Текст книги "Охота на доминанта, или 13 отмазок Серова (СИ)"

Автор книги: Таня Володина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

21. Лебеди

Уж в чём в чём, а в том, что Пыса была прекраснее многих известных Серову морей, Ан-тоха Цуканов не соврал. Его дача оказалась не хоромами, как предполагал Серов (и тогда бы он заинтересовался, откуда у директора филиала столько денег), а старой дачкой в советском стиле. Вероятно, досталась ему от родителей. Впрочем, живописность места с лихвой искупала бытовую неустроенность (обшарпанный туалет с сердечком на дверях виднелся за стволами молодых сосенок) и сельскохозяйственную запущенность (клумбы давно заросли сорняками).

Они расположились на широкой открытой веранде. От неё по деревянному трапу можно было дойти до мостков. Там на воде покачивались гидроцикл и моторная лодка. Гладь реки казалась вторым небом – таким же голубым и бездонным. На противоположном берегу зубчатой стеной стояла тайга, отражавшаяся в реке, как в волшебном зеркале. Посреди реки, приблизительно на равном удалении от берегов, возвышался зелёный островок, вокруг которого плавала пара белых лебедей.

– Каждый год сюда прилетают, вот уже десять лет, – сказал Антоха. – Муж и жена, наверное.

– Не факт, – возразил Андрюша. – Я читал, что среди лебедей большой процент геев, так что это могут быть муж и... муж.

Все, включая Серова, посмотрели на кладовщика в коротких брючках и застёгнутой под горло рубашонке. Он тут же нахохлился с вызывающим видом, как будто боялся, что его начнут бить или бранить. Белокурый локон упал ему на лоб, и Андрюша элегантно его сдул. Серов еле сдержал улыбку.

– У них там гнездо, – спокойно и даже с некоторым сочувствием ответил Антоха, – а в гнезде пятеро лебедят. Так что твоя версия ошибочна.

– Да? А я читал, что они могут воровать яйца из чужих гнёзд и высиживать приёмных цыплят. – запальчиво начал Андрюша.

– Так, всё, – прервал его начальник, – иди помоги Серафиме резать овощи. Нас ждёт великолепный ланч с форелью, водные процедуры на свежем воздухе, а ближе к вечеру – пиво и шашлыки. Хотя все желающие могут начинать алкоголизироваться уже сейчас, я разрешаю. Надеюсь, всех устраивает моя программа?

– Лучше и быть не может, – басом отозвался бородатый Сан Саныч. – Всегда мечтал о шашлыках на директорской даче в понедельник.

Я тоже! – подхватила Анжела.

– А я... – замялся водитель Ваня, который привёз Серова на эту дачу. – А можно мне вернуться в посёлок? Тут ходу всего пять километров: вы мне позвоните – и я быстренько за вами приеду.

Серов нахмурился:

– А почему ты не хочешь остаться? Или планируешь поужинать в «Золотой Пысе»? Боюсь, что со своими московскими гастрономическими привычками ты или отравишься там, или вообще не найдёшь ничего съедобного.

– А я не собираюсь в ресторан, меня пригласили в гости, – признался Ваня. – Одна местная жительница. Она вкусно готовит, я не отравлюсь.

Серов встал, приобнял Ваню за плечи и повёл к «Лендкрузеру»:

– Слушай, я не против, чтобы ты встречался с Марго. Она девушка взрослая, ты тоже.

– он вспомнил, что Ване всего двадцать два года. Как бы у малыша шок не случился, если он увидит красную комнату. Вернее, не «если», а «когда»: вряд ли Марго устоит перед искушением развратить юное столичное создание. – Ты тоже половозрелый. По крайней мере на вид.

– У меня было много девушек, – выдал Ваня интимную информацию.

– Такой, как Марго, точно не было. Ты в курсе, что она. особенная?

Ваня расплылся в мечтательной улыбке:

– В курсе! Она охрененная!

– Ладно, – Серов смирился, что эти двое встретятся. – Но потом не жалуйся. Я тебя предупредил.

– Спасибо! Большое спасибо!

Он запрыгнул в машину и так резво стартанул, что из-под колёс полетел гравий.

Вспомнив о Марго впервые за последние три часа, которые он провёл в офисе, а потом в гостинице, переодеваясь для поездки на дачу, Серов вспомнил и о деньгах. О трёх тысячах рублей, которые заплатила ему Юля за сессию. Он чуть не хлопнул себя по лбу. Давно следовало решить этот вопрос! Он направился к Юле, которая вышла на мостки и, обняв себя за плечи, смотрела на лебедей неустановленного пола.

22. Конфуз

– Нравится здесь? – спросил Серов.

Причал под ногами покачнулся, и ему пришлось сдвинуться к Юле, чтобы своим весом не притопить часть мостков. Он-то весил килограмм девяносто, а она – максимум пятьдесят. Юля покосилась на него и сделала шаг в сторону, совсем на краешек деревянного настила. Через несколько секунд, когда равновесие было достигнуто, она ответила:

– Здесь красиво.

– Лебеди очень украшают этот си вью... То есть ривер вью. – Мысленно Серов поморщился от косноязычия, которое настигло его в самый неподходящий момент.

Обычно он смущался и нёс чушь, когда общался с девушкой, которая нравилась ему слишком сильно. В последний раз подобная беда случилась на втором курсе, когда он запал на самую красивую пятикурсницу. Её привозили на учёбу на такой дорогой и пафосной машине, что он наяву слышал звон своих разбивающихся надежд. Ему нечего было предложить такой девушке. Он страдал по ней весь первый семестр, пока не узнал, что машина принадлежит не её отцу (пожилому пузану с бородавчатым подбородком), а её па-пику (пожилому пузану с бородавчатым подбородком). После этого как отрезало.

Почему в разговоре с Юлей Серов вдруг начал запинаться – он не понимал. Юля не выглядела как девушка, которая в принципе могла бы его заинтересовать: ни дивной красоты, ни острого ума, ни женской природной манкости. Такую проблемную тихоню он мог только пожалеть.

Вот разве что попка.

Серов машинально поправил ремень на джинсах. Переодеваясь в гостинице, он выбрал из трёх привезённых ремней самый лёгкий и мягкий на ощупь. Если ради знакомства с неуловимыми цыганами нужно выпороть сотрудницу «Норда» Юлю Смирнову – он это сделает. Пять минут поизображает злого доминанта и получит то, что ему нужно. Расследование не должно застопориться.

– Внизу по течению есть небольшой родничок, – сказала Юля и махнула рукой на заросли таёжной сосны, – я в детстве любила там прятаться. Там очень уютно и спокойно – намного спокойней, чем дома. И туда не боятся приплывать лебеди. Я кормила их хлебом, они ко мне привыкли, разрешали себя гладить. Не слушайте Андрюшу, он знает, что это самец и самка, просто он.

Серов внимательно на неё глянул.

– Просто он, – продолжила Юля, – не такой как все. У него талант – он так поёт, что всё внутри замирает. Ему нужно в Москву, здесь он пропадёт.

– Так пусть едет. Есть же шоу «Голос», Гнесинка, ещё какие-то заведения для артистов.

– Он посылал записи, его не взяли.

– Так пусть сделает новые записи и снова пошлёт.

– Да не пробивной он! Он творческая натура, очень тонкая и ранимая: после отказа целый месяц обижался и расстраивался. Ему нужен кто-то, кто будет ему помогать, – продюсер, наставник, покровитель.

Её пылкость неприятно царапнула Серова. Что она нашла в этом претенциозном мальчишке с замашками звезды? Понимает ли она, что он никогда не ответит на её девичьи чувства?

А зачем ты мне это рассказываешь?

– Ну, сам он не попросит, а мне не стыдно за него попросить: добавьте ему зарплату, пожалуйста! Он хорошо работает, без нареканий. Все деньги откладывает на Москву, чтобы поступить в музыкальное училище и стать настоящим певцом. Если вы добавите ему хотя бы пять тысяч, то он сможет уже следующим летом поехать в Москву. Ему будет всего двадцать – это же не поздно, да?

Её глаза светились такой надеждой, словно от Серова зависело, станет ли Андрюша знаменитым певцом или навсегда застрянет в Невиннопыске. Он ответил нарочито грубо:

– Откуда мне знать? Я далёк от мира шоу-бизнеса. А с зарплатой вопрос сложный, нужно сначала найти воров. Не с чего мне повышать вам зарплату – прибыли от вас никакой. Кстати, – он достал бумажник и вынул три сложенные бумажки, – забери свои деньги. Не хочу, чтоб твой Грей из-за меня голодал.

Юля сделала шаг назад. Мостки покачнулись.

– Нет, – сказала она, – нет.

– Я не проститутка, Юля. Ты оскорбила меня этими деньгами, – он протянул ей купюры. – Я очень разозлился, когда нашёл их утром.

– Нет! – повторила она и убрала руки за спину. – Я не могу их забрать!

– Что значит не можешь? Я знаю, ты платила Марго, но это ваши личные договорённости. Я тебя шлёпал не за деньги! Если бы ты предложила денег, я бы сразу отказался: я могу оказать человеку услугу из жалости или симпатии, но я не «шлёпалка» по вызову. Мысль об этом мне отвратительна.

Он шагнул к Юле с зажатыми в руке деньгами. Край причала погрузился в воду, и она с весёлым бульканьем заструилась между досками.

23. Очки

– Но я не могу забрать у вас деньги! – в отчаянии воскликнула Юля. – Когда я плачу – значит, я главная! Я контролирую ситуацию и в любой момент могу всё прекратить! А бесплатно я ничего не контролирую. Меня можно унизить, опозорить, изнасиловать, и я никак не смогу это остановить. Понимаете? БДСМ за деньги – это игра, которая дарит душевное равновесие и... и удовольствие, как вчера. А реальная жизнь – это не игра. В реальной жизни стоп-слова нет.

Серов понял, о чём она говорит. Если она платит, то контролирует процесс, несмотря на уязвимую позицию «кверху голой попой». Её фобии отступают, и она получает как минимум расслабление. А без денег она чувствует себя незащищённой. Но откуда такое глобальное недоверие к людям?

– Тебя кто-то пытался изнасиловать? – спросил Серов и тут же пожалел об этом.

Юля побледнела и отступила ещё дальше. Причал заскрипел, накренился, и девочка спиной полетела в воду. Лебеди услышали всплеск, закричали и захлопали крыльями.

Но не только лебеди среагировали на громкий звук. Народ с веранды дружно ринулся к

мосткам, грозя его перевернуть и свалить Серова в воду. Он растопырил руки, удерживая равновесие, и крикнул:

– Всё нормально! Не качайте причал.

Его подчинённые остановились как вкопанные, один лишь Андрюша не послушался. Он кинулся к краю мостков и заорал:

– Юля! Юля, плыви! Всё будет хорошо, ты только не паникуй! Мы тебя спасём!

– Там мелко, – сказал Антон Львович, – ей по грудь будет. Не утонет.

Все уставились на воду, ожидая, когда Юля вынырнет, но она всё не показывалась и не показывалась. Серов ощутил, как внутри что-то мелко и противно задрожало.

– Утонула! – завопил Андрюша.

На поверхности реки показалась узкая спина Юли – и это было так страшно, как в кино, когда показывают внезапно всплывший труп. Главбух Серафима перекрестилась и забормотала молитву, Анжела ахнула. Сан Саныч ругнулся матом. Серов вышагнул из кроссовок и начал расстёгивать джинсы, путаясь дрожащими пальцами в пуговицах. А Андрюша, не тратя времени на причитания и раздевание, солдатиком прыгнул в воду.

Он схватил Юлю за талию и опрокинул на себя, позволяя ей дышать. Она замолотила руками и закричала:

– Пусти меня! У меня там очки упали, а ты всю воду взбаламутил! Как я теперь их найду? Меня мама с отчимом убьют, если я опять потеряю очки – это уже вторые за год!

Она вырвалась из его рук и снова нырнула, мелькнув сначала задом в мокрой юбке, а потом ножками в балетках. Все расслабились. Очевидно, Юля умела плавать и уверенно чувствовала себя в воде.

– Но очки всё же надо найти, – тихо сказал Серов и стянул футболку.

Он аккуратно, не поднимая брызг, нырнул чуть подальше от места поисков и увидел под водой Юлю. Она внимательно осматривала дно, вороша длинные водоросли. Юля поняла, что он хочет ей помочь, и показала пальцем туда, где, как она думала, могла находиться пропажа. Они ныряли и ныряли, потом всплывали, давали илу осесть и снова погружались в воду. К ним присоединились Андрюша и Сан Саныч, но очки как в воду канули.

В конце концов Серов поймал запыхавшуюся Юлю за локоть, чтобы она от него не уплыла, и сказал:

– Это моя вина, что ты упала. Я куплю тебе новые очки, сегодня же.

– У нас нет Оптики, это нужно в райцентр ехать, – убито ответила Юля.

– Хорошо, съездим, – согласился Серов, – но уже завтра, ладно? Ты сможешь обойтись без очков один день? Какое у тебя зрение?

– Я-то смогу, у меня минус три, но мама и отчим...

– Убьют тебя, ты уже говорила. Неужели они и правда такие звери? – Юля на этот вопрос не ответила, отвернулась, глядя на встревоженных суматохой лебедей. По её лицу стекали капли, зависали на кончике носа и подбородке. Казалось, она только что рыдала и не успела вытереть слёзы. – Хочешь, я с ними поговорю? Объясню, что случилось, – вырвалось у Серова. – Они не будут тебя ругать.

Она посмотрела на него:

– Лучше не надо. Вы слишком... – она замолчала.

– Слишком какой?

– Красивый, как принц из сказки, – нехотя призналась Юля. – Они подумают, что я в вас влюбилась и лишилась девственности. И тогда они точно меня убьют.

– Тьфу ты, – не сдержался Серов, – что за дурацкий культ девственности? Давай вылезай, а то совсем замёрзнешь.

Ему и до этого женщины говорили, что он хорош собой, но слова Юли как-то по-особенному ему польстили: значит, не только он восхищался её телом. Она тоже обратила внимание на его привлекательную внешность.

***

После ланча, который оказался даже вкуснее, чем анонсировал Антоха (особенно удалась ручьевая форель, которую здесь называли кумжой), все желающие отправились кататься на гидроцикле, прыгать в воду с берега и загорать на узком песчаном пляжике. Солнце шпарило совсем по-южному, блики на реке слепили глаза. Юля не загорала. Она переоделась в старые спортивные штаны и футболку директора, которые он разыскал на даче. Подол футболки доставал ей до колен, а рукава – до локтей. Другая бы девочка носила её как платье: всё равно остальные разделись до купальников и трусов. Но Юля вытребовала себе и штаны.

Она сидела на песке, щурясь от солнца и подбадривая Андрюшу, который, не стесняясь, рассекал на гидроцикле в одних леопардовых плавках. Вот уж у кого не было комплексов! Серов решил отложить беседу с ним. Парень хорохорился, но в глубине души наверняка боялся серьезного разговора про недостачу на складе. Пусть успокоится и перестанет вы-ёживаться – тогда они и поговорят.

А сейчас Серов решил пообщаться с Сан Санычем. Тот казался ему тёмной лошадкой: пришёл в контору позже всех, ни с кем особо не дружил, отмалчивался при общих разговорах. В общем, настала пора пощупать старого бородача.

24. Фисташки

Они сидели на веранде, потягивая пиво. Иногда Сан Саныч кидал прямо в бороду фисташку, в густых зарослях на мгновение приоткрывалась прорезь, и орешек бесследно в ней исчезал. Серова завораживало это действо. Он старался не смотреть в рот Сан Са-нычу.

– Вы работаете в «Норде» больше года, – начал он. – Как вам у нас нравится? Всё устраивает? Может быть, есть какие-нибудь предложения по оптимизации процедуры закупки материала?

– Меня всё устраивает: зарплата хорошая, условия хорошие, работа хорошая.

– А коллектив?

– Коллектив? – как будто удивился Сан Саныч. – Ну, нормальный.

– Гм...

Похоже, менеджер по закупкам не собирался откровенничать с владельцем компании. Серов сделал заход с другой стороны:

– А вы с кем-нибудь общаетесь вне работы?

– Нет, а зачем?

– Веселей работать, когда вокруг друзья, а не просто коллеги.

– Веселей работать, когда деньги вовремя платят, – отрезал Сан Саныч.

Бирюк невиннопысский. Довольно подозрительный.

– И всё-таки?

– Да с кем тут общаться? С детишками мне не о чем разговаривать, разве что конфетами угощать.

– Это вы про кассира и кладовщика?

– Ага. С главбухом Серафимой я стараюсь не пересекаться: после неё хочется лечь в гроб и закопаться.

– Почему?

– Она повёрнута на смерти и похоронах, ни о чём другом не говорит. Может быть, у неё старческий маразм? – предположил Сан Саныч. – Хотя она всегда такой была, я её всю жизнь знаю...

– А с Анжелой? Она тоже менеджер по закупкам, ваша ближайшая коллега, к тому же милая приятная женщина.

– У Анжелы своих забот полно, ей некогда со мной дружить.

– Каких забот?

– Сына лечит. Вы не знали?

Ну, знал... – Серов читал в личном деле, что у Анжелы есть сын десяти лет, но как-то

не придавал этому факту значения. Да и она никогда не вспоминала о ребёнке. Другие матери часто переводили разговор на отпрысков, а Анжела всегда молчала. – А что с ним?

– Какая-то врождённая аномалия. Она всё время с ним, когда не на работе.

– Ладно... А с Антоном Львовичем вы общаетесь?

– Конечно. На планёрках.

– Какой-то не сплочённый у вас коллектив, – заметил Серов.

– Ну почему же? У них – довольно сплочённый, это я на отшибе. Не вписываюсь я в дружную компанию строителей капитализма: как говорится, рядом сидели, да разные песни пели. Но это не мешает мне закупать половину груза, верно?

Сан Саныч отставил пустую бутылку и потянулся за новой.

– Верно, – согласился Серов. – Благодаря вам невиннопысский филиал «Норда» вышел в лидеры по закупкам. Жаль только, что закупленный материал кто-то ворует, и по итогам года прибыль совсем мизерная. Едва хватает на содержание филиала.

Сан Саныч сделал гримасу: мол, ему тоже жалко, что прибыль мизерная, но он со своей стороны делает всё возможное для процветания компании. А кто там что ворует – не его дело. Он взял фисташку, ловко очистил скорлупки. Прорезь в бороде приоткрылась, жадно проглотила орешек и снова ожидающе раздвинулась.

– Как вы думаете, кто ворует материал со склада? – прямо спросил Серов.

Прорезь захлопнулась несолоно хлебавши. Сан Саныч посмотрел на своего начальника с какой-то даже обидой:

– Ну, а мне-то откуда знать? Вы же не думаете, что я к этому причастен?

– Не думаю, – не совсем уверенно сказал Серов. – Просто интересуюсь вашим мнением.

– Моё мнение простое: заработанный ломоть лучше краденого каравая.

– Это слова честного человека, – сказал Серов.

– Скорее, опытного, – поправил Сан Саныч, снова принимаясь за фисташки. – Мой опыт подсказывает, что в долгосрочной перспективе выгоднее быть честным, чем кусать руку, которая тебя кормит. Зубы можно обломать.

– А про цыган что вы думаете?

– А про цыган лучше Антона Львовича спросите – он начальник, ему видней. Если он говорит, что в недостаче виноваты цыгане, – значит, цыгане и виноваты. Кто я такой, чтобы ему перечить?

Бородач демонстративно зачавкал, намекая, что допрос окончен. Серов вздохнул и оглянулся на реку. Антоха Цуканов отобрал у Андрюши гидроцикл за показное лихачество и рискованные трюки. Но кладовщик не расстроился и начал развлекаться тем, что разбегался по мосткам и падал плашмя на воду. Юля хлопала, когда он поднимал высокие фонтаны брызг. Душу царапнула то ли обида, то ли зависть: за складом не уследил Андрюша Курякин-Меркурьев, а людей должен допрашивать Егор Серов. А ему, может, тоже хотелось веселиться с девушками.

25. Кудельки

Серафима подошла сама:

– Вы хотели со мной побеседовать, Егор Константинович?

Её седые волосы были подстрижены в каре и завиты по моде сороковых годов прошлого века. Тонкие губы были обведены красной помадой и напоминали изогнутый лук.

– Вы давно на пенсии? – спросил Серов.

– Лет пятнадцать, – ответила Серафима, – но я рано ушла на пенсию, у меня же северная выслуга и разные льготы.

– А почему решили вернуться к работе?

– Так деньги нужны, Егор Константинович. Знаете, почём сейчас нынче мрамор? А кованая ограда? А приличный гроб, в котором не стыдно показаться перед людьми?

– Не понял.

– А оркестр из области? А поминки в ресторане? А батюшку пригласить? – продолжала перечислять Серафима. – Конечно, батюшка и без денег придёт, – у нас церковь такая же бесплатная, как и медицина, – но хотелось бы более чуткого отношения к покойному. Чтоб помолился получше, чтобы слова красивые на могиле сказал, чтобы свечку потолще поставил.

– У вас кто-то умер? – с сочувствием спросил он.

– Пока ещё нет, слава богу. Сейчас умереть – полное позорище. Ничего ещё не готово!

– Не понял, – обескураженно повторил Серов.

– Так я свои похороны готовлю, – пояснила Серафима. – Всю жизнь копила, копила, с пенсии откладывала, а недавно посчитала и поняла, что этих денег хватит только на белые тапочки и сосновый гроб. Пришлось на работу выйти. Спасибо Антошке, взял двоюродную бабушку. Но вы не переживайте, я хорошо справляюсь, налоговая довольна, проверки выявили, что нарушений нет.

Серов вздохнул.

– Я не переживаю. Антон сказал, что в бухгалтерии всё в порядке.

– Ещё бы, – гордо ответила Серафима, – всё-таки сорок лет стажа! У меня под руководством столько людей было, сколько у вас во всех филиалах «Норда».

– Хорошо, – в очередной раз Серов подумал, что не стоит недооценивать акулу бизнеса прошлых лет. Несмотря даже на её заскоки с похоронами. – А что вы думаете по поводу воровства?

– Цыгане! – жёстко отрезала главбух, тряхнув седыми кудельками. – После войны, помню, пришёл табор и нашего коня увёл, а мы, детишки, без молока остались.

Серов взглянул на Серафиму. Заговаривается? Она поняла его взгляд, поправилась:

– Козу то есть. Страшные люди. Воруют всё что не приколочено!

Опросить Андрюшу Серов не успел. Тот с таким задорным гиканьем носился по берегу, пугая несчастных гетеросексуальных лебедей с их выводком, что у Серова неожиданно проснулось к мальчишке тёплое чувство. Может, потому, что благодаря ему Юля расслабилась? Она весело хохотала, наблюдая за трюками своего дружка, и явно перестала переживать, что кто-то за что-то её убьёт. От веселья девочка разрумянилась и даже подтянула длинные начальственные штаны, выставив на солнце тонкие бледные лодыжки и миниатюрные ступни. Серов поборол искушение сесть рядом на песок и приласкать её ножки.

Неужели она и правда хотела, чтобы он выпорол её ремнём?!

Пока он наблюдал за резвящимися «детишками» (как охарактеризовал кладовщика и кассира Сан Саныч), Антоха Цуканов начал разжигать мангал для шашлыков. Анжела крутилась рядом с ним, подавая то огненную жидкость, то пакет углей. В очередной раз он задумался, спят они или нет. Приблизительно одного возраста, оба холостые, много времени проводят вместе... Корпоративный секс в «Норде» не запрещался, но всегда мог обернуться корпоративной бедой.

– Егор Константинович. – А он и не заметил, как Юля подкралась к столу и наклонилась к его уху! – Я поговорила с братом, и он согласился свести вас с тем парнем, который главный у цыган.

– Замечательная новость, – ответил Серов.

– Но он попросил денег.

– Не проблема, – Серов и не думал, что обойдётся без взятки малолетнему хулигану.

– Но это большая сумма – десять тысяч, – расстроенным голосом сообщила Юля.

– Как-нибудь наскребу, – успокоил Серов.

– Тогда я могу познакомить вас с Гошей сегодня вечером, после шашлыков. Правда, есть одна загвоздка.

Какая?

– Сессия. Я хочу, чтобы вы выпороли меня до того, как мы поедем ко мне домой.

– А нельзя познакомиться с Гошей сегодня, а выпороть тебя завтра? Без спешки и суеты. Мне кажется, так будет удобнее.

– Нет.

– Понятно. Значит, утром деньги – вечером стулья, – резюмировал Серов, прикидывая, где и когда можно провести акцию по избиению бедной девочки.