Текст книги "Двоедушница (СИ)"
Автор книги: Тамара Клекач
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)
– Что это? – спросила я, морща нос.
– То, чему тебе не помешает научиться.
На больничном я оставалась почти до конца октября, хотя стараниями моего личного врача, я поправлялась гораздо быстрее, чем можно было ожидать. Вещи постепенно становились на свои места, хотя в душе я понимала, что так, как прежде уже не будет никогда.
Костя прикладывал титанические усилия для моего, так сказать, обучения. Параллельно он рассказывал мне о себе. Оказывается, он родился в Словакии, в месте под названием Новая Седлица.
Его родители работали в местном заповеднике, которому родители Игоря оказывали финансовую помощь. Их семьи дружили, поэтому и отправили Костю учиться вместе с Надей в частную школу сюда к нам. Игорь учился на старших курсах фармакадемии, и присматривал за ними.
Он говорил, что способности передаются по крови, иногда пропуская поколение или даже поколения. Значит, в моей семье тоже был кто-то, как я.
Иногда, слушая его, я старалась взглянуть на всё это со стороны – магия, способности, превращения. Полное безумство! Не то, чтобы я думала, что одна такая, просто людям было свойственно многие вещи воспринимать как данное, особенно эгоистам.
Читая фантастику, которой битком был набит мой книжный шкаф, я думала, что если мы не видим чего-то, или не можем объяснить, это вовсе не значит, что его не существует. В бога же верят и в силу молитвы тоже. Так чем оборотни и ведьмы хуже?
– А вампиры существуют? – как-то спросила я. Костя долго смеялся над этим, но так и не ответил.
– В мире много всего существует, – только и сказал он.
Макс звонил по два раза в день. Мне казалось, что он немного ревнует к Косте, с которым столкнулся через день после аварии, когда привёз мне гостицы от всего коллектива. Скажем так, химии между ними не возникло.
Он упорно не признавался, что с моим мотоциклом, прикрываясь тем, что много работы, и у него нет времени как следует его осмотреть.
Моих скромных знаний, впрочем, хватало, чтобы предположить про сломаное зеркало и подножку, погнутую лапку переключения передач, забитый до отказа грязью фильт бензонасоса, и огромное количество царапин.
Денег на ремонт у меня всё равно не было, поэтому думать об этом и об убытках в виде пропитаного маслами рюкзака, выброшеного на помойку, можно было не раньше марта.
Когда я могла уже более-менее ходить без нецензурных выражений, Костя вытаскивал меня на улицу в любую погоду. Он говорил, что я слишком эмоциональная, и именно к эмоциям мои способности и привязаны. Это, по его мнению, необходимо было исправить.
Если был сильный ветер, например, он хотел, чтобы я это изменила, или сменила его направление. В дождь он толкал меня в лужу, надеясь, что это поможет. Я злилась, и грязная вода фонтаном била ему в лицо, либо проезжающая машина обрызгивала его с головы до ног. В конечном итоге я немного простудилась, и наши занятия пришлось перенести в помещение.
– Знаешь, в чём твоя проблема? – сказал Костя, вытираясь полотенцем. Очередная бутылка пепси, которую он хотел, чтобы я сдвинула со стола, приговаривая при этом, что двигать надо не бутылку, а заставлять воздух двигать её, выстрелила крышкой в потолок, покрыв сладкой пеной всё вокруг. – Ты либо неуверена в себе, либо бросаешься в крайности, и дествуешь эмоционально.
– Какой ты проницательный! – проворчала я.
– Знаешь, когда ты говоришь, ты же не задумываешься, как это сделать, а просто делаешь это. Так и здесь: почувствуй её, придай ей форму, направь туда, куда ты хочешь.
– По-моему, пепси попала именно туда, куда я хотела, – сьязвила я, отказываясь принимать как его советы, так и конструктивную критику.
В пятницу, тридцатого октября, я весь день готовилась к выходу на работу. Отдыхать было хорошо, но всё должно было быть в меру, иначе наскучит. К тому же, мой потолок просто не выдержал бы ещё одной атаки пепси.
Вчера мы с Костей навели порядок в доме и сходили в магазин. Поэтому сегодня я решила посвятить день одежде. С тех пор, как похолодало, я толком и не достала тёплые вещи. Впрочем, доставать особо было нечего. На полке, отведёной ей, даже моль умерла от голода.
Костя молча наблюдал за процессом, внимательно слушая мои жалобы на то, что мне сниться Игорь, от чего по утрам меня тошнит. На руках у него примостились кошаки, покусывая его за пальцы, если он переставал их гладить.
– Думаю, что у вас с ним образовалась связь. Хотя, как именно это произошло, я не понимаю. – Я выронила из рук пару тёплых носков. Я так и не решилась признаться Косте в том, что именно тогда случилось. – Кстати, на завтра обещают сухую погоду, – как бы между протчим заметил он.
– И? – тупо спросила я, всё ещё думая про Игоря.
– Может, схожим куда-нибудь?
– На свидание зовёшь? – ляпнула я, и тут же почему-то покраснела. – То есть, я хотела сказать… В смысле…
– Пойдёшь со мной? – прерывая мои унылые попытки выкрутиться, серьёзно спросил он.
– Да, – ответила я без раздумий.
Глава 10. Посвящение.
Достав из коробки, где я хранила старые вещи, своё выпускное платье, я поразилась, насколько всё-таки тогда было просто. Казалось, что весь мир может поместиться в ладонях. Проблемы решались как-то сами собой. Главное, чтобы были деньги на пачку сигарет, и что одеть на дискотеку. Всё!
С тех пор прошло два с половиной года. Время проскользнуло, как песок сквозь пальцы, оставив в руках лишь пыль последствий. Да уж!
Костя сказал, что нам предстояло посетить скромное мероприятие в честь Хеллоуина у каких-то его знакомых. Я отнеслась к этому скептически. Традиции древних кельтов, день почитания мёртвых – какое это имело отношения к нам, я не понимала. То, что это было навеяно голливудскими фильмами, вовсе не делало его обязательным.
Хотя, признаюсь, идея устроить небольшой маскарад была забавной. Жаль, что у меня не было остроконечной шляпы.
Выпускное платье было самым обычным: вырез лодочкой, приталеное, от середины бёдер оно расходилось до пола. Возможно, конечно, что при моих широких плечах и не самый удачный выбор, но на тот момент оно единственное подходило мне по цвету – чёрному. Не потому, чтобы казаться стройнее, просто чёрный был моим любимым цветом.
Я вообще предпочитала простые однотонные вещи, убеждённая, что в простоте было больше шика и стиля, чем во всех ярких разноцветных принтах и стразах вместе взятых.
Надев платье, я распустила узелок волос и расчесалась. Немного туши для ресниц, немного помады, осталось только надеть сапоги. Грубые и тяжёлые, на платформе, со шнуровкой ярко-малинового цвета, они не подходили к наряду.
– Под платьем всё равно не видно, – сказала я своему отражению в зеркале.
Раздался звонок. Вот и Костя. Под привычной потёртой курткой вместо белой толстовки пряталась бордовая рубашка, похожие по стилю на мои сапоги ботинки заменили кроссовки. Что-то такое бунтарское во всём. Мне нравилось!
– Бунтарский стиль тебе к лицу!
– Знал бы, что ты так оденешься, я бы выбрал что-нибудь более подходящее для спутника столь прекрасной дамы. Ты сегодня особенно красива!
– Спасибо!
– А куда мы собственно идём? – спросила я, когда мы уже вышли на улицу.
Не то, чтобы меня пугала неизвестность. Косте я доверяла. Просто не любила сюрпризы. К тому же перспектива оказаться среди незнакомых людей заставляла меня нервничать. Я давно отвыкла от таких вещей.
– Ты зря переживаешь. Тебе понравится там. Некоторых ты даже знаешь.
– Знаю? Откуда? – В ответ Костя лишь таинственно улыбнулся, а через две минуты мы были уже на месте.
Что-то в этом здании показалось мне знакомым. Кажется, это была заброшеная прачечная. Да, точно! Она самая! Мой сосед говорил, что старый сторож устраивал здесь игры в карты на деньги. Знакомым показался и человек, встречающий нас на входе.
– Екатерина Павловна? – удивлённо моргая глазами, спросила я. Как всегда безупречно накрашена и причесана, одета в серое платье, она стояла возле открытой двери.
– Вот ты и здесь, – торжественно произнесла она.
Я была в шоке! Или нет? В смысле, я же знала, что она не простая продавщица из табачного ларька, но чтобы настолько!
– Вы знали? – переводя взгляд с неё на Костю, спросила я. – С самого начала вы всё знали? – Последнее уже прозвучало не так вопросительно, а скорее утвердительно.
– Конечно! Разве, что слепой не заметил бы, что мимо тебя никто не может пройти спокойно, чтобы ты его не сглазила, – самым обыденным тоном ответила она, подкуривая мундтштук. – Не говоря уже о том, как Константину от тебя досталось.
– Так, что получается, это была постановка? Вы его ко мне подослали? – В этом я очень сомневалась, но обида всё же кольнула меня.
– Я и знать не знала, пока Константин не пришёл ко мне весь забинтованый, чтобы узнать, кто такой хулиганистый. Я сразу почему-то про тебя подумала, но не была уверена. А тут ты явилась! Ну, и всё стало на свои места. Всё-таки случайности не случайны, раз они привели тебя сюда, – с улыбкой подитожила Екатерина Павловна.
Она жестом указала нам на дверь. Костя взял меня за руку и ободряюще сжал, увлекая за собой туда, куда привела меня случайность.
Просторная квадратная комната мигала десятками разноцветных гирлянд, натянутых вдоль потолка. По перимерту в два ряда были раставлены большие и малые свечи, огоньки которых вместе с гирляндами плясали по всему помещению, окрашивая пёстрой иллюминацией всех присутствующих.
В каждом углу стоял стол с угощением в виде сухих и свежих фруктов, орехов, бутербродов и пряников. В центре комнаты на выложеных кругом камнях горел огонь, над которым в самом настоящем котле весело булькало нечто оранжевого цвета. Екатерина Павловна деловито разливала его по стаканам вместе со своей ассистенткой – по-детски худенькой девчонкой с розовыми волосами.
Я открыла рот, чтобы выдать шутку по поводу абсурдности происходящего, но Костя протянул мне высокий стакан с оранжевой жидкостью.
– Алкоголя здесь нет, но сильно не увлекайся всё равно.
– А что это? – нюхая странную жидкость, спросила я.
– Тебе лучше не знать, – рассмеялся он, видя моё подозрительное выражение лица. Ну, что ж, он сможет дотащить меня домой, если мне станет плохо.
Как и говорил Костя, некоторых из них я действительно знала. Например, моих соседей игрока Сашу и решающую любовные проблемы Таню, которые дружно помахали мне в знак приветствия. Несколько постоянных клиентов Екатерины Павловны тоже были тут, и я готова была поспорить, что не ошиблась, мой преподаватель теории вероятностей из института.
– Сейчас начнётся самое интересное. – Взяв меня за руку, Костя увлёк меня за собой в центр комнаты.
– Будут пожаривать друг друга на костре? – съязвила я. Он снова рассмеялся. Сегодня он вообще был на редкость в отличном настроении. Должна сказать, что новый Костя нравился мне даже больше, чем старый. Такой лёгкий и такой понятый теперь.
Сделав несколько глотков, я убедилась, что напиток действительно не имел ничего общего с алкоголем. Сладкий, слегка тёрпкий травяной настой приятно щекотал горло. Интересно, из чего он был приготовлен, что так легко пился? И, что самое главное, почему им нельзя злоупотреблять, если в нём не было алкоголя?
Я настолько увлеклась напитком, что не заметила, как вокруг меня и в частности на моём плече, уже вовсю что-то происходило. Я брезгливо попыталась смахнуть то, что щикотало меня за ухом, не понимая откуда оно взялось.
Виноградная лоза пробивалась сквозь трещины в стенах, потолке и даже в полу, заплетаясь в самые разнообразные фигуры – от маленьких жутковатых человечков, один из которых и сидел у меня на плече, до карликовых стволов деревьев с живыми ветками.
Я проследила за Костиным взглядом до кучерявого паренька в зеленом костюме напротив нас. Рыжий мальчишка поймал мой вопросительный взгляд и подмигнул мне одновременно с человечком, всё ещё сидящим у меня на плече и нагло заглядывающим мне в вырез платья.
В огонь, над которым уже не пыхтел котёл, медовый блондин в костюме мушкетёра бросил лепестки цветов, и каждая девушка, находящаяся в помещении, получила свой прелестный букет. Мне, например, достался букет из белой сирени и бутонов бархатных мальв с бардовыми лепестками и чёрной серединой.
Десятки самых невообразимых цветов в фантазийно подобраных сочетаниях наполнили комнату ароматом самых смелых и потаённых грёз и желаний.
Ещё одна вспышка незаметно подброшеных специй придала происходящему новый оттенок. Этот аромат мне был знаком. Корица. Древний афродизиак, пробуждающий один из семи грехов – похоть. Хотя, возможно, только для меня.
Кажется, я поняла, почему оранжевым напитком было лучше не увлекаться! Он пьянил быстрее и крепче обычного алкоголя, а я выпила уже три стакана, и начала четвёртый.
Я всё чаще посматривала на растегнувшуюся рубашку Кости, пытаясь внушить пугавицам расстегнуться ещё больше. Упс! Ещё одна растегнулась! Я победно рассмеялась.
Костины глаза горели ярче огня, пляшущего на камнях, мистически отражая окружающее нас волшебство. Его движения становились более плавными, а тело всё ближе придвигалось ко мне, пока я не почувствовала жар, исходящий от него.
Девчонка с розовыми волосами взяла меня за руку и увлекла за собой к костру, вокруг которого выстроились другие ребята. Подобно факирам, они выпускали хлопья искр, превращающихся в самых разнообразных животных.
Несколько мальчишек общими усилиями из угольков подняли в воздух целый рой жужащих насекомых, напугавших стоящих рядом девчонок. Впрочем, последние не остались в долгу, и огромная акула фонтаном выпрыгнула прямо из их стаканов и до нитки намочила ребят.
Наконец я поняла, в чем была суть всего этого. Дело было вовсе не в оранжевом напитке и котле, не в маскараде и даже не в кельтах. Это было что-то вроде посвящения в наш маленький мирок, так тонко и размыто граничащий с реальностью, и сейчас подошла моя очередь.
Вдохновлённая окружающим меня волшебством и Костиным взглядом, я почувствовала в себе столько силы, сколько не чувствовала никогда. Она разливалась по мне подобно обжигающей лавы, заполняя магией каждую клеточку моего тела.
Что-то треснуло внутри меня, то, что сдерживало меня от принятия моей настоящей сущности, а возможно даже и судьбы, в которую я всё ещё не верила. Барьер из неуверенности и скованости, наложеной на меня общественностью, вопреки моему желанию, пал.
Я синхронизировалась со всеми этими людьми, став частью коллективного сознания, сознания силы. Закрыв глаза, точно зная, что нужно делать, я даже не думая, а скорее представляя, расжала ладони.
Пламя вспыхнуло, с треском выпуская из моих рук рычащую кошку. Размахивая огненным хвостом, она описала круг почёта, и скрылась в углях.
Одобрительные возгласы раздались в толпе, окружающей меня, но всё это было не важно. Я видела только Костю. Только его глаза притягивали меня, как магнит. Даже на расстоянии я чувствовала его тёплое прерывистое дыхание.
Тяжёлый от пряностей и мночисленных цветов воздух сам вытолкнул меня из круга прямо в его раскрытые объятия.
Глава 11. Незваный гость.
Мы покинули торжество, когда стены начали вибрировать, а свечи с гирляндами хаотично менять цвета.
Холодный ветер приятно освежал горячую кожу, разнося аромат корицы от моих волос. Я обхватила Костю за шею и встала на цыпочки, чтобы дотянуться до его губ. Он подхватил меня на руки и закружил. Окружающий нас мир со всеми проблемами отступал под давлением нашего желания друг друга, но счастье было не долгим.
– Интресно, мою сестру ты так же обработал?
Игорь стоял на углу прачечной в нескольких метрах от нас. Голос его был холодным и колючим. Безупречно одетый традиционно во всё чёрное, он плохо вписывался в трущобы этого заброшеного места в не самом благоприятном районе города.
Костя поставил меня на землю и, повернувшись к Игорю, так не кстати появившемуся, обдал его прохладным взглядом, но ответом не удостоил.
Игоря это не смутило. Засунув руки в карманы, он подошёл ближе на несколько шагов, и нагло стал рассматривать меня, особенно концентрируя взгяд на вырезе платья, который был в центре внимания весь вечер.
– Признаюсь, у тебя губа не дура, она красива. И талантлива, как я видел, – провокационно заявил он, сверкая глазами.
Напоминание о злополучной аварии попало в цель, и Костя отпустил мою руку, его тело начало подёргиваться, готовясь к перевоплощению.
Именно этого Игорь и добивался, так как его улыбка стала ещё шире. Мало он что ли получил в прошлый раз?
Я крепко схватила Костю за руку и потянула на себя. Моё прикосновение его немного успокоило, что явно разочаровало Игоря.
– Вижу медведь между вами не стал. Похвально! – не унимался он.
– Что тебе нужно? – сквозь зубы спросил Костя.
– От тебя? Ничего! А вот твоей подружке следует тщательнее выбирать маршруты своих снов, или мне придётся ещё раз вывернуть её наизнанку. В воспитательных целях разумеется.
Ситуация становилась, мягко говоря, взрывоопасной. В любую секунду всё могло выйти не просто из-под контроля, а вообще далеко за пределы мыслимого и немыслемого. Второй раз мне врядли удалось бы удержать Костю. Впрочем, как бы ему не пришлось удерживать меня.
Слова Игоря полоснули меня острым лезвием по свежей ране, и я завелась с полоборота. Больше никогда не позволю ему прикоснуться ни ко мне, ни к моим мыслям.
Воронка из пыли и листьев образовалась на земле, стремительно набирая обороты. Засасывая в себя заострённые ветки деревьев, разбросаные вокруг куски кирпича, она поползла к Игорю.
– Думаешь, этим меня можно напугать? – усмехнулся он.
Я толкнула воздух, направляя силу на воронку. На секунду её движение замедлилось, но только для того, чтобы развернуть своё сотканное из мусора полотно, и как из рогатки выстрелить всем своим содержимым в Игоря.
Большую часть он успел отбить, но самая большая ветка всё-таки попала в него. Удар был такой сильный, что его отбросило к мусорным контейнерам. Впечатавшись в один из них, он упал на колени, из носа потекла кровь.
Костя заслонил меня собой, ожидая ответного удара. На поднятый нами шум, из прачечной высыпался народ во главе с Екатериной Павловной.
– Немедленно покинь наш район! – В её голосе слышалась непоколебимая сталь и неприкрытая угроза.
Игорь поднялся на ноги. Численное превосходство было не в его пользу. Подраться он любил, но это была не та драка, на которую он расчитывал. Даже один процент собравшихся здесь людей смог бы развеять его на молекулы, даже не вспотев при этом.
– Я тебя предупредил, – сказал мне Игорь, вытирая кровь рукой, и исчез. Екатерина Павловна перекинулась с Костей взглядом, понятным только им двоим, и начала загонять внутрь всех ребят.
– Нечего тут стоять! Пора есть пряники!
– Пойдём, – сказал Костя и обнял меня. – Пора домой.
Пока Костя гулял с Севером, я налила молока кошкам, и приготовила две чашки кофе. Действие оранджевого напитка закончилось, меня начало клонить в сон, а он в мои планы не входил.
Пока я доставала печенье, Костя уже вернулся и снимал пальто. Сложив руки на груди, он с укором смотрел на меня.
– Как так получилось, что ты случайно забыла мне рассказать о вашем с Игорем маленьком секрете?
Я потупила взгляд. От Кости, естественно, не укрылись слова Игоря, и спускать он мне это не собирался.
– Это неважно, – как можно спокойнее ответила я.
– Ещё как важно, – громче обычного сказал Костя.
– Вообще-то нет, – вспылила я, подавив желание ответит не очень вежливо. Перспектива обнажать свои слабости и недостатки меня не радовала. Моё прошлое было только моим, и то, что об этом знал Игорь, вовсе не означало, что всем моим скелетам пора было тоже проветриться.
– Ты же знаешь, что можешь мне рассказать, – смягчился Костя.
Дело было не в том, что я могла или не могла, а в том, что всё сложилось так, что теперь я как бы должна это сделать. Вот вам и боролась за раскрытие секретов! Ирония в том, что напоролась на собственные.
Смирившись с неизбежным, я подошла к фотографии, висящей возле книжного шкафа. Юная девчонка, так мало похожая на меня теперешнюю, беззаботно улыбалась. Рядом с ней стоял такой же улыбающийся мальчишка.
Костя подошёл ко мне и тоже стал рассматривать фотографию.
– Ты не знал меня прежнюю, – тихо сказала я. – Ты никогда не спрашивал меня ни о чём: почему у меня мало друзей, и телефон звонит только по работе, почему живу я отшельником?
Сложно было подбирать слова, не говоря уже о том, как трудно было их произносить, выпускать наружу то, что я так старательно и долго прятала внутри даже от себя самой.
– Не пойми меня неправильно, это был мой выбор, – вздохнув, продолжила я. – Но иногда мне кажется, что не такой уж и мой.
– С ним что-то случилось?
– Его сбила машина, когда он выехал на велосипеде на дорогу. Его даже не успели довести до больницы. Травмы не совместимые с жизнью. Так сказали медики. Официальной версией было, что у него погас фонарик, и машина его просто не заметила. Но неофициально говорили, что он просто его не включил, что он…
Я не могла это выговорить. Да и не надо было. Костя всё понял без слов. Он обнял меня, и говорить банальностей вроде "ты в этом не виновата" не стал, за что я была ему очень благодарна.
Что ж, осмелюсь предположить, что этого Игорь и добивался – возвести между нами стену, сначала спровоцировав Костю раскрыться передо мной, а теперь раскрыть меня перед ним.
Пока я боролась с поступившим к горлу комком, погас свет.
– Это не я. – Костя выглянул в окно. Свет пропал не только у нас, но и в остальных домах.
– Снова ребята расшалились. У тебя есть свечи?
Когда с освещением моей убогой гостинки было покончено, я поймала себя на мысли, что у меня было гораздо уютнее, чем мне казалось. Хотя, наверное, всё дело было в свечах и их тёплом свете.
– Я где-то читал, что в Ночь всех святых принято зажигать свечи и ставить их на окна, чтобы заблудшие души наших близких могли отыскать дорогу к нам.
К горлу снова подступил комок. Меня тронули его слова и взгляд, ничуть не изменившийся потому, что для него не изменилась я. Я только сейчас поняла, что Костя принимал меня такой, какая я есть со всей темнотой, тайнами и недостатками.
Он протянул мне тонкую свечу. Я зажгла её и накапала немного воском в стакан, служащий подсвечником. Поставив её на окно, я подумала про Данила. Надеюсь, он найдет дорогу, хотя я сильно сомневаюсь, что она приведёт его ко мне.
Я повернулась к Косте. Он внимательно наблюдал за мной. Огни свечей снова загадочно засверкали, отражаясь в его глазах. Я заметила, что он так и не застегнул пуговицы на рубашке.
Ход моих мыслей замедлился. Игорь, его слова – всё снова отдалялось от меня, фокусируя моё внимание исключительно на близости мускулистого тела, которое мне так хотелось ласкать.
По телу побежали электрические разряды. Стало жарко. Я провела пальцами вдоль растёгнутых пуговиц, плавно переходя к мягким волосам на его груди. Оставшиеся пуговицы растегнулись сами. Рука опускалась всё ниже, лаская каждую родинку, каждый миллиметр его тела до самого пупка и ниже.
Касаясь шершавой ладонью моей кожи, он целовал меня одновременно растёгивая моё платье. От соприкосновения наших рагорячённых пылким желанием тел погасли свечи, и комната погрузилась в темноту, оставив лишь каплю света в виде свечи, тоскливо горевшей на окне.
Глава 12. Проникновение.
Его пальцы виртуозно чертили замысловатые узоры на моей спине. На улице моросил дождь. Мы провалялись в постели до обеда. Под оделом было так тепло и уютно.
– Ты храпела ночью, – выводя новую завитушку, задумчиво произнёс он.
– Вместо того, чтобы спать, ты слушал мой храп?
– Он мешал мне уснуть, – наиграно сердито ответил Костя. Я расмеялась и ущипнула его.
– Дурачок!
Он встал, а я наблюдала за его прекрасным телом, пока он собирал с пола свою одежду. Поразительно, сколько нежности может скрываться в такой отнюдь не хрупкой оболочке. Ммм…
За завтраком или, точнее, обедом я витала в облаках, каждый раз глупо улыбаясь, когда ловила его взгляд, а взгляд он не отводил вообще.
Теперь, попробовав его на вкус, я хотела ещё, но, в отличии от меня, Костя был более серьёзным и рассудительным, поэтому мы вернулись ко вчерашнему разговору.
– Что именно тебе снилось про Игоря? – спросил он, после того, как я во всех крайне неприятных мне подробностях рассказала ему про то, что сделал со мной Игорь в ночь аварии.
– Я помню только, что было много снега вокруг. Думаешь, это важно?
– Я думаю, что это важно для него. Причём на столько, что он пошёл в открытую, – задумчиво ответил Костя после небольшой паузы.
– Хорошо, он что-то скрывает, и что? – Теперь Костя витал где-то, как-то отстраненно отвечая на мои вопросы.
– Ничего, но что-то во всём этом не так.
С этим я была согласна. Игорь не производил впечатление добрейшей души человека. Одно то, что только за последний месяц все наши с ним три встречи оказывались одна хуже другой, наводили на мысли минимум запереть его где-нибудь на необитаемом острове, как можно дальше от людей, максимум свернуть ему шею или посадить на электрический стул.
Интересно, был ли какой-нибудь способ всё узнать? Именно магический способ. Однако моё предложение Костя воспринял настолько плохо, что у него на висках запульсировали вены от возмущения и ужаса.
– К кошмарам мне не привыкать, – тут же заспорила я с ним.
– Причем тут кошмары?! То, что хочешь сделать ты, совсем другое.
– Если ты не знаешь, как это сделать, просто так и скажи! Я тогда сама что-нибудь придумаю!
– Достаточно того, что ты и так его видишь. Зачем ещё больше укреплять связь? Ты забыла, что она действует в обе стороны? Хочешь ещё поделиться чем-нибудь с ним? – В отчаянии ударил Костя ниже пояса.
– Не поминамаю, почему ты так реагируешь? Разве ты сам не хочешь во всём разобраться? Или предпочитаешь сидеть на бомбе замедленного действия? – возмутилась я, подавав желание навернуть его чашкой.
В конечном итоге, мне всё же удалось его уговорить. Точнее припугнуть тем, что если он не поможет, то я пойду к Екатерине Павловне.
– Хорошо, пускай будет по-твоему, – сдался он, – но потом не жалуйся!
На следующий день Костя попытался ещё раз отговорить меня, но безуспешно. Поэтому мы приступили к делу.
На полу стояли две белые свечки на подставках. На растоянии приблизительно сантиметра от вершины на них были сделаны разрезы до нитки. Своего рода мост, сплетёный из двух ниток тоже белого цвета, был натянут между ними. Под ним стояла глубокая тарелка.
– Когда я зажгу свечи, ты должна сосредоточиться и думать о том, к кому ты хочешь попасть. Когда загориться белая нитка, раздави яйцо.
Размышляя о том, к чему нужно яйцо, я присела на корточки. Костя протянул мне стакан с жидкостью.
– Выпей.
– Что это? – Запах был специфический, и напоминал лекарство.
– Беладонна.
– Прошу прощения, ты сказал беладонна? – переспросила я, не веря своим ушам. – Ты решил меня отравить?
– Она поможет расширить сознание, ты же этого хотела? – невозмутимо отрезал он. Похоже, что он сердился ещё, что я настояла на своём.
– Расширить сознание, а не кишечник, – продолжила возмущаться я.
– Не бойся, это слабый раствор. Погазуешь немного и всё.
Стараясь не думать о том, хватит ли мне туалетной бумаги для оптимистичного исхода, и о том, что покажет вскрытие в худшем случае, я залпом осушила стакан.
– Фу! Горько!
Костя поджёг свечи. Катая яйцо в руках, я попыталась сосредоточиться. Во рту пересохло. Тиканье настенных часов неприятно резало слух и вообще раздражало. Веки стали тяжёлыми, и я, закрыв глаза, стала думать про Игоря: вот я первый раз увидела его в супермаркете; вот он цитирует Фауста; вот он ударяется об мусорный контейнер, вытирает кровь с лица…
– Яйцо! Раздави яйцо!
Машинально повинуясь, я сжала кулак. Вылетев, как пробка из бутылки, я почувствовала, что уже не в своей комнате, а в другом месте, в другом теле.
Несколько людей забрасывают маленькое серое здание, похожее на старую городскую библиотеку, бутылками с жидкостью. Вспыхнувшее пламя молниеносно охватывает убогие стены. "Надя!" проносится у меня в голове.
Я бегу туда, но огонь не спешит пускать меня. Страх и отчаяние поедают меня изнутри, парализуя тело и мысли.
Разбивается окно. Какой-то человек выпрыгивает с ещё одним на руках. "Это Костик! Он спасет её, я знаю!"
Мы уже в больнице. Врачи говорят что-то про ожог дыхательных путей. Костик держится за голову. Я не верю! Мои руки сжимаются на его шеи.
– Почему ты её не спас? – кричу я.
Блестящий гроб медленно опускается в яму. Незнакомые люди бросают на него землю и цветы. Как же много цветов!
Родители поставили очень красивое надгробие. Ей бы оно понравилось. Она любила всё мрачое. Я ложу восемнадцать алых роз рядом.
– Я отомщу за тебя, сестрёнка! Клянусь, я всё исправлю! – шепчу я, сжимая в руке холодный камень.
Мой затылок коснулся пола. Я мотала головой, тщётно пытаясь стряхнуть с себя чужие воспоминания. По щекам катились слёзы.
– Нина, открой глаза! Нина! – Костя тряс меня за плечи. Я даже не заметила, что уже сидела на диване. Реальность, если это была она, выдавливала мой мозг изнутри.
– Кто… Кто это был? Кто убил ее? – прокричала я, отмахиваясь от несуществующего огня.
– Ваша связь сильнее, чем я думал, – Костя изменился в лице. – Ты смогла увидеть его воспоминания. Или он мог позволить тебе их увидеть, – через некоторое время добавил он.
– Зачем? – ощущение безграничной печали не покидало меня, словно это я похоронила сестру. Ужасно! Врагу такого не пожелаешь!
– Вот за этим! – Заплаканными глазами я непонимающе посмотрела на Костю. – Чтобы вызвать твою жалость и сочувствие, – ответил он. Я лишь развела руками. Костя встал с дивана и повернулся ко мне спиной.
– Знаешь, он ведь не всегда был таким. – Грусть скользнула в его голосе. – Когда-то Игорь хотел помогать людям. Чувствуя их переживания, он всегда старался их облегчить, поэтому и пошёл учиться на фармацевта. А Надю он вообще боготворил! Таких заботливых старших братьев было ещё поискать. Он был её лучшим другом!
Странно было слышать такое от Кости. Не в том смысле, что он так думал, а что смог сказать это вслух, признать это. Он ведь когда-то дружил с Игорем, с Надей, рос вместе с ними, был частью их жизни, так же, как и Игорь, оплакивал её.
– Ты любил её? – Столь логичный вопрос пришёл мне на ум только сейчас.
– Да. В какой-то степени.
– Кто поджег библиотеку, Костя? Что вообще тогда произошло? – У меня не было ни сил, ни желания сердиться на него за то, что он снова недоговаривал многое, но мне нужно было знать.
– Они зовут себя Хранителями. – Он тяжело опустился на диван, и провел руками по волосам. – Фанатики, объединённые навязчивой идеей поддерживать баланс. Когда-то это действительно было так, но зависть их меняла, а власть развращала, постепенно превращая в жестоких созданий, готовых на всё, чтобы не быть хуже таких, как они считали, аномалий, как мы. – Костя криво усмехнулся собственным словам. – Не знаю как, но они могут находить нас по следам от использования магии. Некоторые считают, что Хранителями управляет такой же, как и мы. Возможно, так оно и есть, не знаю, но в тот вечер они нашли нас, а дальше ты и так знаешь.
