Текст книги "Дружба начинается не со знакомства (СИ)"

Автор книги: Таня Белозерцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Дядя помолчал, вспоминая дальнейшие подробности, и продолжил:

– Потом, пару минут спустя, в окно гостиной влетела сова. Заложила по комнате широкий вираж и уронила на голову Иоланде желтый конверт, после чего со свистом вылетела обратно в ночь. У Иоланды, понятное дело, припадок и истерика. Пришлось отпаивать её валерьянкой.

Дядя опять замолчал, глядя застывшим взглядом перед собой, и Гарри с опаской, очень робко спросил:

– А ваша сделка… вы её заключили?

Дядя моргнул и перевел взгляд на Гарри.

– Конечно. Мы её заключили, Саймон подписал все бумаги, акции проданы, поставка дрелей продолжится, а «Граннинг» возобновит производство. Все в порядке, племянник. Саймон ушел весьма удивленный той встречей в комнате, а я пообещал ему, что узнаю у тебя, как то чудо называется.

Гарри подошел ближе, дядя Вернон посадил его рядом с собой. Гарри зарылся в теплый бок дяди и тихо спросил:

– А как оно выглядело?

– Ну как, весьма своеобразно… на гремлина похож, ушастый, лупоглазый. Тельце квадратное, коротенькое, а руки и ноги, напротив, длинные и тонкие.

– А что в письме?

– Не знаю, племянник, не читал, оно тебе вообще-то адресовано.

Письмо оказалось из Министерства магии.

«Дорогой мистер Поттер!

Мы получили донесение, что в месте Вашего проживания сегодня вечером в двадцать один час двенадцать минут было применено заклинание Левитации.

Как Вам известно, несовершеннолетним волшебникам не разрешено вне школы использовать приемы чародейства. Ещё одна такая провинность, и Вас исключат из вышеупомянутой школы согласно Указу, предусматривающему разумное ограничение волшебства несовершеннолетних (1875 г., параграф С).

Также напоминаем, что любой акт волшебства в присутствии магглов является серьезным нарушением закона согласно Статусу секретности Международной конфедерации колдунов и магов.

Счастливых каникул!

Искренне Ваша, Муфалда Хмелкирк

Отдел злоупотребления магией Министерство магии».

Прочитав письмо, Гарри растерянно посмотрел на родственников.

– Но я не колдовал…

– Знаю! – пробухтел дядя. – Это тот чудик колдовал, письменный стол в воздух поднял.

Гарри успокоился и задумался, у кого бы спросить про «гремлина».

Разбитое пришельцем окно пока заделали досками, а Гарри временно переехал в пустующую гостевую спальню тётушки Мардж, которую та занимала во время приездов. Так что, услышав скрежет металла по дереву через три дня после основных событий, семейство Дурслей даже не особенно удивились новой попытке взлома.

И когда Фред выломал последнюю доску и, прошептав «Есть!», сунулся в комнату, то уткнулся своим веснушчатым носом прямо в ружейное дуло. Оцепенев от ужаса, Фред скользнул взглядом поверх вороненого ствола и встретился с нехорошим прищуром голубых глаз дяди Вернона. Ружьё приветливо качнулось влево – ну что ж, язык оружия везде понятен – Фред кивнул и послушно долез в комнату, следом за ним, поняв, что некуда деваться, влезли Джордж и Рон, оставив висеть за окном автомобиль. Под прицелом гостеприимного ружья трое взломщиков уселись на кровати в ряд и притихли взъерошенными рыжими воробышками.

– Чего надо? – лаконично осведомился дядя Вернон.

Голос Фреда, по-видимому, остался снаружи, онемел и Джордж. Поэтому ответил Рон, который не знал, что такое ружье и просто не понимал, что они вообще-то в опасности.

– А мы за Гарри прилетели. Наш папа в Министерстве магии работает, так вот, он узнал, что Гарри получил предупреждение за то, что колдовал без спросу и решил в пятницу зайти к вам. А мы решили сами спасти Гарри. И вот, прилетели…

К концу монолога голос Рона стал совсем сиплым, потому что до него начало доходить, что они сделали что-то не то. Близнецы съежились до его размеров, а красный маггл стал бордовым, его толстый палец на спусковом крючке подозрительно побелел, а само ружье пустилось в короткий пляс. Всё понявшая Петунья принесла мужу стакан бренди, аккуратно отобрала ружье и сходила за Гарри. Заспанный и взлохмаченный Гарри вошел в свою комнату, дожидавшуюся стекольщика, и, удивленно моргая, уставился на рыжую троицу.

– Рон, Фред, Джордж! Что вы здесь делаете?

– А они за тобой приехали! – ехидно сообщил дядя и ткнул пальцем в сторону окна. – Во, полюбуйся!

Гарри подошел к окну и действительно полюбовался на висящий в воздухе голубой Форд «Англия». Потом повернулся к кровати и с сожалением глянул на трёх рыжиков:

– Ребята, ну я же вам ещё в поезде сказал, что не смогу поехать к вам в гости.

– А… а разве ты не в беде? – неуверенно спросил Рон.

– Ага, колдовал…

– Вон, окно заколочено...

– Мы подумали...

– Что ты в плену! – подхватили эстафету близнецы.

– Нет-нет, ребята, со мной все в порядке и я не в плену. Просто приходил Добби…

Надо ли говорить, что сие недоразумение было улажено? Пришельцы уехали-улетели обратно, в пятницу пришел мистер Уизли, принес извинения семье Дурсль, познакомился с Гарри и пожал ему руку. Тётя Петунья расщедрилась и… пригласила рыжиков погостить у них, раз Гарри не может поехать к ним. Близнецам Артур не разрешил, а вот Рону было позволено остаться и провести остаток каникул с Гарри. Что, впрочем, было понятно – как отец, Артур Уизли слишком хорошо знал своих сыновей и благоразумно запретил им гостить у магглов. От Артура же они, кстати, и узнали, что за добби к ним приходил. Это, оказывается, был чей-то домовой эльф, а судя по наволочке – как одежде, он был из угасшего рода или бедной, обнищавшей семьи.

Для Рона это были очень познавательные и весьма интересные каникулы, вернее, остаток. А в конце августа у Букли и Беринга вылупились четыре совершенно очаровательных птенчика. Как бонус. Очень приятный, пушистый и милый бонус.

====== Семнадцатая глава. Сколько лет живут крысы? ======

Совята, как ни странно, в отличие от своих белоснежных родителей оказались бурые, покрытые желто-коричневым пухом, цвета земли. Гарри объяснил озадаченному Рону, что так птенцы полярных сов маскируются в естественных условиях, Рон не поверил, и тогда Гарри показал ему книгу, где было описание и фотографии. Тогда Рон озадачился по другому поводу: а зачем совятам маскироваться в неволе? Услышав рассуждения мальчишек, дядя Вернон не выдержал и рассмеялся, а отсмеявшись, рассказал известный анекдот про верблюжонка.* И добавил, что природе неважно, где и в каких условиях выводится потомство. Тем более что матушка-природа сама порой допускает ошибки в лице альбиносов или мелаников. Вот, например, Беринг, он – альбинос, белый совин с голубыми глазами и розовым клювиком и лапами. А на вопрос о меланиках рассказал, что это звери с избытком меланина, и пример тому черные леопарды и ягуары, их ещё называют пантерами.

Малыши недолго оставались бесполыми, их осмотрел ветеринар-орнитолог и сообщил, что в помете три девочки и один мальчик, после он показал Гарри, как их различать, но тот запомнил только, что мальчик самый мелкий. А потом ветеринар вдруг придрался к тому, что на Буклю нет сертификата, и потребовал лицензию на разведение птиц в неволе. Лицензия у дяди была, и её он показал дотошному врачу, а про Буклю сказал, что она дарёная и много раз переходила с рук на руки, все документы на неё давным-давно потерялись. Пришлось сочинить, что поделать… Тогда врач засомневался в здоровье Букли и начал переживать, что совята беспородны, ведь мать у них непонятно кто и откуда. Честное слово – еле выпроводили врача за дверь. Рон, отдуваясь, вытаращив глаза, сказал Гарри:

– Ну ни фига себе такие строгие порядки у магглов! Мы, волшебники, вообще не задумываемся, откуда сова взялась, живет себе и живет… И никаких заморочек. Вот Стрелка у нас так давно живет, что мы и забыли уже, когда именно она появилась.

Гарри посмотрел на Коросту, толстую рыжевато-серую крысу, которая спала на поставленной для Рона раскладушке, и скривился. Ну не любил он Коросту, по всем признакам она была подвальной крысой – пасюком, о чем четко сообщала горбинка на носу, длинная шея и горбатая спина, кроме того, у крысы не хватало одного пальца на передней лапе, а на ушах были щербинки от крысиных зубов. Драная и противная крыса… И, надеясь на её скорую кончину, Гарри спросил:

– А сколько лет Коросте, Рон?

– Да я не знаю, Гарри… – рассеянно протянул Рон. – Она мне от Перси досталась, а у него она лет пять была точно, я помню, он её с собой на первый курс брал.

Гарри стало не по себе, это что же получается, волшебная крыса-долгожитель? Буэ-э-э… Это ж сколько её терпеть-то? Вспомнилось непонятное поведение Букли, сперва в поезде, потом в спальне. Почему-то она охотилась на Коросту, не обращая внимания на других крыс, что было весьма странно – ведь на них не написано, что они декоративные или дикие. Тут Гарри вспомнил ещё кое-что, самый первый день в классе трансфигурации. Вот они спешат по проходу между парт, он смотрит на стол преподавателя, учительницы в классе нету, вместо неё на столе сидела короткошерстная кошка-британка окраса мраморная табби. Плюхнувшись на сиденье, Гарри облегченно перевел дух – кажется, не опоздал! Но тут, к ужасу учеников, кошка встала, выгнула спину и спрыгнула со стола, на пол же приземлилась не кошка, а профессор МакГонагалл. Смерив школяров строгим взглядом, она приступила к уроку. Как же это называется? Как называется умение превращаться в животное? Пока на ум приходил только оборотень, но они вроде волки и превращаются в полнолуние.

Двадцать пятого августа Гарри и Рон отправились в Косой переулок за новыми учебниками для второго курса. Там Рона перехватила его семья и мальчикам пришлось расстаться до Хогвартса, а пока они бродили по улице и скупали всё по новому списку. Тётя Пэт подозрительно проглядела список книг и нехорошо прищурилась.

– Что-то они не похожи на учебники… Ну-ка, ну-ка, где они тут продаются, давай-ка глянем, Гарри, что это за мошенник такой пытается впарить своё бульварное чтиво в качестве учебников.

Нашли довольно скоро, им в этом помог рекламный щит, на котором было начертано:

Златопуст Локонс подписывает автобиографию

«Я – ВОЛШЕБНИК»

сегодня с 12:30 до 16:30.

Поглазев на клоуна в небесно-голубой накидке, тётя Пэт осуждающе покачала головой и, поискав администратора, спросила у него, где тут нормальные учебники за второй курс Хогвартса. На что бедолага жалко проблеял:

– Но, мадам! Книги Локонса включены в школьную программу в этом году…

Тётя Пэт поджала губы:

– На эту макулатуру я тратиться не собираюсь.

Её услышали, и множество дам самого разного возраста тут же окружили Петунью, возмущенно требуя объяснений насчет претензий к автору.

– Ну что вы, какие претензии? Вы сами-то читали эту лабуду про упырей, йети и… – короткий взгляд в список: – ...троллей с привидениями. Милые мамы, включите головы! Это по ним наши дети собираются учиться в школе???

Озадаченные женщины тут же полезли в сумочки, ридикюльчики и рюкзаки и карманы собственных чад, достали пергаменты со списком книг и внимательно вчитались в них. Единственным учебником за второй курс оказался “Трактат по волшебству” Миранды Гуссокл.

Затуманенные славой писателя и суперавтора мозги прояснились, женщины одумались, спешно пролистали вышеозначенные книги и…

Взгляды всех дам – мамочек, бабушек и старших сестер вкупе с тётушками – обратились на ПИСАКУ. Обманутые, разочарованные, возмущенные и о-о-очень-очень недобрые.

Бедный Локонс… впервые на его памяти вместо ожидаемого восторга и почитания на его золотисто-кудрявую голову обрушились громы и молнии. И полный отказ покупать его книги!

А уж когда выяснилось, что его книги включены в школьную программу для всех семи курсов… Ярость обманутых женщин стала сравнима с извержением вулкана Везувий, а все мужчины осознали, что они теперь никогда в жизни не станут спрашивать, почему ураганам дают женские имена. Потому что незачем, они были в эпицентре женского гнева-урагана и теперь точно знают – почему…

Досталось не только Локонсу и редакторам. Лавина возмущенных писем (половина из них – Вопиллеры) обрушилась и на Министерство магии, которое эту писанину почему-то утвердило в школьную программу, и на директора Дамблдора с его заместительницей Минервой МакГонагалл. Рассерженные и обманутые в своих самых лучших (материнских) чувствах женщины дружно требовали сместить с должности преподавателя Златопуста Локонса и назначить другого, более компетентного учителя на пост профессора Защиты от Тёмных Искусств. Но увы, до начала учебного года оставалось всего ничего, меньше недели, и все, что мог директор, это пообещать, что профессор Локонс будет учить по настоящим учебникам, а не по своим книжонкам.

Дома Гарри с восхищением спросил тётушку:

– Как ты узнала, что он полный бездарь?

– Гарри, а ты в имя вслушайся – Злато-пуст Ло-конс. Пусто злато, золотой локон, пусто-завитой. Да и сам он… честно говоря, особого восторга не вызвал. Павлин хорош – да голос дурной.

Гарри поблагодарил тётю за столь обстоятельное пояснение и принялся потрошить дядю:

– Дядюшка Вернон, а как называются люди, которые умеют превращаться в кошек?

– Я так понимаю, ты не про оборотней спрашиваешь?

Гарри кивнул.

– Ну, стало быть, обратимся к исторической фантастике. Есть такое слово – аниморфы. Так называют людишек, умеющих перекидываться в зверей и птиц. А если это волшебник… подумай-ка, племянник, как присобачить слово «анимал» к волшебнику?

– Э-э-э… анимал, аниволш… нет, не то… анима, анимаг, вот это да! Подходит?

– Ещё как подходит, какой ты у меня умный! – и дядя ласково взъерошил Гарри вихры.

– Спасибо, дядя Вернон! Теперь я знаю, что искать.

Тему про анимагов Гарри нашел в старом учебнике по Истории магии Батильды Бэгшот. Там же нашелся реестр анимагов двадцатого века, среди которых он обнаружил и имя Минервы МакГонагалл, всего в этом столетии из академии выпустились семь анимагов. Про крысу там не было ни слова. Он что же, ошибся? И крыса Рона – просто крыса? Не, не верится… Пасюки живут два-три года, не больше, а Короста в семье Уизли уже как минимум семь лет обретается. Странное долголетие для простого зверька этого вида. Окончательно запутавшись, Гарри снова отправился к дяде, тот, получив новый вопрос – задумался.

– Н-ну-у-у… может быть, крысы дохли в положенный срок, а родители жалели детей и скрывали от них факт смерти любимца, и каждый раз покупали нового, похожего?

– И каждой крысе кромсали уши и отрезали палец? За семь лет это три или четыре крысы.

– Хм-м-м, ты прав, племянник. Эта версия не подходит…

Сидевшая в соседнем кресле тётя отложила шитье и задумчиво посмотрела на Гарри:

– Я думаю, речь идет о незарегистрированных анимагах.

– А такие бывают? – удивился Гарри. Тётя кивнула:

– Лили, твоя мама, про троих точно рассказывала. Твой отец умел в оленя перекидываться и маму твою на спине катал, хотя не очень хорошо представляю, как можно усидеть на корове, их спины для этого совсем не предназначены. Так вот, а двое других вроде в волка и собаку превращались; во всяком случае, твоя мама рассказывала, что во время её прогулок верхом на олене их сопровождали пёс и волк. Про крысу она, кажется, упоминала, но как-то нехотя, словно она всегда была ей противна…

– Короста Рона тоже противная. Значит, она анимаг?

– Ох, не знаю, Гарри, не нравится мне всё это.

– Интересно, а Рон об этом знает? О том, что его крыса… Чёрт!

– Гарри, рот вымою с мылом!

– Прости, мама. Но крыса же, кры-са! А вдруг в её образе бандит какой-нибудь прячется? И однажды он ка-а-ак перекинется, возьмет на кухне нож и ка-а-ак вырежет всех Уизли во сне. А потом тихо прикопает их где-нибудь в парке у пруда…

– Гарри! Несносный мальчишка, уйми свои фантазии!

Расшалившийся Гарри демонически захохотал, увернулся от диванной подушки, брошенной тётей, вскочил с пола и удрал к себе.

Рону о своих догадках он решил ничего не говорить, мало ли какие секреты скрывает чужая семья? И если они много лет прячут у себя незарегистрированного анимага, то это их дело. Приняв вот такое соломоново решение, Гарри занялся сборами своего чемодана и попутно просматривал новые учебники, невольно вспоминая золотисто-голубого попугая в магазине и подспудно гадая: а какой из него учитель выйдет? Профессор Квиррелл, помнится, ничему так толком и не научил, больше заикался… Ну а этот… павлин попугаистый чему будет учить? Как локоны завивать? Гарри представил это и зашелся в гомерическом хохоте, не в силах удержать веселое настроение. Может, разрешить Букле поохотиться на крысу-анимага? Вот смеху-то будет! Сцапает она крыску, а вместо неё окажется какой-нибудь нелегальный дальний родственник, скрывающийся от правосудия. Ну, а кого ещё Уизли могут прятать? Ведь не могут же взрослые люди не знать, сколько лет живет подвальная крыса? Верно? Вот и получается, что родственника они какого-то прячут. Надо будет с Роном поговорить на эту тему, очень уж интересно узнать, кто там у них в образе крысы живет.

Так, ну ладно, вроде всё собрал? Да, всё, сумку с едой тётя ему сама соберет, аккурат перед отъездом. Ой блин, как же неохота уезжать снова на целый год. Но сейчас полегче будет, он там много кого знает, да и сам он для всех уже не какой-то абстрактный Гарри Поттер, Герой-Со-Шрамом. Он – Гарри, просто Гарри, такой же ученик, как и они все. Жаль только одного, там больше не будет Гидеона Грейнджера. Он уехал далеко, очень-очень далеко, аж в Австралию, как говорит Гермиона, выпучив глаза для пущего эффекта.

Комментарий к Семнадцатая глава. Сколько лет живут крысы? *Верблюжонок спрашивает у мамы:

– Мама, а почему у нас такие толстые губы?

– Это чтобы не уколоться о колючки.

– А зачем у нас эти странные мозоли на ногах?

– Это чтобы не обжечься на горячем песке пустыни.

– А зачем нам эти противные горбы на спинах?

– Чтобы не умереть от жажды в пустыне.

Верблюжонок надолго задумался, а потом озадаченно переспросил:

– Ну и зачем все эти заморочки нам здесь, в зоопарке?..

====== Восемнадцатая глава. Солнце и Луна ======

Одну часть непонятного существа обнаружили в Суррее, другую – в Солихуле, где-то на дороге от Уорвика. Мелкое, скрюченное нечто с длинными перекрученными конечностями, которое долго не могли классифицировать, а так как это было найдено в разных местах и в разное время, и на верхней его части было обнаружено пулевое отверстие из мелкокалиберного оружия типа травматического пистолета… Искать того, кто его подстрелил, смысла не было, потому что время смерти странного существа определить не смогли, останки были высохшие, словно мумифицированы. К какому-либо виду его, опять же, не смогли определить, сошлись пока в одном – эти останки принадлежат чупакабре. Но если бы его части, не важно какие, верхнюю или нижнюю, показали дяде Вернону, он бы без труда узнал в нём вечернего посетителя Добби и, возможно, порадовался, что не промахнулся тогда… Но как было сказано ранее, смерть существа не связали с происшествием в Литтл Уингинге, и поэтому бедный маленький эльф, раненный в шею, при попытке неудачной и поспешной трансгрессии расщепившийся на две разные части в разных местах, остался никому не известен. Разве что по местным телеканалам пронеслась очередная волна передач «Тайна-Х» и «Загадки рядом», в которых освещалась всякая антинаучная муть вроде сто-пятисотого по счету замка с привидениями и вскрытия очередного инопланетянина, ну и про свежую находку – дохлую чупакабру – подняли тему. Дурсли этими передачками не увлекались, да и заняты они были, если честно, собирали и провожали мальчишек в школы, тётя Пэт, как и в прошлом году, повезла Дадли в «Воннингз» на электричке, а дядя Вернон повез Гарри на вокзал Кингс Кросс.

Снова короткое прощание, снова кирпичная стена-переход между мирами, снова страшный контраст между двумя совершенно разными вокзалами. Снова, всё снова, сперва современный Лондонский стеклянно-бетонный Кингс Кросс, а потом древняя, рассыхающаяся платформа девять и три четверти, находящаяся непонятно где… Снова алый паровоз, раздувающий пары, и с жутким ржавым скотоотвалом с надписью над ним «Хогвартс-экспресс», толпы людей в мантиях, орущие книззлы под ногами и ухающие совы в клетках. Но сейчас, в отличие от прошлого года, в толпе мелькали знакомые лица и раздавались радостные вопли-приветствия: Привет, Гарри! Как дела, Гарри? Ну и сам Гарри, конечно, здоровался со всеми знакомыми встречными-поперечными, с натугой толкая тяжелую тележку с чемоданом и сумкой и высматривая в этой пестрой толпе тех, с кем очень желал ехать в одном купе, но ни Рона, ни Гермионы, ни Драко он пока не находил. Вот и оставалось ему лишь толкать тележку вдоль вагонов, да ждать, не мелькнет ли где желанное лицо.

Яркое пятно привлекло внимание Гарри, и он присмотрелся: ну что ж, парочка была весьма колоритной, высокий и крайне симпатичный мужчина обнимал и успокаивал заплаканную и такую же симпатичную маленькую девочку. А ярким пятном оказались их волосы и мантии, у мужчины волосы – белые и тонкие, напоминавшие клок старой паутины, и точно так же, как клочья паутины, они мягко колыхались от малейшего ветерка, рассыпаясь по плечам, затянутым в белую с желтым шитьем мантию. У девочки же волосы были с платиновым отливом и мягко мерцали в солнечном свете, и первое, что приходило на ум для сравнения – лунное сияние, серебро на белом золоте. Из-за расстегнутой школьной мантии у маленькой златовласки виднелось розовое платьице с пышными оборочками. Подойдя ближе, Гарри отметил, что у них – и у малышки, и у отца – одинаково синие глаза, и, заглянув в их небесную синь, он поразился тому, сколько горя было в них. Это было неправильно, печаль и грусть, тоска и боль так неуместны в это время… И ведь взрослый же человек, неужели так сложно притвориться перед ребёнком, что всё хорошо и что впереди ничего страшного-плохого не может быть, он же сильный, он же мужчина, ну что ему стоит? Изобразить хоть какое-то подобие радости, зачем же малышку-то расстраивать? Но в следующий миг Гарри вспомнил свой прошлогодний нежелательный отъезд и устыдился, и вовсе ничего хорошего в разлуке нет! Тем более что расстаются они на целый год. Заметив замершего возле них мальчика с тележкой, мужчина немного встряхнулся и отстранился от дочери.

– Ну всё, Полумна, всё, пора в поезд, а вот и кавалер нашелся, он с тобой побудет… – и к Гарри: – Ведь ты присмотришь за Полумной, молодой человек?

Гарри кивнул, неловко улыбаясь. Получив его согласие, мужчина помог ему с багажом, занес в вагон и донес до купе чемоданы и сумки Гарри и Полумны. Поцеловал дочку, церемонно поклонился Гарри и покинул купе, чтобы, впрочем, остановиться и надолго замереть под окном снаружи, строя и корча смешные рожицы. Гарри и Полумна немножко развеселились, смотря на пантомиму за окном.

Уизли почему-то сильно запоздали и появились на платформе перед самым отбытием поезда, но и то не сразу нашли Гарри, раньше них была Гермиона. Она радостно заулыбалась, увидев друга, втащила в купе чемодан и пару сумок и плюхнулась рядом с Гарри.

– Фух… Гарри, привет!

– Привет, Гермиона, это Полумна.

Они успели переброситься парой фраз, прежде чем дверь отъехала и к ним ввалились Невилл, Рон и незнакомая девочка. У неё были мелкие черты лица, крошечный носик, маленькие невыразительные глазки и морковно-красные жиденькие волосики. Дальше произошла непонятная сцена: Рон и девочка с одинаковой неприязнью уставились на Полумну, и Рон странно напряженным голосом спросил:

– А что ОНА тут делает? – и тут же агрессивно напустился на неё: – Пошла вон отсюда!

Полумна ошарашенно воззрилась на рыжего, а Гарри почувствовал, как внутри него растекается волна гнева и крайнего праведного возмущения. Нет, ну он, конечно, знает, что Рон порой бывает груб, но чтоб настолько… И, потихоньку закипая от злости, Гарри сказал:

– Между прочим, Рон, она уже полчаса едет в этом купе и это её законное место.

– Ничего, найдет другое. Джинни некуда сесть!

При этих словах рыже-морковная девчонка подобострастно закивала, влюбленно, по-собачьи заглядывая в глаза Гарри. Взгляд бешеной фанатки, от которого Гарри внутренне передернулся.

– Ваше место там, где ваш багаж! – непреклонно заявил Гарри. – Багаж Полумны давно здесь.

– Да ты чё, Гарри, это же Полоумная Лавгуд! – взвился Рон.

– Какая??? – Гарри вскочил с сиденья, ощущая, как горячая кровь бросилась ему в лицо вместе с бешенством. Руки сами собой сжались в кулаки. Ох и зачесались же они, так страстно захотелось врезать в веснушчатую дебильную рожу. Человек… взрослый человек доверил ему важное дело, присмотреть за дочерью, а тут врывается какая-то рыжая пакость и что-то там требует!..

Встревоженные Невилл и Гермиона настороженно переводили взгляды с Гарри на Рона и обратно. Полумна, вжавшись в уголок, выпучив глаза и затаив дыхание, с тихим удивлением следила за спорщиками, как-то она не предполагала, что однажды из-за неё могут поссориться двое мальчишек. Рыжая Джинни тоже следила за спорщиками, что-то в её лице привлекло внимание Гарри, он внимательно глянул на неё и, поняв, чуть не отшатнулся, испытывая сильное отвращение. На лице Джинни было столько алчности и жадного предвкушения... Это его охладило, и он недовольно буркнул Рону:

– Нас шестеро, мы прекрасно разместимся. По трое на каждом сиденье.

И уселся рядом с Полумной, подчеркивая тем самым, что разговор окончен и дальше он спорить не собирается. Однако Рона, очевидно, укусил какой-то особо вредный таракан, потому что рыжий никак не желал уступать каким-то своим принципам:

– Но, Гарри, я Джинни обещал познакомить с тобой, она с самого детства мечтала с тобой подружиться!

– Не со мной, Рон. А с Мальчиком-Который-Выжил, с Героем-Со-Шрамом.

Рон растерялся и озадаченно уселся напротив, бросая на Гарри вопросительный взгляд. Гермиона вздохнула, села рядом с Гарри и посмотрела на Рона.

– Неужели не понятно? Я тоже когда-то читала много книжек про Гарри и тоже мечтала с ним познакомиться. Как и все, я была уверена в том, что всё знаю про него, про мальчика, который выжил от непростительного проклятия, которым убили его родителей. Эх, как же я заблуждалась, представляя себе невероятного сверхгероя, эдакого супермена в синем трико и красных трусиках.

Гарри хихикнул, совершенно непроизвольно. Гермиона светло улыбнулась ему и продолжила:

– На самом деле Гарри оказался обыкновенным мальчишкой, чему я по-настоящему рада.

Белокурая Полумна выбралась из угла и задумчиво протянула:

– Мне папа тоже читал про Гарри Поттера. И знаете, нас всегда волновал один вопрос… – тут она замолчала и мечтательно уставилась в потолок, обитый вагонкой. Остальные с опаской посмотрели туда же, не найдя там ничего интересного, перевели взгляд обратно на девочку. Гермиона тихо спросила:

– Какой вопрос?

– Откуда это стало известно? Кто это видел и смог рассказать? Ведь в книгах везде написано, что Гарри Поттеру было чуть-чуть больше года и папа удивляется – неужели кто-то сумел перевести историю с агу-агу? С детского лепета? Его маму и папу убили, сам он каким-то образом отразил убивающее заклятие лбом, отраженное проклятие ударило в убийцу, и тот рассыпался в прах. Больше в доме никого не было. Так кто же это видел, кто рассказал? Или кто-то под кроватью спрятался?

При этом синие глаза Полумны неотрывно смотрели на бугорок под свитером Рона, Гарри это тоже приметил и внутренне напрягся. Крыса-анимаг? А вдруг она не бандит, а просто свидетель, который что-то видел и теперь скрывается от… преступников. И Гарри попросил:

– Ребята, расскажите мне про анимагов, пожалуйста.

После недолгих раздумий и переглядываний слово взял Невилл:

– Ну, прежде всего, анимагия – это очень сложная наука, превращение в животное сопряжено с большим риском. И поэтому обучение анимагии проводится под неусыпным наблюдением экспертов, чтобы помочь, если что пойдет не так, и поправить ошибку. Вот только анимагия довольно заманчивая штука и многие рискуют превращаться тайком, без законной регистрации.

– Понятно… А дальше? В каких зверей обычно превращаются?

– Обычно в немагических. Хотя… говорят, что животная ипостась зависит от склада характера, от человеческих тайных наклонностей. Например, если ты по натуре свинья, то в свинью и будешь превращаться. Если ты любишь петь, то будешь певчей птичкой, канарейкой или соловьём. Любишь в земле копаться, станешь землеройкой, кротом или барсуком… В общем, как-то так.

Гарри задумался. О крысах он специально прочитал не одну книгу и был… весьма удивлен тем, что пишут об этих зверьках. Крысы ведут коллективный и очень дружный образ жизни, делятся друг с другом найденной пищей, подбирают и выращивают осиротевших крысят, бывали случаи, когда самка выкармливала двадцать и более малышей, причем половина из них – чужие… Про оленей Гарри тоже почитал, и то, что он узнал, смущало. Олени ведут полигамную жизнь, заводят много самок, это у них называется «гаремно-сезонное… спаривание», интересно, что это такое? А его папа тоже был, м-м-м, «оленем»? И вообще, из оленей друзья не получаются, эти рогоносцы слишком озабочены духом соперничества, даже в детстве оленята больше бодаются, чем дружат. Про волков он пока не успел прочитать.

Собака. О собаках Гарри знал немало, и, к сожалению, не всё в них было прекрасно и безупречно. Собака верный друг человеку, преданна хозяину и, никогда-никогда не рассуждая, выполнит любой его приказ, от «Аппорта» до «Фас», и, вгрызаясь в горло врага, собака не размышляет о том, чьё горло она терзает. Собака подчиняется только хозяину, хозяином немецкой овчарки может быть законопослушный полицейский-кинолог, и напротив – хозяином свирепого питбуля может стать больной маньяк, командующий смертоносное «Фас» направо-налево. И собака, верная преданная собака, слепо и послушно выполнит все команды, не зная, что вредит или приносит пользу.

От этих раздумий Гарри стало не по себе, да уж… доразмышлялся, уже и непонятно, кем лучше быть, верной и глупой собакой или хитрой и умной крысой.

Что же на самом деле произошло тогда, в ту ночь, когда погибли его родители, а он сам отразил лбом какое-то проклятие? Как же это выяснить, кого спросить? И кто сможет ответить? Крысу Рона? Нет, пока рано, что-то ему подсказывает – рано спрашивать, рано раскрывать его тайну. Ещё не время.

Пришел Драко, и Гарри отвлекся от печальных раздумий и стал слушать историю Драко о том, как они ездили в солнечную Италию и сколько чудес он там повидал…

====== Девятнадцатая глава. Околошкольная Флора и Фауна ======

Сойдя с поезда, Гарри тут же услышал зычный рев Хагрида, тот, как и в прошлом году, созывал-собирал первокурсников. Вовремя сообразив, что он уже не первоклашка, Гарри проводил взглядом стайку устремившихся к Хагриду детей и влился в поток своего собственного курса. Ребячий ручеек привел его к каретам. Старые, деревянные, обитые потрескавшейся кожей, они стояли длинной вереницей вдоль дороги. Взгляд Гарри скользнул по оглоблям и упряжи, и он внезапно сбился с шага, ну, было с чего... Упряжь плотными кругами охватывала пустое пространство меж оглобель, если там и были лошади, то лошади-невидимки. Уздечек не было от слова «совсем», были хомуты, подперсья и подпруги, шлеи и седелки, вся эта амуниция была крепко и прочно пристегнута к оглоблям. Офигевший Гарри, не веря своим глазам, прошел вдоль оглобель и в полном изумлении воззрился на висящую в воздухе упряжь, несмотря на очевидное, она плотно охватывала явно лошадиное тело. Вот только лошади не видно было… Опасливо протянув руку, он осторожно коснулся «пустоты», и его пальцы неожиданно ощутили мягкую, шелковистую шкуру. Двигаясь на ощупь вдоль невидимого тела, он добрался до головы. Шея, ганаши, храп. Ноздри. Лошадь-невидимка повернула голову, руки и лицо Гарри обдало теплым дыханием, он прикрыл глаза и принюхался, ожидая вдохнуть запах сена и трав, но нет, эта лошадь ничем не пахла. Ни травой, ни лошадиным потом, ни навозом… Да что за чудеса?!