Текст книги "Хитрости эльфийской политологии"

Автор книги: Татьяна Патрикова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 33 страниц)

Глава двадцать четвертая
Авантюризм мерцающих – безграничен

Леди Елинэль ждала нас в изящной, увитой плющом беседке, которая казалась продолжением зеленого лабиринта. Светлая эльфийка была не одна. Клёма, увидев меня, излишне ретиво кинулся мне на шею. Пришлось малыша ловить и брать на руки. Его реакция на мое появление с одной стороны казалась вполне естественной для ребенка, с другой настораживала. Чутье не обмануло. Стоило только с мальчиком на руках сесть на одну из скамеек, как он вопросил, еще до того, как светлая леди успела рот открыть:

– Ты ведь нам поможешь, правда? – одновременно с этим малыш начал менять свой облик и в скором времен меня за шею обнимало не желтоглазое нечто, а вполне себе человеческий мальчик лет шести. Великолепно! Похоже, ушлый, как все мерцающие, пастреленок решил, что к проблемам и просьбам человеческого ребенка я проникнусь быстрее и соглашусь на все, что угодно. Ага. Щаз! Уже побежал! Но возмущаясь про себя, я как-то забыл о другом не маловажном факторе, который мог повлиять на меня. Видя, что я не спешу соглашаться, слово взяла сама императрица. Вот о ней-то я и забыл совсем, так был обескуражен поведением Клемы.

– Мы хотим сделать подарок Таниэль, – произнесла она спокойным и ровным тоном. Но я почему-то был уверен, что за внешним спокойствием этой дамы, скрывается страх, что я откажусь, даже если она опуститься до просьбы.

Но с другой стороны, я, конечно, не против оказать услугу самой императрице, чтобы они там не придумали в качестве подарка, но уж больно мне не по душе тот факт, что это снова связано с мерцающими. Иначе, зачем бы ей в качестве ударной силы понадобился Клёма? Попахивает тем, что и тут засветился змеиный хвост одного не в меру прыткого дедушки. Поэтому, вместо того, чтобы спросить, что за подарок и что вообще от меня требуется, я открыто поинтересовался:

– А где Пестрый?

– Ну и как ты догадался? – раздалось из-за спины.

Я в первый момент перепугался до чертиков. Мне показалось, что Пестрый мерцнул в Ира, ведь тот забрал меня от девчонок будучи в своем эльфийском мерцании, и все это время со мной был вовсе не мой мерцающий. Но, обернувшись, испытал облегчение. Говорил не Ир, он-то как раз тоже буравил подавшего голос возмущенным взглядом, а верпюхт – один из хранителей зеленого лабиринта, который привел нас сюда. Да уж, дед Ира не был бы собой, если бы не имел в загшнике еще и такое мерцание. Интересно, как он сам в них не путается? Или с возрастом к этому приходят все мерцающие? Что-то мне подсказывает, что вряд ли. Больше похоже, что Фима одни такой уникум.

Ир стоял рядом с ним и возмущенно взирал на развоплощающегося деда, который снова отрастил свой великолепный хвост с 'трещоткой'. Наверное, секретарь ректора, как и я, уже понял, что поздняк метаться. Нас взяли в оборот и не выпустят отсюда, пока не добьются моего согласия на их авантюру. Остается выяснить, что же эти деятели снова наворотили?

– Ладно, – я отстранил от себя Клёму, заглянул в человеческие глаза его мерцания и решил, что уже поздно отказываться. – Что конкретно от меня требуется?

Малыш тут же просиял и порывисто обернулся на старших.

– Ты так и не ответил, – напомнил Пестрый, задорно подмигнув малышу.

– Просто догадался, – отмахнулся я и сосредоточил все свое внимание на императрице, – Ну и что я должен сделать?

– У леди Таниэль есть сестра. И она спит. Мы хотим, чтобы ты её разбудил, как сделал с Клементиреферусом и Лидифемирус.

– А если я не хочу? – спросил я прямо.

– А если мы ну о-о-очень попросим? – в устах Фимы вопрос прозвучал почти зловеще. Он же в своем змеином мерцании просто уникально пришептывает и шипит.

Все ясно. Соскочить не получиться. Я же не дурак открыто конфликтовать с сильными мира сего.

– Хорошо, – помедлив, сдался я, почесал бровь и уточнил: – Когда и как вы хотите это провернуть? Я так понимаю, прямо сейчас вам не подходит? Иначе не было необходимости делать из этой встречи такую тайну, – повернулся к Фиме и уже потребовал: – Колитесь!

– Сразу после приема оркского посольства.

– Почему именно тогда? – искренне удивился я, впрочем, глянув на Ира, понял, что он изумлен не меньше меня. – Не то, чтобы я сильно против, просто не понимаю, почему нельзя хоть как-то проредить нашу общую культурную программу?

– Потому что, мы бы хотели, – снова взяла слово императрица, – вовлечь во все это его величество.

– Прошу прощения, в каком смысле вовлечь?

– В прямом, – влез Фима, – чтобы он тоже смог побывать в Чаще Лис и все увидеть своими глазами.

– Он уже видел перевоплощение Лиди – это раз. Зачем повторять представление? Что измениться? И два, я смутно себе представляю, что Камюэль вместе со всей своей тайной канцелярией так просто его куда-то отпустят в свободное плавание. Особенно на фоне… – хотел сказать про частые покушения на императорскую особу, оно вовремя вспомнил, что императрица вроде как не в курсе происходящего по версии её супруга и Камю.

– Не беспокойся, – голос светлой леди неожиданно стал жестким и почти ледяным, – Я знаю о покушениях на моего мужа. И лучше других понимаю, чего он боится, отказываясь от продолжения рода.

– Что вашего ребенка могут убить в бессильной злобе, чтобы достать его? Ослабить, раздавить… – я быстро собрал мысли в кучку и принял новые правила игры. Так вот, что они собрались показать императору. Что все мерцающие постоянно живут в страхе за свое потомство, что их ребенок в любой момент может мерцнуть как-то не так и родители потеряют его навсегда. Следующие слова императрица косвенно подтвердили мою догадку.

– Да. Ты правильно говоришь, ослабить, лишить желания жить и верить, чтобы начал делать ошибки, чтобы сдался.

– Сдался? В чем?

– Ты так и не понял? – вдруг заговорил Ир, – Именно император является гарантом объединения двенадцати различных рас в рамках одного государства.

– Двенадцати? – я был удивлен. Что-то мне на ум приходили только эльфы, люди, ну еще оборотни. А девять других – это кто? Те же драконы, гномы, тролли, орки имеют свои государства, мерцающие вообще перекати поле. Так о ком же тогда идет речь? Я взял на заметку обязательно расспросить об этом Ира.

– Да, – подтвердил мерцающий, и все выжидающе уставились на меня.

Похоже, я снова влип по самую макушку. Когда же судьбе надоест подкидывать мне сюрпризы?

– Хорошо. После приема, значит, после приема. Только вы так и не ответили, как собираетесь все это провернуть под носом у Камю? Или я не правильно понял и для кардинала ваши планы не новость?

– Все ты понял правильно, – хмыкнул Фима, – Но Барсима я беру на себя. Так что в Чаще Лис вы будете без меня, но сейчас там Айбилирус. Он за вами присмотрит.

– А Ромашель и Джимэль тоже там?

– Конечно. Они же вместе путешествуют по миру. Кстати, твои хорьки пользуются среди наших неслыханной популярностью. Правда, в руки посторонних не даются, чем сын капитана Ромашеля очень гордиться. Так что…

– Даже не проси! Это был первый и последний раз!

– И не прошу. Сами завезем, как только эти пройдут акклиматизацию и можно будет с уверенностью сказать, что наш мир для них пригоден.

Я пожал плечами. Сами так сами. Чем бы мерцающие не тешились, лишь бы не бузили.

– А мне ты кого-нибудь привезешь из своего мира? – выдал Клёма, все еще сидящих у меня на коленях.

Ну, вот, началось. Малыша обижать не хотелось. Он же у нас сирота. Правда, его взяли на воспитание в императорский дворец. Но я был совсем не уверен, что ему там нравиться. Хотя, любой бы сказал, что мальчику очень повезло. Но это только на первый взгляд. Не сомневаюсь, Елинэль и Таниэль сделали все, чтобы окружить его трогательной заботой и 'материнской' любовью. Но так ли ему было нужно именно это? Мерцающие непростые детки. Судить о них по другим очень сложно. И даже при том, что Тани тоже мерцающая, не думаю, что Клёма счастлив в обществе императрицы и фаворитки императора. Он довольно тихий на первый взгляд ребенок. Очень замкнутый. Слова лишнего из него не вытянешь. Так что вряд ли за столько короткий срок он смог к кому-нибудь из них серьезно привязаться и доверится. Вообще, на мой взгляд, единственный к кому бы он мог проникнуться не только симпатией, но и уважением, это Снежень. Но что-то мне подсказывало, что пока император и сам не знает, как себя вести с новоприобретенным воспитанником. Поэтому, вряд ли они с ним много общались. Так что мальчику, действительно, не помешала бы отдушина в виде какого-нибудь маленького любимца. Поэтому в ответ на его просьбу я пообещал:

– Я подумаю, кто бы это мог быть.

– Спасибо, – очень серьезно и сдержанно сказал мальчик и на этот раз не полез наигранно обниматься. Именно по этой его реакции, пусть и не типичной для ребенка, я понял как это важно для него. Как мерцающему малышу было страшно услышать отрицательный ответ. Но он набрался мужества и спросил. И я ответил правильно.

– Тогда, встретимся завтра, – подвел итог Фима.

Я не удержался и подколол:

– Ты бы еще добавил поиграем-пошалим.

– А что? Шалости – это по-нашему! – неожиданно поддержал деда секретарь ректора.

– Ир, только ты не начинай, – скривился я.

На что мерцающий только фыркнул. Фима снова стал верпюхтом и вывел нас из дворцового сада. Ир легко открыл портал, и мы с ним опять оказались в университете.

Я почувствовал себя выжатым, как тот лимон, который для начала пожевали и только потом пропустили через соковыжималку. Ир это заметил и загнал меня в квартиру, пообещав, что сам разберется со всеми страждущими. Пока нас не было, в студклубе по мою душу собралась целая толпа. Как потом мне рассказал мерцающий, проблемы у всех собравшихся были разными, цель одна – видеть меня, чтобы именно я решил все их трудности одним махом. Размечтались! Например, там отиралась группа оборотней, которые жаждали разрешения какого-то спора, возникшего между ними на почве создания тематического кружка для представителей их расы, но в чем конкретно они не сошлись во мнениях Иру они так и не признались. Потом было два темных эльфа, от которых Ир вообще не смог добиться ответа, что их ко мне привело и почему им нужен именно я. Узнав, что сегодня психолог не принимает, темные с постными лицами просто покинули аудиторию. Потом пришел какой-то молоденький тролль в компании двух светлых эльфов. Эти тоже не соблаговолили ответить на вопрос, что им было нужно и сбежали так же быстро, как темные, стоило только сказать им, что сегодня встретиться со мной они не смогут. Так что Иру было не суждено влезть в мою шкуру в полном смысле слова и опробовать на себе нелегкую долю местного психолога. Зато по его рассказу я сразу понял, что предстоящее воскресенье у меня будет бурным и не факт, что получится выспаться перед восьмицей и прибыть на прием в императорский дворец во всеоружии. Эх, где наша не пропадала! Я ведь все еще как не крути, но студент. А студенты это такой народ, которому не привыкать не спать сутками. Только в своей новой жизни в новом мире я как-то уже начал отвыкать от подобных 'подвигов'. Выдержу ли, вот в чем вопрос?

Но это еще не все. Пока я блаженствовал в тишине собственной квартиры (даже телек не включал, хотелось просто тишины), Ир притащил ко мне Илю. И эти двое взялись меня от жизни лечить. И темную, и мерцающего напугала моя слабость, в которой, я не подумав, признался Иру, когда мы только вернулись. Им обоим хотелось, чтобы я был неутомим и вечно свеж, бодр и деятелен. Мои слабые протесты о том, что так не получится, оба мага завернули на подлете. Так что довести до них простую мысль, что с нынешним моим ритмом жизни это просто нереально, я не смог. Наверное, тут и с ними, и со мной сыграла злую шутку их убежденность в том, что магия – может все. Данный постулат вызывал у меня здоровый скепсис. Но ребята и слушать ничего не хотели. Пришлось смириться с уготованной мне участью.

Меня снова напоили каким-то эликсиром на основе уже знакомого мне чернильного вина темных эльфов, только на этот раз в него добавили какие-то травы, провонявшие всю мою кухню, и подогрели. Надо ли говорить, что пить эту гадость я поначалу отказался наотрез? Но в меня её влили почти силком. Пришлось мученически глотать и мысленно грозить Иру всеми возможными карами. Отплевавшись, я честно предупредил Ира, что буду мстить и мстя моя будет страшна, на что мерцающий излишне громко воскликнул:

– Да, пожалуйста!

Иля фыркнула в сторону, но никак не прокомментировала. Но я решил, что после проведенной ими экзекуции могу себе позволить немного её подразнить. Пусть она темная, но девчонка же! Поэтому спросил:

– А как там Елка поживает? Еще не сбежал от тебя?

Лицо эльфийки заиндевело. Ир тоже ощутимо напрягся, видимо испугавшись, что она сейчас кинется на меня и ему придется с ней сражаться. Я же был глубоко убежден, что пока позволяю себе подобные дерзости в нашем узком, почти семейном кругу, этого точно не произойдет, чтобы я ей не сказал. Иля была слишком расчетлива и разумна, чтобы бездумно поддаться порыву и придушить меня на месте. Или вцепиться когтями в лицо, или… Вот светлая леди вполне могла бы позволить себе такую глупость, даже не подумав, к каким она приведет последствиям. Но не темная. Мне вообще кажется, что эта её жесткость и властность, которую она нам регулярно демонстрируется и напоказ пытается насаждать среди колокольчиков и к ним прибившихся, все это только маска, не более того. Надо же поддерживать имидж подлинной темной леди в глазах светлых и прочих рас!

Но Иля, к сожалению и в этот раз не захотела показать нам с Иром свое истинное лицо и нацепила маску. Красные глаза полыхнули как лазерные прицелы, темная шагнула ко мне. Ир попытался заступить ей дорогу, но она ловко обогнула его и пальцы мерцающего схватили воздух. Иля пугающим плавным движением оказалась вплотную ко мне. И встала за спиной так, что её дыхание щекотало мою шею, что изрядно нервировало не только меня, но, и судя по взгляду, Ира тоже. Я замер, ожидая развязки. Неужели ошибся, и меня все-таки прибьют прямо на месте?

– Я могу убить, – озвучила мои панические мысли темная эльфийка вибрирующим от четко выверенного негодования голосом, который, прозвучав над самым ухом, пробрал до костей.

– Можешь, – легко согласился я, очень надеясь, что 'не дам петуха', – Но я бы предпочел, чтобы ты перестала притворяться хотя бы перед нами.

– И в чем же состоит мое притворство?

– В тебе нет той безумной ярости и злобы, которые ты там тут пытаешься продемонстрировать. В тебе холодный расчет и…

– И?

– Ну, если судить по тому, что говорит Елка, страсть, – ответил я нарочито легкомысленным тоном и попытался широко улыбнуться, поймав взгляд темной у себя за плечом.

– И что же он говорит? – его голос звучал так же глухо и жутко. Но у меня уже появилось чувство, что терять мне по большому счету уже нечего, поэтому я продолжил развенчивать миф о безумии и нездоровой злобности темных леди.

– Что ты его заинтересовала.

– Намекаешь, что дракон предпочитает страстных женщин?

– Нет. Всего лишь говорю, что будь ты отмороженной на голову стервой, он тобой бы не увлекся. Ель не создает впечатление мазохиста.

– Мило, – прокомментировала темная и вышла у меня из-за спины. Уф! Кажется, я все же угадал.

Мы с Илей оказались лицом к лицу. Ир стоял в стороне и хмуро взирал на все происходящее. Больше мерцающий не пробовал вмешиваться. Кажется, просек, что лучше предоставить мне самому со всем разобраться. Ох, и достанется мне от него потом. По глазам вижу.

– Опробуешь на мне тот же метод, что и на Ингианисе? – тон темной неуловимо изменился.

– Нет. С ней я говорил немного в другом ключе. Моим близким другом она так и не стала.

– А я, значит, друг, так еще и близкий?

– А кем бы тебе самой хотелось быть?

– Повелительницей.

– Врешь ведь. И не надоело тебе? В отличие от Инги ты никогда, даже наедине со своим драконом, не захочешь быть слабой. Тебе хочется властвовать, с этим я согласен. Но не повелевать.

– А в чем, по-твоему, разница? – неожиданно вмешался Ир.

– Ну, как я понимаю, в данном контексте, властвовать – это владеть мыслями и чувствами, повелевать – это отдавать повеления. И тут уже ни о каком, даже внутреннем равноправии речи не идет.

– И? – спросили Иля и Ир почти одновременно. А мерцающий еще и уточнил:

– Внутреннем равноправии?

– Не обязательно гонять дракона в хвост и в гребень, чтобы быть властительницей его чувств. Ты пыталась давить на него приказами или теми же повелениями. Продуктивно?

– Не очень.

– Разве? – спросил Ир у Или.

– Он подчиняется только внешне, но сам делает все по-своему.

– И ты не чувствуешь полной власти над ним, – согласно покивал я, – Это тебя раздражает. Но так ли оно на самом деле тебе нужно?

– Я – Темная Владычица, – напомнила мне девушка, – Разумеется, это то, что мне нужно, как воздух.

– Тогда где же твоя женская хитрость?

– Женская в человеческом понимании? С этой точки зрения она у меня скорее мужская.

– Так самое время вспомнить, что ты тоже женщина и научиться хитрить чисто по-женски.

– И где это могло бы мне пригодиться? – фыркнув, полюбопытствовала темная леди, которая и думать забыла о предыдущей вспышки ярости, что наглядно доказывало мою теорию темных масок. Женщины в большинстве своем существа довольно злопамятные, по крайней мере, на коротких дистанциях. И так просто обиды не забывают. Значит, не так уж и сильна была та обида, раз она так уже перешагнула через неё.

– Например, при общении с Елкой, – бодро отрапортовал я и уже мягче продолжил: – Иль, ты ведь умная женщина. Сама сообразишь, как все повернуть в свою пользу. Я просто тебе советую, быть чуточку честнее с теми, кого ты соблаговолила подустить к себе в качестве потенциальных друзей и…

– Возлюбленных? – в лоб спросила темная, испытующе смотря на меня.

– В точку. Кроме того, я уверен, что ты уже на десять-двадцать шагов вперед просчитала, насколько выгодной может быть твоя связь с драконом.

– Особенно, с таким одаренным, как он, – девушка мне улыбнулась почти как коллега заговорщица. Обалдеть! Мне все-таки удалось вывести её на чистую воду. Сам не ожидал, что получится. Решение-то опять пришло в голову совершенно спонтанно.

Уходя, она сказала:

– Поразительно, как быстро ты можешь самыми обычными, по сути своей, словами, перевернуть все с ног на голову.

– Спасибо за комплемент! – крикнул я ей вслед, закрывая за темной дверь.

Теперь предстояло выяснить отношения с мерцающим.

Ир меня стукнул. Подзатыльник у него вышел довольно болезненным, мерцающий явно не потрудился рассчитать силу. Но я это пережил. На этом все и закончилось. А потом мы болтали на кухне, пока я готовил обед. Ир заявил, что я перед ним виноват, что заставил волноваться, и теперь мой священный долг его задобрить и облагоденствовать.

– Стрихнин по вкусу положить?

– Можешь по вкусу, – барским жестом дозволил он и добавил, – В отличие от некоторых я любой яд переварю.

– Хвастаешься своей исключительностью?

– Нет… – Ир ощутимо сбавил обороты, – Просто устал…

Я обернулся на него и обнаружил, что мерцающий растирает шею, словно она у него затекла. В этот момент секретарь ректора выглядел таким домашним. Особенно на фоне всех тех официальных встреч, через которые нам с ним пришлось протий в последнее время.

– Ир, – слегка севшим голосом выдохнул я, решительно отложив в сторону лопатку, которой помешивал в сковородке макароны, и полностью повернувшись к нему, – А как ты смотришь…

Он сначала ответил мне недоумевающим взглядом, но потом, догадавшись, о чем я, улыбнулся:

– Я думаю об этом.

– Думай быстрее. А то хавчик уже готов, – предостерег я.

– И ты согласен заниматься этим только на сытый желудок?

– Ну, если ты крякнешь, что мне переутомляться нельзя и вменяется хорошо и сытно питаться…

– Не крякну.

– Тогда иди сюда…

Он встал, подошел ко мне. Протянулся и отключил конфорку, на которой я готовил нам запоздалый обед и так и оставил руку у меня на бедре, поглаживая через ткань новых брюк. Переодеться после прибытия из императорского дворца я так и не удосужился.

– В этой одежде ты выглядишь презентабельнее, чем обычно, – заметил мерцающий, не отрывая взгляда от моих губ.

– А мне мой старый классический прикид больше нравится.

– А мне этот…

Обед пришлось разогревать вместо ужина. Мы с Иром увлеклись и забыли поесть. А на утро в сопровождении командоров отправились прямиком во дворец. Оказывается, приглашенным вменялось явиться в столицу за сутки до самих торжеств. Так что моим потенциальным посетителям снова придется подождать. На этот раз до понедельника.

Как особо приближенных гостей, нас разместили в самом дворце. В разных комнатах, разумеется. Правда, они были смежными, и между ними имелась дверь, спрятанная за портьерой. Где обосновались командоры, я в тот день так и не узнал, так как стоило нам только заселиться, как ко мне зачастили гости.

Первым ко мне наведался местный маршал – папочка той малютки, которую мы с Клёмой еле уговорили вернуться из грез в реальный мир. Что ему от меня было нужно, я так и не понял. Перекинулись парой ничего не значащих фраз, эльф (понятно, что мерцающий явился ко мне в своем светлом мерцании) сухо поблагодарил за спасение дочери и удалился. Чего хотел? Зачем приходил? Непонятно.

Почти сразу за ним, я даже свои временные апартаменты обследовать толком не успел, меня посетила фаворитка императора. Та самая, которой императрица в компании приемыша и Учителя мерцающих собралась сделать большой сюрприз, причем моими руками. Мне пришлось, не моргнув глазом, ей солгать. Леди Таниэль пришла просить меня помочь её сестренке. Я весь внутренне подобрался и отказал. Думал, что эта миловидная, на первый взгляд, эльфийка после этих слов меня просто растерзает, но она совладала с собой, потушила почти безумный взгляд вмиг пожелтевших глаз и с достоинством удалилась, напоследок громко хлопнув дверью. А что еще я мог ей ответить? Потом сюрприз будет? Думаю, за это она бы меня точно прибила. А не она, так императрица с Пестрым за компанию тоже по головке бы не погладили. Так что я с горем пополам избежал членовредительства, и Ир, примчавшийся на грохот, никого кроме меня в комнате не застал. Увидел, что я с усталым видом сижу на кровати, подошел и сел рядом.

– Ну, ты как? – спросил он меня, пристально всматриваясь мне в лицо.

– Стремно мне как-то.

– Нехорошее предчувствие?

– Не совсем. Просто я на балах никогда не был и не уверен, что у меня получится адекватно себя вести.

– Раньше тебя мало заботило, соответствует ли твое поведение общепринятому этикету.

– То было раньше.

– Что изменилось?

Я повернулся к нему и, глядя в глаза, честно ответил:

– Все. Раньше я и предположить не мог, что все будет так серьезно…

Ир тяжело вздохнул, он понял меня. Мы помолчали. Потом мерцающий, сидевший до этого практически неподвижно, медленно откинулся на спину. Я обернулся на него и последовал его примеру. Теперь мы оба, как последние придурки, лежали рядом и пялились в потолок. Чувство беспокойства не проходило, только усилилось. Что же это такое? Предчувствие беды или обычный мандраж? И тогда я вдруг рассказал Иру о непонятках с предсказаниями Лии. Мерцающий лег на бок, чтобы смотреть на меня, придерживая голову ладонью. Я же все так же смотрел в потолок. Мы долго думали, каждый о своем. Ир первым нарушил молчание.

– Это может быть что угодно, – сказал он, явно рассуждая о предсказании Вейлы, словно сам с собой, – Например, война.

– А не круто берешь?

– Или дворцовый переворот…

– Ты сказал это так, словно еще неизвестно, что хуже.

– Если это повлечет смещение или смерть императора, то, безусловно, хуже.

– А как насчет иномирного вторжения?

– Из твоего мира?

– Почему сразу из моего? Других, что ли, мало?

– Как бы там ни было, если Вейла не видит, что конкретно нас ждет, нам тем более нет смысла гадать.

– А если хоть как-то подготовиться?

– Она же не видит смертей, только серьезные жизненные трудности. Так что пока рано паниковать. Да и как тут подготовишься? Только силы зря потратишь.

– Согласен. Я вообще не уверен, что сейчас себя так странно ощущаю именно из-за этих предсказаний.

– В таком случае, можно попробовать тебя отвлечь, – тяжелая рука мерцающего легла мне на грудь и медленно заскользила вниз к животу.

Я закрыл глаза и с улыбкой пробормотал:

– Тебе не кажется, что ты входишь во вкус и становишься ненасытным?

– Не кажется, – отозвался Ир, задевая мои губы своими. Он очень своевременно помог мне отвлечься от невеселых мыслей.

Остаток дня пролетел незаметно. Ужин по просьбе Ира нам принесли в комнаты. Так что, в большой мир мы выбрались только на следующий день. Даже странно, что вчера нас больше никто не побеспокоил. Интересно, кому следует сказать за это спасибо? Что-то мне подсказывает, что Камю. Откуда такой вывод? Да, потому что, даже на самом приеме, кардинал, как оказалось, лично приглядывал на нами.

Торжественные речи и приветствия я пропустил мимо ушей, впрочем, как и не рассмотрел за чужими спинами взаимный обмен дарами. Из-за большого скопления в бальном зале народа я даже массивного Бахрому, по случаю облаченного в нечто более приличное, чем та набедренная повязка, в которой я видел его впервые, не говоря уже о его поджаром и сухом шамане, видел только пару раз, да и то издали и мельком. Сам я в первые ряды не лез. Ир меня в этом поддерживал. Мы устроились рядом с одной из колонн, задрапированных темной, с перламутровыми переливами, тканью. Ир, расшалившись, весело предложил выпить для храбрости. Ведь фактически после приема (и это он сообщил мне на ухо свистящим шепотом) мы собираемся похитить самого императора из святая святых – оплота императорской власти и т. д. и т. п. Я в шутку ткнул его локтем промеж ребер, мерцающий на это только фыркнул и ткнул меня в ответ. После чего с чистой совестью удалился к столам с закусками и вином. В этот момент меня и подловил какой-то скользкий тип. Что примечательно, этот молодой на вид парень эльфом не был. По крайней мере, не выглядел таковым. Хотя, если для сокрытия внешности незнакомец применял магию, я бы этого все равно не понял. В целом, он выглядел совершенно непримечательно, что странно. Ведь в этом мире даже люди все, как на подбор, были красавцами по нашим скромным земным меркам. У этого же товарища даже ранняя плешь, уже обозначившаяся в области лба, имелась.

– Не вы ли тот новый специалист по связям, о котором все только и говорят?

– Наверное, я. А что говорят? – проявил я живую заинтересованность, при этом, ища глазами Ира. Что-то мне не улыбалось один на один общаться с этим типусом.

– Что вы работаете в Харьюсском университете…

– Это так.

– Что родом из другого мира…

– И это не тайна.

– Что водите шашни с мерцающими…

– Простите, что делаю?

– Возможно, ваш переводчик просто не так перевел… – начал этот гаденыш с неприятной улыбочкой. Но тут, словно из ниоткуда возле нас материализовался серый кардинал собственной персоной.

– Господин Рахманин, прошу вас, следуйте за мной. Вас желает видеть император. Лорд Годриль, – эльф едва заметно наклонил голову и круто развернулся к нам спиной. Я поспешил за ним, не заставлять же ждать самого императора.

Отойдя на приличное расстояние от облюбованной мной колонны и того типа, что все еще стоял там и буравил нас с кардиналом тяжелым взглядом (я специально обернулся), попытался расспросить Камюэля о нем:

– Не знал, что среди ваших лордов могут быть люди.

– Полукровка.

– Да? А внешне непохож. Вон, в Корешеле отчетливо видно, что всего понемножку намешано.

– Слабая кровь.

– Камю, да что с тобой? – возмутился, устав терпеть такое к себе обращение: – Я ничего такого не сделал, чтобы так со мной…

– Ты – нет. Он – да. По крайней мере, явно пытался. Впредь Шутвику не стоит оставлять тебя одного. Даже если обстоятельства настойчиво требуют, чтобы вы разделились.

– Да, но…

– Лучше сосредоточься на своей основной работе. Именно ей ты сейчас займешься.

– Ага. Еще бы знать, какое понятие вы со Снежнем в нее вкладываете.

– Сориентируешься по ходу дела. Спонтанно у тебя лучше получается.

– Сволочь, – беззлобно бросил я эльфу в спину.

– Кто? – он обернулся и на ходу вопросительно вздернул бровь.

– Дед Пихто, с наслаждением откликнулся я и стойко проигнорировал его недоумение. Наверное, в конце концов, он решил, что его переводчик напортачил с переводом и настаивать на разъяснении не стал. Мне это было на руку. К тому же, мы почти достигли цели, и расспросить меня о чем-либо кардинал уже не успевал.

Император беседовал с обоими орками сразу. И с вождем, и с его шаманом. Понятно, зачем я мог ему потребоваться. Камюэль, конечно, его советник и вообще правая рука, но, похоже, проблема их беседы была в том, что никто из них никак не мог найти повод смягчить деловой тон на более… задушевный, что ли? Хотя, на мой взгляд, это не совсем правильное слово. Тут скорее была настойчивая потребность пообщаться, так сказать, 'без галстука'. Но так как у орков не было особого опыта в подобных переговорах, эльфам никак не удавалось их к ним подвести. Серьезная задачка. Теперь понимаю, почему мне, по большому счету, за все время, что я тут, никто так и не съездил по мозгам за все мои сокращения и прочие панибратские штучки. Им всем этого не хватало. У нас-то на Земле культура подобных встреч 'без галстука' давно отработана. Недаром, наши президенты время от времени, если политическая обстановка позволяет и даже наставительно рекомендует, отправляются в гости друг к другу. В параллели с деловыми переговорами, так сказать. Но здесь у них все было торжественно и чинно, пока Камю не привел меня.

– Привет, – поздоровался я с орками и широко улыбнулся, – Совсем вас ушастики достали своим официозом?

Лица Бахромы и Бирмы одинаково вытянулись. Они единодушно посмотрели на Снежня, даже с некоторой опаской, как я мог заметить. Тот же пронзил меня пристальным взглядом, а потом, ввергнув орков в легкий шок, едва заметно улыбнулся.

– Начинаю понимать, почему даже Владычицы темных спустили тебе с рук трюк с сокращением имен.

– Не напоминай, а? Мне самому сейчас за него уже стыдно. Я ведь тогда еще плохо себе представлял, какие вы все тут серьезные личности. Кстати, пока ваши гости, – я выразительно покосился на орков, – подбирают с груди челюсти, хочу поговорить о вашем воспитаннике. – Эльф наградил меня заинтересованным взглядом, явно дозволяя продолжить мысль, и я решил, что ничего он мне не сделает. По крайней мере, не здесь и не сейчас. – Вы сами-то с ним хоть раз общались по-человечески или все скинули на женщин? Я, конечно, понимаю, что вам он нафиг не сдался, но тогда…