Текст книги "Фиктивная жена дракона, или Хозяйка проклятой долины (СИ)"

Автор книги: Тася Огонек

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 15 страниц)

Только как-то все это подозрительно. Фениксы ушли туда, где нет магии. И я

пришла оттуда, где нет магии. Совпадение? Или... Но нет, Чарли же сразу сказал, что я не феникс. С другой стороны, тело-то у меня чужое. И я так легко попала в замок, хотя Ксандру переход дался трудно. Настолько, что он даже память на время потерял.

Так, стоп, майор Прохорова, успокойся. Или что, так долго слушала в свою сторону «госпожа феникс», что сама решила поверить в это? Трясу головой, желая выбить из нее всякие глупости. На феникса я похожа так же, как СИЗО похож на пятизвездочный отель. То есть, никак. Да и магии во мне ни шиша нет, иначе я бы ее точно заметила. Значит, долой пустые рассуждения, лучше вернуться к делу. Переворачиваю последнюю страницу брошюрки и читаю:

«Если ты читаешь эти строки, дорогой потомок, значит ты нашел наше послание, ведь никто другой бы не смог этого сделать. Значит, ты вернулся в свой родной замок. Значит, в этом мире есть твоя пара, и ты скоро встретишь ее, а может уже встретил.

Мы не знаем, сколько времени прошло с момента нашего ухода, но надеемся, что тьме не удалось пробраться сквозь защиту.

Прости, что тебе придется разбираться с этим, но мы не видели иного выхода.

Мы верим, что ты справишься и закроешь разлом раз и навсегда».

Вздрогнув, захлопываю книжку. Из-за последних строчек кажется, будто кто-то следит за мной в узкую щелочку. Дорогой потомок? Нет, не верю. Родство тестом ДНК определяется, а не тем, что я смогла найти какое-то послание.

Да и вообще, я теперь что, должна закрыть разлом? Я, конечно, все равно собиралась это сделать при возможности. Но после послания чувствую груз ответственности.

Так, надо успокоиться.

Хорошо, предположим, на книжку наложены какие-то особые чары и найти ее

может только потомок фениксов из немагического мира. Предположим, я и есть тот потомок. Точнее, душа потомка, оказавшаяся в теле Ланы, потому что физические перемещения из закрытого мира невозможны.

Но дальше что? Магии у меня от этих заявлений больше не стало. Эх, жаль, что здесь Ксандра сейчас нет. Он бы наверняка понял больше. Надо будет обязательно показать ему книжку, когда вернется.

Но фениксы тоже молодцы. Что, не могли подробную инструкцию оставить? Вроде «чтобы получить силы нужно трижды попрыгать на левой ноге и четыре раза прокукарекать».

С другой стороны, кажется, я начинаю догадываться, что нужно для пробуждения магии. Истинная связь. Вначале ведь столько талдычилось про любовь и ее силу. Забавно, а ведь у меня даже дракон есть в наличии... интересно, если я свяжу нас вместе, это за истинную связь сойдет? Полагаю, что нет.

Крепко зажмуриваюсь и несколько раз стукаю себя по лбу, чтобы выбить из головы все эти глупые мысли. Не стоит сейчас думать о любви и фениксах, ведь мне это никак не поможет. Да, Ксандр начал мне нравиться как мужчина, признаю. Но это не значит, что я ему тоже нравлюсь, и в итоге мы влюбимся.

Но книгу ему показать все равно стоит...

В этот момент снизу доносится какой-то шум. Бегу на первый этаж, сперва думая, что Ксандр вернулся. Но вместо этого вижу старосту. Мерзавец каким-то чудом сумел освободиться от веревок и выбраться из кладовки. А теперь шарит по стене гостиной, пытаясь открыть двери лифта. Видимо, просто не в курсе, что лифт сейчас внизу и сбежать у него все равно не выйдет.

– Стой, стрелять буду! – кричу, бросившись к старосте.

Шустрый козлина. Получается, когда я его проверяла, он просто притворился

спящим...

Мужик хватает один из ржавых клинков, висящих на стене вместо украшения.

Швыряет его в меня, но промахивается. Впрочем, мне схватить старосту тоже пока не удается. Он ведь уже знает, что я способна его одолеть, поэтому держит расстояние, так что мы просто кружим друг напротив друга.

– Для тебя все равно все закончено, – говорю, примеряясь к броску. – Ты не

сможешь сбежать из-за барьера, а в деревне все знают о твоих злодеяниях.

Староста стоит возле потухшего камина и сейчас нас разделяет только диван.

– Ошибаешься, – усмехается мужчина, шаря взглядом по комнате.

Швыряет в меня сперва дрова, а затем и тяжелую дровницу. Непонятно откуда

только силы взялись ее поднять, если он нормально не питался с того момента, как мы его поймали.

В попытке увернуться я падаю на пол, больно приложившись локтем и коленом. А староста, не теряя времени, хватает что-то с дивана и бежит в холл. Там нет выхода, ведь единственные двери ведут на обзорную площадку. С нее можно только улететь, но староста не феникс и даже не дракон. Нет, если он решил спрыгнуть, то оно и к лучшему. Но проследить все равно надо.

Поднявшись, бегу следом. Староста и впрямь выскочил на местный балкон, и сейчас стоит почти у самых перилл, за которыми простирается пропасть.

– Это вы проиграли, – кричит он, а я наконец понимаю, что он схватил с дивана.

Чарли. В руках у старосты изрядно похудевший за последние дни горгулий. Он

неподвижен и похож на страшненькую статую. Статую, которую вот-вот сбросят вниз. И тогда Чарли тоже расколется.

– Успокойся и не делай глупостей, – вытянув вперед руку, мелкими шажками

приближаюсь к старосте.

Вот же козлина! Моего Чарли решил расколоть? Нет уж, не позволю...

– Фениксов больше нет, а это последний защитник, оставленный ими. Я делаю то, что должен, – отвечает староста, поднося несчастного горгулия к пропасти.

Дальнейшее происходит за считанные секунды, потому что времени на раздумья у меня совсем нет. Сейчас я в шагах шести-семи от мужчины и не успею остановить его силой. А если завяжется драка, то мы все втроем, включая Чарли, можем перевалиться за перилла и погибнуть.

Но мне в голову приходит безумная идея. Сам староста стоит на краю ковра. Того самого, что когда-то вытащила сюда проветриться, постелила, а после так и забыла вернуть его в дом. Нагнувшись, я хватаю противоположный край, и резко, изо всех сил, дергаю его на себя.

Потеряв равновесие, староста начинает заваливаться за перилла. Туда бы ему и дорога, если бы не Чарли. Делаю несколько огромных прыжков, словно в замедленной съемке наблюдая, как тело мужчины (вместе с моим монстриком в руках) исчезает за парапетом.

В самый последний момент я успеваю перегнуться через ограду и ухватить Чарли за каменную голову. К сожалению, староста тоже успевает ухватить его за ноги. Теперь картинка следующая:

Я животом лежу на периллах, словно мокрое белье на веревке, и изо всех сжимаю горгулия. Сам Чарли висит над пропастью, безразличный ко всему происходящему. Ну а на Чарли висит уже староста. И вот он в этой связке явно лишний.

– Отпусти, скотина! – кричу, чувствуя, как ноги начинают скользить.

Да и рукам тяжело держать такой вес, поэтому долго мне не выстоять. Одну минуту, не более. А потом либо мы все вместе полетим в пропасть, либо мне придется отпустить Чарли.

Староста не отвечает. Он лишь пыхтит и пытается залезть наверх, используя тело горгулия вместо лестницы.

– Отпусти сказала! Урод! Петушара! – пытаюсь тянуть Чарли на себя, но из-за дополнительного веса старосты у меня ничего не получается.

Сволочь. Не стоило его держать взаперти. Надо было завернуть в этот же ковер и сразу спустить вниз. Тогда сейчас я бы не оказалась в подобной ситуации.

Но выбор сделан и уже ничего не изменить. Эх... шло бы к черту твое человеколюбие, майор Прохорова.

В безумной попытке спасти каменного товарища, я сую одну ногу между периллами и стараюсь наступить старосте на пальцы. А лучше и вовсе спихнуть его вниз.

На, петух газированный, получай! За всех разбитых горгулий. За всех убитых жен. За Мари. За обманутых жителей.

Староста отчаянно пытается убрать руки и терпит боль, когда я попадаю по ним. Еще бы, ведь он хочет жить, как и любой другой человек. Но в итоге ему не удается удержаться.

Я вижу, как он, ломая ногти, цепляется за Чарли. Как соскальзывают его пальцы. Как его лицо искажает гримаса ужаса. Как он, нелепо размахивая руками, летит вниз. Вот только я так хотела его спихнуть, что не удержалась сама. И когда староста наконец отпускает Чарли, мои ноги отрываются от пола.

Но что хуже всего – каменное тело горгулия тоже выскальзывает из рук, и мы оба летим вслед за этой сволочью.

Получается, я ни себя не спасла, ни Чарли? И что? Вот так все и закончится?

Глава 20

За долю секунды падения я успеваю попрощаться со своей жизнью и трижды

проклясть старосту. А потом чувствую, как кто-то схватил меня за ноги, но ничего не вижу из-за задравшегося подола платья.

Теперь я повисла вниз головой прямо над пропастью, на волоске от смерти. Адреналин кипит в крови, все тело дрожит, а сердце разрывается от ужаса, гнева и печали.

Чарли... мой Чарли... я не смогла его удержать, и он улетел вниз, вслед за старостой.

Нет. Нет.

– Лана, держись, – слышу голос Ксандра. – Я вытащу тебя.

Значит, это он меня спас. Пришел в самый последний момент, но все-таки успел. Чувствую резкий рывок, больно ударяюсь о перила сперва бедрами, затем животом и грудью. Но в итоге все-таки валюсь на твердый пол, уткнувшись носом в сапоги Ксандра.

Кое-как оправляю платье. Тяжело дыша, поднимаюсь на ноги, но тут же падаю

обратно – все тело до сих пор дрожит.

– Лана, Лана... – ко мне подползает Ксандр. – Ты как? Что случилось?

Вид у мужчины не просто встревоженный, а полный настоящего ужаса, будто это он только что висел над пропастью. Никогда его таким не видела.

– Староста... Чарли... – бормочу, задыхаясь от слез.

А мне казалось, что давно разучилась плакать.

– Лана, дыши глубже, – Ксандр сжимает мои плечи, легонько встряхивает. – Староста освободился? Где он?

Мужчина весь вытягивается, словно охотничий пес.

– Упал... – махаю рукой в сторону пропасти. – Насмерть.

– Хорошо, – с облегчением выдыхает Ксандр. – Все позади, и главное, что ты цела. А староста еще легко отделался.

– Нет, ты не понимаешь... Чарли... надо проверить, – беру себя в руки настолько, чтобы подняться.

– Но... – Ксандр собирается спорить, однако посмотрев на мое лицо, все понимает. – Идем, я помогу тебе.

– Да, спасибо, – опираюсь о его руку, потому что все еще трясусь после пережитого.

В голове гулкая пустота. Я видела все своими глазами, но не хочу верить в увиденное. Чарли ведь не погиб, да? Он не мог погибнуть. Он же не просто камень, а живой камень. Наверняка с ним все хорошо.

Вдвоем мы кое-как добираемся до лифта. Пока я сижу на диванчике и пытаюсь

унять дрожь, Ксандр крутит колесо. Он торопится, поэтому кабинка движется

рывками, издавая жуткий скрежет. В другой ситуации я бы поругалась на нерадивого муженька из-за подобного бестактного обращения с техникой. Но сейчас молчу и наоборот, благодарна за спешку. Чарли... хоть бы с ним все было в порядке.

Наконец мы добираемся до самого низа. Подножье скалы заросло невысоким кустарником, так что какое-то время мы бродим по окрестностям. Я уже окончательно собралась с силами и теперь методично исследую территорию. Мое волнение выдает только губа, которую искусала до крови.

Первым находим старосту, а точнее то, что от него осталось.

– Надо будет сказать деревенским, чтобы похоронили его, – безразлично говорю Ксандру и отворачиваюсь.

Мне не жалко старосту. Вот совсем. За свои злодеяния он заслужил куда больше этого. Я бы и вовсе оставила его гнить прямо здесь, потому что он даже похорон недостоин. Но его труп может привлечь диких зверей, а это плохо и для жителей деревни, и для меня самой.

Но где же Чарли?

– Лана... – хрипло зовет меня Ксандр спустя еще какое-то время поисков.

И судя по голосу, новости у него плохие.

– Нашел? – подбегаю к нему, стараясь не терять надежды.

– Вот... – печально вздохнув, мужчина протягивает мне что-то круглое. – И там еще.

Сперва кажется, что это просто валун, коих тут предостаточно. Но приглядевшись, вижу знакомые жутковатые черты лица моего монстрика.

– Нет... нет, – мотаю головой, не в силах поверить.

Чарли... он раскололся.

Как так? Почему? Неужели этот трусливый ворчун пережил всех своих товарищей, чтобы в итоге закончить вот так? Комок в горле становится больше, мешая дышать. Кое-как переставляю ноги, шагаю ближе к Ксандру и забираю у него из рук валун.

Нужно опознать его. И если это действительно Чарли... Нет, даже думать об этом больно. Холодный и безжизненный камень нагревается под моими пальцами. Обжигает их, выпустив вспышку света, а после снова холодеет.

Это длится не дольше секунды, но я четко понимаю – Чарли действительно раскололся. И сейчас искра огня феникса покинула его.

– Собери... собери остальное... – хрипло шепчу Ксандру.

Прижимаю к себе голову горгулия и бреду обратно к лифту. По пути несколько раз спотыкаюсь, едва не падаю, но все-таки держусь на ногах. В груди болит. Я не просто успела привязаться к Чарли. Он стал моим первым и единственным другом в этом мире. Моей семьей. И сейчас думать о том, что больше не услышу его испуганный вой, не увижу его хмурую мордочку... невыносимо. Но я должна справиться. Потому что выбора у меня нет.

Остановившись возле лифта, жду Ксандра. Он нагоняет меня быстро и держит еще два каменных обломка, бывших когда-то телом Чарли.

– Лана... – говорит, но я прерываю его одним взглядом.

В замок поднимаемся молча.

Я все так же прижимаю к себе голову Чарли. Держу ее так крепко, что костяшки пальцев побелели и немного расслабляюсь только в гостиной.

Подхожу к камину, кладу свое сокровище рядом и указываю Ксандру:

– Положи здесь. Он любил огонь.

– Лана... – мужчина выполняет просьбу, а после шагает ко мне. – Ты как?

– Никак, – мотаю головой, но все-таки не выдерживаю и утыкаюсь носом в грудь Ксандра.

Мне так больно, что хочется спрятаться от всего мира. Мужчина обнимает меня за плечи, крепко прижимает к себе. От него приятно пахнет чем-то знакомым и уютным. Это успокаивает.

Минут десять, не меньше, мы так и стоим. Я не плачу. И хотела бы, чтобы выплеснуть все свое горе, но слезы словно высохли. Зато внутри пылает так, что удивительно, почему меня до сих пор не сожгло дотла.

Ксандр молчит. Он не пытается меня утешить, да и не помогли бы сейчас никакие слова. Он просто стоит и обнимает меня. Словно одним этим пытаясь передать, что он рядом и на него можно положиться. Это действует лучше слов. Я впитываю его тепло, его запах и это немного унимает боль, хотя внутри продолжает пылать.

Наконец, я сама отступаю от него. Мимолетом ловлю собственное отражение в зеркале – лицо белое, губы сжаты в тонкую линию и тоже бледные. Зато глаза красные от невыплаканных слез.

– Лана... – Ксандр ладонью касается моей щеки.

– Я справлюсь, – накрываю его руку своей.

За эти короткие минуты объятий мы словно стали ближе, чем за все дни, проведенные вместе.

– Я знаю, – кивает мужчина. – Скажи, что мне делать?

– Собери всех жителей. Нужно предупредить их, чтобы сегодня ночью они были особенно осторожны. Раскололся последний страж, оставленный фениксами, – судорожно вздыхаю, но почти сразу беру себя в руки. – Это значит, что тьму изнанки больше некому сдерживать. Скоро грянет гром, и я должна всех защитить.

Почти минуту Ксандр молчит, разглядывая меня, но не пытаясь остановить.

Затем сжимает мою ладонь и кивает:

– Я с тобой.

Я могу справиться со всем и сама, но благодарна Ксандру за поддержку, честно. Даже когда он просто стоит рядом, мне становится чуточку легче. Потому что я знаю, что на него можно положиться. И что после... после того, что случилось с Чарли я все равно не осталась одна.

Когда мы идем по деревне, жители выглядывают из своих домов, перешептываются между собой. Но теперь я не слышу в их голосах былого ужаса. Нет, страх до сих пор остался. Нельзя за несколько недель избавиться от того, что взращивали десятилетиями. Однако сейчас, кроме страха, появилось и кое-что еще.

Уважение. Благодарность. Надежда.

Правда о случившемся с Мари уже разнеслась по всей деревне, поэтому каждый житель наконец осознал, кого стоило бояться по-настоящему.

– Госпожа феникс... – из ближайшего дома навстречу нам выходит сама Мари.

Девушка движется неуклюже, ведь мы не успели вылечить ее до конца, но при этом кажется вполне счастливой. Впрочем, при взгляде на меня, лицо ее встревоженно вытягивается.

– Пусть все немедленно соберутся на площади, – коротко указываю я, и не останавливаясь, иду дальше.

Сейчас меня хватает только на такие короткие разговоры. Внутри продолжает

пылать от боли, и я боюсь, что если позволю себе хоть на секунду расслабиться, то все это вырвется наружу. А потом я расклеюсь окончательно и не смогу собраться вновь.

Когда доходим до площади с колодцем, там уже потихоньку начинает собираться народ. Но большинства местных еще нет, поэтому приходится ждать.

– Госпожа феникс! – вот к нам подбегает Дюк со своей матерью.

Я лишь киваю головой им в знак приветствия. После того, что произошло, я просто не могу болтать о пустяках, или делать вид, будто ничего не случилось.

Ксандр что-то шепчет мальчишке на ухо, тот хмурится, молчаливо кланяется мне, а после отступает. И снова я благодарна мужчине за то, что не пришлось ничего просить и объяснять.

Наконец все деревенские в сборе. Ксандр встает рядом и крепко сжимает мою ладонь.

– Граждане... – начинаю я, с мимолетным удивлением отметив, что голос громко разносится над площадью, и здесь тоже явно не обошлось без помощи мужа. – Вам уже наверняка известно о злодеяниях старосты, но я повторюсь. Этот... этот преступник давным-давно вступил в сговор с тьмой. Чтобы продлить жизнь, он жертвовал своими женами и раскалывал стражей, которых оставили фениксы. Все его слова были ложью. Он очернил доброе имя моих предков и заставил вас бояться их. Потому что напуганными людьми проще управлять. Из-за его действий хаос получил доступ в наш мир и началась проклятая гроза, которой вы все так боитесь...

Чем дольше я говорю, тем громче шепчутся между собой жители. Многие начинают вспоминать прошлое и сопоставлять факты. Хотя сделать это им следовало раньше. Тогда все могло бы обойтись.

– Он управлял вами, изображая доброго и мудрого руководителя, хотя на самом деле действовал исключительно в своих интересах. И за все свои преступления он понес заслуженное наказание, – продолжаю.

Голос мой звучит холодно и резко, а лицо сейчас наверняка похоже на каменную маску.

– И что с ним стало? – робко спрашивает один из местных, но тут же вжимает голову в плечи и замолкает.

– Сперва я хотела передать его вам. Но в попытке разбить последнего стража он упал со скалы. Теперь староста мертв. К сожалению, у него получилось исполнить задуманное. Поэтому... поэтому и стража больше нет, – на этих словах мой голос дрожит, но я быстро беру себя в руки. – Это значит, что ночью гроза усилится. Возможно, тьме удастся окончательно прорваться сквозь разлом и проникнуть в этот мир.

– Но вы же защитите нас, госпожа феникс? – со страхом спрашивает уже знакомый мне плотник.

– Я сделаю все, что в моих силах, – киваю. – А теперь слушайте внимательно...

Просить жителей помочь в борьбе с хаосом нет никакого смысла. Потому что они просто неспособны чем-то помочь. Самое главное сейчас – это суметь защитить всех. Поэтому выдаю следующие инструкции, основанные на рассказах старосты и личном опыте:

Во-первых, никто из них не должен оставаться в одиночестве после заката. Лучше собраться в домах по нескольку человек. Особенно это касалось стариков и больных, ведь тьма смогла достучаться до сознания старосты, когда он был уязвим.

Во-вторых, огонь. Даже простое пламя подкармливало Чарли, а значит, могло хоть как-то защитить от хаоса. Поэтому приказываю разжечь огонь не только в печах и каминах домов, но и сложить костры по всей деревне.

Сама же... я пока не знаю, что конкретно буду делать, но сидеть, сложа руки, точно не собираюсь.

Закончив речь, молча киваю всем жителям и ухожу. Ксандр идет рядом, продолжая сжимать мою ладонь.

– Что теперь, Лана? – спрашивает он уже в замке.

– Теперь... – поджав губу, вздыхаю. – Нам тоже надо разжечь огонь для начала, и как можно больше. Фениксы построили свое жилище совсем рядом с разломом. Думаю, все начнется именно здесь. И сегодня мне придется выйти на улицу ночью. Пора бы уже посмотреть, что это за гроза такая.

Ксандр не спорит. Просто обдумывает мои слова, а после говорит:

– Хорошо, я с тобой. Не могу отпустить тебя одну.

– Но ты не феникс, – качаю головой.

– Ты тоже не феникс, но будешь сражаться, – возражает Ксандр.

– Я... я не та Лана, которую ты взял в жены, – что ж, кажется пришло время

рассказать ему правду.

Потому что завтра у меня может не оказаться шанса сделать это. И потому что

скрываться больше нет никакого смысла.

– Да, ты изменилась, – кивает Ксандр. – Но силы феникса...

– Ты не понял, – перебиваю его. – Сто лет назад фениксы ушли в мир без магии. Чтобы однажды их потомок вернулся сюда и закрыл разлом. Я не знаю, что случилось с Ланой, и почему я оказалась в ее теле. Не знаю даже, потомок ли я, или это просто совпадение. Но я пришла из мира без магии. И я не привыкла отступать перед трудностями.

Ксандр молчит очень долго, а потом наконец произносит:

– Кажется, я догадывался об этом. Понимал, что ни один человек неспособен

измениться настолько сильно за такой короткий срок...

– Я сказала это лишь для того, чтобы ты знал. У меня есть шанс справиться с

изнанкой. Но ты ведь точно дракон. Не лучше ли тебе улететь, пока еще не поздно?

– Улететь? – Ксандр горько усмехается. – Да, я дракон по рождению, но теперь это лишь название. Я потерял своего зверя и крылья, и никогда не смогу их вернуть. Я знаю, что абсолютно бесполезен. Но я все равно не могу отпустить тебя одну. Не могу допустить, чтобы ты пострадала из-за моей беспомощности.

– Дракон без крыльев и феникс без огня, – из меня вырывается истеричный

смешок. – Да мы отличная команда. Команда камикадзе...

– Не понимаю твоих слов, но давай сделаем это вместе, – Ксандр накрывает мои руки своими ладонями. – Кроме нас больше некому защитить деревню и мир.

– Ты прав. Отступать некуда, позади Москва, – сжимаю его пальцы, вдруг почувствовав решительность. – Да и майор Прохорова так просто не сдается.

Плевать, что у меня нет магии. У меня ее и раньше не было, но это не мешало мне бороться со злом в родном мире. Страж-феникс или сотрудник полиции... по сути, я всегда защищала простых граждан. Вот и сейчас смогу сделать это.

Ради Дюка и его матери. Ради того, чтобы плюнуть в рожу Ираиде. Ради всех

разбитых горгулий. И ради Чарли.

Мы готовимся до самого заката, хотя, по сути, вся подготовка сводится к разведению огня. Мы зажигаем камины, очаг, лампы и факелы, и теперь все, что может только гореть – горит.

Затем Ксандр спускается вниз и набирает побольше хвороста, чтобы сложить костры на смотровой площадке и во внутреннем дворике-колодце.

– Занести его внутрь, Лана? – спрашивает он, глядя на несчастный ковер, про который вечно забывала прежде.

– Как хочешь, – мотаю головой и отворачиваюсь.

Вроде ничего такого, просто кусок ткани. Но смотреть на него больно, ведь он

напоминает о последних минутах Чарли. Горгулий даже не успел осознать, что же с ним случилось... стоп. Об этом точно нельзя сейчас думать.

Когда потухают последние лучи солнца, все готово. В замке столько огня, что

внутри стало сухо и жарко. Да и деревенские тоже постарались – с высоты видно, как внизу пылает множество костров.

Что ж, время пришло.

Глава 21

– Еще не поздно уйти в замок и переждать там, – говорю шепотом, искоса глянув на Ксандра.

На самом деле, очень надеюсь, что он никуда не уйдет. Сейчас я безоружна и понятия не имею, как сражаться с тьмой изнанки. У меня есть только зажженный факел в руках и собственное упрямство, вот и все. Словно я сижу в засаде, с ножом против огнестрела, и заранее знаю, что ничего хорошего не

выйдет. Но и отступить не могу, потому что от этого слишком многое зависит.

И присутствие Ксандра успокаивает. Он будто мой напарник. Такой же безоружный, но настолько же упрямый.

– Если я скажу тебе то же самое, ты меня послушаешь? – вскидывает брови

мужчина.

– Нет.

– Вот тебе и ответ.

– Упрямый, – фыркаю, но краем губ улыбаюсь.

В этот момент словно из ниоткуда набегают густые тучи. Воздух сразу становится влажным, а вокруг повисает густая взвесь. Деревню больше не видно. Ничего не видно, только этот молочный туман – из-за высоты облака не над нами, а вокруг нас.

Где-то совсем рядом вспыхивает первая молния, а вслед за ней барабанные перепонки разрывает грохот грянувшего грома. Вот она... проклятая гроза.

Костер, который мы разожгли прямо в центре смотровой площадки, не потух от влажности. Он горит и язычки пламени улетают ввысь, разгоняя туман. Вот

только... огонь не ярко-оранжевый, каким был еще пару минут назад. А совсем

бледный, словно кто-то в минус выкрутил яркость на дисплее телефона.

– Ты слышишь? – спрашиваю у Ксандра, невольно подступив к нему ближе.

Волоски по всему телу у меня встают дыбом.

Я не знаю, как объяснить эти ощущения. По логике, гроза на такой высоте и должна пугать. Но это не обычный страх... это что-то более глубокое. Словно нечто инстинктивное, что спало во мне прежде и никогда бы не проснулось, не окажись я здесь.

– Шум дождя, – кивает мужчина.

Я слышала его каждую ночь в замке и вполне привыкла к этому частому стуку

капель. Но проблема в том, что капель или дождя сейчас нет. Вытягиваю вперед руку с факелом. Огонь на нем тоже выцвел, и почти ничего не освещает. А вокруг продолжает что-то стучать и шуметь. Что-то очень маленькое, быстрое и невидимое.

Внутри у меня все дрожит, но я ни на секунду не забываю, зачем мы здесь. Ради Чарли. И жителей деревни. Ради защиты.

Шагаю вперед, но свободное запястье перехватывает Ксандр.

– Не отходи от меня, – говорит глухо, а затем зажигает свое пламя.

Драконий огонь сперва горит ярче, однако затем быстро тухнет. Впрочем, мне

удается заметить кое-что. То, что долгое время считала дождем, на самом деле и было тьмой изнанки. Крошечные капли пустоты и хаоса. Точнее, это раньше они были крошечными, потому что их сдерживали горгулии. А теперь с каждой секундой становились все больше и больше.

Хаос стремился прорваться в этот мир, чтобы уничтожить его. Это оказывается страшно.

Я привыкла бороться с чем-то осязаемым и понятным. Можно скрутить преступника, или отразить атаку ножом. Можно даже дать по роже какому-нибудь инопланетному монстру, как обычно делают в кино.

А здесь что? У хаоса междумирья нет оболочки или тела, поэтому просто дать по роже не выйдет. Тьма изнанки вокруг, разделенная на тысячи маленьких крупиц, и непонятно, что же с ней делать. Она пожирает свет от костров и драконье пламя. А ее касания отдаются внутри гулкой пустотой и бессилием.

Моя решительность начинает таять, как поздний снег под весенним солнцем. К чему бороться, если нельзя победить? Зачем страдать, когда в итоге все равно

проиграешь? Я не феникс, я майор полиции из другого мира и не готова к чему-то подобному. Я люблю, когда все просто и ясно. Я неспособна справиться с темной магией, ведь здесь не помогут ни кулаки, ни дубинка, ни пистолет.

А Чарли? Как же Чарли и жители деревни? Разве я могу допустить, чтобы их

поглотил хаос? Не могу, но ничего иного мне не остается. Чарли мертв, за него больше нет смысла бороться. А жители ничего хорошего мне не сделали.

Пустота внутри сменяется апатией и тоской. Глупая бесполезная Прохорова. Возомнила себя спасительницей, хотя сама ни на что не пригодна. Не смогла снять барьер. Не смогла вовремя поймать старосту. Не смогла защитить Чарли. Да я просто ничтожество.

– Лана... Лана... – сквозь гул в ушах до меня доносится голос Ксандра. – Лана, я рядом.

Чувствую, как его теплые пальцы крепко сжимают мою ладонь, прогоняя мрачные мысли.

– Держи меня. Держи меня изо всех сил, не отпускай. И продолжай говорить, – прошу хрипло.

Нет, я не должна сдаваться. Это не мои мысли, это мне навязал хаос. Я не такая. Я всегда иду до конца.

Вокруг темно, словно мы провалились в бездну. И эта тьма рябит, точно неисправный монитор черно-белого телевизора. Молний теперь не видно, лишь слышен отдаленный грохот грома. Факел мой тоже потух, а большой костер, который мы разожгли, превратился в бледную светлую точку, похожую на робкое пламя свечи.

– Лана, мы справимся. Мы обязаны справиться. Ты не одна. Я буду с тобой до

конца, – продолжает Ксандр.

Я не вижу его, только ощущаю рядом. И понимаю, что его слова искренние. Что прямо сейчас он готов умереть, но ни за что не оставит меня одну. И от этого внутри разливается странное тепло.

Я всегда считала себя сильной. Я никогда ни от кого не зависела и полагалась только на себя. Я не любила и не доверяла кому-то до конца. Я ни с кем не делилась своими переживаниями или страданиями. Если мне было больно, то я терпела это в одиночестве. Если мне хотелось плакать, то я сжимала зубы и шла дальше. Я не просила помощи, справляясь со всем сама. И даже сражаться с хаосом я хотела в одиночку.

Возможно потому, что мать всегда твердила мне – рассчитывать нужно только на себя. А может от того, что за все время работы я лишь убедилась в ее словах.

Я видела, как братья готовы друг друга убить ради наследства. Как мужья избивают жен, хотя клялись быть с ними в болезни и здравии. Как выросшие дети сводят родителей-стариков с ума, чтобы те поскорее освободили им трешку в центре города. И в этом мире я видела все то же самое – родня Ланы, пытавшаяся свести ее в могилу и староста, убивавший своих жен ради долголетия.

Но сейчас Ксандр стоит рядом, сжимает мою руку и не собирается отступать. И я вдруг понимаю, что он именно тот, на кого могу положиться и кому могу довериться. От этого осознания жар внутри становится нестерпимым, а тьма вокруг немного уступает.

Туман все еще висит в воздухе густым плотным одеялом, но теперь я вижу немного больше. Вижу, что огонь факела, который сжимаю в руке, снова вспыхнул и стал чуточку ярче, будто ему вернули краски. И вижу, откуда исходит хаос – с той стороны, где находится дворик-колодец.

Значит, разлом там. И если мы хотим закрыть его, то нужно двигаться в ту сторону.

– Ты прав, мы обязаны справиться, – отвечаю Ксандру с некоторым запозданием. – И кажется, я поняла, что нужно делать.

Вместе с жаром внутри зарождается странное предчувствие, постепенно перерастающее в уверенность. Возможно, это во мне отзывается наследие фениксов, а может я просто сама все придумала, не желая признавать собственную беспомощность.

Но в любом случае, теперь у меня есть план.

– Я буду рядом, – кивает Ксандр. – Только скажи, что делать.

– Идем, – тяну его в сторону тоннеля, что ведет во внутренний дворик замка.

В груди продолжает пылать и кажется, будто я вот-вот взорвусь.

Капли тьмы теперь не могут коснуться меня, или проникнуть в душу – их отгоняет мой свет. Этот свет не видно со стороны, но я знаю, что он есть. И будет дальше. По крайней мере, до тех пор, пока Ксандр держит мою руку.