж никогда бы не подумал. В общем, Ир появился очень кстати, потому что я по своему обыкновению попытался вывести девушку на откровенный разговор парочкой несколько хамоватых высказываний, и она, кажется, вполне серьезно, готова была меня покалечить в тот момент, когда между нами неожиданно нарисовалась пламенная фигура, пышущая огнем и жаром. Ир быстро выскользнул из мерцания. Но к тому времени разъяренная Иля и сама взяла себя в руки.